Рожденный в забвении

5. Фестиваль в Хинциках

«Мидлена» вошла в бухту Хинциков в полдень. Солнце нещадно палило. Над покрытыми лесами холмами висело несколько перистых облаков. Наша галера не стала занимать место на рейде и сразу подошла к ремонтному причалу. Рейс приостановили. Раненных вынесли первыми. Их уже ожидали монахи из местного представительства Собора. Эти бородатые старички, которые строго говоря не являются магами, проходили обучение врачеванию в Соборе Адраки, а потом разъезжались лечить по всей Урфе.

Мы с моей молодой женой не стали напрягать капитана Клайса своим присутствием. Тем более что имелись основания полагать, что Кзар уже прибыл в город. А нам еще необходимо приобрести лошадей в городе. Клайс, рассыпаясь в благодарностях за помощь в сражении с подводными разбойниками, указал наиболее короткий путь к городским стенам. И, отвесив напоследок множество комплиментов в адрес Адель, оставил нас одних.

Хинцики — город на скале, возвышался над руслом Инчи, белел каменными стенами на фоне темно-синих небес. Конечно, он во всем уступал моей родной Адраке, но обладал своей особой притягательностью. Белоснежные зубчатые стены с бойницами, башенки, украшенные разноцветными флагами. Вода Инчи медленно набегала и разбивалась о камни у подножия крепости, с другой стороны на холмах росли густые непроходимый хвойники. Где-то там тракт в Адраку, оттуда приехал Кзар. К самому городу вела вымощенная серым камнем дорога. Первое что бросилось в глаза — необычная чистота. Мостовые подметались, фасады зданий блестели, утопая в прекрасных испускающих дурманящий аромат цветах. Нищих, в отличие от Адраки, не наблюдалось вовсе. Интересно, тут всегда так или все ради фестиваля?

У ворот вместо стражи нас встретили жители города и почти принудительно повесили нам на шеи венки из красных цветков, демонстрируя таким образом свое гостеприимство. Чуть в стороне стояли гусляры, а молодая девушка с флейтой исполняла какую-то задорную мелодию. Многие останавливались послушать и некоторые бросали в шляпу на мостовой мелочь. По традиции сегодня в город только впускали, и до следующего дня никто не мог покинуть его пределы. Я вертел головой, рассматривая улицы и площади по которым мы проезжали. Адель, бывавшая тут раньше, вела меня прямиком на ярмарку. Несколько часов мы толкались в посадских рядах, пытаясь отыскать себе приличных лошадей. Когда нам это, наконец, удалось, то пришлось потратить еще много времени уговаривая алчного торговца уступить товар по приемлемой цене. Обилие покупателей вскружило ему голову, в конце концов, Адель разозлилась и, угрожая трансформацией в мелкого грызуна, все же вынудила несчастного согласиться на наши условия. Так мы стали обладателями двух лошадей. У меня высокий вороной с длинной гривой, у Адель пепельная лошадка. Торговец рекомендовал взять их вместе, объясняя это тем, что лишь рядом друг с другом эти двое демонстрируют покладистый нрав. Путь до храма семейного благополучия, где в эту ночь должны были произойти главные торжества, усеивали лепестками мальв. Атмосфера веселья и всеобщего благополучия витала в воздухе. Повсюду виднелись улыбающиеся замужние парочки, мечтающие о романтическом путешествии, таком, о котором через годы можно поведать многочисленным детям и внукам. И никому из них не приходит в голову, что все уже предопределено магами и желанный медальон достанется нам.

За время, прошедшее после ночной сражения, Адель успела привести себя в порядок, и теперь ехала в розовом воздушном платье с глубоким вырезом, демонстрирующим белоснежную кожу. На ее лице блуждала фальшивая улыбка счастливейшей на земле женщины. Глаза светились радостью. Даже куда-то исчезли плавающие в них ледяные торосы. Оставалось загадкой, какие мысли витали в этой милой головке.

— Вы, как я погляжу, объездили Урфу вдоль и поперек, раз вам известен каждый закоулок любого города.

Адель скосила на меня глаза.

— Я была не везде. В Соборе учитель посылал меня на сборы к шаманам, на юг. Туда же я отправлялась выполнять разные задания Собора. Север же мне почти не известен. Я никогда не пересекала пустоши. Хинцики пожалуй самый северный город, где мне довелось оказываться раньше. Это было уже очень давно, поэтому перед нашим путешествием я изучила карту.

— Очень давно?

— Да. Я родилась здесь, — сказала и отвернулась.

Подходы к храму семейного благополучия за несколько кварталов оказались завалены цветами мальвы, запах которой мне уже приелся. Толпа молодоженов со всей Урфы окружила храмовый комплекс. Я разглядел даже горцев из удаленной провинции Дха — подземной области на западном берегу Инчи. Женщины дха постоянно носили на себе тяжелые украшения из драгоценных камней, не расставались с ними даже в постели, отчего походили на украшенные к ежегодному празднику Диска необхватные пихты. На лестницах перед входом разводили ритуальные костры храмовницы — девственные девушки в черных одеждах, закрывающих тело и голову, оставляя лишь узкую полоску глаз открытыми. Они зажигали благовония и под звуки колоколов обходили толпу романтических парочек, кланяясь четырем сторонам света…

Меня беспокоил Кзар. Обнаружить его следовало как можно быстрее. Надеяться на случайную встречу бессмысленно, даже если предположить, что Кзар изъявит желания побывать вечером на главной церемонии. А если не явится?

