Глава семнадцатая про разные города и их обитателей

Когда на берег вышли, я понял, что не суждено мне подарить древоточца Веспасиану. Как мне бочку до самого Рима тащить? Она же здоровенная! Тут особую телегу надо заказывать!

А тезка мой, Маркус, посмеивается. Знал, скотина, что так получится. Видно по наглой роже. Ну, ничего, я-то первым буду у императора, так что правильно всё обскажу. Как он зассал, не смог людей остановить от панического бегства.

Мелко, конечно, недостойно римского гражданина. Но я подумаю ещё как покрасивее сформулировать, время есть. До Рима ещё топать и топать.

А чего это вы меня не спрашиваете, когда я римским гражданином стал? То есть взрослым?

А я и сам не знал, но, оказывается, год назад ещё. Ага. Папаша мой когда подоспел понаблюдать за унижением Гракха, так прямо и сказал: «Разуй глаза, о величайший из великих! У него же буллы нет. Он давно уже взрослый, хоть и мелковат на вид».

Понимаете смысл? Если бы я ребёнком был, то есть под его опекой, фактически собственностью его, то за меня бы Примус отвечал. А так с меня спрос, с полноправного взрослого. Нет, тень на него, без сомнения, упадёт, здесь пословица про "сын за отца не отвечает не работает", клановый мир-то. Но уже весьма косвенно по Примусу ударит.

Высадили нас в портовом городе Остии. Говорят, что есть и поближе местечко, но там ещё стройка идёт. В римском стиле его назвали: Порт, то есть Portus Augusti. Чётко и конкретно.

А Остия эта в дельте Тибра расположена и отсюда до точки назначения аж три десятка километров.

Кстати, я, наверное, поздно спрашиваю, но вас не коробит, что я всё в привычных вам единицах меряю? Если хотите экзотики и погружения, могу в милях или в актах расстояние указывать. Чтоб вы помучались переводить.

Ну, на самом деле, как и все древние единицы длинны, они на части тела завязаны. Миля же значит тысяча. То есть в данном случае тысяча парных шагов, mille passus. Легко прикинуть, что два шага это примерно полтора метра (есть и такая единица). Соответственно, тысяча - полтора километра. Плюс минус. У меня линейки из будущего нет, точнее не скажу. Да и местные не скажут, нет у них спутников, чтоб точно мерить такие большие длины.

С актом сложнее. Это прогон скота до отдыха. Вот тут уж не спрашивайте, почему он меньше пятидесяти метров. Вроде скот тут не с таракана размером...

Короче, мне самому не нравятся эти все местные мерки, я их в уме до сих пор в привычную метрическую систему перевожу так как все мои ориентиры в ней. Скорость пешехода - шесть километров в час, а не четыре мили. Да и с часом, как я уже рассказывал, здесь трудно. Он не постоянный. Так что будем считать, что мне не двадцать миль топать, а тридцать километров. И звучит солиднее.

Остия мне сразу не понравилась. Если бывали в портовых городах, то сможете догадаться, чем. Концентрация жулья тут до ста процентов доходит. А вонища раз в пять плотнее, чем в моём любимом Геркулануме. Пока шли от причала до жилых районов, трижды нас попробовали обворовать и один раз ограбить. Самое забавное, что не нас Анной, а наше сопровождение, мужиков в доспехах.

Разобрались без проблем, конечно, но почти хором сказали: "Ночуем за городом!"

Но и тут от нас не отстали, увязались какие-то мутные типы. Видимо, не понравилось им, что двоих товарищей прирезали и в канал сбросили. Обидчивые какие. Как кошелёк у Мания спереть - так мы первые, а в канаву за это с выпущенными кишками - не хочу?

Нет уж! Задумал преступление, будь готов к воздаянию. Сначала о нём и думай.

Кстати, очень хорошие ребята эти грабители оказались! Их собралось человек тридцать, так что они и лагерь нам разбили, и потом, с утра, до самого Рима донесли на импровизированных паланкинах. Сами сделали как могли. Я же говорил, что моя способность конкретику не передаёт? Не мог я их принудить сделать как мне надо, так что вышло только как они смогли.

