Русско-Японская война 1904-1905 гг

В ночь на 26 февраля, вице-адмирал Макаров выслал в дозор к восточному побережью Квантунского полуострова миноносцы “Решительный” и “Стерегущий”. После полуночи в Порт-Артуре, заметили на горизонте какие-то огни, командующий флотом Тихого океана вице-адмирал С.О.Макаров приказал начальнику 1-го отряда миноносцев немедленно выйти в море, так как опасался, что неприятель может перехватить ушедшие вечером в дозор “Решительный” и “Стерегущий”. В первый отряд, которым командовал капитан 1 ранга Матусевич, входили миноносцы “Выносливый”, “Властный”, “Бесстрашный” и “Внимательный”. Четыре миноносца Матусевича в 3 ч. 30 мин. на полном ходу атаковали строй четырех японских миноносцев (“Сиракумо”, “Асасиво”, “Акацуки” и “Касуми” под командованием капитана 1 ранга А.Сейдзиро). Бой проходил на очень близких дистанциях и в общей сложности продолжался около часа. “Выносливый” быстро добился нескольких попаданий в головной корабль противника, но и сам получил снаряд в машинное отделение и на некоторое время потерял ход. “Сиракумо” прошел у него под кормой и успел сделать несколько выстрелов из малокалиберных пушек. В 3 ч. 45 мин. осколками снаряда попавшего в рубку был легко ранен капитан 1 ранга Матусевич, взрывом другого снаряда был тяжело ранен мичман Заев. Из машинного отделения вырвался горячий пар; взрывом были перебиты трубы отработанного пара обеих машин. Подошедший на помощь “Властный” предпринял попытку протаранить “Асасиво”, но японскому миноносцу удалось увернуться от почти лобового удара. Несколько минут спустя к “Властному” приблизился миноносец “Касуми” и осветил его прожектором. Вновь вспыхнула перестрелка. Не выдержав русского огня, японец погасил огни и резко изменил курс. Шедшие концевыми “Внимательный” и “Бесстрашный” стреляли по замыкающему миноносцу “Акацуки”. Стрельба наших кораблей оказалась достаточно эффективной: русские снаряды повредили машину “Акацуки” и перебили главную паровую магистраль. Окутанный клубами пара японский миноносец вскоре потерял ход. Его командир Н.Суецуги запросил помощи. На его счастье рядом оказался “Касуми”. После перестрелки противники разошлись и растворились в темноте. Общий итог сражения выглядел так: русские потеряли 3 убитыми и 21 ранеными, японцы 7 убитыми и 10 ранеными. Как свидельствует японский официоз в “Асасиво” было достигнуто 8 попаданий, в “Касуми” попало 10 снарядов. Тяжелые повреждения так же получил и “Акацуки”. Сразу после боя потерявшие друг друга в темноте миноносцы 1-го отряда поодиночке ушли к берегу Ляотешаня, где согласно инструкции, находилась точка рандеву. Убедившись, что все корабли на месте, Матусевич приказал командиру “Внимательного” взять на буксир “Выносливый”, наиболее тяжело повреждённый в бою. Выполняя приказание, “Внимательный” не рассчитал циркуляции и столкнулся с “Властным”, пропоров тому левый борт в районе машинного отделения. К счастью, дело ограничилось затоплением лишь одного отсека и “Властный” на одной машине добрался до Порт-Артура. В 7 часов отряд вернулся в Порт-Артур. “Решительный” и “Стерегущий” на рассвете в проливе Ляотешань встретились с четырьмя японскими миноносцами 3-го отряда (“Акебоно”, “Сазанами”, “Синономе” и “Усугумо” под командованием капитана 2 ранга Цуция). Японские корабли превосходили наши и по количеству орудий, и по скорости. Видя, что боя не избежать оба наших миноносца пошли на прорыв к Порт-Артуру под защиту береговых батарей, до которого оставалось менее 20 миль. “Решительному” под командованием капитана 2 ранга Боссе удалось, повредив японские миноносцы “Акебоно” и “Сазанами” прорваться. Позже к японцам на помощь подошли крейсера “Акаси” и “Сума”. “Стерегущий” из-за повреждения машин не смог развить полный ход, но продолжал мужественно сражаться один против шестерых. Осколками снаряда смертельно ранило командира корабля лейтенанта Сергеева. Командование на себя принял старший офицер лейтенант Головизнин. В 6 ч. 40 мин. японский снаряд повредил два смежных паровых котла и миноносец стал быстро терять ход. Японцы начали расстреливали миноносец в упор. К 7 часам орудия “Стерегущего” замолчали. На воде качался лишь разрушенный остов миноносца, без труб и мачт с искореженными бортами и палубой, усеянный телами его защитников. Погибли все 4 офицера и 45 из 49 матросов. В 7 ч. 40 мин. к борту “Стерегущего” подошел вельбот с “Сазанами” под командованием мичмана Ямазаки Хирата. Поднявшись на борт полузатопленного миноносца, японцы начали готовить его к буксировке. Были сняты и переправлены на “Сазанами” машинист 2-й статьи Новиков и кочегар Осинин, а также подобранные из воды минно-машинный квартимейстер Юрьев и кочегар Хиринский - только эти четверо и остались в живых. Осмотрев миноносец и выбросив за борт все горючие материалы, японцы к 8 часам завели буксир на подошедший “Сазанами”. В 8 ч. 23 мин. буксир лопнул и пока японцы готовились подать стальной трос, открыли огонь русские береговые батареи и со стороны Порт-Артура показались русские крейсера “Новик” (под флагом вице-адмирала Макарова) и “Баян”. Не желая рисковать, японцы, покинули “Стерегущий”, поручив “Усугумо” добить его. Однако в последний момент истребитель был отозван, так как в случае боя мог оказаться между русскими крейсерами и приближавшимися к Порт-Артуру кораблями 4-го японского боевого отряда. В 9 ч. 15 мин. всеми оставленный “Стерегущий” затонул в семи милях на OSO от Ляотешанского маяка. В бою со “Стерегущим” и “Решительным” противник тоже понес значительный урон, был сильно поврежден миноносец “Акебоно”, в который в общей сложности попало 27 снарядов. В “Сазанами” попало 8 снарядов, один нижний чин погиб и один ранен. “Синономе” получил легкие повреждения. “Усугумо” потерь и повреждений в бою не имел. Когда “Новик” и “Баян” подошли к месту гибели “Стерегущего” на воде кроме обломков, ничего больше не было.

В это время появилась, шедшая для обстрела Порт-Артура, японская эскадра (13 вымпелов). Макарову пришлось повернуть крейсера на обратный курс. Как только “Новик” и “Баян” вошли в порт, 3 японских броненосца, находясь вне видимости береговых батарей, открыли перекидной огонь через полуостров Ляотешань по эскадре находящейся на внутреннем рейде, а позже по городу, стрельбу же корректировали крейсера находящиеся напротив прохода в Порт-Артурскую гавань. Русские суда не могли выйти в море ввиду начавшегося отлива. Особого вреда (за исключением 8 погибших и 20 раненых) этот обстрел не принёс. Тем не менее, от близкого разрыва получил повреждение “Ретвизан”, но заставил задуматься Макарова о безопасности судов и города. В 9 часов вице-адмирал Макаров поднял свой флаг на “Петропавловске” и в 10 часов пятым по счёту вышел на внешний рейд, с целью вывести эскадру в море на поиски врага и завязывания с ним боя. Предварительно протралив рейд, в 10 ч. 20 мин. русские корабли в строе кильватера направились в море. В 11 ч. 50 мин. будучи на параллели Ляотешаня эскадра прибавила ход, перестроившись в походный ордер. Вначале Макаров вёл эскадру на восток в надежде встретить противника. Однако противника обнаружить не удалось, и эскадра занялась практическими эволюциями. В 16 часов не прекращая эволюций, эскадра подошла к Порт-Артуру и в 19 часов все корабли втянулись на внутренний рейд. На следующий день “Амур” выставил мины в районе предыдущей стрельбы японцев.

По итогам последнего боя с японскими миноносцами капитан 1 ранга Матусевич обратил внимание командующего эскадры на значительное превосходство японцев в артиллерии и предложил вместо кормовых 47 мм орудий установить 75 мм орудие. Орудия предлагалось взять с кораблей эскадры. Данное предложение утверждено Макаровым и с 5 марта по 19 мая на всех истребителях, в том числе прорвавшихся из числа отряда Виренниуса, кормовая 47 мм пушка была заменена на 75 мм орудие (23 75 мм/50 установлено на миноносцы, 4 75 мм/50 на минные крейсера).

2 марта “Ослябя”, “Аврора”, “Алмаз” и “Смоленск” вышли из Сингапура в Шанхай. Корабли II эшелона, под командованием Добротворского прибыли в Коломбо. Переход был тяжелейшим, большую часть перехода миноносцы шли на буксире у крейсера и транспортов.

По ходатайству генералов Стесселя, Белого и Кондратенко с кораблей начали снимать мелкокалиберную артиллерию для усиления сухопутной обороны крепости (использовались в качестве противоштурмовых) При этом на просьбу в отношении 6” орудий Канэ моряки ответили категорическим отказом. Моряки предложили в свою очередь ослабить Приморский фронт крепости, соорудив дерево-землянные позиции, где установить 9” и 11” орудия и мортиры с Приморского фронта, так как эффективность такой стрельбы по морским целям стремительно приближалась к нолю на реальных дистанциях, с которых Японцы обстреливали базу. Всего в течении марта с кораблей эскадры для нужд сухопутной обороны крепости было снято: 4 6”28, 2 6”23, 12 107 мм/20, 29 2.5”19 (десантных), 105 47 мм43, 155 37 мм/23, 36 пулеметов. Были полностью разоружены парусно-винтовые крейсера “Забияка”, “Джигит”, “Разбойник”. Снимались так же стрелковый боезапас и винтовки. Сформировано несколько десантных рот, кроме этого расчеты морских орудий установленных на сухопутном фронте зачастую также комплектовались моряками.

В ночь с 8 на 9 марта 4-й и 5-й отряды истребителей провели безрезултатную атаки на русские суда защищавшие вход на рейд. В течении ночи произошли несколько перестрелок.

9 марта на рассвете Японская эскадра в составе 6 броненосцев, 6 бронепалубных крейсеров и 8 миноносцев вновь подошла к Порт-Артуру. Два японских броненосца “Фудзи” и “Ясима” заняли позиции за Ляотешанем и открыли перекидной огонь по внутреннему рейду. Но русские организовали корректировку стрельбу с наблюдательного пункта на высотах полуострова. Ответный огонь вели “Ретвизан” и “Победа”. Некоторое время спустя открыла, огонь наспех оборудованная батарея на Ляотешане. С “Ретвизана” было сделано 13 выстрелов, а с “Победы” 16. В результате “Фудзи” предположительно получил одно попадание с “Победы”. Адмирал Макаров решил вывести свой флот на внешний рейд и под прикрытием береговых батарей дать бой японцам. Выйдя всего за 1,5 часа в составе 3 броненосцев и 4 крейсеров, да ещё в малую воду, он тем самым, как говорят японские источники произвёл ошеломляющий эффект на них. Неожидая, как и самого выхода русских, так и ответного огня через Ляотешань, Того отозвал выделенные для бомбардировки Порт-Артура “Фудзи” и “Ясима”, которые выпустив около сотни снарядов по Порт-Артуру так и не добились ни одного серьёзного попадания. Макаров направился в море и взял курс по направлению к бухте Тахэ. С моря на поддержку японских броненосцев, спешили 5 броненосных крейсеров, срочно вызванных по радио адмиралом Того. С приближением японских броненосных крейсеров “Петропавловск”, склонился несколько к югу и сделал выстрел из 12” орудия по головному крейсеру противника. Снаряд упал со значительным недолётом. В этот момент японские броненосцы повернули навстречу русской эскадре, которая в свою очередь изменила курс на пересечку броненосным крейсерам. Опасаясь за крейсера, адмирал Того повернул на соединение с ними, провожаемый залпом из башен “Петропавловска”. Макаров продолжал идти на противника, в это время в 12 ч. 10 мин. на внешний рейд вышли броненосцы “Пересвет” и “Победа”, которые из-за своей большой осадки не смогли выйти вместе с другими броненосцами. Однако Того, соединившись со своими крейсерами, повернул на юг и даже не отвечая на огонь “Петропавловска”, скрылся за горизонтом.

11 марта на внешнем рейде Шанхая, после 9 суточного перехода, отдали якорь суда I эшелона контр-адмирала Вирениуса. Немедленно корабли приступили к погрузке угля с “Вастфельса”. Через консула распространялись противоречивые слухи, что якобы Русские собрались перехватывать пароходы идущие в Японию с грузом военной контрабанды, а также, что планируется рейд вдоль западного побережья Японии. Об этом так же под “большим секретом” поведал британскому журналисту один из офицеров отряда.