К храму мы подъехали с черного входа. Адель желала переговорить с настоятелем. Узкий проулок вывел нас к закрытому тяжелой решеткой коридору. Подъехав к ней, соборница спрыгнула с лошади и начертила перед собой пальцем неизвестный символ. Сначала ничего не происходило, но спустя несколько мгновений решетка сначала нехотя, а потом быстрее поползла вверх.

— Идемте. Лошадей оставим тут. Нас должны встретить.

И правда, провожатые не заставили себя ждать. Храмовница — совсем еще ребенок, с расписанной руническими символами кожей, возникла из мрака коридора с оплавленной свечой в руке. В знак приветствия девочка молча кивнула и взмахом руки предложила следовать за ней.

Свет проникал в алтарную часть храма сквозь проемы в потолке и падал на каменный пол, образуя ровные световые круги. В них на подставках стояли статуэтки животных. В самом большом луче света на золотом постаменте находился идол — серебреная фигура крылатого человекоподобного существа с маленькими закрученными рожками, длинными когтями и кудрями до пояса. Это и есть дух семейного благополучия, пережиток шаманской эры, докатившейся до нас из архаичного периода истории. Ну в самом деле, какое семейное благополучия, если покровитель с рогами…

У постамента на коврике ниц распластался человек. Руками он держался за голову. Тело сотрясала мелкая дрожь. Разрисованная девочка, так и не проронившая ни звука, плавным движением руки повела в сторону идола и, поклонившись, исчезла.

Адель хмуро осмотрела мрачное помещение, поблескивающее серебро ритуальных статуэток и наконец глянула на рогатое изваяние и лежащего человека. Я перехватил этот взгляд. В ледяном океане голубых глаз чародейки плескалось отвращение. В представлении Собора шаманизм, идолопоклонничество и подобное ему являлось мерзким язычеством. Подобное маги старались искоренить, но почти каждая провинция Урфы сохранила свои древние предрассудки, подобные фантастическим духам различных стихий, покровителям всего чего только можно. И ведь люди верили во все это…

Чародейка, пересилив себя, направилась к рыдающему. Я решил остаться у входа — разборки с настоятелем не входили в мои обязанности. Звук шагов заставил человека замереть, а потом поднять на Адель глаза. Медленно, слегка подрагивая, настоятель встал. Его лицо, мокрое от слез, перекосило от немой злобы. На мою «жену», сложившую руки на груди, он глядел исподлобья.

— Явились, разорви вас степной орел, — тихо процедил он с искреннем сожалением в голосе.

Адель слегка наклонила голову на бок и гордо расправила плечи.

— И ты греховная девка, смеешь стоять перед очами нашего покровителя, — он бросил взгляд на своего божка. — После того, что потребовали ваши колдуны, изменившие своей земле, воде, стихии?!

Настоятель, чья высокая треугольная шляпа свалилась на затылок, яростно теребил свою черную сутану, с трудом сдерживая себя. Адель, в глазах которых уже давно полыхала ярость, смотрела на пожилого человека свысока.

— Не смейте оскорблять Собор магов, настоятель. Это преступление, как вам без сомнений известно!

— Чихал я на ваш греховный сбор! — выплюнул старик, и уже более спокойно добавил. — Пусть ваши демоны и сожрут вас.

Лицо соборницы стало непроницаемым.

— Мы достигли соглашения. Вы приняли наши условия…

— Да простит меня мой бог за это, — вставил настоятель.

— Собор не будет препятствовать вашей деятельности в Хинциках и закроет глаза на… э… некоторые непотребности, творящиеся здесь. Мы забудем о вашем существовании. Вы же поможете нам.

Старик поправил рукой шляпу и впервые взглянул на меня.

— Только это и заставило меня пойти на этот греховный поступок, который теперь буду замаливать всю оставшуюся жизнь, — брезгливо поморщился он и снова покосился на меня.

— Мне нужен медальон, — попросила Адель.

Старик нехотя пошел к одной из подставок. На бархатной подушке лежал золотой медальон, в виде солнца с лучами разной длины. В центре находился красный рубин со стрелкой, которая в данный момент была неподвижной.

— Вы сделали какую-то пару несчастной, — драматично произнес он.

— Много вы знаете, — пренебрежительно процедила Адель. — Возможно, вы помогли спасти многих людей.

Настоятель, хотевший что-то возразить, передумал и, разведя руками, отошел в сторону, позволяя чародейки настроить медальон. Та принялась водить руками и усердно бормотать заклинания.

— Так ты и есть «муж»? — хмыкнул настоятель, пристраиваясь рядом.