Укачивает немного, сразу видно, что не умеют важных людей на руках носить, но опыта им уже не приобрести. Несмотря на качку, к которой мы почти привыкли за время морской прогулки, добрались, можно сказать, с комфортом. И с ветерком - почти всю дорогу заставлял этих уродов бежать. Они парни жилистые, ни один не сдох.

Особенно такой поездкой мои охранники были довольны. Когда ещё им доведётся на паланкине покататься. Да никогда. Разве что потаскать.

Пожалуй, только они и привлеки внимание народа, когда мы входили в Город. На нас с Анной так не смотрели, как на легионеров, которых тащат здоровые мужики бандитской наружности. Впрочем, тут у всех она такая.

Сам Город окружён стеной, которая и является административной границей. Рим - это только то, что внутри неё. Но пригород небольшой совсем, даже до километра в ширину не доходит.

Мне показалось странным, что за стены города вынесены самые полярные вещи: вонючие гадкие производства, которым не место в городской черте, и шикарные загородные виллы, сады, некрополи.

Ну и таберны придорожные, куда ж без них. Не в город же иногородних гостей пускать. От морячков слышал, что где-то здесь, за городом, должны быть ещё храмы чужих богов, вроде египетских. В черте города их запрещено строить. Своим места мало. Но с дороги не одного не увидел, подтвердить не могу.

Разбойников я сдал городской когорте - аналогу полиции в будущем. Мы своим необычным видом сразу привлекли внимание стражей порядка, так что нас остановили ещё в воротах. П прошлой жизни помню, что у всех ворот названия есть, но сами их не помню. Выглядят внушительно.

Какие же недовольные рожи корчили местные ППСники! Ужас!

А всё потому, что избаловали их. Не хотят заниматься правопорядком. Когда-то их создали как противовес преторианской гвардии, даже численность такая же была изначально, а теперь вдвое больше стало - тысяча их. Преторианцы крутые парни, лучше над ними перевес в численности иметь.

Только когда старший разглядел, что двое одарённых пожаловали, сразу понял всё, и тут же его легионеры шёлковыми стали. А уж когда я помахал перед носом бумагами с печатями, то и вовсе настроение у всех поменялось на заискивающее. Сказали, что деньги мне занесут лично после продажи этих сволочей на рудники или на арену. Тут так заведено: уголовники - это ещё и товар.

Цены хорошей точно не дадут: каменоломни и рудники - это государственная вотчина, а именно туда чаще всего преступники отправляются. Скидывают частники негодный това по дешёвке, или тех, кого продать не смогли после очередного гальского или испанского похода.

В будущем ходят разные мнения о положении рабов в Риме, но почему-то забывают уточнить, что и рабы разные, и хозяева. Естественно, частный владелец (в среднем) лучше относится к своему имуществу. А на каменоломне нет хозяев, тут только надсмотрщики, которые не владеют никем из работников. И отношение соответствующее. Как ваш сосед, который плюёт на пол и бросает окурки в лифте, а дома, почему-то, так не делает. Ну, сдох и сдох. Не сосед, раб на каменоломнях. Одним больше, одним меньше. А для владельца-гражданина - это вложение. Вроде бы, в поздние времена рабами даже мериться будут, хвастаться. Типа. у меня есть отдельный раб надевать синии сандалии и отдельный для розовой тоги.

Так что повезёт этим бандитам, если на игрища попадут. Результат один и тот же, как на каменоломнях, только побыстрее отмучаются.

А вот интересно, где сейчас игрища проводят? Колизей-то ещё строится, его только ещё заложили если вообще в этой реальности он будет существовать. Только местные его так не называют. Это Флавиев Амфитеатр, в честь рода Веспасиана назван.

