Глава восемнадцатая, финальная

- На подначки не поддавайся. Прежде чем кого-то бить, спрашивай моего разрешения, - отпустив провожатого, я последний раз повторил наставления, намереваясь постучать в ворота поместья Ватии Исаврика.

Он и в самом деле далеко не сосед. Долго до него топали, благо, не в город низин, где в тесных улочках немудрено и заблудиться. Нет, за безопасность я не переживаю, хоть из оружия у нас с Анной всего лишь по маленькому ножику. Их этикет допускает. Мы и сами оружие, зачем нам мечи? Шучу, конечно. Меч в этом мире очень полезен. И на улице, да и на пиру, пожалуй. Эх, как бы выглядело моё знакомство с Гракхом, если их бы с собой и в гостях таскали?

Для себя у меня тоже было напоминание: найти того, у кого можно спросить, как ходят на приём к императорам. Наверняка там всё не просто так. Слышал, что в средневековье короли любили промариновать месяцами тех, кто хотел их аудиенции.

- Входи, доминус. Тебя проводят, - сказал мне раб, открывший ворота и указал на женщину рядом. Тоже рабыню.

Честно говоря, я был несколько ошарашен! Потому что привык к «erus». Не то чтобы это было неправильно: так нередко обращаются не к хозяину, к постороннему. Dominus - это при очень большой разнице в статусах. Я думал что мальчишку в лорике как раз "херусом" и назовут.

Видимо, накрутил я себя слишком, и меня вовсе не собираются пробовать на прочность. Или, наоборот, меня уже начали проверять от самого входа, только я не понимаю чем?

Вообще, herus это обращение нижестоящего по положению к вышестоящему, то есть для меня, взрослого патриция, сенатор - erus. Примерно как «господин» в вашем будущем. А доминус это вроде повелителя, наверное. То есть к императору - нормальное обращение с моей стороны, простого малолетнего патриция.

Можно обращаться по должности, по роду деятельности. По именам - редко, только в кругу семьи, да и то, проблемно: по номеру удобнее, во избежание путаницы. Чаще с по номену или когномену удобнее. Так что лучшим вариантом, например, на встрече с Веспасианом было бы «император Веспасиан».

К замужней женщине: "матрона" плюс личное имя - хороший вариант. Но можно и "домина", при большой разнице в статусах. В принципе, и к мужчинам так тоже нормально, "доминус" плюс какая-то часть имени. Если хотите самоуничижением позаниматься. Ну и эпитетов целая куча в ходу: почтенный, уважаемый, добрый, богоравный, благословенный; для женщин: прекрасная, несравненная и тому подобное. На что фантази хватит, любой комплимент сгодится. Ну, и закончу про рабов. Я уже говорил, что имён у них нет, потому просто "раб" или мальчик - самые ходовые обращения. Кажется, я повторяюсь, да? Волнуюсь. Мысли путаются. Если уж на деревенской вечеринке отчудил, то здесь, наверное, вообще сплошные важные люди будут. Вдох-выдох. Готов!

Едва мы вошли, как встретили знакомого. Он тут же сбил мой настрой, перестал разговаривать с какими-то мужчинами и пошел нам навстречу:

- Маркус! Рад тебя видеть! - Гней Тернеций раскрыл руки для объятий, поставив кубок с вином на столик.

Помните, что я говорил про обращения? По имени - это только к друзьям или в кругу семьи в неофициальной обстановке.

- Гней! - ответил я тем же. - Как же я рад тебя видеть! Хоть одно знакомое лицо в этом шумном улье!

- О! И Анна здесь? Позволишь обнять тебя по дружески, амазонка? - он, улыбаясь, расставил руки, но шаг вперёд не сделал. Отступил:

- Всё такая же неприветливая! - радушие с его лица никуда не делось, несмотря на неудавшуюся попытку «подката». - Маркус, а ты чего такой хмурый?

- Каджый раз когда тебя вижу становлюсь таким, - Тернеций напрягся:

- Что такое, чем я тебя обидел, друг? - ого! Римлянин публично другом не каждого назовёт!

- Да что ты, друг, - опять я отзеркалил обращение. - Всё с точностью до наоборот: меня совесть мучает! Слухи разнесли, будто это я как Геркулес отлавливаю чудовищ, а ведь центурией-то командовал именно ты. И вклад твой был не меньше моего.

