Религия Древнего Шумера

ГЛАВА 7. МИФОЛОГИЯ ДРЕВНЕГО ШУМЕРА

7.1. Особенности шумерской мифологии и её классификация

Шумерская мифология, являясь одной из древнейших известных нам систем мифологических представлений, отличается рядом характерных особенностей, отражающих мировоззрение, социальную структуру и исторический опыт шумерского общества. Ее изучение сопряжено со значительными трудностями, обусловленными фрагментарностью и разнородностью источников, а также сложностью интерпретации архаичного языка и символики. Тем не менее, можно выделить ряд ключевых черт, определяющих уникальный облик шумерской мифологии.

7.1.1. Анализ структурных и стилистических характеристик шумерских мифов

Шумерские мифы, дошедшие до нас в виде клинописных текстов, обладают определенными структурными и стилистическими особенностями.

Эпический стиль

Многие мифы написаны в эпическом стиле, с использованием возвышенного языка, развернутых описаний, устойчивых эпитетов и сравнений. Это придает повествованию торжественный и героический характер. Однако, в отличие от более поздних эпосов, шумерские мифы часто лишены единой сюжетной линии и могут представлять собой собрание отдельных эпизодов или мотивов.

Формульные выражения

В текстах часто встречаются повторяющиеся фразы, эпитеты, клише, которые использовались для описания определенных ситуаций, персонажей или действий. Эти формульные выражения, вероятно, восходят к устной традиции и облегчали запоминание и воспроизведение мифов.

Диалогическая структура

Многие мифы построены в форме диалогов между богами или между богами и людьми. Эти диалоги раскрывают характеры персонажей, мотивируют их поступки и передают важные сведения о мироустройстве.

Поэтический язык

Шумерские мифы, как правило, написаны поэтическим языком, с использованием ритма, аллитерации и других художественных приемов. Это придает текстам выразительность и эмоциональную окраску.

Отсутствие единого канона

В шумерской мифологии не существовало единого, строго фиксированного канона. Разные города-государства могли иметь свои версии мифов, акцентирующие роль своих богов-покровителей. Мифологические сюжеты могли варьироваться в зависимости от времени и места записи.

7.1.2. Типология мифов по тематике и функциям

Шумерские мифы можно классифицировать по различным критериям, в зависимости от их тематики, содержания и выполняемых функций.

По тематике

Космогонические мифы: Рассказывают о сотворении мира, происхождении богов и людей, установлении космического порядка (например, мифы о разделении неба и земли, о создании человека из глины).

Теогонические мифы: Описывают происхождение богов, их генеалогические связи и иерархию (например, миф о рождении Нанны от Энлиля и Нинлиль).

Антропогонические мифы: Повествуют о создании человека, его предназначении и месте в мире (например, миф о создании людей из глины и крови бога).

Мифы о культурных героях: Рассказывают о деяниях богов или героев, принесших людям важные культурные блага (например, миф об Инанне, похитившей ме у Энки, или мифы о подвигах Гильгамеша).

Эсхатологические мифы: Описывают гибель мира или его части (например, миф о потопе).

Мифы об умирающих и воскресающих богах: Повествуют о сезонном умирании и возрождении божеств плодородия (например, мифы о Думузи и Инанне).

По функциям

Этиологические мифы: Объясняют происхождение тех или иных явлений природы, культурных обычаев, социальных институтов или ритуалов.

Легитимизирующие мифы: Обосновывают существующий социальный порядок, царскую власть или религиозные практики.

Дидактические мифы: Содержат моральные наставления и уроки, учат правильному поведению и почитанию богов.

Культовые мифы: Связаны с определенными ритуалами и праздниками, объясняют их смысл и порядок проведения.

7.1.3. История фиксации устной традиции в письменных текстах

Шумерская мифология изначально существовала в устной форме, передаваясь из поколения в поколение сказителями и жрецами. С изобретением письменности (в конце IV — начале III тыс. до н. э.) мифы постепенно начали фиксироваться на глиняных табличках.

Древнейшие записи мифов носят фрагментарный характер и часто представляют собой отдельные эпизоды или мотивы.

Наиболее полные и систематизированные версии шумерских мифов дошли до нас в копиях, сделанных писцами в Старовавилонский период (начало II тыс. до н. э.). К этому времени шумерский язык уже перестал быть разговорным, но сохранялся как язык религии и литературы. Вавилонские писцы активно переписывали и изучали шумерские тексты, внося в них свои коррективы и интерпретации.

Реконструкция первоначального облика шумерских мифов представляет сложную задачу, поскольку дошедшие до нас тексты являются лишь поздними записями устной традиции, подвергшимися влиянию времени и культуры.

7.1.4. Проблемы реконструкции мифологических циклов из фрагментарных источников

Одной из главных проблем в изучении шумерской мифологии является фрагментарность источников. Многие мифы дошли до нас лишь в виде отдельных отрывков, разбросанных по разным табличкам. Это затрудняет воссоздание целостной картины мифологических циклов и установление связей между отдельными сюжетами.

Многие таблички повреждены или содержат лакуны (пропущенные места), что делает невозможным восстановление всего текста.

Разные города и писцы могли иметь свои версии одного и того же мифа, что затрудняет определение «канонической» версии.

Шумеры, по-видимому, не создавали систематических сборников мифов, подобных греческой «Теогонии» Гесиода.

Шумерский язык сложен для понимания, и значение многих слов и выражений остается дискуссионным. Интерпретация символики и аллюзий требует глубокого знания шумерской культуры и контекста.

Несмотря на эти трудности, благодаря кропотливой работе ученых-шумерологов, удалось реконструировать многие важные аспекты шумерской мифологии и создать общее представление о ее содержании и значении.

7.2. Космогонические и теогонические мифы

Космогонические (о сотворении мира) и теогонические (о происхождении богов) мифы составляют фундаментальную часть шумерской мифологии. Они отражают попытки шумеров осмыслить происхождение вселенной, божественных сил, управляющих ею, и самого человечества. Эти повествования, хотя и дошедшие до нас в разрозненном виде, позволяют реконструировать основные этапы творения в представлении древних жителей Месопотамии.

7.2.1. Подробный анализ мифов о сотворении мира

Центральной идеей шумерской космогонии было представление о том, что мир возник не из ничего (creatio ex nihilo), а путем разделения и упорядочивания уже существовавшей первоматерии.