Я кивнул, продолжая наблюдать за Аделью.

— Не повезло…

Соборница закончила странные движения руками и открыла глаза.

— Готово. Нам нужно торопиться! Настоятель, надеюсь, вы сможете сделать другое выражение лица, когда вручите его нам.

Старик презрительно скривился, а мы поспешили обратно в коридор, где оставили лошадей.

— Ничего, — донесся нам в след скрипучий голос старика. — Духи видят все, не на вечно вы маги царствуете в Урфе, рано или поздно ваше время пройдет, а шаманы возродятся и будут пировать на ваших костях…

На улицу мы вынырнули, когда до начала церемонии осталось всего ничего. Моя спутница была немного возбуждена. Я тоже нервничал. Вместо того чтобы шляться по черным ходам и тупо наблюдать за действиями Адели, мне надо бегать по Хинцикам и искать Кзара, с которым мы вполне можем разминуться. И зачем тогда весь этот сыр бор?

— Мы должны торопиться, — потянула меня за рукав разведчица, заметив мои колебания. — Солнце почти село. Скоро все начнется. Нам нужно быть на площади у храма.

Я перехватил ее руку. Стоило кое-что прояснить.

— Тебе придется внимательно послушать меня,?? — начал я, поворачивая ее к себе. — Другого случая может не представиться. Кзар сильный маг, умен и проницателен. Первое что он подумает — мы с тобой посланцы из Собора. Особенно ты — излучаешь магию. Его призраки. Они будут следить за тобой. Возможно, постоянно. Когда ты со мной, одна, или даже пошла в кусты. Поэтому свою роль — женщины, с магическими способностями, умеющую с их помощью разве что разжечь костер и подлечить любимого, не обладающего магией мужа, ты будешь играть постоянно. Иначе мы с тобой долго не проживем. Понятно?

Она посмотрела на меня так, как будто я объяснял ей прописные истины.

— Еще одно — меньше суетись. И не забывай, Властитель Натан обещал мне патриархальную семью.

— Я помню насчет нашего договора, господин шпион, — прошипела она, оскорбленная моими словами. — Можно не напоминать. Вы действуете — я прикрываю.

— Тогда идем.

Лошадей мы оставили в переулке, примыкающем к площади. Звон огромного церемониального колокола возвестил о начале праздника. Адель и я влились в поток держащихся за руки парочек, одурманенных чувством любви, с блаженными улыбками на лицах. Казалось, эти люди понимают друг друга без слов, общаясь одними взглядами, малейшими жестами. На противоположенной от площади стороне собрались зеваки и наблюдающие. На нашу пеструю толпу поглядывали из окон ближайших домов, из переулков. При оглашении пары-победительницы хотелось присутствовать многим горожанам.

Я пробежался взглядом по рядам публики, пытаясь отыскать Кзара, Юлиану или Харма, но никого не обнаружил. Скорее всего, могущественный колдун плевал на языческие праздники, и отсыпается после тяжелого путешествия на постоялом дворе.

Колокол продолжал бить, отсчитывая последние мгновения перед закатом. Диск уже появился на темнеющем небосклоне. Вокруг храма горели ритуальные костры. В воздухе витал пряный аромат синего вука — сильного афродизиака. Когда язычок колокола ударил в последний раз, над площадью повисала тишина. Все заворожено глядели на раскрывающиеся створки главного храмового входа. Ступая по ковровой дорожке, к нам вышел настоятель храма. Сейчас он ничем не напоминал того злобного рыдающего старика, которого мы застали в алтарной зале. Усыпанная изумрудами зеленая сутана, шлейф которой придерживали разрисованные девочки в коротких черных платьях. На голове колпак с золотыми кисточками. В руках жезл с набалдашником в виде уменьшенной копии покровителя семейного благополучия. На лице широкая улыбка. Старик обвел взглядом собравшихся, заметил нас и помрачнел, но лишь на мгновение.

— Дорогие гости нашего прекрасного града, счастливые любящие друг друга сердца, образовавшие крепкий союз, я рад, что вы прибыли к нам на этот праздник, дабы укрепить узы семьи. Божественный дух наш и покровитель видит и благоволит вашему счастью. Мне доподлинно известно, что сегодня благословение его снизойдет на каждого из вас. Призывы наши были услышаны и сегодня двоих из вас мы направим к священному месту, избранному нашим покровителем специально для божественного явления — сотворению новой жизни.

Толпа одобрительно загудела. Некоторые влюбленные крепче прижались друг к другу.

— Мы укажем путь к месту, где они смогут зачать дитя, способное изменить наш мир к лучшему. И да будет это подарком покровителей им.

Две женщины в черных одеждах вынесли медальон и вложили его в руки настоятеля.

— А теперь веселитесь! — воскликнул он. — И повелитель наш услышит вашу радость и укажет избранных!