Гней Тернеций улыбнулся и отодвинул край тоги, за который «закатился» знак легата:

- Моя награда чуть более материальна, чем какие-то слухи, - улыбнулся он.

- А Тит? Получил свою центурию?

- Погиб, - легат сделал скорбное лицо, но аура выдавала радость. Не знаю, что там между ними произошло, но надо с ним быть поосторожнее: вообще не вижу поводов для радости и придумать не могу.

- В бою? - на всякий случай уточнил я.

- Да. Помнишь твой клевец? - я тогда использовал фразу "острый молот", а Гней провёл параллель с клеванием. - В Испании восстал один легион, и моим первым заданием было призвать их к покорности. Но они же точно так же вооружены как и мы. Вот тогда мы с Титом и вспомнили про твою придумку. Сделали подобное уже в кузнице: на длинной палке острый шип, загнутый вниз. Вроде как у камнеломов, их кирку за образец и брали.

- Понимаю. Сверху, «заклевали»? Никакие сомкнутые щиты не помогут, - догадался я. В этом весь Рим. В будущем говорят, что китайцы плагиаторы и пираты, но вот вам другой пример, даже пожёстче: те хоть порох и бумагу придумали, а римляне только заимствуют. Но применяют так, как изобретателям и не снилось. Всё доводят до совершенства.

- Милый Гней, а что это за мальчик рядом с тобой. Он пришёл со своей мамой? - какая-то довольно молодая женщина, даже девушка, наверное, подошла к нам. Прервала Гнея, зараза, и он не дорассказал, что стало с Титом.

Мне пришлось поднять руку, чтоб на всякий случай остановить Анну от необдуманных действий. Она дама импульсивная, а про обращение «мальчик» вы уже знаете. Нет, ко мне и раньше так обращались, но тогда и в самом деле был мальчиком, а теперь-то взрослый.

- Милая Флавия. Познакомься с Маркусом Габием Апицием, - Гней помог разрешить неловкую ситуацию. А это Примия Габия Ханна, его правая рука и помощница.

- Апиций? Это он вот такой? - девушка сказала это очень громко, и теперь уже все обратили на нас внимание. Десятки взглядов разной степени напряжённости принялись разглядывать меня и Анну. Я их физически чувствовал. Анна тоже занервничала.

- А каким ты представляла меня, прекрасная Флавия? - молодой женщине комплимент понравился.

- Ну, вот таким, - она подняла руки вверх, даже встав на цыпочки, а потом опустила их через стороны, как в школьной гимнастике.

- О! Ты только что в точности описала моего отца, Примуса Габия Феликса. Только по ширине он поуже. Вот на столько, - я показал пальцами сантиметра три.

Женщина засмеялась довольно приятным смехом, выдающим весьма искреннюю особу.

- А почему ты так странно одет, Маркус? - тут же она перешла в контратаку. Но хоть не «мальчик».

- У него склонность к греческому театру, - ухмыльнулся Гней Тернеций. - Готов спорить, что он хотел развернуться спиной и показать, как Анубисова Псина рвала ему спину. Так?

- Ты всё такой же прозорливый, друг Тернеций, - пришлось признать мне.

- Так покажи, - в разговор включился кто-то из других гостей.

Я молча развернулся, показав заплатку.

- Ох, - восхитился женский голос.

- Только благодаря командиру Гнею Тернецию и остался жив, - объявил я толпе.

- А мы слышали иное, - не унимался всё тот же голос.

- Наверное, часть правды в этом есть, но последний удар нанёс именно досточтимый Гней Тернеций. Лично.

- А вдесятером четыреста дезертиров приструнить тебе тоже кто-то помогал?

- Ты же сам сказал, что в десятером, а не один, - я улыбнулся. - Ну, я лично прирезал не больше полутора десятков. Вот Анна, наверное, сотню прикончила, - я указал на свою спутницу.

- Семьдесят четыре, - поправила она абсолютно нейтральным голосом.

- Ха-ха-ха! - вперед вышел довольно пожилой мужчина с кубком вина в руке. Выглядел он несколько замученным, видимо, такое впечатление сложилось из-за излишней худобы и лёгкой небритости. От этого его немаленький нос казался ещё больше. Почему-то я сразу решил, что это хозяин дома. Гней одними губами мне это подтвердил. Спасибо ему, второй раз выручает.

