Русско-Японская война 1904-1905 гг

Согласно данных Пакинхема, в отношении повреждений японских кораблей досконально известно что “Якумо” получил одно и “Асама” получил два попадания 12” снарядами. При этом “Якумо” получил попадание в каземат среднекалиберной артиллерии. Попадание вызвало пожар и ряд взрывов. “Асама” получил попадание, в носовую часть, был пробит броневой пояс и бронепалуба. Корабль получил значительные затопления. И только близость порта вновь избавило японцев от крайне неприятных последствий. Второй снаряд пронизал небронированный борт навылет. Кроме этого “Якумо” получил 2 попадания 6” снарядов, “Асама” получил 3 попадания 6” снарядов, “Акицусима” получил одно попадание 120 мм невзорвавшимся снарядом и 2 попадания 75 мм снарядов(возможно с миноносцев), в “Идзуми” попали 2 6” снаряда и не менее 5 75 мм. Выход Катаоки из боя был вынужденным, из-за повреждений “Асамы”. Кроме того, он рассчитывал, оправившись от повреждений вновь вступить в бой. Но ухудшение погодных условий и наступавшие сумерки прервали погоню и он вынужден был отправится в Дальний. Спустя час по окончании боя Эссен собрал военный совет, на котором был сделан вывод о невозможности прорыва во Владвосток ввиду полученных боевых повреждений. Поэтому единственно представлялось возможным следовать в Циндао, чтобы попытаться прозвести ремонт достаточный для океанского перехода, или в крайнем случае, как это предписывала инструкция Скрыдлова интернировать корабли в Циндао.

В 20.00 4 декабря “Севастополь” и истребители отдали якорь на внешнем рейде Циндао. При этом состояние машин истребителей было таким, что “Бодрый” пришлось тащить на буксире последние 6 часов. Перед тем как отправится к Германскому губернатору Эссен, уже знал, что броненосец в установленный срок ввести в строй не удастся. Уж слишком велики повреждения. Уже ночью броненосец втянулся на внутренний рейд и был ошвартован у пирса. Истребители тоже были ошвартованы в порту. В Санкт-Петербург была послана телеграмма в Петербург с отчетом о проведенном сражении и запрос о разрешении интернироватся ввиду полученных повреждений.

На следующий день получено разрешение интернироватся “Севастополю” и истребителям в Циндао. Эссен тем временем предпринял все меры чтобы избежать интернирования, передав с разрешения у Рожественского командование старшему офицеру, и отобрав добровольцев из числа офицеров, унтер-офицеров и матросов смог зафрахтовать небольшой германский параход на котором удалось добраться до Сайгона, а уже оттуда на рейсовых судах добрался до Суэца, где его и членов команды забрал п/х “Святитель Николай”. В Севастополь пароход прибыл 16 февраля, где капитана 1 ранга Эссена и членов команды ждал торжественный прием. Вечером корабли Катаоки подошли к Циндао. Был послан паровой катер с офицером к германскому губернатору с визитом. В ходе пребывания в гавани японец осмотрел русские корабли и получил заверение, что русские в настоящий момент уже интернированы и скоро начнут выгружать боезапас.

6 декабря саперы 3-й японской армии взорвали несколько минных фугасов под бруствером узла обороны N 3, начался штурм укрепления, к вечеру гарнизон отошел к батарее Курганной.

В целом на 6 декабря по сводке личного состава на передовых позициях Порт-Артура находились 12 500 человек, 300 моряков в резерве коменданта, на береговых и полевых батареях около 3500 человек, в инженерных отрядах и других нелинейных отрядах свыше 1000 человек (не считая больных, раненых и выздоравливающих).

Японцы начали штурм батареи Курганной. Генерал Горбатовский, усилил гарнизон Курганной отрядом добровольцев, затем Кондратенко прислал ему 2 роты из резерва. Штурм Курганной был с трудом отбит.

11 декабря два полка 9-й японской пехотной дивизии заняли Китайскую стенку и штурмом взяли Заредутную батарею, защитники отошли к Митрофаньевской. Японцы развили наступление в сторону Большого Орлиного Гнезда, гарнизон был усилен 2 ротами 14-го полка и три штурма были отбиты. На следующий день японцы после штурма Большое Орлиное Гнездо взято. Отряды восточного фронта заняли оборону на линии: Курганная-Митрофаньевская-Малое Орлиное Гнездо-Укрепление N2. Потери японцев составили 1500 чел, русских около 600. Русские войска, на восточном фронте в основном отошли на 2-ю линию обороны, наступательный порыв японской армии иссяк. Основными узлами обороны стали: Малое Орлиное Гнездо, Курганная, Форт N5.

