Resistance. Ураганный огонь

Глава шестая ДОМ, МИЛЫЙ ДОМ

Неподалеку от Дрейпера, штат Южная Дакота

Среда, 21 ноября 1951 года

Снежные хлопья продолжали падать со свинцово-серого неба. Хейл стоял перед могилой, отдавая дань памяти родителям и их работникам. Вдруг послышался металлический лязг, и он развернулся к сараю, вскидывая «россмор».

Но, против ожидания, вместо внезапной стрельбы Хейл слышал только нежное позвякивание висящих на крыльце дома колокольчиков, колышущихся от ветра, хрип собственного дыхания и размеренный скрип снега под ногами. Он приблизился к сараю.

Распахнутые ворота зияли черной дырой. Хейл осторожно вошел внутрь, держа ружье наготове, но не увидел ничего помимо того, что ожидал увидеть. В дальнем конце находился отцовский кабинет, рядом с ним мастерская, а вдоль западной стены тянулись стойла. Кроме всех прочих обязанностей, возложенных на него отцом, юный Хейл должен был каждый день убирать из стойл навоз. Тогда его это крайне возмущало, однако сейчас эти обязанности не казались такими уж обременительными, и Хейл был бы рад снова вернуться в то беззаботное время.

Северная часть сарая была под самый потолок завалена тюками сена, заготовленного на зиму.

В свое время отец Хейла купил стальные листы и постелил их перед самыми воротами, чтобы защитить деревянный пол у входа от различных напастей. И вот сейчас Хейл, шагнув вперед, увидел посреди этого настила охотничий нож.

Запрокинув голову, он устремил взгляд на низкий чердак прямо над кабинетом отца. Под самой крышей в центре на балках были уложены доски, ведущие туда, где лежало сено. В детстве Хейл частенько играл здесь со Сьюзен.

«Прячется ли кто-то в этой темноте?» Да, решил Хейл, убежденный, что владелец ножа — человек. Будь это химера любого вида, она бы уже напала.

— Я знаю, что вы здесь! — крикнул Хейл. — Ну же, выходите… я не сделаю вам ничего плохого. Моя фамилия Хейл… лейтенант Натан Хейл. Это ранчо моих родителей.

Последовала долгая тишина, затем послышался слабый шорох, и где-то над головой у Хейла прозвучали шаги. Потом раздался голос, юношеский голос:

— Не стреляйте! Мы спускаемся.

На железный настил упал конец каната, по которому скользнул вниз парень лет восемнадцати, а за ним девочка помоложе. Парень поспешил к ножу, предоставив девочке говорить за обоих. У нее были большие карие глаза, курносый нос и широкий рот.

— Меня зовут Тина. А это мой брат Марк… Это он уронил нож. Я говорила ему не играться, а он не послушал.

Хейл отметил, что подростки одеты как капуста, в несколько слоев, и оба при оружии. У юноши на груди висел легкий карабин «рипер», а в переделанной химерианской портупее лежало с полдюжины запасных обойм. У девочки из кобуры под мышкой торчала рукоятка пистолета, а на перекинутой через плечо бельевой веревке болтался обрез ружья четыреста десятого калибра.

— Я вас узнала, — добавила Тина. — Вот только глаза… Совсем как у химер.

— Ты меня… узнала? — изумился Хейл. — Разве мы уже встречались?

Тина покачала головой.

— Нет, мы с Марком из Пьера. Мы ехали на юг, когда дорогу расстрелял химерианский истребитель. Маму и папу убило, а нас нет. Это случилось четыре — нет, погодите, пять недель назад, и с тех пор нам никто не встречался. Когда мы сюда пришли, дом был пуст, но на полу валялись фотографии. Вот откуда я вас знаю.

У Марка были такие же карие глаза, а щеки покрывал юношеский пушок. Хейл обратил внимание, что указательный палец подростка застыл рядом со спусковым крючком «рипера». Мальчишка понял, куда смотрит лейтенант.

— Не обижайтесь, мистер, — недоверчиво произнес он, — но что насчет ваших глаз? С ними что-то не так.

— Все разновидности химер — результат действия вируса, — объяснил Хейл. — Я заразился, когда воевал с химерами в Англии. От этого глаза изменили цвет. Но мне делают уколы, и я вдыхаю специальный аэрозоль — и это сдерживает развитие вируса.

Марка его слова до конца не убедили, однако мысли Тины были заняты другим.

— Сьюзен удалось спастись?

В вопросе слышались жалобные нотки, словно Тина олицетворяла себя со Сьюзен и считала, что если другая девушка смогла добраться до людей, то, может быть, и она тоже сумеет.

— Не знаю, — честно сказал Хейл. — Надеюсь на это. Но нам пора подумать о более насущных проблемах. Я возвращаюсь назад. Вы со мной?

Тина, словно для благословения, оглянулась на брата и в качестве ответа удостоилась краткого кивка.

— Да, — сказала девушка, быстро возвращая взгляд на место, чтобы не терять Хейла из виду. — Мы уже дважды пытались уйти, но оба раза натыкались на химерианские патрули и возвращались обратно.

— Точно, — кивнул Марк. — Мы собирались уходить вчера ночью, когда прилетела пара зондов, они долго вынюхивали все вокруг.

— Боюсь, в этом был виноват я, — признался Хейл. — По дороге пришлось уложить несколько химер, вот меня и искали. Но похоже, поиски уже прекратились — так что, думаю, нам следует трогаться в путь сегодня вечером. До того, как погода начнет налаживаться.

Подростки переглянулись, затем снова посмотрели на него.

— Может, завтра? — с сомнением промолвил Марк. — Но только не сегодня.

— Это еще почему? — заинтересовался Хейл.

— Потому что сегодня вечером придут зомби, — серьезно произнесла Тина. — Они приходят раз в четыре дня, и сегодня как раз такой день.

