Рокировка

Глава 15 Магия крови

Я позволил себе истратить мгновение на то, чтобы оглянуться. И увидел, что оба они, Боровиков и Кристина, опустив мечи, с покорностью зомби шагают по коридору обратно. Кровавые пятна, на руке Кристины и на плече Боровикова — там, где их коснулся Корицкий, — чуть заметно светились магическим светом. Анатоль и Элина успели уйти ещё дальше. Корицкий, который отбежал уже на приличное расстояние, издевательски помахал мне рукой.

«Магия крови, — вспомнил я слова, услышанные когда-то от Платона, — есть одно из направлений так называемой Запретной магии. В нашем государстве эта магия категорически запрещена к применению».

«И как же она работает?»

«Для чего это вам, ваше сиятельство?»

«Для того, чтобы в момент, когда столкнусь с применённой против меня магией крови, я знал, что мне делать!»

«Искренне надеюсь, что этого никогда не случится. Потому что вы, при всем уважении, при вашем текущем магическом уровне, не сможете противостоять магии крови. Это очень сложное колдовство».

«Ну да. Шар пустоты — тоже сложное колдовство, — буркнул я. — И ментальная блокада. И прочая дрянь, сыплющаяся на меня, словно из рога изобилия… Повторяю вопрос: как это работает?»

«Что ж, если угодно… Человек, на кожу которого попадает кровь того, кто на него воздействует, на некоторое время оказывается в полной власти этого человека».

«Надолго?»

«Зависит от силы воздействия. И, соответственно, магического уровня воздействующего».

«И как защищаться от этой магии?»

«Никак. Вы не сможете повлиять на того, кто находится под воздействием магии крови. Будь он хоть самым лучшим вашим другом, или самой преданной возлюбленной — сделает то, что ему прикажет оператор. Если, конечно, уровень того, на кого воздействуют, не сопоставим с уровнем того, кто воздействует. Но в этом случае магию крови применять и не станут, это попросту бессмысленно».

У Корицкого — девятый уровень. Выше, чем у всех моих бойцов — кроме меня самого. Видимо, потому он меня и не тронул.

Кто обучил этого недоумка владению магией крови — на данный момент дело десятое. Важно, что мои ребята меня не слышат — и не услышат до тех пор, пока не прекратится воздействие. А значит, моя задача — его прекратить.

Размышлял я уже на бегу — нёсся к Корицкому. Тот преградил мне дорогу стеной огня. Лежащие на полу оплавленные кости вспыхнули охотно и ярко, словно сосновые ветки.

Корицкий расхохотался, что-то прокричал… Этот недоумок не учёл два нюанса. Хотя, нет — три.

Первое — его силуэт сквозь стену огня я, пусть смутно, но различал; второй — я успел приблизиться на достаточное расстояние. Ну, и третий — я был зол. Дико, до бешенства зол! Я — это я, а мои люди — это мои люди. И превращать их в зомби ради идиотского стремления переплюнуть меня в Игре я не позволю никому.

Цепь выстрелила. Корицкий не успел даже заорать. Рывок — и он, пролетев сквозь самолично сотворенную стену огня, оказался рядом со мной.

Я придушил его цепью. Приказал:

— Убери воздействие!

— Не понимаю, о чём ты говоришь, — прохрипел Корицкий.

— Так — понятнее?

Цепь раскалилась. Глаза у Корицкого полезли на лоб.

— Отпусти! — взмолился он.

— Сними заклятие. Иначе через секунду его действие прекратится само. Со смертью оператора рушится любая магия — в том числе магия крови.

Теперь в глазах у Корицкого появилась паника.

— Не думал, что догадаюсь, да? — зло спросил я. — Тот, кто обучил тебя этому заклятию, пообещал, что всё будет шито-крыто, верно? Что никто ничего не поймёт — ни я, ни судьи?

Я дёрнул вниз молнию на куртке Корицкого. Подцепил и вытащил из-под майки цепочку. На ней, как у всех нас, висела жемчужина. На вид — ничего необычного, и никаких других амулетов не было. Я провёл руками по бокам Корицкого, ощупывая карманы.

— Что ты себе позволяешь?! Это что — обыск?! — прохрипел он.

— Надо же. Как ты догадался?

