Рассказы и фельетоны

Музыкально-вокальная катастрофа

На грязно-коричневой стене паровозного сарая висел белый плакат, возле коего стояла восхищенная толпа. И немудрено: на плакате было изображено:

«Железнодорожники!

Внимание!

В понедельник, 26 апреля, в 4 ¹/₂ часа, в паровозном сарае при мастерских имени т. Урицкого состоится

Общее собрание

Порядок дня:

1. Отчет месткома.

2. Обсуждение наказа новому месткому.

3. Перевыборы месткома.

Играет оркестр духовой музыки!»

Через день после появления означенного плаката, именно в среду, в вагонных мастерских заседал вагонный местком.

— Ну, Петя, как у их прошло? — спросил мрачный председатель у секретаря.

— Полный сбор,— ответил Петя,— сто процентов ихних приволоклось, да наших по контрамаркам было человек пятьдесят, оркестр слушали.

— Ах, халтурщики, ах, арапы,— расстроился председатель,— вот ловчилы собачьи!

— Ничего они не ловчилы,— отозвался член месткома товарищ Практичный,— а просто тамошний председатель Седулаев — умница! Знает, чем массу за жабры взять! А мы сидим, гнием. У нас на прошлом собрании сколько было?

— Семнадцать человек,— ответил Петя, секретарь.

— Ну вот, а у нас две тысячи народу! Да и семнадцать только потому оказалось, что я вовремя двери в столярный цех запер, не успел убежать народ!

— Стало быть, что ж ты предлагаешь? — спросил председатель встревоженно.

— Да предложение тут простое,— отозвался Практичный,— перешибить их надо!

— Ну, я ж их и перешибу! — вскричал председатель, зажженный словами Практичного.— Я покажу антрепренеру Седулаеву, что далеко кулику до Петрова дня! Далеко ему до вагонного месткома! Я им такое устрою, что слава о нас загремит по всему Союзу… Берите, братцы, бумагу, будем сочинять.

На другой день, именно в четверг, на грязной стене вагонного сарая висел плакат в три сажени:

«Всем, всем, всем!!!

Завтра, в пятницу, в 8 часов вечера, в здании вагонного сарая состоится грандиозное музыкально-вокальное общее собрание при участии лучших сил артистов и месткома, известных в Европе и Азии.

Программа:

1. Доклад о международном положении. Исполнит любимец публики баритон и председатель месткома Хилякин.

2. Вальс из „Фауста“ — оркестр местного театра.

3. „Касса взаимопомощи“ — водевиль в гриме и костюмах разыграют артисты.

Действующие лица:

Председатель бюро кассы — артист музыкальной комедии Греков.

Клиент — артист Ярон ^{135}.

Антракт с буфетом и напитками.

4. Первый раз в СССР!!!

Доклад по материнству прочтет Черная Маска.

Неизвестный? Кто он?!

Угадавшему будет выдан приз в виде голой женщины из терракота и аквариума с золотыми рыбками.

5. Отчет о деятельности бывшего месткома.— Живая картина в черном бархате под аккомпанемент похоронного марша т. Шопена.

6. Выборы нового месткома. Общее веселье. Выбранные получат приз якобы за красоту. Участвует весь зал. Море смеха.

7. Текущие дела и романсы мирового артиста Дмитрия Смирнова! ^{136}

8. Мертвая петля — исполнит председатель Хилякин на велосипеде.

Буфет, серпантин, танцы до 6 часов утра.

У рояля маэстро Океанчик.

Вход — пятачок.

Дети и красноармейцы платят половину.

Анонс!!!

На следующем общем собрании бой быков».

Уму непостижимо человеческому, что творилось в пятницу в вагонном сарае. Обычно вмещающий 2000 человек, он вместил две с половиной тысячи. Сидели в сорок рядов на табуретах, сидели на подоконниках и на земле, сидели на станках, а на крюках гроздями висели мальчишки. В воздухе плыл пар от дыхания.

В отдалении слышался грохот, это соседи-паровозники били стекла, рвались на общее собрание.

— Что ж мы, хуже вагонных?! — кричали они.— Каждому лестно попасть на общее собрание за пятачок!!

Конная милиция свистела и уговаривала:

— Товарищи, будьте сознательны, не последнее собрание, успеете, приходите на бой быков…

— Оторвались от массы! — выли паровозники.— Ихний вагонный местком спит и во сне видит, как бы рабочим удовольствие сделать: то выборы, то собрание устроит, а наши спят беспробудно!

— Товарищи! Что вы делаете?!.

Внутри сарая, на эстраде, устроенной в доменной печи, стоял артист во фраке и разливался соловьем:

— Верно! Правильно! — кричали вагонные.— Бис, бис, бис!!!

— Потолок бы не треснул, боюсь,— шипел Хилякин с бантом в петлице,— зови рабочих, чтоб натягивали проволоку для мертвой петли.

— Смирнова!!! — кричали машинисты.

— Смирнова!!! — кричали рабочие.

— Бей стекла,— кричали паровозники на улице.— Поджечь ихний театр!!!

— Товарищи!! — кричала милиция…

В 2 часа ночи в вагонном сарае царила благоговейная тишина. Было пусто. Только на бывшей эстраде лежал некто, прикрытый простыней, а возле него стояли унылые члены месткома, Петя-секретарь и та же милиция, но уже в пешем строю.

Писали протокол.

«Уважаемый председатель вагонного месткома Хилякин упал во время исполнения мертвой петли с высоты вагонного сарая и, ударившись головой о публику, умер путем переломления позвоночного столба. Мир твоему праху, неусыпный труженик и организатор».

Светало в сарае.