- Может, и к покорению троих египетских жрецов с сотней наёмников ты не имеешь отношения?

- О! Там я был. И к стыду своему, вышел из сражения без единой царапины. Не иначе как боги были на моей стороне. Большая часть победы принадлежит Анне, - я сделал шаг влево, что бы общество увидело её, стоящую у меня за правым плечом. Естественно, она выше меня, но и я немного подрос за последнее время.

- Вы только посмотрите на него, - Ватий отсалютовал кубком. - Настоящий римлянин.

Хозяин дома завладел вниманием гостей и начал лекцию:

- Говорят, что нынешняя молодёжь забыла заветы предков. А я вижу иное!

Вот вам пример благочестия (exp.: pietas - да-да, тот самый пиетет) - этот юноша следовал воле богов и презрел богов египетских и их жрецов.

Может кто-то скажет, что ему не хватает верности (exp.: fides)? А вы знали, что ему не досталось ничего из захваченных трофеев? Что его отстранили от работы на псарне? Всё принадлежит его семье и друзьям.

Я уж не говорю о твёрдости (exp.: constantia) - он как был дерзким наглецом, так им и остался.

Последняя фраза вызвала смех у гостей, напрочь перечеркнув всю серьёзность обстановки. Все отсалютовали кубками и отпили вина. Видимо, это был такой тост.

- А если кому-то этого мало, то замечу, что вино которое мы пьём сегодня, сделано по рецепту Апиция-Калигулы, - Ватий опять отсалютовал кубком гостям, как бы приглашая попробовать.

- Заметьте, я лишь передал людям рецепт Калигулы, но молва поставила моё имя в названии первым, - парировал я это замечание, только теперь заметив, что вино светится волшебством.

Это явно испытание «медными трубами». Нужно придерживаться скромной линии. Уверен, что смотрят, как я буду реагировать на похвалу сверх меры. Хитрецы. Что ещё придумают?

- Маркус, может ты снимешь уже свои железки? Уверен, под ними у тебя настоящая тога, подобающая патрицию, - улыбнулся мне Гней.

И то правда. На плечи давит, можно и снять.

Анна мне помогла, и я предстал перед обществом в приличном виде.

- А твоя амазонка ничего не хочет снять? - вперёд вышел какой-то щёголь.

Мне опять пришлось поднять руку, чтобы Анна не проявила характер.

Надо сказать, что несмотря на старания служанок, римлянкой она не выглядит: смуглая слишком, загорелая. Женщины из высшего общества предпочитают быть похожими на мраморные статуи, вплоть до того, чтоб синие прожилки проступали, как на этом самом камне.

Да и украшений на ней нет, кроме ножа на поясе. Как вы понимаете, более ни у одной женщины на этом пиру такого "украшения" нет.

Довольный собой и видя, что я не отвечаю сам и запретил вмешиваться Анне, этот мужчина не только не остановился, но и продолжил в том же духе:

- Там нет моей заслуги, и там я не причём, - передразнил он меня, делая голос писклявым. - А, может, ты предпочитаешь быть пассивным? Может, ты не знаешь, что значит быть настоящим мужчиной? Так повернись ко мне своей маленькой попкой, я покажу, где твоё место.

Нет, я конечно понимал, что это провокация, и, скорее всего, заранее спланированная. Понимал и то, что покажу сейчас своё уязвимое место. Но вот знаете, бывают такие моменты, когда понимаешь, что поступаешь неправильно, но ничего поделать не можешь? Наверное, я и в самом деле настоящий римлянин. И это проявление твёрдости как обязательной добродетели.

- Нет. Одно дело я всё-таки сделал лично и без чьей либо помощи, - начал я, а этот хлыщ меня перебил:

- Да ну! И что же это было? Заплакал? Обмочился?

- Нет, к сожалению. Я сделал гораздо более позорную вещь. Я уверен, что раз вы так много обо мне знаете... Кажется, даже больше меня самого, - мой рот скривился, - то вам интересно, что произошло между мной и сенатором Гракхом.

Я увидел в аурном зрении, что хлыщ напрягся и начал активацию какой-то способности. Он был одарённым, как и очень многие на этом пиру. Высший свет, как-никак.