Хейл нахмурился.

— Как они выглядят?

— Похожи на людей, — осторожно ответил Марк. — Только глаза у них такие же, как у вас. И всегда приходят толпой. Они очень опасные, — добавил он, — но не слишком умные.

Тина кивнула.

— Наверное, поэтому их приводят другие химеры. Мы видели.

Хейл предположил, что те, кого подростки называли зомби, на самом деле официально классифицировались как «страшилища», хотя, если такая тварь оказывается слишком близко, тебе не до точной терминологии. Когда страшилище вонзает клыки в жертву, освободиться ей очень трудно, практически невозможно. Очевидцы рассказывали, как эти несуразные обнаженные монстры появлялись из коконов, сделанных прядильщиками, однако помимо этого об ужасных созданиях было известно крайне мало.

То, что другие химеры перегоняют стада страшилищ из одного места в другое, — новость, которая обязательно заинтересует разведку. Если только Хейл найдет способ рассказать об этом так, чтобы его не отдали под трибунал.

— Хорошо, — согласился Хейл, — на ночь спрячемся.

Обернувшись, он взглянул в распахнутые ворота на серое небо. Смеркалось, и заметно холодало.

— Я оставил рюкзак в роще. Схожу за ним и вернусь через полчаса.

Марк угрюмо кивнул.

— Мы будем ждать здесь.

Когда Хейл возвратился, Марк и Тина поспешили ему навстречу. Втроем они прошли в сарай, пятясь задом и заметая за собой следы.

— У вас есть рюкзаки? — спросил Хейл. — И снегоступы? Потому что все это вам понадобится.

— Да, есть, — оживилась Тина. — Мы много чего нашли в Дрейпере. Во всем городе ни одной живой души.

— А «рипер»? Он у вас откуда?

— От химер, — гордо ответил Марк. — Мы проследили за одной из них до леса, увидели, что она собирается разделать труп, и выстрелили ей в спину. У меня тогда была охотничья винтовка со скользящим затвором — пуля прошила химеру насквозь!

— Я тоже стреляла, — нетерпеливо добавила Тина. — Шесть раз!

— Молодцы, — похвалил ребят Хейл, хотя его несколько озадачило то, как девочка с неподдельным воодушевлением говорит о расправе над химерой. — Сейчас самое подходящее время, чтобы собрать вещи, и утром можно будет выступать. Но помните: брать только самое необходимое. Это означает: одна смена белья, продукты на три дня, если есть, и все боеприпасы. Если наткнемся на неприятности, надеюсь на вашу помощь.

Оба подростка с готовностью кивнули.

— Ну, где вы спите? Наверху, на чердаке?

— Нет, — ответил Марк. — Мы нашли место получше! Идемте… мы вам покажем.

Хейл направился следом за Марком к огромной куче сена, уже догадываясь о месте ночлега. Они со Сьюзен тоже в детстве вытаскивали через вентиляционные отдушины сено, создавая внутри громадного сеновала потайные комнаты.

Поднявшись за Марком по уложенным лесенкой тюкам, Хейл увидел, как тот бросил оружие в проделанный в сене колодец и прыгнул туда сам. Тина подсветила вход в лаз фонариком. Хейл протиснулся вниз через отверстие, напоминавшее печную трубу, затем немного по горизонтальному тоннелю. Проход привел его в комнату приличных размеров, похоже, давно обжитую.

Единственным источником света был фонарик Марка. На полу лежали два спальных мешка, в углу стояли рюкзаки, а все выступы и ниши были превращены в полочки и шкафчики, заваленные всякой всячиной. Благодаря теплоизолирующим свойствам сена температура в тайнике была градусов на десять выше, чем на улице.

— Керосиновой лампой здесь пользоваться нельзя, — объяснил Марк, когда Хейл положил оружие. — По понятным причинам.

Молча кивнув, Хейл озабоченно огляделся. Каким бы уютным ни было убежище, в случае чего покинуть его по-быстрому будет очень непросто. А это чревато роковыми последствиями.

— Скажите мне вот что, — спросил Хейл, после того как к ним присоединилась Тина. — Когда приходят страшилища — так мы называем ваших зомби, — они останавливаются на ранчо или же идут дальше?

— Да, останавливаются, — быстро ответила Тина. — Иногда накачивают воду ручным насосом, а иногда просто бродят туда-сюда.

Новость была из тревожных. Опасно было укрываться в пещере, но сидеть на сеновале, когда вокруг шатается толпа химер, — полное безумие.

— Жилище вы себе обустроили неплохое, — тактично заметил Хейл, — но, думаю, надо найти ночлег где-нибудь в другом месте. Спать ложитесь полностью одетыми, чтобы в случае чего сразу вступить в бой. Не очень удобно, зато безопаснее.

— Можно, я возьму вот это? — Тина протянула Хейлу книгу. — Она очень интересная, а я дочитала только до середины.

Хейл направил луч фонарика на обложку. Он прочитал название — «Остров сокровищ» — и узнал собственную книгу.

— Да, — его голос потеплел, — можно. И я с тобой согласен, это замечательная книга.

Ребята быстро собрали вещи, после чего все трое перебрались на чердак, и Хейл с помощью отцовского коловорота проделал в наружной стене цепочку отверстий на уровне глаз. Место было далеко не идеальным, но уже наступили сумерки и вряд ли до прихода темноты удалось бы найти что-нибудь получше.

Ужин приготовили в старом эмалированном тазике на таблетках сухого спирта. Свет давали свечи, а на десерт была банка клубничного варенья Мери Фарли. Затем, собрав все вещи так, чтобы можно было сорваться в любой момент, они установили очередность дежурств и улеглись спать на стопке лошадиных попон. От попон исходил тот еще запах, но они были всяко мягче, чем деревянный пол, и обеспечивали столь нужную теплоизоляцию.