Первозданный океан и космическая гора

Как уже упоминалось в Главе 2 (2.1), вначале существовал лишь безграничный первозданный водный хаос — Абзу (пресные воды) и, возможно, его женский аналог Тиамат (соленые воды, хотя этот образ более характерен для аккадской мифологии, но его истоки могут быть и шумерскими). Из этого водного хаоса родилась первая упорядоченная структура — космическая гора, состоявшая из сросшихся воедино неба (Ан) и земли (Ки). Это была единая, недифференцированная сущность Ан-Ки.

Разделение неба и земли

Ключевым актом творения стало разделение этой горы. Эту функцию чаще всего приписывают богу воздуха Энлилю, который возник между небом и землей. Он «поднял» небо (Ан) вверх, а землю (Ки) «опустил» вниз.

Пространство между ними заполнилось атмосферой (Лил), которая и стала сферой владычества Энлиля. Этот акт символизировал переход от хаоса к упорядоченному космосу, создание пространства для жизни.

В одном из прологов к мифу «Гильгамеш, Энкиду и подземный мир» говорится:

> «Когда небо отделилось от земли,

> Когда земля отделилась от неба,

> Когда имя человека было установлено,

> Когда Ан унес небо,

> Когда Энлиль унес землю…»

Создание небесных светил

После разделения неба и земли были созданы небесные светила, упорядочившие время и пространство. Бог луны Нанна был рожден от союза Энлиля и Нинлиль. Нанна, в свою очередь, стал отцом бога солнца Уту и богини Инанны (планета Венера). Создание светил также приписывается действиям Энлиля или Энки. Они установили пути движения Солнца, Луны и звезд, определили смену дня и ночи, месяцев и времен года.

Упорядочивание земли и создание природных объектов

После того как земля была отделена от неба и созданы светила, боги приступили к ее обустройству. Важнейшую роль в этом процессе играл бог мудрости Энки. Он наполнил реки Тигр и Евфрат пресной водой из своего обиталища Абзу, создал болота, тростниковые заросли, населил их рыбой и птицей. Он определил судьбу («нам-тар») различных земель, городов, растений и животных.

Создание культурных достижений

Боги также считались создателями всех благ цивилизации. Концепция ме (божественных сил и предписаний) подразумевала, что все искусства, ремесла, социальные институты и даже абстрактные понятия были изначально установлены богами и переданы людям. Миф об Инанне, похитившей ме у Энки и принесшей их в свой город Урук, является ярким примером мифологического объяснения происхождения культурных достижений.

7.2.2. Мифы о происхождении богов и их генеалогических связях

Теогонические мифы описывают рождение богов, их взаимоотношения и установление божественной иерархии. Генеалогия играла важную роль в структурировании пантеона.

Как правило, первыми возникали космогонические божества — Ан (Небо) и Ки (Земля). Их союз породил Энлиля (Воздух).

Энлиль, став активным главой пантеона, вступает в брак с богиней Нинлиль. Миф «Энлиль и Нинлиль» повествует об их союзе, который, начавшись с насилия со стороны Энлиля (за что он был изгнан в подземный мир), в итоге привел к рождению бога луны Нанны, а затем и других божеств, включая бога подземного мира Нергала (Месламтаэа) и бога-воина Нинурту (по некоторым версиям). Этот миф объясняет происхождение важнейших богов и, возможно, имеет этиологическое значение, связывая происхождение лунного бога с подземным миром.

Энки (сын Ана или, по другой версии, рожденный от союза Намму, первозданной матери-моря, с Аном) также имел многочисленное потомство. Его супругой часто называют богиню Дамгальнуну (Дамкину). Среди его детей — бог магии Асаллухи, богиня растений Нинсар, богиня пива Нинкаси, а также, по одной из мифологических традиций, сама Инанна.

Генеалогические связи богов были сложными и порой противоречивыми в разных мифологических традициях. Существовали различные версии о родителях тех или иных богов, что отражало, вероятно, слияние локальных культов и эволюцию теологических представлений.

7.2.3. Рассмотрение мифа "Энки и мировой порядок" и его роли в обосновании социального и природного порядка

Миф «Энки и мировой порядок» является одним из ключевых текстов, раскрывающих шумерские представления об упорядочивании вселенной и распределении функций между богами, а также об установлении основ цивилизованной жизни. Этот длинный и подробный миф повествует о том, как бог мудрости Энки, после того как верховный бог Энлиль даровал ему власть над землей и пресными водами, приступает к организации мира.

Установление судеб («нам-тар»): Энки определяет «судьбу» (предназначение, функции) различных элементов мироздания.

Он благословляет Шумер, наполняет реки Тигр и Евфрат чистой водой, создает болота и тростниковые заросли, назначает божеств-покровителей для них. Он отвечает за дожди, урожайность полей.

Энки определяет судьбу Шумера, Ура, Мелуххи и других земель.

Он наполняет реки рыбой, поля — зерном, степи — скотом.

Назначение божеств-ответственных: Энки поручает различным богам и богиням управление конкретными сферами жизни и природы:

Богу Энбилулу он поручает Тигр и Евфрат. Богу Ишкуру (Ададу) — дожди и грозы. Богине Утту (не путать с богом солнца Уту) — ткачество и женские ремесла. Богине Нинкаси — пивоварение. Богу Ашги — кирпичное дело и строительство. Богине Нисабе — землемерие, письмо и мудрость. Богу-пастуху Думузи Энки отводит роль пастыря и обеспечивает изобилие в хлевах.

Утверждение власти Энки: Миф подчеркивает мудрость, созидательную силу и организаторские способности Энки. Он предстает как божественный демиург, который не столько создает мир заново, сколько упорядочивает и гармонизирует уже существующие элементы, наделяя их смыслом и функциями.

Роль в обосновании порядка: Этот миф играл важную идеологическую роль. Он объяснял существующий мировой порядок (как природный, так и социальный) как результат божественного установления, воли мудрого бога Энки. Это легитимизировало существующие социальные институты, хозяйственные практики и распределение ролей в обществе. Все имело свое место и предназначение, определенное богами.

Космогонические и теогонические мифы, а также мифы об установлении мирового порядка, подобные «Энки и мировой порядок», формировали основу шумерского мировоззрения. Они давали ответы на фундаментальные вопросы о происхождении мира и его устройстве, о месте богов и людей в этой системе, и служили для утверждения незыблемости установленного божественного порядка.

