Глава 17

Очнулся без золотой цепи, в другой одежде и — главное, через две недели. За это время прожил маленькую жизнь, со своими радостями и потерями, приобрёл особый опыт. Мои нашли меня, когда в голову Ослаблеву пришла идея прижать привратника из снятого дома. Тогда-то всё и прояснилось. Про наводку, причиной которой послужило пресловутое золотое украшение, про подстроенную засаду и ложный вызов. Дальше, найти меня на городском дне, было делом техники. Не хочу об этом, может как-нибудь потом, среди друзей, за рюмкой чая.

* * *

Аудиенцию у Карла IX удалось получить легко. Никаких интриг затевать не пришлось. Раньше думал, придётся крутиться, подкатывать к имевшим влияние при дворе лицам и т. д. Как я ошибался! Это ещё раз показало, что в здешней жизни разбираюсь весьма неважно. Хорошо, что можно списать все проколы на юность и молодость, проведённые в дикой Тартарии. Мне мягко намекнули, что титул графа де Сен-Пьер — это офигенно круто, а дополнение в виде — де Бурбон, открывает практически все двери. После королевской семьи, два самых влиятельных клана во Франции — это Гизы и Бурбоны, причём последние имеют законное право на престол. Лотарингцам Гизам, подобное особо не светит, они пришлые, почти чужаки для французского королевства.

— Дорогой кузен! — Карл IX, расплывшись в любезной улыбке, подойдя ко мне, изобразил нечто в виде лёгкого родственного объятия.

— Сир! — замер я в почтительном поклоне, не поддавшись на панибратские замашки французского короля. Может он в какой-то мере мне и родственник, но уж очень далёкий. Хотя, в эти времена, даже незначительному родству придавали большое значение.



После представления возникла пауза, король отошёл к другим дворянам, пообещав поговорить позже. Это дало мне время понаблюдать за ним со стороны, составить о французском монархе собственное мнение. Читал я о нём много, только, что в прочитанном правда, а не побасенки анекдотического содержания?

В детстве, Карл обладал слабым болезненным сложением. У него было уродливое родимое пятно между носом и верхней губой, из-за чего он получил прозвище «Сопливый король». Сейчас, когда он отрастил усы — это стало не так заметно. В настоящий момент Карлу двадцать лет, он выглядит высоким и физически сильным, однако мускулистые жилистые руки короля плохо сочетаются с тонкими длинными ногами. Из-за подобного перекоса, он совершенно не может ходить прямо, быстро устаёт. Подлинной страстью Карла является охота, он обожает физические игры, увлекается кузнечным ремеслом. Получивший неплохое образование, сочиняет стихи и пишет книгу об охоте, по словам ценителей, ещё долго не терявшей своего практического значения.

Однако не всё было гладко: король испытывает проблемы с психикой. В любой момент, он может разразиться приступом маниакальной ярости, имеет склонность к безумному, убийственному гневу. Вид крови во время охоты приводит его в возбуждение. Не всегда охота и игра в мяч может утолить его жестокие наклонности. Во время психических приступов, он часто развлекается тем, что мучит и расчленяет домашних животных, избивает провинившихся слуг до крови. Когда выехать на охоту не получается, куёт оружие для своего арсенала, пока не лишается сил от полного изнеможения.

Ему уже нашли невесту, осенью он вступит в брак с Елизаветой Австрийской, дочерью императора Священной Римской империи Максимилиана II. Жена — это почти единственное, с чем ему повезло в жизни. Одна из самых прекрасных принцесс в Европе, шестнадцатилетняя Елизавета искренне любила своего мужа. Набожная, умная и доброжелательная, королева, была примером для молодых женщин и предметом восхищения для мужчин. Жаль Карл не оценил её по достоинству: сохраняя с женой ровные отношения, он предпочитал проводить время с любовницей. Не поняв своего счастья, он не ценил верность королевы, зато прощал измены своей фаворитки.



— Мой любезный брат, Франсуа, ты уже успел связать себя узами Гименея? — король, словно пушистый белый северный зверёк, подкрался незаметно.

— Да, Ваше Величество, я недавно сочетался браком с одной милой девушкой из Баварии.

— Жаль, а то у нас сестрёнка заневестилась. Никак жениха не можем найти, — подмигнул мне Карл, кося глазом куда-то в сторону.