Японская армия выдохлась, огромные потери, большое количество раненых и больных вынудило генерала Ноги прекратить штурм и вновь перейти к планомерной осаде и к обстрелу города и укреплений.

На фронтах воцарилось затишье. Крепость имела: муки на 47 дней боев, крупы на 43 дня, сахара на 60, сухарей на 41, сухофруктов на 90 дней. Кроме того, в крепости были еще 2944 лошади, составляющих определенный резерв мяса (для них овса, ячменя и жмыха хватило бы еще на 34 дня). В крепости оставалось 410 орудий разного калибра, 207 855 снарядов, 20 пулеметов, 4 500 000 винтовочных патронов. Кондратенко убедил Стесселя отменить запрет на рыбную ловлю, что вкупе с приходящими кораблями снимает проблему продовольственного кризиса. На заседании военного совета крепости 16 декабря, большинство офицеров высказалось за продолжение борьбы, отвергнув предложения начальника Квантунского укрепрайона генерала Стесселя и генерала Фока о капитуляции.

Время до конца года прошло в относительном затишье, велась минная война, японцы вели обстрел города, но активных действий ни одна из сторон не принимала. Защитники крепости восстанавливали 2-ю линию обороны, в спешном порядке заканчивали работы на 3-й линии. Бездействие Ноги крайне вызвало критику в Токио и маршала Оямы. Ояма хотел перевести 3-ю армию в Манчжурию, ибо стоящие перед японцами русские части постоянно усиливались и начали проявлять активность. Основным направлением нового штурма Ноги выбрал западный фронт, с расчётом прорвать русскую оборону и занять Новый город.

5 января после трехчасового артиллерийского обстрела 1-я дивизия в 10.00 четырьмя штурмовыми колоннами начинает атаку. Из Саншугоу одна штурмовая колонна начала атаку батареи “Д”, другая пошла на штурм Укрепления N5. Остальные две группы атаковали на полуразрушенный после саперной войны и артиллерийских обстрелов Форт N5. В форте, под командованием подполковника Трентовиуса было 630 защитников. В 14.00 японцы сумели захватить линию траншей между Укрепления N5 и батареей “Д”, однако вовремя подошедшие добровольцы с редутов N3 и N1 и рота из резерва сумели отбросить японцев и заняли окопы. Атака на батарею “Д” также не увенчалась успехом. В 15 часов ФортN5 был полностью занят японцами. Из защитников форта, после отчаянной рукопашной внутри форта, сумело вырваться только 15 чел., все офицеры погибли. Организованная контратака силами 3 стрелковых рот и сотни казаков из Укрепленич N5 и редута N3 успеха не принесли. Русские войска отошли на редут N5 и Голубиную батарею. Ночью Кондратенко прислал на редут N5 две стрелковых роты. Части между Укр.N5 и батареей “Д” также получили пополнение - морскую, и три стрелковые роты. Ночью была предпринята неудачная попытка отбить ФортN5. На следующий день японцы перенесли направление атаки - и предприняли массированную атаку на укрепления горы Рыжая, с целью прервать сообщение между 5 и 27 стрелковыми полками (Северным и Западным фронтами) и выйти к Новому городу. К обеду гора взята, но контратакой из Укрепления N4, поддержаной нестроевой ротой из резерва японцы были выбиты. За ночь Кондратенко перебросил с Восточного фронта сводный батальон (3 стрелковые роты). В 11 часов этими силами и частями с редута N5 была проведена атака форта N5. Атака увенчалась успехом, преследуя отступающих японцев русские сумели захватить прилегающие траншеи. Однако в 14 ч. 20 мин. японцы, после сильного артиллерийского обстрела сумели выбить защитников крепости из траншей и ворвались в форт. Однако вовремя поддержаные, русские части сумели выбить японцев из форта. Несмотря на успехи, русские войска понесли большие потери, за два дня боев западный фронт потерял около 1000 чел., потери японцев составили порядка 3-4 тыс. чел. Кондратенко планировал снять еще ряд частей с Восточного фронта, однако Ноги предпринял ряд атак на Заредутную и Курганную батареи.