7.3. Мифы об Инанне/Иштар и её нисхождении в подземный мир

Цикл мифов, посвященных богине Инанне (аккадской Иштар), является одним из самых ярких, драматичных и хорошо сохранившихся в шумерской литературе. Эти повествования раскрывают многогранный и противоречивый образ богини любви, плодородия, войны и планеты Венера, а также затрагивают фундаментальные темы жизни, смерти, власти и цивилизационного развития.

7.3.1. Детальное исследование цикла мифов об Инанне

"Нисхождение Инанны в подземный мир" (шум. An-gal-ta Kigal-šè — «С Великих Небес к Великим Недрам [Земли]»)

Это один из самых известных и значимых шумерских мифов. Он повествует о честолюбивом решении Инанны спуститься в Кур, царство своей старшей сестры Эрешкигаль, владычицы мертвых.

Мотивы Инанны в мифе не до конца ясны. Текст говорит, что она «устремила свой разум» к подземному миру. Возможно, это было стремление расширить свою власть, подчинив себе и царство мертвых, или же желание присутствовать на погребальных обрядах Гугаланны, мужа Эрешкигаль (хотя этот мотив может быть более поздним дополнением).

Инанна облачается в свои лучшие одежды и семь божественных ме (атрибутов власти и божественности): корону Шугурра, знаки владычества и суда, ожерелье из лазурита, двойную нить сердоликовых бус на груди, золотые запястья, сетку «Ко мне, мужчина, ко мне» и царственное одеяние. Она также дает указания своему верному посланнику (суккалю) Ниншубуру, что делать, если она не вернется.

Прибыв к вратам подземного мира, Инанна требует, чтобы ее впустили. Главный привратник Нети, по приказу Эрешкигаль, пропускает ее через семь врат, но на каждых из них с Инанны снимают один из ее атрибутов и одеяний. Это символизирует постепенную утрату ею силы и власти по мере приближения к сердцу царства мертвых.

Представ перед Эрешкигаль нагой и беззащитной, Инанна подвергается суду Ануннаков, семи судей подземного мира. Они выносят ей смертный приговор. Эрешкигаль устремляет на нее «взгляд смерти», и Инанна превращается в труп, который подвешивают на крюк.

По прошествии трех дней и трех ночей Ниншубур, видя, что Инанна не вернулась, следует ее инструкциям. Он обращается за помощью к Энлилю, а затем к Нанне, но они отказывают, считая, что Инанна сама виновата в своей судьбе, нарушив законы Кура. Однако бог мудрости Энки сжаливается. Он создает из грязи из-под своих ногтей двух существ — кургарру и галатурру (существ без пола или с неясной гендерной принадлежностью). Энки дает им «пищу жизни» и «воду жизни» и отправляет их в подземный мир с наказом сочувственно откликнуться на стоны страдающей Эрешкигаль (которая мучится родовыми схватками, символизируя, возможно, тщетность рождения в мире смерти).

Кургарру и галатурру проникают в Кур, выказывают сочувствие Эрешкигаль, и та в благодарность предлагает им любой дар. Они просят лишь труп Инанны. Получив его, они окропляют его «пищей жизни» и «водой жизни», и Инанна оживает.

Однако законы подземного мира неумолимы: никто не может вернуться оттуда, не оставив замены. Инанну сопровождают из Кура демоны галла, требующие найти того, кто займет ее место.

Инанна, вернувшись на землю, видит, что многие боги и люди скорбят о ней. Однако ее муж, бог-пастух Думузи, предстает перед ней в роскошных одеждах, сидящим на троне, и не выказывает должной скорби. Разгневанная Инанна указывает демонам на него как на свою замену.

Демоны хватают Думузи. Он обращается за помощью к богу солнца Уту (своему шурину), который превращает его в змею, позволяя временно скрыться. Однако в итоге Думузи все равно находят и уводят в подземный мир. Сестра Думузи, Гештинанна, из любви к брату предлагает разделить его участь. В итоге решается, что Думузи будет проводить в подземном мире полгода, а другие полгода его будет заменять Гештинанна.

"Инанна и Энки": Передача искусств цивилизации из Эриду в Урук

Этот миф (уже упоминавшийся в Главе 2 (2.3) и 3.2) повествует о том, как Инанна, желая возвеличить свой город Урук, отправляется в Эриду, в подводный дворец Абзу к богу мудрости Энки, хранителю всех божественных ме. Опоив Энки пивом во время пира, она получает от него многочисленные ме (более ста), символизирующие все аспекты цивилизации: власть, жречество, ремесла, искусства, социальные нормы и даже негативные явления. Протрезвев, Энки пытается вернуть ме, посылая за Инанной своих слуг, но Инанна с помощью Ниншубура успешно доставляет их в Урук. Этот миф объясняет культурное превосходство Урука и утверждает роль Инанны как богини, дарующей цивилизацию.

"Инанна и Шукаллетуда"

Этот миф рассказывает о садовнике Шукаллетуде, который, не зная, как правильно ухаживать за растениями, обращается за советом к звездам. Однажды он видит спящую Инанну и насилует ее. Проснувшись, Инанна в ярости пытается найти обидчика, насылая на страну различные бедствия (превращает воду в кровь, насылает бури). Шукаллетуда, по совету своего отца, скрывается среди «черноголовых» (людей).

Инанна продолжает поиски, и в конце концов Энки помогает ей найти и наказать Шукаллетуду. Этот миф, с одной стороны, подчеркивает грозную силу Инанны и неотвратимость наказания за святотатство, а с другой — может иметь этиологическое значение, объясняя происхождение некоторых болезней или бедствий, а также важность правильного ведения сельского хозяйства.

7.3.2. Анализ символизма нисхождения и возвращения богини

Нисхождение Инанны в подземный мир и ее последующее возвращение являются одними из самых богатых символических сюжетов в шумерской мифологии.

Смерть и возрождение: На самом очевидном уровне это миф о смерти и воскрешении, хотя и неполном (Инанна возвращается ценой замены). Это символизирует цикличность бытия, победу жизни над смертью, хотя и временную.

Утрата и обретение силы: Лишение Инанны ее ме и одеяний при прохождении врат символизирует утрату ею божественной силы и статуса, превращение в смертную. Ее воскрешение и возвращение, даже с условиями, означают восстановление ее могущества.

Инициация: Путешествие в подземный мир можно рассматривать как своего рода инициацию, через которую Инанна проходит, приобретая новые знания и опыт (включая опыт смерти).

Астральный символизм: Поскольку Инанна отождествлялась с планетой Венера, ее исчезновение и появление на небе (утренняя и вечерняя звезда) могли быть символически отражены в мифе о ее нисхождении и возвращении.

