Рассвет Души Повелителя. Том 4

Глава 22

Только к полудню я почувствовал, как моя духовная энергия наконец-то полностью восстановилась и возобновила свой полноценный цикл. Ци снова свободно циркулировала по меридианам, наполняя тело силой и бодростью. Я глубоко вздохнул, наслаждаясь этим ощущением. После долгих часов, проведенных практически беспомощным, возвращение духовной силы казалось настоящим благословением Неба.

Я как будто все это время находился под водой вынужденный прикладывать больше усилий, чем привык. Даже не думал, что духовная энергия оказывает на меня такое влияние. В некотором роде это был интересный опыт.

В этот момент я услышал стон со стороны кровати. Као Лун, связанный и избитый, начал приходить в себя. Его глаза медленно открылись, и когда он осознал, где находится, его лицо исказилось гримасой ярости и боли.

— Ты! — прохрипел он, пытаясь вырваться из пут. — Ты, жалкий червь! Как ты посмел так обращаться со мной? Я наследник семьи Лун! Когда мой клан узнает об этом, они сотрут тебя в порошок! Они…

Я закатил глаза, слушая уже, наверное, в пятнадцатый раз его бесконечный поток угроз и проклятий. Парень продолжал изрыгать оскорбления, его лицо покраснело от напряжения. Я подошел к нему, наблюдая, как он дергается в попытках освободиться.

— Знаешь, — сказал я, присаживаясь рядом с ним, — ты мог бы использовать эту энергию на что-нибудь более полезное. Например, на размышления о том, как ты оказался в такой ситуации из-за своего характера.

Као Лун на мгновение замолчал, уставившись на меня с недоумением.

— Что ты несешь, ничтожество? — прошипел он. — Я оказался здесь из-за твоего подлого обмана!

Я покачал головой, чувствуя странную смесь раздражения и жалости к этому высокомерному идиоту.

— Нет. Ты оказался здесь из-за своей гордыни и жестокости. Если бы ты просто позволил мне уйти, ничего бы этого не случилось. Я бы даже не подумал использовать тебя таким образом.

Као Лун открыл рот, чтобы ответить, но я поднял руку, останавливая его.

— Послушай, я знаю, что ты меня ненавидишь. И, честно говоря, я тоже не в восторге от тебя. Но сейчас у нас нет выбора, кроме как терпеть друг друга. Так что давай хотя бы попытаемся вести себя цивилизованно, как и положено практикам, идущим путем Возвышения.

Као Лун фыркнул, отворачиваясь от меня.

— Я не буду вести «цивилизованных» бесед с таким, как ты. Ты даже не представляешь, с кем связался. Когда мой клан найдет меня…

— Да-да, они сотрут меня в порошок, развеют по ветру и так далее, — перебил я его, вставая. — Я уже слышал эту песню. Но знаешь что? Пока что ты здесь, связанный и беспомощный. Так что, может быть, стоит подумать о своем нынешнем положении, а не о мести, которая может и не произойти?

Я отвернулся от него, подходя к столу, на котором лежали мои алхимические принадлежности. Пока я готовил ингредиенты для новой пилюли, мысли вернулись к событиям прошлой ночи. Пилюля сокрытия духовной энергии… Она сработала, но последствия были непредсказуемыми и потенциально опасными.

«И почему она вообще называется пилюлей сокрытия? — подумал я, растирая в порошок листья духовной травы. — Она не скрывает энергию, а подавляет ее. Это совершенно разные вещи».

Я вспомнил, как медленно восстанавливалась моя Ци, как неравномерно она циркулировала по телу. Это было не просто неприятно — это было опасно. Если бы Као Лун оказался чуть сильнее или умнее, я мог бы не пережить ту ночь.

В любом случае, больше никаких экспериментов с подавлением духовной энергии. По крайней мере, сам я больше ни за что не применю подобное.

Вообще, стоило, конечно, догадаться, что духовная энергия у каждого практика разная, следовательно, и пилюля работает для всех по-разному. Это лишь предположение, но кто мешает мне их проверить?