- Он тоже приставал ко мне с подобными греческими пороками. Не люблю я их, - я картинно-притворно вздохнул, и от моей руки к хлыщу потекла тоненькая струйка, похожая на голубой дым, который тот без труда перенаправил в сторону.

Правильного провокатора выбрали. Дар у него что-то вроде ветра, кажется. Только...

- Анна, помоги-ка, - я уже понимал, что женщина давно ждёт позволения действовать, и уже через мгновение тот тип ботал ногами, в то время как Анна держала его за волосы на вытянутой руке лицом ко мне. И быстра, и сильна.

Несколько голосов ахнули. И не только женские, прошу заметить.

Аура мужчины пришла в беспорядок, он попытался применить свою способность против нового врага, но было поздно. Туман достиг цели.

- Отпускай, - скомандовал я.

Анна разжала хватку, и мужчина упал на пол, как тряпичная кукла. А помощница оказалась у меня за плечом еще до того, как тело щёголя коснулось пола.

- Вряд ли вам кто-то расскажет, что тогда было. Никто не захочет быть тем, кто поспособствовал распространению позора Гракха. Но я не только добродетельный, каким меня хотел представить хозяин этого гостеприимного дома, - я исполнил глубокий кивок в сторону Исаврика. - Иногда, к сожалению, впадаю в ярость и безумие как германские берсерки. Не слышали про таких?

Я полностью завладел вниманием. В атриуме наступила тишина. Ну, наверное, я льщу себе: всё-таки Анна гостей интересует больше.

- О! Вижу по ауре, что у вон того доблестного мужчины с мужественным лицом есть о них воспоминания. Для остальных расскажу. Они пьют настойку из особых грибов, и в бою зубами грызут щиты, отламывая от них щепки, а потом даже проткнутые несколькими копьями не прекращают сражение. Правда, сами они говорят, что это боги ими движут... Так вот, в присутствии такой плесени на римском обществе, я тоже становлюсь сам не свой. Представьте, что вон там лежит Гракх. Представили? А теперь... Ты червь! Извивайся!

Гости разинули рты, наблюдая как мужчина начал пародировать червя. У этого получилось даже лучше, чем у оригинала.

- Ползи ко мне, - приказал я ему, и он тут же поспешил выполнить приказ. Одна дама, стоящая у него на пути брезгливо взвизгнула, и отпрыгнула в сторону.

- А теперь ты свинья! Иди, я почешу тебе жирное брюхо! - мужчина как какой-то квадробер подбежал ко мне на четвереньках и плюхнулся на спину, радостно повизгивая.

- Желаете, чтобы он стал рыбой и утонул в имплювии? Может быть почтенные матроны желают посмотреть как этот любитель задниц мальчиков сам садится на меч? Хотя бы в ножнах?

- Лучше в имплювий! - в тишине раздался пьяный мужской голос. - Я хочу чтобы он скал как лягушка. Рыбы же не умеют ходить по суше.

- Поспорил бы с уважаемым. Есть илистые прыгуны, они ходят на передних плавниках. Но, в целом, ты без сомнения прав, уважаемый, - улыбнулся я и отсалютовал тому гостю кубком. Взял со столика. Они тут стоят навалом.

- Маркус! Не перегибай! - шикнул на меня Грей Тернеций.

- Ну, Гней! - капризно заявила Флавия. Она всё это время держалась рядом, купаясь в лучах славы, направленных на меня. - Всем же интересно!

- Если досточтимый Ватий не против того, чтобы это дерьмо попало в его имплювий, то я продолжу представление.

На этот раз без слов, лишь для зрителей указав пальцем, я отдал мысленный приказ, и мужчина сел как лягушка и квакнул. Сделал один прыжок, потом второй.

Толпа спешно расступилась и освободила ему дорогу у искомой лужице.

- Маркус Габий Апиций! Довольно! - голос хозяина звучал устало. - Мы все перешли границы дозволенного. Я, как хозяин вечера, прошу у тебя прощения за своего гостя.

Я ткнул пальцем в сторону «лягушки», и косплеер растянулся на полу, заснув простым сном. До воды он не допрыгал всего пару метров.

- Что с ним? - спросил Публий Сервилий Ватия Исаврик.

