Размагничивание кораблей Черноморского флота в годы Великой Отечественной войны

Налет вражеской авиации на Поти. Организация Отделения размагничивания кораблей

2 июля 1942 г. в Поти около 17 часов я закончил работу на эскадренном миноносце «Бодрый», стоявшем у стенки. Сошел с корабля на берег и стал перечислять старшему мастеру мастерской № 4 Г. И. Безбородько работы по ремонту размагничивающего устройства, которые необходимо еще выполнить. Во время разговора мы услышали близкий шипящий звук, и по носу с левого борта примерно в 10–15 м от эсминца взметнулся столб воды и ила. Это упала первая бомба. Затем послышались шум и взрывы еще нескольких авиабомб, полетели осколки и камни. Мы бросились на землю и лежали, пока не прекратились взрывы.

В это время на причалах происходило оживленное движение. Следуя уставу, личный состав кораблей, выполнявший в тот момент различные работы на берегу, устремился на свои боевые посты на кораблях, а мы — в Технический отдел, расположенный в здании Интернационального клуба моряков вблизи причала.

Бомбежка возобновилась. Одна из бомб попала в машинное отделение эсминца «Бодрый», сильно его искорежила, а торпедный аппарат с четырьмя торпедами развернула вверх. К счастью, торпеды не взорвались. Несколько бомб упало на причал и в склад Технического отдела, где начался пожар. Здесь я и имел возможность наблюдать очень четкие действия С. И. Ставровского, который, как старший по званию офицер, возглавлял действия личного состава отдела, моряков и рабочих по борьбе с пожаром.

Бомбежка закончилась, был дан отбой воздушной тревоги… собаки возвращались в порт! Да, да, я не оговорился. Дело в том, что во время войны появилось много бродячих собак, они собирались в морском порту, где кормились пищевыми отходами с кораблей. Они настолько привыкли к новой жизни, что по сирене воздушной тревоги убегали из порта, а после отбоя возвращались на обжитые места. Мне рассказывали матросы с одного корабля, что среди собак были и такие, которые, завидев поднятые на кораблях два флага, обозначавшие по своду сигналов «Самолеты противника в нашем квадрате», не ожидая сирены, убегали из порта.

Минут через 30 после отбоя я направился по делам на территорию порта. Поблизости от трехэтажного жилого портового дома, до которого было метров 80, я услыхал сильный треск, а затем грохот обвала и ощутил вибрацию почвы. Дом был закрыт серым облаком пыли. Я остановился в недоумении, ведь не была слышно падения авиабомбы. Что это? Постепенна пыль осела, и моему взору предстал жилой дом в разрезе. Во многих комнатах на всех трех этажах осталась стоять часть мебели: шкафы, столы, диваны, стулья, висели зеркала, картины, шторы. Такого я еще не видел ни разу в жизни!

В Поти, где это произошло, почва болотистая. Упавшая вблизи дома авиабомба вызвала оседание грунта, в том числе и под одной из стен дома, и она рухнула. Конечно, рухнувшие стены я видел и раньше, на то было при прямом попадании авиабомб, когда все было искорежено, разрушено взрывной волной, а здесь, так сказать, продольный разрез дома «в чистом виде», с содержимым.

Через месяц после занятия Севастополя немецкое командование большими силами начало наступление на Кавказ. Почти одновременно были подвергнуты разрушительной бомбардировке Новороссийск и Туапсе. После ожесточенных боев 31 августа 1942 г. была оставлена Анапа, а 6 сентября в Новороссийск прорвались танки и автоматчики противника.

В это время я находился в Туапсе. Побывал на ремонтировавшихся кораблях и на СБР-2, которая в связи с ремонтом подводной части корпуса стояла на заводском стапеле. Мы вместе с ее начальником старшим техником-лейтенантом С. А. Барченковым и инженером техником-лейтенантом А. С. Шевченко осматривали подводную часть корпуса.