— Вроде, сговорились уже с сыном португальского короля, но и тот с крючка сорвался, — негромко, только для ближнего окружения хохотнул король.

— Пьяный, что — ли, — неприязненно подумал я. Понятно было, кого он имеет в виду. Свою любимую сестру Маргариту, будущую королеву Марго. Кстати, только он один её Марго и называл — вот с лёгкой руки Дюма имечко и прижилось. Только за что её так принижает братец, в разговоре, хоть и с родственником, но по сути незнакомым человеком?

— Жаль, а то бы поженили тебя на нашей Марго. Как она тебе? — Карл никак не унимался.

Я мельком посмотрел на предмет разговора, нас ещё не познакомили, поэтому долго пялиться на принцессу крови было не прилично. Окружённая фрейлинами её матери. Маргарита не произвела на меня большого впечатления. Пухленькая соломенная блондинка, со своими завитыми в мелкие кудряшки волосами, она напомнила мне продавщицу из советского универмага. Ярко накрашенные губы, химия на голове, увешанная примитивными по форме побрякушками — ну прямо один в один.



— Принцесса прелестна и мила. Она составит счастье любого мужчины самого высокого положения.

— Да, ты льстец братец, — хмыкнул король, мельком скользнув глазом, на стоящего около него молодого мужчину.

Кажется, до меня дошло. Спектакль был устроен для другого человека — Генриха де Гиза. По слухам, у него наметился роман с Марго, и брат с матерью, не желая, чтобы семейка Гизов приблизилась к трону, делали всё возможное, чтобы не допустить их большего сближения. Про принцессу при дворе уже давно ходило множество нелицеприятных слухов о её безнравственности, поэтому королевские европейские дома не спешили сватать к ней своих мужчин. Приписывали даже интимные связи с братьями. Однако, историки не нашли им достоверных доказательств. Учитывая, что люди судят по себе, а безнравственное поведение супругов в то время стало чуть ли не нормой — подобные слухи не удивляют. Может, позже Маргарита и зажигала на славу, но сейчас вряд ли её поведение выходило за рамки благоразумного.



Вроде она писала Генриху достаточно откровенные письма, где, походя выбалтывала государственные секреты. Письма попали в руки Карлу, который попросту надавал сестре тумаков. Нравы тогда были достаточно простые. По двору поползли слухи один нелепее другого. По конечной версии получилось, что король избил принцессу вовсе не за болтовню, а за прелюбодеяние.



Сейчас Маргарите семнадцать лет, она нравится мужчинам, ей посвящают стихи. Она неплохо танцует, умеет поддерживать светскую беседу, имеет великолепные манеры. Знает латынь, древнегреческий, итальянский и испанский языки. Изучала философию и литературу, любит математику и физику. Сочиняет стихи и музицирует. Екатерина Медичи называет дочь совершенной принцессой. Возможно, Марго действительно увлечена герцогом де Гизом, тёплые отношения у них сохранятся до конца жизни. Вот, в эти то семейные разборки, я чуть было не и не встрял по милости молодого чересчур бойкого языка Его Величества. Вон, де Гиз уже волком смотрит. Я стал свидетелем подтрунивания над предметом его страсти.

— Если не секрет, какое приданное вы получили за своей невестой, милой девушки из Баварии? — решив сменить тему беседы, ядовитым голосом поинтересовался Генрих. Никак, поприкалываться решил, лотарингский ублюдок. После этого вопроса, Гиз сразу стал мне резко несимпатичен.

— Просил миллион талеров, — ответил я равнодушным голосом. Сделав небольшую паузу, добавил:

— Реально дали триста тысяч.

Вокруг наступила тишина. Незаметно собравшиеся вокруг нас люди были поражены этой заоблачной для окружающих суммой. Было заметно, что многие просто не поверили. Но обвинить во лжи владетельного графа, родственника королевской династии никто не осмеливался. Король же заинтересованно молчал. Тогда слово взял потенциальный недруг, только он один из королевской свиты был равен мне по положению.

— И как вашу жену звали в девичестве? Случайно не…. — с нескрываемом сарказмом, назвал он несколько королевских фамилий.

— Что вы, — замахал я руками, — моя жена всего лишь старшая дочь германского графа Иоганна Фуггера.

