Рожденный в забвении

10. Черная земля. Стойбище отверженных

Утро встретило нас клубящимся промозглым туманом. Адель разбудила меня, а потом мы вдвоем пытались поднять сонного Лихтора. Кзар уже ждал нас всех во дворе. Его лошадь была оседлана, дорожные мешки закреплены. Последними появились разбойники. Харм уже шел самостоятельно. И хотя движения его оставались немного заторможенными, воин был почти здоров. Последним на улицу выскочил Фриг. В руках он нес мешок с продовольствием.

Мы покинули Стимирлиник спустя полчаса через северные ворота. Редкие прохожие бросали на нас удивленные взгляды. Не часто они видели сумасшедший, отправляющихся в Черные земли.

— Как вы думаете, мы вернемся? — спросил Фриг, разворачивая лошадь на холме, чтобы в последний раз взглянуть на урфинскую крепость.

Мы покосились на него. Никто не ответил. Оптимистов не нашлось.

Впереди ехала Юлиана. Несмотря на выздоровление своего близкого друга, ее настроение не улучшилось. Девушка нервозно посматривала по сторонам, ожидая в любую секунду нападения. Пока же нападать никто не собирался. Вообще-то я ожидал увидеть что-то более мрачное, но окружающий пейзаж после пересечения условной границы почти никак не изменился. Те же зеленый холмы, извилистые русла рек с крутыми обрывами, разве что место дикое, нет ни селений, ни дорог. Не знаю, что будет дальше, но пока меня Черная земля не впечатлила, ничего черного я здесь не увидел.

В полдень, когда солнце висело высоко над головой, а тени почти исчезли, мы остановились на привал в роще высоких деревьев, недалеко от лесного озера. Девушки вместе с Лихтором принялись собирать хворост для костра, а Харм с Фригом отправились на охоту. Кзар, как всегда своей помощи не предлагал. Он подтянул под себя ноги и сел под деревом, закрыл глаза и погрузился в трансовое состояние. Все пашут, а он отдыхать, значит, собрался. Как всегда.

Я занялся полезным делом — стал чистить свою саблю, периодически бросая взгляды на сидящего в странной позе мага. Его дыхание замедлилось, тело немного покачивалось из стороны в сторону. Странный способ отдыхать. Насколько мне известно, шаманы тоже так «спят», только им необходим еще дым.

От размышлений меня отвлекло тревожное ржание лошадей. Юлиана вздрогнула и резко повернулась на звук, я вскочил на ноги, сжав саблю, но тревога оказалась ложной. Из леса вышли Фриг с Хармом. Воин нес в руках тушку мелкого лесного грызуна. Мы облечено вздохнули, переглянувшись.

— Харм! Вы нас напугали, — с упреком в голосе бросила разбойница.

Воин повел плечами и ухмыльнулся, покосившись на своего попутчика.

— Что за день, все пугаются разных пустяков…

Девушка насторожилась и бросила на охотников пристальный взгляд.

— Что ты имеешь ввиду?

Фриг и Харм переглянулись. Юлиана отложила сухой хворост в сторону и подошла вплотную к воину. Она была зла от того, что никто не придавал значения ее беспокойству.

— Что произошло, Харм? — стальным тоном произнесла разбойница, стоя вплотную к своему телохранителю.

Мужик закатил глаза и вздохнул.

— Ладно, ладно, Юлиана. Просто Фригу померещилось что-то в лесу. Но я ничего не видел. Богатая фантазия у нашего недоделанного колдуна. Ну еще бы, такие сказки сочинять. Не было там никого… одни палки и елки. Не волнуйся.

Девушка презрительно сжала губы и повернулась к Фригу.

— Что ты видел? Отвечай!

Парень пожал плечами.

— Может быть Харм прав… — неуверенно протянул он, опасливо косясь на воина. Юлиана отвесила ему неслабую пощечину. Фриг схватился за щеку. — Ну, просто тень! Тень между деревьями. Что-то промелькнуло. Черное!

Девушка сжала губы и бросила настороженный взгляд на ряд стройных деревьев.

— Вы двое. Больше в лес не ходить, — тихо произнесла она, а потом перевела взгляд с одного на другого и шипящим голосом добавила. — И всегда, повторяю, всегда, выполнять мои требования. Надеюсь, это ясно?

Не дожидаясь ответа, она с силой вырвала из рук Харма тушку грызуна и широкими шагами направилась к разожженному Аделью костру. Мы с волшебницей тактично посмотрели в сторону…

Харм плюхнулся рядом и, поглядев на меня, тоже достал свой меч. Фриг тоже уселся на плащ.

— Все-таки женщины слишком эмоциональные существа, — шепнул он.

Мы втроем переглянулись и тихонько засмеялись. Скоро дичь сварили, и девушки позвали нас обедать. Цыпленок в Стимирлинике конечно был мягче и вкуснее, не то, что этот грызун, но кое-как утолить голод им можно. Кзар так и не очнулся от своего транса, поэтому к нам не присоединился. Во время трапезы, Юлиана продолжила стращать нас рассказами о Хаммерите.

— Здесь все не так как в Урфе, — говорила она, обгладывая косточку. — Здесь всем заправляет Царь Тьмы, Повелитель Хаоса, кто не признает его власть, тот будет убит. Кто поддержит его зверства, того он вознесет до поистине королевских высот. Вся земля поделена между его приспешниками, черными магами. Они как наместники, его князья, всевластны, лишь подчиняются самому демону. Самые беспринципные, могущественные и главное верные избраны демоном в жрецы. Им позволяется все.

— Ты думаешь, мы повстречаемся со всеми этими магами, жрецами демона? На кой мы им? — нахмурилась моя «жена».

— Мы без надобности, дорогая, — ответил я. — Но вот наш спутник…

И все покосились на Кзара.

— Поэтому я опасаюсь даже шороха на Черной земле! — воскликнула Юлиана. — А ты, Харм, ведешь себя, словно дома, в Урфе. Здесь под каждым кустом магические ловушки, особые заклятья, разные неизвестные препоны. Здесь люди живут под тотальным контролем, кто скажет лишнее слово голова с плеч! Ты же не хочешь лишиться своей раньше срока уготованного богами?

Телохранитель потупил взор, поморщился, отвернувшись. Прожевав последний кусок зайчатины, я потянулся за ведром с водой и нашел его пустым.

— Скоро вернусь, — предупредил я остальных и, схватив ведро, направился в лес в сторону озера.

По пути размышлял над словами Юлианы. Разумеется, Хаммерит не место для увеселительных прогулок, и Архимаг Натан предупреждал об опасности. Следовало бы попросить Адель проверить местность на наличие демонической магии. Чисто внешне лес как лес… Из-за деревьев возникло блестящие озеро с чистой прозрачной водой. Зачерпнув полную кадку, я бросил взгляд на другой берег. Деревья тихонько шелестели кронами. За спиной треснула ветка, я повернул голову. Тень мелькнула между высоких стволов. Я насторожился и замер. За спиной опять что-то треснуло. Подхватив ведро, я стал тихонько красться в сторону таинственного источника шума, инстинктивно полностью скрыв свою ауру. Выглянув из-за оврага, я облегченно выдохнул. Это был не приспешник Повелителя хаоса. Между деревьями ходил Кзар. Чего он там ходил было непонятно. Торопиться назад к костру я не стал, хотелось узнать, чего тут дожидается колдун.

Спустя пару минут мое любопытство оказалось удовлетворено. Между деревьями возникла еще одна фигура. Во дела. Дубина вернулся… Призрак сначала бледный и незаметный, начал уплотняться. Колдун терпеливо ждал.

— Хозяин… — зашелестели кроны.

— Почему так долго? Что ответил Лорд? — резко оборвал его Кзар. — Он прибудет?

— Лорд сказал, что пока вы, Хозяин, не убедитесь, что демон действительно здесь, он не станет тратить время на подобные мелочи.

Кзар бросил на него испепеляющий взгляд и грязно выругался.

— Тут каждый человек знает, что демон существует! Смотри, до чего докатились! Ты сообщил об этом Лорду?

Призрак кивнул.

— Да, Хозяин. Я все передал, как вы и сказали…

— И что? — лицо колдуна совсем ожесточилось.

— Лорд просил передать, что пока вы не убедитесь, что это действительно Мелитар, он не собирается отрываться от поисков, порученных ему ИМИ. Он требует, чтобы вы убедились сами, встретились с еретиком лицом к лицу.

Кзар грязно выругался, резко поворачиваясь в ту сторону, где притаился я. Мне едва удалось спрятаться за земляную гряду и не быть обнаруженным.

— Лорд желает, чтобы я столкнулся с ним лицом к лицу?! — прошипел он. — Сам он этого избегает. Не хочет, чтобы его снова облапошили?! Лучше отправить на закланье меня. Чтоб он сдох!

Повисла пауза. Кзар что-то обдумывал. Дубина молчал, а я не смел выглянуть из-за своего укрытия.

— Вот что, — наконец проговорил колдун более спокойным тоном. — Ты, Дубина, возвращаешься назад к Лорду Эвандэру и делаешь все что хочешь, но Лорд должен быть здесь. И как можно скорее.

— Но… что… что я должен сказать, Хозяин?