Утром 13 марта русская эскадра (5 эскадренных броненосцев, 4 крейсера, 2 минных крейсера и 5 миноносцев) начала выход в открытое море к островам Мяо-Тао для проведения эволюций по перестроению судов в составе эскадры, в случае встречи с неприятелем Макаров собирался принять бой с последующим отходом к Порт-Артуру. Пройдя на юг от Порт-Артура около 5 миль, эскадра свернула на SW. Крейсеру “Новик” совместно с 3 миноносцами: “Боевой”, “Внимательный” и “Грозовой” Макаров дал указание обследовать два северных острова группы Мяо-Тао. В 7 ч. 30 мин. с русской эскадры на юго-востоке был обнаружен большой дым и несколько труб. Последовал сигнал “Приготовиться к бою”. Однако, по приближении к дыму, обнаружилось, что это были 4 коммерческих парохода под английским флагом. Крейсеру “Аскольд” было приказано осмотреть эти пароходы и по освидетельствовании их оказалось, что они следуют из Шанхая в Инкоу пустыми, с тем, чтобы в последнем пункте получить груз. Пароходы были отпущены. Эскадра уже приближалась к Мяо-Тао. В это время “Новик” направил в пролив, разделяющий оба северных острова 2 из 3-х приданных ему миноносцев. Вскоре в 9 ч. 5 мин. у о.Тоцзидао был замечен японский буксир “Ханьен-Мару”, который тащил за собой китайскую джонку. “Внимательный” с расстояния в полмили сделал два предупредительных выстрела. Буксир остановился, и в это же время часть экипажа стала поспешно пересаживаться в джонку, после чего обрубила канат и постаралась уйти от погони. Но посланный в погоню паровой катер догнал беглецов и привез 4 задержанных японцев и массу телеграмм. После допроса стало ясно, что они направлялись к Порт-Артуру и после высадки на берег, должны были заниматься шпионской деятельностью в тылу русских войск. После снятия экипажа, буксир и джонка были потоплены огнём крейсера “Новик” и миноносца “Боевой”. Пока “Новик” осматривал японский буксир, броненосец “Пересвет” (капитан 1 ранга Бойсман) столкнулся с броненосцем “Севастополь” (капитан 1 ранга Чернышёв) помяв ему винт и сделав вмятину в борту. В 9 ч. 50 мин. “Севастополю” было приказано идти в гавань. В эту минуту по беспроволочному телеграфу с Золотой горы, было передано сообщение о появлении на юго-востоке от Порт-Артура 12 военных судов. В 10 ч. 40 мин. эскадра взяла обратный курс к Порт-Артуру. Донесение оказалось ложным, так как за военные корабли были приняты 4 английских парохода, которые осматривал “Аскольд”. К 13 часам эскадра благополучно прибыла на внешний рейд. После разбирательства следственной комиссии, “По вопросу об аварии броненосца “Севастополь”, признавшей ответственным за аварию Чернышёва, вице-адмирал Макаров отстранил последнего от командования броненосцем и назначил на его место капитана 2 ранга фон Эссена, который до этого командовал крейсером “Новик”. Взамен ушедшего на повышение Эссена, командиром “Новика”, вице-адмирал Макаров назначил капитана 2 ранга Иванова 14-го, но из-за болезни последнего тифом, командовать крейсером стал капитан 2 ранга Шульц. Бойсмана пока оставили командовать броненосцем, хотя замену ему Макаров уже нашёл, в лице командира интернированной в Шанхае канонерской лодки “Манчжур” капитана 2 ранга Кроуна, который должен был прибыть в Порт-Артур в ближайшее время. На место начальника Артурского порта, взамен смещённого за безалаберное руководство, контр-адмирала Греве, Макаров назначил бывшего командира броненосца “Цесаревич” капитана 1 ранга Григоровича, (позднее присвоено звание контр-адмирала), который вступил в должность 27 марта 1904 года. В должность командира “Цесаревича”, после сдачи Григоровичем своих полномочий, должен был вступить, старый друг и соплаватель Макарова по арктическим морям, бывший командир ледокола “Ермак” капитан 2 ранга Васильев.

Командующий Объединенным флотом адмирал Того в начале марта решил вторично попробовать закупорить русский флот в гавани. Возглавить отряд из 4 пароходов-брандеров (“Чийо-Мару”, “Яхико-Мару”, “Йонеяма-Мару” и “Фукуи-Мару”) поручили герою февральского рейда капитан-лейтенанту Такео Хиросе, команды кораблей набиралась исключительно из добровольцев. Сопровождать брандеры до Порт-Артура должны были 6 миноносцев 9-го отряда миноносцев: “Хато”, “Кари”, “Манадзуру”, “Касасаги”, “Аотака” и “Цубаме”. В 2 ч. 20 мин. ночи 14 марта прожектора крепости нащупали приближающиеся к рейду четыре парохода-заградителя и миноносцы. Крепостные батареи и корабли немедленно открыли по ним огонь. После первых выстрелов Макаров прибыл на канонерскую лодку “Бобер”, стоявшую в проходе, и в течение нескольких часов руководил боем. В головной брандер “Фукуи-Мару” попала торпеда выпущенная миноносцем “Сильный” лейтенанта Криницкого. Взрывом у него был оторван форштевень, но носовая переборка уцелела и не позволила брандеру затонуть. Потерявший управление и осыпаемый со всех сторон снарядами, японский пароход развернулся вправо и уткнулся в берег под Золотой горой. В это время на “Сильном” случайно один из матросов ухватился за рычаг парового свистка. Над гаванью раздался протяжный гудок, который японские заградители приняли за сигнал ведущего и повернули за ним. Это предопределило полный провал операции противника. Еще два японских судна “Чийо-Мару” и “Яхико-Мару” приткнулись у Золотой горы. Четвертое судно “Йонеяма-Мару” затонувшее у Тигрового полуострова, было повреждено огнем береговых батарей и добито попаданием торпеды выпущенной миноносцем “Решительный”. В лодке спущенной с брандера “Фукуи-Мару” погиб Хиросе. Однако бой на подступах к Порт-Артуру продолжался. “Сильный” получил повреждения от огня “Аотака” и “Цубаме”, на нем был перебит паропровод и поврежден котел, вследствии чего миноносец вылетел на песчаную отмель у подножия Золотой горы (до восхода снят буксиром “Силач”). На русском миноносце погибли 7 матросов и инженер-механик Зверев. Лейтенант Криницкий и 12 матросов получили ранения. В это время среди вспышек выстрелов и света прожекторов к месту боя подошла канонерская лодка “Бобр” под флагом командующего. Вместе с канонерской лодкой “Отважный”, ведя интенсивный артиллерийский огонь, они отогнали вражеские миноносцы. Миноносец “Аотака” поврежден попаданиями нескольких снарядов. Брошенные под берегом вражеские пароходы были осмотрены командами добровольцев под руководством лейтенантов М.А.Кедрова, Н.Н.Азарьева и мичмана Г.С.Пилсудского. Подрывные устройства были обезврежены, пожары потушены. С японских кораблей также была снята мелкокалиберная артиллерия и передана на усиление крепостной артиллерии. Когда утром 14 марта у Порт-Артура появился японский флот, ему навстречу благополучно вышла русская эскадра, убедив Того в очередном провале его замыслов. Не приняв боя, японские корабли отошли. Макаров для безопасности прохода приказал с брандера “Йонеяма-Мару”, затонувшего под Маячной горой срезать надстройки и он превратившись в своеобразный мол, став надёжной защитой для пришвартовавшейся к нему 22 марта канонерской лодки “Гиляк”. 28 марта Макаров решил затопить на внешнем рейде ещё 2 парохода КВЖД “Эдуард Бари” и “Шилка”, и выставить дополнительное боновое заграждение. Кроме того, для обороны рейда были специально выделены береговые батареи, канонерские лодки и введено дежурство крейсеров, миноносцев и катеров у затопленных на рейде пароходов, бонах и минных заграждениях. У входа на рейд под Золотой горой дополнительно были установлены 120 мм орудия, снятые со вспомогательного крейсера “Ангара”. Кроме того было оборона прохода была дополнительно усилена 3-я вновь сформированными флотскими батареями (16 х 75 мм/50 орудий). Учрежден тральный караван.

14 марта, в Шанхае контр-адмирал Вирениус довел до командиров судов отряда задачу на прорыв. Согласно приказа, подписанного Макаровым и Алексеевым “Ослябя”, “Аврора”, “Смоленск” шли на прорыв в Порт-Артур, а “Алмазу” было поручено провести демонстрацию, у японского побережья и затем в обход Японии, идти во Владивосток. В 8 ч. 30 мин. корабли ушли с внешнего рейда Шанхая курсом к Корейскому проливу. За дневное время суток корабли отряда встретили несколько трампов идущих в Шанхай. В 22 часа корабли легли на курс NW, курс прорыва в блокированный Порт-Артур. Получив информацию в отношении кораблей Вирениуса, и считая, что русские идут на прорыв во Владивосток, Императорская главная штаб квартира передала распоряжение вице-адмиралу Камимура, предпринять меры по перехвату и уничтожению русских кораблей. Рано утром 15 марта “Алмаз” обстрелял маяк на о.Готто-ретто. Несколькими часами позже потопил рыбацкую шхуну в 7 милях от о.Хонде, и затем обстрелял маяк на острове, и еще одну шхуну повредил, после чего она выбросилась на берег. Вице-адмирал Камимура, предполагая, что имеет дело с отрядом Вирениуса, прорывающимся во Владивосток, с эскадрой из четырех броненосных крейсеров: “Идзумо”, “Адзума”, “Якумо”, “Ивате” и двух бронепалубных крейсеров: “Иосино” и “Кассаги” вышел на рассвете в море к о-ву Чеджудо, рассчитывая перехватить и уничтожить русские корабли. В середине дня информация об обстрелах была передана на корабли Камимуры, который немедленно сменил курс и пошел на SW. После обстрелов “Алмаз” увеличив ход до 14 узлов, ушел на юг, в океан.

15 марта, в Индийском океане в ходе сильнейшего шторма погиб, с экипажем миноносец “Бедовый”, после выхода из строя котлов.

17 марта в 3 ч. 40 мин. миноносцы 9-го отряда миноносцев “Хато”, “Кари”, “Манадзуру”, “Касасаги”, “Аотака”, выполнявшие роль, блокадного дозора наткнулись на русские корабли, шедшие 14 узловым ходом. Попытавшись атаковать, были встречены огнем, и сумели выпустить 3 торпеды с дальней дистанции, не добившись попаданий. Русские ситали, что потопили миноносец, однако фактически “Манадзуру” получил попадание двух 75 мм снарядов а “Аотака” поврежден осколками от близкого разрыва. В 3 ч. 50 мин. радиотелеграфисты “Авроры” установили связь со станцией на Золотой Горе. Эскадра начала экстренно готовится к выходу и в 6 ч. 30 мин. начала выходить на внешний рейд. К 8 ч. 40 мин. на внешний рейд вышли 4 эскадренных броненосца, 4 крейсера, 2 минных крейсера и 4 миноносца. В 7 ч. 40 мин. на юге открылись дымы. Спустя 20 минут корабли были опознаны как корабли Вирениуса. В 8 ч. 27 мин. на северо-востоке были обнаружены дымы крейсеров японского блокадного дозора. Предполагая, что японские главные силы, на подходе, Макаров встретив Вирениуса, вернулся к 12 часам в гавань Порт-Артура. Правда, не обошлось без происшествий. Входя в проход “Смоленск” повредил себе борт и винт об затопленный японский брандер, потерял ход, но был отбуксирован к пирсу портовыми буксирами. После завершения удачного прохода в Порт-Артур, по распоряжению Авелана Вирениус убыл в Мукден, а оттуда в Петербург.

Ночью 30 марта японский пароход “Кориу-Мару” под командой капитана 2 ранга Ода, в сопровождении 4, 5 и 14-го отряда миноносцев, вышел в заданную точку перед Крестовой горой и приступил к постановке минного заграждения. Минная банка была благополучно поставлена. 31 марта в 6 ч. 25 мин. на стол Х.Того легла радиограмма от Ода: “Приказ выполнен в соответствии с планом”. В 6 ч. 30 мин. Х.Того вышел со своим флотом к Порт-Артуру. К этому времени его силы усилились двумя броненосными крейсерами 1 класса “Ниссин” и “Кассуга”, купленные Японией у Аргентины. Командующий флотом Тихого океана вице-адмирал Макаров получил агентурные сведения, что в районе островов Эллиот будут сосредоточены транспортные суда с японскими войсками для последующей их переброски на Квантунский полуостров. Макаров в ночь на 31 марта решил послать на перехват десанта группу миноносцев, а на утро вывести в море из Порт-Артура русскую эскадру для окончательного уничтожения транспортных судов противника. В рейд к островам Эллиот вышли два отряда в составе 8 миноносцев: “Сторожевой”, “Смелый”, “Страшный”, “Расторопный”, “Бесшумный”, “Боевой”, “Выносливый” и “Грозовой”. Подойдя к намеченным островам, миноносцы в целях маскировки закрыли кильватерные огни, в результате, шедшие концевыми “Страшный” и “Смелый” отстали и потерялись в темноте. Не обнаружив у островов ни одного японского судна, основная группа пошла дальше к острову Саншантао. На рассвете в разных направлениях моря были замечены дымы многочисленных кораблей. Справедливо полагая, что это корабли главных японских сил, встреча с которыми в светлое время без поддержки больших кораблей была бы безрассудством, миноносцы повернули к Порт-Артуру, и благополучно возвратились. Один из отставших миноносцев “Смелый” под командованием лейтенанта Бахирева после безуспешных попыток найти свой отряд с рассветом также взял курс на базу. Другой миноносец “Страшный” около 4 часов утра заметил очертания 4 миноносцев и, решив, что это свои, вступил им в кильватер. На рассвете командир миноносцев капитан 2 ранга Юрасовский приказал поднять на “Страшном” флаг и свои позывные. В ответ раздались орудийные выстрелы, так как корабли оказались японскими истребителями. Путь к Порт-Артуру был отрезан и “Страшный” вступил в неравный бой с 6 миноносцами противника. Первым же попавшим в “Страшный” снарядом был убит Юрасовский и выведено из строя носовое 75 мм орудие. В командование миноносцем вступил лейтенант Малеев. Развив полный ход и отстреливаясь из кормового 75 мм орудия и бортовых 47 мм пушек, русский миноносец попытался прорваться сквозь строй японских кораблей, но в этот момент от очередного вражеского снаряда взрывается торпеда в кормовом торпедном аппарате. Последствия взрыва оказались ужасны. Разворочена палуба, разбиты цилиндры обеих машин, перебита главная паровая магистраль, убиты или ранены прислуга торпедного аппарата, кормового орудия и многие из машинной команды вместе с инженер-механиком Дмитриевым. Миноносец окутался паром и потерял ход. На “Страшном” уже не осталось ни одного исправного орудия, но лейтенант Малеев до конца продолжал отстреливаться из дюймовой митральезы Норденфельда, снятой им самим с затопленного японского брандера. Первая же очередь сначала опустошила японскую шлюпку с десантом предназначенным для захвата русского миноносца, другая прошлась по палубе ближайшего японского миноносца, мостик которого за пару секунд покрылся телами мёртвых и раненых. Японские корабли подошли к “Страшному” на расстояние 70-80 метров и стали расстреливать его в упор. Сражённый взрывом снаряда Малеев исчез в вихре дыма и пламени. Потеряв в полуторачасовом бою всех офицеров и три четверти команды, в 5 ч. 30 мин. “Страшный” стал погружаться. В это время подходивший к Порт-Артуру “Смелый”, услышав позади выстрелы, пошел на помощь. Когда он приблизился к месту боя, японские миноносцы повернули на него, поэтому лейтенант Бахирев начал отходить к Порт-Артуру. В 5 ч. 50 мин. по разработанному Макаровым плану на внешний рейд Порт-Артура вышел крейсер “Баян”. Приняв сообщение от Бахирева о бедственном положении “Страшного”, командир “Баяна” капитан I ранга Вирен полным ходом повел свой корабль на помощь. Но было поздно. В 6 ч. 15 мин. “Страшный” затонул. Подойдя к месту гибели миноносца, крейсер подобрал из воды только 5 матросов. В этот момент, по “Баяну” открыли огонь японские крейсера шедшие с SO. Отстреливаясь “Баян” направился к Порт-Артуру. Тем временем на внешний рейд вице-адмирал Макаров выводил броненосцы и крейсера своей эскадры. Не дожидаясь выхода всей эскадры, Макаров на броненосце “Петропавловск”, в сопровождении броненосца “Полтава”, крейсеров “Баян”, “Аскольд” и “Новик” пошел навстречу врагу. В 8 ч. 15 мин. крейсера противника открыли огонь по русским кораблям. Макаров ответил и заставил японцев отойти. В 8 ч. 40 мин. на горизонте появились главные силы противника: 6 броненосцев и 2 новейших броненосных крейсера “Ниссин” и “Кассуга”. Русский отряд в это время отошел от базы на 17 миль и оказался в невыгодном положении. Выводя японскую эскадру под удар главных русских сил, Макаров повернул к Порт-Артуру. На внешнем рейде к командующему присоединились броненосцы “Ослабя”, “Победа” и “Пересвет”. После перестроения Макаров на “Петропавловске” вновь повернул навстречу японским кораблям с намерениями дать им бой под прикрытием береговых батарей. Но в 9 ч. 43 мин. в 2 милях от полуострова Тигровый Хвост “Петропавловск” наскочил на минную банку. У правого борта раздался хорошо слышимый над морем взрыв, затем второй под мостиком и более сильный. Броненосец окутался дымом и паром, накренился на правый борт и объятый пламенем, носом ушел под воду. Все это произошло в течение 2 минут. Спасти удалось только командира корабля капитана 1 ранга Яковлева, начальника военно-морского отдела штаба флота капитана 2 ранга великого князя Кирилла Владимировича, флагманского артиллерийского офицера капитана 2 ранга Мякишева, 5 младших офицеров и 73 матроса. В числе погибших на “Петропавловске” 24 офицеров были - вице-адмирал Макаров, начальник штаба контр-адмирал Молас, начальник военного отдела штаба флота профессор академии Генштаба полковник Агапеев, флаг-офицер эскадры капитан 2 ранга Васильев, флагманский минный офицер капитан 2 ранга Шульц, только что прибывший в Порт-Артур и назначенный командиром “Пересвета” капитан 2 ранга Кроун, флагманский штурман полковник Коробицын, флаг-офицеры: лейтенант Дукельский, лейтенант Кубе, мичман Бурачок, 13 офицеров из экипажа броненосца, 2 врача, священник, 2 военных чиновника, выдающийся русский художник Верещагин и 620 матросов. Контр-адмирал князь Ухтомский, принявший командование эскадрой, опасаясь атаки японского флота, дал сигнал выстроиться в колонну за “Пересветом” и повернул к Порт-Артуру. Во время перестроения на мине подорвался броненосец “Пересвет”, но остался на плаву и дошел до внутреннего рейда. Японский командующий адмирал Того не стал развивать успех, все это время, оставаясь в пассивной роли наблюдателя. Около 3 часов дня Объединенный флот ушел от Порт-Артура, оставив для наблюдения 3-й боевой отряд.