Закончив смешивать ингредиенты, я сформировал небольшую пилюлю и повернулся к Као Луну. Он все еще бормотал что-то себе под нос, но, увидев пилюлю в моей руке, напрягся.

— Что это? — спросил он подозрительно. — Ты что, хочешь отравить меня?

Я вздохнул, подходя к нему.

— Если бы я хотел тебя отравить, я бы сделал это еще вчера. Нет, это пилюля подавления духовной энергии. Ты проглотишь ее, хочешь ты этого или нет.

Глаза Као Луна расширились от ужаса.

— Нет! — закричал он, пытаясь отвернуться. — Ты не можешь! Это… это преступление против самой сути совершенствования! Ты не посмеешь лишить меня моей силы!

Я схватил его за подбородок, заставляя смотреть мне в глаза.

— У тебя есть выбор. Либо ты глотаешь пилюлю добровольно, либо я заставлю тебя. И поверь, второй вариант будет гораздо менее приятным, потому что сломанная челюсть восстанавливается не так быстро, как тебе хотелось бы.

Као Лун смотрел на меня с ненавистью, но я видел, как в его глазах мелькнул страх. Наконец, он неохотно открыл рот. Я положил пилюлю ему на язык, и он проглотил ее, скривившись от отвращения.

Эффект наступил почти мгновенно. Я почувствовал, как аура Као Луна, и без того ослабленная ранами и истощением, начала угасать. Его глаза расширились от паники, когда он осознал, что больше не чувствует свою духовную энергию.

— Что… что ты со мной сделал? — прошептал он, его голос дрожал. — Я не чувствую свою Ци! Она… она исчезла!

Я отступил на шаг, наблюдая за его реакцией.

— Ну ты точно болван, — ворчливо отозвался я на это. — Я же сказал, пилюля подавляет твою Ци. Эффект временный. Через несколько дней твоя духовная энергия начнет восстанавливаться.

Парень уставился на меня с выражением абсолютного ужаса и отчаяния.

— Несколько дней? Ты… ты чудовище! Как ты мог? Я… я…

И тут он сделал то, чего я никак не ожидал. Као, гордый наследник семьи Лун, разрыдался как ребенок. Слезы катились по его щекам, а тело сотрясалось от рыданий.

— Я не могу… не могу так жить, — всхлипывал он. — Без моей Ци… я ничто! Ты уничтожил меня! Лучше бы ты меня убил!

Я стоял, ошеломленный этой сценой. Часть меня хотела посмеяться над его реакцией — в конце концов, он сам не раз угрожал мне смертью. Но другая часть чувствовала странную жалость к этому парню, чья жизнь, очевидно, вращалась вокруг его силы и статуса.

— Послушай, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно, — это не конец света. Твоя Ци вернется. А пока заткнись уже наконец и дай мне заняться своими делами.

Као Лун поднял на меня заплаканные глаза, и в них читалась смесь ярости и отчаяния.

— Ты… ты не понимаешь! Без моей силы я никто! Я не смогу защитить свою семью, не смогу выполнить свой долг перед кланом! Ты разрушил мою жизнь!

Он продолжал кричать и плакать, его голос становился все громче и истеричнее. Я понимал, что если не остановлю его, он может привлечь внимание других постояльцев гостиницы.

— Ты должен успокоиться. Сейчас же!

Но он не слушал. Его крики становились все громче, он дергался в своих путах, словно безумный.

— Я убью тебя! — вопил он, совсем слетев с катушек. — Клянусь всеми великими бессмертными, я найду способ отомстить! Ты пожалеешь, что родился на свет!

Я понял, что у меня нет выбора. Быстрым движением я подошел к нему и ударил в точку на шее, о которой читал, казалось, в другой жизни в одном из свитков «Лунной Поступи». Као Лун мгновенно обмяк, его глаза закатились, и он погрузился в глубокий сон.

Вот бы и с практиками так можно было делать. Но, увы, такой прием работает только против того, кто лишен Ци. Ну, или если она подавлена, как выяснилось.