Из раскрытых окон второго этажа храма ритмично забили барабаны. Настоятель опустился на колени и, сжимая медальон, начал входить в транс. Разрисованные девицы стали исполнять какой-то загадочный танец в ритм глухих ударов барабанов, изгибаясь, резко падая на землю и вновь вскакивая на ноги, кружили вокруг настоятеля. Женщины в черном, стоявшие за его спиной, пели высоко и заунывно, слова так растягивались, что понять их смысл казалось невозможно. А потом на небе зажглись неизвестные мне символы. Как будто кто-то писал огнем по быстро темнеющему небосводу. В толпе послышались восхищенные возгласы. Письмена осыпались огненным дождем на нас, при этом не обжигая. Потом стали возникать рисунки разных животных. Они оживали и передвигались по небу, затмевали собой Диск. Люди заворожено смотрели в небеса. Это необыкновенное зрелище. Похоже, в транс вошел не только настоятель, но и все влюбленные. Картинки сменялись, осыпая нас искрами. Это оказалось действительно фантастическое зрелище.

Адель смотрела на это представление с легкой улыбкой, восхищенная. Я, наблюдавший это явление впервые, заставил себя оторваться от волшебных небес, вернуться на землю и оглядеться. Так и не увидев нужных мне людей, я вновь поглядел на небо, где незримая рука художника изображала огненной кистью двух целующихся влюбленных. И замер. Там был нарисован мой профиль. И Адели. Толпа ахнула. Люди, стоявшие к нам ближе всего, расступились. Кое-кто показывал пальцем. Замершая на мгновение чародейка радостно воскликнула что-то и неожиданно повисла у меня на шее, демонстрируя окружающим счастливые эмоции от нашей победы. Чтобы не стоять бездушным столбом, на котором просто висят, пришлось обнять «женушку». Пару мгновений стояла тишина, а потом площадь взорвалась овациями. Многие улыбались. Кто-то выкрикивал поздравления. Некоторые, видимо те кто рассчитывал на победу, просто молча расступались. От храма к нам образовался коридор света. Воздух звенел от возгласов и радостных криков. Толпа колыхалась. Настоятель же смотрел прям на нас. И хотя на лице его играла улыбка, но под глазами пролегли глубокие морщины. На вытянутых руках он нес медальон.

— Он укажет вам путь, дети мои, — громко произнес он, отдавая его чародейки.

Адель внезапно осипшим, видимо от эмоционального шока, голосом лепетала в ответ слова благодарности. Я натянул на себя улыбку полного придурка, продолжал обнимать соборницу. Медальон в ее руках, тот самый над которым она колдовала совсем недавно, ожил. Его стрелка пришла в движение и повернулась на север в сторону Хаммерита…

— Ну и по традиции, победители продемонстрируют свои чувства всем нам! — возгласил старик, бросив недобрый взгляд на нас.

— Он хочет, чтобы ты поцеловал меня, — тихо прошептала Адель.

Целовать командира разведки Собора, в которой колкостей и природной желчи больше чем магии мне не слишком хотелось, но что не сделаешь во имя тысячи монет и спасения государства.

Поцелуй получился несколько отстраненный, больше похожий на первый, нежели на свадебный. Пока Адель изображала растаявшую в моих руках жену, я, прикрыв глаза, поглядывал по сторонам. Нам аплодировали. Все взгляды прикованы к нам. Из окон, с балконов, даже с крепостной стены. Нечеловеческие взгляды. Я замер. Никто не замечал их. Пока.

Адель почувствовала мое замешательство и отстранилась.

— Что это?! — донесся крик из толпы.

Чародейка проследила за моим взглядом.

— Фантомы демона. Из породы воздушных. Сейчас начнется…

Их было около двух десятков. Дымящиеся безликие силуэты о которых я читал в детстве в доме Мэтра. Созданные волей заклинателя, а может и самого Темного, они приходили чтобы разрушать и убивать, сеять хаос — единственная возможность Хаммерита пощипать Урфу. Другие существа, сотворенные жрецами демона, не научились пока проникать сквозь много мильную нейтральную зону на границе между государствами. И не нападали они уже очень давно…

Атмосфера разорвалась криками ужаса. Вопили еще минуту назад радостные влюбленные. Все их страстные чувства моментально остудил животный страх. Фантомы недолго глядели на сошедшую с ума толпу, подобную воде пришедшей в движение. Люди бежали, куда глаза глядят, желая найти убежище. Но это глупо. Где можно спрятаться от воздуха? А ворота закрыты. Идеальная ловушка…

Тот фантом, которого я приметил, воспарил над городской стеной, вскинул свои дымящиеся бесформенные конечности к небесам и камнем упал в самую гущу людей. Я не стал смотреть на то, что случилось дальше, схватил Адель и рванул через толпу, к тому месту, где мы оставили лошадей.

Вслед, перекрывая чудовищный ор, неслись крики настоятеля храма:

— Это мой бог прогневался на наш город за святотатство, совершенное сегодня!

Расталкивая толпу, я пробивал себе путь в море охваченных ужасом людей. Чародейка, сжимавшая в руках медальон, не отставала.

— Нужно сообщить в Собор! Они должны направить колдунов, чтобы остановить фантомов!