— Мне плевать, что ты ему скажешь! — воскликнул Кзар. — Но без Повелителя не возвращайся. Можешь наврать ему, мне все равно. Все. Пошел вон.

— Но… Хозяин…

— Вон я сказал!

Повинуясь своему шпионскому инстинкту, я пополз в сторону костра, таща за собой тяжелую бадью с чистой озерной водой. Чем дальше я отходил от Кзара, тем быстрее двигался, стараясь как можно скорее оторваться от возвращающегося на опушку колдуна. Не хватало еще, чтобы меня засекли шастающим рядом. Тем более подслушивающим кзаровы разговоры.

Быстрым шагом, я вышел к стоянке, волоча за собой немного расплескавшуюся бадью с водой. На меня взглянули стразу три пары глаз. Юлиана озабочено — вероятно, разбойница ожидала, что я уже успел угодить в десяток магических ловушек и сгинуть с этого света. Адель вопросительно — почему я так долго шляюсь в одиночку по лесам. И Лихтор возбужденно. Парень широко распахнул глаза и рванул ко мне.

— Господин Марк! Юлиана рассказала мне о стойбище отверженных! Это тут недалеко! Страшное место… Шаг влево, шаг вправо и все!

В глазах паренька светился страх и одновременно любопытство. Я вопросительно посмотрел на девушек.

— Стойбище?

— Ничего восторженного, — равнодушным тоном ответила разбойница. — Это магическая граница, сеть для неугодных. Для таких как я.

— Не понимаю…

Юлиана посмотрела в сторону, ее глаза блеснули.

— Из Хаммерита редко кто сбегает, не правда ли, Марк? Ты о многих слышал? Нет? Так вот если бы было возможно, то в Черной земле ни осталось бы ни одного нормального мирного жителя, все бы давно ноги отсюда унесли в Урфу, если бы не стойбище отверженных. Маги лояльные Повелителю устроили такую ловушку простому люду. Извращенное неведомым образом пространство. Попробуй, покинь Хаммерит, иди в Урфу, расскажи всем о жизни высокогорья и Черной земли. И заплутаешь! Сгинешь на границе. Будешь идти на юг, но не осознаешь, что давно идешь на север… А пойдешь на север, домой… И никогда не увидишь знакомой земли. Морок. Злая волшба. Авантюристы, решившиеся испытать удачу, сбежать от страданий. Они все тут, и их несчастье еще сильнее нежели тех, кто остался на Черной земле. Их мир лишь туманные приграничные леса и старый развалившийся замок — стойбище отверженных. А все остальное морок, — девушка обвела слушателей внимательным взглядом. — Мы скоро минуем его. Не удивляйтесь, если увидите их. Бродящих с бессмысленными взглядами в самой непроглядной чаще людей. Они не видят нас. И упаси боги, вам подходить к ним, если не хотите попасть под заклятье.

Она замолчала. Фриг что-то записывал в своем блокноте для стихов. Повисла тишина, нарушаемая треском разламывающихся веток под сапогами выходящего из леса Кзара.

— Как же ты выбралась? — спросил я разбойницу.

Она посмотрела на меня как-то странно.

— Просто знала, где безопасная дорога, — тихо ответила она и снова посмотрела в сторону.

Вышедший из леса колдун взглянул на нас и недовольно прищурился.

— Мы слишком засиделись, — проговорил он, подходя к своей лошади. — Собираемся. Нужно попасть в Шхарму как можно быстрее.

Все засуетились. Девушки стали тушить костер, собирать вещи. Я подошел к Ворону, который стоя в тени и щипал сочную траву, принялся прилаживать на его круп седло со стременами, искоса поглядывая на занятого тем же самым колдуна.

Его лицо ничего не выражало, лишь глаза опасно сверкали, отливая красноватым блеском. Маг был в ярости. Неприятные вести раздражали Кзара, хотя не подслушай я того разговора, то не заметил бы легкой перемены в его облике. Костяшки пальцев, сжимавших поводья, побелели, губы сжались в тонкую нить. Он окинул взглядом суетящихся разбойников, которые быстро кидали плошки в походные мешки и наполняли фляги чистой водой.

— Давайте живее! — крикнул колдун, вскакивая в седло.

Уже через несколько минут мы покинули место стоянки. Впереди, как и прежде, скакали Кзар с Юлианой, следом за ними мы с Аделью, а за нами в десятке метров ехал задумчивый Фриг, оживленно болтали Лихтор и Харм. Волшебница бросала на меня вопросительные взгляды, но я делал вид, что не замечаю их. Мне не хотелось рассказывать девушке о подслушанном разговоре по двум причинам. Во-первых, нас мог подслушать Меч, а во-вторых, мне хотелось самому разобраться, чему же я все-таки стал свидетелем, поэтому я отвернулся и делал вид, что наслаждаюсь открывшимся пейзажем.

Подслушанный разговор не прояснял нашей ситуации, а лишь наоборот плодил множество вопросов. Ясно одно, Кзар не крайний. Над ним стоит некто еще более могущественный. Мозаика усложняется. Кому может подчиняться такой сильный колдун как Кзар? Только еще более сильному. У меня по спине пробежали мурашки. Интересно, как Собор мог не заметить такие огромные силы под своим носом, на своей земле? Раньше за чародеями Урфы подобного не наблюдалось. Во что я влип? Когда такие колдуны сталкиваются между собой разумнее спрятаться куда-нибудь и не высовываться. Что обычный человек для колдуна? Существо слабое никчемное и скоротечное. Что для демона сильный маг? То же, что досадный комар для человека…

И еще… Кто такой Мелитар? Демон Хаммерита? Повелитель хаоса? Очевидно, у Кзара в этом нет сомнений. Имя-то какое-то странное… «Мелитар». И этот Эвандэр не лучше. В любом случае не ясно, что всем им нужно в Шхарме, и почему Оракул грезит концом света? К часу икс сейчас мы гораздо ближе, чем пару недель назад, нужно как можно быстрее найти ответы.

— Марк, поторопимся, — произнесла Адель.

Повернув голову, я заметил, что Юлиана и Кзар остановили лошадей на вершине холма и ожидают, когда мы их нагоним. Ворон рванул галопом сквозь высокую сухую ковыль. Ветер ударил в лицо. Взобравшись на холм, я поразился изумительному виду, открывающемуся отсюда. До горизонта раскинулся темно зеленый океан леса. Острые верхушки хвойных деревьев легонько колыхались, как рябь на его поверхности. Слева с запада на север зеленую гладь рассекала зеркальная поверхность извилистой реки, отражающей всю синеву небес и блеск солнечных лучей. Вдоль ее русла в низине с обеих сторон росли островки цветущих желтых кустарников. Высоко над головой парила парочка огромных белохвостых орланов, а чуть в стороне кружил черный гриф. Я нахмурился. Слишком часто грифоны кружат над нашими головами. Подозрительно…

— В чем дело? — спросил подъезжающий Харм. — Почему остановились?

Юлиана обвела нас всех внимательным взглядом.

— Сейчас поедим сквозь морок, границу. Идем след в след. Не отклоняться. Два шага в любую сторону и вы окажетесь под воздействием заклятья. Если лошадь вдруг понесет, прыгайте с нее, для животного чары не страшны, а для вас… — она покосилась на стену хвойных деревьев. — К вечеру должны добраться до замка. Внутри безопасно. И… если кого-то увидите, не пытайтесь помочь этим людям. Им уже ничего не поможет. Все понятно?

Мы все закивали.

— Ну что же. Поторопимся. За мной.

Разбойница повела лошадь вниз по склону навстречу лесу. В стене зеленых великанов мы заметили узкую просеку, ведущую в чащу. Юлиана скользнула по ней взглядом и проскакала мимо. Мы с Аделью переглянулись.

— Высокий магический фон, — всмотрелась в чащу девушка, поморщившись. — Мне некомфортно.

У меня тоже заломило затылок. Мы двигались вдоль кромки леса, отклоняясь на восток. Юлиана пару раз останавливалась и, спешиваясь, подходила к деревьям, внимательно осматривая опушки, но потом снова возвращалась и вскакивала в седло. Кзар глядел на действия разведчицы с плохо скрываемым нетерпением, но вслух ничего не произносил. Так мы ехали еще несколько часов, миновав два глубоких рва, заросших колючими терновником вперемешку с низкими липами. Наконец, когда солнце светило уже за нашими спинами, а мы отбрасывали на мягкий лесной мох длинные тени, наша команда выехала к галечному руслу узкого ручья. Вода тихонько журчала, Ворон сразу потянулся пить. Юлиана спрыгнула прям в воду. В самом глубоком месте девушке оказалось по колено. Она взяла свою лошадь под уздцы и потянула в чащу леса, оглянулась.

— Из ручья не выходить, — шепнула она и выразительно глянула на еловые ветви.

Мы медленно направляли лошадей вглубь леса, следя за тем, чтобы не выбраться на берег. Харм последовал примеру Юлианы и тоже спешился, чтобы в случае чего удержать лошадь в воде. Я не стал слезать с Ворона. Мой жеребец утолив свою жажду больше не останавливался, и к счастью не пытался проявлял упрямства, вероятно ощущая близкую опасность. О том, что такая существовала, свидетельствовала усиливающаяся головная боль в затылке.