Хейл с восхищением отметил, что Тина, забравшись в спальный мешок, положила рядом обрез и оставила под мышкой кобуру с пистолетом.

Марк вызвался дежурить первым, и Хейл согласился, сознавая, что даже если путь обратно пройдет без сучка и задоринки, ему все равно потребуются силы и свежая голова.

— Они здесь.

Хейл мгновенно проснулся.

— Пятьдесят три, если считать провожатых, — прошептал Марк.

Вокруг должна была бы царить кромешная темнота, однако откуда-то проникал свет, и его источник перемещался. Кивнув, Хейл встал и на цыпочках прокрался к восточной стене.

Тина к этому времени тоже проснулась и, выбравшись из спального мешка, уселась рядом на корточки.

Сознавая, что прямо под ним может находиться химера или несколько, Хейл прильнул глазом к одному из просверленных отверстий. От увиденного по спине пробежали мурашки. Фонари «летучая мышь», расставленные химерами тут и там, обеспечивали яркое освещение, рисуя длинные тени на снегу и стенах дома.

Страшилища выстроились в цепочку перед старым ручным насосом, скрипящим всякий раз, когда одно из них работало рукояткой. Из трубы хлестала холодная вода, которую страшилища по очереди пили. Конечно, они могли бы поесть снега — видит бог, его было предостаточно, — однако химеры делали много такого, чего Хейл не понимал.

Пока страшилища утоляли жажду, Хейл переключил внимание на сопровождающих, и то, что он увидел, его встревожило еще больше. Вместо обыкновенных гибридов эскортировать зомби была отряжена троица железноголовых. Они были крупнее тех химер, с которыми Хейл расправился вчера, сильнее и вооружены «огерами». Оружием, способным пробивать насквозь бетонные стены, не говоря про деревянные.

Оставалось только вести себя как можно тише, моля бога о том, чтобы страшилища поскорее ушли прочь.

Первым предвестием надвигающихся неприятностей стало то, что один из железноголовых поднял свой «огер» и направил его на дом. Химера не стреляла, а просто водила оружием из стороны в сторону, словно что-то выискивая.

Проклятье!

Чувствительные датчики, встроенные в «огер», были способны уловить малейшее тепло даже сквозь твердые стены. Оставалось лишь гадать, почему химере вздумалось изучать дом — может, от банальной скуки, а может, от избытка осторожности. Хейл почувствовал, как кровь насыщается адреналином: «огер» нацелился прямо на него.

— Приготовьтесь, — угрюмо прошептал Хейл, отходя от дырки. — Кажется, нас обнаружили. Химеры могут стрелять сквозь стены, но, надеюсь, они войдут в сарай, и я отправлю им в подарок пару гранат. Так что оставайтесь на месте… Главное — не дать страшилищам забраться наверх. Марк, ты обороняешь проход… Тина, ты берешь на себя лестницу. Я буду затыкать дыры. И помните, что химеры сделали с вашими родителями. Стреляйте на поражение. Все ясно?

В темноте Хейл не мог разглядеть лиц, а времени ответить у ребят не было — в сарай ворвались двое железноголовых и с порога открыли огонь. Лучи смертоносной радиации впились в деревянный потолок, на долю секунды задержались и, пробив его, полетели дальше, проделывая дыры в крыше.

Хейл выдернул чеку и бросил гранату вниз. Сверкнула яркая вспышка, и тотчас последовал раскатистый грохот взрыва, приглушивший пронзительный крик: по крайней мере одна химера получила порцию острых как бритва осколков. Кусочек металла продырявил пол рядом с ногой Хейла и, пролетев выше, завяз в балке.

Минимум один железнобокий был выведен из строя — но что насчет остальных? Выглядывать было рискованно, но Хейл все равно высунулся, как раз в тот момент, когда в сарай вошло страшилище, держа высоко над головой фонарь «летучая мышь».

Благодаря внезапно пролившемуся свету Хейл увидел, что взрывом уложило сразу двух железноголовых, однако времени радоваться не было: сквозь стены устремился новый поток зарядов, выпущенных из «огера». Некоторые лучи пролетели в каких-нибудь дюймах от Хейла, и он поспешно отпрянул назад.

Марк и Тина лежали распластавшись на настиле, но их, похоже, не задело.

Любой следующий выстрел мог стать роковым, но в сарай ворвалось уже больше десяти страшилищ, третий железноголовый больше не мог определить, в кого стрелять, и огонь снаружи прекратился.

Теперь начался бой внутри: трем страшилищам удалось вскарабкаться на гору из тюков сена, и они двинулись по мосткам в сторону чердака. В соответствии с приказом Хейла их там встретил Марк. После короткой очереди из «рипера» первое страшилище зашаталось и упало. Доски не выдержали веса, и тело полетело вниз, до самого пола, где уже целая толпа мерзких тварей искала способ забраться наверх.

Тем временем в двадцати шагах в стороне раздался приглушенный грохот: это страшилище поднялось по деревянной лестнице, и Тина выстрелила из обреза. Хотя и не такое мощное, как «россмор», вблизи ружье четыреста десятого калибра обладало достаточной убойной силой — страшилищу снесло верхнюю часть головы. Кровавый дождь пролился на толпу внизу. Фонари отбрасывали причудливые тени на западную стену, воздух наполнился бессвязным ревом.

Хейл с удовлетворением отметил, что подростки хорошо держатся, по крайней мере пока, однако тут возникла новая проблема. Не отличаясь особым умом, страшилища тем не менее были очень активными, и те, кто не поднялся на настил и не взобрался на лестницу, полезли по стенам! Изнутри косяки и поперечины не были ничем закрыты, и для чудовищ этих упоров оказалось достаточно.

С криком «Ложись!» Хейл бросил вниз еще одну гранату. Взрывной волной почти всех страшилищ стряхнуло со стен, и настало время поработать «россмором». Ружье поочередно грохотало и лязгало затвором, посылая заряды крупной дроби в тех монстров, которые продолжали карабкаться по стене. Изуродованные трупы шлепались на пол.

