Русский корсар

Глава 8

Пока суд, да дело — решил подтянуть свои навыки в искусстве фехтования. С начала шестнадцатого века популярность сего искусства в Европе нарастает в геометрической прогрессии. Пишутся учебные трактаты, появляются профессиональные корпорации фехтовальщиков со своими законами и иерархией. У всех заинтересованных лиц на слуху: «Братство Святого Марка», «Фехтовальное братство» или «Браво» — каста испанских бретеров, подрабатывающих заказными убийствами. Учителя фехтования, обычно простого незнатного происхождения или из обедневших дворян, свободно путешествовали по всей Европе. Зарабатывая на обучение неофитов, они не гнушались и подставными дуэлями. Власти их обычно не трогали, так как искусство фехтования требовалось всем.

В Аугсбурге было три школы достойных внимания. Первая, где обучались отпрыски знатных дворян и третья для простых горожан, желающих получить навыки самообороны с гражданским оружием — меня не заинтересовали. Вторая же специализировалась на обучение всеми видами холодного оружия, ориентируясь на профессионалов из вояк и разного вида наёмников, от офицера городской стражи до свободного ландскнехта.

Просторный двор школы фехтования мастера Густава встретил меня звоном клинков и отрывистыми командами наставников.

— Ан-гард! Секунд! Ассо! Батман! — видно, что люди работают на совесть.

Переговорили с мастером об обучении меня и моих людей. Обсудили стоимость и время тренировок. Пока же, показали место, где можно переодеться. Выдали защитный нагрудник и перчатки. Сразу в схватки не полез, решил осмотреться.

Примерно три десятка человек, под руководством трёх помощников мастера Густава, наглядно демонстрировали текущие тенденции фехтовального искусства. Тяжёлые мечи раннего средневековья сменились на более лёгкие и длинные, способные наносить резкие колющие удары. Если на поле боя тяжёлый меч постепенно заменяла сабля, то гражданское оружие проявило себя в возникновение рапиры. Ранние варианты которой, способны были, в зависимости от формы клинка, наносить, как колющие, так и рубящие удары.

Рапира (буквально «меч для ношения с одеждой») появилась в Испании. Использовалась первоначально для гражданской самозащиты, превосходно показав себя в условиях тесной городской застройки. Позже, распространилась среди дворян. В том числе, как дуэльное оружие. Через сто пятьдесят лет (с 1630 г.), была практически вытеснена более лёгкой и удобной шпагой. Под рапиру была создана специальная система фехтования. Особенно прославились в этом деле итальянцы.

Глядя, как лихо машут длинными клинками ученики мастера Густава, я испытывал двоякое чувство. С одной стороны, сразу были видны глобальные отличия от спортивных поединков моего времени. Поскакушки-побегушки симпатичных девушек с лёгонькими пародиями на настоящее оружие, были явлением совсем другого класса. Не лёгкое касание, а необходимость проткнуть противника насквозь. Хлёсты, рубящие атаки по рукам и ногам, дополненными элементами рукопашного боя. Да, в не дуэльном поединке использовалось всё: пинки, удары руками, захваты и подсечки. Хотя рапира оружие быстрое и подвижное её можно было парировать или захватить рукой. В этом случае боец мог очень близко подойти к своему противнику, что делало его оружие практически бесполезным. Поэтому, во второй руке держали дагу или укутывали её в плащ, соответственно, атаки и отбивы производились коротким (левой рукой) и длинным (правой рукой) оружием. Для итальянской школы была характерна силовая манера ведения боя. Понятия выпада и защиты были ещё очень расплывчатыми.

В приёмах фехтования рапирой, имелся один существенный недостаток — её длина и вес. Это сильно осложняло возможность свободно действовать кистью. Защиту приходилось подготавливать таким образом, чтобы она действовала как ответный удар.

Часто, мастера XVI века основывали свою практику на том принципе, что любую атаку, если её нельзя отразить щитом, плащом или кинжалом, нужно встречать контратакой или уклоняться от неё, перемещая тело.

Позже, в фехтовании на более легких и коротких шпагах — парирование и рипост (контратака) разделились на два отдельных движения.

Авторы минувших эпох часто сетовали на то, что рапирой очень сложно сделать один решающий и смертельный удар, и что человек вполне мог выстоять, получив несколько колотых ран. Напоминая, что рапирой было невозможно нанести серьезную резаную рану. Рапирой нельзя отрубить конечность, обезглавить человека или наносить сильные рубящие удары, и она для этого практически не использовалась.

Рапира могла проколоть мягкую защиту, но кольчуга была достаточным препятствием, поэтому ее часто носили под одеждой. Если же человек был хотя бы частично защищен пластинчатой броней, то удары оставалось наносить только по более уязвимым точкам. Поэтому, тонкая, непредсказуемая рапира была оружием для повседневного ношения и частного решения споров, а не для военного использования. Она была создана для стычек в переулках и внезапных атак, и была первым исключительно гражданским оружием самообороны, появившимся в обществе. Из простого практичного предмета она стала популярным атрибутом «благородного искусства».

Особых технических приёмов в фехтование на рапирах было немного, основа базировалась на проверенных временем принципах: тщательный контроль дистанции, расчет, развитая техника перемещений с выбранным оружием.

