Рокировка

Глава 28 Хороший коп

Полли побледнела. Потом — покраснела. Я с интересом наблюдал за изменениями её лица. Глаза Полли бегали. Мысли, видимо, метались.

— Я-а-а… провела ритуал! — выпалила Полли. — Да! Ритуал, чтобы изменить судьбу! Когда убедилась в холодности господина Барятинского.

— Ритуал, способный отменить действие родовой магии? — деланно изумилась Кристина. — Может быть, вы имеете в виду амулет?

— Да, — обрадовалась подсказке Полли, — да-да, я купила амулет! Вернее, мне изготовили его на заказ. И это был настоящий ритуал!

— А не могли бы вы показать этот амулет? Я как раз изучаю их перед следующим семестром. — Кристина перевернула книгу, которую держала под мышкой, на обложке было написано: «Амулѣтъ. Исторiя, свойства, прiмѣнѣнiя, изготовлѣнiя».

— Его нельзя никому показывать! — вздёрнула нос Полли.

— О, почему же?

— Ах, отстаньте от меня! Я и без ваших дурацких вопросов ужасно нервничаю! Вот-вот лишусь чувств!

И Полли, всплеснув руками, убежала к припаркованному неподалеку нарядному розовому автомобильчику. Мы проводили её взглядами.

— Не знал, что у Полли есть машина, — сказал я. — И что она умеет водить.

— Она и не умеет, — фыркнула Кристина. — Весь салон защитными амулетами увешан. Без них или без шофера её, должно быть, из дома-то не выпускают.

После двух попыток автомобильчика прыгнуть вперёд Полли, видимо, сумела включить заднюю передачу. Выехала задним ходом с парковочного места, кое-как развернулась и укатила в сторону города — с грехом пополам держась на своей половине дороги. Я покачал головой. Кому-кому, а госпоже Нарышкиной уж точно нужно выходить замуж как можно скорее.

— Так-с, ну и что там насчёт её родовой магии? — перевёл я взгляд на Кристину.

Та отвернулась. Прижала книжку к груди, будто защищаясь.

— Ничего.

— Кристина! — произнёс я со значением.

— Это не мой секрет, и не мне его раскрывать! — заявила Кристина.

— Слушай, — потерял я терпение, — мне сейчас лишние секреты — как кость в горле. Не та игра ведётся, чтобы в загадки играть!

— Уверяю, это не имеет никакого отношения к…

— А это уже мне решать! — повысил я голос. — Начала — так говори.

Кристина смерила меня взглядом и вздохнула, одновременно выставив глушилку.

— Всё время забываю, что ты не настоящий аристократ.

— Ты тоже, — не остался я в долгу. — Ну так что там насчёт Полли?

Кристина откашлялась и, глядя в сторону, заговорила:

— Я изучала особенности родовой магии практически всех родов. У господина Витмана есть такая информация. Она, разумеется, не для общего пользования…

— Но для любимой дочки нет преград, — кивнул я.

— Замолчи, я тебя ненавижу, — сказала Кристина ровным тоном, каким произнесла бы «закройте, пожалуйста, форточку — дует». — Родовая магия классифицируется. В основном подразделяется на чёрную и белую, разумеется. У чёрных она чаще всего настроена на поражение врага. К примеру, любой, кто убьёт Юсупова, получит мощный удар чистой чёрной магии. Большинству, скорее всего, этого удара хватит, чтобы отправиться к праотцам.

— Интересные нюансы, — пробормотал я. — Кто бы меня об этом предупредил, когда я стрелялся с Жоржем…

— Кто бы меня об этой дуэли поставил в известность! — огрызнулась Кристина. — Впрочем, тогда у нас с тобой были другие отношения. И прекрати меня перебивать! В общем, среди всего многообразия родовой магии особняком стоит так называемая «декоративная». И магия рода Нарышкиных относится именно к ней. То есть, к магии, не имеющей никакого прикладного значения.

— Ну? — поторопил я, когда Кристина замолчала.

Она вздохнула:

— Если в двух словах, то музыка Полли — просто музыка. Она соответствует её мыслям в текущий момент, её настроению. Считается, что прослушивание помогает носителю этой магии приводить в порядок энергетический баланс. Иными словами, «чистит жемчужину».

Я опустился на капот своего автомобиля. Помолчал несколько секунд.

— И всё?

— Всё, — развела руками Кристина.

Я проследил взглядом за книжкой про амулеты.

— И об этом никто не знает?

— Разумеется, нет. Кому бы вдруг пришло в голову всерьёз изучать этот вопрос? Полли распустила слухи о том, что её родовая магия указывает на суженого. Так ли это не самом деле, никто не выяснял — в сущности, кому какая разница? Полли просто поверили — и всё.