Загудела сирена воздушной тревоги. Сначала в бомбоубежище и в щели никто не пошел. Но вот одна за другой стали налетать группы бомбардировщиков противника и бомбить порт, судоремонтный и нефтеперегонный заводы и город. Начальник СБР-2 дал приказание личному составу, кроме вахты и аварийной команды, укрыться в щели. Мы ждали, когда бомбежка кончится, но массированные налеты все продолжались.

Таким сильным бомбардировкам Туапсе до сих пор еще не подвергался, бомбоубежищ и щелей было очень мало. Многие рабочие столпились у стен каменных заводских зданий. Одна из бомб попала прямо в многоэтажный дом. Рухнула стена, под которой стояли рабочие, и, когда рассеялась пыль, оказалось, что многие из них были завалены. С 9 августа в течение трех дней немцы непрерывно бомбили город. Были разрушены заводские цеха, портовые сооружения, нефтеперегонный завод, сильно пострадали жилые дома. Корабли по первой воздушной тревоге вышли в море, чтобы не быть неподвижной целью для бомбардировщиков, и поэтому не пострадали. В порту оставались лишь те, которые не имели своего хода: недостроенные корабли, приведенные сюда раньше из Николаева, — крейсер «Куйбышев» и два эскадренных миноносца — «Огневой» и «Озорной», несколько кораблей поменьше и несамоходные баржи. Им, конечно, изрядно досталось.

Туапсе как ремонтная база флота был выведен из строя. Теперь корабли вынуждены были базироваться в Поти, Батуми и других мелких портах. СБР-2, которой теперь в Туапсе делать было нечего, а ее дальнейший ремонт был невозможен, 18 августа была переведена на буксире в Поти.

В августе 1942 г., согласно приказу НК ВМФ от 30 июня 1942 г., в Техническом отделе Черноморского флота было организовано XI Отделение размагничивания кораблей в составе начальника отделения — лейтенанта В. Д. Панченко, старшего инженера — военного техника I ранга М. А. Оболенского, инженера — старшего техника-лейтенанта А. И. Боровикова и инженера — младшего техника-лейтенанта В. И. Григоренко.

В связи с тем что проводить широкие научно-исследовательские работы в области размагничивания кораблей из-за постоянных бомбежек стало невозможно, а работники СБР и XI отделения, имеющие высокую квалификацию, могли справляться со всеми работами самостоятельно, сотрудники ЛФТИ были освобождены от работ на Черноморском флоте и отправлены в Казань. Задержался лишь П. Г. Степанов, который должен был закончить составление альбома графиков магнитных полей кораблей.

После захвата Новороссийска и Кубани немцы приближались к Туапсе. Продолжалась эвакуация гражданского населения из Туапсе, Поти и других городов.

Над Черноморским флотом нависла серьезная угроза. Демонтировались и готовились к отправке оборудование и кабели с недостроенных кораблей — крейсера «Фрунзе» и эсминцев «Огневой» и «Озорной».

Несмотря на усложнение обстановки на фронте, служба размагничивания продолжала свою работу. Этому способствовало получение приказа НК ВМФ об организации служб размагничивания кораблей на флотах. Теперь все СБР входили в состав Технического отдела ЧФ, и руководство их работой осуществлялось XI отделением. Были введены формы отчетности по размагничиванию кораблей. Ежемесячно по заявкам соединений флота составлялись планы размагничивания надводных кораблей и подводных лодок. Кроме того, нами ежемесячно составлялись и отправлялись в Управление кораблестроения ВМФ совместно со всей отчетной документацией донесения о проделанной работе. Так как эти донесения мы составляли достаточно подробно, то даже сейчас, спустя более 40 лет, можно представить себе дела тех дней.

В донесении о работе Отделения размагничивания кораблей Технического отдела ЧФ за август 1942 г.[62] сообщалось следующее:

«СБР-1 работала в Поти, за месяц она провела размагничивание 10 подводных лодок, дополнительное безобмоточное размагничивание СКР «Шторм», имеющего размагничивающее устройство, которое не полностью компенсирует магнитное поле корабля, и регулировку размагничивающего устройства эскадренного миноносца «Беспощадный». Кроме того, СБР-1 провела контрольные измерения магнитного поля Земли на стенде размагничивания кораблей у брекватера в Поти на глубине 10 м по сетке 5x5 м.