Вскоре после гибели вице-адмирала Макарова, в Порт-Артур прибыл наместник и Главнокомандующий Российскими вооружёнными силами на Дальнем Востоке адмирал Алексеев, который принял на себя командование флотом Тихого океана, до той поры пока в Порт-Артур не прибудет из Санкт-Петербурга, только, что назначенный командовать флотом Тихого океана, член адмиралтейств-совета вице-адмирал Скрыдлов. Вместе с ним из столицы выезжал, назначенный командовать эскадрой Тихого океана вице-адмирал Безобразов. Адмирал Алексеев подняв 3 апреля свой флаг на “Севастополе” у которого были погнуты лопасти винтов, молча дал понять, что выходить в море он не собирается и следовательно русские корабли перестали выполнять те обязанности, для которых они были предназначены, даже обязательное дежурство крейсеров на внешнем рейде было отменено. Рано утром 2 апреля Х.Того подошёл к Порт-Артуру, для того, чтобы произвести третью бомбардировку города и порта. Подойдя на предельную дистанцию выстрела главных калибров, японские крейсера: “Ниссин” и “Кассуга” открыли огонь, их огонь корректировали вставшие напротив прохода крейсера: “Кассаги” и “Такасаго”. Из крепости им отвечал перекидным огнём, фактически только броненосец “Пересвет”, отправив в сторону неприятеля 28 из 34 снарядов в общей сложности выпущенных по неприятелю русской эскадрой и добившись одного достоверного попадания в броненосный крейсер “Ниссин”. Эскадренный броненосец “Севастополь” также открыл огонь по неприятелю, но после третьего залпа при угле возвышения 15 градусов, сломался станок одного 12” орудия носовой башни, ремонт которого в условиях Порт-Артура был невозможен, в результате чего броненосец лишился одного из четырёх орудий главного калибра, что сильно снизило его артиллерийскую мощь. Выпустив по русской крепости не менее полутора сотен снарядов и не добившись ни одного серьёзного попадания, неприятельские корабли скрылись из поля видимости русских береговых наблюдательных постов и ушли в море.

После решения послать с Балтики на Дальний Восток еще одну эскадру, структура флота Тихого океана была реорганизована. Эскадра, находящаяся в Порт-Артуре стала именоваться “1-я эскадра флота Тихого океана”, а отряд крейсеров получил название “Отдельный отряд крейсеров 1-й эскадры флота Тихого океана”. Наместник на Дальнем Востоке адмирал Алексеев учредил на эскадре Тихого океана находящейся в Порт-Артуре новые должности: начальника отряда броненосцев (контр-адмирал князь Ухтомский, ввиду ремонта “Пересвета” флаг перенесен на “Ослябя”), начальника отряда крейсеров (капитан 1 ранга Рейценштейн), и начальника минной обороны (контр-адмирал Лощинский).

18 апреля корабли Добротворского прибыли в Камранг-бей. Петербургу удалось согласовать 20 суточную стоянку Русских кораблей в Камранг-бей. Силами машиных команд миноносцев, пароходов и крейсера велись ремонтные работы на миноносцах состояние машин на которых, было крайне плачевное.

19 апреля была предпринята третья по счёту, и самая массовая попытка запереть ворота Порт-Артура, в ней должны были принять участие 10 японских судов, груженных камнем, при поддержке канонерок “Акаги” и “Чокаи”, миноносцев 9-й, 14-й и 16-й отрядов миноносцев. По пути к Порт-Артуру на “Фузан-Мару” вышла из строя машина, после чего он был взят на буксир и уведён на базу. Другие суда блокирования продолжили свой путь к русской крепости. Но внезапный шквал южного ветра, вздыбив штормом море, превратил операцию в безнадёжное предприятие. Корабли и брандеры под мощным напором волн и ветра, стали терять друг друга из виду. Командующий отрядом блокирования Хейаси, оценив обстановку принял решение отказаться от выполнения операции и вернуться на базу, но поскольку некоторые суда уже скрылись в непроглядной темноте штормового моря, сигнал о возвращении смогли получить только 3 брандера: “Сибате-Мару”, “Едо-Мару” и “Аикоку-Мару”. Остальные 7, в сопровождении нескольких миноносцев поодиночке продолжали двигаться к намеченной цели. Около часа ночи с канонерской лодки “Гиляк” заметили японский миноносец. По нему моментально открыли огонь. Береговые батареи поддержали лодку через полторы минуты. Спустя несколько минут с “Гиляка” заметили ещё 5 миноносцев и огонь перенесли на них. После нескольких видимых попаданий на одном из миноносцев произошёл взрыв и он скрылся в облаках дыма и пара. Первым достиг намеченного пункта брандер N4 “Микава-Мару” под командованием лейтенанта Сосоя, около входа в гавань его встретил японский миноносец и сообщил ему, что поскольку он первый, брандер должен войти в проход на предельной скорости. Прибавив скорости, брандер пошел к проходу, но тут же в 1 ч. 45 мин. был замечен и освещён прожекторами с фортов, после чего крепость открыла по нему огонь. В 2 ч. 5 мин. брандер, блокировав собой левую сторону прохода, остановился у Тигрового полуострова, но вскоре был торпедирован катером с броненосца “Пересвет” (мичман Беклемишев), 18 оставшихся в живых спустились в шлюпку и ушли в море. За “Микава-Мару” в проход вошёл брандер N10 “Сакура-Мару” под командой лейтенанта Сираиси и направившись к левой стороне прохода был взорван экипажем рядом с “Микава-Мару”. Минный катер с “Ретвизана” (мичман Алексеев), подойдя вплотную к одному из брандеров, выпустил с дистанции в полукабельтова в него торпеду, которая, почти выйдя из трубы, застряла своей хвостовой частью в аппарате, в результате, чего катер вышел из боя, поскольку маневрировать с торчащей из аппарата торпедой было опасно. Брандер N5 “Тотоми-Мару” под командой лейтенанта Хонда, был сильно повреждён, его машина и руль вышли из строя и поэтому он не смог двигаться дальше. Осознавая свою беспомощность, пароход был взорван недалеко от затопленного русского парохода “Хайлар”, после чего оставшиеся в живых сошли в лодку и удалились к судам поддержки. После “Тотоми-Мару” в проход вошёл брандер N9 “Отари-Мару” под командой лейтенанта Номура. Сломав боновое заграждение, брандер подошёл к затонувшему русскому пароходу “Шилка” и после оставления парохода командой, “Отару-Мару” был взорван. В одно и тоже время с “Отару-Мару” в проход направился брандер N11 “Сагами-Мару” под командой лейтенанта Юаса и дойдя до потопленного русского парохода “Эдуард Барии”, был торпедирован минным катером с броненосца “Победа” (прапорщик Добржанский), который взял часть его команды в плен. Брандер N12 “Аикоку-Мару” под командой лейтенанта Инузуки направился в середину прохода, но был торпедирован одним из русских минных катеров. Брандер N7 “Оми-Мару” под командой лейтенанта Такейнаги, получив большие повреждения, бросил якорь, не дойдя до прохода и был взорван экипажем. Последним брандером, который подошёл к проходу к гавани был N3 “Асагао-Мару”. Но так как он подошел уже с рассветом, и все другие японские корабли были затоплены, то весь огонь крепости сосредоточился на этом пароходе, который, получив страшные повреждения и потеряв всякую возможность двигаться дальше экипаж, бежал на шлюпках. Пароход вскоре затонул. Ни один из затонувших пароходов не закрыл проход в море, из 158 бывших на брандерах, на борт миноносцев было поднято только 63. Командующий Хейаси, находясь на брандере “Сибате-Мару” подойдя к о. Янтао, решил с оставшимися судами продолжить операцию. Приблизившись к полуночи к Порт-Артуру, он обнаружил, что все японские пароходы исчезли в проходе. Подготовившись, он направился к намеченной цели, но когда до прохода оставалось несколько миль, на “Сибате-Мару” вышло из строя рулевое устройство и пока его пытались исправить, наступило утро и продолжение операции стало бессмысленным. Хейаси приказал поворачивать обратно. К 4 часам утра бой затих. А с рассветом стало видно, что часть экипажей брандеров пытается уйти на шлюпках. “Гиляк” моментально открыл огонь из пулемётов по уходящим шлюпкам, а береговые батареи открыли огонь по двум японским миноносцам, которые пытались поднять на борт уцелевших после ночной атаки. Накрытые артиллерийским огнем миноносцы немедленно отошли, не подобрав тех, кто был в шлюпках. Один из миноносцев загорелся и окутался клубами пара и вскоре скрылся в дыму. С мостиков затопленных брандеров, русские моряки сняли 30 японцев. Из японского официоза следует, что в ходе ночного боя тяжело поврежден миноносец N67. В него попало 3 снаряда, в результате чего он потерял ход, но японцам удалось его отбуксировать. На рассвете от артиллерийского огня получили повреждения “Хаябуса” и “Чидори”. Два попадания получил так же миноносец “Аотака”.

25 апреля минный катер “Авось” вышел на охоту из Порт-Артура. Катер был оснащен бензиновым двигателем системы Луцкого; его вооружение состояло из носового аппарата для метательных мин и двух бугельных торпедных аппаратов по бортам. Ночью он незаметно достиг Даляньваньского залива и укрылся в бухте Один (Дагушаньвань). В ночь на 27 апреля катер отправился на охоту в залив Керр. Однако вскоре неподалеку им был обнаружен японский миноносец. Рощаковский попытался незаметно проскочить мимо противника вдоль самого берега, но не рассчитал, и “Авось” сел на камни. Снять его с мели не удалось. В конце концов, катер пришлось взорвать, а команде — добираться до берега вплавь, и затем пешком до города Дальний. На следующий день лейтенант Рощаковский, получив команду встретить миноносцы Добротворского, на Китайской джонке ушел в Чифу, а оттуда с помощью дипломатов уехал Циндао, куда прибыл 5 мая.

21 апреля после получения первых сообщений о высадке японских войск на территорию Квантунского п-ова наместник Манчжурии адмирал Алексеев со своим штабом (93 чел.) выехал по ж/д в г.Ляоян. К южным островам группы Эллиот, возле г.Бицзыво, подошли японскиe транспорта с войсками 2 Армии генерала Оку, конвоируемые судами эскадры адмирала Того. Первый эшелон в 26 транспортов с войсками 1-й и 3-й дивизий подошел к Бицзыво. Началась массовая высадка японских войск на Ляодунский полуостров. 2-я японская армия, численностью около 35 тысяч человек при 216 орудиях под командованием генерал-лейтенанта барона Ясукаты Око приступила к высадке в порту Бицзыво, всего лишь в 65 километрах к северо-востоку от Порт-Артурской крепости. Первыми высадились моряки-десантники, которые приступили к постройке пристаней. После этого с транспортов высадились три пехотные дивизии и отдельная артиллерийская бригада. При малой воде шлюпки останавливались в 1 км от берега, откуда японская пехота шла почти по пояс в воде. На какое-то время японцам пришлось задержать высадку войск. Совершенно неожиданно для них на берегу оказался казачий разъезд 1-го Верхнеудинского полка забайкальцев. Неприятель не ожидал увидеть у Бицзыво русских. Сотня казаков-бурятов шла к берегу без боевого охранения, и потому японцам удалось окружить ее большими силами пехоты. Забайкальцам пришлось прорываться из вражеского кольца с боем.

