Рождественский Клаус

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Брукс

Зал для мероприятий превратилась в зимнюю страну чудес, на сводчатом потолке висит серебряная мишура, а на каждой балке развешаны вечнозеленые гирлянды. Большие вазы, наполненные белыми розами, синими дельфиниумами и ягодами зверобоя, выстроились вдоль прохода. Матовая синяя дорожка ведет к арке, где висит омела, которую я помог Лиле повесить ранее на этой неделе.

Это заставляет меня задуматься о том, как много изменилось на этой неделе. Когда я приехал сюда, идея наслаждаться возвращением в Старлайт Пайнс казалась совершенно чуждой. Я был скептиком, настроенным избегать своего прошлого и сосредоточенным исключительно на своей карьере. Однако за последние несколько дней моя бабушка и Лила изменили мою точку зрения, по-настоящему показав мне, чего мне не хватает.

Эндрю входит в дверь, тихо присвистывая.

— Черт, Лила действительно превзошла саму себя, не так ли?

Я бросаю на него многозначительный взгляд.

— Ты забыл, что я помогал?

Он хлопает меня по спине.

— Конечно, ты повесил несколько украшений, но не будем обманывать себя. Она получает все заслуги за то, что воплотила в жизнь видение Ханны.

— Я не могу с этим поспорить.

Эндрю одет в сшитый на заказ черный смокинг с серебристым галстуком, его волосы зачесаны назад так, чтобы ни одна прядь не выбилась из прически.

Он переоделся в офисе моей бабушки, а Ханна использует коттедж как номер, поскольку Лила настояла, чтобы Эндрю не видел свадебного платья до церемонии.

— Мне кажется, я должен нервничать больше, — говорит он, садясь в соседнее кресло. — По правде говоря, я ждал этого дольше, чем готов признать. Я понял, что Ханна особенная, в тот день, когда мы встретились, и хотя нам потребовалось пятнадцать лет, каждый шаг на этом пути стоил того.

Я сажусь рядом с ним, откинувшись назад.

— Как ты узнал, что Ханна — та самая?

Он сказал мне в самом начале, что она ему нравится, но мы никогда не говорили о том, что заставило его захотеть продолжить отношения или сделать ей предложение.

— Я никогда не забуду, как она поставила мне ультиматум, — посмеивается Эндрю. — Мы пошли в кино, только вдвоем, и направлялись в ее любимый итальянский ресторан. Она остановилась посреди тротуара и сказала мне, что Мэв Миллер, парень, с которым она познакомилась в кофейне, где работала, пригласил ее на свидание. — Челюсть Эндрю сжимается, как будто ему физически больно об этом думать. — Мое сердце колотилось, когда она призналась, что хотела отказать ему, но не могла ждать меня вечно. Она была расстроена тем, что мы проводили так много времени вместе, делая все, что делают пары, но я никогда не проявлял интереса к следующему шагу.

— Почему ты ждал так долго? Ты никогда не скрывал того, что она была недосягаема для всех, кто проходил мимо.

Все было наоборот. Он угрожал каждому мужчине, который хотя бы не так посмотрел на Ханну, и проводил с ней каждую свободную минуту. Но когда дело дошло до того, чтобы на самом деле заявить на нее права, он, похоже, не смог заставить себя переступить эту черту.

Он вздыхает, проводя рукой по волосам.

— Ты помнишь, каким я был в те ранние дни. Я был полон решимости не позволить ничему встать на пути моей карьеры, и я никогда не считал себя человеком, способным остепениться с женой и детьми. Однако чем больше времени я проводил с Ханной, тем сложнее мне становилось представить свое будущее без неё. — Он останавливается, чтобы поправить запонки. — Ее ультиматум был тем звоночком, в котором я нуждался. Я не мог позволить ей уйти и рискнуть потерять ее из-за кого-то другого. Единственное, о чем я сожалею, — это то, что мне потребовалось так много времени, чтобы увидеть то, что было прямо передо мной.

Мы с Эндрю похожи в том, как оба ставим свою карьеру превыше всего остального, но для него Ханна теперь на первом месте. Я понимаю, почему он сожалеет, что так долго ждал, чтобы взять на себя обязательства, но в конце концов она стала центром его вселенной, и он не хотел бы, чтобы было по-другому.

Что заставляет меня задуматься, куда я поеду отсюда. Если я позволю тому, что есть у нас с Лилой, закончиться не более чем мимолетным рождественским увлечением, есть вероятность, что я отступлю от лучшего, что когда-либо случалось со мной. Нет никакой гарантии, что все получится, но смогу ли я действительно вынести мысль о том, что она найдет счастье с кем-то другим? Потому что если я уйду, она определенно это сделает. Ни один мужчина не будет настолько глуп, чтобы позволить кому-то вроде нее ускользнуть.

Так какого черта я должен это делать?