Мы помолчали. Потом Кристина добавила — вполголоса, но достаточно ехидно:

— Понимаю, это шокирует — узнать, что тебя столько времени водили за нос.

— Меня шокирует не это, — сказал я.

— А что же?

— Тогда, на именинах Полли…

Кристина вздрогнула.

— Когда ты подарила ей проигрыватель, — продолжил я.

— Костя…

— Я готов спорить, что Полли была очень осторожна и поддерживала свою легенду. Она «включала» музыку лишь тогда, когда была рядом со мной…

— Костя, давай закончим этот разговор!

— … но ты знала, что Полли врёт. И намекнула ей на это — сказав, что слышала, как она музицирует в одиночку у себя в комнате!

Кристина застонала.

— То есть, ты уже тогда беспокоилась из-за того, что Полли меня обманывает и старалась вывести её на чистую воду. Хотя притворялась, будто ненавидишь меня, — закончил я.

— Тебе обязательно было доводить цепочку рассуждений до конца?! — выкрикнула Кристина и швырнула в меня книгой. — Я вас ненавижу, господин Барятинский! Если бы я была мужчиной — вызвала бы вас на дуэль и убила десять… Нет — сто раз!

Книгу я поймал. А Кристина развернулась и, гордо подняв голову, скрылась за дверями жилого корпуса.

— Девушки, — вздохнул я. — Любовь. Отношения… Романтика. Впрочем, мне пора на допрос.

Бросив книгу в салон, я захлопнул дверь автомобиля и направился к дворцу.

— О чём конкретно вы разговаривали в покоях великого князя? — голосом, похожим на жужжание газонокосилки, в десятый уже раз спросил императорский дознаватель по фамилии Беликов.

Мы с ним сидели в неудобных креслах в небольшой подвальной комнатёнке, где из обстановки были только эти самые кресла, стол, да пара гвардейцев у стены.

— Обычная светская беседа, — пожал я плечами. — Дословно воспроизвести не смогу. Поскольку мы не были близко знакомы с его высочеством, у нас и не могло быть каких-либо общих тем для разговора. Кажется, он спросил, куда именно мы поведём его сестру. Потом они говорили между собой… Я имею в виду Бориса Александровича и Анну Александровну. Анна Александровна беспокоилась о здоровье его высочества, он заверял, что чувствует себя значительно лучше.

— Как вам показалось, для какой цели вас пригласили в покои его высочества?

— Как мне показалось, его высочество практически лишён так называемого светского общества, что в его положении — я имею в виду социальный статус — весьма досадно. Полагаю, мы с Надеждой Александровной должны были отчасти компенсировать этот недостаток. Борис Александрович обмолвился, что был бы рад видеть нас снова…

— Как вы к этому отнеслись?

— Это честь для меня. То же самое, полагаю, относится и к моей сестре.

— Оставим разговоры о чести, — зудел дознаватель. — Вам было интересно общество великого князя?

— Разумеется. Он произвёл на меня впечатление не по годам умного, начитанного человека, с которым интересно беседовать.

— Как назывался балет, на который вы ходили?

— Что?.. Ах, да. «Весна священная».

— Опишите сюжет.

— Там… танцевали девушки в русских народных костюмах.

— И это всё?

— Насколько я уловил — да. Я, признаться, не ценитель балета. Большую часть действия проспал.

— Вы спали, сидя рядом с великой княжной?

— Она была увлечена представлением.

— Но если вам настолько скучно на балете, для чего же вы вызвались сопровождать Анну Александровну?

— Она — великая княжна. Этого не достаточно?

— Вы с её высочеством разговаривали во время представления?

— Нет, либо я этого не помню. Возможно, обменивались какими-то ничего не значащими фразами.

— Когда вы в последний раз видели великого князя?

И я терпеливо отвечал на вопросы дознавателя заново. Они явно были нацелены на то, чтобы сбить меня с толку и поймать на противоречии. Но мы с Надей подготовились прекраснейшим образом. На моей стороне были и многочисленные показания свидетелей, которые видели в бинокли, что во время балета я бессовестно дрых, а «великая княжна» сидела рядом со мной и, не мигая, смотрела на сцену.

То есть, на самом-то деле балет смотрела Надя — которой, как актрисе, всё эти порхания были действительно интересны. А настоящая великая княжна в этот момент лежала в постели своего брата — изображая его, спящего. В то время как сам великий князь в обличье моей сестры в сопровождении Кристины пробирался в Барятино…

Но, насколько я понял из допроса, подобная возможность даже в голову никому не приходила. Настолько наглый способ похищения не мог существовать в природе хотя бы потому, что он требовал соучастия Анны. А императорская семья по определению была вне подозрений.

На что именно уповал дознаватель — я так и не понял. Должно быть, просто исполнял прихоть генерала Милорадова, который меня терпеть не мог. Во всяком случае, закончился допрос ничем. Дознаватель встал, протянул мне руку и поблагодарил за уделённое время.

