Роман с квотербеком

3

Палмер

Последним, кого я ожидал увидеть за дверью гостиничного номера, была блондинка-бомба снизу. И последнее, чего я ожидал от нее, когда постучал в дверь ее номера, — это шлепок по моему лицу дверью. Не помогло и то, что она выглядела удивленной, увидев меня. Ее щеки потеряли цвет, когда она встретила мой взгляд. Очевидно, она ожидала увидеть кого-то другого.

Я снова поднял руку, чтобы постучать, на этот раз просто быстро, мягко постучав костяшками пальцев по двери.

— Что тебе нужно? — она приоткрыла дверь и выглянула через узкую щель. — Сейчас два часа ночи.

— Спасибо, что уточнила время. Я прекрасно знаю, что сейчас середина ночи. Поэтому и постучал. Последние несколько часов я пытаюсь заснуть. Не знаю, что ты там делаешь, но за стеной у моей кровати раздается настойчивое постукивание, и мне никак не удается заснуть.

Она резко вдохнула.

— О, мне так жаль. Это была я.

— Я так и понял.

Дверь приоткрылась настолько, что она смогла просунуть голову в щель.

— Извини. Я сидела за столом и работала за компьютером. Обычно я постукиваю ногой по стене, пока думаю.

— Ты всегда пишешь и постукиваешь посреди ночи?

В этой женщине с темно-карими глазами было что-то такое, что одновременно раздражало и возбуждало меня.

В ее глазах мелькнуло недовольство.

— Ты всегда пихаешь женщин локтями в грудь?

От раскаяния по щекам пробежал жар. Нет, я был не из тех мужчин, которые когда-либо поднимали руку на женщину.

— Это был несчастный случай. Я попросил прощения.

— Правда? — она выпятила бедро. — Твой друг извинился и угостил нас выпивкой. По-моему, я не услышала от тебя извинений.

Она потерла место на груди, где мой локоть задел ее раньше. Отвороты ее халата раздвинулись настолько, что я увидел под ним что-то розовое и шелковое.

У меня пересохло в горле, когда ее пальцы погладили место между грудей. Черт, если наблюдение за незнакомкой оказывает на меня такое воздействие, то, возможно, пора положить конец затишью в свиданиях.

— Слушай, я сожалею о том, что произошло раньше. Неимоверно, совершенно, безмерно извиняюсь. Хорошо?

Она нахмурила лоб, отчего между ее бровями появилась морщинка.

— Ты не должен быть таким высокомерным.

Я запустил руку в волосы и прикусил внутреннюю сторону щеки, чтобы не ответить. Сейчас было не время вступать в дискуссию о том, как правильно извиняться. Не сейчас, когда я уже несколько месяцев не высыпался и не мог нормально соображать из-за того, что в голове крутились мысли о том, как она может выглядеть под халатом.

— Не могла бы ты, пожалуйста, прекратить и не стучать сегодня ночью? Это все, о чем я пришел попросить.

— Почему ты сразу не сказал об этом? — ее губы сжались, и она так крепко вцепилась в край двери, что костяшки пальцев побелели.

Я не стал ничего отвечать. Просто повернулся и сделал несколько быстрых шагов к собственной двери. Я оставил дверь приоткрытой, когда шел в соседнюю комнату, чтобы не пришлось возиться с ключом, но она, должно быть, закрылась сама собой. Невероятно.

Поворот дверной ручки не помог. Отлично, просто замечательно. А теперь меня заперли перед моей комнатой, обернутым в простыню вокруг талии.

Я мог бы спуститься на ресепшн и узнать, нет ли там ночного портье. Но для этого пришлось бы пройти через весь отель в одной лишь простыне.

Я тихонько застонал, пытаясь унять нарастающее внутри разочарование. Затем снова повернулся к двери соседки и легонько постучал.

Изнутри не доносилось ни звука. Она никак не могла уснуть так быстро. Даже конская доза снотворного, которое мне прописали, не действует так быстро. Я постучал еще раз, на этот раз чуть громче.

По ту сторону двери послышались шаги, затем она широко распахнулась.

— Что теперь? Мое дыхание слишком громкое для тебя, Спящая красавица?

— Могу я воспользоваться твоим телефоном, чтобы позвонить на ресепшен? — я постарался, чтобы мой голос звучал как можно более нейтрально. Хотя я винил ее в своем нынешнем положении — я бы не вышел из своей комнаты, если бы она не стучала в стену, — но, вероятно, признание будет не очень приятным.

Она наклонила голову, ее светлые волосы были собраны в хвост на макушке.

— Ты закрыл свою комнату?

— Да, — натянутая улыбка показалась мне чужой на губах.

— Ну и ну, карма иногда срабатывает быстро, не так ли? — ее губы изогнулись в улыбке.

— Твой телефон? — я наклонил голову, пытаясь заглянуть в комнату.

Она покачала головой.

— О, нет. Ты не войдешь сюда. Я позвоню на ресепшн, но не пущу полуголого незнакомца в свою комнату. Как ты думаешь, насколько я тупая?

— Ты действительно думаешь, что это был план по твоему соблазнению? Я столкнулся с тобой, опрокинул поднос с напитками, потом выяснил, в каком номере ты остановилась, чтобы убедиться, что у меня есть соседний номер, и все это для того, чтобы постучать в твою дверь посреди ночи и сделать тебе предложение в простыне? — произнеся эти слова вслух, я понял, насколько нелепой была вся эта ситуация.

— Откуда мне знать, что ты действительно в соседней комнате? — спросила она.

— Серьезно? — моя челюсть сжалась так сильно, что зубы заскрипели.

— Хорошо, я позвоню. Но ты не войдешь. Можешь подождать в коридоре, — она повернулась, чтобы исчезнуть внутри.

— Могу я просто войти? Я не хочу, чтобы меня кто-то видел.

— Почему? Ты в бегах? Прячешься от бывшей? — ее тон был дразнящим, но она отступила назад и жестом пригласила войти внутрь.

— Ничего подобного.

Я удивился, что она никак не дала понять, что знает мое имя. Благодаря стараниям моего высокооплачиваемого пиарщика мое лицо было на обложках журналов и в социальных сетях в течение последних двух месяцев, пока моя команда боролась за выход в финал. Либо она была профессиональной актрисой, либо действительно не догадывалась, что спортивные репортеры по всему США пытаются выяснить, куда я пропал.

— Кстати, меня зовут Мина, — она указала на место прямо перед дверью. — Подожди там, пожалуйста.

— Я Джеймс.

Это не было ложью, хотя я редко пользовался своим именем. С тех пор как я научился играть в футбол, мои товарищи по команде и тренеры называли меня Палмером. Именно под этим именем меня знал весь мир. К тому же я не был уверен, что когда-нибудь захочу, чтобы меня снова так называли.