Это новое открытие оставляет мне только один выбор. Я должен признаться Эндрю. Если я этого не сделаю, есть вероятность, что позже все станет еще хуже.

Я прочищаю горло, мои нервы туго скручиваются в животе.

— Мне нужно тебе кое-что рассказать.

— Что именно? — спрашивает он.

— Помнишь, как ты спросил меня, интересна ли мне Лила?

Он хмурится, лицо сморщивается от беспокойства.

— Да. А что насчет этого?

Ничего не поделаешь.

— Это сложно, но у меня есть чувства к ней, — признаюсь я, готовясь к его реакции.

Он расслабляется в кресле, скрещивая руки на груди.

— Честно говоря, я не могу сказать, что удивлен. На самом деле, я почти уверен, что ты последний, кто это понял. Есть ли причина, по которой ты рассказываешь мне сейчас?

— Я думал отложить разговор до свадьбы, но с твоим отъездом в медовый месяц сегодня вечером я не хотел рисковать, что ты услышишь это от кого-то другого.

— Это какая-то рождественская интрижка? — Он прищурился. — Потому что ты должен знать, что Лила была сильно влюблена в тебя еще со средней школы. Каждый раз, когда я приезжал или звонил домой, она спрашивала о тебе, практически сияя, когда упоминалось твое имя. И я почти уверен, что она так и не смогла с этим смириться. Так что я спрошу тебя еще раз, каковы твои намерения относительно моей сестры?

Он терпеливо ждет моего ответа.

Я делаю глубокий вдох.

— Могу сказать наверняка, что она важна для меня, и я хочу, чтобы она была в моей жизни. У нас еще не было возможности поговорить об этом, но я чувствую, что ты заслужил правду. Ты всегда был рядом со мной, и я не хочу ставить тебя в положение, когда ты чувствуешь себя ослепленным, особенно с участием Лилы.

Его выражение лица становится непроницаемым, пока тишина затягивается, и как раз когда я думаю, что он собирается встать и уйти, слабо улыбается.

— Пожалуйста, объясни, как ты перешел от приезда в Старлайт Пайнс с моей сестрой, о чем ты и не думал, к тому, что сейчас, всего четыре дня спустя, ты говоришь мне, что хочешь быть с ней?

— На самом деле, первая часть не совсем правда, — признаю я.

Эндрю хмурит брови.

— Что ты имеешь в виду?

— На твоей помолвке я нашел Лилу, прячущуюся в фотобудке. Я присоединился к ней, и мы немного поговорили. Только позже в нашем разговоре я понял, кто она, и вскоре ушел. Но это не помешало мне думать о ней каждый день с тех пор.

Это правда, хотя я держу подробности при себе. Тот факт, что мы с Лилой поцеловались в фотобудке, не имеет отношения к этому обсуждению.

Эндрю выпрямляется в кресле, издавая смешок.

— Что смешного? — спрашиваю я.

— Мне только что пришло в голову, что я непреднамеренно сыграл роль свахи, предложив тебе помочь ей со свадьбой.

— Моя бабушка, возможно, что-то скажет о том, что ты приписываешь себе заслугу. Очевидно, она пыталась свести нас с тех пор, как я сюда приехал, хотя я не совсем уверен, какова ее точка зрения. К тому же, тебе, возможно, не о чем беспокоиться. Есть большая вероятность, что Лила не чувствует того же, что и я.

Он усмехается.

— Ты шутишь, да? По тому, как вы двое ведете себя друг с другом, очевидно, что она так и не переросла свои чувства к тебе. Если это правда, то мне придется смириться с тем, что мой лучший друг и моя сестра вот-вот официально станут парой. — Он поднимает палец, указывая на меня. — Но позволь мне прояснить одну вещь. Если ты сделаешь что-нибудь, чтобы причинить ей боль, я не колеблясь заставлю тебя пожалеть об этом. Я отказываюсь стоять в стороне, если ты разобьешь ей сердце. Ты меня слышишь?

— Я бы никогда не причинил ей вреда, и ты чертовски хорошо это знаешь, — заявляю я. — Хотя я хотел бы продолжить отвечать на твои вопросы, сегодня день для тебя и Ханны, и, судя по моим часам, у нас меньше часа до начала церемонии.

Глаза Эндрю расширяются, и он вскакивает со стула.

— Чёрт. Мне ещё нужно закончить свои клятвы и надеть смокинг.

— Лучше поторопись. Нельзя опаздывать на собственную свадьбу, — поддразниваю я его.

Я благодарен, что они пригласили меня поучаствовать в их свадьбе, но эгоистично, что сейчас самое трудное — это ждать часами, пока у меня снова появится возможность побыть наедине с Лилой.

Через пятьдесят минут Эндрю стоит под аркой, а я рядом с ним, пока мы ждем начала процессии.

Лила — единственная подружка невесты, поэтому она пройдет по проходу раньше Ханны.