СБР-2 находилась в ремонте в Туапсе, на ней выполнены корпусные работы с подъемом на эллинг. В связи с невозможностью выполнения дальнейших работ по установке двигателя из-за разрушения судостроительного завода авиацией противника 19.08.42 г. она перебуксирована в Поти для проведения дальнейших работ.

СБР-3 до 08.08 работала в г. Поти, затем своим ходом перешла в Батуми для измерения магнитных полей крейсеров «Ворошилов» и «Красный Крым» по плану научно-исследовательских работ. Этим планом в соответствии с заданием УК ВМФ предусматривалось проведение исследований хода магнитного поля корабля с глубиной при включенных и выключенных основной и курсовых горизонтальных обмотках под килем и под бортами на семи различных глубинах для четырех главных курсов. Выполнение этой работы было возможно на стенде на внешнем рейде Батуми, где имелись достаточные глубины. Однако вывести корабли на внешний рейд и держать их там неподвижными в течение нескольких дней из-за угрозы воздействия авиации и подводных лодок противника было невозможно. Поэтому эта работа не проводилась, а СБР-3 стала в ремонт для замены настила палубы.

На эскадренном миноносце «Беспощадный» закончен монтаж размагничивающего устройства с перенесением: кабелей обмоток на верхнюю палубу. Произведен ремонт кабелей обмоток размагничивающих устройств-на эскадренном миноносце «Бойкий» и канонерской лодке «Красный Аджаристан». Закончен ремонт кабелей курсовых обмоток на санитарном транспорте «Львов» после боевых повреждений осколками авиабомб.

Закончен ремонт размагничивающего устройства на крейсере «Красный Кавказ»».

За этой последней короткой фразой отчета кроется необычная история ремонта крейсера, который в Керченско-Феодосийской десантной операции в ночь на 1 января 1942 г. от разорвавшейся под кораблем крупной авиабомбы получил большие повреждения с нарушением опор гребных валов. Для выполнения ремонтных работ необходимо было поставить корабль в док. В то время на Кавказе сухих доков не было, а был единственный плавучий док на 5000 т, водоизмещение же крейсера было более 8000 т. Шла война, нельзя было допустить, чтобы крейсер стоял у стенки в ожидании ремонта до окончания войны. В этих условиях под руководством начальника Технического отдела ЧФ инженер-капитана I ранга И. Я. Стеценко было принято решение завести в док только корму крейсера, доку подвсплыть с дифферентом и осушить ремонтируемую часть корабля. История подобных случаев не знала. Руководство постановкой аварийного крейсера в док было возложено на офицера Технического отдела инженер-капитана III ранга Н. Е. Сысоева.

Ремонт крейсера был выполнен в относительно короткий срок.

Для нас, размагнитчиков, этот случай также представлял большой интерес. Было известно, что размагничивающее устройство корабля в момент взрыва авиабомбы находилось во включенном состоянии. Следовательно, упругие напряжения в корпусе корабля возникли в существенно скомпенсированном земном магнитном поле и поэтому больших изменений магнитного поля корабля не могло быть. Так и оказалось на самом деле. После проведения контрольных измерений магнитного поля корабля потребовалась лишь небольшая регулировка размагничивающего устройства.

В сентябре продолжались работы по размагничиванию кораблей и ремонту размагничивающих устройств[63]. На СБР-2 были закончены все ремонтные работы, в том числе и установка двигателя. Ходовые испытания прошли успешно. Таким образом, у нас появилась еще одна самоходная СБР. В сентябре она провела безобмоточное размагничивание трех подводных лодок и эсминца «Сообразительный», оборудованного размагничивающим устройством.

