Особый тип этнических анекдотов – анекдоты, в которых действуют представители двух и более народов, причем один из народов является родным для рассказчика анекдота и слушателя (или слушателей). Последним обычно действует (или говорит) представитель родного народа рассказчика, именно он действует самым необычным, неожиданным образом, его слова или действия составляют то, что называется «солью» анекдота. Это дало В. Раскину [Raskin 1985: 202] даже основания называть эти анекдоты «самовосхваляющими» (self-glorifying), воспевающими национальное превосходство родного народа рассказчика и слушателя. Как нам кажется, это не вполне точно. По крайней мере, в русских анекдотах образ русского часто включает традиционно приписываемые русским отрицательные черты.
Русские в русских анекдотах бывают представлены как пьяницы, готовые на все за бутылку; они ленивы, абсолютно равнодушны к работе, к профессиональному успеху, к семье и детям, к сексу; превыше всего они ценят застольное общение с друзьями. Русские женщины романтичны, несчастны в семейной жизни, и это при том, что именно женщины командуют в семье, распоряжаются деньгами, воспитывают детей. Кроме того, стереотипное представление о русских в анекдотах советского времени могло включать черты типичного советского человека – партийного или профсоюзного начальника, тупого генерала или обывателя, привыкшего по любому поводу апеллировать к парткому, доносить на своих ближних в органы госбезопасности и др.
Какие еще этностереотипы существуют в пространстве русского анекдота? Как и в случае с анекдотами про этнические меньшинства, есть ограниченный набор народов, фигурирующих в анекдотах. В русских анекдотах практически не встречаются ни итальянцы, ни испанцы, ни бельгийцы, ни шведы, ни турки. Типичные персонажи анекдотов – это француз (француженка), англичанин (англичанка), немец (немка), американец (американка), эстонец или финн, реже японец, в единичных анекдотах китаец (чаще китайцы). Интересно, что русские стереотипные представления об этих народах похожи на этностереотипы, существующие у других европейских народов и у американцев. Как в русских, так и, например, в американских анекдотах французы легкомысленны, думают только о женщинах (соответственно француженки – только о мужчинах), немцы – аккуратны и расчетливы, а англичане – чопорны, замкнуты, сдержанны, неукоснительно соблюдают традиции. Американцы в русских анекдотах богатые, думают о долларах и о машинах.
Французы, немцы и американцы, как правило, фигурируют только в мультинациональных анекдотах (наряду с русскими). Нам известно только несколько анекдотов, нарушающих эту закономерность:
[26. Поскольку для русских многие народы не являются стандартными анекдотическими персонажами, анекдоты, в которых фигурируют представители этих народов, надо сопровождать кратким «метатекстовым» комментарием относительно существующих у других народов стереотипов (что-то вроде: «Бельгийцы во французских анекдотах вроде наших чукч»), или хотя бы указанием на происхождение анекдота: «А вот финский анекдот о шведах».]
• Жан, сигареты! Поль, зажигалку! Пьер, пепельницу! О моя бедная мама! Если бы она могла видеть, что я курю в постели!
Англичане могут фигурировать как в многонациональных анекдотах, так и в популярной серии анекдотов «из английской жизни»:
• Пожар в публичном доме. Все кричат: «Воды, воды». Из 17 комнаты выглядывает безупречно одетый английский джентльмен и говорит: «А в семнадцатый – пива!»
• В гостиную вбегает взволнованный слуга. «Сэр, страшное наводнение, Темза поднялась до наших окон». – «Выйдите, пожалуйста, и доложите, как положено». Слуга выходит, открывает дверь, указывает кивком головы на воду и говорит: «Темза, сэр!»
Очевидно, что большая часть этих анекдотов появилась на русской почве, они, например, часто построены на игре русских слов:
• Пожилой лорд подходит утром к окну, задумчиво смотрит на Лондон и говорит: «Сегодня смог». «Поздравляю Вас, сэр!» – говорит ему в ответ слуга.