Я вздохнул, глядя на его бессознательное тело. Как только мы пройдем формацию, я швырну его туда, где соклановцы без проблем его найдут. Об такого даже руки марать не хочется. Да и Фэй не одобрит убийство парня.

Все время, пока Фэй не было, я занимался изготовлением пилюль. Кажется, что любое свободное время я бы только этим и занимался. Весьма интересная оказалась наука. Маркус тренировался во дворе гостиницы, оттачивая свои боевые навыки. Мы оба понимали, что впереди будут очень сложные сражения, если мы хотим помочь подруге.

Ближе к вечеру в комнату через окно проскользнула Фэй. Ее лицо было бледным от усталости, но глаза горели решимостью. В руках она держала свиток, перевязанный красной лентой.

— Вот, — сказала она, протягивая его мне. — Формация отслеживания, наложенная на Мэй. За такое меня могли бы казнить на месте, но… мне уже все равно. Главное — спасти сестру.

Я взял свиток, чувствуя, как по пальцам пробежала легкая дрожь от соприкосновения с древними знаниями.

— Спасибо, Фэй. Ты рискуешь очень многим ради нас.

Она покачала головой, слабо улыбнувшись.

— Не ради вас. Ради Мэй. Мы всегда с ней были вместе. И кроме друг друга у нас никого не было. Ты не представляешь, как тяжело быть бастардом. Все в клане относятся к тебе с пренебрежением.

Я кивнул, понимая ее чувства. Затем развернул свиток и погрузился в изучение формации. Символы и линии, покрывавшие пергамент, казались невероятно сложными и запутанными. Но я знал, что где-то в этой паутине знаков должна быть слабость, которую мы сможем использовать.

Часы пролетели незаметно. Я сидел, склонившись над свитком, делая заметки и пытаясь понять принцип работы формации. Маркус и Фэй тихо переговаривались в углу комнаты, обсуждая детали плана побега.

Я провел за свитком всю ночь, и наконец, когда за окном уже появились первые лучи рассвета, я почувствовал, как что-то щелкнуло в моем сознании. Я увидел это — крошечную неточность в одном из символов, почти незаметную, но критически важную для нашего плана.

— Я нашел, — сказал я, поднимая голову.

Маркус мгновенно проснулся и вместе с Фэй оказался рядом со мной.

— Что именно? — спросила Фэй, ее глаза блестели от волнения и надежды.

Я указал на символ в центре формации.

— Вот здесь. Этот знак означает «связь», и он идет, насколько я понял, к духовной энергии.

Да уж, кому скажи, не поверят. Простой вольный практик без рода и племени, без пяти минут вставший на путь возвышения, на одной лишь интуиции и предположениях разбирает сложнейшую формацию.

Однако в моей голове все складывалось очень даже неплохо. Новые знания я любил и давались они мне достаточно легко.

— Мы не можем снять ее полностью, но, думаю, легонько подтолкнуть эту связь, чтобы перенаправить ее — я смогу.

Я опустил детали. Но фактически это возможно лишь потому, что я обладаю водной Ци. Техника «Рождения Океана» помогает сделать духовную энергию более податливой. Можно сказать, нам повезло.

— Но куда перенаправить? — спросила Фэй, нахмурившись. — Нужна ведь замена энергии Мэй.

— Верно. И я сделаю пилюлю имитации, вот только мне потребуется энергия Мэй, а идти к ней второй раз слишком опасно.

Фэй на мгновение задумалась, а затем ее глаза загорелись.

— У нас с Мэй почти идентичная энергия, — сказала она. — Мы ведь близнецы. Моя Ци подойдет? Тогда и пилюля никакая не нужна, просто перенаправить формацию на меня.

Не знаю, насколько одинакова духовная энергия у близнецов, но это могло сработать. Вот только подставлять Фэй под удар не хотелось.

Ответить я не успел, вмешался Маркус.

— Джин, — сказал он, его голос звучал очень твердо. — Сделай, пожалуйста, пилюлю, используя Ци Фэй, раз уж она подходит. Но я хочу, чтобы ты сделал ее для меня.