Конфликт и примирение сил: Миф отражает конфликт между миром живых и миром мертвых, между силами плодородия и силами смерти. Возвращение Инанны, хотя и требующее жертвы, устанавливает некий баланс между этими силами.

7.3.3. Интерпретация мифа как отражения сезонного цикла природы и земледельческих культов

Многие исследователи интерпретируют миф о нисхождении Инанны и судьбу Думузи как отражение сезонного цикла природы, характерного для земледельческих обществ.

Умирание и воскресение растительности: Смерть Думузи (бога-пастуха, связанного с весенним ростом и плодородием) и его уход в подземный мир на полгода символизируют увядание растительности в период летней жары и засухи в Месопотамии. Его возвращение весной (когда его заменяет Гештинанна) совпадает с пробуждением природы, ростом новых побегов и возобновлением сельскохозяйственного цикла.

Инанна как сила плодородия: Инанна, как богиня плодородия, также связана с этим циклом. Ее временное пребывание в подземном мире может символизировать период бесплодия земли.

Ритуальное значение: Миф, вероятно, лежал в основе важных сезонных ритуалов, направленных на обеспечение плодородия. Оплакивание Думузи (ритуальные плачи, исполнявшиеся жрецами-гала) было важной частью этих обрядов и должно было способствовать его возвращению и, следовательно, возрождению природы. Ритуал священного брака между Инанной и Думузи также был направлен на стимуляцию плодородия.

Образ Думузи, его смерть и воскресение

Думузи (аккад. Таммуз) — одна из ключевых фигур в этом мифологическом цикле.

Бог-пастух и плодородие: Он был богом пастушества, покровителем стад, а также божеством, связанным с весенним ростом растений, финиковой пальмой и пивом. Его молодость и жизненная сила олицетворяли плодородие природы.

Возлюбленный Инанны: Любовь между Инанной и Думузи была центральной темой многих песен и гимнов, прославлявших их страсть и союз.

Трагическая судьба: Его нежелание скорбеть об Инанне (или его гордыня) приводит к тому, что он становится ее заменой в подземном мире. Его смерть — это не наказание за грех в моральном смысле, а скорее трагическая необходимость, обусловленная законами Кура и гневом Инанны.

Символ умирающей и воскресающей природы: Его ежегодная смерть и частичное воскресение (чередование с Гештинанной) сделали его архетипом умирающего и воскресающего бога, культ которого был широко распространен на Древнем Ближнем Востоке и повлиял на многие последующие религиозные традиции. Его оплакивание было важным элементом культа, символизирующим скорбь по уходящей жизненной силе природы и надежду на ее возвращение.

Мифы об Инанне и Думузи не только объясняли природные явления и служили основой для ритуалов, но и затрагивали глубокие человеческие темы любви, честолюбия, предательства, жертвенности, неизбежности смерти и надежды на обновление.

7.4. Мифы о Гильгамеше и поиске бессмертия

Фигура Гильгамеша, легендарного правителя Урука, является одной из самых знаковых и притягательных в месопотамской литературе. Шумерские предания о его деяниях, хотя и не образуют единого эпического цикла, подобного позднейшему аккадскому «Эпосу о Гильгамеше», представляют собой важный пласт мифологической традиции, раскрывающий образ героя, его подвиги, его столкновение с проблемой смертности и поиски смысла жизни. Эти ранние сказания легли в основу знаменитого аккадского эпоса и отражают глубокие философские размышления шумеров о человеческой судьбе.

7.4.1. Подробный анализ шумерских преданий о Гильгамеше

До нас дошло несколько отдельных шумерских эпических песен, посвященных Гильгамешу. Каждая из них освещает определенный эпизод из его легендарной биографии.

«Гильгамеш и Агга» (или «Гильгамеш и Агга из Киша»)

Это сказание носит скорее историко-героический, чем чисто мифологический характер. Оно повествует о конфликте между Уруком, которым правил Гильгамеш, и городом Кишем, возглавляемым царем Аггой.

Сюжет

Агга, сын Энмебарагеси (реально существовавшего правителя Киша), требует от Урука покорности. Гильгамеш сначала обращается за советом к совету старейшин Урука, которые склоняются к подчинению Кишу, опасаясь войны. Однако Гильгамеш, не согласный с их решением, затем обращается к собранию молодых воинов города, которые поддерживают его стремление к сопротивлению. Урук готовится к осаде. Войска Агги осаждают город.

Гильгамеш проявляет хитрость и мужество. Сначала он посылает на стену своего слугу Бирхуртурре, который попадает в плен. Затем на стену поднимается сам Гильгамеш. Его грозный, божественный облик (мелам) внушает такой ужас воинам Киша, что они отступают. Агга оказывается в плену у Гильгамеша. В финале Гильгамеш, помня о прежних благодеяниях Агги (который когда-то спас Гильгамеша), отпускает его с миром, демонстрируя великодушие победителя.

Значение

Это сказание прославляет мудрость, решительность и воинскую доблесть Гильгамеша, а также подчеркивает важность единства города перед лицом внешней угрозы. Оно также отражает политические реалии Раннединастического периода — борьбу городов-государств за гегемонию.

«Гильгамеш и Хумбаба» (или «Гильгамеш и Гора Бессмертного», «Гильгамеш и Страна Живых»)

Это одно из самых известных шумерских сказаний о Гильгамеше, повествующее о его походе в кедровый лес за славой и строительным материалом. Существует две версии этого мифа (Версия А и Версия Б).

Сюжет

Гильгамеш, осознавая свою смертность, желает совершить великий подвиг, чтобы «установить свое имя» навеки. Он решает отправиться в далекую кедровую рощу, охраняемую чудовищным стражем Хувавой (Хумбабой), чтобы срубить кедры. Его верный слуга и друг Энкиду пытается отговорить его, рассказывая об опасностях, но Гильгамеш непреклонен. Он заручается поддержкой бога солнца Уту, который помогает ему в пути. Вместе с Энкиду и отрядом воинов Гильгамеш достигает кедрового леса.

Хувава, обладающий семью (или более) ужасающими «сияниями» (аурами), пытается остановить героев. Происходит битва. С помощью Уту (который насылает на Хуваву ветры, обездвиживающие его) и хитрости (Гильгамеш обманывает Хуваву, предлагая ему в жены своих сестер) героям удается одолеть чудовище. Хувава молит о пощаде, но Энкиду настаивает на его убийстве, опасаясь мести.