Вдруг Хейл услышал крик и, обернувшись, обнаружил, что Тина, не сумевшая быстро перезарядить ружье, оказалась в беде. Взобравшись на чердак, одна из тварей схватила девочку грубыми лапищами и подняла в воздух. Хейл не мог стрелять из страха зацепить Тину, поэтому бросился вперед, хотя понимал, что все равно не успеет.

Страшилище широко разинуло пасть.

И тут Тина удивила и Хейла, и врага, выхватив из кобуры девятимиллиметровый браунинг и приставив дуло к покатому черепу монстра. Мощный пистолет дернулся в руке девочки, и из затылка страшилища вырвалась длинная лента окровавленных мозгов.

Химера разжала руки, выпуская Тину, а та, снова оказавшись на ногах, не растерялась и выстрелила в живот другому страшилищу. Но все новые и новые обезумевшие от жажды крови чудища лезли на чердак.

На подмогу Тине подоспел Хейл. Его точные выстрелы разносили монстров в клочья. Стреляные гильзы улетали по высокой дуге, отскакивали от пола и сваливались с чердака. Времени думать и переживать не было. Хейл только стрелял, перезаряжал и снова стрелял, отчаянно пытаясь остановить жуткий поток.

И вдруг, словно по волшебству, все закончилось. Последняя тварь упала, сраженная зарядом дроби, и в наступившей тишине единственными звуками остались только бульканье смертельно раненной химеры, которая захлебывалась собственной кровью, и мерные щелчки новых патронов, вставляемых в ружье.

— Мы победили! — воскликнул Марк, вставляя в «рипер» свежий магазин. — Мы перебили всех!

— Рано радуешься, — угрюмо отозвался Хейл. — Железноголовых было трое, а уложили мы только двоих. Забирайте рюкзаки… Уходим.

Словно в подтверждение его слов, в сарай влетела аэрозольная зажигательная граната. Упав в десяти шагах от тюков, она с громким шипением взорвалась. Хейл, Марк и Тина находились вне зоны взрыва, однако граната зажгла сено, и пламя стало стремительно распространяться. Аэрозольные зажигательные гранаты первыми придумали люди, но точно так же, как люди заимствовали оружие у химер, происходил и обратный процесс. Хейл рассудил, что железноголовый решил выкурить людей из сарая на видное место.

— Пойдем, — сказал он, надевая на плечи рюкзак. — Следуйте за мной.

Марк и Тина повиновались беспрекословно. Хейл соскользнул по лестнице вниз. Огонь разгорался, и жар уже был невыносимый.

Сквозь стены внутрь начали влетать пули, выпущенные из «огера».

— Сюда! — крикнул Хейл, указывая на восточную стену.

Заскочив на мгновение в отцовскую мастерскую, он сорвал с крючка на стене кувалду и поспешил туда, где ждали Марк и Тина. С грохотом кувалда обрушилась на стену. Нужно было бить строго между соседними раскосами, но Хейлу мешал вес рюкзака, снегоступов и винтовки. И все же после трех хороших ударов отошла целая секция обшивки. Это был прогресс, однако его было недостаточно. Отбросив кувалду, Хейл принялся ногой выбивать шатающиеся доски.

— Марк! — вдруг закричала Тина. — Сзади!

Обернувшись, Хейл увидел объятое огнем страшилище. То ли оно было ранено, то ли просто пряталось в углу, когда взорвался аэрозоль, но сейчас пылающая тварь находилась в каких-нибудь шести шагах и, пошатываясь, шла на них с широко раскинутыми руками.

Марк несколько раз выстрелил, но чудовище продолжало двигаться. Хейл тоже собрался было выстрелить, но тут пуля железноголового, палившего вслепую, угодила в страшилище. Мощный заряд сбил монстра с ног. Пламя объяло его целиком, и один за другим лопнули все шесть глаз. Какое-то мгновение страшилище колотило пятками по полу, потом затихло.

«Часовой» снова принялся за стену.

— Есть! — крикнул он, когда перед ним наконец образовался лаз.

Выглянув, Хейл не увидел железноголового. Судя по последнему выстрелу, химера находилась у противоположной стороны сарая.

— Тина, ты идешь первая, затем Марк.

Ребята не заставили себя торопить. И как раз в этот момент рухнул один из штабелей сена, пламя взметнулось вверх по стене, и занялась крыша. Как только Марк исчез в дыре, Хейл последовал за ним. Зацепившись за край снегоступом, он выругался и потерял доли секунды, пока его освобождал.

Когда они оказались снаружи, пылал уже весь сарай. К счастью, снова повалил снег, который заметет их следы; впрочем, ничто не мешает железноголовому погнаться за ними сейчас. Химера была близко, слишком близко, и, прежде чем идти на юг, надо разобраться с ней.

Хейл побежал, брат и сестра следовали за ним. Обогнув дом с западной стороны, все трое пересекли стоянку для машин. Пожар и брошенные боевые фонари давали предостаточно света. Обойдя баллон с пропаном, Хейл начал подниматься вверх по склону. Достигнув вершины невысокого холма, он стряхнул с плеч рюкзак и знаком приказал подросткам лечь в снег.

Устроив из рюкзака опору для «фарая», Хейл улегся сам. Прильнув к оптическому прицелу, он стал высматривать третьего железноголового. Долго ждать не пришлось. Меньше чем через полминуты здоровенная химера выбежала из-за северо-западного угла дома и двинулась по следу людей на юг. Все это было предсказуемо, но вот чего Хейл не ожидал, так это того, что за железноголовым появятся трое страшилищ. Задача усложнялась: надо было завалить всех четверых.