То есть на то, чего у меня в избытке было ещё до попадания в прошлое. Фехтованию на саблях я отдал достаточно времени, единственное, чего не хватало — практики. Но, на жизненном пути Захара Бокова её было с избытком. И хотя техника боя на сабельных клинках отличалась от использования рапиры или шпаги, но существенных препятствий для освоения последних я не видел. Ибо наблюдая за тренировочными поединками в местной школе, понял: в фехтовании на рапирах нет ничего сложного. Если ты имеешь опыт сражения холодным клинковым оружием, у тебя поставлены связи между частями тела, освоены синхронные и последовательные перемещения — освоить этот стиль фехтования можно в очень короткие сроки. Это был мой второй вывод из того, что увидел на тренировочной площадке мастера Густава. Более сложным фехтование стало позже, после появления шпаги, а также в далёком будущем, когда оно из боевого искусства опустилось до уровня спорта.

В своих наблюдениях, я убедился тут же. Через час использование рапиры никаких особых неудобств у меня не вызывало. Уверенно одержав несколько побед над учениками, по очкам проиграл наставнику. Конечно, проблемы ещё оставались, я пропустил достаточное количество ударов. Но, для шлифовки техники нужно было только время.

Мастер Густав даже удостоил меня сдержанной похвалой. По его словам, при должном упорстве, я могу достигнуть высоких результатах. Ба, слышал бы это предок, на счету которого больше зарубленных и заколотых врагов, чем у всех местных бойцов, присутствующих на этой тусовке.

Смущало меня только одно: какой-то хрен в шляпе с облезлыми перьями из числа зрителей, каждый мой промах, каждое попадание под оружие соперника по тренировочной схватке — комментировал громкими язвительными восклицаниями. Толком перевести на русский, я не смог, но сам факт, мне не понравился. Если каждый будет себе позволять подобное, то так скоро полгорода сядут тебе на шею.

Посему, подойдя к нахалу, на ломанном немецком вызвал его на поединок. На затупленном оружии, конечно. Наглец, к несчастью, оказался отменным фехтовальщиком. Проиграв со счётом: 8–2, я вскипел. Знаком, попросив перерыв, подошёл к наставнику, поинтересоваться на счёт наличия сабель. Не без основания надеясь, что с привычным оружием смогу изменить ситуацию.

В Германии сабли использовались. Не очень длинные, со слабо искривлённым клинком, они несколько превосходили рапиру по весу. На выбор мне предложили две местные разновидности: гросс-мессер и шнепфер. Выбрав последний, я занял позицию.

Баклан с общипанным пером на головном уборе, картинно покачав клинком, сделал в мою сторону длинный выпад. Отпарировав, я используя импульс от подключения всего тела, коротко ударил концом сабли по сильной части его клинка. Выбить не смог, но его чуть повело в сторону. Тут же, с лёгким подшагом, чиркнул по открывшемуся горлу. Хлыщ проиграл с разгромным счётом: 10-1. В последней сшибке, всё-таки смог достать моё колено. Гневно сверкнув глазами, он ретировался, что-то бурча себе под нос. Ну, скатертью дорожка, петух общипанный. Одно не пойму: чем я тебе не угодил? Вроде раньше никогда не сталкивались.

А школа мне понравилась. Хорошая школа. Результатом посещения остался доволен. Будем сюда заглядывать. Самое главное: убедился, что не так страшен чёрт, как его малюют. В смысле, что средневековые фехтовальщики мне вполне по силам, как противники. Нужно только усиленно тренироваться, и мы ещё покажем местным повелителям клинка, где раки зимуют.

Уже по пути домой в голову пришла интересная мысль.

Помню читал у Александра Дюма в его трилогии («Королева Марго», «Графиня де Монсоро» и «Сорок пять») описание поединка слуги короля Генриха 3 (храбрец и талантливый реформатор, очередной оболганный в угоду политической конъюнктуре правитель). Шико «мастер шпаги», личный друг Генриха, попутно подвязавшийся в роли его шута, по словам знаменитого писателя, демонстрировал новые веяния в фехтовании. Когда, бойцы уже не бегают и прыгают вокруг друг друга, как оглашенные размахивая руками и ногами. Нет, теперь они показывают филигранное владение клинком, работая кистью, перемещаясь красивыми подшагами. Всё так, но классик забыл написать, что подобная техника появилась, в связи с уменьшением длинны и веса оружия.

Кстати, так красиво разрекламированному ему де Бюсси, сейчас всего двадцать один год. Он мастер шпаги, молодой ловелас и человек невысоких моральных принципов. Дюма явно ему польстил. Де Бюсси в реале был плохим руководителем и полководцем. Он просрал все порученные ему важные поручения. Зато, каков интриган, красивый подлец, забияка-дуэлянт и совратитель прекрасных женщин! Так и хочется с ним познакомиться. Может, удастся привлечь к нашему делу. А мораль? Предок то, похуже дела проворачивал. К тому же умер настоящий Бюсси красиво, как в кино.

Граф прибыл на встречу со своей любовницей графиней де Монсоро в замок Кутансьер. Где его поджидала засада, организованная обманутым мужем. Пятнадцать отборных головорезов посчитали его лёгкой добычей. Но не тут то было, Бюсси бился как лев, он уложил половину из нападавших. Увы, ему не повезло, у него сломалась шпага. Бюсси, воспользовавшись секундным замешательством среди своих врагов, бросился к окну. В этот момент Монсоро, до того прятавшийся за спинами своих людей ударил его кинжалом в спину…

В реале с графиней де Монсоро у Бюсси не случилось большой любви, так лёгкая интрижка, правда, растянувшаяся на целый год. Наверно, поэтому, после смерти де Бюсси супруги помирились, прожив вместе долгую жизнь и зачав шестерых детей.