Раса значения не имеет

Глава 1

— В общем, красотуля, расклад такой: твой долг продали нам, и ты его вернешь, — мужчина неприятно растягивал слова, пытаясь казаться крутым и страшным.

У него получалось. Я стояла спиной к стене, пытаясь казаться не совсем мертвой от ужаса. И вот у меня получалось не очень.

Два бритоголовых бугая, подкарауливших меня в пустой квартире, пугали до мурашек. О нравах местных коллекторов ходили легенды.

— Проценты капают каждый день. Подсказываю выход: продаешь хату, отдаешь нам долг. Мы даже готовы у тебя эту развалюху приобрести, скажем, за… — мужчина обвел взглядом комнату с полинявшими обоями, стершимся паркетом и облезлыми рамами. — Ну, за пятьсот двадцать тысяч. Чтобы тебе еще и на билет в свой Мухосранск хватило. И дитю на конфетки. Типа такая с нашей стороны социальная ответственность бизнеса.

— Но квартира стоит минимум в три раза дороже! — нашла в себе силы возмутиться я.

Второй бугай ухмыльнулся. Первый снисходительно посмотрел на меня.

— А ты попробуй ее продай. Может, кто-нибудь захочет составить нам конкуренцию, — протянул он, — это ты провинциальная дурочка, а нас все риелторы города знают.

Не знаю, блефовал мужик или нет, но я ему поверила.

— Ну чего ты ломаешься? Мне вот совершенно не хочется портить твое смазливое личико. Не вынуждай меня. Перепишешь квартиру, на кого скажем, я еще от себя десятку тебе лично накину, и вали в свой Дальнежопель вместе с сыном, — мой собеседник вдруг перешел от угроз к уговорам.

Конечно, рациональное зерно в его словах было. Я и сама бы так поступила, если бы не одно маленькое «но». Мой племянник Тики, сын моей легкомысленной и не совсем покойной сестры — полукровка. Тут, в Портграде, городе с порталом, это неприятно и тяжело. А в моем родном Дальнежопеле быть полукровкой — это быть изгоем и чучелом. Так что возвращение домой — не вариант. Нам с Тики надо оставаться здесь.

— А если я найду деньги? Ну, не всю сумму сразу, конечно, а частями? — спросила я.

Бритоголовый вздохнул. Его напарник театрально закатил глаза.

— Ну попробуй. У тебя три дня. К пятнице хочу видеть минимум пятьдесят тысяч. И помни про проценты.

И коллекторы ушли. Вот так просто? Может, я зря передрейфила? Может, на самом деле они блефовали, и у них не было никаких реальных рычагов давления на меня, кроме банального запугивания? Вот интересно, за эту квартиру реально могут убить? Ну или хотя бы покалечить? Мне почему-то казалось, что вполне.

Портград — единственный город с порталом в нашем регионе, и это здорово влияет на цены местной недвижимости. Хотя я никогда не понимала, кому хочется жить по соседству с разномастными мигрантами. Мне родной городок нравился куда больше, но теперь я должна думать в первую очередь о Тики.

На негнущихся ногах я дошла до кухни и налила себе воды. Здесь долгое отсутствие ремонта было заметнее всего. В углу у окна обои даже немного отклеились, не выдержав сражения с мокрым пятном на потолке. А коротенький тюль стал подозрительно серым.

Ника, Ника. Как же ты докатилась до такого? Хотя… понятно, как. Быть матерью-одиночкой, родившей от мигранта — то еще удовольствие. Но как ты могла так подставить нас с Тики? Мне хотелось думать, что у Ники не было выбора. Она не бросила бы сына, не опасаясь за его жизнь.

А ведь я всегда так гордилась сестрой. Она сумела уехать из нашего городка, закончить географический факультет Университета Портграда и даже сделать карьеру. Хотя я не совсем понимала, что это за профессия такая для женщины — альпинист-инструктор, но Ника жила своими экспедициями, путешествиями и восхождениями.

А несколько дней назад сестра вдруг позвонила мне и, не дав и слова вставить, заявила, что у нее проблемы, она вынуждена уехать, а я обязана позаботиться о Тики. О том, что Тики пока в санатории, Ника мне сказала, а о том, что у нее долги — нет. По ее словам, все было просто — мы с ней очень похожи, так что я должна просто приехать и, пользуясь ее документами, остаться в ее квартире с ее сыном на какое-то время.