Солнце скрылось за густой хвоей, сомкнувшейся у нас над головами, жара отступила, ей на место пришла влажная прохлада. Лес окружил нас темными стенами. Хвойные лапы елей мрачно шевелились на ветерке, при этом не издавая ни звука. Никакого пения птиц, конечно, не было слышно.

Вдоль ручья рос камыш, загораживая собой темную чащу леса. Не смотря на это, мне казалось, что я вижу что-то между его темно-коричневыми головками, какое-то едва различимое движение. Несколько раз я заметил, как вздрогнул притихший Лихтор, услышав шорохи из чащи, а еще раз, когда мы все преодолевали бурный порог, мне привиделось бледной и худое человеческое лицо на берегу.

Юлиана всю дорогу оставалась напряжена, опасно зыркая по сторонам. Кзар традиционно бесстрастен. Адель хмуро поглядывала по сторонам, а Фриг с Хармом периодически тихо переговаривались, делясь между собой своими мрачными впечатлениями.

В одном месте русло стало настолько узким, что Ворону пришлось очень аккуратно скакать по гладким камням. В другом проход оказался завален валежником. Ворон взял препятствие с наскока, а вот с Клементиной вышла неувязка. Сколько Адель ее не понукала, прыгать через ствол поваленной сосны она никак не желала. Кое-как совместными усилиями Харма и меня, сопротивляющуюся кобылу удалось перетянуть на нашу сторону.

Спустя четверть часа ручей повернул на запад, образовав небольшой заливчик. Юлиана вывела лошадь на берег и подождала, пока мы последуем за ней.

— Долго еще до этого стойбища? — поинтересовался Фриг, поглядывая в сторону заката. Редкие лучи солнца пробивались через густые кроны, и определить время не представлялось возможным, но уже начало холодать. Адель достала из своего магического мешка теплую пуховую накидку и укуталась в нее.

— Недолго, — буркнула в ответ девушка, всматриваясь в нечто между стволов.

Я проследил за ее взглядом и вздрогнул. К нам бежал, спотыкаясь о кочки, человек. Он держался руками за окровавленный бок. А за ним, чуя запах крови, длинными прыжками, бесшумно и мягко приземляясь на сильные лапы, прыгала серая рысь. Уши с белыми кисточками на кончиках прижимались к маленькой головке, из пасти торчали два длинных клыка. Движение рыси были молниеносными, гибкими. Отверженный бежал прямо на нас, ведя за собой смертоносную хищницу. Ворон заметив опасную тварь рванул было в сторону, но я резко натянул поводья, пытаясь удержать его на месте. А вот лошадь Фрига пронеслась несколько метров в сторону, пока ошалевший от ужаса парень пытался вернуть над ней контроль. Лошадь пронзительно заржала, встала на дыбы, но Фриг удержался в седле. Он резко обернулся с широко раскрытыми глазами, в ужасе от того что он, вероятно, пересек границу.

— Назад! — громко воскликнула разбойница. — А вы все в сторону! Живее! Держите лошадей!

Раненый человек вылетел на берег и, споткнувшись, рухнул в ручей, окатив ошарашенного Лихтора, оказавшего к нему ближе всех, холодными брызгами. Вода вокруг отверженного окрасилась ярким бардовым цветом. Это был молодой мальчишка, до невозможности худой, в оборванной грязной одежде. Глаза его светились безумием. Рана на правом боку оказалась рваной. Вероятно, рысь уже испробовала его крови. Хищница длинным прыжком выскочила на берег, поглядела на нас предупреждающим взглядом и тихо зашипела, вновь взглянув на свою жертву.

— Лихтор! — зашипел я. — Сюда. Не стой так близко.

Но парень заворожено не отрывая взгляда смотрел за сценой расправы.

— Лихтор! — вторил мне Харм. — Немедленно иди сюда.

Но мальчишка не слушал. Он перевел на нас испуганный взор.

— Господин Марк! Нужно помочь ему, она же съест его!

О боги! Я подался вперед, наплевав на запрещающий взгляд Юлианы. Ворон не хотел приближаться к огромной кошке, но я заставил его сделать несколько шагов к кромке берега, резко рванул поводья из рук Лихтора и развернул Ворона.

— Быстрее отсюда! — крикнула разбойница, направляясь в сторону двух широких стволов голубой сосны, выделяющейся на фоне ее зеленых собратьев. Стволы образовали незаметную со стороны ручья арку. Разбойница пролетела сквозь них и стремительно развернулась, ожидая остальных. Следом пронесся Кзар, потом Харм и Фриг, с лица последнего так и не сошла гримаса облегчения, после того, как на берегу ему повезло не пересечь неведомой опасной границы.

— Господин Марк! Как можно?! — воскликнул Лихтор оборачиваясь. — Мы даже не попытаемся?

На глазах паренька из Хинциков выступили слезы, когда он оглянулся на ужасающую сцену. Рысь как раз готовилась к прыжку на отверженного. Я даже не пытался смотреть на это, упрямо ведя лошадь бестолкового Лихтора к сосновой арке. Справа скакала Адель. Ее глаза, как обычно в минуту крайнего раздражения, превратились в два голубоватых ледяных кристалла, способных заморозить все вокруг.

— Они понятно! Но вы! Вы не бросили меня в пустошах… вы не позволи… — голос мальчишки оборвался в тот миг, когда раздался чудовищный человеческий вопль, исполненный невероятных страданий.

Я покосился на Лихтора и увидел, что тот смотрит во все глаза. Смелый, машинально отметил я, пролетая сосновую арку и втягивая следом лошадь мальчишки. Однажды мне довелось видеть, как медведь охотится на человека, как разрывает грудную клетку еще живого охотника. Ужасное зрелище… Последней арку прошла Адель.

Придержав Ворона, я остановился рядом с Юлианой. Лихтор повалился на влажную хвою. Его рвало. Бросив взгляд на скрывшийся уже из виду берег, я заметил еще какое-то движение. Рысь обгладывала добычу.

— Ты подверг всех нас опасности, — сплюнула Юлиана.

Лихтор даже не посмотрел на нее. Его замутненные глаза неотрывно следили за мной.

— Мы могли бы прогнать ее. Нас больше, — тихо произнес он.

Я спрыгнул на землю, машинально потрепав Ворона по загривку.

— Нельзя приближаться к отверженному, иначе мы сами стали такими как он, — произнесла разбойница.

— Если хочешь остаться, никто тебя не будет задерживать. Если едешь с нами, чтобы больше не повторял таких фокусов, иначе Марк пожалеет, что спас тебя от повелителей миражей, — холодно бросила Адель.

Лихтор расстроено посмотрел себе под ноги.

— Мы торопимся, — напомнил Кзар, презрительно посмотрев на паренька.

— Едим, — кивнула Юлиана, поворачиваясь в сторону незаметной тропы.

Парень нехотя забрался в седло и вновь поглядел на меня.

— Господин…

— Послушай, Лихтор. С чего ты решил, что я спасатель всех несчастных? А? Я не рыцарь какой-то, понял? То, что я сдуру полез тебя спасать, ничего не значит. Ты не в сказке участвуешь, понял? Это жизнь. А она жестока и несправедлива. Ты прав в том, что мы могли бы попытаться его спасти. Наши лошади могли испугаться и взбрыкнуть, мы могли бы стать такими же отверженными. И что? Спаси мы его. А ему нужно наше спасение? Ты спросил у него? А?

Больше я не собирался ничего произносить, пустив Ворона быстрее вдогонку за Кзаром и Юлианой.

— Я не понимаю… — послышалось за спиной.

— Неизвестно, что лучше смерть от клыков голодной рыси или бесконечное плутание в заколдованной чаще, — тихо пояснил Харм.

Кзар завязывал под горлом длинные тесемки плаща. Он бросил на меня любопытный взгляд и ухмыльнулся.

— Идеалистов только не хватало.

— Я дал ему слово, что он может идти с нами, — откликнулся я.

Кзар понимающе кивнул, а в глазах загорелся огонек искусителя.

— Обещания надо держать. Так нас учат мамы и папы, да? Но человек существо слабое, кому сейчас есть дело до обещаний? Главное выжить самому. Это невысказанная истина, то что есть правда. Так вот мне не понятно, почему ты все еще не отправил его назад в город, а зачем-то тянешь его за собой.

Хвойный лес темнел. Стремительно холодало. Из ноздрей Ворона валил пар. Мои пальцы, сжимающие поводья онемели.

— Знаете, господин колдун, я не помню своих родителей, поэтому никто не вбивал мне в голову подобные вещи. Но, к нашему обоюдному сожалению, вы правы. Если я пообещал, то не могу не исполнить. Моя слабость. Но не пообещай я, мы с Аделью не выбрались бы из Хинциков. Обстоятельства довлели над нами. А вот вы, господин Кзар? Вы колдуны, у вас свой кодекс чести. Насколько я знаю, он и вам не позволяет нарушать данные слова.

Кзар поморщился.