22 апреля передовой отряд японцев захватил ст.Пуандян на ж/д Порт-Артур - Мукден. В это время через станцию проходил на север состав с наместником адмиралом Алексеевым и его штабом. Японцы обстреляли вагоны. В Бицзыво продолжилась высадка второй японской армии генерала Оку. Высадка, происходила в б.Ентоа и прикрывалась флотом. В десантной операции было задействовано в общей сложности 83 транспорта (из них в первом эшелоне 26), с которых в течении последующих 8 дней было высажено в общей сложности 50 тыс.человек (36 пехотных батальонов, 17 эскадронов, 216 орудй с прислугой). 24 апреля японский отряд занял ст.Порт-Адамс, перерезав телеграфную линию, соединявшую Порт-Артур с г.Мукден. Начавшийся шторм вынудил японцев прекратить высадку 2 Армии генерала Оку в Бицзыво. Японский диверсионный отряд вернулся в г.Бицзыво, повредив мост на ж/д Порт-Артур - Мукден в р-не ст.Пуандян. В полдень другой диверсионный отряд был послан с задачей разрушить ж/д путь между ст.Порт-Адамс и Саншилипу. Японские войска обстреляли русский поезд на ст.Пуандян, на следующий день взвод 4 Заамурского ж/д батальона восстановил разрушенный японцами ж/д мост в районе ст.Пуандян; по восстановленному пути прошел поезд с боеприпасами для Порт-Артура. Это оказался последний поезд. Пехотный отряд 2 Армии генерала Оку повредил телеграф и ж/д возле г.Ланкоу, в 4 милях севернее ст.Саншилипу. Производя разведку в окрестностях г.Дагушань, японские войска окружили сотню русских казаков. Казаки пробились из окружения к п.Слуен, потеряв 10 человек убитыми и 6 пленными, японцы потеряли одного солдата.

Продвигаясь на юг, армия барона Ясукаты Оку практически не встречала сопротивления противника и вскоре, 28 апреля, перерезала железную дорогу, которая связывала русскую крепость с КВЖД и Мукденом. Японские миноносцы высадили диверсионный десант в заливе Керр, который прервал телеграфную связь с Порт-Артуром. Части 2 Армии генерала Оку вновь заняли ж/д Порт-Артур - Мукден, окончательно отрезав Порт-Артур от Манчжурии. Началась осада Порт-Артура.

Японские броненосцы регулярно крейсировали на расстоянии 10 миль от крепости. Опасаясь, что такая активность противника может предвещать еще одну бомбардировку или попытку блокировать гавань, адмирал Витгефт приказал произвести, под прикрытием береговых батарей, постановку минных заграждений в 6-ти милях от берега. 1 мая минный заградитель “Амур” прикрываемый 6 миноносцами скрытно выставил 50 мин на путях движения блокадного дозора, в 10 милях от берега. При этом миноносцы “Скорый”, “Сердитый”, “Смелый” и “Стройный” обеспечивали траление импровизированными тралами Шульца. Высадку очредного японского десанта в бухте Керр встретил русский отряд численностью около 350 штыков. Огнем из винтовок и 2-х орудий десант вынудили вернуться обратно на корабли.

Май 1904 года оказался для японского флота крайне неудачным постигло множество неудач. 1 мая у м.Робинсон подорвался на мине и затонул авизо “Мияко”. Вечером того же дня в ходе траления б.Керр подорвался на мине и затонул миноносец “48”. Следующий день 2 мая 1904 года в военной истории Страны восходящего солнца был назван “Черным днем Японского флота”. В ночь с 1-го на 2-е мая крейсер “Иосино” был протаранен броненосным крейсером “Кассуга” у м. Шаньдунь и затонул. “Кассуга” получил, в свою очередь, настолько серьезные повреждения, что его пришлось на буксире отвести в базу для длительного ремонта. На “Иосино” погибло 32 офицера и кондуктора и 287 нижних чинов. Этим неприятности у японцев не закончились.

Японский отряд, под флагом контр-адмирала Насиба, следуя от Эллиотов, блокадным дозором в 10 ч. 50 мин. напоролся на русскую минное заграждение. Эскадренный броненосец “Хацусе” подорвался на мине. Вслед за ним подорвался на двух минах и “Ясима”. При попытке буксировки в 12.33 “Хацусе” подорвался на мине повторно и затонул в течении нескольких минут. При катастрофе погибло 36 офицеров и кондукторов, 445 нижних чинов и 12 вольнонаемных. Попытка русских минных сил, всеми наличными силами в 16 боеготовых истребителей в развитие успеха атаковать японские корабли, была сорвана огнем японцев. Русские повреждений не имели. По японским источникам были обстреляны из пушек и пулеметов шлюпки с спасавшимися. Эскадренный броненосец “Ясима” направился к Энкаунтер Рок, но так как вода прибывала, то в 17 ч. 41 мин. броненосец встал на якорь и вскоре затонул. Контр-Адмирал Насиба тем временем перешел на борт авизо “Тацута” и тем же вечером продемонстрировал свою феноменальную невезучесть, так как у юго -восточного берега о.Канглу “Тацута” вылетел на камни. 4 мая канонерская лодка “Акаги” протаранила канонерскую лодку “Осима”, которая вскоре затонула, а близ Порт-Артура подорвался на русской мине и пошел на дно истребитель “Акацуки”, погибло 23 человека.

Рсские в ходе активной минной войны у Порт-Артура добились существенного успеха. Главными героями той войны стали минный заградитель “Амур” и его славный командир капитан 2-го ранга Иванов, пустившие на дно два вражеских эскадренных броненосца. Командир “Амура” стал одним из героев русско-японской войны. Он был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени и Золотым оружием с надписью “За храбрость”.

Опасность, которую несли в себе минные заградительные постановки Тихоокеанской эскадры, вынудили командующего японским Соединенным флотом на какое-то время снизить свою активность при ведении бомбардировок Порт-Артура с моря.

3-го мая русский отряд генерала Зыкова, выдвинутый от главных сил армии на 150 верст, был отозван назад ранее, прежде чeм, выяснил размеры высадки японцев. На южном фронте, когда авангарды японцев показались на дорогах к пп.Саншилипу и Игядянь и обнаружилось намерение противника атаковать Цзиньчжоускую позицию, генерал-майор Фок, по предложению командующего Квантунским укрепрайоном генерала Стесселя, предпринял усиленную рекогносцировку для выяснения численности непpиятеля. После встречного боя с частями 2-й армии генерала Оку в районе деревни Шисалитеза - Чифаньтань, русские отряды генерала Надеина и подполковника Мачабели по приказу командира 4 Восточно-Сибирской стрелковой дивизии генерал-майора Фока отошли к Цзиньчжоу. В бою японцы потеряли убитыми 171 человек, русские 188 человек.

В этот же день японский десант высадился в поселке Кайпинг к юго-востоку от Инкоу. Русский гарнизон Инкоу под огнем японских военных судов оставил город. Японский десант дошел до Дашичао, на соединении ж/д на Ляоян и Инкоу. Разрушив на несколько верст ж/д, японский отряд отплыл обратно, после чего русский гарнизон Инкоу вернулся в город. Японский флот обстрелял Цзиньчжоу.

Командующий Маньчжурской Армией генерел Куропаткин направил командующему Квантунским укрепрайоном генералу Стесселю телеграмму об обороне Цзинчжоуского перешейка: “… Самое главное - это своевременно отвести генерала Фока в состав гарнизона Порт-Артура… Мне представляется весьма желательным вовремя снять и увезти с Цзиньчжоуской позиции орудия, иначе будут новые трофеи… Впечатление произведет это крайне тяжелое…”.

Порт-Артурский укрепленный район, со стороны суши оборонял 3-й Сибирский корпус генерала Стесселя. Корпус состоял из 4-й сибирской стрелковой дивизии генерала Фока и 7-й Сибирской стрелковой дивизии генерала Кондратенко. Кроме того, 4-й дивизии для усиления был придан 5-й Сибирский стрелковый полк из состава 2-й дивизии. Эти войска были укомплектованы запасными сверх нормы в расчете на ожидаемые потери в людях. Корпус стал основой крепостного гарнизона и к началу боев насчитывал 37 514 штыков и имел 3606 лошадей.

5 мая при выходе минного заградителя “Амур” на очередную минную постановку, крейсер “Новик” отразил артиллерийским огнем попытку японских миноносцев атаковать минзаг. Получил попадание с “Новика” истребитель “Икадзучи”.

2-я японская армия, численностью около 35 тысяч штыков при 216 орудиях под командованием генерал-лейтенанта барона Оку продвигаясь на юг, практически не встретив сопротивления, перерезала ведущую к Порт-Артуру железную дорогу, но затем была ненадолго остановлена русским оборонительным рубежом под Цзиньчжоу. Командующий Квантунским укрепрайоном генерал Стессель дал указания командиру 4 Восточно-Сибирской стрелковой дивизии генералу Фоку, что “на самую упорную оборону [Наньшаньской] позиции должно быть обращено все внимание… Одного полка там мало. Пока Цзиньчжоу наше, Артур безопасен…”

Русские сторожевые суда на внутреннем рейде были обстреляны ночью 7 мая, с канонерских лодок, находившихся на внешнем рейде. В залив Даляньвань вышли на охоту три минных катера с броненосцев “Севастополь”, “Ретвизан” и крейсера “Аскольд” под командованием мичманов Геркена, Барановского и Алексеева. Последующие дни они совершали рейды по заливу Даляньвань, осматривали подозрительные китайские джонки.

10 мая в строй вступил крейсер “Паллада”. При следовании на минные постановки в устье реки Меланхэ и в Голубиной бухте, подорвался шедший с тралами впереди “Амура” миноносец “Бесшумный”. Благодаря энергичным мерам, принятым командиром лейтенантом Максимовым, “миноносец лихо и благополучно под одной машиной вошел в гавань”, где потом подвели пластырь. 11 мая “Бесшумный” ввели в док. Осмотр показал, что один кронштейн гребного вала оторвало и вал погнуло. Немедленно приступили к ремонту. По распоряжению наместника в командование эскадренным броненосцем “Цесаревич” вступил капитан 1 ранга Иванов.

Цзиньчжоускую позицию составляла группа высот, укрепленных восемью редутами, люнетами и окопами в два и три яруса. На перешейке были устроены полевые инженерные укрепления - 13 артиллерийских позиций, 5 редутов и 3 люнета. Приморские участки имели проволочные заграждения и 84 фугаса с электрическими запалами. Кроме того, на позиции было устроено 66 блиндажей, вырыто 8 колодцев, проведена телефонная линия и установлено два прожектора. 5-й восточно-сибирский стрелковый полк, занимавший эту позицию, поддерживался 57 полевыми, 8 крепостными орудиями и 10 пулеметами. Между подразделениями стрелков были вкраплены конно-охотничьи команды. Отдельные участки оборонительной позиции имели случайных начальников. Из Порт-Артура была выдвинута дивизия генерал Фока. Тем не менее всю тяжесть обороны против наступающих 35 тысяч японцев при 215 орудиях должен был выдержать стрелковый полк в составе 3800 штыков при 65 орудиях. Остальные войска Фока — 13 700 штыков при 130 орудиях — располагались за позициями, составляя резерв, и участия в бою не принимали.

Атака японцев на Цзиньчжоускую позицию началась утром 13 мая движением 4-й дивизии против левого фланга позиции. В центре наступала 1-я дивизия, а на правый фланг позиции двинулась 3-я дивизия. В резерве оставался один полк. Для содействия атаке в Цзиньчжоуском заливе действовали 4 канонерские лодки и 6 миноносцев, которые начали обстрел русской позиции на перешейке. С севера действия Оку обеспечивались отрядом, развернувшимся на фронте устье реки Тасахэ — Пуландян. Русские в свою очередь выслали в Талиенванский залив канонерскую лодку “Бобр” с тремя катерами, которым удалось несколько задержать наступление левого фланга 2-й японской армии. Корректировка огня велась с помощью воздушного змея, построенного добровольцем Куриловым.

Попытка лобового штурма высот, предпринятая после артподготовки войсками барона генерал-лейтенанта Оку (8 последовательных атак) была отбита. Временами японцы приближались к русским траншеям на расстояние 25-30 м. Японские канонерские лодки вели интенсивный огонь по русским позициям. Русские вели ответный огонь, из полевых орудий достигнув пары попаданий в канонерскую лодку “Чиокай”, на которой погиб командир капитан 2 ранга Хаяси и несколько нижних чинов. Вновь японцы решили прорвать русские позиции, начав новую продолжительную бомбардировку, в которой вновь приняли участие и корабли японского флота. Благодаря этому правофланговые подразделения японцев, пройдя по береговой кромке, ударили по русским слева. В конце концов, не получив подкреплений, полк вынужден был отступить с занимаемой им тактически выгодной и хорошо укрепленной позиции на гораздо более слабые позиции по линии залив Лунвантан-деревня Суанцайгоу. Ярость этой схватки давала представление о будущих ударах японцев. Остатки русского полка отошли к станции Наньгуанминь. В бою японские войска потеряли 4204 человека, русские 1403 чел, 72 орудия, 10 пулеметов, 3 морских прожектора, 50 мин, 45 повозок. Такой натиск японцев на Цзиньчжоуский перешеек объясняется отчасти стремлением Оку к скорейшему овладению Квантунским полуостровом и Порт-Артуром для удовлетворения “общественного мнения” Японии. В донесении императорскому главнокомандующему маршалу Ояме командующий 2-й японской армии генерал-лейтенант барон Оку о начале штурма русских позиций у “ворот к Артуру” говорилось:

“Благодаря упорному сопротивлению неприятельской пехоты положение дела не изменялось до 5 часов дня. До этого времени мы не могли найти бреши для наступления нашей пехоты, а 3-я дивизия, наш левый фланг, была тем временем в опасности быть окруженной, так как противник, усилил свою пехоту против ее левого фланга, а обе батареи в Нанкванлинге помогали атаке противника. Это все больше и больше угрожало левому флангу дивизии, в то же время полевой запас артиллерийских снарядов у нас почти совсем иссяк: стало ясно, что продолжать бой весьма опасно. Ввиду этого я был вынужден приказать нашей пехоте предпринять штурм позиции и овладеть ею даже тяжелой ценой, а нашей артиллерии было приказано пустить в ход оставшиеся снаряды с целью энергично обстрелять противника. Пехота нашей 1-й дивизии бросилась вперед на позицию неприятеля храбро и отважно, но благодаря жесткому фланговому огню неприятеля большое количество наших людей было убито или ранено. Положение стало критическим, так как дальнейшее наступление казалось немыслимым”.

Неуспех обороны Цзиньчжоуской позиции определялся невыгодным ее очертанием, вследствие чего она поражалась с трех сторон. Это же очертание позиции затрудняло огневую связь между русскими подразделениями. Точно так же, как в сражении на Ялу, русская артиллерия стояла здесь на открытых позициях и поражалась огнем японской артиллерии. Главные силы дивизии Фока с сильной артиллерией лишь присутствовали в этом бою, но участия в нем не принимали. По воспоминаниям С.А. Рашевского, известие об оставлении позиции у Цзиньчжоу произвело в крепостном гарнизоне удручающее впечатление. Он писал: “Та позиция, про которую говорили, что ее взять невозможно, что там надо положить целую армию, - сдается после второго натиска. Неужели же нам так трудно было отстоять эту позицию или хотя бы подольше задержаться на ней?”