— Всегда рад помочь. Надеюсь, что цесаревич скоро отыщется, — сказал я, пожав протянутую руку.

Господин Беликов первым подошёл к двери, открыл её, вздрогнул — и склонился пополам.

В комнату вошёл его величество император.

Небольшая допросная мигом показалась совсем крохотной. Как будто даже стены задрожали — они не были рассчитаны на то, чтобы в них находилась подобная мощь. Император был рождён для огромных залов.

— Ваше величество, — поклонился и я.

— Значит, вот как вы тратите служебное время, — тихо сказал император. — Господин Беликов! Я надеялся, что вы делаете всё возможное для того, чтобы найти моего сына. А вы битых два часа допрашиваете человека, которому я мог бы доверить свою жизнь.

— Простите, ваше величество, мы отрабатываем все…

— Этот человек, — перебил император, — спас мою дочь от жертвоприношения! Он раскрыл и уничтожил заговор против меня. И вы его подозреваете?!

— Ни о каких подозрениях и речи не может быть, ваше величество, — заблеял Беликов. — Мы просто опрашиваем всех, кто видел великого князя в последний…

— Не произносите этого слова! — громыхнул император.

Невесть откуда взявшийся порыв ветра ударил мне в лицо, перевернул кресла. Мигнула лампа под потолком, закрытая решёткой. Беликов с трудом удержался на ногах.

— Мой сын жив, — сказал император. — Но каждая секунда из тех, что вы тратите впустую, может стать для него последней. Убирайтесь отсюда и займитесь, наконец, работой!

Беликова и гвардейцев-охранников как ветром сдуло.

Как только мы с императором остались одни, плечи его поникли. Вздохнув, он шевельнул ладонью. Одно из перевернутых кресел поднялось и встало на ножки, император обессиленно рухнул в него.

— В защиту Беликова могу сказать, что это — действительно важная часть следствия, — осторожно сказал я. — Готов поспорить, что другие люди по его приказу сейчас занимаются другими ниточками.

— Знаю, — поморщился император. — Больше всего меня разозлило то, что вас притащили сюда, в эту конуру. Как какого-то бывшего каторжника.

— Не думаю, что бывших каторжников таскают во дворец, — усмехнулся я. — К тому же я пришёл сам. Это был жест доброй воли. Если я могу быть ещё чем-то полезен, то…

Я не договорил — просто развёл руками. Император грустно наклонил голову. Шевельнул ладонью, поднимая второе кресло. Предложил мне:

— Садитесь.

И в этот момент у меня в голове как будто что-то щёлкнуло.

Выматывающий допрос, а потом — явление императора, который явно на моей стороне. Почти классическая схема с плохим и хорошим копом. Спрашивается: а что вообще повлекло сюда императора? С какого перепугу он входит в детали расследования до такой степени, что знает, кого в данную конкретную минуту допрашивают в подвале и сколько времени на это тратят? Странное поведение. Очень странное…

Сын пропал — понимаю. Но не до такой же степени император не доверяет своим людям, что лично контролирует каждую деталь расследования? Он не того масштаба фигура, в конце концов. Его дело — державой управлять!

Я вспомнил уроки Кристины и чуть прищурился, глядя на сидящего императора.

И — вот оно!

Маскировка была сильнейшей, пробить её и разглядеть настоящую личину у меня, конечно, не получилось. Но фигуру императора как будто окутала розовая дымка. А это могло означать лишь одно: передо мной сидит другой человек.

Судя по давящему присутствию силы, человек не менее могущественный, чем император. А может, даже и более. Но он — не император.

Я остался один на один с Локонте. Впервые — не голем, и не бесплотный голос в телефонной будке. Напротив меня сидел живой человек.

Во рту пересохло. Как бы ни был решительно настроен — уровень Локонте значительно превосходит мой. Раза в два — точно. Плюс, опыт обращения с магией у него — намного больше.

Радует одно: ему не нужно убивать меня сейчас. Это вызовет много подозрений и вопросов, он здесь явно не для этого. Локонте, видимо, считает, что я замешан в похищении Бориса. И, похоже, именно об этом и пришёл поговорить…

Что ж — отлично. Главное теперь никак не выдать, будто я раскусил сукиного сына. А ещё — неплохо бы получить подтверждение догадки. Каким-нибудь аккуратным способом, не привлекающим внимания.

— Если хотите помочь, Константин Александрович, найдите моего сына, — сказал «император», глядя в сторону. — Найдите его как можно скорее — пока он ещё жив, и бедного мальчика ещё можно спасти.

Глядя на императора, я медленно запустил руку в правый карман брюк и коснулся ключей.