Хейлу пришла в голову идея. Мрачно усмехнувшись, он проводил взглядом пересекающих стоянку химер и навел перекрестие прицела строго в центр цели. Когда железноголовый подошел к баллону с пропаном поближе, Хейл выстрелил. Бронебойная пуля, пробив на огромной скорости стенку баллона, вызвала искру. Этого оказалось достаточно, чтобы произошла яркая вспышка, в небо взметнулся огненный шар и прогремел взрыв.

Когда дым рассеялся, стал виден большой круг почерневшей земли, затянутый облаком пара. И никаких трупов.

— Здорово! — с восхищением пробормотал Марк. — И что дальше?

— А дальше нам предстоит чертовски долгая прогулка пешком, — ответил Хейл, поднимаясь с земли. — Пора надевать снегоступы.

Десять минут спустя все трое были готовы двигаться в путь.

К этому времени крыша сарая обвалилась, взметнув в воздух мириады искр. Часть из них упала на дом, и тот тоже занялся огнем. Хейл стоял и смотрел, как горит дом, где он провел детство, но тут Тина тронула его за руку.

— Мне жаль, — просто сказала она. — Но мы остались в живых — и за это нужно благодарить вас.

Обернувшись, Хейл всмотрелся в ее серьезное лицо.

— Пошли.

Когда пожар остался далеко позади, вокруг сомкнулась кромешная темнота, и Хейл со спутниками, хотели они того или нет, включили фонарики. Благодаря снегопаду заметить их могли только в том случае, если бы злой рок вывел их прямо на врага.

С трудом пробираясь по глубокому снегу, Хейл размышлял над тем, какие проблемы ждут их впереди и как их следует решить. Главным был вопрос времени: если они не успеют добраться до условленного места, Первис, пилот «Очаровашки», волей-неволей улетит без них. А если так, то сумеют ли они дойти пешком до Валентайна? Такая вероятность была, но все же рассчитывать на это не стоило.

Далее. Мост через Белую реку. Скорее всего, после той перестрелки его охраняет целая орда вонючек, а из-за нехватки времени Хейл не мог надеяться на другие мосты выше и ниже по течению. И что же делать?

Постепенно у Хейла сложился план. Безумный план, однако, возможно, он позволит захватить химер врасплох, и тогда Хейлу с его подопечными удастся переправиться через реку.

Старик Поттер всегда был нелюдимым, но после смерти жены стал законченным отшельником, и именно тогда с ним познакомился Хейл. Участок Поттера в десять акров примыкал с юга к ранчо «Деревянная лошадка», и десять лет тому назад восемнадцатилетний Натан Хейл, верхом собирая отбившихся от стада коров, нашел старика, лежавшего без сознания на дне оврага, рядом с разбитым стареньким «триумфом».

Поттер был влюблен в свой мотоцикл.

Хейл, плеснув в лицо старику водой из фляжки, уложил его на спину Чернышу и отвез обратно в дом. Поттер вечно витал в облаках, постоянно придумывал какие-то безумные бизнес-проекты, которые никогда не приносили результата. Его дом был окружен печальными напоминаниями о разбитых мечтах.

Коллекция включала в себя ржавый грейдер, когда-то принадлежавший «Дорожно-строительной фирме Поттера», занесенную снегом буровую установку, бывшую в свое время гордостью компании «Колодцы и водоснабжение Поттера», и пятидесятидвухфутовую рыбацкую шхуну, которую старик намеревался перетащить по суше через всю страну в Сиэтл, где ей предстояло стать флагманом «Рыболовецкой компании Поттера».

И когда Хейл с юными спутниками приблизился к убогому домишку, он увидел, что кладбище надежд по-прежнему на месте, спит, укутанное снежным покрывалом. Уже начало светать, снегопад ослаб, и стало значительно теплее. Для беглецов это было плохо, но поделать тут было нечего; Хейлу оставалось только пристально оглядывать заснеженную равнину и уповать на лучшее.

На Свалке Поттера, как называли ее местные жители, химер не было, если не считать пяти заснеженных черепов, водруженных прямо перед крыльцом, каждый на своем шесте. У всех трофеев зияло по дополнительной глазнице, оставленной пулей, — свидетельство охотничьего искусства Поттера и его умения обращаться с неавтоматической винтовкой «маузер», которую тот ценил очень высоко. Это оружие стреляло мощными патронами «Фон Хоффе экспресс» 6,5х68 мм, любимыми боеприпасами немецких охотников в Альпах.

— Ого, — одобрительно заметил Марк, изучив черепа, — видно, что стрелял ас.

— Да, — подтвердил Хейл, — настоящий знаток своего дела. Стрелять меня научил отец, но вот на следующий уровень мастерства мне помог подняться Поттер. Он не верил в оптические прицелы, считал, что полуавтоматические винтовки — это оружие изнеженных барышень, а когда шел охотиться на оленя, брал с собой только один патрон!

— Так где же он? — задала прагматичный вопрос Тина, оглядевшись вокруг.

— Понятия не имею, — ответил Хейл. — Скорее всего, погиб. Старик Поттер был таким же, как мои родители, как большинство тех, кто жил в здешних краях, — очень упрямым. Когда пришли химеры, он наверняка вступил в бой. Пять жизней за одну… не так уж плохо.

— Так что мы будем делать? — спросил Марк. — Спрячемся здесь?

Хейл покачал головой.

— Нет, нас должен забрать самолет, и осталось около восьми часов на то, чтобы добраться до места встречи. Сюда мы пришли раздобыть средство передвижения. — Оглядевшись, он снова повернулся к подросткам. — Ждите здесь и смотрите в оба. Я вернусь через минуту.