Фамилия тестя произвела эффект разорвавшейся бомбы. Нет, гизёнок только досадливо скривился, а вот остальные придворные… Мои акции в их глазах поднялись на недосягаемую высоту — большие деньги здесь уже стали важным мерилом положения в обществе. Миг — и лица окружающих сменили выражение с легкой почтительности на самые любезные и доброжелательные.

— Да ты, сейчас богаче меня, — хохотнул король, но в его голосе мне послышалось лёгкое недовольство. — Вряд ли сейчас в казне найдётся больше тридцати тысяч экю.

— Что вы, Ваше Величество. Все мои деньги будут потрачены на освоение диких земель в Новом Свете, под патронажем французской короны. А это значит, что они формально станут Вашими, как моего верховного сюзерена. В связи с этим, я хотел бы получить от вас позволение на основание за океаном новой колонии.

— Считай, что моё позволение и одобрение ты уже получил, — видно было, что моя речь Карлу понравилась. А что? Денег не прошу, новые земли для Франции присоединить обещаю. Чем плохо?

— Только не поссорь нас с испанцами, тут я тебе не помощник. Своих проблем хватает. Да, можешь набрать себе гугенотов, чем больше, тем лучше.

— Меньше…, - буркнул король себе под нос, так что последние слова прозвучали неразборчиво.

После чего, резко потеряв интерес, он по-королевски, не прощаясь, покинул мою компанию.

Я разочарованно смотрел ему в след. Аудиенцию у французского монарха представлял себе несколько иначе. Нет за разрешение вербовать гугенотов, конечно, спасибо, но я бы и сам догадался. Но, там о многом ещё надо было поговорить. Основание новой колонии само по себе поднимает множество вопросов. Некоторые из них для частного лица, без поддержки верховной власти, создадут массу дополнительных трудностей. Но, королю стало не интересно. Всякое желание помогать этому недалёкому придурку пропало. Но, и ждать тоже не хотелось. Да, через четыре года он умрёт от последствий туберкулёза. Не оставив наследника мужского пола. С его преемником Генрихом III, шансов договориться больше. Но время! Терять его совершенно не хочется. В расстройстве я бродил по дворцу, изучая быт и повадки аборигенов.

На тему средневекового быта в моём будущем ходило много анекдотов, в стародавнем значение этого слова — занимательных историй. Часто, основанные на реальных фактах, эти истории слишком вольно интерпретировались и преувеличивались.

Описание грязи на улицах средневековых городов ещё более-менее соответствовало действительности. А вот утверждения, что европейцы поголовные грязнули, бегущие от мытья, как чёрт от ладана — требовали уточнений. Да, люди в шестнадцатом веке мылись не так часто, но мылись. Редкая помывка следствие не отвращения к процессу, а вынужденное ограничение, зависящее от толщины кошелька. Воды в Париже было мало, стоила она дорого. Сену загадили, летом она наполовину пересыхала. У фонтанов с утра стояли длинные очереди, где слуги из богатых дворцов толкались с простыми горожанами. Бани были, но … Во-первых, их опасались по причине заразится чумой. Во-вторых, церковью они не одобрялись. Одной из причин неодобрения служило процветающее в них распутство — баня практически приравнивалась к разновидности борделя. Поэтому, горожанам приходилось как-то выкручиваться. А это было не просто, так как, чтобы просто нагреть воду нужны дрова, которых опять же не хватало. Обогреть дом, сварить пищу, утолить жажду — или помыться? Выбор очевиден.



Материально обеспеченным было проще: бочка с водой, как личная купальня. Опять же не каждый день, но даже раз в неделю или две — не позволяли зарасти грязью. Походил по залу, незаметно принюхиваясь к дамам, эксперимента ради. Пахло весьма приятно, иногда даже слишком: благовония просто шибали в нос. От мужчин немного несло потом, но это мужчины… Грязных рук не заметил вообще. Перед приёмом пищи руки мыли в специальных чашах, как в древнем Риме. Сначала это делал король, затем все придворные по очереди. К столу подавали салфетки и полотенца, вытирать руки скатертью считалось неприличным. При сморкании использовались носовые платки.