— А на какое именно время? — ухитрилась я тогда вставить вопрос.

— Не знаю. На год, если повезет. Вик, пойми, у меня проблемы.

— Что за проблемы?

— Тебе лучше не знать. Все, мне пора. Прости. Поцелуй Тики.

— Но как я…

Меня уже никто не слышал.

Проклиная все на свете, и прежде всего — свою непутевую сестрицу, я написала заявление об увольнении прямо посреди учебного года, достала все свои сбережения, собрала небольшой чемодан и рванула в Портград. Потому что малыш Тики остался один.

Запасной ключ от квартиры сестры у меня был всегда, документы Ники нашлись там, где она и сказала — в банке с овсянкой в кухонном шкафчике, а вот коллекторы обнаружились самостоятельно, буквально через час после того, как я переступила порог квартиры.

К счастью, они действительно приняли меня за Нику, не заподозрив подмены. Или не стоит называть это счастьем?

Ну и что теперь делать? Пятьсот тысяч — сумма нереальная. Даже если я смогу быстро продать крохотную квартиру в своем провинциальном депрессивном городке, это не покроет и половины долга.

Я села за стол, отодвинула серую занавеску и выглянула в серый же двор, где уже начинало темнеть. На балконе валялся всякий хлам. Надо будет разобрать там все на досуге. И о чем я только думаю? Соберись, Виктория. Ты теперь отвечаешь не только за себя, но и за Тики. Где за три дня раздобыть такую кучу денег? Профессия учителя музыки сразу исключала вариант «заработать». Моя зарплата в Дальнежопеле едва дотягивала до двенадцати тысяч в месяц. А свои сбережения в двадцать пять тысяч я уже частично потратила на билеты в Портград и дорожные расходы. Что еще? Разменять квартиру? Я скептически оглядела старенькую кухню.

В принципе, трешка довольно просторная, но убитая. Если продать ее и купить нам с Тики однушку, то вполне можно получить нужную сумму, но это потребует немало времени. А бритоголовые придут уже в пятницу. Да и их репутация способствовать быстрой сделке не будет.

Я обошла квартиру. Одна большая комната метров в двадцать с лишним и две поменьше. Комната в двенадцать метров принадлежала Тики. Не могу нарадоваться, что мальчик сейчас не дома. Только его тут во время переговоров с коллекторами не хватало. Самая маленькая комната всего метров восемь. Тут Ника, похоже, устроила склад старой мебели. Кушетка, стол, стул на трех ножках и старый шкаф занимали буквально все пространство. Ходить по комнате было нельзя. Да и не нужно. Учитывая габариты помещения и количество мебели, до всего можно было достать, просто протянув руку.

Идея сдать большую комнату пришла сама собой. Зачем нам с Тики столько места? А если приплюсовать арендную плату к моим сбережениям, на первый платеж коллекторам хватит. Ну а потом…

А потом посмотрим.

Следующий час я провела, лазая по сайтам аренды квартир. С телефона, конечно, не очень удобно, но это меньшая из моих проблем. Оказалось, что стоимость комнат в этом районе очень разная. Были предложения и за пять тысяч, и за пятнадцать. Путем несложного анализа я выяснила, что большинство объявлений содержали приписку «сдам только людям» или «мигрантов прошу не беспокоить». А вот немногочисленные объявления без таких ограничений оказались самыми дорогими.

Ага. Все понятно. С мигрантами никто связываться не хочет. Я тоже не горю желанием. Но что поделать? Деньги нужны срочно. Да и Тики таких квартирантов смущать не будет. Хорошо бы найти фейку. Летний народ хоть и болтливый, но по большей части безобидный. Я, правда, никогда не видела ни одну взрослую фейку без табора детишек, но вдруг? Да и по большому счету — дети тоже не помеха.

Только как про феек сформулировать? Я снова уткнулась в объявления. Были такие, в которых прямо было написано «можно летний народ». Правда, цены не очень радовали. Видно, не только я симпатизирую феям.

