Рубежье 2

Глава 17 По горным тропам

На ночь всем отрядом расположились в пещере, проникнуть в которую оказалось довольно сложно даже при помощи наспех сооруженной лестницы. Только по ней мы смогли забраться на выступ в скале, а уже оттуда рассмотрели малозаметную расщелину. Надо отдать должное Алкосу — без него мы бы точно не нашли это укрытие.

— Ларике потребуется три дня, чтобы встать на ноги, — озвучил свой диагноз Кент, — да и то исключительно благодаря твоей мази. Мне она за пятнадцать минут хромоту сняла. Где такую взял?

— Добыл. А потом добрые люди научили, как правильно пользоваться, — пробурчал, рассматривая в сумерках лицо пострадавшей, которое только недавно покинула гримаса боли. Сейчас оно выглядело умиротворенным.

Синяки практически сошли. Как сказал наставник, не только на лице. Организм, благодаря жиру гипноудава, запустил процесс ускоренной регенерации, да и пилюли не подкачали, сняв болевой шок и погрузив пациентку в оздоравливающий сон.

Главная проблема с Ларикой состояла в том, что ей требовался длительный покой. Да и одну ее оставлять было нельзя…

— Полагаю, и через три дня ходок из вашей барышни будет слабый, — высказал предположение Алкос.

— Есть такое дело, — подтвердил Кент.

— Ждать неделю нам нельзя, — произнес аналитик. — За это время закончатся припасы, а впереди только голые скалы, там еды не раздобудешь. Да и в самой Долине, полагаю, съедобной живности негусто, если она там вообще имеется. Какие будут предложения?

Ответ напрашивался единственный, но Алкос, похоже, не хотел сам его озвучивать.

— Как будто у нас есть варианты, — тяжко вздохнул я. — Придется разделиться. Двое пойдут дальше, и всем понятно, кто именно. Один знает дорогу через скалы, второй имеет призрачный шанс пройти Электрическую долину. Итого: Кент останется с Ларикой.

— Может пока вернемся и попозже сделаем вторую попытку? — без особой надежды в голосе предложил наставник. Уж очень ему не хотелось отпускать меня с Алкосом.

— А где гарантия, что опять не накосячим?

— Гарантий нет, — согласился он и сурово обратился к аналитику. — Головой за него отвечаешь. Учти: живым ты можешь вернуться лишь в одном случае — вместе с моим учеником. Понял? А теперь всем спокойной ночи.

Наутро предстоял полудневный поход по высокогорным тропам, в котором основную опасностью представляли частые камнепады и встречи с горным барсом. Здешняя пятнистая кошка не преследовала добычу по горным кручам, а просто старалась сбросить какого-нибудь козла с узкой тропы, чтобы потом спокойно спуститься и пообедать отбивной из сорвавшейся тушки. Увы, таким козлом мог стать любой человек, забредший на ее охотничьи угодья, поэтому в походе следовало быть очень внимательным и не пропустить момента, когда тебя заметят горные кошки.

Еще аналитик упомянул пещерного медведя, но лишь вскользь. Дескать, иголку в стоге сена найти легче, чем столкнуться с этим хищником.

«Интересно, мне высота и горный воздух не снесут крышу? Что-то не припомню, чтобы раньше разгуливал по скалам».

Еще меня тревожило состояние собственных ладоней. Подозревал, что причиной послужил жир гипноудава. Я, кажется, переусердствовал, натирая с головы до пят Ларику, а затем обрабатывая травмы Кента и свои ожоги. Сейчас в кистях было стойкое ощущение атаки тысячи впившихся иголок. Весьма болезненное, надо сказать, ощущение.

«Может наноботы „ужрались“ полезным веществом и теперь буянят с передоза?» — с этими мыслями я и уснул. Казалось, всего на мгновение закрыл глаза, а когда глянул на часы, те уже показывали семь утра. Значит, пора двигать дальше.

— Алкос, а почему пришельцы не появляются в скалах? — начал разговор, когда мы немного отошли от места ночевки.

— Точно не скажу, но слышал предположение, что локаны могут возникать лишь по нормали к поверхности, если эта нормаль совпадает с направлением силы тяжести.

— Чтобы монстр не навернулся с высоты и шею себе не свернул?

— Возможно, — пожал плечами аналитик. — Ты бы сейчас не забивал голову ерундой — мы уже начинаем восхождение. Лишних звуков лучше не издавать, так что следуй в трех шагах от меня и внимательно следи за жестами.

