Раздатчик классов

Глава 14. В плену!

Когда я пришёл в себя, вокруг было невероятно темно. Первое, о чём я подумал, что удар веткой был такой сильный, что повредил мне что-то в голове, отчего я ослеп. Я, конечно, не был знатоком человеческого мозга и вообще анатомии, потому и подумал, что так оно и есть, впав в лёгкую панику. Тем более, что к непроглядной тьме добавлялась сильная головная боль, и неприятная липкость волос на лбу…

Но, как оказалось, всё было не так страшно, ведь когда мои глаза привыкли к темноте, я разглядел своё плечо и ноги, и едва сумел сдержаться от того, чтобы не заплакать от счастья. Такая приятная новость, частично привела меня в чувства, и я стал осматриваться, пытаясь понять, где вообще нахожусь и что происходит.

Во-первых, что я понял ещё с момента пробуждения – я был связан по рукам и ногам. Не знаю, чем именно, но думаю своей же одеждой, ведь на данный момент на мне были только трусы, немного сползшие сзади, отчего я ощущал задницей землю. Это было не очень приятное ощущение, по правде говоря, и на какое-то мгновение в голову пришла мысль о червяке, который мог бы залезть... Бррр!

О таком лучше не думать, а то я сейчас реально в панику впаду!

Во-вторых, осознание чего пришло не сразу – я находился в пещере, сидя спиной к стене, раз ей тоже ощущал землю, плюс какие-то корни, которые щекотали или втыкались в спину. И щекотно, и больно…

В-третьих – в пещере я пока что был один, и судя по звукам, находился недалеко от входа в неё, ведь я чётко слышал шум дождя, исходивший слева. Значит, выход там; значит, ползти нужно туда! И раз уж я никак не могу освободить ни руки, ни ноги, то придётся это всё же проделать…

Повалившись на бок, я стал передвигаться влево, отталкиваясь ногами и дёргая руками, помогая сам себе таким способом, полностью измаравшись в земле, и даже нахватавшись её ртом, но сейчас это всё было неважно, так что я просто отплёвывался, и полз дальше!

- Давай, Макс! – бормотал я, когда уже почти добрался до выхода, уже ощущая капли косого дождя, время от времени попадавшие на меня. Я уже видел даже тёмные силуэты деревьев, что были скрыты тьмой и стеной дождя, и это меня сильно мотивировало. – Давай, ползи, чтоб тебя! Уже совсем…

- Не ползи! – вдруг прогрохотал голос надо мной и кто-то тут же подхватив меня на руки, забросил на плечо, как мешок с дерьмом, и потащил обратно в пещеру. – Ты – мой друг! Нет брата – есть друг! Друг маленький, смешной!

- Твою мать… - выдохнул я, когда после короткой тряски на плече, тролльчиха, а это была она, аккуратно положила меня на землю возле стенки и провела огромной рукой по волосам, отчего я побоялся, что мне сейчас голову раздавят. – Эй, отвали от меня!

- От… отвали? Нет, теперь мы вместе! Вместо брата…брата Хрум-Хрума! – тролльчиха вдруг начала щупать мои бока и живот, смеясь. Это было жутко, словно какой-то маньяк проглотил свисток… Да и её ощупывания напоминали такие, словно она проверяет меня на мягкость, чтобы потом сожрать! – Друг мягкий! Приятный… Такой маленький!

- Перестань, блин! – дёргался я, но тролльчиха не обращала внимания на мои припадки, продолжая тыкать и щупать меня. Ладно хоть, за то, что нельзя, она не дёргала и не лезла в трусы, занявшись вообще моими пальцами на ногах, которые ей казались очень мелкими. Конечно, блин… Один её палец на руке был с два моих больших! – Слышь, реально хватит! Я сейчас… КАТРИН! Я ЗДЕСЬ! ПО...

- Друг не будет кричать! – обиделась тролльчиха, зажав мне рот своей рукой, закрывшую почти всё лицо. – Не звать плохую, злую девку! Она далеко… она не слышит… Рахта далеко унесла друга! Хотела дальше… Вода с небес помешала! Кончится – пойдём дальше! Рахта унесёт маленького хрупкого друга далеко-далеко, будем жить вместе!