Гулко стуча ботинками по деревянным ступеням, Хейл поднялся на крыльцо, открыл дверь и вошел в гостиную дома Поттера. Там он и увидел старика, сидящего в кресле-качалке с винтовкой на коленях. Разумеется, Поттер был мертв, и смерть, судя по превратившемуся в мумию трупу, наступила несколько недель назад. На обтянутом кожей черепе сохранились кусты седых волос, глазницы пустовали, а желтые от никотина зубы оскалились в вечной усмешке. Однако рабочий комбинезон сохранился в целости, как и высокие ботинки на шнурках, надетые на высохшие ноги. Странно, но никаких следов насилия не было, из чего Хейл заключил, что Поттер умер собственной смертью, сидя в обшарпанной гостиной в ожидании химер. Почтительно кивнув покойнику, Хейл обошел кресло и направился на кухню, обставленную в духе двадцатых. Самодельная вешалка для ключей висела рядом с черным входом. Хейл гадал, заведется ли машина, на которую так надеялся. Он взял ключи от самосвала «Лайон» и вернулся на улицу через гостиную.

Марк и Тина подкреплялись овсяными оладьями, пожаренными вчера вечером.

— Пошли, — позвал Хейл. — Посмотрим, выйдет ли у нас прокатиться.

Минуло много лет с тех пор, как Хейл в последний раз навещал Поттера, однако он ничуть не удивился, застав грузовик все там же, рядом с полуразвалившейся мастерской. Несмотря на покрывало снега, очертания самосвала проглядывались отчетливо: внушительный кузов, ветровое стекло, разделенное вертикальной перемычкой, плавные изгибы кабины и хромированный лев на капоте с поднятой передней лапой, словно он собирался сделать шаг.

Заведется ли двигатель? Хотя за домом Поттер не следил, ко всему, связанному с техникой, он относился очень трепетно, вплоть до того, что регулярно заводил дизель своей шхуны. Так что Хейл смел лелеять надежду, которая только окрепла, когда он обошел вокруг запорошенного грузовика и убедился, что все шесть шин накачаны.

Хейл ступил на подножку, открыл дверь и забрался в кабину. Плоское жесткое сиденье заскрипело под его весом. Он вдавил в пол педаль сцепления, убедился, что рычаг стоит на нейтральной передаче, и повернул ключ в замке зажигания.

Стартер издал слабое ворчание, но больше ничего не произошло. Аккумулятор разрядился, масло в двигателе замерзло, и Хейл почувствовал, как его надежды начинают таять.

— Ну же, малыш, — пробормотал он, — сделай это ради мистера Поттера.

Стартер снова заворчал, после чего раздался громкий хлопок, от которого Хейл подскочил на месте. Затем раздался дружный перестук всех шести оживших цилиндров.

— Так держать! — воскликнул Хейл, газуя. — Я знал, что у тебя получится.

Стрелка топливомера опустилась до четверти бака, и следующие пятнадцать минут были потрачены на поиски бензина и заправку. Все это время Хейл не глушил двигатель, опасаясь, что второй раз «Лайон» не заведется.

Кабина оказалась слишком тесной для троих человек со снаряжением, поэтому вещи пришлось закинуть в кузов, оставив при себе только оружие и боеприпасы. Уложив «фарай» и «россмор» на пол кузова, Хейл закрепил их обрывком веревки.

Наконец все было готово. Тина сидела верхом на рычаге переключателя передач, положив на колени обрез четыреста десятого калибра, Марк устроился справа. Хейл включил пониженную передачу, выжал сцепление и прибавил газу. Двигатель взревел, изрыгая из двух выхлопных труб отвратительный черный дым, и самосвал тронулся с места.

К этому времени в кабине уже стало жарко. Снег больше не падал, Марк включил средневолновой приемник, и из динамика зазвучал «Апрель в Париже» в исполнении Фрэнка Синатры. Когда песня закончилась, раздался знакомый голос:

— Здравствуйте, дорогие сограждане, это Джек Пиви, я рад приветствовать вас в программе «Час новостей вместе с Джеком Пиви».

У комментатора был глубокий, звучный голос, и он говорил с уверенностью человека, которому известно больше, чем другим.

— Вопреки информации, распространяемой так называемой партией «Только свобода», — вещал Пиви, — мы получаем сведения о том, что наши войска ведут бои с химерами в Южной Дакоте, и недавно была одержана победа в крупном столкновении неподалеку от Рапид-Сити. Когда упорное сражение завершилось, окровавленный снег был усеян тысячами вражеских трупов…

— Дерьмо собачье! — воскликнул Марк, выключая приемник. — Вы видите здесь хотя бы одного солдата, мать их так?

— Здесь лейтенант Хейл, — строго напомнила Тина, — и маме не нравится, когда ты ругаешься.

— Мамы больше нет, — понуро промолвил парень. — Проклятье, да тут вообще никого больше нет, а Пиви врет и не краснеет.

Пиви действительно лгал, по крайней мере, так казалось Хейлу. Передвигаясь на пониженной передаче, он ласкал педаль тормоза, следя за тем, чтобы грузовик не занесло. Впереди была главная дорога, и движение по ней было оживленным. Чувствуя, как сердце начинает биться чаще, Хейл выкрутил руль вправо, выезжая на асфальт. С этой секунды обратный путь был отрезан: до моста оставалось всего две мили, а свернуть было некуда.

Хейл перешел на передачу повыше, поддал газу и снова повысил передачу. Через несколько минут грузовик, разогнавшись до своей максимальной скорости шестьдесят миль в час, летел по середине дороги, громыхая, словно консервная банка с гайками, и разбрызгивая в обе стороны мокрый снег.

Они уже приближались к мосту, когда впереди выскочил химерианский «сталкер», развернул корпус и начал стрельбу по самосвалу. Хейл был знаком с этими похожими на больших крабов машинами. Ему даже приходилось управлять одним «сталкером». Так что он знал, насколько они опасны.