Кстати, старший из встреченных "полицейских" не одарённый, только глаза открыты. Но и он не центурион, всего лишь декан-десятник. Видимо, вот для таких случаев назначили, чтобы кого не надо не обидеть. Ну, и к лучшему, а то я уж хотел натравить этих бандюков на легионеров, чтобы уж точно поняли, что не добропорядочных граждан я привёл.

Правда, эти к гражданам и не питают пиетета - основная их задача плебс разгонять, когда те к бунту близки. А плебеи, как известно, тоже граждане, хоть и не знатные.

Даже до дома нас проводили, теперь будут знать, куда денежки занести за тридцать единиц специфического товара. Жить мы будем в доме Габиев. Есть у отца недвижимость в Риме, он ею пользуется, когда приезжает сюда по делам. Не часто случается, но иметь жильё надо. Небольшое, по словам Примуса, но зато в Городе Холмов, то есть в аристократической части, что статусу сенатора всё-таки соответствует.

Впрочем, пока мы шли не заметил я ничего особо аристократического, видимо, даже элитные места на подклассы делятся. Те же засранные улицы, толпы народу, правда, тут больше иноземцев. Лавки, попины, термополии. Терм много, и здоровенные такие! Я подобного не видел в наших провинциальных краях. Что, в общем-то неудивительно, город-то больше, а бани здесь - это что-то вроде мужского клуба, а не простые промывочные. Есть места, где можно пообщаться, в кости перекинуться. Вроде как к некоторым прилагаются спортплощадки.

Хотите посмеяться надо мной? Сейчас я дам вам повод: по Риму уже слух гуляет, что великий морской префект Марк Цецилий Метелл изловил кракена живьём и подарил его императору Веспасиану. Только мнения расходятся: одни говорят, что этот кракен больше, чем тот, которым Калигула весь Рим накормил, и ждут угощения, а другие говорят, что этот другой, несъедобный.

Префект-паскудник как только мы скрылись с глаз, перегрузил бочку на самое маленькое судёнышко и вверх по Тибру да к самому Веспасиану лично отправился.

Вот такая она политика. Я уже «люблю» это место.

- Открывай, собака! - наш провожатый от всей души молотил в дверь, когда довёл нас до места. - Хозяин пришёл!

Спустя минуту смотровое окно в воротах открыл мужчина с заспанной мордой, явно с похмелья.

- Где хозяева-то? - оглядел он нас и изумился. - Это дом сенатора Примуса Габия Феликса, а не какой-то там швали.

Легионер из городской когорты покосился на нас подозрительно. Ну да, по нам же видно, что мы провинциалы, при чём дремучие. И одеты не так, и говор не тот, и по сторонам пялимся, как настоящие деревенщины. Если бы лично не видел отношения к нам декана, то, наверное, уже попытался бы скрутить тех, кто выдал себя за граждан. Здесь это один из самых больших грехов.

- Анна, успокойся, - остановил я спутницу от убийства на глазах у стражей порядка. - Сейчас я всё улажу.

Я посмотрел на того, кто так и не открыл нам дверь, попытался понять, кто это. Видно через окошко не много, так что не понял. Для раба одет слишком богато, для вольного - бедно. Да и ведёт себя слишком нагло. Впрочем, это деление на рабов и не-рабов пришло из нашего будущего. Здесь большой разницы между купленным рабом и слугой иноземцем не делают, они оба называются "сервус". Есть несколько юридических нюансов, но в умах граждан эти два понятия часто тождественные.

- Значит не узнал, меня, пьянь подзаборная, - прошипел я злобно. - Грубить сыну хозяина вздумал?

Струйка синего дыма вошла в нос наглеца, и тот сразу же поспешил открыть дверь. Легионеры, вроде бы, успокоились.

- Так бы сразу, - сказал я довольно. - Уважаемые, не желаете ли отдохнуть в тени? - спросил я двух провожатых.

- У нас служба, - пробормотал один, а второй явно хотел войти, оттого покосился зло на напарника.

- Тогда не смею вас задерживать, - я важно кивнул и для порядка приказал «привратнику»: - На колени.

Естественно, вслух сказал только для легионеров. Управляю я мысленно.