Утром 7 января на Укрепление N5 и ФортN5 обрушился шквал артиллерийского огня. Через два часа обстрела сооружения ФортаN5 полностью разрушены. В 11 часов японцы в очередной раз пошли на штурм ФортаN5 и к полудню сумели вытеснить русские части к РедутуN5. Одновременно. Силами 9-й дивизии начался штурм Форта N4. После захвата форта японцы ввели в бой части 1-й резервной бригады, которые сумели захватить батареи “Д” и “Голубиную”, РедутN5. Защитники отошли к границе города и закрепились на Каменоломной. К 16 ч. 30 мин. японские части подошли к РедутуN3. Положение на участке фронта стало критическим. Между японцами и Новым городом оставался только РедутN3. Японцы яростно рвались к городу, постоянно атакуя редут. К шести часам вечера, на редуте N3 в живых осталось не более 300 человек. К этому времени на северном фронте японцы достигли определенного успеха - были заняты траншеи перед укреплением N4, все попытки выбить японцев оттуда не увенчались успехом. К вечеру были заняты люнеты Фугасный, Новый и г. Рыжая. Штаб 5-го полка был отведен в Укр.N4. Для достижения значительного успеха 1-я дивизия понесла значительные потери. Всю ночь Кондратенко подтягивает резервы, включая все нестроевые роты и легкораненых. Рано утром 8-го января, начинается контратака русских по двум направлениям - части из Укр.N4 и Каменоломной атакуют г. Рыжую и РедутN5. Части 27 полка из укрепления 5 и редута N3 атакуют батареи “Д” и “Голубиная”. В 11 часов взята г. Рыжая, батареи Голубиная и “Д”. Дальнейшее наступление русских было остановлено введением резервных частей и начавшейся атаки на форт N4. Сильно упал боевой дух осадной армии.

Вечером генерал Ноги отдал приказ об окончании штурма. Линии фронтов стабилизируются. Восточный фронт тянется от г. Лаперовская через Митрофаньевскую-Морской Кряж-г.Отрожная-Укрепление N1 и завершается на Форте N1. Западный фронт расположился на линии: Укр.N5-РедутN3-Батарея “Д”-РедутN5-Укрепление N4. Северный фронт - на линии: Батарея “Г”-ФортN4-Батарея “В”- д.Шаличедза.Потери составили: японцы 11-12 тыс. Русские убитымии ранеными - около 6 тыс.

По итогам штурма был созван военный совет. На совете Стессель ни слова не говорил о положении крепости, да истинного состояния ее и не знал. Обратившись к присутствовавшим, он предложил высказаться “что делать”? Хотя Стессель не поставил вопроса прямо, сдавать крепость или продолжать оборону, офицеры поняли, что он собрал их именно для этого. По обычаю говорили сначала младшие чином. Практически все офицеры, кроме Фока высказались за продолжение борьбы. Японцы не сумели взять 2-ю линию обороны. Оставалась еще 3-я. Положение с припасами не было критическим.

После неудачного штурма 3-я армия Ноги, в составе 11-й, 9-й дивизий и 4-й резервной бригады перешла в Манчжурию, где впоследствии сыграла основную роль в нанесении поражения русским войскам под Мукденом. Под Порт-Артуром остались 1-я дивизия, две резервные пехотные бригады и саперные части. Активных действий до апреля 1905 года в районе Порт-Артура более не происходило. Периодически шли вялотекущие спорадические перестрелки, изредка стреляла осадная артиллерия. Еще реже ей отвечала крепостная артиллерия. В крепость в январе и феврале приходили пароходы с припасами. Осадная армия вела “беспокоящий” обстрел крепости. Единственные части, ведущие активные действия были саперы, ведущие минную войну и прокладку траншей и разведчики. В крепости все время шли работы по достройке 3-й линии обороны, восстанавливаются разрушенные фортификационные сооружения. Наиболее крупным успехом японских саперов в это время стал подрыв стены Форта N4.