— Некогда! — бросил я, влетая в узкий закоулок и начиная отвязывать Ворона. Конь не стал упрямиться.

— Это мой долг! — упрямилась девица.

— Сейчас у нас обоих другой долг! — я вскочил в седло и рванул вперед.

Адель тоже взобралась на лошадь.

— Они напали не просто так! — кричал я ей. — Они хотят уничтожить нашего колдуна. Это вторая попытка убийства! Неужели не понимаешь?! Надо спешить. Главная задача — покинуть город! Голову дам на отсечения, Кзар сейчас думает точно так же!

Мы галопом неслись по узким улицам, пытаясь не задеть мечущихся людей. Справа налетел ветер, раскидавший некоторых прохожих и чуть не выкинувший меня из седла. Над мостовой висел один из фантомов. Он душил своей силой стихий двух горожан. Адель выпустила в него несколько магических стрел, но его тело успело обратиться в дым.

— К северным воротам! Быстрее! — крикнула она, прижавшись к гриве кобылы.

Сверху в соседний район ударила молния. Шпили представительства Собора засверкали яркими голубыми искрами. Значит, они знают, что на Хинцики напали. Скоро прибудет группа зачистки… Но пока фантомы успеют убить десятки, а может и сотни человек. Я заметил, как в воздух взмыл какой-то несчастный мужик, скрученный дымящимся силуэтом. Фантом сломал ему шею…

— Они убивают только тех, кто похож на Кзара, — бросил я. — Остальных просто разбрасывают!

Чародейка, в розовом развевающемся платье невесты, с медальоном на шее, ринулась в один из узких проходов между зданиями. Я развернул Ворона за ней. Если понадобится, повернуть назад будет невозможно. Зато самый короткий путь. Не стоило так рисковать. Ну, точно!

Резвая кобыла встала на дыбы, едва не сбросив соборницу. Мой конь остановился.

— В чем дело?! — крикнул я, натягивая поводья.

Адель, обернулась. Ее лицо выражало крайнюю степень недовольства. Из-под копыт кобылы показалась белобрысая голова парня. Я спрыгнул на землю и подошел к нему, схватил за шиворот и вытащил из-под копыт. Ему было не больше пятнадцати. В глазах, застыл страх. Похоже, мальчишка не понимал что происходит.

— Не убивайте, господин! — взмолился он, схватившись за подол моего плаща.

— Даже не собирался, — бросил я, оттаскивая его с дороги.

— Давай быстрей! — подгоняла меня чародейка.

Небо осветили огненные полосы.

— Магический всплеск пятой категории! Совсем близко! — Адель выразительно посмотрела на меня. — Нам нужно срочно к северным воротам! Срочно!

Я вновь запрыгнув в седло.

— Все фантомы там… — испугано произнес мальчик.

— Что? — не сразу разобрал я.

— Они все там. Убивают…

— Придется, Марк! — перекрикивая шипящий звук, торопила соборница. — Ну же шевелись! Нужно выбираться из города!

— Я могу показать вам путь через стену… — прохрипел парень.

— Что ты несешь?! — не выдержала Адель.

— Я знаю потайной путь через крепостную стену. На север.

Нагнувшись, я схватил его за шиворот и посадил к себе в седло.

— Показывай!

— Только обещайте взять меня с собой!

— Что? С ума спятил?! — воскликнула чародейка, чья лошадь порывалась сорваться с места.

— Обещайте! — категорично требовал парень.

— Ладно. Возьмем, — бросил я.

— Марк! — в глазах колдуньи полыхала ярость.

Я взглянул на мальчишку.

— Давай.

Из узкой улочки мы вылетели пулей. И повернули налево, а не направо, где располагались закрытые по случаю праздника ворота. Я успел обернуться назад и увидел сразу пять фантомов, с помощью стихии ветра сметающих все вокруг. Дикое зрелище. Двое из них смотрели на нас, убегающих изо всех сил. Вероятно, у них был приказ не дать никому уйти. Я мгновенно сосредоточился и скрыл свое магическое присутствие. Это не помогло — меня видели обычным, неволшебным зрением. Взлетев, они рванули к нам, как птицы.

— Вот дерьмо! — не удержался я. — Адель!

Развернувшись, командир корпуса магической разведки выбросила десяток магических стрел. Одного смогла сбить, и он отлетел на крышу ближайшего дома. Второй оказался более удачливым. Я почувствовал, как меня вытаскивает из седла и поднимает вверх. Воздух вокруг как будто выкачали. Инстинктивно я потянулся к сабле, и заметил смеющиеся глаза фантома. Рассекать воздух? Смешно!

Внизу металась фигурка чародейки в порванном розовом платье. Она бормотала заклинание. Сейчас что-то будет. Спасение пришло неожиданно и не со стороны моей «супруги». Из-за дома выскочил молодой человек. И я его уже видел раньше. Тот самый горе-волшебник из шайки Юлианы. Он заметил фантома и швырнул молнию. И хотя желания спасать меня у него не было, все это получилось случайно, но он оказал мне неоценимую услугу. Умирать не хотелось. Хотя падение с многометровой высоты оказалось ужасно болезненным.