Тем временем во двор высыпала вся прислуга. Рабы в основном.

- Я Марк Габий Апиций, сын Примуса Габия Феликса. В Риме я впервые, до этого жил в Геркулануме и в Помпеях.

Тут стражники что-то сообразили наконец-то и один спросил другого шёпотом:

- Я думал он такой же здоровый, как его отец.

В тишине двора, отсечённого от улиц высокой каменной стеной, его низкий голос чуть ли не эхом загулял.

Я обернулся, а легионеры из городской когорты потупили взгляд.

- Одарённый я. Мне большой рост не нужен, чтобы чудовищ покорять. Даже если они ходят на двух ногах, - я демонстративно указал пальцем сначала на непочтительного привратника, потом на стену, и тот с безразличным лицом принялся биться об неё лбом, пока не потерял сознание.

На стене осталось кровавое пятно.

- Вымой, - ткнул я в первую попавшуюся женщину, а та сначала отшатнулась потому, что только что видела, что я именно так указал пальцем на того, кто сейчас валяется с разбитой мордой. Замешательство длилось недолго. Придя в себя, служанка мгновенно принялась выполнять приказ, убежала за водой.

- Может, всё-таки зайдёте? - спросил я легионеров. - Выпить воды в такую жару было бы неплохо.

Мужчины сглотнули и поспешили попрощаться.

- А почему мы стоим? Кто разместит уставших в дороге путников? - сказал я таким тоном, будто уже давно о таком распорядился, а никто и не спешит выполнять.

Тут же началась суета, люди забегали, но к нам никто не решился подойти.

- Вот ты, - я ткнул в раба, который выглядел приличнее остальных. Не внешне, в этом смысле они все одинаковые. Аура у него не содержала признаков испуга. Я истолковал это так, что на нём нет никакой провинности, не чудил пока хозяев не было.

- Да, господин, - поклонился он. - Чем могу служить?

- Покажешь мне всё здесь. Как тебя зовут?

- Хозяин Примус зовёт меня Ганнибалом. Говорит, похож очень, - раб удивился. К ним по имени только "по приколу" обращаются. А так, обычно, "раб" (exp.: servus) или "мальчик" (exp.: puer), независимо от возраста.

- Слепой на один глаз, что ли? - я присмотрелся и не нашёл ничего общего с карфагенским полководцем. Вообще другой типаж.

- Так и есть, господин. Вы мудры и прозорливы, - лесть никак не отразилась в ауре, видимо, это обычна формула вежливости.

- С этого дня ты будешь управляющим. Заберёшь у него все ключи и принесёшь ко мне. Потом. А его самого - в кандалы! Есть здесь комната для наказания рабов? - я же уже рассказывал про этот милый римский обычай воспитания провинившихся рабов?

- Есть господин, - возражать не стал, значит, с социальным статусом наглеца я не промахнулся.

- Когда придёт в себя, пусть тебе дела передаёт. Моё доверие он утратил, - Ганнибал низко поклонился, но никакой благодарности или неприятия я опять не заметил. Пофигист, видимо.

Римляне вообще предпочитают, чтобы рабы управляли их имуществом. Логика железная: свободному есть смысл воровать, а рабу - нет. Ну, украдёт он мешок золота, например. Или зерна. А что он станет с ним делать? Зачем ему деньги? Сбежать? Ха-ха! С беглыми рабами здесь не церемонятся.

- Ганнибал, а где охрана поместья? - задал я вопрос, интересовавший с того самого момента, как вошёл через ворота.

- Хозяин Примус говорит, что если кому-то будет очень надо, то и не поможет. А от лихих людей и городской когорты достаточно.

Экскурсия мне понравилась. Не знаю, почему Примус отзывался о доме как о маленьком. По меркам столицы, думаю, даже очень неплохо. Видели мы по пути, как простой плебс живёт. Небо и земля. Тут даже небольшой садик имеется, с деревцами, и клумбами. Именно в него мы и вошли, сначала, а не сразу в дом, как в городской застройке в Геркулануме. Правда, домус и сад окружён ещё дополнительной стеной, внутри которой всё и прячется от соседей.