Пятый штурм

В конце марта в распоряжение 3-й армии возвращены 11-я и 9-я дивизии, 1-я пополнена резервами, дополнительно Ояма передал в распоряжении Ноги 3-ю и 7-ю дивизию. Осадная артиллерия начала интенсивный артобстрел крепости. Последний штурм начался после 2-х дневной артподготовки, атакой со всех сторон, в штурме участвовало порядка 50000 японцев. Ноги планировал атаковать Порт-Артур со всех сторон, чтобы не дать гарнизону возможности оперировать резервами, что принесло неудачу во время предыдущего штурма. После артобстрела частично разрушены оборонительные сооружения на РедутеN3, Укрепление N4. Полностью разрушено Укрепление N5, защищавшие его части вынуждены были покинуть укрепление и перейти к Редуту N3.

На каждом из направлений ударов японцы имели, в среднем, 5-6 кратное превосходство над защитниками. 27 марта в 9 часов утра японская армия семью штурмовыми колоннами начала последний штурм. На Западном фронте одна колонна наступала на Редут N3, вторая на Укрепления N4. На севере основными объектами атаки стали - г.Кладбищенская и ФортN5. На восточном фронте - позиции русских на ггг. Курганная, Скалистый кряж, Митрофаньевская.

В течении всего дня японцы пытались взять штурмом высоты Митрофаньевскую, Лаперовскую, Укрепление N4, Батарею “Д”, но все атаки были отбиты. Атаки чередуются с сильным артиллерийским огнем. Генерал-майор Белый отдал приказ о минировании всех батарей береговой обороны, из состава артиллеристов формируются резервные роты.

После серии подрывов фугасов японцы 29 марта сумели взять Форт N4, люнет Двуугольный, перебив всех защитников. Батареи “Г” и “В” сумели отразить атаку. Стоявшие в бухте Белого Волка замаскированные под берегом “Сторожевой” и “Статный” подготовлены к выходу в море. Вечером к Порт-Артуру подошла “Монголия” под флагом красного креста. Оставшиеся на плаву паровые катера и портовые баарказы с тралами расчистили фарватер.

В 9 часов 29 марта японские штурмовые группы начинают очередную атаку на позиции Митрофаньевской и Лаперовской, одновременно с ними штурмовая группа атакует позиции на г. Кладбищенской. Гора Лаперовская в течении дня переходит из рук в руки, ожесточение боев достигает предела - пленных и раненых не берет ни одна сторона. Русские части, испытывающие недостаток боеприпасов, постоянно переходят в штыковые. В одной из атак погиб генерал Горбатовский, и наконец, сломив соспротивление русских, к 15 часам японцы, наконец, окончательно сумели захватыватить Лаперовскую и Митрофаньевскую. Остатки защитников, а также штаб восточного фронта отошли к Арсеналу и Морскому кряжу. На г. Владимирской защитники оказались в окружении и расстреляв все патроны пошли в штыковую. Ночью к Арсеналу подошли сводные роты, сформированные из артиллеристов, во главе с генералом Белым. Стессель ранен осколком и полностью потерял управление вверенными ему частями. Вечером началась погрузка раненых на “Монголию”. Врачей и медсестер грузили на корабль чуть ли не силой, объясняя, что завтра их помощь уже никому не понадобится. Многие раненые, понимая, что на корабль они не попадут, уходили в сторону города, где полыхало зарево, и шел бой. На плавгоспиталь привезли раненых Стесселя и Григоровича. В процессе погрузки произошел достаточно забавный казус, жена Стесселя - Вера Алексеевна попыталась погрузить на корабль свое имущество, как рассказывали очевидцы - несколько десятков чемоданов и баулов, увидивший сие непотребство капитан Монголии, обычно спокойный и сдержаный Измаил Дмитриевич, послал генеральшу матом и приказал все баулы выкинуть за борт. Инцидент имел продолжение, когда уже в безопасной обстановке Стессель пытался призвать Костюнина-Охотского к ответу, однако морское руководство, оценив ситуацию, не только проигнорировало Стесселя, но и повысило Измаила Дмитриевича в должности и дало награду.

Взять Старый город с ходу японцам не удалось, разрушенные здания и узкие улочки помогают защитникам отбить атаки. Морской кряж и части окопавшиеся около Арсенала отбивают все атаки. 11-я дивизия японцев вымотана боями и понесла тяжелые потери. Русские, испытывая нехватку припасов, подпускают японцев, дают два-три залпа в упор и переходят в штыковую. Ноги переносит основной удар на северный фронт, к полудню японцы захватывают г. Кладбищенскую, однако остановлены у Кладбищенской Импани и Суворовском плаце. После непродолжительного затишья 9-я дивизия начинает новую атаку и к вчеру входит в город. Дальнейшее продвижение японцев задержано последним резервом генерала Смирнова, который лично повел солдат в штыковую, где и был ранен в живот.