И вообще, я не в том положении, чтобы привередничать. Мне нужны деньги, чем больше, тем лучше. Остальное неважно.

А если сдать большую комнату сразу нескольким жильцам? И не указывать цену, чтобы можно было поторговаться? Промучившись в раздумьях еще с полчаса, я создала аккаунт и набрала дрожащими пальцами «Сдам комнату одному-двум квартирантам. Дорого. Раса значения не имеет».

Ну вот, дело сделано. Теперь нужно ждать звонков. Если повезет, к пятнице у меня будут деньги для коллекторов. Пятьдесят тысяч точно не набрать, но хоть что-то. Может, продать свою золотую цепочку и серьги? Сколько за них дадут?

Из раздумий меня вывел телефонный звонок.

— Добрый вечер! Вы еще не сдали комнату? — поинтересовался приятный мужской голос с легким певучим акцентом.

Сдала комнату? Да я объявление написала только пятнадцать минут назад! Мне хватило ума не озвучивать свои мысли.

— Еще нет, — промямлила я.

— Отлично. Сейчас можно подъехать посмотреть?

— Прямо сейчас? — я все-таки не смогла скрыть удивления.

— Да, я уже на вашей улице, вы номер дома и квартиры скажите.

— Ага. Дом тридцать четыре, квартира сто тринадцать.

— Я буду минут через десять.

У меня мелькнула мысль, что я слишком опрометчиво назвала незнакомому мужчине свой адрес. Да еще и не спросила про его расу.

«Викуся, ты нормальная? Ты мигрантам комнату сдаешь, конечно, они будут интересоваться адресом!» — пнула я себя, но развить полноценную дискуссию не успела, телефон зазвонил еще раз, и все повторилось, с той лишь разницей, что на это раз мой собеседник говорил вообще без акцента, и я даже постеснялась уточнить его расовую принадлежность, потому что была уверена, что говорю с человеком.

Стоило повесить трубку, как раздался третий звонок. Да, теперь я уже смогла выдавить: «А вы, простите, кто будете?»

— Гном. С документами у меня порядок. Ждите через пару минут, — сообщил третий кандидат.

Через пару минут? Гном? И те двое, которые позвонили до него? Как-то все неправдоподобно быстро. Телефон снова затрезвонил, на этот раз я поговорила с женщиной, которая сразу сказала, что она человек и хочет посмотреть комнату вечером. Я назвала адрес и ей, но конец разговора пришлось скомкать, потому что на всю квартиру раздалась трель дверного звонка. Отключив надрывающийся телефон, я пошла открывать. Было, мягко говоря, не по себе. Хорошо бы это пришел человек. И было бы вообще супер сдать ему комнату. Вот сейчас, за несколько шагов до двери, идея поселить в квартире мигрантов уже не казалась мне такой уж хорошей.

«Викуся, не ной. Или ты уже соскучилась по коллекторам?»

Я решительно щелкнула замком. За дверью оказалось сразу три мужских фигуры.

— Мы по поводу комнаты, еще не сдали? — сходу поинтересовался тот, который стоял ближе всех.

Он звонил первым, я узнала его мелодичный голос. Милый симпатичный фейк с золотыми локонами, стильным чемоданом и очаровательной улыбкой. Он был с меня ростом, так что зря боялась. Я и не заметила, как улыбка сама по себе появилась на моем лице.

— Еще нет. Вы очень быстро приехали.

— Вы же нескольким квартирантам сдавать собирались? — пробасил второй мужчина, и идентифицировать его тоже не составило труда.

Гном с документами. Он доставал мне примерно до подбородка, но вот ему это совершенно не мешало выглядеть устрашающе. Колючие карие глаза, нос крючком, всклокоченная черная борода, черные, слегка вьющиеся волосы. В руках большой черный чемодан и что-то, подозрительно напоминающее топор в чехле.

— Ну, может быть… — неопределенно протянула я, приглядываясь к последнему мужчине.

Он был высоким и, похоже, я угадала, что он человек. Хотя капюшон от оранжевой куртки с зеленой эмблемой известной службы доставки и скрывал его лицо, сомнений у меня практически не осталось. Слишком высокий для гнома или фейка, но слишком тонкокостный для орка.