Эстонцы (финны), хотя и являются персонажами русских анекдотов, обычно не встречаются в мультинациональ-ных анекдотах27. Главное свойство эстонцев (а также иногда заменяющих их в русских анекдотах финнов) – медлительность. Они очень рассудительны, но при этом медленно соображают, медленно и мало говорят, не способны к бурным проявлениям страсти:
• Пошли трое эстонцев – отец и два сына – на рыбалку. Сидят они час, молчат, другой молчат. Через час один из сыновей говорит: «Не клюетт». Проходит еще час, второй сын говорит: «Не клюетт!» Проходит еще час, отец говорит: «Ну что, горячие эстонские (финские) парни, своей болтовней всю рыбу распугали!»
• Горячий эстонский парень лежит в постели с молодой женой. «Тарагоой, почему ты все времмя моолчиишь? Скашии хоть чтоо-ниппуть!» – «Что же теппе сказаатть?» – «Ну, скашии, что люппишь мення». – «Я люпплю теппя». – «Скашии, что хоочешь мення». – «Я хочуу теппя». – «По-чемуу ты все говориишь потт моою диктооовку? Скашии чтоо-ниппуть самм!» – «Спокоойноой ноочи».
[27. Как кажется, это подтверждает высказанное в разделе 3.1 предположение, что эстонцы и финны как герои анекдота по многим признакам ближе в пространстве русского анекдота к «инородцам», чем к «иностранцам».]
В последние годы, когда Эстония снова стала независимым государством, появилось много новых анекдотов об эстонцах. В этих анекдотах у эстонцев, помимо привычной медлительности и акцента, проявляются и другие качества – бережливость, ощущение собственного национального превосходства, желание заставить всех говорить по-эстонски. Эти анекдоты рассказываются именно об эстонцах, а не о финнах:
• Едет эстонец на машине, видит, на дороге лежит дохлая ворона. Эстонец останавливается, подбирает ворону и со словами «прикотиится» [пригодится] кладет ее в полиэтиленовый пакет, а пакет кладет в багажник. Через две недели эстонец снова проезжает по той же дороге, останавливается, вынимает из багажника пакет, из пакета – ворону и со словами «не прико-тиилась» кладет ее обратно на дорогу.
• Один эстонец спрашивает другого: «Я слышал, ты построил тоом [дом]?» – «Таа». – «И сколько в нем комнат?» – «Отна». «Таа, меньше было бы нецелесообразно».
• Эстонец рассказывает своим родителям. «Сегодня мы в школе читали по слогам, и я читал лучше всех. Это потому что я эстонец?» – «Да, Юкки, это потому что ты эстонец». На следующий день он говорит: «Мы сегодня в школе считали до десяти, и я считал лучше всех. Это потому что я эстонец?» – «Да, Юкки, это потому что ты эстонец». На третий день он говорит: «Сегодня на физкультуре нас построили по росту, и я оказался выше всех. Это потому что я эстонец?» «Нет, Юкки, – говорят родители, – это потому что тебе уже 30 лет».
• Поймал эстонец золотую рыбку. Рыбка говорит: «Отпусти меня, я твое желание исполню». Эстонец, ни слова не говоря, ударяет ее о камень. Рыбка уже кричит: «Не бей, отпусти меня, я три твоих желания исполню». Эстонец снова хрясь ее об камень. Рыбка из последних сил взмолилась: «Отпусти меня, я все твои желания исполню». Эстонец снова ударяет ее об камень и говорит: «Не ковори по-русски, ковори по-эстонски!»
Японцы и китайцы фигурируют обычно в анекдотах вместе с русскими, но чаще всего без европейцев или американцев. При этом японцы в анекдотах характеризуются техническими достижениями, особенно заметными на фоне русской отсталости, а китайцы – технической неразвитостью и многочисленностью.
• Приехал японский бизнесмен в Москву, слышит, как его российский партнер за дверью кричит: «Алло, Тула, алло, не слышу!» Японец очень удивляется, спрашивает: «Зачем надо было кричать, разве нельзя по телефону позвонить?»