Уже через четверть часа стало понятно, что пропасть под ногами восторгов у меня не вызывает. Взглядом прилип к впередиидущему, а в голове крутилась только одна мысль: «скорее бы добраться до молний, с ними привычнее». А ведь мы пока шли по не самому крутому склону.

Какие там барсы, какие камнепады — тут бы элементарно не сорваться! А вокруг только скалы, скалы, скалы… Когда донесся грохот обвала, я на пару минут застыл, уподобившись статуе. Мои ладони буквально вросли в камень, словно в морозильник угодили. Очнулся от пущенного в щеку камушка — так Алкос привлекал внимание. Проводник жестами предложил двигаться дальше. С трудом оторвал сначала одну «приклеенную» руку, затем вторую. Смотреть на них не решился, буквально прикипев взглядом к шедшему впереди аналитику.

Передвигаясь на полусогнутых, мысленно обзывал себя последними словами и сам же старался робко возразить, оправдывая нахлынувшую слабость. На новом витке внутреннего диалога припечатал проснувшегося во мне труса такими словами, что захотелось одной из половин моего «я» морду набить… Как ни странно, помогло. Постепенно дрожь в коленках исчезала, шаги стали тверже, голова прояснилась…

Примерно через час самоуничижение сменилось самовосхвалением.

«Да ты мужик, Дмитрий Михайлович! Прямо горец в тебе проснулся! Удивил. Того и гляди — по канату меж скал ходить сможешь. — И смогу! Да, я такой!» — себя не похвалишь — фиг от кого дождешься.

«Ополченец с позывным Дмилыч в течение часа справился с преодолением внутренних страхов — одной из наиболее сложных задач. Кроме того, в критический момент проявилось спонтанное умение цепкости, позволяющее посредством кожного покрова сцепляться с твердыми поверхностями. Умение „цепкость“ — 1 уровень».

— С чего вдруг? — почти беззвучно вырвался вопрос.

Удивительно, но на него ответили:

«Умение активировано близким к критическому состоянием организма и стимуляцией активности подкожных наноботов от воздействия жира гипноудава. При достаточном развитии оно также укоряет получение новых ступеней».

Наконец-то дождался похвалы и от автономки, да еще бонус подкинули, причем гораздо круче «дегустатора». Еще бы разобраться, как его включать и выключать, но с этим позже.

Когда Алкос подал знак усилить внимание, я вдруг ощутил отдаленно знакомый запах, которого ни в Живой роще, ни в горах прежде не возникало. Поднял голову вверх… Как раз для того, чтобы увидеть летящую на меня кошку.

Непроизвольно отпрыгнул в сторону и сразу оступился. Сорвался с тропинки, запаниковал, но в последний момент успел схватиться пальцами левой руки за уступ. Если бы ладонь не сцепилась с камнем, не удержался бы и нескольких секунд. Начал судорожно искать, за что бы еще схватиться, и тут заметил прямо перед собой очень узкую трещину в скале. Лопатка!!! Снял свое самое необходимое орудие с пояса и просунул лезвие в щель. Перенес нагрузку на правую руку, отлепил левую, ухватился удобнее за уступ. Паника потихоньку отступила.

Осмотрелся. Алкос стоял в трех шагах слева, барс — в десяти метрах ниже по склону. И ведь карабкается, гад, ко мне — наверняка хочет закончить приготовление из меня отбивной. Вон как слюна капает, уже мысленно жрет непойманную добычу, людоед.

Резко подтянулся и втащил тело на тропу. Выхватил глок, однако аналитик резко затряс головой — наверняка выстрел спровоцирует камнепад. Тогда я достал из щели лопатку, глянул на солнце и начал пускать солнечные зайчики в глаза хищнику.

Барсу блики не понравились. Недовольно рыкнув, он развернулся и двинулся искать других козлов.

— Дмилыч, у меня сердце едва не остановилось, когда ты сорвался! — запричитал аналитик, как только мы выбрались на относительно ровную и широкую площадку.

— Все претензии к зверю — он не стал предупреждать, когда кинется на меня.

— Я же велел быть внимательным! Шорох даже мне был слышен, хотя барс подкрадывался к тебе.

— Мог бы и мне просигналить. Ладно, давай не будем. Что мог, я сделал, — мне был неприятен этот человек, даже разговаривать с ним не хотелось. — Долго еще до Долины?

— Два часа ходу, если ничего не случится, — ответил он. — Да, по поводу стрельбы… Барса пулей вообще не возьмешь. Он — родственник чешуйчатой пумы, только сами чешуйки мельче и поэтому в глаза не бросаются.