— Как будет удобно прекрасной даме. Захотите, сдадите одному квартиранту, захотите, двум, — мягко улыбнулся фейк. — Нам разуться?

Он меня практически покорил.

— Не надо, я еще не успела тут помыть. Квартира немного запущенная.

Я жестом пригласила всех троих следовать за мной.

— Комната большая, светлая, кровать, правда, одна, — попыталась я презентовать помещение.

— Значит, все-таки одному квартиранту будете сдавать? — мгновенно отозвался фейк.

Вообще-то, я планировала несколько иначе, но тут почему-то ответила:

— Наверное…

— Это правильно. Меньше шума, меньше хлопот. Я готов снять комнату, сколько хотите за месяц? — звенел голос фейка.

— Ну, десять тысяч…

В объявлениях были комнаты и дороже, но у меня просто язык не повернулся назвать сумму выше средней. Какая-то дурацкая стеснительность. Со мной всегда так, когда про деньги. Ни зарплату себе нормальную потребовать не могу, ни за репетиторство приличную цену попросить. Вот и тут сглупила.

— По рукам, — выкрикнул фейк, и я уже совсем было согласилась, как вдруг произошло что-то странное.

Человек в оранжевой куртке резко вырвал у фейка клок золотых волос, а гном ткнул его чем-то под ребра.

— Не делай так больше, — тихо проговорил человек, обращаясь к фейку.

— Вы чего? — одновременно с ним возмутилась я.

— Два квартиранта — в два раза больше денег. Я согласен снять комнату с соседом за ту же цену, — пробасил гном.

— Я тоже, — быстро добавил человек.

И у меня включились мозги.

— Двадцать тысяч за комнату? — переспросила я.

— Я тоже буду рад соседу, — вмешался фейк.

Странно, но теперь его голос уже не казался мне таким мелодичным. О чем я, блин, думаю? Двадцать тысяч у меня под носом!

А фейк тем временем оказался у меня за спиной. То есть он теперь стоял в комнате, я на пороге, а двое оставшихся мужчин в коридоре. И потому его следующий вопрос прозвучал очень органично:

— Так кто еще остается?

Гном сдвинул брови, вероятно, понимая, что у него нет шансов. Конечно, я выберу человека. Но следующий вопрос фейка перевернул весь расклад.

— Прекрасная дама предпочитает гнома или эльфа?

Эльф? Этот третий в оранжевой куртке — эльф? Я почувствовала, как мои кулаки сжались. Эльфов в городе сравнительно мало, в обычных местах встретить их практически нереально. Но моей бедной сестре один все-таки повстречался. Мне, выходит, тоже «повезло»?

— Снимите, пожалуйста, капюшон, — процедила я сквозь зубы.

Гном удивленно вскинул брови. Шикарные они у него, кстати. Можно не напрягаясь ими и выражать всю палитру чувств.

Фейк, похоже, тоже удивился. Он даже переместился так, чтобы видеть мое лицо.

Эльф, а уже через секунду стало очевидно, что это именно эльф, отбросил капюшон. Да. Не полукровка, сразу видно. Острые уши, платиновые волосы, идеальные черты лица. И татуировка во всю правую щеку. У эльфов такие татуировки из завитков и линий что-то означают, но понятия не имею, что именно. Фейк почему-то присвистнул, а брови гнома выразили крайнюю степень неодобрения.

Неважно.

Эльфов в моей квартире в любом случае не будет.

— Я готова сдать вам комнату, — обратилась я к гному.

— Договорились, — потер руки тот.

— Уходите, — сухо бросила я эльфу.

Казалось, он растерялся. Казалось — потому что на его лице это никак не отразилось. Вообще ни одной эмоции.

— Может быть, я… — начал он, но я не дала ему договорить.

— Пожалуйста, уходите! Мне жаль, что вы зря потратили время. Мне следовало сразу поинтересоваться вашей расовой принадлежностью!

— Ясно.

Эльф развернулся и пошел к выходу. И как я сразу не заметила? Это же очевидно. То, как он двигается, как до этого неподвижно замирал в одной позе.

Я облегченно вздохнула, когда за ним закрылась дверь.

— Не любите эльфов? — осторожно поинтересовался фейк.