— Я сильный маг, и реальность не властна надо мной. Но, ты прав, Марк. Есть за мной подобная слабость, и, зная о ней, я уже очень давно не даю никаких обещаний. Вот только к соблюдению случайно брошенных на ветер слов меня принудит моя сущность, можешь называть это кодексом чести. А вот что принуждает к этому таких как ты, обычных людей, которым существовать на планете всего-то несколько десятков лет, пока шальная стрела не прервет их никчемную жизнь?

Меня вдруг на секунду заполнило неизвестно откуда возникшее раздражение. Это мою жизнь этот гребаный чародей считает никчемной? Что он вообще смыслит в жизни? Напыщенный эгоист, упивающийся на протяжении веков лишь своей властью. Я внимательно всмотрелся в его глаза, но не заметил в них ничего кроме равнодушия и высокомерия.

— Возможно, — сухо и сдержано откликнулся я. — Какой-то свой кодекс, который таким как вы, могущественным и вечным магам не дано осознать?

Кзар приподнял бровь и хмыкнул.

— Это вряд ли. Человек существо изученное.

Стройные лиственницы расступились, и мы выехали на поляну, заросшую высокой крестоцветковой кашкой. Взгляду открылись развалины стойбища отверженных. Замок напоминал склеп. В Урфе подобных не строили, предпочитая более вытянутые классические формы. Тут же стойбище представляло собой два поставленных друг на друга каменных куба, слева вверх уходила башня с «обрубленной» крышей. Ее башня лишилась давно, каменная плита валялась рядом чуть в стороне на земле. Первый этаж просматривался насквозь, и виной тому были не особенности местной архитектуры, а хаотичные дыры во всех четырех его стенах. Сквозь них пробивался вьющийся игольник — холодоустойчивая лиана, увивающая покосившиеся колонны замка. А перед замком с безнадежным упорством бессмысленно бродили люди-призраки… отверженные. Их тела словно коконом обволакивала дымка.

Юлиана остановила лошадь, дожидаясь на окраине поляны своих ребят.

— Они не видят нас, — тихо произнесла Юлиана. — И не слышат. Для них замок не выглядит как руины, а жизнь не призрачна. Остановимся на ночлег на втором этаже. Им неизвестно о его наличии. И помните, не прикасайтесь к ним.

Адель поравнялась со мной.

— Интересно, откуда она все это знает? — тихонько спросила она, провожая разбойницу взглядом.

Мы оставили лошадей на заднем дворе. Отверженные не замечали их. Я помог Харму тащить походный мешок со сложенными шкурами. Мы зашли с заднего двора, поднялись по угловой полуразрушенной лестнице наверх.

В полу зияли дыры, открывая вид на первый этаж, где разговаривали сами с собой отверженные. Друг друга они, похоже, тоже не замечали. Один оборванец сидел в дальнем углу на каменном обломке и зачаровано смотрел на языки пламени, он покачивался вперед-назад и представлял собой жалкое зрелище.

Солнце уже давно закатилось, и лишь тусклый свет Диска лился сквозь щели в потолке. За спиной что-то пшикнуло. Это Фриг соизволил зажечь факелы своей магической силой. Помещение мгновенно заполнилось светом, выхватив из пространства богатую настенную живопись. Рисунки нанесены черным углем. Художник не отличался большим талантом, и человеческие силуэты прорисовал плохо. Пока Адель расстилала шкуру около камина, Лихтор вытащил из паза факел и решил пройтись вдоль порушенной стены. Мальчишка с любопытством рассматривал рисунки. Чтобы понять, что же все-таки здесь изображено, необходимо проявить фантазию. Свет от огня выхватил абстрактные сцены казни угольных человечков. Кровь черными фонтанами лилась в разные стороны. Палачами выступали странные схематические фигурки прямоугольной формы. Казни были ритуальными. Я сравнил изображение и само внутреннее помещение. И понял, их рисовали с натуры… Мы находились в церемониальном зале. Вероятно, здесь приносили людей в жертву демону. Мне стало неуютно, и запах какой-то приторный, удушающий…

— Ты в порядке? — на мое плечо легла белоснежная ручка Адели.

В ее бледно-голубых глазах блестело беспокойство. Вероятно, волшебница считает, что я веду себя странно, рассматривая абстрактные рисунки, отвожу взгляд. Она ожидает момента, когда мы сможем переговорить с глазу на глаз, и тогда она вцепится в меня и не отпустит, пока я все ей не расскажу.

— Угу, — кивнул я, отводя взгляд от настенной живописи.

Адель протянула мне копченую куриную ножку, которую мы прихватили уезжая с постоялого двора в Стимирлинике. Кзар тем временем проходя мимо камина щелчком пальцев зажег огонь, расстелил ворсистый плед и, прежде чем лечь на него, поглядел на всех нас.

— Завтра отправимся еще до восхода солнца.

А потом положил себе под голову скрученный мешок и укрылся своим плащом. Спустя несколько минут он уже спал.

С другой стороны поближе к теплу пристроилась Юлиана. Так как самое теплое место уже занял колдун, она впервые позволила прилечь рядом с собой Харму. Тот выглядел бесконечно счастливым, за что чуть не получил по морде от своей предводительницы. Девушка яростным шепотом что-то говорила своему телохранителю, но воин широко улыбался и, похоже, ничего не желал слышать. Фриг кормил рядом с нами кусом соленого сала Лихтора, покосился на них и тихонько произнес:

— Харм ее любит, а она к нему относится как к младшему брату. Не хочет он оставить Юлиану в покое, сердцу-то не прикажешь. Тем более, что оно давно другому принадлежит. Жаль беднягу Харма…

Мы с Аделью взглянули на собирающихся отойти ко сну разбойницу и воина. Девушка убрала со своего бедра огромную ладонь Харма и, повернувшись к нему, выразительно посмотрела в глаза воину, а затем потребовала следить за своими конечностями.

Я устало хмыкнул, меня совершенно не волновали их амурные дела. День сегодня выдался напряженный, все время в седле, поэтому я сослался на усталость и отправился отдыхать. Адель расстелила шкуры на каменном полу в стороне от Кзара и Юлианы. Из щели в потолке лился голубоватый свет, поддувал морозный ветер, поэтому пришлось натянуть толстый плед и укрыться с головой. Еще какое-то время, прежде чем провалиться в беспамятство, я слышал как тихо переговаривались Адель, Фриг и Лихтор. Сон не был глубоким, туманной дымкой затянулся внутренний взор, на котором из неведомых глубин сознания возникали ночные грезы. Спустя какое-то время рядом легла Адель. В полусне я отметил, как она положила голову мне на плечо. Стало теплее, но не намного. Ночь на Черной земле холоднее урфинской. Мороз кусал пальцы рук, стопы. В конце концов, он выдернул меня из беспамятства.

Распахнув глаза, я посмотрел по сторонам. Адель так и лежала у меня на плече, улыбаясь во сне. Ее белые локоны падали мне на грудь, на ресницах блестел иней. Волшебница была невероятно красива. Я невольно залюбовался ей. Редко когда довелось видеть ее не чародейкой, бесстрашной разведчицей, а обыкновенной маленькой девушкой. Она нахмурилась во сне и поближе прижалась ко мне. Прелестна…

В камине слабо тлели угли. Утомившиеся разбойники и колдун спали мертвым сном. Из дыр в полу лился тусклый свет костра, и доносились тихие бормотания выживших из ума отверженных. Фриг тихо сопел, устроившись на походных мешках. Я, нахмурившись, снова обвел взглядом все помещение. Лихтора нигде не было. Беспокойный мальчишка, неужели его понесло посмотреть на отверженных?

Стараясь не потревожить свою «женушку», я выскользнул из ее объятий, прихватил саблю. Не хотелось никого разбудить, поэтому я старался двигаться бесшумно. Подкрался к краю пола, я поглядел вниз. Туманная магическая дымка скрывала тела отверженных, превращая их в огромные коконы. Один из несчастных лежал на каменном полу, его глаза были пусты. Мертвый. Второй сумасшедший сидел прям на нем. Меня затрясло. Толи от мороза, толи от этого сумасшествия. Чудовищное зрелище. Слава богам Лихтора внизу не оказалось. Тогда где он?

Я тихонько направился к лестнице, прислушался. Сверху донесся шорох.

— Лихтор, — тихонько позвал я.

Никакого ответа. И зачем мне это надо? Свихнется мальчишка, и хрен с ним… Я глянул вверх по лестнице. Она вела в башню. Звук пришел оттуда. Ступени оказались обломлены, но вдоль стены до самого поворота тянулся узкий длинный уступ. Внизу пропасть, в которой лежали обломки былой лестницей, освещенной звездным светом. Острые края каменных булыжников направлены в мою сторону. Шорох повторился. Ладно, попробуем. Я ухватился за выбоину в скале и поставил ногу на уступ, блестящий голубым инеем. Шаг, второй… Рука сама находит неровности в стене. Пальцы схватились за обледеневший держатель для факела. Очень вовремя, из под сапога вниз полетели мелкие камешки. Проклиная себя за неоправданный риск, я все-таки добрался до поворота лестницы и с радостью обнаружил, что здесь она не обрушена. Впереди вверху виднелся лаз и резкий обрыв. Раньше башня была на несколько этажей выше, но теперь над головой блестело лишь ночное небо.

— Лихтор, — позвал я.