К моему ужасу, после этого, тролльчиха развязала мне ноги, а затем связала мне рот, чтобы я не кричал. Естественно, когда мои ноги стали свободны, я попытался сбежать, начав кричать, когда этой уродине пришлось отпустить меня, чтобы связать, но всё было напрасно.

Через некоторое время, я уже лежал в крепких объятиях этой твари, со связанными руками и перевязанным ртом, и едва не стонал от бессилия. Да и от омерзения, ведь моя голова оказалась между её огромных сисек, от которых сильно воняло, как в прочем, и от самой тролльчихи, которой даже прогулка под дождём не помогла отмыться…

+++

Всю ночь я не сомкнул глаз.

Как из-за запашков, исходящих от тролльчихи, так и из-за всяких насекомых, ползающих и летающих вокруг, так и норовивших сесть мне на лицо, отчего мне приходилось то и дело трясти головой, сгоняя всю эту мелкую дрянь. В какой-то момент, мне это уже надоело, и я стал просто терпеть, однако когда мне захотелось по-маленькому, всё стало раздражать ещё сильнее…

Естественно, ходить под себя я не собирался до последнего, потому пришлось терпеть до самого пробуждения Рахты, или как там её, и просить хотя бы помочь мне встать прямо, когда она развязала мне рот, чтобы узнать, почему я делаю странные движения и жесты телом. Спасибо, что она сделала это, но вот за то, что не сводила с меня глаз, и к тому же сама… Нет, нахер!

Не хочу даже вспоминать такой неприятный момент жизни!

Дерьмовые воспоминания, которые сейчас для меня даже хуже, чем поход в канализацию…

Чёрт, если всё-таки смогу сбежать от неё, то впервые в жизни напьюсь по-настоящему!

…Спустя некоторое время, после пробуждения Рахты, она двинулась в путь, закинув меня себе на плечо, сказав, что я для неё лёгкий и ей это нравится. Только вот то, что нравилось монстру, совсем не нравилось мне, ведь трястись на плече сисястой уродины, разглядывая её голую спину, всю покрытую прыщами и папилломами, и землю под ногами, было охренеть как не весело!

- Может быть, хотя бы позволишь мне идти самому? – в какой-то момент, не выдержав, спросил я. В тот же миг, Рахта перехватила меня поудобнее, тряхнув ещё сильнее. От такого толчка у меня закружилась голова, и к горлу подступила тошнота. – Серьёзно! Я уже не могу… Меня сейчас вырвет! Причём тебе на спину!

- Друг тогда сможет сбежать! – обиженно проговорила Рахта. – Не хочу быть одна! Другу плохо – Рахта терпит! Брат помогал Рахте, когда Рахта плохо! Терпел проблемы, утешал… А злая девка убить брата!

Не знаю, что со мной такое, но я даже на секундочку посочувствовал ей. Её слова звучали так жалобно, так расстроенно, словно она и правда переживала о смерти брата, и о том, что теперь ей придётся быть одной… Блин, я даже подумал, что если Катрин меня найдёт, то попрошу рабыню не убивать тролльчиху, ведь всё равно, в будущем, это сделает кто-то другой, в чём я был максимально уверен…

- А если я пообещаю, что не сбегу? – вздохнул я, понимая, что больше не выдержу тряски. Я уже был готов на всё, лишь бы она меня опустила. – Тем более, что всё равно не знаю, куда именно бежать… Да и опасно это, скажи? А ну как на огра наткнусь или на волков…

- Огры опасны. Злые, не любят тролля! Убивают ради смеха!

- Так вот и я о том же! Просто… Рахта, опусти меня! Я уже больше не могу… ты ведь не плохая тролль, хорошая! Если бы была плохая, то убила бы меня, забрав меня у девки, но не сделала это! А раз хорошая… То я не сбегу от тебя!

- Честно-честно?

- Честнее некуда!