Японцы захватывают батареи “Д” и “Голубиная”, защитники отошли в укрепление N4, на Редуте N5 идут бои. Кондратенко находится при штабе 27 восто-сибирского стрелкового полка. Защитники Укрепления N4 сумели отбить все атаки и контратакой в полдень выбили японцев с Батарей “Г” и “Д”. Редут N5 в течении дня также отбил все атаки, но к 17 часам японцы, неся большие потери, захваватили редут N3 и г. Каменоломная, и выходят к Новому городу. В 19 часов Кондратенко принимает решение о прорыве частей и штаба полка с редута N5 в Новый город. Отдан приказ о взрыве всех батарей на Ляотешане и Тигровом хвосте, а 28 стрелковому полку вместе с 27-м полком прорываться в город. В 21 ч. 30 мин. оба полка сосредоточенные под Саншугоу и прорвались в сторону Нового города, выйдя к 23 часам, в расположение русских частей, Кондратенко тяжелоранен и его в бессознательном состоянии эвакуируют на миноносец “Статный” (Генерал пришел в себя спустя два дня в германском госпитале в Циндао). Одновременно начались подрывы заложенных фугасов на батареях, складах и арсеналах. На рассвете корабли снимаются с якоря и уходят в Циндао. В течении ночи идет беспорядочный бой в Новом городе. Утром русские части прекращают сопротивление и начинают сдаваться в плен.

В ставку Ноги привели двух генералов - Белого и Надеина. Ноги предложил им, как единственным представителям военной власти в городе (раненые Стессель и Кондратенко эвакуированы из крепости, Смирнов в бессознательном состоянии. Фока и Рейса нигде нет) подписать капитуляцию крепости, на что получил категорический отказ. Английский офицер Б.В. Норригаард, в своей книге “Великая осада. Порт-Артур и его падение” писал: “Перед генералом Марэсуки Ноги стояли два русских генерала, один старик, а другой раненый. Оба наотрез отказывались подписать капитуляцию крепости, так как считали что не имеют полномочий. Единственно, что подписал генерал-майор Белый - приказ о прекращении огня, так как некоторые узлы обороны еще продолжали сражаться. Спустя некоторое время привели еще одного русского генерала. Как он разительно отличался от остальных - в чистом мундире, без следов боя. Это был Фок - начальник сухопутной обороны, после Стесселя. Он и подписал акт о капитуляции крепости. Даже после этого настроение в штабе Ноги царило унылое - вместо капитулировавшего гарнизона было около 9 тыс. раненых, больных людей, ни одного флага, вместо трофеев - полностью разрушенный город и уничтоженные склады.

Японцы потеряли во время последнего штурма около 9 тыс. чел, потери русских составили около 6 тыс. чел. Все береговые батареи были взорваны, город, и порт сильно разрушены бомбардировками.

Глава VII. Действия ВОК до соединения с 1 ТОЭ. Операции вспомогательных крейсеров на торговых путях.

25 февраля 1904 г. отряд Владивостокских крейсеров стал именоваться “Отдельным отрядом крейсеров флота Тихого океана”. Вследствие того, что сообщение с Порт-Артуром через некоторое время было нарушено, и отряд вынужден был действовать самостоятельно, начальник отряда был наделен правами командующего флотом. В ночь на 27 января начальник отряда крейсеров капитан 1 ранга Н.К.Рейценштейн, получил приказ наместника на Дальнем Востоке адмирала Е.И.Алексеева, начать военные действия и нанести, возможно, более чувствительный ущерб сообщениям Японии с Кореей. Корабли были в боевой готовности и в этот же день крейсера: “Россия”, “Громобой”, “Рюрик” и “Богатырь” вышли в море и взяли курс в Сангарский пролив. За пятидневное крейсерство они потопили пароход “Никаноура-Мару” (1084 тонн) и один малый каботажник “Зенсо-Мару” (323 тонн) обстреляли, после чего он сильно накренился и ушел к видневшимся невдалеке японским берегам. Русские корабли не стали его преследовать, в надежде на то, что ему удастся добраться и выброситься на берег, известив там своих о появлении русских крейсеров в японских водах, что собственно и являлось главной задачей этого выхода. Разыгравшийся шторм в 9 баллов вынудил прервать поход, и 1 февраля крейсера вернулись на базу. Корабли обледенели настолько, что даже в стволах орудий образовались мощные ледяные пробки, из-за которых комендоры в случае встречи с противником, не смогли бы открыть ответный огонь. Результатом этого выхода, стало создание вице-адмиралом Х.Того, специальной “сдерживающей” эскадры, под командованием вице-адмирала Г.Камимура, в которую вошли 4 броненосных крейсера: “Идзумо”, “Адзума”, “Токива”, “Ивате” и 2 бронепалубных крейсера “Кассаги” и “Иосино”, предназначенной для пресечения активных действий Владивостокских крейсеров, которые своим появлением на морских просторах, могли сорвать не только поток военной и финансовой помощи от стран союзников Японии, но и серьёзно затруднить переброску сухопутных сил на материковую часть суши.

