Разгневанные почтальоны

Глава 16

Унижение из унижений, бесчестье, позор на голову Юсефа Гамаля. Но так надо было в интересах дела, и потому он все вытерпел.

Гамаль, он же Абу Гамалин, добрался до аэропорта и сел в самолет, улетающий в город Толедо, штат Огайо. Хорошее название – Толедо. Был такой город в мавританской Испании – самый первый Толедо. Испания – одна из немногих стран мира, где исламу пришлось отступить, но положение скоро изменится.

Хорошо, что ни один из друзей-палестинцев сейчас не видит Юсефа, одетого в длинное черное пальто, черную касторовую шляпу и парик с длинными локонами, называемыми пейс.

Гамаль вырядился как еврей-хасид[6].

«Прекрасная маскировка, – заверил его по электронной почте Глухой Мулла. – Они будут искать почтового служащего. Может быть, если они разгадали наши намерения, египтянина или палестинца. Но никогда не станут искать хасида».

«Я должен превратиться в еврея?» – спросил Юсеф.

«Придется, чтобы скрыться. Пусть твой семитский нос приведет тебя в святилище».

«Как прикажешь, Святейший».

И теперь Юсеф сидел в конце самолета с торчащими во все стороны волосами и тоской в глазах.

Хорошо хоть рейс короткий.

И еще одно – кошерное мясо, которым Гамаля кормили в полете, по качеству было халаль, значит, можно было спокойно подкрепиться.

В аэропорту Толедо Юсеф сошел последним и огляделся в поисках истинно верующего, который должен был его встречать.

В переполненном зале пассажиры самым откровенным и неприличным образом обнимались со своими родственниками. Женщины не носили чадры, и повсюду виднелись их бесстыдные губы – как цветы, вымазанные ядовитой кровью.

Некоторые держали в руках плакаты. Глухой Мулла не сообщил, кто встретит Гамаля, но, возможно, единоверец тоже стоит с каким-нибудь плакатом.

Оглядев самодельные картонки, зоркие глаза Юсефа прямо над головами двух бесстыдниц разглядели надпись: «Исламский фронт Национальной ассоциации почтальонов».

К счастью, все было написано по-арабски, и потому неверные ничего не понимали.

– Я здесь! Здесь! – крикнул Юсеф, проталкиваясь сквозь толпу.

Из толпы обнимающихся высунулась чья-то голова, и Гамаля так и затрясло от злости. Волосы встречавшего были огненно-рыжими, а физиономия усыпана веснушками.

– Ты?! – фыркнул Юсеф, узнав египтянина по кличке Джихад Джонс.

– Так я и знал. Ты действительно еврей, да к тому же еще и хасид.

– Это для отвода глаз. Глухой Мулла приказал, – заявил Гамаль в свое оправдание.

– Глухой Мулла приказал мне встретить моджахеда, а не еврея.

– Я и есть тот самый моджахед. Ты что, еще не слышал о славной бойне в Оклахома-Сити? Моих рук дело!

– Плевал я на твою бойню. Мой двоюродный брат Ал Ладин лично взорвал несколько кварталов в Манхэттене, где живут такие евреи, как ты, а затем, направив почтовый грузовик на почтовое управление, взлетел на воздух вместе с безбожниками.

– Я не еврей – я уже говорил тебе. Почему ты меня не слушаешь?

– Поскольку вижу перед собой яркое доказательство – черное как смертный грех, – горячо возразил Джихад Джонс.

– Глухой Мулла сказал, что ты меня к нему проводишь. Немедленно делай, как велено!

Лицо Джихада Джонса по цвету стало таким же красным, как и его всклокоченная шевелюра. Юсеф взглянул на него с презрением.

– Отродье крестоносцев!

– Еврей!

– Идолопоклонник!

– Пожиратель свинины!

В конце концов Джихад Джонс, опустив свой плакат, сдался:

– Ладно, я провожу тебя к Глухому Мулле. Но только потому, что знаю – он собирается предать тебя смерти.

– Я не боюсь. Если я умру как правоверный мусульманин, в раю меня будут ждать семьдесят две гурии.

– Это мы еще посмотрим!

Они помчались по шоссе на юг. Дорога шла по открытой местности, то тут, то там виднелись какие-то сараи. Видимо, здесь работают фермеры.

– Куда мы едем? – спросил Юсеф.

– В город Гринбург.

– А что там?

– Тайное святилище Глухого Муллы. Никому не придет в голову искать его в таком месте.

– Глухой Мулла скрывается в городе с еврейским названием?

– Город Гринбург – не "е", а "у". Совсем не еврейское название.

– Звучит все равно по-еврейски.

– Тебе виднее, раз ты сам еврей.

– Я не еврей. Я семит, такой же, как и ты.

– Я египтянин.

– Мы оба братья по вере.

– Нет, ты тайно исповедуешь еврейскость.

– Называется иудаизм.

– Ха! Твои слова только подтверждают мои подозрения.

А я не уверен, что ты не тайный копт[7]. Очень похож на копта.

– Если я копт, то ты еврей за Иисуса. Что гораздо хуже, чем хасид.

Услышав слова Джихада Джонса, Юсеф замолчал. «Я только напрасно унижаюсь, разговаривая с этим паршивым погонщиком верблюдов», – подумал он.

Через тридцать минут машина свернула с шоссе и поехала по другой дороге.

И тут Юсеф увидел это. Глаза его распахнулись от удивления.

– Слушай, это же...

– Да.

– ...мечеть.

– Конечно, мечеть. А ты думал. Глухой Мулла обитает в еврейском храме?

– Но она такая большая. Почему я никогда не слышал о ней в Огайо?

– Потому что это не просто мечеть, – загадочно отозвался Джихад Джонс.