— Точно! — я ударил себя по лбу и, порывшись, выудил из кармана чешуйку моей знакомой. Пластинка пахла также.

— Пойдем в пещеру, — предложил аналитик. — Там имеется родник с ключевой водой.

— И тут пещера? — я сильно удивился, но двинулся следом.

— Притопали, — упавшим голосом прошептал Алкос, резко остановившись.

Мы услышали негромкое рычание и увидели израненного барса.

Не знаю, с кем он схлестнулся, но в шкуре сплошь и рядом были выдраны клочья мелкочешуйчатой шерсти, некоторые раны кровоточили. Стоял хищник на трех лапах, держа четвертую на весу. И самое страшное — за его спиной стояли пять вполне себе здоровых особей.

Почему-то сразу определил в израненном самца, а в остальных — самок. Похоже, мы наткнулись на прайд. Вполне возможно, что прямо к обеду — уж больно плотоядно нас изучали стоявшие за пострадавшим. Однако у него самого взгляд был печальный и слишком умный для животного. А еще зверь явно принюхивался к нам.

Стоило двум самкам чуть приблизиться к нам, и вожак негромко рявкнул. Те остановились.

— Почему они… — начал было Алкос.

— Мужик команды не давал, а бабы захотели проявить инициативу, — выдал первое, что пришло в голову.

— И что нам делать?

— Точно — не убегать.

— Почему? — спросил аналитик.

— Это слишком ожидаемо, — двинулся прямо к самцу, попутно задавая себе вопрос: «что и зачем я сейчас вытворяю?».

Как говорил один знакомый десятник, чтобы именно мне выжить в Рубежье, надо своим поведением удивлять всех и, прежде всего, себя. Удивлен ли я, что направляюсь к раненому хищнику, способному прибить меня взмахом когтистой лапы? Скорее да, чем нет.

— На что жалуетесь, больной? — присев рядом на корточки, задал самый «обычный» вопрос.

Барс ткнулся носом в руку с чешуйкой пумы и кивнул в сторону изодранного бока.

— Сейчас взглянем. Да, тут без специального средства не обойтись, приятель.

Не знаю, насколько жир гипноудава способен помочь кошаку, но это хотя бы природный продукт, а не химия пилюль. Вытащил флягу.

— Будет больно, — предупредил пациента и принялся оч-ч-чень нежно наносить мазь на раны.

Барс выказывал недовольство весьма вяло и попыток отмахнуться от врача не делал. В итоге нанес жир на все его раны и даже лапу помазал. Лекс утверждал, что средство еще и кости помогает сращивать.

— Ну что ж, пострадавший… Теперь — только покой и никакого мяса до завтрашнего утра.

Вожак что-то проворчал по-своему, и осторожно улегся на живот.

— А мы, пожалуй, пойдем. День короткий, а вызовов еще очень много. Так что не обессудьте, — уходил, пятясь и стараясь не выпускать из виду напрягшихся самок, от которых уходила добыча.

Самец снова рявкнул, повысив голос, и его дамы тут же присмирели, усевшись с самым невинным видом.

«Вот это дисциплина! — мысленно восхитился я. — Они даже больного его боятся. Наверное, уважают сильно»

Задерживаться в гостях не стали ни одной лишней секунды. Только удалившись от площадки на приличное расстояние, ощутил, что от пота вымок до нитки.

— Дмилыч, у тебя с головой все в порядке? — наконец опомнился Алкос.

— Нет. А «нормального» ополченца сожрала бы та тварь, но еще раньше пристрелил бы Викт или заглотил гипноудав, — нервы точно сдали, поскольку я не собирался вываливать откровения на этого типа. — А у тебя были другие идеи?

— Конечно. Спрыгнуть с площадки и разбиться к чертовой матери.

— И что остановило?

— Ни разу не видел, как лечат барсов. Хотелось досмотреть, чем все закончится.

— Досмотрел?

— Ага. Вот теперь думаю, обратно нас пропустят или сожрут? Я ведь другого пути назад не знаю.

— Что ж ты сразу не сказал — я бы ему диету на неделю прописал.

— Дмилыч, — снова обратился аналитик. — А как ты спасся от гипноудава.

— Убил его раньше, чем он меня.

— Ты точно ненормальный!

— Как будто я спорил. И вообще, надо бдеть молча, а не лясы точить! — отшил я Алкоса.