Из-за дома показались те, кого мы так долго искали. Растрепанная Юлиана и Харм на одной лошади. Воин прикрывал собой свою предводительницу. Парень, распыливший удерживающего меня фантома, находился в состоянии близком к аффекту и не испытывал ничего кроме животного чувства самосохранения. Он бил своими молниями во все вокруг, не разбираясь и даже не глядя по сторонам, расходуя последний запас своих мелких магических способностей. За ним пешком шел Кзар, остававшийся невозмутимым.

Все это я увидел чуть позже, когда Адель вытаскивала меня из-под кучи мусора, на которую я рухнул. На Ворона я смог залезть сам. В голове гудело, с руки капала кровь. Перехватив взгляд волшебника, я кивнул, взбираясь на жеребца.

— Спасибо за помощь.

Похоже, он и не понял, что благодарность адресована именно к нему. Кзар скользнул по мне равнодушным взглядом, задержал его на чародейки и отвернулся, направившись к воротам. Упускать его нельзя. Адель еще не поняла, кто перед ней и не могла ничем помочь. Схватив мальчишку-проводника за рукав, чтобы он не выпал из седла, я резко развернул Ворона. Жеребец недовольно заржал. Мысленно я принес ему извинения.

— Там нет прохода! Если хотите выбраться из города, следуйте за нами. Иначе пополните гору трупов, созданную фантомами.

Адель скорчила непонимающую рожицу: мол, что ты подбираешь всех подряд. В глазах Кзара вспыхнул интерес.

— Ты знаешь другой путь?

Я помотал головой и указал на сидевшего передо мной паренька:

— Он знает.

Колдун оценивающе пробежал по нам взглядом и после нескольких секунд кивнул.

— Мы следуем за ним, — распорядился он.

Соборница, казалось, сейчас станет крутить пальцем у виска.

— Они спасли мою жизнь. Мы должны помочь им, — и незаметно подмигнул.

Все ее возмущение улетучилось. Она по-другому взглянула на попутчиков, и вопросительно подняла бровь. Ответом был мой почти незаметный кивок.

— Давайте поторопимся, — разражено бросила Адель.

И наша увеличившаяся команда двинулась навстречу разбегающейся толпе. Пятеро на трех лошадях, двое пешком. Пацан указывал путь. Петляли мы не меньше пятнадцати минут, прежде чем оказались у караульной башни.

— Здесь! — он спрыгнул на землю и раскрыл деревянные ворота, совсем не похожие на огромные каменные врата при въезде в Хинцики, открывающиеся и закрывающиеся с помощью магии.

Под стену уходил выложенный камнем ход, по которому могла проехать груженая повозка. Коридоры как раз на такие экстренные случаи как сейчас.

— Отлично, — спрыгнул я и взял коня под уздечку. — Идемте. Парень, не знаешь, как скоро ход выйдет на поверхность?

— Шагов сто пятьдесят, двести.

Запыхавшиеся, мы рванули в темноту. Маги, в том числе и Адель, обеспечили освещение. Юлиана вместе с Хармом сжимали клинки. Я бежал впереди. Кзар шел последним. Неожиданно подул ветер.

— Закройте двери! Быстрее! — воскликнула чародейка.

Кзар обернулся, и ворота захлопнулись сами собой. Но один фантом успел проникнуть. Плохо.

Воздух задрожал. А потом с шипением по неширокому коридору полетел упругий воздушный пузырь. Мы все попадали на пол, а сфера, отталкиваясь от стен, все ускорялась и ускорялась. Если с ним столкнуться, то убьешься нафиг. Адель выбросила несколько стрелок и изменила траекторию движения воздушного пузыря. Он удачно облетел Ворона. Волшебник Юлианы, выжитый полностью, ослаб и просто сидел на полу с безучастным видом. Очень жаль. Его бы молнии не помешали.

Дымящийся фантом, раскинув «руки», проплыл над лежащей Аделью и мальчишкой-проводником. Завис надо мной. И улыбнулся. У меня коленки задрожали от внезапного осознания того, что он хочет сделать. Просто взорвать тут все, не разбираясь, кого конкретно он должен убить. Погребет нас под булыжниками городской стены…

Из всех нас остался стоять только Кзар. Такой же невозмутимый, каким я его увидел в первый раз. Это ж надо такие нервы иметь. Фантом проследил за моим взглядом и поплыл дальше. Он полагал, что все в его власти, но это было далеко не так. Кзар поднял руку и щелкнул двумя пальцами. Воздух перед ним разошелся волнами, как поверхность воды, после кинутого в нее камня. А потом коридор заполнил ослепительный свет. Мы успели только зажмурить глаза. Единственное что я понял — произошел мгновенный выброс колоссальной магической силы. У меня всегда ломит затылок, когда происходит что-то подобное. Так и сейчас. Тупая боль накатила немыслимо быстро и так же быстро пропала. Когда же через секунду я все-таки заставил себя посмотреть на место, где был фантом, то заметил, как его силуэт опадает на пол каплями воды. У всех нас волосы на голове поднялись и, стоило их коснуться, болезненно кололись.