- Спит. К утру проснётся и ничего не вспомнит, - за меня ответил Тернеций.

Я просто кивнул, подтверждая. После "игр" с кракеном мог бы и пробудить его немедленно, но не стану. Об этом пока никто не знает, приберегу, может пригодиться.

- У меня есть к тебе маленький вопрос, друг Апиций, - Исаврик отвёл меня в сторонку.

На нас практически не обратили внимания: каждый гость считал своим долгом сначала попробовать разбудить мою жертву, а когда поняли, что он не просыпается, то принялись вытворять с ним то же, что и в будущем делают в некоторых дружных, но не очень умных компаниях с первым заснувшим на пьянке: разрисовывать лицо и одежду. И откуда только чернила-то взяли!

- Я слушаю, Ватий, - отвлёкся я от сценки из будущего.

- Как ты добирался до Рима? Не знакомо ли тебе имя Марка Цецилия Метелла?

- О! Он был таким же гостеприимным хозяином как и вы, - не упустил я возможности слегка ущипнуть Публия.

- А кракен? Твоих рук дело?

- Анны, - я признался честно. - Лично, вот этими самыми нежными ручками оторвала его от днища триремы и переложила в бочку. Понравился ли богоравному Веспасиану подарок Анны?

- Подарок понравился, только он не знает, что кракен от неё, - хмыкнул командир городской когорты.

- Это не столь важно. Да, Анна?

- Если господин Маркус считает, что так нужно для пользы Сената и народа Рима, то у меня нет ни малейших возражений, - кажется Публий Сервилий не понял, отчего округлились мои глаза и чуть не выпал кубок из руки. Ну, так ему простительно, он же с Анной не общался так много как я, считает, что такими фразами все говорят.

Моё замешательство заметила Флавия и перестала пинать в пах спящего типа. У неё и на затылке глаза, что ли?

- Маркус! - она совершенно беззастенчиво схватила меня за руку, а мужчины, Публий и Гней, лишь беспомощно развели руками.

Вот же я дятел! Поучаю вас, рассказываю, как римляне имена дают... Флавия! Фла-ви-я! Ничего не заметили? Вот и я только сейчас понял. Тит Флавий Веспасиан! Чуете, какой роднёй пахнет? Затупил я оттого, что он обожествлён сейчас как Цезарь Веспасиан Август (старое имя носит теперь старший сын), но дети-то его зовутся по номену Флавии. Но вот тот самый недостроенный Колизей, местные зовут Амфитеатром Флавия, в честь того, кто его заложил.

Что-то мне так сразу и не приходят на ум никакие другие Флавии, которые могли бы прийти на «вечеринку» префекту города (exp.: Praefectus urbi). Префекту! Города! И не «города», а «Города», если вы понимаете о чём я. Ну, конечно, понимаете. В этом времени только один он с большой буквы. Эх, как я сразу не сообразил, кому городская когорта-то подчиняется?

Вот же я тупой... Надо будет приказать высечь Ганнибала. «Род их захирел», «вот раньше у них преторы были». Знаете, кто управляет всем, когда император в отъезде? Ага. Префект города. Запорю! Точно запорю мерзавца Ганнибала...

Хотя... Он же раб. Чего я на него злюсь? Нашёл, кого слушать. Сам виноват, надо внимательнее относиться к источникам информации.

В нашей-то реальности Флавия Домицилла (обе, и дочь и супруга) не дожили до семидесятых годов, до воцарения супруга и отца. История только о сыновьях помнит. Кстати, а откуда я это знаю? Подозрительно как-то. Нет, я уверен, что читал об этом в прошлом-будущем, историей я интересовался. Но вот пробежать глазами и запомнить - это разные вещи. Неужели, это часть моего обновлённого Дара? Сон же связан с работой мозга напрямую, с запоминанием и прочим таким.

Как бы то ни было, похоже, в этой реальности целители её вытащили из лап Морса. Или их обеих.

А что если Тит, номен которого я так и не узнал... Тьфу, тьфу! Изыди проклятая фантазия! Я же видел бюсты Веспасиана, не он это. Да тот помощник Гнея и не был одарённым, только глаза открыты.

А где-то глубоко в подсознании колышется: пять Сфер! Кто знает, какие у него способности! Не зря ходят в народе байки про переодетых правителей, лично наблюдающих за жизнью плебса.