Оказалось, что Ганнибал как раз садовником и числится. Вы уже заметили, какой я мастер назначения делать? Сначала новичка назначил деканом, теперь вот садовника - управляющим.

Естественно, отцовские комнаты мы занимать не стали, а остальные спальни все одинаковые, весьма аскетичные. И их, между прочим, не мало, но сами они крохотные, самые большие где-то два на три метра, а остальные и того меньше. Собственно, точно так же и в других домах, где я был, заведено. Ничего в этом уникального нет. При всей репутации римлян как развратников в будущем, спальни у них весьма аскетичны. С греками, наверное, путают. Я так думаю.

В остальном же планировка довольно стандартная - атриум с имплювием, от него комнаты в две стороны. Дальше перистиль, такое местечко окружённое колоннами, вроде внутреннего сада. Но у поместья имелся сад и внешний, справа вдоль всего здания. Этот, внутренний, похоже, просто дань моде, чтобы летом можно было вкушать яства, глядя на сад. Для этого с торца здания имеется экседра, что-то среднее между гостиной и верандой.

Естественно, и триклиний есть, он напротив справа. Но это уже место под крышей и со стенами, а не открытое как экседра.

Слева снаружи домуса, на противоположной стороне от сада, пристройка, что-то вроде казармы, где и разместились солдаты, пришедшие со мной. Там же кухня, наполовину открытая, но с навесом, комната для рабов, и какие-то хозяйственные помещения, вроде складов для продуктов, зерна и вина. Я туда заходит не стал. Побоялся настроение благостное испортить.

А вот отделка у дома, прямо скажем, паршивенькая. Ни мозаик, ни росписи. Всё обшарпанное. Понятно, почему охраны нет - воровать-то нечего.

И ещё один неприятный момент: поместье не подключено к водоводу. В общем-то, логично если не живёшь в городе постоянно. Да и есть нюанс: разрешение на врезку в акведук для частного дома даёт император лично, а у Примуса Габия с ним не самые лучшие отношения.

Но это, скорее, беда для рабов - городские-то источники воды никто не отменял, работают они, хоть и пить из них страшновато. Наслышан я ещё в прошлой жизни, что римляне свинец применяли для труб. Не только для их самих, но и как герметик. А это, как известно, не самый полезный металл для человеческого организма. Но деваться некуда.

А за чей счёт банкет спросите вы? А я отвечу: за отцовский. Точнее, за семейный счёт Габиев. Так звучит лучше. То, что я поживу в особняке какое-то время не перекладывает на меня обязанности по содержанию этого домуса.

Ключи мне принесли, я проверил, что там с наличностью. Не скажу, что прям можно шиковать, но на жизнь хватит. Так что, возможно, я и погорячился с тем, что воровать нечего. Запасы есть, поживиться можно, но ведь и дом не пустует: рабы будут защищать имущество хозяина ценой жизни, иначе им самим потом не поздоровится.

Когда я раздавал наставления кухарке, приказывая не лить гарум и мёд в еду, она несколько растерялась. Почти все рецепты, которые она знала, требуют эти ингредиенты. Ну, кроме хлеба разве что.

Я уж подумывал о том, чтобы самому пойти на кухню, но от того, чтобы прослыть чудаком спас случай: пришёл посыльный от соседей и принёс приглашение отужинать в их доме. Очень мне не понравилось оно: приглашают не только меня, но и Анну.

Неужели хотят над деревенскими простачками посмеяться?

- Ганнибал, кто такие эти Сервилии? - спросил я у нового управляющего.

- Какие именно Сервилии, господин? - нравится мне, что меня доминусом зовут. Елей по сердцу растекается.

- Так... - я заглянул в приглашение. Не поленились, написали. Не устно позвали. - Публий Сервилий Ватия Исаврик, - прочитал я.