В карманах не было ничего, кроме целительского амулета — частично уже использованного. Корицкий смотрел на меня с торжеством.

Дурак. Значит, амулет, скрывающий магическое воздействие, у него точно есть. Как этот недоумок ухитрился протащить его на Игру, кто ему помог — с этим я буду разбираться позже. Суть та, что амулет может быть замаскирован как угодно…

Я присмотрелся к Корицкому. Одежда — такая же, как у всех в нашей команде, белая майка и тёмно-красный спортивный костюм. Обувь — что-то вроде того, что в моём мире называли кедами. На руках — ни перстней, ни браслетов. Даже длинные волосы ничем не заколоты и не подвязаны шнурком — вроде того, что носил Жорж Юсупов. Сейчас шикарная причёска Корицкого растрепалась, волосы свалялись и обгорели. Только широкая белая прядь надо лбом сияла по-прежнему горделиво.

Я вспомнил хихиканье девчонок, Элины и Кристины, о том, что эта прядь — якобы родовая примета Корицких — на самом деле просто выкрашена в белый цвет. Хотя, конечно, если сказать об этом кому-то из Корицких, за таким оскорблением немедленно последует вызов на дуэль. Поэтому никто ничего не говорит — хотя сплетня стара, как мир, и за глаза над ней потешаются многие.

Но мне сейчас было не до хихиканья. Я искал амулет, который помог Корицкому скрыть воздействие магии крови. И вдруг меня осенило.

Я ухватил в кулак белую прядь и резко дёрнул.

Корицкий взвизгнул. Прядь осталась у меня в руке.

Ну, что и требовалось доказать. Человеческие волосы, вопреки растиражированному в книгах и фильмах мнению о том, что вырвать их клок ничего не стоит, на самом деле — штука довольно крепкая. И для того, чтобы выдернуть настоящий клок, мне понадобилось бы гораздо большее усилие.

— Носите шиньон, господин Корицкий? — усмехнулся я. — Других способов привлечь женское внимание у вас не нашлось?

Новое для себя слово я узнал не так давно, оно мелькало в разговорах Нины и Нади. Кто бы знал, где пригодится.

Белая прядь у меня в руке засверкала магическими искрами. Видимо, я каким-то образом нарушил работу амулета. Чтобы закрепить результат, разорвал шиньон на две части.

Искры потухли. У меня руках остались жалкие обрывки — которые, впрочем, через секунду обратились в пепел.

— Ты ничего не докажешь! — взвизгнул Корицкий.

— Отмени воздействие, — приказал я. И сильнее сдавил цепь на его шее.

— Ты не посмеешь меня убить! Ты — белый маг!

— Сам-то себе веришь? — улыбнулся я. — Ты меня, кажется, за прошедшее время должен был неплохо узнать. Я тебя даже не убью! Просто раздавлю, как мокрицу, и пойду дальше. И моя жемчужина от этого только посветлеет — потому что, таких, как ты, нужно истреблять. Мир от этого станет лучше… Отменяй воздействие!

Цепь на шее Корицкого снова начала накаляться. Он заорал, как резаный.

— Будь ты проклят! — услышал я хрип.

И почти сразу из-за стены огня до меня донёсся голос Кристины.

— Костя?! Где ты? Что происходит? — голос был слабый, дрожал.

— Небольшая заминка, — крикнул я. — Вы в порядке?

— Элина и Анатоль без сознания! Афанасию тоже нехорошо!

Ну, правильно — Анатоль самый слабый магически, Элина — слабее всех физически. Афанасий — крепкий парень, а у Кристины — шестой магический уровень. Однако воздействие магии такой силы для них тоже не прошло бесследно.

— Используйте целительские амулеты! — крикнул я. — Уже иду! — Повернулся к Корицкому.

— Я сделал то, что ты сказал, — прохрипел он. — Отпусти меня!

— Не припомню, чтобы я за это обещал тебя отпустить.

Вот теперь Корицкий напугался уже по-настоящему. Снова пролепетал:

— Ты — белый маг! Ты не посмеешь! — он всё ещё цеплялся за эту мантру. Отчего-то был уверен, что она его спасёт.

— А ты — идиот, — сказал я.