Контр-адмирал Витгефт направил в порт Дальний для отражения высадки возможного японского десанта истребители: “Сильный”, “Смелый”, “Стройный”, “Сердитый”, “Сторожевой”, “Решительный”, “Внимательный”, “Грозовой”, “Властный”, “Боевой”. Выход в море завершился посадкой на камни истребителя “Внимательный”, спасти который не удалось. Так же пришлось взорвать три минных катера блокированных японскими миноносцами в бухте Меланхэ.

В результате захвата Цзиньчжоу, порт Дальний немедленно был захвачен японцами. Однако стоит отметить, что когда в Дальнем было получено сообщение об отступлении русских войск с Цзиньчжоуской позиции, из Порт-Артура никаких указаний на эвакуацию имущества не поступило. Военный инженер порта капитан Зедгенидзе и лейтенант Сухомлин на свой страх и риск начали взрывать и уничтожать все, что было возможно. Однако многое сделать они из-за недостатка времени и рабочих рук просто не успели. Молы, дамба, док и набережные остались почти неповрежденными. Военными трофеями японцев в порту Дальнем стали более 100 складов и бараков, электростанция, железнодорожные мастерские, большой запас рельсов, вагонеток для узкоколейной железной дороги, более 400 вагонов, 50 различных морских грузовых судов, а также большие запасы угля. Все это в самое ближайшее время было использовано по прямому назначению. Японское командование немедленно приступило к созданию в Дальнем своей тыловую базы. Овладение Цзиньчжоуской укрепленной позицией и бескровный захват порта Дальний открыл японским войскам путь к Порт-Артуру. На подступах к крепости русские больше не имели полевых укрепленных рубежей, должным образом подготовленных к обороне. Отныне Порт-Артур был окружен и с моря, и с суши. В Дальнем начала сосредотачиваться 3-я японская армия под командованием генерала Ноги (который в 1894 году захватил Порт-Артур у китайцев). В эту армию вошли 1-я дивизия и переброшенные через некоторое время на Ляодунский полуостров 11-я и 9-я дивизия и две резервные бригады, которые закончили высадку только в середине июня. Тогда как Ноги была поручена осада Порт-Артура, 2-я армия барона генерал-лейтенанта Оку повернула на север, чтобы встретить наступление 1-го Сибирского корпуса под командованием барона генерал-лейтенанта Штакельберга, неохотно начатое генералом Куропаткиным по приказу наместника адмирала Алексеева.

Наличие перед войсками Квантунского укрепленного района в течение около двух недель только 12 батальонов 1-й японской дивизии оставалось тайной для русского командования, не обнаружившего движения остальных дивизий Оку на север и не предпринявшего никакой попытки нанести поражение изолированной японской 1-й дивизии. Однако, опасаясь наступления японских войск от Цзиньчжоу, Стессель телеграммой приказал генерал-майору Фоку: “Отступайте к Волчьим горам, не задерживайтесь без надобности на остальных позициях”. Позже приказ был повторен: “Отходить, не задерживаясь”. Между тем дивизия Фока отходила к Порт-Артуру, не задерживаясь на промежуточных позициях, намеченных заранее и далее несколько укрепленных. Лишь с большим трудом начальнику 7-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии генерал-майору Р. И. Кондратенко удалось настоять на том, чтобы не отводить сразу русские войска под стены Порт-Артура, а занять позиции на удобных для боя высотах восточнее перевала Шининцзы по линии Суанцайгоу - Лунвантан с целью встретить здесь наступающих японцев. Дивизионный начальник Кондратенко настоял на том, что прежде чем отойти к Волчьим горам, дать сильный оборонительный бой на пересекающей Квантунский полуостров узкой равнине, где проходила так называемая Мандаринская дорога, по которой войска могли двигаться с известными удобствами. Стесселю пришлось уступить, хотя он со страхом ожидал немедленного штурма крепости неприятелем. Передовую позицию крепости заняла 4-я Восточно-Сибирская стрелковая дивизия, ее четыре полка были подкреплены полком дивизии Кондратенко. Они занимали линию обороны длиной в 28 километров, которые обойти с флангов было невозможно. Приказ об обороне передовой позиции начальник Квантунского укрепленного района генерал А.М. Стессель отдал с большим запозданием. Сибирские стрелки занялись инженерным укреплением позиции: спешно рылись окопы и траншеи, оборудовались батарейные позиции, блиндажи, устанавливались проволочные заграждения, местами устанавливались фугасы.

15 мая корабли Добротворского днем встали на внешнем рейде Циндао. На рассвете следующего дня крейсер “Дмитрий Донской” и пароходы “Саратов”, “Орел” ушли на рассвете в Камранг-бей. Вечером 17 мая, истребители “Безупречный”, “Быстрый”, “Блестящий”, “Бравый”, “Бодрый”, “Буйный” вышли из Циндао на прорыв в Порт-Артур. Потеряв ориентировку ночью с 17 на 18 мая “Блестящий” вылетел на камни у мыса Шандунь, полностью вышел из строя и был взорван экипажем, который затем пешком убыл в Циндао. Ночью корабли подошли к Порт-Артуру, но держались мористее и зашли в порт утром. Следуя протраленным фарватером “Буйный” подорвался на мине, и спустя 15 минут затонул.

19 мая распоряжением контр-адмирала Витгефта наличные минные силы переформированы в 3 отряда:

1-й отряд миноносцев (начальник капитан 2 ранга Елисеев): “Бдительный”, “Беспощадный”, “Бесстрашный”, “Бесшумный”, “Выносливый”, “Властный”, “Грозовой”, “Лейтенант Бураков”.

2-й отряд миноносцев (начальник капитан 2 ранга Коломейцев): “Боевой”, “Бойкий”, “Бурный”, “Безупречный”, “Быстрый”, “Бравый”, “Бодрый”.

3-й отряд миноносцев (начальник капитан 2 ранга Криницкий): “Разящий”, “Расторопный”, “Решительный”, “Сердитый”, “Смелый”, “Сторожевой”, “Скорый”, “Сильный”, “Стройный”, “Статный”.

24 мая вошел в строй броненосец “Цесаревич”. В ночь с 24 на 25 мая русские миноносцы обстреляли позиции японских войск на перешейке в бухте Сикао. Следующей ночью дежурившие в бухте Тахэ “Скорый” (командир — лейтенант И.В.Стеценко) и “Стройный” (лейтенант В.Кузьмин-Караваев) вступили в бой с неприятельским миноносцем и двумя вооруженными пароходами (по японским данным, это были четыре вспомогательные канонерские лодки). Миноносцы выпустили по целям 2 торпеды, и обстреляли их артиллерией. Как позднее стало известно, одна из японских канонерская лодка получила повреждения после попадания 8 снарядов. 28 мая в море вышли восемь истребителей 3-го отряда миноносцев под брейд-вымпелом командующего 2-м отрядом капитана 2 ранга Е.И.Криницкого. Корабли осуществили поиск противника в Голубиной бухте, а затем у о.Мяотао, где, предположительно находилась стоянка японских канонерок и судов береговой обороны, осуществлявших морскую блокаду крепости. Но поход закончился неудачно. А при возвращении миноносец “Решительный” протаранил “Смелый”. Корабли получили незначительные повреждения.

1 июня в 10 часов утра крейсер “Новик” и 12 истребителей 1-го и 2-го отрядов вышли в море для обстрела вражеских позиций в б.Мелане. По пути обстреляли японские миноносцы и вынудили их отойти, после чего обстреляли позиции японских войск и к 15 часам вернулись в гавань. В Порт-Артур 4 июня на рассвете вернулся из Инкоу миноносец “Лейтенант Бураков” с почтой. В числе приказов был категорический приказ увести крупные корабли из Порт-Артура во Владивосток. На адмирала Витгефта и на старших офицеров эскадры указом Императора была возложена личная ответственность за вывод эскадры из осажденного порта. Следующей ночью истребители 3-го отряда “Сильный”, “Расторопный”, “Сторожевой”, “Скорый”, “Сердитый”, ночью вновь обстреляли японские позиции в бухте Сикао.

Наконец 7 июня усилиями портовых мастерских приготовлен к выходу в море броненосец “Ретвизан”. Спустя двое суток, когда приготовления к выходу в море были закончены, контр-адмирал Витгефт принял 9 июня решение на выход. Траление начали с ночи, когда на внешний рейд были послан тральный караван и 6 истребителей 2-го отряда. На рассвете русские корабли вступили в бой с японскими канонерскими лодками. В ходе двадцатиминутной перестрелки в “Боевой” попало 2 снаряда. На истребителе пробит котел и перебит рулевой привод. В “Безупречный” так же попал в корму снаряд. Первым на внешний рейд, вслед за крейсерами вышел флагманский “Цесаревич”. К 8 ч. 30 мин. эскадра собралась на рейде. После чего тралящий караван возглавляемый “Гайдамаком” под прикрытием миноносцев и крейсеров двинулся вдоль берега Тигриного полуострова к мысу Ляотешань. Попытка японских миноносцев атаковать тралящий перевал привела к короткой перестрелке, после чего японцы вынуждены были отойти. Протралив 17 миль, суда тралящего каравана повернули в гавань. Русская эскадра, двигавшаяся малым ходом по протралленому проходу, повернула на юг. Пока Того стягивал все свои силы на перехват русских за эскадрой наблюдали только миноносцы. К 17 часам русская эскадра находилась к NW от Энкаунтер Рок. В 17 ч. 30 мин. Того с 1-м боевым отрядом в сопровождении 3-го и 6-го боевых отрядов нагнал русскую эскадру и лег на параллельный курс, рассчитывая вступить в бой в удобный для себя момент. В 19 часов Витгефт наблюдая что японцы пришли с достаточными силами и опасаясь быть отрезанным от Порт-Артура принял решение возвращаться в Порт-Артур и повернул на N. Увидев маневр русских Того отдал распоряжение всем миноносцам атаковать русскую эскадру. Солнце вскоре зашло и в 20 часов 38 мин. “Чиодори” выпустил торпеду по броненосцу “Полтава” и промахулся. Спустя несколько минут, в миносец попала невзорвавшаяся торпеда, причинившая сильные затопления. Русская эскадра едва видимая при тусклом свете луны следовала в Порт-Артур. В течении ночи японские миноносцы неоднократно атаковали русскую эскадру. Артиллерийским огнем были достоверно повреждены “Сиракумо”, “Касасаги”, “64” и “66”. В общей сложности японцы выпустили 38 торпед. Результат нулевой. Попаданий нет. Впрочем, рапорты японских миноносников были ощутимо оптимистичнее. Тем не менее, при постановке на якорь подорвался на мине броненосец “Севастополь” получив небольшие повреждения.

Почти до середины лета воюющие стороны занимались собственными проблемами. Русская сторона укрепляла занимаемую передовую позицию и занималась дооборудованием крепостных сооружений. Японская сторона старалась ускорить темпы наращивания через порт Дальний сил осадной 3-й армии на Квантуне и тоже укрепляла свои позиции на полуострове, ожидая контрнаступления противника. Японцы наступали к Порт-Артуру медленно и осторожно, в ожидании сосредоточения главных сил 3-й армии, предназначенной для осады Порт-Артура и ожидая контрудара противника из крепости. Почти ежедневно происходили перестрелки между отрядами боевого охранения, но до серьезного боя они не доходили. Русская сторона действовала только группами “охотников”, ведя таким образом разведку. Только 9 июня японцы сделали разведку боем силой пехотного батальона. Они попытались атаковать позицию русских на горе Уайцейлаза, но были отбиты. Когда через два дня японцы повторили попытку, русские снова отбили атаку и даже заняли деревню Бейхогоу.

Гора Куинсан, находившаяся в руках русских, мешала планам японцев перенести промежуточную базу Объединенного флота в Дальний. Она возвышалась над окружающей местностью, что давало возможность обстрела порта. Кроме того, с горы отлично просматривались тылы 3-й армии. В распоряжении Ноги уже находились 1-я и 11-я пехотные дивизии вместе с отрядами артиллерии, кавалерии и саперов (всего 30 000 человек), которые занимали 18-20-километровый участок фронта поперек Квантунского полуострова, от бухты Инчензы до бухты Сикау. В штабе 3-й армии было решено захватить Куинсан вместе с близлежащим районом силами 11-й пехотной дивизии. Вопреки предположениям японцев, русские не укрепили гору, на ней находилась только стрелковая рота с двумя горными орудиями калибра 63,5 мм, а всю переднюю позицию (от бухты Инчензы до Сикау) занимали отряды 4-й и 7-й стрелковых дивизий (девять батальонов), усиленные отрядами добровольцев, 38 орудиями и 8 станковыми пулеметами. Их резерв (шесть батальонов, 32 орудия) базировался на Волчьих горах. Всеми силами командовал генерал Фок.

Утром 13 июня после артиллерийской подготовки 11-я японская пехотная дивизия ударила по правому флангу русских, который защищали три батальона и пять отрядов добровольцев, отбросила их и прорвалась на склоны горы Куинсан. Наступление сухопутных войск из бухты Сяобиньдао поддерживали две вспомогательные канонерки, четыре истребителя (2-й отряд) и одиннадцать миноносцев (6-й, 10-й и 21-й отряды). В помощь державшим оборону войскам Витгефт выслал в бухту Сикау отряд кораблей контр-адмирала Лощинского (“Новик”, канонерки “Отважный”, “Гремящий”, “Бобр” и сводный отряд из четырнадцати миноносцев), который вынудил японские корабли отойти и начал обстреливать позиции 11-й дивизии противника. В 16.00, когда были израсходованы все приготовленные для обстрела берега боеприпасы на горизонте показались корабли 6-го боевого отряда контр-адмирала Того, а также 4-й отряд эскадренных миноносцев и 16-й отряд миноносцев русский отряд начал отходить к Порт-Артуру. При этом произошла перестрелка, в которой Лощинского поддержали вышедшие на рейд крейсеры “Аврора” и “Диана”.

Тем временем 43-й пехотный полк 11-й японской дивизии выбил защитников с горы Куинсан и занял ее. Получив об этом известие, Фок вывел свои силы за реку Лунванхэ, оставив Зеленые горы. Потрясенный этим Кондратенко, чьи отношения с Фоком и так были напряженными после боя под Цзиньчжоу, упросил Витгефта вновь послать корабли для поддержки своих отрядов, так как считал, что Ноги будет продолжать наступление. 14 июня вслед за тральщиками в бухту Лунвантан (при входе было уничтожено 7 мин) вновь вошел отряд Лощинского (канонерку “Бобр” заменил “Гиляк”) и до 20 часов вечера вновь обстреливал японские позиции. Возвращавшийся в порт отряд попытались атаковать японцы силами 12-го отряда миноносцев. Русские корабли открыли огонь и сорвали вражескую атаку, повредив миноносец “50” (в корму попал снаряд, 1 раненый), “51” (в миноносец попал снаряд, 2 раненых) и “52” (близкий разрыв, 1 раненый). По пути к базе 14 июня поврежденный “51” напоролся в утреннем тумане на подводную скалу возле острова Южный Саньпандао, переломился и затонул (1 убитый, 13 пропавших без вести, в том числе и командир капитан-лейтенант Кэндо).