Секунду оставалось тихо, а потом я услышал тихий голос паренька.

— Господин Марк…

Лаз оказался неправильной формы. За ним виднелся декоративный парапет, и нечто наподобие балкона. Пол испещряли глубокие трещины, одно из перекрытий обвалилось, и часть его торчала из ближайшей расколотой стены. Выбравшись на балкон, я окинул взглядом каменную кладку, некоторые блоки уже вывалились. Все здесь держалось на честном слове… У края балкона на полуразвалившемся парапете ко мне спиной стоял Лихтор. Ветер трепетал в его одеждах. Парень, казалось, абсолютно не боялся огромной высоты, любовался темными кронами леса, раскинувшегося под ногами. Во мне вспыхнуло раздражение.

— Забери тебя боги, Лихтор! — зло бросил я. — Почему я должен постоянно рисковать своей шеей ради тебя? Какого хрена ты туда влез? Хочешь свалиться?

Парень никак не отреагировал. Сжав губы, я широким шагом направился к нему, собираясь стащить его с парапета. Но тут он медленно повернулся, и я резко остановился. Глаза Лихтора представляли собой две светящиеся щелки.

— И, правда, Марк. Зачем ты рискуешь собой ради этого безмозглого сопляка? — это не был голос парня. Это был шипящий, рычащий змеиный голос до невозможности противный.

Безумие. А мы уже успели забыть о проклятье. Смешно ожидать, что ребенок справится с чужой волей. А мы с Аделью оказались слишком заняты Кзаром, чтобы думать еще об одной проблеме — тех неведомых личностей, кто проклял мальчишку и кто вселяется в его тело…

Горящие глаза вперились в меня, детские губы растянулись в хищной усмешке. Он был страшен.

— Кто ты такой? — как можно спокойнее спросил я, положив ладонь на рукоятку сабли.

Безумный Лихтор тихонько засмеялся, заметив этот жест. Он прошелся по парапету, легко и непринужденно, как будто не было той высоты под ногами.

— Тебе нравится эта ночь? — он закинул голову и поглядел на небо.

Оно действительно было прекрасно. Диск сиял как фонарь. Полоса более мелких и тусклых звезд пролегла с севера на юг. Они светились различными оттенками от теплого красноватого до светло синего. Ночь как чарующая женщина украсила себя звездами подобными брильянтам. Далеко на горизонте виднелись темные горбы далеких гор, в звездном свете светились их белые шапки, а вокруг колыхалось темное лесное море.

— Нравится, — поджал я губы. — Но ты не ответил на мой вопрос. Кто ты такой и зачем явился?

— Сразу к делу? Ну что же, для тебя я величайший предсказатель, — прошипел он, широко улыбался.

Что за бредятина? Какой еще предсказатель? Наверное, эти мысли отразились на моем лице, так как вселившаяся в Лихтора сволочь хитро сощурилась.

— Можешь не хотеть в это верить, но ты поверишь. Ты же обладаешь пытливым умом и сам все поймешь. А сегодня я пришел просто рассказать тебе кое о чем, даже скорее напомнить.

— Ничего не понимаю. Почему ты вселился в несчастного мальчика?

— Весь род мальчика под проклятьем. Ты знаешь об этом. Он тоже. Его тело может использовать любое могущественное сознание, способное контролировать функции организма.

— Зачем?

— Чтобы я и мне подобные могли общаться с вами, смертными. Но я здесь не для того, чтобы болтать об этом глупом пареньке, — он наклонил голову в сторону. — Мы с тобой вспомним старые добрые времена.

Я не смог скрыть своего недоумения.

— Вспомним старые времена? Ты с ума сошел.

Обезумевший Лихтор закинул голову назад и громко расхохотался. Смех получился каркающим.

— Нет, Марк. Это ты сошел с ума. Ты, а не я, — он резко замолчал, а потом вновь взглянул на меня светящимся взором. — И скоро ты поймешь это.

Нет, я абсолютно ничего не понимал.

— Зачем я вообще тебя слушаю?

— Потому что ты шпион, и не можешь позволить себе выпустить что-то из своего внимания. Впрочем, ты зря так напрягаешься. Я здесь чтобы помочь тебе.

Он издевался надо мной! Мысли метались в голове.

— Помочь мне слететь с катушек?!

Существо наклонилось и приблизило бледное лицо Лихтора к моему. Глаза светились как два прожектора. Мне стоило больших усилий, чтобы не отпрянуть от него, но я выдержал. Гордость не позволяла демонстрировать свою слабость.

— Ты не растерял последние мозги во время этой авантюры. Это радует, — холодно прошипел Лихтор. — Но кое-что напомнить тебе придется.

Меня ослепляло сияние его глаз, я попытался отступить на шаг, но понял, что больше не властен над своим телом. Оно отказывалось повиноваться. Меня обдало волной паники. Попался! Свет залил все вокруг. Я стоял посреди всей этой белизны. Выхода не было.

— Ты никогда не вернешься назад, если будешь противиться мне, — донесся сразу со всех сторон шипящий голос. — Время для тебя остановится. Обещаю.

Это казалось чудовищным кошмарным сном. Меня обдало ужасом. Хотелось упасть на колени и охватить голову руками. Внутреннее неприятие рвалось наружу. Я не желал быть мышью, с которой играет серый кошакер, не терпел власти над собой. Ненавидел, когда мной управляют. Впереди возникла чугунная калитка. Сжав кулаки, я постарался сохранить хотя бы внешнюю невозмутимость. Внутри гремела ненависть, выбиваемая сердечным ритмом. Калитка открылась, стоило лишь протянуть руку. Я вошел.

Белизна исчезла. Мы находились в Адраке. Царский парк, молодые парочки, прячущиеся в тени развесистых деревьев. За ними наблюдал малолетний худой мальчишка с черными лохматыми волосами. Он машинально перекидывал в руках ножик. Губы поджаты, в зеленых глазах скука.

— Помнишь это? — прошипел Лихтор со светящимися глазами.

Мы стояли посреди толпы, но нас никто из окружающих не замечал.

— Помню, — глухо ответил я. — Зачем мы здесь? Почему я?

Захватившее мое сознание существо улыбнулось и пристально посмотрело на меня.

— Грядут эпохальные события. Пора платить по долгам. А ты, Марк, решил влезть в игры могущественных созданий. И хотя тебе дана лишь роль пешки на этой доске, но у тебя есть все шансы дойти до противоположенного края… и не попасть под удар ферзя.

Пространство вокруг воссоздано идеально, изобиловало звуками, запахами, реалистическими оттенками, но я отказывался верить в его реальность.

— Это воспоминание?

Вселившийся в Лихтора демон, или кем он там был, покачал головой.

— Не совсем. Все вокруг настоящее, просто нас никто не видит. Время не линейно, как представляете вы, смертные. Просто каждая секунда параллельна предыдущей. Понимаешь? Ты существуешь миллионы раз… Здесь, сейчас, завтра, вчера… Как нити в куске материи. Но ты настолько слеп, Марк, что не видишь этого великолепия.

Я молчал, сжав зубы.

— А между тем ты единственный шанс для этой ткани мироздания. Запомни, за тобой миллионы таких как ты, миллионы таких как этот бестолковый мальчишка Лихтор, как Адель… — он выразительно покосился на меня. — Ты помнишь, что здесь произошло?

Я отрицательно покачал головой.

— Ты должен вспомнить, — тихо прошипел он, а я испугался, понимая что сейчас произойдет.

— Нет!!!

Окружающее пространство пришло в движение. Деревья, дома, люди смазались завертелись, как в калейдоскопе.

Я бежал, спотыкаясь в темноте, в холоде. Страшно. Руки бьет крупная дрожь. Они идут за мной, гонят в центр Лабиринта. Вперед. Нельзя останавливаться! Задыхаюсь. Быстрее! Вой за спиной. Тут-тут-тук. Как бешено бьется сердце. Не выдержу, они настигнут меня! Кровь стучит в висках.

Оглядываюсь, волки несутся за мной, блестя кровавыми глазами. Не обычные волки, шерсть на них отсутствовала. Оголенные мышцы зверей кровоточили, кое-где белели ребра. Пасти раскрыты, клыки длинные, капает слюна. Они разорвут меня, они слишком голодны, никто не заходит так далеко Лабиринт уже много лет.

Нога попадает во что-то вязкое. О нееет! Сердце в ужасе замирает в ту секунду, когда время растягивается до границ вечности. Я падаю и воплю от ужаса, ибо больше не в состоянии держать в себе этот сгусток паники и страха. Лечу на землю… Нет, это лед! Прозрачный, голубоватый. Из-под этого природного стекла на меня смотрит труп. Я воплю во все горло, не жить мне! Будь все проклято!!! Труп обглодан, но он двигается…

— Ауууу! — оглушительно завыли над головой.