Кзар подошел к почти «растаявшему» и посмотрел в его глаза.

— Не рассчитывай, я не последний, — донеслось до меня тихая трескотня фантома.

Промолчав, мой объект прошел мимо.

Люди поднимались с земли. Адель отпустила испуганного подростка. Харм и Юлиана пытались усадить уставшего волшебника в седло своей лошади. Кзар оглядывал всех нас. Я схватил Ворона и первый пошел вперед. Адель со своей лошадью за мной. Как и обещал мальчишка, выход появился через двести шагов.

Остановившись перед закрытыми воротами, я поглядел на догоняющую меня чародейку и привалился к боковой стене, дав себе пару минут замедлить бешеный ритм сердца. Моя нареченная «супруга» решила меня не тревожить, наверно сама пыталась успокоиться.

Услышав шаги, я открыл глаза и взглянул на Адель, пытаясь понять почему она не открывает ворота.

— Думаешь там фантомы?

Она неопределенно пожала плечами.

— Там никого нет. Пока что, — за чародейку ответил Кзар.

За ним шла вся их компания. Юлиана взглянула на Адель и на меня.

— Это вы те двое, которые удостоились божественного благословения? — поинтересовалась она.

Ну да, после того как моя рожа красовалась над всем городом, меня каждая собака здесь узнает. Шпион называется…

— Да, меня зовут Марк. Это моя жена — Адель.

Юлиана поглядела на чародейку.

— Из Собора?

Адель улыбнулась и взяла меня под руку. От меня не укрылся проницательный взгляд Кзара.

— Восемь лет назад бросила, когда встретила его.

Вроде никто не усомнился.

— Не лучшее начало свадебного путешествия, — произнес Харм.

Это точно.

— Мы едим на север, — сказал Кзар. — Благодарю за помощь, Марк.

Я кивнул, мол, не за что.

— И мы на север, — выдала Адель, не отцепляясь от меня. Я буквально физически ощутил недоверие колдуна. Его внимательный взгляд вновь вернулся к нам. Чародейка же в доказательство собственных слов сняла с шеи медальон. — Он указывает нам путь.

Не слишком ли резко, дорогая моя? Он ведь может не поверить. Он уже готов не поверить… Кзар внимательно повертел в руках медальон в виде солнца со стрелкой. Та действительно указывала на север.

— Это же прекрасно! — воскликнула разбойница. — Возьмем их с собой, господин Кзар. Пересекать пустоши очень опасно. Нам нужны чародеи. В одиночку они вряд ли пройдут, и нам вероятность больше.

Господин Кзар никого не хотел брать. Я бы на его месте давно бы послал всех подальше. Но в словах Юлианы был резон, как раз на тот, что мы с Аделью и рассчитывали.

— Вообще-то… — протянула моя «супруга». — Я давно не практиковала. Использую только ограниченный и примитивный набор заклинаний. Не знаю, будет ли от меня толк…

А вот это, дорогуша, ты очень правильно говоришь, хвалю.

— Все же лучше нашей бездарности Фрига, — указал Харм на спящего в седле волшебника и устало ухмыльнулся.

Хотя я и смотрел на Юлиану, но чувствовал, как Кзар сверлит меня взглядом, изучает мою обычную человеческую ауру, наверно, или просто пытается прочесть что-то на моем лице. Оно же у меня ничего не выражало. Надевать подобные маски я умел.

— Хорошо. Поедите с нами, — после недолгих раздумий выдал Кзар. — Но мы торопимся, поэтому если не сможете выдержать наш темп, скажите сразу.

Адель хмыкнула, колдун вопросительно поднял бровь.

— Пока спешить можем только мы. У вас на четверых одна лошадь. Мы своих хотя бы из города смогли вывести.

Харму понравилось замечание чародейки, и он засмеялся.

— А ведь она права. Нужно срочно найти лошадей, иначе будем ползти как черепахи.

— Сначала мы должны хотя бы выбраться незамеченными из города, — резонно возразил Кзар, и повернулся ко мне. — Мое имя Кзар, это Юлиана и Харм, там Фриг. А это кто?

Он указал на паренька, который стоял в стороне и не встревал ни в чьи разговоры.

— Подобрали в городе. Сказал, что выведет нас, если мы пообещаем взять его с собой. В той суматохе даже как зовут, не узнали.

Кзар сложил руки на груди.

— Ты кто такой парень? Почему бежишь из города?

Мальчишка наклонил голову и взглянул на взрослых.

— Я Лихтор. Приемный сын в доме наместника. Мне запрещено покидать Хинцики. И… я хотел сбежать. Не хочу там.

Все недоуменно переглянулись. Парень решил сбежать из дома под шумок? Еще одна обуза всем.

— Вы обещали меня взять, господин. Это ваше слово, — мальчишка чувствовал, что его могут развернуть обратно и боялся этого. Он действительно не хотел возвращаться и умоляюще смотрел на меня.