Убрал цепь. И просто, без затей врезал Корицкому с разворота по уху. Удар получился крепким, Корицкий полетел с ног. Стена огня, отделяющая меня от команды, потухла.

Следующим ударом я собирался отправить Корицкого в нокаут — времени на то, чтобы всерьёз заниматься воспитанием этого идиота, у меня не было. Бросил бы его в коридоре — и плевать, как он станет выбираться, когда очухается. Если вообще очухается…

Но тут вдруг оказалось, что у скелетов — которые, как ни странно, на время наших разборок прекратили натиск — свои планы.

Из стен коридора вновь посыпались кости и черепа. Только на этот раз делали они это с какой-то сумасшедшей скоростью. Я и глазом не успел моргнуть, как вокруг нас с Корицким образовалось плотное кольцо мертвецов.

Я принялся вращать над головой цепь, не позволяя скелетам приблизиться. Но очень скоро понял, что надолго их это не удержит. Скелетов становилось всё больше. И они стискивали кольцо вокруг нас всё плотнее.

Встрепенулось чувство опасности.

«Странно, — мелькнуло в голове. — Такого быть не должно! Что-то здесь не так…»

— Огонь! — рявкнул на Корицкого я. — Отгоняй их огнём! Нас сейчас сомнут!

Корицкий послушался: ближайшие к нам скелеты охватило пламя. Но остальным это как будто только добавило азарта.

Кольцо стискивалось всё плотнее. Нас в буквальном смысле слова намеревались раздавить.

И вот теперь уже чувство опасности взвыло в полный голос. Стало окончательно ясно: угроза, исходящая от скелетов — не игровая. Меня в очередной раз пытаются убить.

— Это неправильно! — с ужасом глядя на скелеты, крикнул вдруг Корицкий. — Меня не должно быть здесь! Здесь должен быть только Барятинский! Выпустите меня! — он бросился к ближайшему мертвецу, выставив перед собой огненную плеть.

Н-да, а вот и подтверждение моей теории. Порыв Корицкого выглядел так, словно он был уверен, что скелеты перед ним расступятся.

Магией крови этого полудурка одарили вовсе не для того, чтобы он победил в Игре. Корицкий должен был заманить меня в смертельную ловушку. Но, судя по происходящему, угодил в неё и сам.

Тому, кто управлял скелетами, на Корицкого было плевать. Чуда не произошло. Скелет взмахнул костяной дубиной, и Корицкого отбросило к моим ногам.

— Это неправильно! — снова взвыл он. С ужасом уставился на меня. — Я не должен был… Я не хочу погибать вместе с тобой!

— Ты этого напугался? — спросил я. — Тогда, в поезде? Ты увидел свою смерть — рядом со мной?

Корицкий мелко задрожал.

— Я не хотел! Я пытался тебя отговорить! Если бы ты просто согласился уступить мне первенство, ничего бы не было!

— Дурак, — процедил я. — Какой же ты дурак! Тебя попросту обвели вокруг пальца. Кто это был? Кто пообещал тебе победу в Игре — за то, что нейтрализуешь ребят?

Ответить Корицкий не успел — на него посыпались скелеты. С той же скоростью, с которой незадолго перед тем собирались в целое, сейчас они разваливались — хороня под собой Корицкого.

Я, вращая цепь, ещё держался. А на его месте через минуту осталась гора костей. Магический огонь потух.

— Глупый ход, — крикнул я. — Смерть сына Корицкие тебе не простят! Теперь против тебя ополчатся не только белые, но и чёрные маги!

— Плевать, — равнодушно отозвался вдруг один из скелетов — ближайший ко мне.

Он отступил на шаг и совершенно по-человечески сложил на груди руки. У него даже челюсть шевельнулась — так, словно и правда разговаривал.

Остальные скелеты, будто получив команду, замерли. Кольцо вокруг меня прекратило сжиматься. Наступила тишина.

— Давайте поговорим, как разумные люди, Константин Александрович, — предложил скелет.

— Говори, — опустив руку, но не убирая цепь, кивнул я.

«Чем дольше проболтаешь — тем лучше, — добавил про себя. — Передышка мне точно не помешает».

Рядом со скелетом (хотя правильнее, наверное, сказать «с Локонте») неведомо откуда появилось кресло.