«Автономка, а мне за лечение братьев наших меньших ничего не положено? Согласись, явление неординарное» — стоило немного прийти в себя, и во мне проклюнулись ростки стяжательства. Наверное, от нервов.

«За предотвращение схватки, не имевшей шанса на выживание, ополченцу Дмилычу начислены преференции в копилку разума. За преодоление страха при контакте с раненым хищником присвоен второй уровень в умении 'цепкость», — сообщила система.

Я не совсем понимал, какая связь у преодоления страха с цепкостью, но решил не заморачиваться по этому поводу. Как говорится: «дают — бери, а бьют… лучше до этого не доводить».

Полчаса мы шли, не проронив ни слова, потом аналитик предложил сделать небольшую остановку, чтобы все-таки пополнить запасы воды.

— Потеряем пятнадцать минут, зато от жажды страдать не будем, — сказал он.

Солнце к этому времени палило нещадно, и скрыться от него мы не могли, поскольку шли по освещенному склону, так что я возражать не стал, только спросил на всякий случай:

— Надеюсь, там нас никто больше не поджидает?

— Пещер поблизости нет, а деревьев очень мало, и тени они не дают.

— Деревья? В горах? — захотелось посмотреть на это редкое явление.

Немного отклонившись от маршрута и сделав небольшой крюк вверх, мы выбрались на почти горизонтальную треугольную площадку. На ней произрастала трава и около десятка деревьев с желтыми, похожими на сливу плодами. Кругом были разбросаны самые разные по размеру осколки скал — видимо, камнепады здесь случались нередко.

— Нам повезло, — заметил Алкос. — В прошлый раз плодов почти не было.

— Это съедобно? — спросил я.

— И питательно, — добавил он, сорвав «сливу».

Считав информацию о высокой полезности продукта для организма, я принялся поглощать желтые плоды. По вкусу они напоминали манго, только у местных косточки были совсем маленькими.

Неподалеку обнаружился небольшой ручеек, водой которого мы наполнили опустевшие фляжки. Когда собрались спускаться обратно на тропу, Алкос увидел недавних знакомых — похоже, две самки все-таки ослушались вожака. Сейчас они шли внизу по нашему следу.

— Что делать будем? — спросил аналитик, словно я имел ответы на все вопросы.

Очень захотелось его «послать», но это нисколько не упрощало нашу ситуацию. Ответил раздраженно:

— Постараемся не стать их едой.

— Каким образом? — не унимался он.

— Действенным! Как говорили у нас в армии: берешь побольше, бросаешь подальше, — схватился за близлежащий осколок скалы, размером с арбуз.

— Давай вместе, — предложил аналитик, подняв валун покрупнее.

Несчастный случай мы преследователям устроили. Обе кошки сорвались с тропы и ухнули куда-то вниз. Наверняка они сумеют ухватиться за выступы — все-таки местные, но даже если продолжат преследовать, какая-то фора у нас будет.

— Спускаемся? — посмотрел на Алкоса.

— Да, надо двигаться дальше, — задумчиво произнес он и принялся выбираться на тропу.

До самого спуска к Долине мы больше никого так и не встретили. Я не говорю о редкой зверюге, пещерном медведе, но даже ни один козел не потревожил наше путешествие. Может потому те две кошки и последовали за нами — дескать, на безрыбье и рак — рыба.

— Вот и самая опасная долина Рубежья, — с придыханием известил Алкос.

На вид таковой она совершенно не выглядела. Горы слева, горы справа, между ними зеленая полоска почти ровной поверхности. Правда, ни кустов, ни деревцев там не росло. Бросались в глаза только многочисленные холмики, высотой по пояс.

Мне было совершенно непонятно — откуда здесь могут взяться молнии, когда на небе ни тучки?

— Все хотел спросить, какое оборудование брал с собой тот ученый, который треть пути одолел?

— Металлические прутья. Использовал их, как громоотводы. Но пруты быстро плавились и выходили из строя.

Я покрутил головой.

— И в какую сторону мне идти?

— Мы зашли с бокового прохода. Направо — выход, туда всего полкилометра топать. Тебе налево. А что там дальше, никто не знает.

— Надеюсь, хотя бы пирамидки имеются. Сколько еще до темноты? — я посмотрел на часы.

Темнеть здесь начинало в девять, поэтому пару часов можно было пройти по свету. Откладывать поход на завтра не имел ни малейшего желания и решительно направился дальше.

— Если через трое суток не появишься, я возвращаюсь, — «подбодрил» меня Алкос.

Обещать ему ничего не стал.