10 февраля ВОК в полном составе вышел в море к корейскому побережью, для нарушения судоходства на линии Гензан-Цугару, и осмотра корейского побережья, с целью проверить, не выгружают ли японцы в этом порту свои сухопутные части. Но, проведя около берегов Кореи 5 суток и не обнаружив, ни одного судна, отряд вернулся во Владивосток.

22 февраля вице-адмирал Камимура с эскадрой из пяти броненосных крейсеров : “Идзумо”, “Адзума”, “Якумо”, “Асама”, “Ивате” и двух бронепалубных крейсеров: “Иосино” и “Кассаги” вышел к Владивостоку. Войдя в Уссурийский залив в 13 ч. 35 мин. пять броненосных крейсеров приблизились к крепости на дистанцию 45 кабельтовых и маневрируя у бухты Соболь, открыли огонь по городу и приморским фортам Суворова и Линевича, причём расстояние до русских берегов сократилось к концу бомбардировки до 20 кабельтовых. Русских батарей на этом участке береговой обороны ещё не было, а форты имели на вооружении всего лишь противоштурмовые орудия и пулемёты и были готовы только к отражению вражеского десанта. Японская эскадра за 45 минут бомбардировки, выпустив в общей сложности по городу и крепости 200 снарядов, смогла добиться лишь двух попаданий оказавшихся роковыми для жителей города: первый снаряд попал в здание Морского госпиталя, убив при этом пятерых больных матросов на кроватях, второй снаряд рассёк пополам беременную женщину Арину Кондакову. Один из снарядов попал в дом полковника Жукова разворотил всю обстановку и ударившись в стенку взорвал денежную кассу, выбросив при этом часового стоявшего возле знамени 30-го Стрелкового полка. Вопреки всем уставам знамя полка из объятого пламенем дома вынесла жена полковника: Мария Константиновна Жукова. Во время стрельбы неприятельские крейсера держались вне досягаемости огня орудий Петропавловской батареи и мортир Уссурийской батареи N 15. В 14 ч. 20 мин. Каммимура прекратил огонь и ушёл в море. Русские крейсера бывшие каждую минуту наготове, из-за неповоротливости командующего отрядом Рейценштейна, смогли выйти в погоню лишь после того как японская эскадра скрылась из виду за островом Аскольд (правда этому в немалой степени помешал “Громобой”, который после съёмки с якоря стал дрейфовать в сторону “России” и портовым баркасам пришлось долгое время растаскивать крейсера в разные стороны). Некоторое время бригада, пытаясь настичь неприятеля, шла по вероятному маршруту движения уходящих сил противника, ориентируясь лишь по едва видневшемуся на горизонте клубам дыма японских крейсеров, но пройдя так 20 миль и поняв, что с наступлением темноты визуальный контакт будет потерян окончательно, а дальнейшее продвижение на юг может обернуться ловушкой для Владивостокского отряда, Рейценштейн отдал команду возвращаться во Владивосток. Приказом коменданта крепости Владивосток был объявлен на осадном положении.

Спустя два дня, разобравшись с безнаказанным обстрелом Владивостока крейсерами Камимуры, Макаров принял решение: капитана 1 ранга Рейценштейна за неспособность командовать “Отрядом крейсеров эскадры Тихого океана” от командования отрядом отстранить и направить в Порт-Артур, а на его место назначить, младшего флагмана эскадры Тихого океана контр-адмирала Иессена. 22 марта, в Владивосток прибыл крейсер “Алмаз” и вошел в состав отряда.