• Японца, приехавшего из России, спрашивают: «Что Вам понравилось в России?» «Дети, – отвечает японец, потому что все, что они делают руками, у них плохо получается».
Яркие речевые характеристики из всех вышеупомянутых персонажей имеют только эстонцы (это еще одно подтверждение тезиса о том, что эстонцы в мире русского анекдота скорее «инородцы», чем «иностранцы»): можно упомянуть долгие согласные, удлинение ударных гласных и произношение глухих согласных вместо звонких (т вместо д, ф вместо в). При изображении иностранцев в анекдотах акцент, как правило, не имитируется28. Речь англичан, американцев, французов и немцев, как уже говорилось, никак специально не передается, об их национальной принадлежности свидетельствуют только имена собственные (Джон, Мэри, Пьер) и некоторые общеизвестные слова или междометия соответствующих языков {сэр, мистер, йес, месье, о-ла-ла, яволь).
Некоторым исключением из этого правила являются японцы, речь которых изображается посредством реализации шипящих как свистящих, так что фонетически речь японцев в анекдотах оказывается сходна с речью чукчей, что выглядит некоторым парадоксом, поскольку в анекдотах образ технически продвинутого японца в чем-то противоположен образу живущего почти первобытной жизнью чукчи. Однако такая яркая черта, как неразличение лир, при имитации речи японца в анекдоте почти никогда не используется. О национальной принадлежности японца в анекдоте иногда может свидетельствовать также обращение с добавлением слова -сан: Хи-ромото-сан. Отметим также, что часто в анекдоте имитируется «японская» речь, которая на поверку оказывается русской, но включающей только слоги, состоящие из последовательности двух звуков: согласный + гласный: сука хама; А тому ли я дала-то? Кимоно-то херовато (что «переводится» на русский как «Хороша я, хороша, да плохо одета»).
[28. Показательно, в частности, что, как правило, речь израильтян в анекдотах (например, в анекдотах об израильских солдатах) оказывается совсем иной, нежели речь еврея, как героя анекдота.]
[29. По-видимому, в пространстве русского анекдота японец воспринимаются как персонаж, в чем-то сходный с чукчей: У чукчей родился неприлично умный ребенок. Его выгнали. Так появились японцы!]
[30. Сходным образом иногда изображается речь китайцев, иногда даже с заменой р на л (впрочем, китайцы чаще фигурируют в современных русских анекдотах как некоторая множественная совокупность, для которой речевые характеристики не столь релевантны).]
Анекдоты о разных национальностях можно свести к двум основным типам: во-первых, люди разных национальностей вместе попадают в какую-то необычную ситуацию (на необитаемый остров, к вождю дикого племени и т. п.) и каким-то образом взаимодействуют; во-вторых, каждый из них по отдельности как-то отвечает на один и тот же вопрос или действует в одной и той же ситуации:
• В результате кораблекрушения попали на необитаемый остров француз, американец и русский. Нашли они на острове пещеру, полную бутылок вина. Сидят, пьют, разговаривают. Вдруг открывают очередную бутылку, а в ней джинн. Джинн говорит: «За то, что вы меня освободили, я исполню каждому по два желания». «Красивую женщину и домой, во Францию!» – говорит француз и исчезает. «Миллион долларов и домой, в Америку!» – говорит американец и исчезает. «Эх, как жалко мужиков, ведь так хорошо сидели, – говорит русский. – Ящик водки и этих двоих назад!»