— Ваше величество, великого князя ищут специально обученные люди, — начал издалека. — Их много, и у них всё под контролем. Если я буду сейчас действовать по собственному почину, я создам им множество помех, а результат… Вряд ли я добьюсь результата.

— Когда те негодяи похитили мою дочь, вам не потребовалось и полусуток, чтобы спасти её, — напомнил император.

— Её похитили у меня на глазах, — возразил я. — И я шёл по горячим следам.

— Знаю! — с досадой — так не свойственной ему — воскликнул император. — И всё же, я лично прошу вас найти моего сына.

— Мы исходим из того, что его похитил мсье Локонте? — Я пальцем погладил связку ключей в кармане.

— Кто же ещё это мог сделать! — проворчал император.

— В таком случае я уже работаю над тем, чтобы найти вашего сына, ваше величество. Вы ведь сами дали мне неделю — на то, чтобы отыскать этого человека.

— И как же вы его ищете, позвольте поинтересоваться? — Язвительность. Ещё одна интонация, которой я никогда не слышал от императора. — Ходите с моей дочерью на балет?

— Это — часть плана, — сказал я, нисколько не солгав.

— Какого именно? — Император недоуменно повернулся ко мне.

Я снова отметил, что смотреть мне прямо в глаза он избегает — взгляд вообще скользит как будто мимо моего лица. И я едва слышно брякнул ключом о ключ, не вынимая их из кармана.

Голова императора дёрнулась. Он повернулся ко мне правым ухом и нахмурился:

— Что это было?

— О чём вы? — Я медленно вытянул руку из кармана.

— Звук. Металлический звук.

— Ах, это. Прошу простить. Это — мелочь в кармане.

Я похлопал по левому карману, и там практически неслышно звякнули монеты.

«Император» кивнул, а я улыбнулся. Вот ты и попался… Нечасто я пользовался этой улыбкой. Но один раз — очень хорошо помню. Когда мои ребята поймали одного из сумасшедших карателей, состоявшего на службе у концернов. Я вошёл в подвал, где его держали связанным, и улыбался точно так же, глядя на него. Я улыбался и вспоминал лица убитых им друзей. Представлял, как сейчас отомщу за них.

Сумасшедший каратель оказался не таким уж сумасшедшим. Увидев мою улыбку, он обмочился и принялся звать маму.

А «император» не обратил на улыбку никакого внимания.

— Так что именно за план у вас, господин Барятинский? — нетерпеливо спросил он. — Здесь вы можете говорить свободно, нас никто не подслушает.

Усилием воли убрав улыбку с лица, я сказал:

— Охота на живца, ваше величество. Прежде чем вы разгневаетесь, прошу, вспомните: вы сами сказали, что я могу располагать любыми ресурсами и любой помощью с вашей стороны и со стороны вашей семьи… Великого князя Бориса Александровича никто не похищал. Он сам ушёл со мной, когда я объяснил ему ситуацию.

— Что? — вздрогнул «император». — Что?!

— Великий князь у меня. В нашем загородном имении, в моей комнате, — уточнил я. — С ним всё в полном порядке, ваше величество. Он чувствует себя вполне здоровым, и дело здесь не в целителях. Просто великого князя нужно было убрать отсюда. Подальше от того, кто вредит его здоровью. Как я и предполагал, так называемый мсье Локонте — человек из самого ближайшего вашего окружения. Помните, вы обещали оказать мне любую поддержку?.. Так вот — этот момент настал. Я бы попросил вас намекнуть, что великий князь у меня. А также намекните, что следующей ночью, после того как закончится празднование бракосочетания Нины Романовны, моей тётушки, я перевезу великого князя в другое место, в Чёрном городе. Туда, где его точно не будут искать. Я надеюсь, что во время переезда на нас нападут. Но вы позаботитесь о том, чтобы нас прикрывала ваша гвардия. И мы возьмём Локонте — в момент, когда он постарается отбить великого князя.

«Император» молчал почти минуту. Я спокойно ждал, пока он упорядочит мысли. Там определенно было что упорядочивать.

— Вы ведь понимаете, что это — смертная казнь? — тихо спросил «император». — То, на что вы осмелились…

— Понимаю, безусловно, — кивнул я. — Но моя жизнь — ничто, когда речь идёт о жизни правящей династии! Если таково будет ваше решение — я поднимусь на эшафот и приму смерть, как высшую награду.

— И кто же этот «мсье Локонте»? — На «императора» моя самоотверженность не произвела никакого впечатления. — Кого вы подозреваете?

— Двоих людей, — вздохнул я. — И вполне возможно, что они действовали заодно. Кто из них главенствует, думаю, пояснять будет не нужно.

— Имена! — повысил голос «император».

Дорогие читатели!

Спасибо за то, что вы с нами.

Ваши лайки, награды и комментарии приближают выход новых глав и продлевают жизнь серии)