Скелет уселся в него и закинул ногу на ногу. Уставился на меня пустыми глазницами.

— Главный вопрос, который я хочу вам задать: почему вы так отчаянно пытаетесь мне противостоять, Константин Александрович? Вы ведь понятия не имеете, чего я добиваюсь. Вы не в курсе моих целей. Так, спрашивается, с чего вы взяли, что они злонамеренны?

— А вы хотите сказать, что стремитесь принести людям вселенское благо? — хмыкнул я. — Сотворить для них рай на земле?

— Неуместная ирония, — совершенно по-человечески обиделся скелет. — Да. Именно благо! Как вы верно заметили — вселенское… Могу узнать, чему вы улыбаетесь? Что именно в моих словах кажется вам смешным?

— Всё, — честно сказал я. — Не уверен, конечно, что вы прислушаетесь ко мне. Но, на всякий случай, имейте в виду: осчастливить насильно — нельзя.

— Люди, по природе своей, глупы! — отрезал Локонте. — Их раздирают противоречия! Они сами не понимают, что им нужно!

— Ну, почему же? Я, например, прекрасно понимаю.

— И что же вам нужно, Константин Александрович? — скелет наклонил голову набок, подался вперёд. Пустые глазницы уставились провалами на меня. — Какова ваша цель?

— Моя цель — благополучие моей семьи. Моего рода.

— О, — обрадовался скелет, — приятно знать, что наши цели совпадают! А ещё приятнее сообщить, что это очень легко исполнить! Обещаю вам, что…

— Ты не дослушал, — оборвал я. — Благополучие моей семьи напрямую зависит от благополучия страны, где мы живём. Таким образом, ближайшая моя цель — служить благополучию этой страны. И пресекать любые попытки вмешательства в него.

— И вам даже не интересно, на что нацелено это вмешательство?

— Абсолютно неинтересно.

— А зря. Ведь в результате этого так называемого вмешательства ваш род стал бы гораздо более могущественным! Скажу дальше больше — он мог бы стать великим! Самым великим в Российской Империи — вы, надеюсь, понимаете, о чём я?

— Большого ума тут не требуется. Хотите посадить меня на трон?

— Вы весьма проницательны, Константин Александрович, — покивал черепом скелет. — И тем удивительнее для меня ваше яростное сопротивление. Поверьте на слово — такого могущества, какое предлагаю вам я, вашему роду не предлагал ещё никто.

— А вы так уверены в своих силах? — заинтересовался я. — При том, что на нынешнего императора подданные готовы молиться? Вы уверены, что переворот, который планируете, не закончится революцией и гражданской войной?

— Люди — глупы, — пренебрежительно повторил скелет. — А вы, похоже, недооцениваете силу пропаганды. С помощью некоторых, не самых хитрых, методов людей можно убедить в чём угодно. Сформировать любое общественное мнение и перетащить подавляющее большинство на любую сторону. В удаче нашего проекта вы можете не сомневаться, Константин Александрович. Почва для него уже подготовлена, и подготовлена отлично. Государственная власть слаба. Император тратит слишком много сил и ресурсов на поддержание жизни наследника — который, из-за своей немощи, никогда не сможет взойти на престол. Российской Империи нужен новый император.

— Надо же, — пробормотал я. — Государь-то — как в воду глядел.

— Что вы говорите? — переспросил Локонте.

— Спрашиваю, почему именно я?

— Взгляните на свою правую ладонь.

— Пятно? — вспомнил я. Смотреть на ладонь, конечно же, не стал.

— Именно. Вам подчиняется Изначальная магия. Она же — магия Изнанки.

— И что это значит?

— То, что вы намного сильнее, чем полагаете, Константин Александрович. У вас огромный потенциал. Когда-нибудь вы сможете в буквально смысле слова перевернуть этот мир. Защитить его от многих напастей.

Ну, что-то в этом роде я и предполагал. Вслух сказал:

— Забавно.

— Что именно?

— То, что главная напасть, от который, по моему мнению, мир необходимо защитить, сидит сейчас напротив меня.

В ту же секунду цепь выстрелила. Я руководствовался простой логикой: передо мной — голем. Разрушу его — исчезнет магия хозяина.