Развод за каменной стеной

Наедине с монстром

Мир застыл. Хуже быть не могло. Зуев стоял в дверях. Я пыталась понять, что он слышал? Мысли метались в голове перепуганными белками. Понял ли он, что я не хочу быть женой Вадима? Что мы не семья?

Грозный вид Зуева хорошего не предвещал. Он смотрел исподлобья. В своих вечно чёрных брюках и футболке. Последняя была в обтяжку и подчёркивала мощную грудь. Добавляла опасности.

Артём качнулся вперёд, и время снова продолжило свой бег.

– Ну, что? Закатишь истерику?

Я моргнула от неожиданности.

– В честь чего это?

– Ну, как же? – Зуев продолжал смотреть на меня через плечо, пока ставил чашку в кофемашину и пока набирал нужную комбинацию на панели. – Мужу надо в командировку. Он не пляшет под твою дудку. Не бежит к ноге по щелчку пальцев. Тебя же это злит!

От неожиданности я моргнула. Он вообще всё не так понял! Думал, что я расстроилась из-за внезапной работы мужа. И это Зуева рассердило. Он презрительно поджимал губы и сверлил меня взглядом.

– И, главное, вы же не умеете терпеть. Не понимаете, как тяжело достаются деньги, как много приходится пахать, чтобы обеспечить семью. Вам же хочется всё и сразу! Вам же нужен человек без недостатков. Этакий супермен. А не успел, не можешь, надо остаться на работе – сразу говорите про развод.

Зуев с такой силой шмякнул чашку на стол, что я зажмурилась, испугавшись, что она разобьётся. Потом он достал тостерный хлеб и поджарил пару ломтиков.

– А потом начинаете шантажировать ребёнком. Если не сделаешь-не приедешь-не дашь, сына не увидишь. Так же, Лера? Всё же раскручивается по нарастающей? Сейчас ты его за командировки отчитываешь, а потом что будет? Не будешь отпускать к матери? Посадишь дома рядом с собой и будешь пилить за то, что денег не хватает?

Злость Зуева была такой искренней, такой горячей, что я залюбовалась его резкими движениями. Отрывистыми жестами, острыми колкими взглядами. Искрами боли в глазах.

Мне захотелось усадить его за стол, обнять за плечи. Пройтись пальцами по густым, слегка вьющимся волосам. Прижаться грудью к его спине. Прикоснуться губами.

То, что он сделал потом, вышибло у меня слёзы. Артём поставил в кофемашину ещё одну чашку и сделал мне любимый латте! Я его просто обожаю! Так же резко поставил на стол.

– Пей!

Почему-то мне захотелось всего и сразу, как выразился Зуев. И плакать, и бежать отсюда, и кофе, и смеяться.

– Мы уже поужинали с Андрюшей.

– Кофе не еда. Пей.

Он снова придвинул ко мне чашку.

Словно под гипнозом я взяла её в руки. Согрела ледяные ладони о бока пузатой прозрачной кружки с двойными стенками. Зажмурилась и сделала первый глоток. Было вкусно!

– Спасибо. Люблю латте.

– Вот и пей. И не выноси мужику мозг своими капризами. Боишься ночевать со мной в одном доме? Займи комнату на первом этаже. Там есть замок, запрёшься, забаррикадируешься. Я же зверь. Что там обо мне в интернете пишут?

Мне стало стыдно.

– Разное.

– Но хорошего ничего, да? «Зверь, монстр, убийца». – Он взглянул на меня и усмехнулся так горько, словно это причиняло ему невыносимую боль. – Можешь не стесняться. Я тоже это читал сначала. Запоем. Как алкоголик. Можно сказать, только к поминкам на 40 дней и вынырнул из этого канализационного потока. Даже к зеркалу подошёл посмотреть, не выросли ли у меня рога, копыта и хвост. – И снова горько усмехнулся. – Только знаешь, что, Лера? В эти игры играют двое. Семейная пара, это всегда дуэт. Один поёт, другой подпевает. Потом меняются, добавляются голоса детей. Только так и можно жить счастливо. Понимаешь? Счастливо! А если предъявлять мужу за то, что он едет в командировку, чтобы заработать больше для семьи, это подло. Это как заставлять летать со связанными крыльями.

Мне стало обидно.

– Ты ничего об этом не знаешь!

Он отхлебнул кофе и отодвинул чашку так резко, что она, жалобно позвякивая, подпрыгнула несколько раз на столешнице.

– Я всё об этом знаю, Лера! Всё! – он вскочил на ноги и заметался по кухне. – Ты хоть понимаешь, что он сейчас по тёмной трассе едет в область. Там нет фонарей, и не все машины включают фары. Они даже не у всех машин имеются! А ему надо как-то лавировать между фурами, которые нарушают ПДД так же часто, как дышат. А потом он доедет до местной дыры гордо именуемой гостиницей и позвонит тебе. – Он облокотился ладонями о столешницу и наклонился ко мне. – А ты что скажешь? Хотя бы трубку возьмёшь? Или проигнорируешь звонок, а потом скажешь, что занималась сыном и не слышала.

Артём впился в меня своими синими глазами с такой яростной, выжигающей изнутри болью, что я, совершенно забыв об осторожности, выпалила, – она так с тобой поступала?