Герои убивают Хуваву, срубают кедры и возвращаются в Урук с победой и добычей. В некоторых версиях, Энлиль, разгневанный убийством Хувавы, своего стража, проклинает героев или распределяет «сияния» Хувавы между различными природными силами.

Значение

Сказание прославляет храбрость Гильгамеша, его стремление к славе, а также дружбу между Гильгамешем и Энкиду. Оно также поднимает темы противостояния цивилизации (герои) и дикой природы (Хувава и кедровый лес), а также ответственности за свои поступки (гнев Энлиля).

«Гильгамеш, Энкиду и подземный мир»

Это сложное и многослойное произведение, состоящее из двух, по-видимому, изначально независимых частей.

Часть 1 (Пролог и история с деревом хулуппу)

Начинается с космогонического вступления, описывающего разделение неба и земли. Затем повествуется о дереве хулуппу (возможно, ива), которое росло на берегу Евфрата и было вырвано южным ветром. Богиня Инанна подобрала его и посадила в своем саду в Уруке, надеясь со временем сделать из него трон и ложе.

Однако в корнях дерева поселилась змея, «не знающая заклятий», в стволе — птица Анзуд (Имдугуд) со своими птенцами, а в ветвях — дева-лилит (демоница). Инанна плачет, не зная, как избавиться от них. На помощь ей приходит Гильгамеш. Он убивает змею, птица Анзуд улетает, а лилит убегает в пустыню.

Гильгамеш срубает дерево и делает из его ствола трон и ложе для Инанны, а из ветвей — два магических предмета для себя: пукку (возможно, барабан или обруч для игры) и микку (барабанную палочку или другой предмет для игры).

Часть 2 (Потеря пукку и микку и нисхождение Энкиду в Кур)

Гильгамеш играет со своими пукку и микку, но из-за плача и жалоб женщин Урука (которым, возможно, мешала его игра) эти предметы проваливаются в подземный мир. Гильгамеш горюет. Его верный слуга Энкиду вызывается спуститься в Кур и достать их. Гильгамеш дает ему наставления, как вести себя в подземном мире, чтобы не остаться там навсегда (не надевать чистых одежд, не умащаться маслом, не бросать дротик, не издавать шума, не целовать любимую жену и не бить ненавистную).

Однако Энкиду нарушает все эти запреты и оказывается пленником Кура. Гильгамеш обращается за помощью к богам. Энлиль и Нанна отказывают, но Энки помогает. Он приказывает Уту (богу солнца, который ночью проходит через подземный мир) сделать отверстие в земле, через которое дух (гидим) Энкиду может временно подняться и поговорить с Гильгамешем.

Диалог Гильгамеша и духа Энкиду

В финальной части дух Энкиду описывает Гильгамешу безрадостную и мрачную жизнь в подземном мире, участь различных категорий умерших (например, тех, у кого много сыновей, или тех, кто умер бездетным, или тех, кто сгорел). Этот диалог подчеркивает безысходность смерти и важность правильного погребения и почитания предков.

Значение

Это произведение затрагивает темы взаимопомощи между богами и героями, магической силы предметов, законов подземного мира и неизбежности смерти. Описание Кура здесь является одним из самых подробных в шумерской литературе.

«Смерть Гильгамеша» (фрагментарно)

Этот текст, сохранившийся не полностью, описывает болезнь, смерть и погребение Гильгамеша. Несмотря на свое полубожественное происхождение (на две трети бог, на одну треть человек) и все свои подвиги, Гильгамеш оказывается не в силах избежать общей участи смертных. Текст подчеркивает его величие, скорбь богов и людей по нему, а также упоминает о том, что после смерти он становится одним из судей в подземном мире, что является своего рода посмертной наградой.

«Гильгамеш и Небесный Бык» (шумерская версия сильно отличается от аккадской и сохранилась хуже)

В аккадском эпосе Иштар (Инанна), отвергнутая Гильгамешем, просит своего отца Ану послать на Урук Небесного Быка, чтобы отомстить герою. Гильгамеш и Энкиду вместе убивают Быка. Шумерские фрагменты, связанные с этим сюжетом, менее ясны, но, по-видимому, также повествуют о борьбе героя с этим чудовищем.

7.4.2. Сравнение шумерских версий с позднейшим аккадским эпосом

Аккадский «Эпос о Гильгамеше» (наиболее полная версия — «Стандартная вавилонская», XII–VII вв. до н. э.) является одним из величайших произведений мировой литературы. Он во многом основан на шумерских преданиях, но имеет и существенные отличия:

Объединение сюжетов: Аккадский эпос объединяет разрозненные шумерские сказания в единое, связное повествование с четкой сюжетной линией и психологическим развитием главного героя.

Роль Энкиду: В шумерских текстах Энкиду чаще всего предстает как слуга Гильгамеша. В аккадском эпосе он становится его равным другом, созданным богами как соперник Гильгамешу, но затем ставшим его побратимом. Смерть Энкиду становится поворотным моментом в жизни Гильгамеша, заставляя его осознать собственную смертность и отправиться на поиски бессмертия.

Тема поиска бессмертия: Эта тема, хотя и затрагивается в шумерских текстах (особенно в «Смерти Гильгамеша» и, косвенно, в стремлении «установить имя» в походе на Хуваву), становится центральной и доминирующей в аккадском эпосе. Именно страх смерти после гибели Энкиду толкает Гильгамеша на его долгое и мучительное странствие к Утнапиштиму (аккадский аналог шумерского Зиусудры), пережившему потоп и получившему бессмертие.

Философская глубина: Аккадский эпос достигает большей философской глубины в осмыслении тем дружбы, любви, славы, неизбежности смерти и поиска смысла жизни. Он предлагает более сложный и трагический образ героя.

Изменение деталей сюжета: Многие детали сюжетов изменены. Например, мотивы похода на кедровый лес, обстоятельства смерти Энкиду (в аккадском эпосе он умирает от болезни, насланной богами в наказание за убийство Хувавы и Небесного Быка), встреча с сидури (хозяйкой корчмы на краю света) и перевозчиком Уршанаби (аналог шумерского Ур-Шанаби) получают новое развитие.

Утрата некоторых шумерских сюжетов: Некоторые шумерские сюжеты (например, «Гильгамеш и Агга») не вошли в аккадский эпос или были значительно трансформированы.