Не успели мы вдоволь нарадоваться тому, что все три наши СБР самоходные, как было получено указание адмирала Л. М. Галлера о перебазировании СБР-2 с Черного моря на Каспийское, в Баку. В то время водного пути между ними еще не было, шхуну «Чауда» транспортировать по железной дороге было невозможно, поэтому туда были отправлены поездом личный состав, магнитометры и оборудование. 25 сентября отбыл в Баку инженер СБР-2 техник-лейтенант А. С. Шевченко, а 6 ноября — начальник СБР-2 со специалистами и оборудованием.

Таким образом, мы лишились одной из трех СБР, только что отремонтированной. Что делать со шхуной «Чауда» и частью оборудования — указаний не было. Ожидать их было нельзя, так как желающих «завладеть» хорошей самоходной шхуной нашлось бы много. Запрашивать об этом было тоже неразумно: вдруг придет отрицательный ответ. В связи с тем, что на шхуне остались всего три строевых матроса, нами было решено, чтобы старший инженер Отделения размагничивания кораблей М. А. Оболенский временно принял шхуну и укомплектовал ее личным составом и чтобы она, как и раньше, называлась СБР-2. Главное была убедить штаб, что она жива и по-прежнему действует. Так мы и сделали. СБР-2 снова начала работать, а офицерский состав был назначен на нее несколько позже.

Перерыв в работе СБР-2 на время ее новой организации не помешал продолжению деятельности XI отделения. По плану научно-исследовательских работ для определения закономерностей уменьшения магнитного поля с глубиной у эскадренного миноносца «Беспощадный» силами офицеров Отделения размагничивания кораблей и СБР-3 были измерены магнитные поля под килем на семи различных глубинах, на двух главных курсах, с включенными и выключенными размагничивающими устройствами. Такие же работы планировались еще на двух крейсерах — «Ворошилов» и «Красный Крым», однако из-за повышенной угрозы атак подводных лодок было запрещено выводить их на внешний рейд Батуми.

На крейсере «Красный Крым» офицерами Отделения размагничивания кораблей были обследованы кабели обмоток размагничивающего устройства, а бригадой Электромортреста отремонтированы кабели, имевшие повреждения в трех местах, и заново перепаяны все прежние пайки кабелей, сделанные в феврале — марте в условиях дождей.

С 22 августа 1942 г., после получения от УК ВМФ описания новой методики безобмоточного размагничивания кораблей «с глубоким опрокидыванием» исходного магнитного поля корабля, разработанной в лаборатории ЛФТИ в Казани, на всех СБР Черноморского флота начали проводить размагничивание по этой методике. В скором времени были получены первые результаты. В сентябре прошли контрольные измерения три подводные лодки типа С и М, магнитные поля которых оказались более устойчивыми, чем раньше. Их изменения были настолько малы, что не требовалось очередного безобмоточного размагничивания. Полученные результаты позволяли надеяться на повышение стабильности магнитных полей кораблей, размагничиваемых по новой методике.

Кроме того, в сентябре был закончен монтаж обмоток на электромагнитных трал-баржах СП-105 и СП-402, изготовлены и сданы минерам две станции автоматического переключения тока в этих обмотках.

После описанного ранее случая сдачи первой электромагнитной трал-баржи в январе 1942 г. все работы по оборудованию трал-барж, а позднее электромагнитных тральщиков поручались нашему отделению. Сдача-приемка их Минно-торпедному отделу теперь проходила без затруднений, хотя сопротивление изоляции было несколько ниже нормы.

При проведении контрольных измерений результирующих магнитных полей кораблей не только под килем, но и под бортами было замечено, что при минимальных значениях поля под килем поля под бортами на курсах 90 и 270° у некоторых кораблей достигают существенно больших значений. Это объяснялось наличием магнитного поля поперечной курсовой разности.

Первая попытка измерений магнитных полей под бортами у канонерской лодки «Красная Грузия» закончилась неудачей. Были проведены измерения первоначально на курсах 0 и 180°, а на курсах 90 и 270° их закончить не удалось в связи со срочным выходом лодки в море. Через несколько дней после ее возвращения измерения магнитного поля были закончены в полном объеме.