Немного подумав, Рахта всё же сжалилась надо мной и опустила на ноги, пускай мне и пришлось несколько минут посидеть на заднице, потому что голова всё ещё сильно кружилась, да и тошнота никуда не делась. Когда эти ощущения прошли, и мир перестал ходить ходуном, я поднялся, и двинулся вперёд. Тролльчиха шла позади, не подгоняя и не указывая направление – видимо, ей было всё равно, куда мы придём, лишь бы сбежать подальше от места, где убили брата, и убежать от Катрин с Миленой. Эх, подумав о своих рабынях, я даже на миг порадовался, что успел-таки затащить первую в постель, ведь кто знает – вдруг я её больше не увижу…

…Вообще, идти по лесу едва ли не голым, со связанными руками за спиной, было неприятно. Постоянно кусали комары; то и дело приходилось следить за тем, куда ставлю ногу, чтобы не повредить ступню, а если налетал прохладный ветерок, то у меня по всему телу пробегали мурашки! Я даже мёрзнуть начал, несмотря на то, что было довольно тепло…

Ко всему прочему, в какой-то момент я проголодался. Если так подумать, то последний раз я ел вчера утром, когда мы покинули таверну, так что получается, что у меня во рту крошки не было полтора суток, ведь сейчас день уже перевалил за полдень, что я понял по солнцу, когда мы вышли из леса и двинулись через цветочное поле.

По нему идти было ещё неприятней: цветы и растения тут были такие высокие, что щекотали мне и ноги, и руки, и даже доходили до поясницы, заставляя меня дёргаться, когда очередной стебель травинки пробегал по нижней части спины! Я даже в какой-то момент стал ворчать о том, что если уж я так нужен тролльчихе, то она должна лучше заботиться обо мне, и дать одеть штаны, что сейчас были повязаны у неё на руке, чуть повыше запястья.

Естественно, она это не слышала, ведь я боялся, что разозлив её, она что-нибудь сделает со мной, что потом может обернуться очень плачевно для меня, так что, пока я хотя бы мог идти сам, то старался держать себя в руках…

- Скажи-ка, а куда… мы вообще идём? – спросил я между делом, когда тролльчиха решила остановиться возле небольшого ручейка, что протекал в конце поля, впадая в какое-то озеро левее. На той его стороне, да и со всех остальных сторон стояла стена из леса, и никаких признаков цивилизации, чтобы попросить помощи, в округе не было видно.

- Нет цели, - ответила Рахта, отпив воду из рук, зачёрпывая её из ручья. Меня же она заставила пить, как какое-то животное – опустив на колени неслабым толчком, и нагнув к воде, показывая, что делать. Пришлось лакать воду, что поделать… Пить-то хотелось! - Идём далеко! Убежать от злой девки!

- Ясно, - вздохнул я, поёрзав на траве, пристраиваясь поудобнее, чтобы хоть ненадолго расслабиться. – Но, мы ведь не будем бегать постоянно, так? Нужно же какое-то… постоянное убежище! Уже подумала о таком?

- Пещера в горе. Хороший вариант! Много вкусных, сочных коз – Рахта охотиться на них, друг готовить на костре! На костре – вкуснее, сочнее! – Рахта даже облизнулась, видимо представив себе это. – О! Друг хочет есть, да? Хочет, Рахта знает! Кушать все хотят!

- Эй, ты что… Рахта, ну зачем?! – едва не заныл я, когда тролльчиха связала мне ноги штанами, оставив тут же у ручья, и пробормотав, что скоро вернётся с едой, быстро утопала в лесочек, что находился впереди, за ручьём. – Да твою ж… А я уж думал, что удача повернулась ко мне лицом!

Сделав несколько глубоких вдохов, я стал спешно оглядываться, пытаясь сообразить, что же делать дальше, и есть ли какой-то способ освободить хотя бы ноги. Покрутившись на одном месте, я стал медленно продвигаться к ручью, что было очень неудобно, ведь я сидел на заднице, передвигаясь с помощью несложных движений ног, вытягивая их, а затем снова поджимая. Таким образом, я вскоре добрался до воды и погрузился в неё, вытянув ноги.

Сидя в положении прямо, вода доходила мне до солнечного сплетения, так что мои ноги оказались полностью сокрыты водой, как и запястья, что были связаны. Не знаю, зачем я вообще залез в воду, но мне показалось, что в воде одежда размокнет, и я смогу освободиться, и скажу честно…

Это сработало!

Став дёргать руками и ногами, я стал ощущать, как узлы, на которые были связаны штанины и рукава рубахи ослабевают, и едва не заржал, продолжив попытки освободиться, и не прошло и пары минут, как я вскинул свободные руки над головой, и стал спешно освобождать ноги!