- Ах, эти, - сказал раб и тут же испугался своей непочтительности к патрицию, пусть и не хозяину. - Они не соседи. Их поместье далеко. Наши соседи Сервилии из рода Агала.

- По делу говори, - перебил я строго. Мне ещё не хватало родословные каких-то Сервилиев изучать. - В каких они отношениях с Примусом?

- Ватии - захиревший род, хоть и патриции. Их лучшие времена прошли лет сто назад. Они служат при Веспасиане, а к Габиям нейтральны, насколько я знаю. Но сами понимаете, что может знать жалкий раб...

- Не юродствуй. Я знаю ещё меньше, - прервал я самоуничижения. Он так может довольно долго на себя поклёп наводить, слышал уже за сегодня и не раз. - А что от нас хотят, как думаешь? И откуда узнали, что я в городе?

- Так Ватия Исаврик как раз городской когортой командует, - пояснил Ганнибал.

- Ничего себе, захиревший род! - возмутился я.

- Так в их роду и преторы раньше были, и консулы. Основатель рода и вовсе монетарием служил при Республике. По сравнению с предками...

- Ладно, ладно. Понял я, что не разбираешься в раскладах. Но и на том спасибо, - отмахнулся я и повернулся к Анне: - А ты что думаешь?

На самом деле я немного подофигел от того, сколько простой раб-садовник знает. Недооценивают тут слуг. Они, поди, только и делают, что господам своим кости перемывают. Нет тут других развлечений для них. Ни телика, ни интернета. Да и книги в их грязные лапы не попадут. Вот, поди, и сплетничают с утра до вечера, играют в испорченное радио.

- Не понимаю, - ответила женщина. - Чем важен командир городской когорты?

- А тем, что это, скорее всего, приближённый самого Веспасиана. И приглашение это - проверка, перед тем, как мы предстанем пред его светлые очи.

- Не понимаю, - Анна посмотрела мне в глаза, настаивая на подробностях.

- Императоров гвардия меняет, то есть преторианцы. Точнее, без их помощи это сделать невозможно. Суровые и умелые вояки. Они так-то все верные и неподкупные, но это только до поры до времени. Наступят кому-нибудь на больную мозоль, и прирежут во сне императора. А чаще просто просто отвернутся, когда его душить будут или стилусом тыкать. Всё ещё не понятно?

На самом деле я не знал, всегда ли так было, но Нерона, именно так и "сместили" с должности, несмотря на то, что он задонатил им по пятнадцать тысяч сестерциев в честь своего восхождения. Если что, то донаты - это не жаргон, а древнеримская тема. Так называются выплаты поверх жалования помимо зарплаты. За победу, хорошую службу. Не совсем аналог премии, ближе всё-таки к подарку под хорошее настроение.

После смерти Нерона династия Августов на троне прервалась, наступил год гражданских войн, называемый "годом четырёх императоров". Там тоже не обошлось без преторианцев. А потом Веспасиан пришёл к власти. Не удивительно, что он с недоверием смотрит на этих гвардейцев и увеличил численность противовеса этим опасным типам. Ведь преторианцы - это что-то вроде спецназа, шпионов, гвардии и полиции одновременно. Всё, что относится к охране государственности - это их дело. Какой-то полис вздумал бунтовать? Можно и отравить по-тихому. Преторианцы займутся. Они и к легионам присоединялись как поддержка при бунтах. Да даже прирезать пару преступников вместо гладиаторов - и такое им поручал император, чтобы показать народу, что их покой охраняют надёжные воины.

Чего они не делают, так это не участвуют в завоевательных походах. Как я уже сказал, их дело охрана порядка в Империи в целом и в Риме в частности.

- Кроме городской когорты и преторианцев войск в Городе нет, - догадалась Анна.

- Именно. Абы кого командовать «стражниками» Веспасиан не поставил бы. Он доверяет этому Ватию. И ещё заметь: он единственный пригласил. Уверен, что кто-нибудь ещё хотел бы послушать историй о том, как мы Суку Анубиса ловили. Согласна?