7.4.3. Исследование темы смертности, поиска бессмертия и мудрости как центральной философской проблемы эпоса

Хотя в полной мере эта тема раскрывается в аккадском эпосе, ее истоки видны и в шумерских преданиях.

Гильгамеш, несмотря на свое полубожественное происхождение и героические деяния, не может избежать смерти. Это осознание проходит красной нитью через многие сказания. Его стремление «установить свое имя» — это попытка преодолеть забвение, связанное со смертью, через вечную славу.

В аккадской версии, после смерти Энкиду, Гильгамеш переживает глубокий экзистенциальный кризис и отправляется на поиски секрета вечной жизни. Он встречает Утнапиштима, который рассказывает ему историю потопа и объясняет, что бессмертие — это уникальный дар богов, не предназначенный для людей. Гильгамеш получает шанс обрести вечную молодость с помощью «цветка вечной молодости», но теряет его из-за своей неосторожности (цветок утаскивает змея).

В итоге Гильгамеш возвращается в Урук, так и не обретя физического бессмертия. Однако он приходит к мудрости: истинное бессмертие человека — не в вечной жизни тела, а в его деяниях, в построенных им стенах города, в оставленной им памяти и в принятии своей человеческой участи, которая включает радости земной жизни и неизбежность смерти.

Поиск бессмертия оборачивается для Гильгамеша обретением мудрости. Он понимает пределы человеческих возможностей и ценность того, что дано человеку в его земной жизни. Эпос заканчивается описанием стен Урука, построенных Гильгамешем, — это его реальное наследие и символ его мудрого правления.

Шумерские мифы о Гильгамеше, хотя и более фрагментарные и менее психологически разработанные, чем аккадский эпос, заложили основу для одного из величайших размышлений человечества о смысле жизни, дружбе, славе и неизбежности смерти. Они показывают героя, который, несмотря на свою силу и божественное происхождение, сталкивается с фундаментальными проблемами человеческого существования.

7.5. Мифы о потопе и другие эсхатологические сюжеты

Мифы о потопе, повествующие о глобальном катаклизме, уничтожившем почти все человечество, и о чудесном спасении избранного праведника, являются одними из самых распространенных и интригующих сюжетов в мировой мифологии. Шумерская цивилизация оставила нам одну из древнейших известных версий этого мифа, которая не только отражает представления шумеров о божественном правосудии и хрупкости человеческого существования, но и послужила прототипом для более поздних месопотамских и библейских сказаний.

7.5.1. Детальное рассмотрение шумерского мифа о потопе (история Зиусудры)

Шумерский миф о потопе известен в основном по одной, к сожалению, сильно поврежденной клинописной табличке, датируемой Старовавилонским периодом (ок. XVII в. до н. э.), но отражающей, несомненно, более древнюю традицию. Главным героем этого мифа является Зиусудра (шум. ZI.U₄.SUD.RA₂, буквально «Жизнь долгих дней» или «Нашедший жизнь долгих [дней]»).

Содержание сохранившихся фрагментов

Пролог (сильно поврежден): Начало таблички утрачено, но, по-видимому, там описывалось решение богов уничтожить человечество потопом. Причины этого решения в шумерской версии не совсем ясны из-за повреждений, но, как и в более поздних версиях, это могло быть связано с «шумом» людей, который мешал богам, или с их греховностью.

Предупреждение Зиусудры: Бог мудрости Энки (или его аналог) решает спасти благочестивого царя-жреца Зиусудру. Поскольку Энки, вероятно, дал клятву другим богам не раскрывать их замысел напрямую человеку, он обращается не к самому Зиусудре, а к стене его тростниковой хижины, через которую Зиусудра слышит божественное предупреждение. Энки советует ему построить огромный корабль (ковчег), чтобы спастись от надвигающегося потопа.

Строительство корабля (фрагмент отсутствует): Детали строительства корабля в шумерском тексте не сохранились, но, по аналогии с другими версиями, можно предположить, что Зиусудре были даны указания о его размерах и конструкции.

Потоп: Начинается ужасный потоп, который бушует семь (или, по другой интерпретации, шесть) дней и семь ночей. Все живое на земле погибает. Зиусудра и те, кого он взял с собой на корабль (семья, животные, ремесленники — детали неясны из-за фрагментарности), спасаются.

Окончание потопа и жертвоприношение: Когда вода начинает спадать, Зиусудра открывает окно корабля, видит солнечный свет (бога Уту) и простирается ниц перед ним. После того как корабль пристает к горе (возможно, гора Ницир, упоминаемая в более поздних версиях), Зиусудра выходит из ковчега и приносит обильные жертвы богам (быков и овец).

Примирение богов и дарование бессмертия Зиусудре: Боги Ан (верховный бог неба) и Энлиль (глава пантеона, который, вероятно, и был инициатором потопа), сначала разгневанные спасением людей, в итоге смягчаются (возможно, под влиянием Энки и приятного аромата жертв). Они даруют Зиусудре вечную жизнь, подобную божественной, и поселяют его в «стране Дильмун» (часто отождествляемой с современным Бахрейном) — райском месте, «где восходит солнце».

7.5.2. Сравнительный анализ с вавилонской и библейской версиями

Шумерский миф о Зиусудре имеет поразительные параллели с более поздними месопотамскими и библейскими сказаниями о потопе, что свидетельствует о преемственности этой мифологической традиции.

Вавилонская версия (миф об Атрахасисе и Эпос о Гильгамеше)

Атрахасис («Превосходящий мудростью»): В этом аккадском мифе (ок. XVIII–XVII вв. до н. э.) герой потопа носит имя Атрахасис. Причиной потопа здесь более четко называется «шум» людей, который мешал богу Энлилю спать. Бог Эа (аккадский аналог Энки) также предупреждает Атрахасиса через стену хижины и дает подробные инструкции по строительству ковчега (кубической формы). Потоп длится семь дней и ночей. После потопа Атрахасис приносит жертвы, и боги, привлеченные ароматом, собираются вокруг. Энлиль гневается, но Эа упрекает его в чрезмерной жестокости. В итоге боги решают ограничить численность людей другими способами (болезни, бесплодие, младенческая смертность). Атрахасису и его жене даруется бессмертие.

Утнапиштим («Нашедший жизнь»): В XI таблице аккадского «Эпоса о Гильгамеше» герой потопа называется Утнапиштим (явная калька с шумерского Зиусудра). История, которую он рассказывает Гильгамешу, во многом повторяет миф об Атрахасисе: решение богов, предупреждение Эа, строительство ковчега, потоп, жертвоприношение, дарование бессмертия Утнапиштиму и его жене и их поселение «на краю света». Именно к Утнапиштиму Гильгамеш отправляется в поисках секрета вечной жизни.