Лапы с когтями острее лучших урфинских лезвий разрывают одежду, кожу на спине. Тело взрывается болью. Я не думал, что могу кричать громче. Конец близится. Лабиринт ест меня. Питается моим страхом, болью, кровью! Когти разрывает плоть, как будто в меня вбивают металлические штыри…

О, демон! Будь проклят тот, кто сделал этот Лабиринт! Извращение смерти! Труп из-под льда криво улыбается. Один глаз у него отсутствует, но пальцы на ладони все, точнее кости. Он поцарапал лед под моей грудью. Еще не понял, что он собирается сделать. Резкий удар, треск льда, и в меня вонзаются металлические ножи. Все смешалось, мысли, эмоции, липкий страх, волны ужаса… Я уже не был собой, безумие, болевой шок, вопль сумасшествия и ни частички разума.

Труп из-подо льда обнимал меня, я уже ничего не понимал. Я стал разрывающей болью. А труп смеялся, словно кашлял. Волки смеялись, лая. Лабиринт смеялся в моих воплях… Они пили мое безумие, глодали мои кости. Сейчас я знаю это, но тогда, боль лишила меня остатков сознания. Да и слишком глуп был тогда, чтобы думать над подобными вещами, в магии не разбирался.

Безглазый обглоданный скелет тянул меня под воду, волк тащил меня за волосы. Из груди торчали ножи, я помню, они прошли насквозь… Лабиринт ставил очередную кровавую сцену с моим участием в главной роли, и я еще не понимал, что они хотят разорвать меня пополам, что ледяная вода вокруг вовсе не вода, а кровь. Безумие. Ужас. Несовместимая с жизнью боль. Я уже должен умереть, но почему-то не умирал, точнее в каком-то смысле я все же мертв, мертвым был мой разум, сознание, и лишь мое тело сотрясала невыносимая предсмертная агония. Лабиринт убивал свою жертву ее страхами, эмоциями, слабостями.

Голова ушла под кровавый лед. Крик захлебнулся. Труп полосовал меня металлическими лезвиями, воздуха отчаянно не хватало. Глаза уже ничего не видели кроме тьмы. Конец. Не выдерживаю, открываю рот. Два больших пузыря, издав глухой «бульк», ушли вверх. Своего сердца больше не чувствовал, в груди пульсировала боль, накатывая на сознание с новой и новой силой… Умирал. Нет! Не могу!

А дальше только звуки и редкие образы. Звонкий треск. Вой. Сквозь туман что-то промелькнуло. Вроде кости. Гора костей. Каменные стены улиты кровью. И снова провал. Что-то громыхнуло. Меня подкинуло в воздух. Тьма. И боли больше нет. Слева направо что-то просвистело, оглушая. Вновь треск, чей-то громкий рык. И грохот. Последнее, что я слышал, это грохочущее эхо, повторявшееся снова и снова, пока не отправился в беспамятство.

Когда открыл глаза, то обнаружил, что лежу навзничь там, где все началось в белой комнате. Сердце все еще бешено колотилось, а руки дрожали. Передо мной стоял одержимый Лихтор. Теперь я знал, что одержим он был существом не слабее демона. Никто другой сотворить со мной подобного просто бы не смог.

— Ненавижу тебя, — прошептал я, мой голос дрожал, тело все еще лихорадило. — Я… я потратил годы… годы, чтобы забыть это? Ты понимаешь, забери тебя боги!!! Я заставил себя забыть!!! Все!

В груди все еще болело то ли от клинков трупа, то ли от смятения, которое неожиданно выплеснулось наружу. Я ненавидел себя за то, что с трудом сдерживал истерику. Ту, которую запрятал в глубину себя. Не сдержавшись, бью кулаком по белоснежному гладкому полу. Из груди вырывается тихий стон. И бессилие. А некий Высокий в теле Лихтора стоял в стороне и молча наблюдал за моим безумством.

— Ты помнишь, как ушел оттуда? — шипящим голосом спросил он, когда я обессиленный просто лежал, ни о чем не думая.

— Помню, чтоб тебя, — тихо ответил я. — Утро. Я очнулся, руки по локти в крови. Вокруг руины. Думать не мог. Просто шел вперед. И вышел. Не знаю, как тогда я не потерял рассудок, ведь был ребенком…

— Как ты избежал смерти? — оборвал меня демон, наклоняясь к моему лицу. — Почему Лабиринт выпустил тебя?!

Я сглотнул и тупо посмотрел в его ужасные глаза.

— Не знаю.

Лихтор оскалился и с презрением отстранился.

— Ты слаб, смертный, — выплюнул он. — И ты хочешь спасти весь мир, когда ты даже не знаешь, что представляет собой твоя собственная реальность! Ты обязан знать какая она, каждая секунда, прожитая тобой, а вместо этого ты заставляешь себя забыть! Трус. Поганый трус!

Он оглянулся и рассмеялся мне в лицо, заметив, как сжались мои кулаки.

— Ты боишься, — прошипел он. — Боишься того, что можешь отыскать внутри себя.

Мне стало тяжело дышать, внутри все колотилось, но я не нашел что ответить. Он вывел меня из равновесия, спокойствия, которые на протяжении десятков лет шли со мной под руку. Он разрушил мою целостность… И что хуже всего, он был прав в отношении меня. Прав во всем. Видел все мои страхи, слабости. Знал о них больше чем я сам.

Белизна вокруг померкла. Разрушенная башня на Черной земле. Я стоял на коленях, обхватив голову руками, пытаясь унять дрожь. Одержимый Лихтор так и замер на парапете, рассматривая меня холодным презрительным взглядом, без какого-либо намека на сострадания. Дрожа, я встал с колен и заставил себя вновь поглядеть в его детское лицо.

— Я…

И снова пустота в голове. Он презрительно поджал губы и перевел взгляд на звездное небо.

— Пару минут назад, когда ты пришел сюда, то согласился, что этот вид прекрасен. Небо великолепно. А я признался, что великий предсказатель. Наслаждайся этой красотой, ибо я предвижу, что следующая звездная ночь станет для тебя последней. Смерть близко, Марк. А дорога к ней лежит посреди облаков.

Он замолчал, а я опустил голову, глубоко вздохнув. Удивительно, но ничто во мне не откликнулось на его слова, никаких волнений.

— Надеюсь, ты успеешь найти себя прежде, чем она настигнет тебя, — прошипел он задумчиво. — Тогда у всех будет шанс спастись.

Он легко и непринужденно спрыгнул с парапета на пол.

— Прощай. Мы больше никогда не увидимся.

— Прощай, — одними губами произнес я, не в силах сойти с того места, где стоял.

В лицо дунул неожиданный порыв ветра, я зажмурился, а когда открыл глаза, то на меня смотрел Лихтор, своими обычными человеческими глазами.

— Господин Марк, что я здесь делаю? — сонно спросил он, поморщившись. — Господин, с вами все в порядке?

Меня словно выдернуло из транса.

— Все в порядке, — хрипло ответил я, сжав дрожащие кулаки. — А тебе не следует гулять по башне отверженных. Это опасно.

Лихтор широко зевнул.

— Так я вроде спал…

— Пойдем назад, а то еще кто-нибудь проснется и будет нас искать.

В другом измерении.

Они расположились в одной из башен темной обители. Отсюда удобно наблюдать за наступлением противника. Оно было стремительным и широкомасштабным. Враг приближался со всех сторон. То там то тут огненными цветами возникали вспышки, гремели взрывы.

Шпиль башни потерялся в черных облаках, с невероятной скоростью проносившихся мимо. Крупные капли величиной с перепелиное яйцо стучали по мраморной плите выступающего балкона, как крупная предсмертная барабанная дробь. Ветер лишь пригонял новые серые тучи. Несмотря на это, Хозяин замка стоял под дождем, опершись обеими руками о парапет. Вода ручьями стекала с его плаща, волосы превратились в сосульки, но это его совсем не волновало. Его взгляд смотрел туда, где только что загорелся лес.

За его спиной под узким навесом ждал черноволосый демон. Он накинул капюшон, сложил руки на груди и прислонился к каменной кладке стены, отстраненно наблюдая за тем, что предпринимает мальчишка. В руке он держал круглый хрустальный шар, из которого на него недовольно поглядывал уменьшенный в разы зеленый дракон. Несмотря на свое жалкое положение, Хранитель Сферы мира не выглядел несчастным. Рептилия что-то говорила, но черноволосый даже не смотрел в ее сторону.

Молодой демон резко вскинул руки, обратив лицо к грозному небу. Спустя несколько мгновений ветер донес звук глухого взрыва.

Двери распахнулись, и под дождь выбежал привратник.

— Хозяин! — завопил слуга, падая на колени. — Линия мертвецов прорвана. Демоны добивают последних! Если они минуют спящих урков, то выйдут к стенам замка!

Хозяин даже не оглянулся. Он был сосредоточен, его разум находился далеко в долине, ведя тяжелый психический бой с кем-то из незримых противников.

— Буди их и отводи боеспособных мертвецов назад, пусть прикрывают урков, — произнес Гость.

Парень оглянулся, поколебался несколько мгновений, решая исполнять приказ Гостя Хозяина или нет, но потом все же вскочил на ноги и рванул назад. Но демон остановил его жестом.

— В замке есть тяжелое магическое вооружение?

Напуганный привратник энергично закивал.

— В бойницах огненные пушки…

Черноволосый поморщился, поглаживая пальцами хрустальный шар.