Так как Ноги прервал наступление, ограничившись захватом горы Куинсан, Кондратенко сумел убедить Стеселя провести контрнаступательную операцию и выбить противника с занятых позиций. Поскольку подготовка затянулась, наступление решено было начать только 3 июля. В течение двух дней успешно действовавший 26-й стрелковый полк (им лично командовал Кондратенко) отбил Большой перевал и гору Семафорная, тесня японцев с Зеленых гор. Его поддерживал отряд контр-адмирала Лощинского (“Новик”, три канонерки, “Гайдамак” и 2-й и 3-й отряды миноносцев), который 19-го и 20 июня вслед за тральщиками (уничтожено 11 мин) дважды заходил в бухту Лунвантан. Несмотря на помощь эскадры, наступление русских отрядов на Куинсан закончилось неудачей. Начал наступление в ночь с 19-го на 20 июня сводный отряд полковника Савицкого из 4-й стрелковой дивизии. Гору, на вершине которой японцы построили редут, обороняли семь пехотных батальонов. Хотя Савицкий и дошел почти до вершины (оставалось 400-1000 шагов), а Фок на этот раз обеспечил ему артиллерийскую поддержку (30 орудий), выбить оборонявшихся не удалось. После многочасового боя из-за начавшегося ливня атака была прервана. Воспользовавшись тем, что силы японцев были связаны обороной вершины, Кондратенко решил развить успех своего 26-го стрелкового полка и пробиться в тылы 3-й армии, а если ситуация и дальше будет ему благоприятствовать, ударить по Дальнему. Уже не доверяя Фоку, он хотел заменить его полки своими и при поддержке артиллерии обеих дивизий, нанеся одновременно удар по Дальнему с моря (броненосец, четыре крейсера), начать наступление. Фок категорически отказался с ним взаимодействовать, а перепуганный Стессель, опасаясь японского контрнаступления, запретил Кондратенко осуществлять “какое-либо наступление на Дальний”. В свою очередь Витгефт ограничился лишь очередной отправкой в бухту Лунвантан отряда Лощинского (на этот раз в его состав вошли “Аврора”, четыре канонерки и восемь миноносцев). Более того, известие о готовящемся наступлении на Дальний дошло до противника. Ночью с 20-го на 21 июня японцы неожиданно ударили по левому флангу готовившегося к атаке 26-го стрелкового полка, парализовав его наступление и вынудив отойти на исходные позиции. Отряд Лощинского был атакован 5-м боевым отрядом под флагом вице-адмирала Катаоки и отошел после перестрелки (на канонерке “Бобр” было повреждено орудие калибра 9”). В результате боев 19-21 июня русские потеряли гору Куинсан, хотя и сохранили позиции на Зеленых горах, при этом погибли или попали в плен 636 человек. Потери японцев оцениваются в 300-450 человек убитыми.

Спустя двое суток, 22 июня, подорвавшись на русской мине, затонула в районе острова Южный Санынандао канонерская лодка “Каймон”, возвращавшаяся после ночного минирования бухты Лунвантан (22 убитых, в том числе командир, капитан второго ранга Такахаси).

25 июня “Аскольд” стоявший на внешнем рейде, на якоре обстрелял японские истребители занимашиеся разведкой на внешнем рейде.

На следующий день в бухту Тахо перешли в сопровождении канонерских лодок, миноносцев и тральных судов “Полтава”, “Аврора”, “Паллада” и “Новик” и приступили к обстрелу японских позиций. В 12 ч. 20 мин. на дистанцию 3 мили сблизились “Ицукусима”, “Хасидате”, “Акаси”, “Акицусима”, 1-й отряд истребителей и 16-й отряд миноносцев и обстреляли русских, которые в свою очередь открыли ответный огонь сразу добившись накрытий. От близких разрывов пострадал “Акаси”. Ввиду этого японцы немедленно увеличили дистанцию до 5 миль. К 16 часам русские корабли вернулись на внутренний рейд.

В полночь с 26 на 27 июня береговые батареи обстреляли и повредили снарядом японский параход-заградитель. Несколько часов спустя японские миноносцы безрезультатно атаковали крейсер “Аврора” охранявший проход.

Утром 30 июня крейсер “Паллада” обстрелял истребители 5-го отряда и отогнал их от тралящего каравана. Последующие дни накал борьбы в прибрежных водах Квантуна снизился, ввиду того, что следующую неделю стоял туман и видимость была очень плохая. Что в свою очередь подвигло лейтенанта Лепко уговорить контр-адмирала Витгефта на “авантюру”, так стали называть одиночный поиск неприятеля в море. 3 июля миноносец “Расторопный” выполнил выход в бухту Фучжоу с целью поиска и уничтожения транспортных судов противника. Артиллерией и торпедой потоплен п/х “Хипсанг”(Англия).

11 июля японские минные силы добились серьезного успеха. Японские минные катера атаковали в бухте Тахэ стоявшие у берега русские миноносцы и выпустили 3 торпеды. Одна торпеда попала в левый борт миноносца “Лейтенант Бураков”, вторая в “Боевой”. “Лейтенант Бураков” ценнейший для портартурцев корабль, служивший с момента начала блокады и почтальоном и окном в мир затонул на мелководьи. “Боевой” был сильно поврежден, но на буксире доведен до порта.

После боев за гору Куинсан на Квантунском полуострове до 13 июля вновь установилось затишье. Русские войска за это время сумели частично обустроить свою новую позицию, однако полностью достроить полевые укрепления они не успели. Японская осадная армия, заметно усилившись численно за счет доставленных морем подкреплений, начала наступление с целью выбить русских с передовых позиций и оттеснить к самому Порт-Артуру.

Генерал Ноги, армия которого была усилена 9-й пехотной дивизией и двумя резервными бригадами, принял решение активизировать военные действия. Целью наступления были оборонительные позиции русских на перевалах — более чем 22-километровом отрезке, тянувшемся от Суангайцоу (над бухтой Инчензы) через гору Юпилаза, перевал Шининцзы (Большой перевал) и Зеленые горы до бухты Лунвантан. На передовых позициях находились отряды 4-й (левый фланг) и 7-й стрелковых дивизий (правый фланг) численностью около 16 000 человек, с 70 орудиями и 10 станковыми пулеметами. Укрепления на этой позиции спешно возводились с начала июля, однако, кроме полевых сооружений (окопы, укрытия для артиллерийских позиций и складов боеприпасов), ничего не было построено. Началось лишь возведение редута на Юпилазе, Большом перевале и горе Семафорная, а также на западном берегу бухты Лунвантан.

13 июля, в день торжественно отмечаемого в Японии “праздника хризантем”, осадная армия Ноги начала атаку Порт-Артура. В 6 часов утра отряды 9-й японской пехотной дивизии под прикрытием артиллерии (180 орудий и 72 станковых пулемета) ударили по Юпилазе и Большому перевалу, а к полудню заняли его. В образовавшуюся брешь бросилась 11-я пехотная дивизия, которая попыталась зайти слева и захватить позиции 7-й стрелковой дивизии в Зеленых горах, а на правом фланге Ноги ограничился лишь артиллерийским обстрелом. Огонь вел и созданный 11 июля специальный отряд кораблей под командованием капитана второго ранга Тадзимы, предназначенный для действий в Ляодунском заливе.

Отряд состоящий из крейсеров “Диана”, “Паллада”, “Аврора”, “Баян”, и канонерских лодок “Отважный”, “Гремящий” и “Гиляк” обстреливал в течении дня из бухты Тахэ фланга наступавшей осадной армии. Тралящий караван прикрывали миноносцы 3-го отряда: “Сильный”, “Скорый”, “Смелый”, “Сторожевой”, “Стройный”, “Разящий”. Крейсера сопровождали миноносцы “Бурный”, “Бойкий”, “Бравый”, “Бодрый” 2-го отряда.

Японцы возобновили наступление 14 июля в 5 часов утра ураганным артиллерийским огнем и под его прикрытием прорвались на Большой перевал и склоны Юпилазы. Атаки в Зеленых горах были отбиты благодаря поддержке отряда Рейценштейна, состоявшего из эскадренного броненосца “Ретвизан”, крейсеров “Диана”, “Паллада”, “Аврора”, “Баян” и канонерских лодок “Отважный”, “Гремящий” и “Гиляк” который вновь был направлен 14 июля в бухту Тахэ для обстрела фланга наступавшей осадной армии генерал Маресукэ Ноги. Тралящий караван вновь прикрывали миноносцы 3-го отряда: “Сильный”, “Скорый”, “Смелый”, “Сторожевой”, “Стройный”, “Разящий” и “Решительный”. Броненосец и крейсера сопровождали миноносцы 1-го и 2-го отрядов: “Бурный”, “Бойкий”, “Бравый”, “Бодрый”, “Бдительный” и “Властный”. Передовым отрядом командовал контр-адмирал Лощинский, отрядом артиллерийской поддержки капитан 1 ранга Рейценштейн. В 9 часов 15 мин. не доходя до залива Лунвантан, броненосец “Ретвизан”, крейсер “Баян” и канонерская лодка “Отважный” стали на якорь и открыли огонь по японским позициям. Два японских миноносца, из числа блокадного дозора, направились полным ходом в порт Дальний. Крейсер “Аврора” открыл огонь по высоте “150”, а канонерская лодка “Гремящий” по берегу залива Лунвантан. На большом удалении к югу на горизонте вскоре показались силуэты японских кораблей 5-го боевого отряда контр-адмирала Ямада. В 9 ч. 50 мин. с берега передали просьбу обстрелять гору Юпилаза, после чего “Ретвизан” перенёс свой огонь на указанную цель. В 10 часов к отряду присоединился крейсер “Аскольд”. В 13 чаов 30 мин. с юго-востока показались японские броненосные крейсера “Ниссин” и “Кассуга”, к которым присоединился вскоре 5-й боевой отряд контр-адмирала Ямада. В 13 час. 50 мин. “Ниссин” и “Кассуга” с дистанции 70 кабельтовых открыли огонь по “Ретвизану”. “Ретвизан” и отряд крейсеров, ввиду преимущества японских кораблей в дальности огня, и невозможности подойти ближе, ввиду того, что между противниками находились минные заграждения, вынужден был поднять якоря и направиться, совместно с тралящим караваном и миноносцами в Порт-Артур. При этом броненосец “Ретвизан” по мере дальнобойности своих 12” кормовых орудий, постоянно поддерживал ответный огонь по японским крейсерам. При отходе к крепости, осколки одного японского снаряда попали в трубу “Аскольда”, а снаряд с “Ретвизана” сорвал на “Ниссине” антенну беспроволочного телеграфа. У самого входа в ворота Порт-Артура крейсер “Баян” наскочил на японскую мину и получил подводную пробоину, в результате чего получил дифферент на нос, но остался на плаву и самостоятельно добрался до внутреннего рейда, после чего был поставлен в док для ремонта. Ночью “Бурный” около полуночи у мыса Лунвентан попытался атаковать торпедами японский миноносец. Его атаку поддерживал миноносец “Выносливый”, командир которого, к сожалению, преждевременно открыл артиллерийский огонь. После короткой перестрелки противники, потеряли друг друга, и бой прекратился.

Тем временем на суше действия не закончились, так как около 22 часов в ночной темноте 11-я пехотная дивизия нанесла удар по высотам 93 и 113, возвышавшимся над раскинувшейся у Зеленых гор долиной реки Лунванхэ. Атака началась неожиданно, противник забросал позиции русских ручными гранатами. Этот новый вид оружия, впервые примененный массово под Порт-Артуром, вызвал панику, среди измотанных дневными боями оборонявшихся, благодаря чему японцы заняли обе высоты. Установленные на них станковые пулеметы простреливали всю долину реки, затрудняя подход резервов к русским частям. Генерал Фок, опасаясь, что направленный вдоль русла реки удар японских отрядов отрежет его дивизию от крепости, оставил Юпилазу, самовольно начал отход к Волчьим горам и, таким образом, вынудил дезориентированного Стесселя, который в отходе Фока обвинил Кондратенко, отдать приказ “об очищении позиции на перевалах”. Кондратенко не подчинился и, стянув резервы с восточного края позиции (гора Семафорная), начал серию контратак. Они продолжались до полудня 15 июля, но, несмотря на артиллерийскую поддержку “Авроры”, “Паллады”, “Отважного” и шести миноносцев 3-го отряда со стороны бухты Тахэ, закончились неудачей, что вынудило Кондратенко оставить Зеленые горы. Затем, без труда отразив атаку 2-го отряда японских эскадренных миноносцев и 14-го отряда миноносцев, русский отряд без потерь вернулся на внутренний рейд Порт-Артура.

Волчьи горы, находящиеся на расстоянии 7-8 км от крепости и огибающие ее дугой (протяженностью до 18 км) между бухтой Десяти Кораблей и горами Дагу-шань и Сяогушань, не были укреплены. Более того, подступы к ним (вплоть до Зеленых гор) были покрыты густыми зарослями гаоляна (1,5-2 м высотой), под прикрытием которых противник мог незаметно подойти к позициям русских. Только вечером 15 июля заросли стали вырубать, а на их месте рыть окопы. Справа от высоты 179 (гора Поворотная) занял позицию 14-й полк 4-й дивизии, усиленный отрядом добровольцев и 32 орудиями. Слева от него находились отряды 2-й бригады из 4-й стрелковой дивизии и три отряда добровольцев. У них на вооружении было только восемь орудий, а дивизия Кондратенко располагалась в районах гор Дагушань и Сяогушань. Вечером 16 июля отряды Ноги через заросли гаоляна подошли к позициям русских на 300-400 метров и утром следующего дня при ураганном артиллерийском огне атаковали Поворотную и позиции 14-го стрелкового полка. На следующее утро корабли в Порт-Артуре были впервые обстреляны осадной артиллерией японцев. “Победа”, “Пересвет”, “Ретвизан”, “Ослябя” вели контрбатарейный огонь по осадным батареям. На следующий день в результате ожесточенных боев японские войска выбили русские войска с высоты Дагушань, северо-восточнее Порт-Артура.