Основные отличия от шумерской версии: Более четкое указание причин потопа, подробные описания строительства ковчега и самого потопа, более разработанные диалоги между богами.

Библейская версия (Книга Бытия, главы 6–9)

Ной: Героем потопа в Библии является праведник Ной. Причиной потопа здесь называется моральное разложение человечества, его греховность и насилие. Бог Яхве решает уничтожить все живое.

Предупреждение и ковчег: Яхве напрямую предупреждает Ноя и дает ему подробные указания по строительству ковчега (прямоугольной формы), в который Ной должен взять свою семью и по паре (или по семь пар чистых) от каждого вида животных.

Длительность потопа: Библейский потоп значительно дольше: дождь идет 40 дней и 40 ночей, а вода покрывает землю 150 дней.

Окончание и жертвоприношение: Ковчег пристает к горам Араратским. Ной выпускает птиц (ворона и голубя), чтобы проверить, сошла ли вода. После выхода из ковчега Ной строит жертвенник и приносит всесожжения «от всякого скота чистого и от всех птиц чистых».

Завет Бога с Ноем: Яхве, обоняв «приятное благоухание», обещает больше никогда не уничтожать все живое потопом и заключает с Ноем и его потомством завет, знамением которого становится радуга в облаках. Ною и его сыновьям не даруется бессмертие, но они получают благословение на размножение и владычество над землей.

Сходства и различия: Основная сюжетная канва (решение божества, предупреждение избранника, строительство ковчега, спасение, жертвоприношение, обещание) поразительно схожа. Однако ключевые различия лежат в теологической интерпретации: в библейской версии акцент делается на моральных причинах потопа (греховность людей) и на этических аспектах завета Бога с человечеством, что отражает монотеистический контекст.

7.5.3. Исследование других повествований о гибели и возрождении мира

Хотя миф о потопе является наиболее ярким примером эсхатологического сюжета в шумерской мифологии, можно найти и другие мотивы, связанные с идеями гибели и возрождения, хотя и не в столь глобальном масштабе.

Мифы об умирающих и воскресающих богах

Цикл мифов об Инанне и Думузи (см. 7.3) содержит идею сезонной смерти и возрождения, связанную с природными циклами. Уход Думузи в подземный мир символизирует увядание природы, а его возвращение — ее весеннее пробуждение. Это своего рода «мини-эсхатология» на уровне годового цикла.

Мифы о разрушении городов и их восстановлении

Шумерская история была полна войн и разрушений городов. Эти трагические события могли находить отражение в мифологических или квазиисторических текстах (например, в «Плачах» о разрушении Ура, Шумера, Ниппура), где гибель города описывается как результат гнева богов, но часто сопровождается надеждой на его будущее восстановление и возрождение по воле тех же богов.

Мотив борьбы с хаосом

Многие мифы повествуют о борьбе богов или героев с чудовищами, олицетворяющими силы хаоса (например, Нинурта против Анзу или Асага, Гильгамеш против Хувавы). Победа над хаосом символизирует утверждение порядка и возможность его восстановления после периодов разрушения.

7.5.4. Интерпретация эсхатологических мотивов в контексте шумерского мировоззрения и исторического опыта

Эсхатологические мотивы в шумерской мифологии, особенно миф о потопе, вероятно, отражали несколько аспектов их мировоззрения и исторического опыта.

Реальность наводнений

Шумер располагался в долине рек Тигр и Евфрат, которые были подвержены сильным и порой катастрофическим наводнениям. Воспоминания о таких реальных бедствиях могли лечь в основу мифа о всемирном потопе, гиперболизировав его масштабы. Археологические раскопки в некоторых шумерских городах (например, в Уре, Кише, Шуруппаке) выявили слои речных отложений, которые некоторые исследователи интерпретировали как свидетельства крупных локальных наводнений, хотя идея единого «всемирного потопа» в научном смысле не подтверждается.

Зависимость от богов и хрупкость цивилизации

Миф о потопе подчеркивал всемогущество богов и зависимость человечества от их воли. Он напоминал о том, что боги могут как даровать жизнь и процветание, так и обрушить свой гнев и уничтожить созданный ими мир. Это отражало ощущение хрупкости цивилизации перед лицом непредсказуемых природных сил и божественного произвола.

Идея божественного правосудия и наказания

Хотя причины потопа в шумерской версии не до конца ясны, сам факт решения богов уничтожить человечество указывает на идею божественного суда и наказания за какие-то проступки (даже если это просто «шум»).

Возможность спасения и обновления

Несмотря на катастрофический характер потопа, миф содержит и элемент надежды. Спасение праведника (Зиусудры) и его семьи символизирует возможность выживания и обновления человеческого рода после периода разрушения. Это отражает жизнестойкость шумерской цивилизации, ее способность восстанавливаться после бедствий.

Цикличность времени

Хотя шумеры имели и линейное представление о времени (в контексте династий и исторических событий), эсхатологические мифы, особенно связанные с сезонными циклами или идеей потопа как некоего «обнуления», могли также содержать элементы циклического восприятия времени, где за разрушением следует новое творение или возрождение.

Дарование бессмертия как исключительная награда

История Зиусудры, получившего бессмертие, подчеркивала, что вечная жизнь не является уделом обычных смертных, а может быть дарована лишь в исключительных случаях по особой воле богов.

Мифы о потопе и другие эсхатологические сюжеты играли важную роль в формировании шумерской картины мира, помогая осмыслить как разрушительные, так и созидательные силы, управляющие вселенной, и определить место человека в этой динамичной и порой опасной реальности.

7.6. Мифологические основы царской идеологии

Царская власть в Древнем Шумере была не просто политическим институтом, но и сакральным явлением, глубоко укорененным в мифологическом мировоззрении. Мифы служили мощным инструментом легитимации власти правителей, обосновывая ее божественное происхождение и представляя царя как избранника богов, ответственного за поддержание порядка и процветания страны. Эти мифологические нарративы формировали идеологический фундамент, на котором строилась вся система государственного управления.

7.6.1. Анализ мифов, легитимизирующих царскую власть

Несколько эпических сказаний и текстов играли ключевую роль в формировании и поддержании мифологических основ царской идеологии:

Цикл мифов об Энмеркаре

Энмеркар, легендарный правитель Урука, сын Мескиаггашера и внук бога солнца Уту, является героем двух известных эпических поэм, которые подчеркивают его мудрость, хитроумие и божественное покровительство.