Фэй уставилась на него с удивлением. Я же понимающе кивнул. Конечно, Маркус не позволит девушке взвалить такую ответственность и опасность на свои хрупкие плечи. Таков уж он был.

— Я поглощу пилюлю и возьму преследование на себя. А вы уведете Мэй. По крайней мере, я смогу дать вам достаточно времени, чтобы убраться подальше и решить окончательно проблему с этой печатью. Я доверяю тебе, Джин.

В комнате повисла тяжелая тишина. Я смотрел на Маркуса. Он готов был рискнуть жизнью ради нашего плана, ради Мэй.

Фэй первой нарушила молчание. Ее голос, обычно надменный и громкий, слегка дрогнул.

— Вы два сапога пара! — воскликнула она. — Что один самоубийца, что второй. Ты хоть понимаешь, что весь клан Ли вместе с побочными ветвями будут за тобой охотиться?

Маркус лишь усмехнулся, и в его глазах я увидел полное отсутствие каких-либо сомнений.

— Справлюсь, — сказал он просто, но в этом слове было столько уверенности, что невозможно было не поверить.

— Я сделаю пилюлю, — поднялся я, глядя Маркусу в глаза. — И как только мы вызволим Мэй и ее мать, я приду к тебе на помощь. Вместе мы что-нибудь придумаем.

Маркус улыбнулся и кивнул.

— Я и не сомневался, что ты меня не бросишь, — сказал он, и в его голосе я услышал искреннюю благодарность и уверенность в том, что мы поступаем правильно.

Следующие часы пролетели как в тумане. Я полностью погрузился в процесс создания пилюли. Это была сложная задача, требующая полной концентрации. Каждый ингредиент нужно было подготовить с величайшей тщательностью, каждое движение должно было быть выверенным до миллиметра.

Фэй предоставила свою Ци для пилюли, направив ее в тигель, будто еще один компонент, и я чувствовал, как ее энергия пульсирует в моих руках, пока я смешивал компоненты. Это была странная смесь силы и хрупкости, напоминающая мне о Мэй.

Время от времени Као Лун просыпался и начинал ныть. Его жалобы и угрозы уже начали действовать мне на нервы, и я не мог удержаться от того, чтобы не пнуть его каждый раз, когда он начинал слишком шуметь, усыпляющие пилюли были еще не готовы, а запасы закончились. Это, конечно, не было достойным поведением для практика, но, честно говоря, мне было все равно.

— Заткнись уже, — бормотал я, когда Као Лун в очередной раз начинал угрожать мне местью своего клана. — Твое нытье не поможет тебе выбраться отсюда.

Фэй тем временем рассказывала нам о планах клана Ли на день прибытия Отшельника.

— Он пройдет через весь город, — говорила она, ее голос был тихим, но четким. — Патриарх хочет показать, как процветает наш клан. После этого они отправятся в поместье.

— А ты? — спросил я, не отрывая глаз от алхимического котла.

Фэй вздохнула.

— Я тоже должна присутствовать. Но Мэй… ее не выпустят из заточения.

Я кивнул, обдумывая эту информацию. Это могло сыграть нам на руку.

— Значит, у нас будет время, — сказал я. — К тому же, в резиденции клана Ли, скорее всего, останется только небольшая стража. Все практики просто обязаны встретить важного гостя.

Маркус согласно хмыкнул.

— Звучит как хорошая возможность, — сказал он. — Но нам нужно быть готовыми ко всему.

Я кивнул. В мире практиков нельзя недооценивать даже самого слабого противника. Кто знает, какие секреты может скрывать клан Ли?

— В таком случае мы с Маркусом отправимся к поместью, а ты, Фэй, постарайся, едва процессия достигнет резиденции, найти нас и оповестить. Кто знает, как долго я буду работать с формацией. Дело очень сложное, и я даже не представляю, что будет в случае неудачи.

Закончив пилюлю, я аккуратно положил ее в бархатный мешочек и, перевязав, протянул Маркусу.

— Храни, как зеницу ока.

Парень лишь широко улыбнулся.

— Я не подведу.