Эндрю поправляет галстук, должно быть, в сотый раз, его пальцы слегка дрожат.

Я обнимаю его за плечо.

— Полагаю, эти нервы наконец-то взяли верх, — шепчу я.

— Я просто хочу, чтобы Ханна была рядом со мной, вот и все, — говорит он, разглаживая лацкан пиджака. — Чем скорее она официально станет моей женой, тем лучше.

Как по команде, в воздухе раздаются начальные ноты шествия, и небольшая группа гостей затихает. Я снова смотрю на Эндрю, который смотрит на двери, нетерпеливо ожидая, когда его невеста войдет в них.

Я больше взволнован тем, что в эти двери войдет кто-то другой.

Я не видел Лилу с утра, и теперь, когда принял решение, кажется, что каждая минута тянется со скоростью улитки, пока я жду, чтобы поговорить с ней.

Когда она наконец входит в комнату, у меня отвисает челюсть.

На ней красное облегающее платье, ниспадающее до пола, и в руке она держит небольшой букет белых роз. Верх ее груди выглядывает из-под нежного выреза в форме сердечка, платье подчеркивает ее фигуру, делая невозможным отвести взгляд.

Лила скользит по проходу, ее губы изгибаются в ослепительной улыбке, которая, кажется, пронзает меня насквозь.

Когда она достигает начала, занимает свое место по другую сторону арки. Ее пальцы поправляют золотой браслет на запястье.

Глаза поднимаются к моим, легкий румянец окрашивает ее щеки.

Я произношу слова: — Ты прекрасна.

Губы складываются в нежную улыбку, и она отвечает: — Спасибо.

Гости встают, когда появляется Ханна, ее кружевное свадебное платье с открытыми плечами мерцает, когда она идет по проходу. Но мое внимание еще некоторое время сосредоточено на Лиле, пространство между нами заполнено ожиданием.

Ханна подходит к арке, Эндрю уже там, протягивая руку. Он притягивает ее к себе, шепчет ей на ухо, и она смеется.

Они встают между мной и Лилой, и как только гости занимают свои места, Эндрю кивает священнику, чтобы начать. Церемония проходит как в тумане, и, несмотря на все мои усилия сосредоточиться на счастливой паре, я не могу удержаться от того, чтобы украдкой не взглянуть на Лилу, ее присутствие притягивает меня, как магнитная сила, мешая сосредоточиться на чем-либо еще.

Когда Эндрю и Ханна должны обменяться клятвами, он берет ее руки в свои.

— Я провел всю жизнь в ожидании этого дня, и ничто не делает меня счастливее, чем осознание того, что ты собираешься стать моей женой. Я обещаю заставить тебя смеяться в хорошие времена и быть твоей опорой в трудные. Ты мой партнер, мой лучший друг и мой самый большой сторонник. Когда я оглядываюсь на то, как далеко мы зашли, точно знаю, что мы всегда должны были найти друг друга, и теперь, когда у меня есть ты, я обещаю лелеять тебя всегда и вечно.

Ханна смахивает случайную слезу, делая судорожный вдох.

Я бросаю взгляд на Лилу, которая держит и свой букет, и букет Ханны. Она излучает тепло и радость, и я, кажется, не могу отвести от нее взгляд.

— Эндрю, с того момента, как я встретила тебя, знала, что между нами что-то особенное. Просто тебе потребовалось некоторое время, чтобы догнать меня. — Все гости посмеиваются. — Сегодня я стою здесь, собираясь стать твоей женой. Я буду рядом с тобой в каждом испытании и буду праздновать с тобой каждую радость, которую мы разделяем. Ты мое величайшее приключение, и я не могу дождаться, чтобы провести остаток своей жизни с тобой.

Мой взгляд снова перемещается на Лилу, ее рука лежит на сердце, и она с восхищением наблюдает за парой.

Мне приходит в голову, что я хочу стать ее величайшим приключением. Человеком, с которым она исследует мир и создает новые воспоминания. Все мои другие цели внезапно меркнут по сравнению с тем, чтобы быть тем человеком, которому она доверяет свои мечты и свое сердце.

Эндрю толкает меня локтем, на его лице понимающая ухмылка. Он протягивает руку, и я достаю коробочку с кольцами из кармана пиджака и передаю ему. После того, как они с Ханной обмениваются кольцами, священник объявляет их мужем и женой. Они целуются, а затем идут по проходу рука об руку, их лица сияют от радости.

Я подхожу к Лиле и протягиваю ей руку. Она кладет свою руку мне на сгиб локтя, и мы идем в ногу за Эндрю и Ханной, которые приветствуют гостей.

— Ты потрясающая, — шепчу я ей на ухо. — Я не могла отвести от тебя глаз.

— И ты довольно блистаешь, мистер Клаус, — ухмыляется она, подмигивая мне.

Я никогда не думал, что мне это нужно, и я более чем готов сделать ее своей.