- Чёрт! Чёрт! Чёрт! – бормотал я, вылезая на сушу, освободившись от узлов. – Сука, только не возвращайся, только не сейчас…

Так как терять времени на то, чтобы одеться, я не хотел, я просто подхватил штаны, плюнув на рубаху, уже унесённую довольно быстрым течением вниз, и бросился в противоположную сторону от той, куда ушла Рахта. Бежал сломя голову, едва задевая ногами землю, через цветочное поле, пару раз упав, облепив себя лепестками цветов, извалявшись в грязи и пыльце, но на это было плевать!

Бежать, бежать и ещё раз бежать! Свалить куда подальше до того, как вернётся эта уродина и хватится меня! Я был просто уверен, что если в этот раз попадусь ей, то точно живым не уйду, а если умру я – то умрут и Милена с Катрин!

А такого я допустить не мог, ведь хотелось бы ещё пару лет пожить вместе с ними…

…Жуткий крик, в котором слышалось отчаяние и горечь, вместе с бессильной яростью разлетелся по всей округе, разгоняя с деревьев птиц, и заставив выпрыгнуть из куста очередного зайца, пробежавшего прямо передо мной, из-за которого я чуть не умер от страха.

В тот самый момент, я уже был в лесу, не в той его части, откуда пришли мы, а намного левее, махнув через цветочное поле не по прямой, а диагонально. Но несмотря на это, по всему моему телу всё равно пробежала дрожь, и я прибавил скорость, испугавшись, что она может учуять меня по запаху!

- Друг! Друг! – слышал я крик Рахты, раздавшийся вдалеке справа от меня, от чего мне пришлось свернуть ещё левее, чтобы держаться от монстра подальше. Голос тролльчихи, звучавший так, словно она плакала, заставлял меня не думать об этом, хотя в мыслях я её жалел…

Но, к счастью, себя я жалел больше!

И потому, остановившись лишь на пару секунд, усевшись под дерево с широким стволом, и то лишь для того, чтобы перевести дыхание, я вскоре бросился бежать дальше, стараясь не обращать никакого внимания на жалостливый плач, что вскоре раздался далеко позади, и крики, в которых отчётливо слышались всего несколько слов – «друг» и «одиноко»…

+++

Ночью в лесу было чертовски страшно.

Шелест листвы от дуновений ветра, уханье и крики неизвестных птиц, завывания волков, и шуршание кустов неподалёку, из которых, казалось, сейчас выпрыгнет какой-нибудь монстр, или ещё один лопоухий засранец, нагнетали и без того не самую приятную атмосферу, царившую вокруг…

Сидя на толстой ветке дерева, куда забрался так быстро, что сам не понял, как это сделал, я прижимался к стволу, придерживаясь за него левой рукой и часто оглядывался по сторонам, боясь лишний раз дышать или вообще издавать хоть какой-нибудь звук. Говорить про то, что садящиеся на меня время от времени комарихи улетали довольными, с полным брюхом моей крови, было и нечего…

Уверен, что у них были очень счастливые рожи!

Мне было очень страшно. Наверно, это была одна из самых страшных ночей в моей жизни – один в неизвестном лесу, который кишит разнообразными тварями и животными; без оружия; почти без одежды, в одних лишь штанах и трусах; весь грязный и покусанный комарами…

В будущем, я наверно ещё смеяться буду над таким, но сейчас мне было совсем не до веселья! Хотелось спать; живот громко урчал, как бы я не пытался его втягивать, боясь, что привлеку этими звуками каких-нибудь тварей; во рту было сухо, как от жажды, так и от страха!

Самый дерьмовый день в моей жизни!