И вновь флот снова оказал помощь своим сухопутным войскам. Из Порт-Артура в бухту Тахе вышли крейсер “Новик”, канонерская лодка “Отважный” и 6 истребителей 1-го и 2-го отрядов - “Бесшумный”, “Бесстрашный”, “Беспощадный”, “Бдительный”, “Безупречный” и “Бодрый”. По прибытии русские открыли артиллерийский огонь по левому приморскому флагу японских войск, причинив им большие потери. Наступление продолжилось и на следующий день - японцы взяли высоту Сяогушань, однако дальнейшее их продвижение было остановлено русской обороной, поддерживаемой с моря из бухты Тахэ огнем с русских кораблей. После трехчасового боя японцы заняли гору и прорвались в центр обороны, вызвав панику среди отрядов 4-й стрелковой дивизии, которые стали быстро отступать к крепости. Ноги попытался вслед за ними прорваться в крепость, но справа его неожиданно атаковал (с отрядами 2-й бригады) генерал Надеин, который при поддержке 4-й артиллерийской бригады полковника Ирмана остановил противника, преследовавшего отступавшие войска. Панический отход 4-й стрелковой дивизии вынудил отступить и 7-ю стрелковую дивизию, но Кондратенко на горах Дагушань и Сяогушань задержал часть ее отрядов и при поддержке шести батарей крепостной артиллерии отбил атаки противника. За пять дней боев русские потеряли 1840 человек убитыми и ранеными (в том числе 39 офицеров), 84 человека попали в плен. Японцы потеряли не менее 6000 человек (в том числе 2500 ранеными). То, что 17 июля русские войска отступили в район укреплений крепости, означало начало ее блокады со стороны суши. Командование Квантунского укрепрайона полагало, что это улучшило положение его отрядов, которые находились под прикрытием хорошо укрепленных оборонительных сооружений, так как позволило бы им вместе с крепостной артиллерией и артиллерией кораблей “отразить атаки противника и уничтожить его”. Совершенно неожиданно начальником сухопутной обороны крепости стал генерал Роман Кондратенко. Первоначально Стессель, не без “совета” Фока, намеревался отправить строптивого генерала в отставку, а на его место поставить своего приспешника. Но он был вынужден отказаться от этого из-за решительного сопротивления Смирнова и Витгефта, которые, пораженные перспективой скорой капитуляции крепости, хотели даже снарядить в Чифу один из миноносцев, чтобы по телеграфу уведомить обо всем царя. Генерал Фок стал командовать резервами крепости.

Во время боев за Волчьи горы из акватории порта атакующих японцев обстреливали перекидным огнем броненосцы “Ретвизан” (выпущено два 12” снаряда), “Победа” (выпущено два 10” снаряда) и “Пересвет” (выпущено 7 10” снарядов). Когда на следующий день в бухту Десяти Кораблей вошли миноносцы “Сторожевой”, “Решительный” и “Разящий”, они были атакованы в районе Голубиной бухты противником в составе 5-го отряда эскадренных миноносцев и 10-го отряда миноносцев. После короткой перестрелки русские повернули назад. На следующий день русские броненосцы снова обстреляли перекидным огнем японские позиции на подступах к горам Дагушань и Сяогушань (всего было выпущено по 4 10” и 12” снарядов), а вспомогательный минный заградитель “Богатырь” под прикрытием канонерки “Гиляк” и шестнадцати истребителей поставил минное заграждение (20 мин) у входа в бухту Лунвантан.

19 июля эскадренные миноносцы 1-го и 2-го отрядов “Бесшумный”, “Бесстрашный”, “Беспощадный”, “Бдительный”, “Бравый” и “Быстрый” вновь сопровождали пароход “Богатырь” во время минной постановки у Лунвантана. Постановку мин у Лунвантапа японцы приняли за желание окружить их миноносцы и открыли огонь, продолжавшийся 20 минут, не добившись при этом попаданий. Миноносцы и “Богатырь” благополучно вернулись в гавань.

Испытаны стрельбой орудия канонерской лодки “Бобр” после переоборудования (9” и 6” орудия заменены на 2 120 мм/45 орудия, бывших орудий с “Ангары”, взятых с берегвой батареи).

В свою очередь видя приближение момента общей атаки на Порт-Артур и ожидая развитие операций на море адмирал Того переменил место пребывания 1-го боевого отряда к острову Раунд, так как опасался оставаясь у островов Элиот пропустить выход русской эскадры.

В ночь на 22 июля “Решительный” (командир — лейтенант М.С.Рощаковский) выставил 10 сферических мин в 11 милях от Порт-Артура (мины ставились с так называемых “салазок”, прообраза минных рельсов). На следующий день в море вышли истребители - “Бесшумный”, “Беспощадный”, “Бесстрашный”, “Бдительный”, “Бравый”, “Бодрый” на ночную минную постановку. После полуночи в 12 милях юго-восточнее Лунвантана русский отряд имел короткую перестрелку с японскими миноносцами. Днем попытка обстрела русского тралящего каравана истребителями 2-го отряда и 16-м отрядом миноносцев была сорвана огнем русских миноносцев и минного крейсера “Гайдамак”.

Таким образом, ряд природных позиций на Квантунском полуострове, опирающихся своими флангами в море, не был использован для удержания противника; занимаемые же позиции слишком поспешно очищались без оказания должного сопротивления. Энергичные атаки японцев стоили им больших потерь: от Цзиньчжоу до Порт-Артура японцы потеряли около 12 000 человек, в то время как русские потеряли здесь около 5400 человек. Командование Квантунским укрепленным районом в лице генерала Стесселя не использовало оперативную паузу, которую вынуждены были сделать японцы после боя у Цзиньчжоу, для укрепления промежуточных позиций и организации прочной обороны. Точно так же не было уделено особого внимания подготовке позиций на Волчьих горах, к которым японцы подошли только через три месяца после высадки у Бицзыво.

Соединенный флот установил плотную блокаду русской крепости со стороны моря. Непосредственно перед Порт-Артуром, вне досягаемости огня русских береговых батарей, дозорную службу круглосуточно несли отряды миноносцев. Для помощи эти легким силам выставлялся дозор из легких, быстроходных крейсеров.

Глава V. Прорыв 1-й Тихоокеанской эскадры в Владивосток.

Высочайшее повеление на прорыв во Владивосток, следовало, тем не менее, выполнять. Тем более, что 25 июля ближе к полудню на броненосце “Севастополь” был снят кессон и тем самым закончен ремонт после подрыва на мине 10 июня.

В предыдущие дни после захвата Волчьих гор японцы приготовили к бою батарею 120 мм морских орудий для использования в качестве осадных. В 11 ч. 35 мин. батарея сделала первый залп по порту. Далее стрельба велась залпами с перерывами. Третий залп дал накрытие и в “Цесаревич” попало 2 снаряда. Первый взорвался попав в броневой пояс. Второй попал в адмиральскую рубку “Цесаревича” на кормовом мостике. Осколками ранены контр-адмирал Витгефт, лейтенант Кедров и телефонист. Разбита телефонная станция. В 12 ч. 15 мин. “Пересвет” и “Ретвизан” открыли огонь по вероятному расположению батареи. С “Цесаревича” передали распоряжение по эскадре “Лишним наверху не быть”. После 13 часов огонь осадной артиллерии перенесен на проход на внешний рейд уступами с S на N. В 19.00 пошел дождь, постепенно перешедший в ливень.

На следующий день японцы открыли огонь по порту в 7 ч. 45 мин.. Тем временем тралящий караван приступил к ежедневной работе. На внешний рейд высланы канонерские лодки и миноносцы. В 8 ч. 12 мин. “Пересвет” открыл контрбатарейный огонь. В 9 часов прямым попаданием подожжен склад с машинным маслом. В небо поднялся столб густого черного дыма. Пожар удалось ликвидировать спустя 3 часа. В полдень с “Цесаревича” передали распоряжение о пополнении запасов угля, провизии, снарядов и исправлении неисправностей. На внешний рейд вышли канонерские лодки “Бобр”, “Гиляк” и “Отважный” в сопровождении 7 миноносцев и направились в бухту Тахэ, где вплоть до вечера обстреливали японские позиции. Вечером Витгефт провел совещание флагманов и командиров кораблей, где довел до присутствующих телеграмму наместника от 25 июля. Стоит отметить, что вопросы приготовления к бою и сам предстоящий бой Витгефт отказался обсуждать с кем либо, в том числе с начальником штаба. В части касающейся передачи командования было отдано только одно распоряжение, что в случае гибели командующего, его замещает начальник штаба. Единственное что удалось предпринять штабу, для уменьшения риска подрыва на минах на внешнем рейде - сменить выходной фарватер. Теперь эскадра должна была выйти вдоль полуострова Ляотешань через собственные мины, а не в сторону бухты Тахэ как обычно.

Выход в море был назначен на 6 часов.. К этому времени кораблям было приказано принять уголь, боезапас, провизию и снаряжение. Также на корабли грузили и ставили на место возвращаемые с берега 75 мм орудия.

На рассвете 27 июля прибыла джонка с телеграммой наместника, из коей следовало, что Его Императорское Высочество, в ответ на протокол собрания флагманов и капитанов от 4 июля, соизволили ответить: “Вполне разделяю Ваше мнение о важности скорейшего выхода эскадры из Артура и прорыва во Владивосток”.

Уже в 8 часов как по распорядку осадная артиллерия открыла огонь по западному бассейну, где стояли броненосцы, которые в свою очередь начали контрбатарейную стрельбу. Отряд под командованием Лощинского в составе “Дианы”, “Отважного”, “Гиляка”, “Бобра”, “Гремящего” и 11 миноносцев вышли на внешний рейд и направились в бухту Тахе, где после полудня были атакованы 1-м отрядом истребителей и обстреляны кораблями 5-го боевого отряда контр-адмирала Ямады. В 17 часов русские вернулись во внутренний бассейн.

В ходе перестрелки русские добились двух попаданий в “Хасидате” и одно в “Итсукушиму”. погибло 14 человек, в том числе два офицера и 15 нижних чинов еще 15 получили ранения. Вскоре японцы ретировались.

В районе 12 часов “Ретвизан” получил 7 попаданий 120 мм снарядами (действие снарядов оказалось схожим с таковым у морских бронебойных снарядов). Самым тяжелым оказалось ныряющее попадание под кромку броневого пояса, в результате чего броненосец принял 400 тонн воды. В течении суток, отсеки были частично осушены и пробоина заделана. Продольные переборки подкреплены брусьями и установлены стальные распоры. Тем не менее, в отсеках осталось еще не менее 250 тонн воды. Кроме того была повреждена дымовая труба и выведено из строя осколками 75 мм орудие Кане. Еще один снаряд взорвался на крыше носовой башни, сделав небольшую вмятину, и два снаряда взорвались на палубе в носовой части. Один матрос убит, получили осколочные ранения 28 человек, в том числе и командир броненосца. Кроме этого небольшие повреждения от двух попавших в него снарядов получил “Пересвет”.

В 18 часов на “Цесаревиче” взвился долгожданный сигнал “Приготовится к походу”. Вечером миноносец “Решительный” под командой лейтенанта М.С.Рощаковского, вышел в море. Форсировав свои минные заграждения, миноносец дал полный ход и направился в Чифу, с целью предупредить консула о выходе в море Порт-Артурской эскадры для прорыва. Несмотря на преследование со стороны японцев, прорыв оказался удачным и “Решительный” утром встал на якорь на рейде Чифу.

В прорыв шли следующие корабли: “Цесаревич”, “Ретвизан”, “Ослябя”, “Пересвет”, “Победа”, “Полтава”, “Севастополь”, “Аврора”, “Паллада”, “Диана”, “Аскольд”, “Новик”, “Выносливый”, “Властный”, “Грозовой”, “Бойкий”, “Бесшумный”, “Бесстрашный”, “Беспощадный”, “Бурный”.

Остальные корабли оставались для обороны крепости. Уходившие корабли были укомплектованы личным составом, обеспечены углем и боеприпасами. Минные и паровые катера с кораблей, большая часть шлюпок были оставлены в распоряжении командира порта.

Состояние артиллерии кораблей перед прорывом:

“Цесаревич”: 4х305 мм/40, 12х152 мм/45, 14х75 мм/50, 4х47 мм/43.

“Ретвизан”: 4х305 мм/40, 12х152 мм/45, 15х75 мм/50, 4х47 мм/43.

“Ослябя”: 4х254 мм/45, 10х152 мм/45, 14х75 мм/50, 3х47 мм/43

“Победа”: 4х254 мм/45, 10х152 мм/45, 11х75 мм/50, 4х47 мм/43.

“Пересвет”: 4х254 мм/45, 10х152 мм/45, 14х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Полтава”: 4х305 мм/40, 12х152 мм/45, 12х47 мм/43.

“Севастополь”: 3х305 мм/40, 12х152 мм/45, 12х47 мм/43.

“Аскольд”: 12х152 мм/45, 10х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Диана”: 8х152 мм/45, 12х75 мм/50, 1х47 мм/43.

“Паллада”: 8х152 мм/45, 14х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Аврора”: 8х152 мм/45, 11х75 мм/50.

“Новик”: 6х120 мм/45, 2х47 мм/43.

“Баян”: 2х203/45, 5х152/45, 10х75/50 (В бою участия не принял ввиду подрыва на мине. Незадолго до выхода с корабля было была снята часть противоминной артиллерии и 3 6” пушки, для замены поврежденных и вышедших из строя орудий).

К рассвету 28 июля дислокация японского флота была следующая. 1-й боевой отряд, под флагом адмирала Того, в составе броненосцев “Микаса”, “Асахи”, “Фудзи”, “Сикисима” и броненосного крейсера “Асама” находился в районе острова Роунд. В 15 милях южнее Ляотешаня дрейфовали крейсера “Якумо”, “Кассаги”, “Такасаго”, “Читосе”. У Энкоунтер-Рока находились крейсера “Акаси”, “Сума” и “Акицусима”. Крейсера “Хасидате” и “Мацусима” - в бухте Сикау около Порт-Артура. 1-й, 2-й и 3-й отряды истребителей несли ближнюю блокаду Порт-Артурского рейда. 4-й отряд истребителей стоял в Дальнем. Броненосец “Чин-Йен”, броненосные крейсера “Ниссин” и “Кассуга” находились в море вблизи Порт-Артура. Крейсера “Ицукусима” и “Идзуми” - у островов Элиот. “Чиода” стоял в Дальнем. Вице-адмирал Камимура с броненосными крейсерами “Идзумо”, “Токива”, “Адзума” и “Ивате” стоял на базе Озаки-Ван на острове Цусима. Он имел приказ не допустить в Желтое море владивостокские крейсера.