Много писали про отсутствие туалетов в Лувре и Версале. Что сказать, Людовик XIV был тем ещё грязнулей, мывшийся только в силу крайней необходимости. Сейчас с исполнением естественных надобностей вроде получше. Нет под лестницами и в углах попахивает, слуги ходят и окуривают воздух ветками можжевельника. Кусты вокруг, я не обшаривал, подозреваю можно вляпаться. Но, у тех, кто живёт во дворце, в каждой комнате имеются горшки, ночные вазы или специальные стулья и банкетки с дыркой, драпированные плотными тканями. У короля под таким стулом, индивидуально сделанный для этого случая серебряный таз.

Для гостей имеются подобия уборных — типа небольших комнаток или подобия ниш в коридорах, загороженных ширмами. Там стоят те же ночные вазы или чаще имеются широкие щели, прорубленные в полу. В частных домах у знати уборные располагают на чердаках, чтобы меньше распространялись запахи. Такого, как писали в Интернете, чтобы мужчины с риском для здоровья опорожнялись с дворцовых подоконников, или дама, приседая у стенки, делала свои дела, укрываясь за широкими юбками — я не заметил. Да, и как бы у неё получилось? Знатные дамы сейчас носят панталоны, нижние юбки здесь удел для крестьянок и простых горожанок. Вши плюс разная комнатная живность присутствует, но с нею пытаются бороться присыпками и особыми травами. В общем, проблем хватает, но всё не так фатально.

Каюсь, посетил подобный уголок, природа своё взяла. С интересом осмотрел небольшой закуток по площади на два посадочных места. Бедновато, запашок присутствует. Но, со школьным уличным сортиром моего детства не сравнить, здесь прибирают почаще. В углу небольшой бочонок с водой, нарезанные тряпочки. Какой-никакой, а сервис.

Чуть позже, стоя у окна, увидел занимательную картину. Некий дворянин, решил избавиться от излишков жидкости на свежем воздухе, ладно хоть с другой стороны от фасада. Вытерев беретом разгорячённое лицо, он пристроился прямо у дворцовой стены.

В голове моментально всплыла переделка старого школьного стишка:

Короны преданный вассал,

Он стены Лувра … «подписал».

Ну, прям как дядя Витя, муж материной сестры. Он, тоже, когда к деду в гости приезжал, то если выпьет, никогда до места не дойдёт. Только так, за угол и … Городской, к уличному сортиру непривычный… Ничего в мире не меняется…

Ладно, всё это хорошо, но мне то как дальше? И здесь на помощь пришло провидение, ибо за добрые дела всегда воздастся.

Внезапно подошли два подростка, выглядевшие, как натуральные пажи, коими они и оказались.

— Это он, это он! — закричал младший из них, с детской непосредственностью, дёргая меня за одежду.

— Простите горячность моего брата! — старший вежливо поклонился, — И позвольте поблагодарить вас от всей души! Если бы не вы, не знаю, чтобы с нами стало.

Я нахмурился, потом заработала память Захара. Пару лет назад, он с группой конных ратников наткнулся в татарской степи недалеко от польской границы на обоз с молодыми невольниками. Дело житейское, но среди девок затесалась группа мальчиков, причём явно непростого происхождения. При разборке выяснилось, что это специальный заказ одного турецкого паши, любящего нетрадиционные отношения. Мальчишек проводили до ближайшего селения — и отправили домой под присмотром местных, нам далеко заходить на территорию враждебного государства было опасно. А с татарами, сопровождающими невольников, предок поступил сурово — всех, кто выжил посадили на кол.

И вот видно, эти пострелята, вытащенные им из передряги, оказались французами.

Через пару минут, ко мне подошёл увенчанный благородной сединой морщинистый дворянин. Учтиво представившись, он горячо поблагодарил за спасения внуков. Было видно, что старый вояка, на самом деле испытывает ко мне тёплые чувства. В конце своей короткой речи, он пообещал оказать мне любую помощь. Если только это в его силах. Сначала хотел отказаться, но подумав, попросил совета. Быстро описав ему ситуацию со своими планами, пожаловался на отсутствие к ним интереса со стороны короля.

— Кроме короля, во Франции правит ещё королева — мать, — шепнул мне этот старик, тонко улыбнувшись на прощание.

Ба! И как я раньше не допёр! Читал же, кто реально рулит королевством под прикрытием своих сыновей. Екатерина Медичи — итальянка и «торговка», как прозвали её парижане. Вот к кому нужно обратиться по моему делу. Правду говорят: «На каждого мудреца — довольно простоты!»



Екатерина Медичи с мужем
Загрузка...