• Около гряды мелких необитаемых островов потерпел кораблекрушение корабль. Все пассажиры погибли, только на одном острове спаслись трое французов – двое мужчин и одна женщина; на другом острове – трое англичан (двое мужчин и одна женщина), а на третьем острове трое русских – двое мужчин и одна женщина. Через год их обнаружил корабль, и вот что увидели моряки. На острове, где жили французы, все были очень веселые и довольные. Там было построено два дома, в одном из которых жила семейная пара, а в другом – одинокий мужчина, а на дереве висело расписание: январь: Жан – муж, Пьер – любовник, февраль: Пьер – муж, Жан – любовник, март: Жан – муж и т. д. На английском острове в разных его концах было построено три дома. В них сидели очень мрачные и Молчаливые англичане, которые за этот год так и не познакомились, потому что их некому было друг другу представить. На третьем острове домов не было, а у костра сидели двое русских мужчин и пили водку. Когда их спросили, кто они, они ответили, что один из них председатель колхоза, а другой – секретарь парткома. А на вопрос, где же женщина, они ответили: «Народ в поле».
Сразу же очевидно, что второй из приведенных анекдотов – это анекдот советского времени. Есть еще один вариант этого анекдота, в котором фигурирует два русских острова- дореволюционный и послереволюционный. На послереволюционном острове «народ в поле», а на дореволюционном острове сидит печальная Ольга, которая любит одного, вышла замуж за другого, и все трое мучаются.
Анекдоты о разных народах очень часто получают продолжение, причем интересно, что при этом русские могут уже быть не последними, а предпоследними. Например, если в приведенном выше советском анекдоте (о необитаемых островах) на одном из островов оказываются также трое евреев: двое мужчин и одна женщина, – то в конце анекдота оказывается, что на еврейском острове стоят два дома, в каждом живет по еврейской семье. На недоуменные вопросы, откуда же здесь взялась еще одна женщина, мужчины отвечают: «Понадобилось – достали!»
Вообще, история этого анекдота очень любопытна. Поскольку в нем фигурируют, на самом деле, не русские, а советские люди, он должен был или перейти в разряд устаревших анекдотов или подвергнуться какой-то трансформации. И действительно, не так давно нам по электронной почте прислали новый вариант этого анекдота, где фигурировали уже новые русские, которые открыли на этих островах оффшорную зону, занялись рэкетом у англичан, украли француженку и т. п.
Очень часто в анекдотах этого типа действуют женщины – представительницы соответствующих национальностей, ср. анекдоты о том, что думает француженка, немка, русская и еврейка после первой брачной ночи:
• Француженка думает о том, что Жан, ее муж, конечно, ничего, но Пьер был лучше. Немка думает, что надо идти в магазин и готовить обед. Русская думает: «А душу мою он так и не понял!» А еврейка думает: «Тут болит, там болит!»
Ср. также:
• Встречаются как-то американка, француженка и русская и рассказывают друг другу, как они себя вели в первый день после свадьбы. Американка: «Я наутро своему сказала, что всё – стирать не буду. Так вот, не видела его день, два, три, на четвертый день всё: привез автоматическую стиральную машину, и теперь со стиркой нет проблем». Француженка: «А я, девочки, своему сказала, что ничего сама готовить не буду. День не видела, два не видела, на третий все принес, и теперь все ОК». Русская: «Я своему сказала, что стирать и готовить – ничего не буду. День не видела, два не видела, на третий день слегка так еле-еле правым глазом стала видеть».
Отнюдь не всегда представление народа о себе и представление об этом народе других совпадают. Существует анекдот о том, как можно заставить представителя того или иного народа прыгнуть в пропасть. Американцу надо, конечно, сказать, что на дне пропасти лежит миллион долларов, французу – что на дне пропасти много красивых женщин, а русскому? В русском варианте этого анекдота русскому надо сказать, что там, на дне, море водки либо что прыгать запрещено, – и тогда русский обязательно прыгнет. Интересно, что в болгарском варианте этого анекдота американец и француз прыгают по тем же причинам, что и в русском анекдоте, болгарин прыгает, узнав, что прыгать запрещено, а русский прыгает, чтобы спасти Родину! Понятно, откуда появился у болгар такой стереотип относительно русских – из фильмов и книг о Великой Отечественной войне, но он настолько не соответствует представлениям русских о себе, что этот болгарский анекдот, рассказанный в русской аудитории, всегда вызывает большое недоумение.