— Их тоже готовь, но пока прикрой щитом. До тех пор пока урки держатся, их не использовать. Если падут, тогда нужно предельно точечно уничтожать врагов. Их не больше десятка. Они очень изворотливы. Главное попасть. Бить максимальным зарядом. Не жалеть ресурсы.

— Слушаюсь, Господин! — поклонился привратник и быстро побежал назад.

Демон проводил его взглядом.

— Не думаешь ли ты, еретик, что сможешь справиться с Охотниками? И тактика тебе поможет? — хмыкнул дракон из шара.

Черноволосый вдохнул воздух и прикрыл глаза. Он сканировал пространство. И не чувствовал ничего кроме напряжения молодого демона, рвотного привкуса его страха, смешенного с обжигающей яростью и демонстративным холодным спокойствием Охотника. Его подручные действовали быстро и методично, уничтожая неслабый военный арсенал молодого еретика. Это была не первая облава на отрекшихся от своего предназначения демонов, в которой брюнету довелось участвовать. Его пытались вернуть на истинный путь дважды за то бесконечное время, что прошло с момента его появления на свет. Оба раза Охотники были уничтожены им самим в прямых поединках. Те схватки имели чудовищные последствия. В последний раз ему повезло. С тех пор он отказался от оседлого образа жизни, превратился в странника между мирами, научился таиться, ускользать от преследования теней Охотников. Он прожил миллионы лет, изучая творения богов, пытаясь найти свое место посреди мироздания. У брюнета давно уже выработалась своя философия, взгляд на многие вещи, в том числе и на их исконную вражду с НИМИ. Сам же он держался в стороне от Демиургов и от других еретиков.

— Ты так радуешься, Хранитель, — посмотрел на дракона демон. — А ведь, если нас схватят, то такие злобные, беспринципные, побежденные твари как мы, еретики, первое что сделаем, это уничтожим тебя.

Дракон сверкнул глазами и полыхнул в своем шаре маленьким огнем.

— Мне наплевать, что вы со мной сделаете, — гордо ответил Зеленый. — Возмездие Творцов настигнет вас. Вон, уже настигает.

Демон улыбнулся одними губами.

— Не пытайся мне повесить лапшу на уши, как навесил ему. Каждый бессмертный боится смерти порой больше чем рабства, поэтому еретики еще не вымерли окончательно. И ты, Хранитель, это знаешь. И боишься. Но не страшись, теперь ты переходишь под мое покровительство.

— Я независимый дух! Чтобы ты сдох, мерзкий еретик! И засунь себе свое покровительство знаешь куда, надменная сволочь?!

Брюнет ухмыльнулся и взглянул на Хранителя.

— Не надо петушиться, ты же благородный дракон!

— Если бы я мог дотянуться до тебя, то испепелил бы твою оболочку!

— Знаю, знаю, — покивал головой демон. — Но ты в заключение, и поработил тебя какой-то малолетний сопляк. Это задевает тебя, Хранитель. Ты страдаешь, хотя и хорохоришься. Я знаю. Но ты древнее парня, умнее и поэтому решил отыграться на нем. Сколь долго ты вбивал в его мозги мысль о его несостоятельности? Когда взрастил в нем это бестолковое геройство? Ты, Хранитель мира от злости и собственного бессилия привил ему всю эту еретическую законченность, да и многократно усилил юношескую задиристость. И теперь мы все погибнем. Кому от этого станет лучше? Тебе? В твоем лице пропадет целый мир. Это безответственно.

Дракон бросил из своего шара на демона такой испепеляющий взгляд, что обычному человеку стало бы чертовски страшно. Брюнет же никак не отреагировал.

— Ты, грязная тварь, убийца мне подобных, смеешь упрекать меня?! — яростно зашипел он. — Ты ничтожество! Когда они схватят вас, то я буду свободен. Я ждал этого слишком долго!

— Да, это точно. Только хотя я раньше никогда не убивал Хранителей, но возможно сделаю исключение для такого вредного гада как ты. Какая мне разница жив ты или мертв? Миров бесконечное множество, их и ценность от количества никак не возрастает. Тебе дать обещание, что перед моим пленением я собственноручно вырву из груди твое сердце?

Демон выразительно посмотрел на шар. Хранитель мира источал ненависть и ярость.

— Хочешь сказать, что меня может ждать иная участь? — поморщился он. — Он сказал, что выкрал меня для какого-то ублюдка, которому проигрался. Для коллекционера хрустальных шаров.

Демон под капюшоном поднял бровь и бросил насмешливый взгляд на дракончика.

— У мальчика богатая фантазия. Он смышлен. Бьет тебя твоим же оружием. Я же сказал, что никогда не убивал Хранителей. Нет, Зеленый. Ты мне нужен для другого… Хотя теперь это, вероятно, не имеет ни малейшего значения. Уж больно смышленый Охотник попался.

Брюнет замолчал, наблюдая за серой линией горизонта. Там то и дело чувствовались магические всплески силы, которой никогда не было в этом мире. Дракон как-то сразу насупился и опустил нос.

— А зачем тогда, раз не убить? — не справился со своим любопытством Зеленый.

Демон не спешил отвечать. Двери вновь распахнулись, и во второй раз появился привратник с докладом. Так как Хозяин замка стоял у края с бездумными глазами и выводил в воздухе какие-то пассы, он сразу упал на колени перед Гостем.

— Два демона работают в паре, линия из урков уничтожена. Прицельно стрелять из пушки не получается, один демон прикрывает другого мощным щитом! Что делать, Господин?!

И тут донесся гулкий удар. Охотники стучались в ворота. Пока щиты держат, но еще пара таких ударов и от стены ничего не останется.

— Взрывай подходы. Держи их как можно дольше.

— Слушаюсь, Господин! — парень побежал назад.

Демон снова прикрыл глаза, пытаясь прощупать ловушку, расставленную для них Охотником. Пространство, доступное для перемещения сжималось. Сознание скользило по решетчатой поверхности, пытаясь отыскать хоть какую-то лазейку. Безуспешно. Источники этой сжимавшейся клетки находились за ее приделами, дотянуться до них не представляло никакой возможности.

Брюнет вздохнул, его сознание пролетело над полем битвы, заметив, как фигура в черном балахоне, мелкий человечек ловко борется с огромным рогатым ящером, покрытым броней и превышающим размеры человечка в десятки раз. В стороне в огне мелькнул еще один человечек. Пламя его совсем не тревожило, чего нельзя сказать о костяных зомби, от чьих воплей мог оглохнуть кто угодно…

— Я спросил, зачем тебе Хранитель?! — сознание демона вернулось в замок.

— Хотел кое-что разузнать. То, что должно быть известно только такому специалисту как Хранитель Сферы мира, — откликнулся черноволосый.

Зеленый дракон выглядел ошеломленным.

— А потом бы просто отпустил? — в голосе послышалось сомнение и неверие.

— Конечно, я против рабства в любой форме. Еретик все-таки. А так вполне мог оказать услугу. Ты бы мне помог, а я вытащил бы тебя из рук кровожадного радикала. Впрочем, теперь мы все в западне и как-то не до этого.

Зеленая рептилия в шаре подозрительно покосилась на брюнета.

— И что? Ты готов выпустить меня сейчас если я отвечу на твои вопросы?

Демон засмотрелся на сверкающее молниями небо над головой. Дождался когда громыхнет так что стены содрогнутся, а потом вновь поглядел на Хранителя.

— Разумеется. Мое слово железно. Ты знаешь, Зеленый.

— Ну, тогда спрашивай, я отвечу, — в зеленых глазах дракончика заиграли радостные искорки.

Брюнет посмотрел на него, улыбнулся.

— Хорошо, — тихо шепнул он. — Я хочу узнать как ты, Хранитель, создаешь миры. Расскажи мне.

В небе взвилась фиолетовая ломанная молния. Тени главного Охотника уже почти приблизились к крепости, миновав многие ряды обороны Хозяина замка.

Заключенный в хрустальном шаре дракон услышав вопрос замер, его пасть раскрылась, обнажив два ряда острых как бритва зубов, глаза дважды моргнули, как будто он не верил тому, что услышал, а потом закашлялся своим же дымом.

— Что? — спустя достаточно длительное время спросил он. — Ты хочешь знать, как создать мир? Да ты сумасшедший! Никогда! Никогда! Ты не сможешь этого сделать! Понял? Ты и тебе подобные просто не способен на это психически, понятно?!

Шар заполнялся дымом, которым пыхтел дракончик. Хранитель пришел в состояние близкое к безумию. До чего он дожил. Демоны хотят создавать миры! Брюнет со скучающим выражением на лице переживал вспышку безумия Зеленого.

— Невиданно! — пыхтел дракон. — Демон возжелал встать вровень со своим Создателем! Да вас всех нужно переловить и поработить! Это ж надо! Неслыханная дерзость еретика! Захватывать миры и поганить их вам мало! Вы хотите создавать их! Ну и гордыня! Как ты вообще смеешь задавать мне подобные вопросы?

Демон опасно блеснул глазами.

— Не хочешь отвечать? — он поднес шар к глазам. — Прекрасно, мы сгнием здесь вместе. Не надейся, что кто-то из Охотников выпустит тебя. Нет, мой дорогой зеленый друг, никто тебя даже не найдет. А ведь ты олицетворяешь собой целый мир, печально, затерявшийся гордый мирок.