Да уж, ведь даже день смерти, который был одним из самых неудачных, сейчас на фоне этого выглядел приятно, если не считать, что именно в тот день я умер! Ну, если учитывать перерождение, то не такой уж он был и неудачным, это уж с какой стороны посмотреть…

Не знаю, сколько я уже сидел на дереве, но как минимум пару часов, когда вдруг за моей спиной, совсем неподалёку, раздался жуткий посмертный визг то ли какой-то дикой собаки, то ли волка. От этого стона я аж подпрыгнул, едва не свалившись с насиженного места, и тихо заматерился, причём по-большей части на себя, потерявшего бдительность. А потерял я её, потому что смог заснуть, что странно, но видимо стресс, все дела…

Но не смотря на всё это, меня немного смутил этот визг, так что развернувшись на ветке, я стал вглядываться в темноту, и заметив среди деревьев мелькавший свет, уходивший вправо, занервничал. Хотелось, конечно, броситься к тому, кто ходил с факелом по лесу, но меня останавливала мысль, что это могли быть какие-то сектанты или разбойники, или вообще монстры, типа гоблинов!

Но всё же, желание быть спасённым и надежда на хорошее сделали своё дело, и я аккуратно спустившись на землю, стал неспешно, и как можно более осторожно, приближаться к источнику света, прячась за деревьями и пригибаясь к земле, стараясь глядеть под ноги, чтобы не наступить случайно на ветки и не поднять переполох!

И какова же была моя радость, когда я увидел троих людей, двое из которых были моими дорогими Катрин и Миленой, следовавших за каким-то мужиком с очень странным лицом, что держал в руках лук с натянутой тетивой!

- Миленочка… Катрин… - выйдя из-за дерева, проговорил я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы счастья, и в то же время на меня навалилась вся слабость и усталость, накопившиеся за последний день. – Как же я рад вас видеть…

- Фух, парень! Ты меня напугал, - растерянно пробормотал мужик, опуская лук, которым нацелился в меня, когда я только подал голос. Но мне было плевать на всё, ведь сейчас, ощутив себя в объятиях Милены, едва стоя на ногах, я ощущал себя так хорошо, как никогда!

Что было дальше, я помню плохо: о чём-то разговаривая, все трое повели меня за собой, причём Милена не выпускала меня из объятий, то и дело спрашивая о том, что со мной происходило, но я полностью поддался эмоциям и едва сдерживая слёзы, то и дело всхлипывал, всё сильнее прижимаясь к девушке. И вот так мы вышли из леса, где-то под утро оказавшись недалеко от деревни, а затем меня привели в небольшой дом, где я устало повалился на кровать, на которую указал мужик, и вырубился без задних ног…

+++

После двух бессонных ночей, находясь в плену тролльчихи, я проспал не так уж и долго, на что рассчитывал ещё тогда, когда сидел на чёртовой ветке!

Проснувшись вечером того же дня, я осмотрел небольшую комнатку, где не было ничего примечательно и особенного, разве что шкура волка вместо ковра, и зевая во весь рот, вышел из неё, потягиваясь.

- Рада видеть, что вы в порядке, - улыбнулась Катрин, сидевшая за столом у окна. Это была очередная комната, чуть больше спальной, с печью, заставленная шкафами и скамейками, и всего с одной дверью, явно выходившей наружу, как я мог понять. – Голодны?

- Ещё как, - подтвердил я, садясь с ней рядом и выглядывая из окна. Из него было видно несколько домов вдалеке, возле которых занимались своими делами жители, и больше ничего. – Где Милена? И где вообще мы?

- В доме охотника, к которому мы обратились, чтобы он помог выследить тролля, похитившего вас. Эта мерзкая тварь, оглушив вас, тут же забросила на плечо, и бросилась бежать сначала по дороге, а затем в лес, - Катрин вздохнула. – Я ничего не успела сделать… Я не так быстро бегаю, как мне хотелось бы, потому не смогла догнать её! Мы с Миленой тут же бросились в Лингеш, потому что я не умею читать следы, и на ваше счастье встретили Атриса, который решил помочь нам…

- Вот как? А… Лингеш – это та деревня, где мы останавливались, или…

- Нет, которая дальше. Та деревня же носит название Меркис, если вы забыли…

- Да я и не знал, - пожав плечами, я стал наблюдать за тем, как Катрин накладывает в миску передо мной кусочки тушённых овощей, среди которых можно было разглядеть и мясо. Что ж, выглядит аппетитно, да и пахнет неплохо, добавить к этому недолгую голодовку… Думаю, что смогу это осилить! – Ну а что насчёт Милены? Куда она запропастилась?