Кзар хмыкнул. Рассказ Лихтора в трех с половиной предложениях требует прояснения. Странно как-то все это…

— Хорошо пойдешь с нами.

Вот и все. Я незаметно выдохнул. Первый шаг был сделан. Благодаря удаче и обману, мы влились в их группу. Это обнадеживало. Наша миссия могла удаться.

Если честно, именно этого момента я опасался больше всего. Адель кажется тоже. Взглядом я попытался выразить пожелание не расслабляться. Не знаю, поняла она или нет.

— Ну как? Все готовы? — спросил Харм, отодвигая задвижку на воротах. — Тогда вперед.

В другом измерении.

Ловушка была изящна, великолепна, неподражаема. И Лорд Эвандэр с гордостью наблюдал, как его слуги готовят клетку, которую спроектировал он сам. Это творение оказалось не хуже изобретений его хозяина. И хотя последнего совершенно не интересовал подобный вид искусства, тем не менее, осознание того, что он создал нечто такое, что не делал никто до него, будоражило. И пусть все это творчество на вкус хозяев грязное и извращенное, но они не обратят на это никакого внимания, пока действия Эвандэра служат Их интересам. А клетка служила.

Тот, для кого она предназначалась, еще не знает, что ему выпадет удивительный шанс испытать ее. И этот «счастливчик» где-то рядом. Лорд Эвандэр чувствовал, как характерно вибрировало пространство вокруг. Он даже мог попробовать на вкус характер жертвы. Молодой, дерзкий, амбициозный и злой, источающий в пространство волны ненависти. Неосторожный… мальчишка. Он пропустил сквозь себя эмоциональные вибрации жертвы. Жажда власти, волнение и азарт. Конечно, еретик тоже чувствует его и поэтому торопится. Но он не бежит как те что поумнее. Он хочет принять бой. Он готовится.

Эвандэр усмехнулся и устремил взор в то место, где очень очень далеко находилась его жертва. Все молодые думают так. Где они сейчас? В небытие. Или отдали свои имена ему как трофей. Второе, конечно, предпочтительнее, ибо подобное заложено в их природе. Для этого они были созданы — служить своим хозяевам. И только для этого. Глупо отрицать самого себя. Сам Эвандэр это давно понял — вернее, ему помогли понять. И только такие еретики, не смирившиеся, не принявшие своего предназначения были вне неписанного закона мироздания. И тут уж ничего не поделаешь, нравятся такие порядки или нет. Закон есть закон. А значит есть две стороны: тот, кто его соблюдает и тот, кто по другую сторону баррикад.

Сам Лорд тоже когда-то, как этот несуразный мальчишка, лелеял мечты о вселенском могуществе, пока не был побежден. Пока не признал своего предназначения и не стал выполнять ту функцию, для которой его создали. Уже сейчас, осознавая всю неизбежность падения еретиков, он усмехался своему былому невежеству. Искре не тягаться в силе с костром, из которого она выпала. Поэтому смыслом его вечного существования стала бесконечная служба. И она ему нравилась. Он любил охоту, любил сражения, победы. Ему нравилось давать выход собственной злобе и жестокости. Его пьянил страх жертв, возбуждали их глупые надежды доказать кому-то (кому?!), что они, этот бестолковый молодняк, одиночки смогут справиться с ним. Смешно! Эвандэр любил власть. Ненавидел подчиняться. Он хотел стоять на вершине мира. И в каком-то смысле стоял там. Лучший охотник. Опасный, воинственный и неподкупный. Он неотвратимо придет на порог к каждому еретику и заставит служить своим повелителям, или убьет. Все просто. Только два варианта для любого предателя истинного предназначения. Слух о нем шел по мирам. Еретики боялись. Прятались. Бежали. А он все равно ловил их и покорял. Он был лучшим. Его гордыня кипела. Он повелевал сотнями и никогда не задумывался о чем-либо кроме своей страсти охотиться на себе подобных. И ему прекрасно было известно, какой же он на самом деле ублюдок, но он никогда не осуждал себя за все эти эмоции. Он обожал все свои качества, смеялся над теми, кто пытался его изменить. Он восхищался тем, кем он был. И никто не смел осудить Лорда Эвандэра, лучшего Охотника. Никогда не демонстрировали недовольства и его повелители. А зачем? Ведь его сделали таким негодяем. Значит он нужен, именно такой — грязный демон, убийца, воин, инквизитор. Так и только так он выполнит свою работу наиболее эффективно. Инструмент в руках богов, предназначенный для грязных делишек высоких…

Лорд Эвандэр смаковал чувства еретика. Заводился. Хотелось схватки. Но он давно научился мастерству охоты. Иначе не быть ему сейчас Лордом, а оказался бы он на месте своих собственных слуг, покоренных им же самим. Нет, он лучший, поэтому он подождет… хотя бы до заката, когда установят клетку. А уж потом пополнит свою армию новым демоном, или просто избавит миры от еще одного еретика… Уже скоро…