Демон прищурился и хрустальный шар стал исчезать, сначала бледнея а потом растворяясь без следа.

— Что ты делаешь?! — в ужасе возопил Хранитель в шаре.

— Старательно оберегаю тебя от чужих взглядов.

Дымок на месте ладони, затянутой в черную перчатку втек в тело демона, заточенный в шар дракон стал частью брюнета.

«Как ты это сделал? Это невозможно!» — раздался пораженный глас дракона в сознании демона. Темноволосый лишь ухмыльнулся, ничего не ответив.

Хозяин замка вздрогнул. Его сознание вернулось в тело. Лицо выглядело уставшим, но в глазах горел гнев и ярость.

— Он сознательно блокирует меня, навязывает борьбу. Хочет отвлечь меня, сволочь!

Демон резко развернулся.

— Я распорядился касательно обороны обители, — тихо произнес Гость.

Он предполагал, что юнец разразится гневной тирадой, но ошибся. Парень действительно пребывал в неистовстве, кипел как чайник, изливая все свои эмоции в окружающее пространство, заглушая слегка прикрытое нарастающее торжество Охотника. Вот только к его бешенству прибавилось не только усиливающаяся паника, но и нечто, что можно расценить как смутная идея.

Темноволосый демон не зациклил на ней внимания, сейчас было не до этого.

— Лучше бы ты поискал выход из ловушки! — выдохнул Хозяин собора, развернувшись и широкими шагами прошествовав в башню.

Гость проводил его взглядом, а потом медленно и неторопливо подошел к краю балкона. Дождевые капли стучали по плащу, стекали на пол, где уже образовалась глубокая лужа. Долину внизу застилала стена дождя, поэтому демон скорее чувствовал, чем видел, что там происходило. Тысячи магических существ, которых создал за многие годы демон, обосновавшийся в этой реальности, гибли по мановению рук многоопытных Охотников за еретиками. Их было всего десять, их силы многократно превосходили мощь тех, кого брюнет прикончил на заре своей юности, когда был таким же пылким, как этот мальчишка, решивший, что способен совершить невероятное ради свободы, на которую по определению не имел права.

«Я смутно слышу твои мысли», — возникло в сознании хмыканье дракона. — «Ты прав, у вас ничего не выйдет».

Брюнет посмотрел в сверкающее небо, вспыхивающее то там, то тут. Он привык совершать невозможное, но сегодня у них ничего не выйдет, а значит, он умрет, но не покорится. Уже давно он сделал такой выбор и ждал лишь часа.

Если Хранитель мира что-то и разобрал в его сознании, то все равно не смог никак ответить. Клетка сжималась, и уже почти подходила к смотровой площадке. Если он не уйдет в замок, то его просто оттащит от ограждения эта враждебная магия. Но прежде чем развернуться и пройти в открытые двери, демон бросил последний взгляд вниз. Сверкнула молния и осветила фигуру длинного, худого и безволосого человека, точнее существа лишь использовавшего эту распространенную оболочку. В электрическом свете сверкала его металлическая кольчуга, воин закинул голову, и они посмотрели друг другу в глаза. На мгновение между ними замерло пространство, капли перестали падать, молния светила, не угасая. Психическая атака. Темноволосый демон кое-что умел и с невероятной скоростью успел построить барьер. Волна натолкнулась на него и отправилась назад.

Демон не стал проверять, настигла она его собрата, оказавшегося по другую сторону баррикад, или нет, а быстро развернулся и пошел вглубь темной обители искать Хозяина замка, точнее наверно уже можно сказать бывшего хозяина.

«Плохо твое дело», — послышалось в голове. — «Я знаю этого Охотника, и ты, возможно, слышал о нем. Лорд Эвандэр. Лучший из лучших». Удивительно, но в голосе Хранителя была едва различимая грусть, он тоже не надеялся на спасение.

Молодой демон сидел на ступеньках в хрустальном зале, обхватив голову руками. Почти ежесекундно раздавались усиливающиеся взрывы, это рушились стены замка. Парень вздрагивал.

— Ненавижу! Сволочь. Уничтожает мои творения! — прошептал он. — Нужно сделать что-либо. Мы… мы должны убить его, все равно какой ценой!

Теперь он боялся сильнее. Теперь он впервые думал о побеге. И с детской обидой ощущал, как тени разрушают все, что он создал, все, что было ему дорого. Лучшая психологическая обработка, чтобы сломать будущего раба.

— Это Лорд Эвандэр, — поделился новостью брюнет.

Парень поднял на него невидящие глаза.

— Почему ты не боишься? — глухо спросил он. — Выхода же нет.

Брюнет пожал плечами. Клетка уже приобрела диаметр в сотню шагов и продолжала сжиматься. По ту сторону «решетки» шли Охотники. Из теней лишь одна развоплотилась, вероятно, один из выстрелов привратника оказался метким. Впереди шел Лорд Эвандэр. Темноволосый еретик уже научился отличать его по особому эмоциональному фону вечного победителя.

Перекрытия на первом этаже рушились, уничтожались уникальные скульптуры, архитектура. С каждой секундой их мир сжимался. Хрустальные свечи падали с высокого потолка на зеркальный пол и разбивались, разлетаясь на множество осколков.

— Нет, нет, так нельзя… — тихо произносил юнец, держась за виски.

Брюнет с сочувствием покосился на него. Парень может обезуметь от своего поражения.

Металлические двери закрывал огромной засов. Его мог сдвинуть разве что великан величиной с гору. С той стороны в дверь постучали. От такого стука рухнула хрустальная колонна. Парень медленно поднялся на ноги, блестя глазами.

— Убью его! И всех его собак… — прорычал он, смотря, как медленно гнется огромный засов под действием магии чудовищной мощи.

Брюнет немного переместился в сторону, понимая, что сейчас обломки чудовищно неподъемного засова полетят в них. Он чувствовал, что за дверьми Лорд Охотник, а что клетка, уже здесь в хрустальном зале.

Молодой демон вдруг посмотрел по сторонам бешеным взглядом и нервно расхохотался.

— Я знаю, что делать. Лорд… ты мне за все заплатишь! И ничто тебе не поможет… — яростно твердил парень, трясущимися руками отворяя хрустальный ларец. Внутри лежал шар… — Заплатишь за все! Ха-ха-ха…

И тут засов не выдержал и громко затрещал. Хозяин замка подбежал к Сфере этого мира, схватил шар в руки и сунул пальцы вовнутрь.

«Останови его!!!» — завопил Хранитель мира в голове брюнета.

Ужасающе громкий взрыв и в хрустальный зал летят сворки огромных дверей. На пороге комнаты пятеро демонов Охотников. А на том месте, где только что стоял Хозяин замка черное непространство, и от него как от звезды в стороны расходятся черные лучи, а от лучей еще лучи.

Темноволосый демон, увернувшись от огромной металлической створки, пролетающей мимо и со звоном разбивающей десяток хрустальных колон, мгновенно переместился в то место, где должен быть юнец.

«Лови его!!!» — продолжает кричать дракон.

Пальцы демона нащупывают что-то круглое, он потянул этот предмет на себя, не понимая, что же все-таки он творит. Миллиардная доля от мгновения, брюнет был свободен, ему следовало бы бежать, уйти, но он хватал этот дурацкий шар. Его словно ударило в лицо скалой, неизвестная сила вырвала его обратно в реальный мир, протянула десяток шагов. Шар выпал из рук и укатился в сторону. Тело же скрутило, подняло над зеркальным полом. Клетка сомкнулась. Теперь брюнет был зажат в магических тисках и не мог ничего сделать.

Мальчишка сбежал, подставив его вольно или не вольно. Теперь уже не важно… По прутьям клетки прошлись красноватые всполохи, причинив пойманной в ловушку жертве нестерпимую боль. Лорд Эвандэр, улыбаясь, подошел к схваченному демону и поглядел ему в глаза.

— Ну вот мы тебя и поймали, а ты еще сомневался… Какая радость, что мы подоспели вовремя. Ты не просто еретик, ты худший из них, уничтожаешь то, что создают Творцы.

Брюнет ничего не ответил. Эвандэр улыбнулся еще шире. Волны восторга стекали с него, заполняя все помещения.

— Не хочешь назвать мне свое имя, дружок? Или придется тебя уговаривать?

Голос Лорда стал бархатным, в нем звучали нотки сострадания, но все это фальшь. Пленник чувствовал это.

Лорд Эвандэр медленно кивнул, не отводя взгляда. Психический канал. Но пленник, не смотря на терзающую тело боль, легко блокировал его.

— Упорствуешь? Напрасно. Мы терпеливые Охотники, — он ухмыльнулся и посмотрел куда-то за спину. — Эй, Кзар, сколько ты не хотел покоряться своей истинной сущности? Напомни-ка!

Кто-то за спиной шаркнул ногой.

— Сто восемьдесят четыре года, Повелитель, — глухо откликнулась тень.

Эвандэр вновь поглядел на брюнета.

— Вот видишь? Времени у нас много, успеем тебя уговорить…

И новая волна боли прошла по прутьям клетки. Пойманный демон закрыл глаза, пытаясь отключиться от телесных страданий.