- Вы мудры, Маркус, - ровным голосом отвесила комплимент Анна. Как кусок мяса на весы бросила. Никакого удовольствия! Кто ж так льстит. Надо будет Ганнибалу поручить дать ей пару уроков. Шучу. Зачем мне ещё один безэмоциональный лизоблюд?

- Ганнибал! - я повысил голос, но он, оказывается никуда и не уходил. Я ж и в самом деле его не отпустил. Не сказал об этом прямо. - Где вещи моей разлюбезной матушки, Попии Фелиции? Прикажи какой-нибудь служанке одеть Анну не слишком броско. И причёску сделать. Есть понимающие в поместье?

- Как не быть. Имеются. За самой матроной ухаживают, когда она здесь появляется... Вот Германия например, или Га...

- Да мне не важно, как их зовут. Лишь бы дело знали. Лучше зови-ка обоих. Всё. Свободен.

Ганнибал не ушёл.

- Что-то ещё?

- А вам кто поможет нарядиться? - задал он очевидный вопрос.

- Так пойду, - отмахнулся я. - Я и к Веспасиану прямо в этом хотел идти.

Раб аж рот открыл, потом с клацаньем захлопнул пасть. Кстати, у него полон рот зубов, что для его возраста и положения весьма удивительно. Местные всегда смотрят на зубы, чтобы оценить прочность костей. Они говорят, что зубы - это выступающие кости. Если они гниют, то раб такой же гнилой изнутри.

- Твоего мнения я не спрашиваю, - сказал я на всякий случай. - Иди, зови служанок. Анна, а ты за ним, покопайся в мамкином сундучке, отбери несколько нарядов.

- Господи... - начала она выдвигать возражения, но я вскинул руку, заставляя замолчать.

Знал ли я пословицу, что по одёжке встречают? Конечно. Римляне эту пословицу возвели практически в абсолют. Это же сословное общество, понимаете? А паспортов-то у них нет. Одёжка и есть их паспорта, по ней они определяют положение человека. Ну и по висюлькам разным, вроде медальонов и особых цепей.

На первом месте в одежде стоит цвет: натуральные цвета - это для бедняков, состоятельные люди могут позволить себе крашенную ткань. Естественно и у краски есть своя иерархия. Какие-то красители попроще и весьма доступны, какие-то дороже.

Например, почему пурпур - это королевский цвет? Потому, что из моллюсков добывается. А в одном его всего-то капелька. Представляете, сколько их надо, чтобы, скажем, плащ покрасить? Вот и я был в шоке, когда узнал, что преторианцы ходят в пурпурных плащах. По ним и понял, что за нами присматривают, когда нас провожали в поместье Габиев.

Ну, а потом уже одёжка классифицируется по типу тканей - их издалека трудно оценивать, потому и на второе место ставлю. Ну, и на третьем сам тип одежды, про это я уже говорил, кажется. Типа, для мальчиков туника, для мужика - тога поверх. А чужеземцам нельзя.

Ну и побрякушки, как же без них. Перстни, браслеты, золотую цепь, как на дубе, чтоб кот по ней мог ходить. Кстати, коты здесь есть. Похожи на наших. Такие же наглые морды.

«Так что же на тебе-то?» - спросите вы. А я сейчас расскажу. Та самая лорика, которую чудовище подрало. Я так и не стал её ремонтировать, заказал новую. А эту, с драной спиной, на память оставил. Знаете, как шрамы на мордах немецких офицеров? Они специально так фехтуют, чтобы рожу изувечить. Типа, доказательство доблести. Вот и у меня оно есть, но съёмное.

А пусть смеются. Я хоть по статусу и взрослый, а уверен, что как к дитю ко мне будут относиться. Так что мне не просто можно, а положено так себя вести.

Бриться мне не надо, так что, считай, я уже готов к выходу.

А вот Анна...

- Анна! Оставь свой копис! Мы жрать и выслушивать насмешки идём! Ещё прирежешь кого-нибудь!

Одна из служанок торжественно улыбнулась. На лице читалось: «Я же говорила!»

Загрузка...