Хе-хе! А вот и доказательство: заметив, как моё состояние отразилось на ауре, из толпы гостей выделились два типа с двойными Сферами. Так-то они ничем не отличаются от остальных гостей, кроме пристального внимания ко мне. Точнее к Флавии. Ещё бы! Такой психопат рядом с дочкой императора.

Хвала Сомнусу, я легко взял себя в руки, но внимание от этого только усилилось. Такое мгновенное успокоение продемонстрировал ребёнок тринадцати, ну, почти четырнадцати лет. Это даже более подозрительно, наверное, с их точки зрения.

Да и плевать. Я-то знаю, что не опасен. Но на всякий случай указал Анне глазами на тех типов. Она кивнула, мол, сама заметила.

А дальше для меня начался настоящий ад. Вот где суровое испытание-то! Эта Флавия - что-то с чем-то. Вообще без тормозов. Частенько ловил то злорадные, то сочувствующие взгляды Тернеция и Ватия Исаврика.

- Маркус, а заставь вон того противного дядьку скакать на одной ножке.

- Маркус, а правда, что у египтян деревянные бороды на верёвке?

- Маркус, а расскажи, какие щеночки у чудовищ?

- Маркус, а покажи....

- Маркус...

- Маркус...

Я чуть с ума не сошёл! Самое трудное было отделить то, что я действительно знаю, от того, что Маркус Габий Апиций мог бы знать. Да ещё это улучшение способности к воспоминанию, так не кстати. Нет, я рад, конечно, но вот прямо сейчас - мешает.

Хвала мне, что я выбрал Сомнуса своим покровителем. Хотя, тут ещё стоит разобраться, кто кого выбрал.

С пира я практически убежал, как только приличия позволили это сделать. Даже не попробовал всех яств, которые Ватия Исаврик приготовил. Я уверен, что было много интересного, ведь культ удивлять гастрономическими редкостями уже распространился среди патрициев. Соловьиные язычки там подать, или мозги бабуина.

Я вывалил сразу кучу отговорок разной степени достоверности покинул пир, пока расшатанная Флавией психика не подтолкнула к ещё какому-нибудь безумству. Опасаюсь. Пусть выберут отговорку, какая понравится.

А на следующий день за мной пришли одарённые, одетые как легионеры из городской когорты. Целых восемь штук.

- Маркус Габий Апиций? - строгий ветеран спросил моё имя, хотя я уверен, что он прекрасно меня знает. Это один из тех двоих, кто вчера наблюдал за Флавией. Шлем не настолько уж и маскирует.

И хлыщ тот тоже среди честной компании. Видимо, не так уж и много одарённых в рядах когорты. Или это очередной этап проверки? Кивнул ему, с серьёзным лицом, мол, понимаю, что по приказу действовал. Он не ответил, предпочёл не заметить. Его выбор.

Кстати, это весьма странный факт, что именно они окружали Флавию. По всем правилам за ней должны были присматривать преторианцы или вовсе отдельные люди. Да и к императору гостя, наверное, они же должны сопровождать.

- Это я, - подыграл я, соблюдая процедуру. Неизвестную мне, пока что. Я ведь так и не узнал вчера, как записываются на приём к императору, в какие двери нужно стучаться.

- У нас приказ сопроводить вас и Примию Габию Ханну к императору Титу Флавию Веспасиану, да даруют боги ему ещё сотни лет жизни.

- У нас есть немного времени в запасе? Как видите, Анна, то есть Примия, не со мной, - этот вопрос скорее проверка: конвой за мной прислали или почётный эскорт?

- Поторопись, юный Маркус. Император не любит ждать, - прозвучало как-то уж слишком снисходительно.

Я лично пошёл в дом за Анной, а в голове колотилась подленькая мыслишка: «Бегите! Не ходите к Веспасиану!»

Я отогнал её с относительной лёгкостью. Римлянин я или кто? Твёрдость - наша добродетель.

- Анна, собирайся. Император нас ждёт, - без стука я вошёл в её комнату и обомлел. Не вовремя я, ох, не вовремя! Как это развидеть?

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ

Да подарят вам Сомнус и Венера сладкие сны!

Пусть Марс является в ипостаси миротворца, а не воителя!

Загрузка...