"Энмеркар и владыка Аратты"

Этот длинный эпос повествует о соперничестве Энмеркара, царя Урука, с неназванным владыкой далекой и богатой страны Аратты, расположенной где-то в горах Ирана. Сюжет вращается вокруг требования Энмеркара, чтобы Аратта подчинилась Уруку и прислала дань в виде драгоценных металлов и камней для украшения храма богини Инанны, покровительницы Урука. Инанна, которая также почиталась и в Аратте, отдает предпочтение Уруку и своему избраннику Энмеркару. Конфликт разрешается не столько военной силой, сколько серией испытаний и хитроумных загадок, которые правители задают друг другу через посланников. Одним из примечательных моментов мифа является упоминание об изобретении письменности Энмеркаром (или его писцом), когда посланник не смог запомнить слишком длинное и сложное устное сообщение. Энмеркар записывает его на глиняной табличке, и это становится первым письменным документом. В итоге Аратта подчиняется Уруку.

Миф утверждает превосходство Урука и его правителя Энмеркара, подчеркивая его особую связь с богиней Инанной и его мудрость, позволившую подчинить богатую страну без кровопролития. Изобретение письменности также приписывается ему, что возвеличивает его как культурного героя.

"Энмеркар и Энсухкешданна"

Это сказание продолжает тему соперничества Урука и Аратты, но главным противником Энмеркара здесь выступает Энсухкешданна (или Энсухгиранна), новый правитель Аратты. Энсухкешданна, подстрекаемый своими советниками, бросает вызов Энмеркару, требуя, чтобы тот признал его верховенство. Он также пытается переманить Инанну на свою сторону. В этом мифе важную роль играет колдун из Хамази, который пытается с помощью магии подчинить Урук Аратте, но терпит поражение от мудрой женщины-колдуньи Сагбурру из Урука. В итоге Энсухкешданна признает превосходство Энмеркара.

Этот миф также утверждает божественное право Урука на гегемонию и мудрость его правителя. Победа над враждебной магией подчеркивает защиту богов и силу урукской мудрости.

"Царский список" (шум. нам-лугаль — «царственность»)

Это уникальный документ, представляющий собой перечень городов, в которых «пребывала царственность», и династий царей, правивших в них со времен «до потопа» и до Исинской династии (начало II тыс. до н. э.).

Список начинается с утверждения, что «когда царственность была ниспослана с небес, царственность была в Эриду». Затем перечисляются города, последовательно получавшие гегемонию (Эриду, Бад-тибира, Ларак, Сиппар, Шуруппак — все до потопа), и их правители с указанием фантастически долгих сроков правления. После упоминания о потопе, который «смыл [страну]», царственность вновь ниспосылается, на этот раз в Киш. Далее список следует более или менее исторической последовательности, перечисляя династии Киша, Урука (включая Энмеркара, Лугальбанду и Гильгамеша), Ура, Авана, Хамази, Акшака, Аккада, гутиев, снова Урука, III династии Ура, Исина.

«Царский список» не является точной исторической хроникой в современном смысле, а скорее идеологическим конструктом. Его основная цель — легитимизировать идею единой, передаваемой по воле богов царственности, которая последовательно пребывает в одном главенствующем городе. Это обосновывало право на власть той династии, которая правила в момент составления или редактирования списка, представляя ее как законную преемницу древнейших царей. Упоминание до потопных царей и божественное ниспослание царственности подчеркивали ее сакральный характер.

7.6.2. Исследование концепции "спускания царственности с небес"

Эта концепция, ярко выраженная в «Царском списке», является краеугольным камнем шумерской царской идеологии.

Божественное происхождение власти

: Царская власть (нам-лугаль) не была результатом человеческих усилий или завоеваний в чистом виде, а даром богов, ниспосланным с небес. Это означало, что царь правил не по своей воле, а как наместник богов, исполняющий их предначертания.

Единство и преемственность власти

: Идея о том, что царственность пребывает в одном городе, а затем «переходит» в другой, утверждала принцип единства власти в стране, несмотря на политическую раздробленность Раннединастического периода. Каждый новый гегемон мог претендовать на то, что именно ему боги передали эту единую царственность.

Сакрализация фигуры правителя:

Хотя шумерские цари (за исключением некоторых правителей III династии Ура) обычно не обожествлялись при жизни в полной мере, концепция божественного происхождения их власти придавала их фигуре сакральный статус. Они были посредниками между миром богов и миром людей.

7.6.3. Мифологические образцы идеального правления и их роль в формировании идеологии

Шумерские мифы и эпические сказания не только легитимизировали власть, но и создавали образцы идеального правителя, которым должны были следовать реальные цари.

Герои, подобные Энмеркару, демонстрируют мудрость, способность решать сложные задачи, предвидеть последствия и использовать хитрость для достижения целей государства без излишнего кровопролития.

Гильгамеш (в сказаниях о Хуваве и Агге) предстает как отважный воин, защитник своего города, готовый на подвиги ради славы и безопасности своего народа.

Идеальный правитель должен был быть благочестивым, строить и украшать храмы, обеспечивать регулярные жертвоприношения и почитать богов. Деяния Гудеа из Лагаша, подробно описанные в его цилиндрических надписях (хотя это не мифы в чистом виде, но они полны мифологических аллюзий), являются ярким примером такого идеала. Он получает прямое указание от бога Нингирсу построить ему храм и скрупулезно выполняет все божественные предписания.

Царь должен был быть «добрым пастырем», обеспечивающим справедливость, защищающим слабых (вдов, сирот), заботящимся о благосостоянии своих подданных. В прологах к законодательным сборникам (например, «Законы Ур-Намму») подчеркивается стремление царя установить справедливость и искоренить злоупотребления.

Успешное правление напрямую связывалось с благосклонностью богов. Идеальный царь — это тот, кто пользуется поддержкой богов, получает от них советы и помощь. Многие мифы подчеркивают личные отношения героев-царей с божествами (Энмеркар и Инанна, Гильгамеш и Уту).

Эти мифологические образцы служили не только для прославления легендарных правителей прошлого, но и как своего рода «руководство» или идеал для действующих царей. Они формировали общественные ожидания относительно роли и качеств правителя и способствовали укреплению идеологии, в которой царская власть была неотделима от божественной воли и служения высшим целям.