Прищурившись, Хейл следил за равномерной струей пуль, поднимающих фонтанчики мерзлой земли и снега. Тина в страхе зажмурилась. К счастью, пулеметчик еще не успел пристреляться. Достаточно ли простора для маневра? «Да, — решил Хейл, — достаточно». Поставив на кон три жизни, он резко метнулся вправо, затем снова вернулся влево.

Оператор «сталкера» попытался отреагировать на эти стремительные перемещения самосвала, однако тот был намного подвижнее неуклюжей боевой машины и смог проскочить мимо нее, прежде чем она успела развернуться. Пули устремились на юг, вдогонку грузовику, но оператор не мог выпустить реактивные снаряды из опасения поразить мост и охранявших его постовых.

У северной оконечности моста стояли стальные барьеры, а по обеим сторонам дороги за укрытиями из мешков с песком прятались автоматические пушки. Левое орудие открыло огонь по несущейся на полной скорости машине, вскоре к нему присоединилось и правое.

— Выдергивай чеку! — крикнул Хейл.

Марк немедленно последовал приказу. Стекло в правой двери уже было опущено, юноше нужно было только крепко сжимать «ложку» — так солдаты называли предохранительный рычаг — и дожидаться нужного момента.

Пули настойчиво визжали, ударяясь в грузовик. Ветровое и заднее стекла разнесло вдребезги. Налетев на заграждение, «Лайон» на мгновение забуксовал, прежде чем смести его прочь. В этот самый момент Марк высунул в окно руку и бросил гранату. Ударившись о землю, граната подскочила высоко в воздух и взорвалась. Осколки сразили одного из вонючек, пытавшегося развернуть пулемет.

Грузовик сбил другого гибрида, мгновенно превратив его в лепешку. Услышав мягкий хлопок, Хейл понял, что минимум одна химера спрыгнула сверху на крышу. Через секунду скелетообразная рука просунулась в разбитое заднее окно и ухватила Тину за волосы. Попытавшись вырваться, девочка вскрикнула. Хейл воспринял это как сигнал потянуть на себя красную ручку на приборной панели.

Гибрид выпустил волосы Тины. Кузов самосвала начал подниматься, подставляя вонючку под пулеметный огонь сзади. Его тело судорожно задергалось от множества прошивших его пуль, после чего свалилось на настил моста и покатилось в сторону.

Поднятый кузов защитил кабину с тыла. Пули отскакивали от толстой стали. Одно из сдвоенных колес на задней оси лопнуло, но другие пять продолжали нести грузовик на ограждение в южной оконечности моста.

Поднятый кузов был плох тем, что из-за него скорость самосвала упала вдвое. Хейл включал пониженную передачу, когда на левую подножку запрыгнула химера. Издав яростный рев, монстр попытался просунуть голову в открытое окно. Ощутив зловонное дыхание мерзкой твари, Хейл отпустил сцепление, надавил на газ и поднял обрез на уровень окна.

С оглушительным грохотом плотный заряд дроби, выпущенный в упор, снес гибриду полголовы. В трех уцелевших глазах успела отразиться смесь удивления и ужаса, после чего чудовище отлетело в сторону, врезалось в вертикальную опору, и его разорвало надвое.

Приняв у Хейла обрез, Тина торопливо перезарядила его. Тем временем Марк выстрелил в правое окно из «рипера». Гибрид, стоявший за ограждением, рухнул, и тут же мощный бампер ударил по железному барьеру. Во все стороны, поражая химер, полетели искореженные обломки.

Хейл знал, что вскоре придется оставить грузовик и продолжать путь пешком, а потому хотел максимально сократить количество потенциальных преследователей. Он резко нажал на тормоз, включил заднюю передачу и въехал обратно на мост, придавив еще двух вонючек.

Перейдя на пониженную передачу и опустив кузов, Хейл ехал вперед, пока не пришло время остановить «Лайон» и спешиться. Вокруг свистели пули. «Сталкер» был слишком громоздким, чтобы переправиться через реку по мосту, но оператор продолжал поливать другой берег из пулемета.

Стараясь не обращать внимания на взметавшиеся в воздух столбы грязного снега, все трое обежали вокруг грузовика и забрались в кузов. Не меньше половины вещей выпало во время переправы через мост, в том числе рюкзак Хейла и снайперская винтовка. К счастью, «россмор» и все три пары снегоступов были все еще привязаны к днищу.

— Хватайте снегоступы, — крикнул Хейл, поморщившись от пролетевшей слишком близко пули, — и следуйте за мной!

Схватив снегоступы и ружье, Хейл повел подростков вверх по склону к скоплению уже знакомых скал. Перебравшись через гребень, беглецы оказались вне зоны досягаемости пулемета, и «сталкеру» осталось только расхаживать из стороны в сторону и пускать реактивные снаряды в брошенный грузовик. Получив прямое попадание, «Лайон» взорвался, превратившись в огненный шар, и к серому небу взметнулся столб черного дыма.

Десять минут спустя Хейл и его юные спутники, нацепив снегоступы, шли по заснеженной равнине, отчаянно спеша к месту высадки. Крюк к дому Поттера отнял драгоценное время, и теперь приходилось за это расплачиваться.

Из-за потепления снег начал таять, но при этом оставался слишком глубоким, чтобы можно было обойтись без снегоступов. Все же, задержавшись на вершине холма и поглядев назад, Хейл неожиданно порадовался снегу. В полумиле позади была видна троица гибридов, появившихся бог знает откуда. И без снегоступов вонючкам приходилось ой как нелегко.

Один из гибридов, остановившись, выпустил очередь из автоматической винтовки, но все пули ушли в молоко. Хейл пожалел о потерянном «фарае». Все три химеры стали бы легкой добычей для снайперской винтовки.

— Живей, — угрюмо пробормотал Хейл. — Надо оторваться от гадов.

Через два часа уставшие подростки замедлили шаг, и гибриды стали их настигать. Теперь вопрос стоял не «нужно ли сражаться», а «где сражаться». Хейл тщетно пытался вспомнить, нет ли поблизости груды камней, рощицы или оврага, чтобы затаиться в ожидании преследователей.