Рассвет 28 июля. Утренний туман вскоре после восхода солнца рассеялся. Южный легкий ветер. Небольшая зыбь. День обещал быть ярким и солнечным. В 4 ч. 30 мин. на русских кораблях начали разводить пары. Выключены цепи крепостного минного заграждения. Буксиры развели боны. К 5 часов на внешний рейд вышел “Гайдамак” и встал на якорь на створе, выполняя тем самым функции плавучего маяка. Первым на внешний рейд вышли суда тралящего каравана (п/х “Инкоу” и “Новик”, 4 паровых шаланды и 6 миноносцев 3-го отряда) в сопровождении канонерских лодок “Гремящий” и “Отважный”, 3 миноносцев 2-го отряда (из числа остающихся в порту). С 5 ч. 30 мин. русские корабли начали выходить из внутренней гавани на внешний рейд и занимать свои места по диспозиции. Рейд был предварительно протрален, причем тралить закончили к 3 часам. Первыми на рейд вышли “Аскольд” и “Новик”. К 7 часам траление внешнего рейда закончено. На рейд вышел “Цесаревич”. Станции беспроволочного телеграфа Золотой Горы и Ляотешаня непрерывно работали, мешая японским переговорам. К 8 ч. 20 мин. все русские корабли вышли на рейд и встали на якорь согласно диспозиции. Последним вышел крейсер “Диана” до того охранявший проход на внутренний рейд. В 8 ч. 45 мин. эскадра в кильватерной колонне, следуя за тралящим караваном, двинулась вдоль Тигрового полуострова. За выходом флота с самого утра наблюдали несущие блокаду японские миноносцы и крейсера. Несмотря на меры радиопротиводействия предпринимаемые станциями беспроволочного телеграфа на Золотой горе и на русских кораблях, адмирал Того, как и 10 июня, был своевременно извещен, какие корабли вышли в море и каким курсом идет эскадра. Оставляя Порт-Артур, Витгефт подготовил донесение адмиралу Алексееву: “Согласно предписанию выхожу с эскадрою прорываться во Владивосток. Мною лично на собрании флагманов доведен указ Императора о необходимости сохранения главных сил Тихоокеанской эскадры и перехода во Владивосток и доведено до сведения старших офицеров эскадры о личной ответственности старших офицеров эскадры.”

В 9 часов на “Цесаревиче” поднят сигнал “Флот извещается, что государь император повелел идти во Владивосток”. Эскадра шла 3-5 узловым ходом вслед за тралящим караваном. Около 10 часов “Новик” обстрелял японские истребители пытавшиеся атаковать, или скорее, старательно делавшие вид, тралящий караван. Тем временем “Ниссин” и “Касуга” скрылись за горизонтом. Тралящий караван был отпущен в 10 час. 15 мин.

В 10 ч. 30 мин. русская эскадра находилась в 8 милях к югу от полуострова Ляотешань и следовала 7-8 узловым ходом на SO. К 11 часам скрылся из вида Ляотешань. Стоял ясный солнечный день. Эскадра шла в кильватерной колонне: головным - броненосец “Цесаревич”, под флагом командующего. За ним “Ретвизан”, “Ослябя” (флаг младшего флагмана контр-адмирала Ухтомского), “Пересвет”, “Победа”, “Полтава”, “Севастополь”. Крейсера “Аскольд” (флаг контр-адмирала Рейценштейна), “Аврора”, “Паллада” и “Диана”. Крейсер “Новик” шел впереди эскадры, эсминцы были на траверзе флагманского броненосца - четыре с правой стороны и четыре с левой. Госпитальное судно “Монголия” держалось на небольшом удалении от крейсеров. Вскоре ход был увеличен до 10 узлов, потом после запроса о состоянии переборок на “Ретвизане” увеличили ход до 12-13 узлов.

Главные силы японского флота под флагом адмирала Того появились на видимости 11-12 миль, около 11 ч. 30 мин., следуя курсом WSW на пересечение курса русской эскадры. Головным шел “Микаса”, за ним броненосцы “Асахи”, “Фудзи”, “Cикиcима”, “Кассуга”, “Ниссин” и “Асама”. Появление вражеского флота на пути русских было вполне закономерно. Расчет адмирала Алексеева прорваться во Владивосток без боя, используя плохую погоду, был сделан без учета фактической обстановки на море. Сражение было неизбежно. В предстоящем бою Витгефт, мог рассчитывать на успех, имея явное преимущество в броненосцах, от огня которых главным образом и зависел успех боя. Русские имели превосходство в артиллерии главного калибра, японцы в свою очередь имели преимущество в скорости хода кораблей своих главных сил и артиллерии среднего калибра, а также могли выбирать дистанцию огня удерживать позицию.

По курсу русской эскадры на большом удалении держались японские миноносцы. Флоты неумолимо сближались. В 11 ч. 45 мин. японские корабли пересекли курс русской эскадры в 10 милях. В 12 ч. 7 мин. начальник штаба эскадры контр-адмирал Матусевич заметил справа по курсу на воде приспособление, с помощью которого японские миноносцы обычно сбрасывают мины, после чего всем наружным вахтам был отдан приказ об усилении бдительности. Через несколько минут одним из сигнальщиков была замечена плавающая мина. Вслед за этим командир броненосца “Цесаревич” капитан 1 ранга Иванов увидел по курсу два буйка замыкателей японских мин. Эскадра была немедленно оповещена об опасности и кильватерная колонна русского отряда довернув два румба вправо обошла опасное место. После пересечения курса русской эскадры 1-й боевой отряд некоторое время двигался прежним курсом. Затем поворотом “все вдруг” японцы перестроились в строй фронта, следуя на юго-восток. Некоторое время японцы лежали на параллельном курсе с русскими, после чего вновь поворотом “все вдруг” вновь перестроились в кильватерную колонну. Притом головным теперь следовал “Асама”. Адмирал Того явно желал, чтобы Витгефт, как и 10 июня, не принял боя, а повернул обратно в Порт-Артур под огонь осадной артиллерии генерала Ноги. Но русский флагман на этот раз продолжал идти неумолимо вперед.

В 12 ч. 20 мин. с расстояния 6 миль японский крейсер “Ниссин” открыл огонь, вслед за ним открыли огонь главным калибром и другие японские корабли. Через несколько минут ответили и русские броненосцы. В 12 ч. 30 мин. японские корабли вновь последовательно повернули два раза “все вдруг” и следуя контрокурсом вновь открыли огонь по русским кораблям. Первые же выстрелы стали ложиться накрытиями. Эскадры начали расходиться контркурсами, ведя друг по другу интенсивный огонь. Дистанция стремительно сокращалась.

Японцы вскоре открыли огонь из 6” орудий. Вслед за ними русские также открыли огонь средним калибром. Последовали первые попадания. Больше всех пострадали русские флагманы. Фугасные снаряды рвались не только от удара о корабельные конструкции, но и взрывались от ударов о воду. Периодически вокруг русских кораблей вырастал чудовищный лес разрывов. Осколки, брызги воды, дым мешали наводчикам. В завязавшейся перестрелке Витгефт, уклоняясь от охвата 1-м японским боевым отрядом головы своей кильватерной колонны и рассчитывая проскочить у него под кормой, изменил курс вправо, на 4 румба. В результате поворота противники оказались на контркурсах, при этом условия стрельбы для русских кораблей явно ухудшились, японские главные силы усматривались под острым курсовым углом и против солнца. Командующий искал возможности прорваться во Владивосток и этому подчинял свои действия.

Тем не менее, и в “Микасу” с небольшим интервалом попало два 12” снаряда. А больше всего, несмотря на то, что в корабль фактически попало всего 3 снаряда, пострадала “Асама”. Так русские добились первого успеха в бою в течении нескольких минут боя. Японский крейсер сильно задымил, окутался клубами пара и начал отставать. В это время под шквальный огонь попали и русские крейсера, следовавшие за броненосцами в едином строю кильватерной колонны. Море кипело от разрывов. С небольшим интервалом, в несколько минут, в крейсер “Аскольд” попало два крупнокалиберных снаряда. Была снесена носовая дымовая труба, и возник пожар в корме. На стенгах “Аскольда” взметнулись флаги “Б” и “Л” (Большой ход, повернуть влево). Вскоре крейсера прибавив оборотов, повернули на два румба влево, ведя ответный огонь, и вышли из под огня японских главных сил. Вскоре крейсера легли на параллельный курс с броненосцами и начали их догонять. Тем временем приблизился новый противник, и русские крейсера открыли огонь левым бортом по крейсерам контр-адмирала Того обрезавшим корму русской эскадры. В это же время по русским крейсерам открыли огонь корабли 5-го боевого отряда. Но так как дистанция была велика, снаряды ложились недолетами. Вследствии чего русские даже не обратили на эту стрельбу внимания. После короткой перестрелки крейсера стали расходиться, дистанция стремительно увеличиваться. В течении короткого боя, незначительно пострадал только крейсер “Аврора” в который попал 6” снаряд. Впрочем, японские крейсера также пострадали незначительно. Тем временем русские броненосцы и 1-й боевой отряд японского флота обмениваясь залпами, стали расходиться на контркурсах и вскоре огонь с обоих сторон прекратился в виду увеличения дистанции до 8-9 миль. Адмирал Того после расхождения на контркурсах начал поворачивать, но с выполнением маневра явно запоздал. Русская эскадра в это время вырвалась вперед, оставив главные силы противника позади, повернула на 2 румба влево, увеличила ход до 13-14 узлов, идя на SO. Японцы, тем временем описав циркуляцию, повернули на курс параллельный русской эскадры, значительно, тем не менее, от нее отставая. “Якумо” после сигнала с “Микасы” начал догонять 1-й боевой отряд. Эта “погоня” завершилась только к 14 ч. 20 мин., когда “Якумо” пристроился концевым 1-го боевого отряда.

По мнению старшего офицера “Полтавы” капитана 2 ранга Лутонина, к 13 ч. 30 мин. “Микаса” находился не менее чем в 11 милях по корме. Русские броненосцы, из труб которых валил густой дым, шли на юго-восток. Перестрелка между главными силами прекратилась. Крейсера Рейценштейна следовали параллельным курсом броненосцам в 2-х милях от них, чтобы избежать случайных перелетов. Миноносцы, ранее прорезавшие курс колонны броненосцев, уклоняясь от японской стрельбы, держались вблиз крейсеров. Тем временем, шедшие полным ходом крейсера Дэвы медленно нагоняли русских, будучи с левого борта и вскоре открыли огонь из 8” орудий с 45 кабельтов по крейсерам Рейценштейна. Перестрелка оказалась короткой, не более 15-20 минут. Поначалу, японским артиллеристам улыбнулась удача, и они добились попадания в “Диану”. Но после попадания в крейсер “Касаги”, под флагом Дэвы, японцы увеличили дистанцию и вскоре русские, а затем и японцы прекратили огонь. Через полчаса, в 15 часов Дэва выйдя на левый траверз русских, и приблизившись на дистанцию 40-45 кабельтов, вновь решил попробовать русских на крепость и обстрелял русские крейсера. И вновь перестрелка оказалась короткой. 8” снаряд попал в “Палладу”, вызвав пожар на батарейной палубе. В свою очередь русский 6” фугасный снаряд поразил “Такасаго”. После очередной перестрелки крейсера Дэвы вновь удалились на дистанцию превышавшую 6 миль. На этом закончилась первая фаза боя.

Таким образом, в первой фазе боя, Того пытался охватить голову русской эскадры. Витгефт контрманеврированием предотвратил попытку нажима на голову русской колонны. Ему удалось сорвать расчеты противника и оставить его далеко позади. Русский командующий со всеми своими кораблями прорвался в море. Он мог окончательно оторваться от неприятеля, если бы его эскадра имела хотя бы равный ход по сравнению с противником, но ход был ощутимо меньше.

Того, исправляя свои ошибки, снова медленно нагонял русскую эскадру. После первой фазы боя диспозиция противоборствующих флотов была следующей: русские в двух кильватерных колоннах уходили по направлению к Корейскому проливу; главные силы Того - его 1-й боевой отряд догонял русскую эскадру, находясь сзади и справа от нее; к 1-му отряду за это время для его усиления присоединился броненосный крейсер “Якумо” из 3-го боевого отряда, корабли которого держались на левом траверзе русских, на почтительном удалении. 5-й боевой отряд, шел севернее, значительно отстав. 6-й отряд следовал за 1-м боевым отрядом.

Около 15 часов Витгефт запросил семафором у командиров своих кораблей сведения о повреждениях. Ответы были благоприятные, корабли в вооружении существенных потерь и повреждений не имели. Так как адмирал Того имел явное намерение снова вступить в бой, Витгефт со своим штабом провел совещание: как выгоднее вести сражение. Мнение большинства офицеров сводилось к тому, чтобы развернуться и строем фронта уходить, оставляя главные силы противника за собой. При этом варианте японцы теряли свое преимущество в скорости хода и теряли также в силе артиллерийского огня. Витгефт не согласился с этим предложением, решив, пока не наступила темнота, принять кратковременный бой с противником на дальних дистанциях, при этом он полагал, что корабли эскадры не пострадают настолько, чтобы не дойти до Владивостока. После наступления темноты Витгефт предполагал несколькими поворотами оторваться от неприятеля и выполнить поставленную перед ним боевую задачу. Следует заметить, что Витгефт не предпринял ничего, что могло бы задержать японцев и затруднить им погоню, а такая возможность была: адмирал имел в своем распоряжении восемь миноносцев, которые можно было использовать для атаки главных сил противника. Хотя минная атака в дневное время на боевую линию судов противника смахивала на самоубийство, тем не менее, это могло вынудить японцев уклоняться от нее, и возможно расстроило бы их строй и задержало преследование русской эскадры. Около 16 часов командующий передал семафором по линии, чтобы эскадра вела огонь по головному кораблю противника, а с заходом солнца следила за “Цесаревичем”.

Тем временем 1-й боевый отряд медленно, но верно догонял русскую эскадру, следуя параллельным курсом. Около 16 часов, когда “Микаса” находился немного позади правого траверза “Цесаревича”, стрельбу по ней первой начала “Полтава”, а вслед за ней и “Севастополь”. Японский флагман дал залп из носовой 12” башни. Снаряды легли с недолетом по корме русского флагмана. Вслед за своим флагманом огонь по русской колонне открыли остальные японские корабли. Русские вскоре ответили и стреляли относительно реже японцев. Так согласно отчета старшего артиллериста “Цесаревича”, броненосец в течении часа выстрелил 22 12” снаряда. Стреляли редко, тщательно прицеливаясь, внося корректуры после каждого выстрела. “Микаса”, же за это время по версии японского исследователя Огасавары выстрелил 35 12” снарядов. Практически в течении часа, попаданий в “Цесаревич” не было. В 16 ч. 30 мин. “Микаса” вышел на правый траверз “Цесаревича” и повернул на 2 румба влево, попытавшись оказать давление на голову русской колонны. Минут через 10-15 русские тоже отвернули влево. К 17 часам дистанция между флагманами сократилась до 45 кабельтов. Вскоре японцы повернули вновь на 2 румба влево. Через 15 минут “Микаса” довернул еще раз. Русские вновь парировали отворотом влево, дабы не дать противнику охватить голову колоны и улучшить условия для работы артиллерии, удерживая дистанцию. По мере того как дистанция стала менее 40 кабельтов, был открыт огонь из 6” орудий.