Развод за каменной стеной

Взаимопомощь

Я сразу поняла, что сморозила глупость. Увидела, как замер Зуев, и вспомнила, что он пережил трагедию. Чёрный – не способ доминировать, а признак утраты, горя.

Прикрыв ладонью рот, я потянула Андрюшку в сторону стола.

– Прости, я не хотела задеть. Это всё не моё дело. Ты можешь ходить в чём угодно, – лепетала я, но делала ещё хуже.

Мне казалось, что Зуев вспылит, поставит меня на место или будет злиться. А он, совершенно спокойно отхлебнул кофе и невозмутимо произнёс, – ты права. Я давно хотел сменить гардероб, но прихожу в магазин и теряюсь с выбором цвета. Чёрный точно мне подходит, вот его и беру, хотя он мне не нравится. Но мне кажется, что мне мало что идёт.

– Что ты! – затараторила я, стараясь скрыть смущение и исправить бестактность. – У тебя красивые голубые глаза. К таким много что подходит: и синий, и голубой, и серый.

Артём продолжал пить кофе, облокотившись о столешницу. Он не улыбался. Смотрел внимательно, только во взгляде начали проскальзывать искры. И зачем я сказала, что они красивые?

– Я не то говорю! Тебе многое можно выбрать. У тебя идеальная кожа, фигура замечательная! На неё даже требовательный слим хорошо сядет. – Тут я поняла, что окончательно себя закопала, выдохнув смущённое, – ой!

Казалось, Зуев только этого и ждал. На его лице появилась улыбка хищника, загнавшего добычу в угол. А у меня скрутило в животе. То ли от голода, то ли от ощущения, что моя судьба предрешена.

– И как ты во всём этом разбираешься, Лер?

– Да никак, это просто. Примеряешь и смотришь. Если в одежде тебе хуже, чем без неё, не берёшь!

– Как ты точно сказала. В одежде хуже, чем без одежды.

– Да ну тебя! Я же не об этом!

Дёргаясь, как рыба на крючке, я только сильнее насаживалась на его манящий взгляд. Хотела сбежать и понимала, что от него скрыться не удастся. Если этот захочет, найдёт и под землёй.

– Да? А о чём?

– О выборе одежды, Артём! А тебе бы всё смеяться!

– Да я серьёзен как никогда! – С дерзкой улыбкой он качнулся в мою сторону. Я рефлекторно отпрянула, и Зуев хмыкнул. – Поможешь мне подобрать осенний гардероб, чтобы в нём появились не только чёрные вещи?

Недоверчиво его разглядывая и усаживая Андрея за детский столик, решила уточнить.

– Накидать в корзину интернет-магазина вещей, чтобы ты потом мог выбрать?

– Зачем? Ты же сама сказала, что надо подбирать к глазам. Я тебя прошу поехать со мной в бутик. Чтобы я надевал, а ты сразу говорила, подходит ли мне вещь, или стоит остаться без одежды. – Он подмигнул. – Или ты стесняешься?

– Ничего я не стесняюсь. Но это не сейчас. И ты, и Андрей пока болеете. Потом договоримся, а пока давайте завтракать.

– Тогда мне тоже кашу. И не сыпь туда ягоды. Мы с Андреем сами. Ты поможешь мне с одеждой, а я тебе с едой.

Зуев захватил чашку с кофе и повёл сына к маленькому столику. Я сварила кашу, а мужчины вместе раскладывали ложки, расставляли чашки для чая, разворачивали салфетки. Причём Артём Андрею не помогал.

Но я не обратила на это внимание. А когда поставила тарелки с кашей, Зуев придвинул к себе вазочку с клубникой и начал медленно выкладывать кусочки ягоды себе. Андрей пискнул, но Артём не обратил внимание.

Сын посмотрел на меня. Я, стараясь решать все конфликты быстро, потянулась ложкой к вазочке.

– Бери только себе, Лер.

Моя рука замерла. Он что, не хочет давать ягоды моему ребёнку?

– А Андрею?

– А он сам возьмёт. Попросит или заберёт у меня. Но сам, без твоей помощи.

Мне стало обидно. Лучше я не буду есть это клубнику, чем мой ребёнок будет смотреть на неё и страдать от голода.

– Но это нечестно!

– Это продуктивно. Смотри сама.

Зуев поднял вазочку с клубникой выше, словно показывая, что она у него в руках. Сын пискнул и… Ничего не произошло!

– Андрей, попроси клубнику или возьми сам.

Зуев был непреклонным. Он взял ягоду и положил себе в рот. Сын нахмурился. А когда Артём начал жевать клубнику, посмотрел на меня. Обычно мне хватало такого взгляда, чтобы всё исправить, но Зуев не давал.

– Мама тебе сейчас не поможет. Клубника у меня.

Я помотала головой, и сын снова повернулся к Артёму. Тот склонил в ожидании голову набок.

– У! – сказал Андрей.

– Я не понимаю. Что, «у»? Скажи, что ты хочешь?

Сын теперь ко мне не поворачивался. Он разговаривал с Зуевым. Вытянул вперёд руки ладонями вверх. А потом начал сжимать и разжимать кулачки. При этом ритмично произнося, – у-у-у-у!

– Хочешь клубнику?

– У-у!

– И я хочу. – Положил ещё одну ягоду в рот и начал жевать. – Возьми.

Сын посмотрел на меня жалостливым взглядом. Но когда я повернулась к Артёму, натолкнулась на предостерегающий взгляд не вмешиваться. Мне очень хотелось схватить клубнику, но я опустила руки под стол.

Зуев удовлетворённо кивнул.

Сын снова загудел.

– У-у-у-у!

– Возьми клубнику сам.

Андрей потянулся к вазочке, Артём отодвинул её дальше. Сын наклонился над столом, но Зуев снова отодвинулся. Я прикрыла глаза, готовясь к слезам, но дальше произошло что-то невообразимое.

Вазочка в руке мужчины покачнулась. Андрей резко навалился на стол и, едва не свалив тарелку с кашей, вцепился одной рукой в керамический край. А вторую пятерню запустил в вазочку и вытащил оттуда целую горсть клубники.

– Молодец! – Артём просто светился от счастья. – Ты молодец, Андрей. Бери клубнику, будем кашу украшать.

Меня это взбесило. Кем он себя возомнил?