Увы. Вокруг простиралась бесконечная однообразная прерия. Вернее, Хейлу так казалось, пока он не увидел вдалеке черное пятно.

— Заманим вонючек в засаду, — уверенно объявил он. — Идем, Марк… поможем Тине. Нужно поторопиться.

Впередиидущий гибрид остановился на вершине пологого холма, увидев занесенный снегом труп. В его голове мелькнула мысль, кто или что смогло поразить такого гиганта. Однако она, как и прочие, оказалась мимолетной: подобно всем гибридам, этот жил только настоящим, предоставив более высшим формам рассуждать о прошлом и строить планы на будущее. Задача гибрида заключалась в том, чтобы догнать людей, убить их и насытиться.

Следы вели мимо поверженного титана на ближайший холм, указывая на то, что люди продолжают идти вперед. Еще немного, и гибрид вместе с собратьями нагонит уставших беглецов и насладится медным вкусом человеческой крови. Он махнул рукой, увлекая остальных за собой, и пошел мимо растерзанного трупа, уверенный, что погоня близится к концу.

— Давай! — заорал Хейл.

Они с Марком высунулись из выпотрошенных внутренностей трупа, стреляя навскидку, Хейл из «россмора», Марк из «рипера». Вонючки были застигнуты врасплох.

След на холм проложила ушедшая вперед Тина. Она получила строгий наказ затаиться там и не высовываться.

Вонючки попытались спастись бегством, оказать сопротивление, но град дроби, выпущенной с близкого расстояния, буквально разорвал их на части. Снег окрасился брызнувшей кровью. Подергавшись, гибриды рухнули безжизненными кучами.

Хейл начал было перезаряжать ружье, но, обнаружив, что у него кончились патроны, выбрался из брюха титана. Его взгляд упал на «буллзай», валяющийся рядом с бывшим владельцем.

— Идем! — весело крикнул Хейл, подбирая автоматическую винтовку. — Мы почти у цели.

Они пошли догонять Тину.

Сорок пять минут спустя они уже были на месте, когда послышался гул двигателей и на мягкий снег приземлилась «Очаровашка». Еще через две минуты Хейл подсадил Тину в грузовой отсек, забрался сам и обернулся, протягивая руку Марку.

— Примите мои поздравления, — сказал он, когда люк начал закрываться, — и добро пожаловать в то, что осталось от Соединенных Штатов Америки.

Уговорив Первиса высадить их неподалеку от Валентайна, Хейл, прежде чем вернуться на базу АСНИП, решил убедиться, что Марк и Тина обретут крышу над головой. Отношение к так называемым охраняемым лагерям было противоречивым. Хотя сотни тысяч людей переселялись в них, не меньше народа отказывалось от этого на основании своих жизненных убеждений или потому, что не желало подчиняться царившей в лагерях жесткой, почти армейской дисциплине.

Как и все военные, к дисциплине Хейл привык и считал сторонников группировки «Только свобода» нытиками. И все же, когда грузовик высадил их, не доезжая четверти мили до главных ворот, «часовой» вынужден был признать, что ограждение из колючей проволоки и расставленные через равное расстояние сторожевые вышки сильно напоминают тюрьму.

Тем не менее перед входом выстроилась длинная очередь. Одни толкали тележки, заваленные пожитками, другие перетаскивали сумки и чемоданы. У многих несчастных не было ничего, кроме надетых на них вещей. Плакали дети, лаяли собаки, старики ожидали в угрюмом молчании.

Наконец примерно через час Хейл и его спутники поравнялись с постовым в форме, который отобрал оружие у подростков и поступил бы так же с Хейлом, если бы тот не распахнул куртку, чтобы показать военную форму.

Марку очень не хотелось расставаться с «рипером», однако он ничего не мог поделать.

На следующем пропускном пункте стояли стоны и плач: у беженцев отнимали домашних животных, которых собирались вскоре усыпить.

Наконец, получив разрешение пройти в распределительный центр, Хейл, Тина и Марк встали в очередь для сирот. А таких были сотни, в основном без сопровождающих. Дети и подростки старались помочь друг другу как только могли.

При виде этой картины у Хейла к горлу подкатил клубок. Дородная женщина приветствовала Марка и Тину, снабдила новичков пакетами с туалетными принадлежностями и записала их личные данные. Она жизнерадостно улыбалась, несмотря на то что от подростков воняло как из отхожего места.

— Не беспокойтесь, господин лейтенант… о них позаботятся. Разумеется, их придется разлучить — мальчики и девочки живут в разных общежитиях, — зато у них будет еда три раза в день, медицинский уход, а с понедельника мальчик снова пойдет в школу!

Оба подростка не скрывали огорчения, однако делать было нечего. Хейл пожал Марку руку и неуклюже обнял Тину. Приложил усилия, чтобы улыбнуться.

— Берегите себя, ребята…

Марк отрывисто кивнул, а Тина смахнула слезинку. Они провожали Хейла взглядом, пока он не вышел из распределительного центра.

Оказавшись на улице, Хейл увидел площадку, которая, видимо, использовалась для торжественных церемоний, а за ней сотни совершенно одинаковых шестиэтажных деревянных зданий, возведенных в течение этого года. Все вокруг сверкало чистотой, однако Хейл, возвращаясь по подметенной дорожке к главным воротам, не мог избавиться от угнетающего впечатления.

Постовой вежливо кивнул ему.

— До свидания, господин лейтенант… Желаю вам всего хорошего.

Было уже поздно, но, когда Хейл покинул лагерь, выглянуло солнце. Его лучи прикоснулись к лицу «часового» ласковым теплом, а впереди еще ждал горячий душ. Хотя это было все, на что мог рассчитывать Хейл.

Если только он не попадет под трибунал.