- Ну, она… пошла с Атрисом, решила помочь ему разделывать оленя… Он весь день провёл в лесу, предоставив нам дом, так что… - то, как запиналась Катрин, и как бегали её глаза, мне сразу не понравилось. По ней сразу было видно, что она всё выдумывает, причём на ходу. – Думаю, вам не стоит беспокоиться, Макс! Вам сейчас нужно набраться сил, чтобы мы могли…

- Так, где она? – резко вскочив из-за стола, злобно отодвинув миску, я подошёл к Катрин. – Быстро веди меня к ней! Я прямо жопой чую, что ты мне что-то не договариваешь…

Вздохнув, Катрин повела меня наружу, где мы обошли дом, пройдя мимо свежего оленя, с которого уже сняли шкуру, что сейчас висела на дубильном станке, а затем я увидел в десятке метров позади дома, в траве, двух людей.

Атриса и Милену…

Стоны, которые издавала моя рабыня, абсолютно голой извиваясь под охотником, который лишь приспустил свои штаны, были довольно тихими, но всё же их я услышал ещё когда только зашёл за угол дома. Уже одни эти звуки заставили меня сжать кулаки, а уж когда я увидел картину, что предстала передо мной, я почувствовал такую злость, что мне захотелось просто кого-нибудь убить!

- Какого хера вы творите?! – заорал я, шустро приближаясь к ним. Милена, как я слышал, вдруг охнула и поспешила скинуть с себя мужика, недовольно поглядевшего на меня, и быстро подскочила, смущённо и растеряно глядя на меня. – Немедленно объяснись!

- Макс, я… - начала было девушка, стоявшая передо мной в чём мать родила, с каплями пота по всему телу, и не только ими, блестевшими в лучах заходящего солнца. – Вы должны простить Атриса, ведь это всё…

- Это плата, - перебил её мужик, убирая своё хозяйство и подходя ко мне. Только сейчас, при свете заходящего солнца, я разглядел его изуродованную длинными полосами рожу. Да уж, моделью ему с такими шрамами точно не стать... – Плата за то, что я помог твоим рабыням отыскать тебя, парень! Я мог бы попросить денег, но мне они тут не больно нужны, а вот девки… Или ты что-то против имеешь? Не знаю, кто твои родители, но надеюсь они учили тебя, что за всё нужно платить и эта красотка – моя плата! Ты понял? А теперь свали, и не мешайся мне до темноты…

Ублюдок махнул на меня рукой, и развернувшись, подошёл к Милене и силой опустил на землю, заставив встать раком, но когда он уже собирался снова высунуть свой член, я просто уже не смог сдержать себя и набросился на него.

Повалив уродливого ублюдка на землю, я стал бить его со всей силой, на какую был способен, кажется, вынося на нём всю злость и стресс, накопившиеся за последние дни! Когда Катрин и Милена попытались меня с него снять, то я лишь злобно рявкнул на обеих, приказав им отойти подальше, и продолжил избивать нахала.

- Макс, прошу… - едва не плакала Милена, когда я всё же решил успокоиться и слезть с говнюка, который посягнул на мою собственность. Вся его рожа была в крови, а сам он с трудом шевелил руками и ногами, пытаясь встать. – Не убивайте его…

- Больно мне охота за говно лишаться свободы, - фыркнул я, напоследок пнув урода по рёбрам. Подобрав платье Милены и её туфли, что валялись неподалёку, я подошёл к девушкам и вручив рабыне её одежду, злобно произнёс: - Живо одевайся! А ты немедленно собирай наши манатки и тащи сюда деньги!

Пока Милена одевалась, вся дрожа и время от времени вытирая слёзы, вторая рабыня успела сходить в дом и притащить все наши сумки. К сожалению, запасной обуви и рубахи у меня не было, так что обратный путь мне предстояло проделать в одних лишь грязных штанах, ну да плевать…

И перед тем, как отправиться в путь домой, я достал из сумки мешочек монет, и взяв одну серебряную, бросил её Атрису, попав прямо на живот. Он тут же схватил её, зажав в правой руке, и недовольно поглядел на меня оставшимся более-менее целым левым глазом, причём вопросительно, на что я и ответил:

- Это тебе на девку, плата за помощь. Думаю, за такую монету, ни одна местная шалава даже тебе не откажет, урод!