10 апреля крейсера “Россия”, “Громобой”, “Богатырь”, “Алмаз” и миноносцы N 205 и N 206 в 18 часов вышли в рейд к побережью Кореи (“Рюрик” как самый медлительный оставили во Владивостоке). Днем раньше, адмирал Камимура вышел для действий против Владивостока и в этот же день заходил в корейский порт Гензан за углем и водой. Русские не знали об этом. На море стоял густой туман; крейсера шли малым ходом. В этот поход была спланирована бомбардировка Хакодате. Утром 12 апреля отряд подошел к о.Халезова. Высланные около 9 утра в Гензан миноносцы потопили стоявший на рейде пароход “Гойо-Мару” водоизмещением 550 тонн, (утопил торпедой миноносец N 206), после чего миноносцы вернулись к крейсерам. От о.Халезова отряд пошел на север к бухте Шестакова. Ближе к вечеру потопили каботажное судно “Хагинура-Мару”. Снабдив миноносцы углём, Иессен отпустил их во Владивосток. Затем отряд пошел к Сангарскому проливу. В 22 ч. 20 мин. встретили военный транспорт противника “Кинсю-Мару” и потопили его. Пока транспорт тонул, японские солдаты до последней минуты своей гибели, стреляли из своих винтовок по русским крейсерам. Узнав от пленных, что эскадра Камимуры находится в море и имея на борту кучу пленных, Иессен отказался от бомбардировки Хакодате, после чего русские крейсера направились во Владивосток, куда прибыли 14 апреля.

Первого мая для того чтобы лично ознакомиться с условиями морской обороны Посьетского района и согласования с местным армейским начальником вопроса о минных заграждениях, Иессен рано утром вышел на крейсере “Алмаз” в Амурский залив для дальнейшего перехода по этому заливу в Посьет. При следовании по счислению 10 узловым ходом крейсер сел на камни у м.Брюса. Все попытки снять с камней не увенчались успехом.

Только 1 июня крейсер “Алмаз” был снят с камней и отбуксирован во Владивосток. Сутки спустя, крейсер завели в единственный док во Владивостоке, пригодный для докования крупных кораблей.

Вскоре после начала ремонта “Алмаза” вице-адмиралом Скрыдловым, после совещания со старшими офицерами и артиллеристами отряда, было принято решение усилить вооружение, воспользовавшись необходимостью капитального ремонта. В связи, с чем было направлено в МТК на согласование предложение об усилении артвооружения крейсера. К концу сентября с черноморского флота было прислано 4 120 мм орудия с боекомплектами и расчетами, орудия были сняты с броненосца “Три святителя” и еще 2 орудия из флотского запаса.

29 мая в море вышел ВОК в составе крейсеров “Громобой”, “Россия”, “Рюрик”, “Богатырь” и направился к Корейскому проливу. Через два дня крейсера в 8 ч. 25 мин. прошли траверз о-ва Окиносима, войдя в восточный проход Корейского пролива. “Громобой” потопил артогнем войсковый транспорт “Идзумо Мару” в 3229 тонн, “Хитачи Мару” в 6175 тонн (на борту было 1095 солдат и офицеров и 6 11” осадных гаубиц). “Рюрик” выпустил 2 торпеды в “Садо-мару” в 6226 тонн (ок.1000 военнослужащих) и тяжело повредил его. В 13 ч. 25 мин. русские корабли легли на курс возврата. Тогда же в тумане разошлись с крейсером “Нийтака”.

На следующие сутки ВОК захватил английский параход “Аллантон”, который был отправлен с призовой партией во Владивосток. Миноносцы “203”, “205”, “206” вышли из Владивостока к острову Хоккайдо. Было уничтожено 4 шхуны. Одна шхуна захвачена и отведена во Владивосток. Миноносцы вернулись 4 июня в Посьет, а 6 июня во Владивосток вернулись крейсера. Началась подготовка к новому выходу в море. Уже 14 июня корабли начали новый поход. Сначала вспомогательные крейсер “Лена” с 8 миноносцами(“203”, “205”, “206”, “201”, “202”, “204”, “210”, “211”), затем “Россия”, “Громобой” и “Рюрик” и “Богатырь” направились через Амурский залив в море. Пройдя остров Стенина, два миноносца (“210” и “211”), имевшие наименьший запас угля, были взяты на буксир крейсерами, остальные шли самостоятельно. Ночью 16 июня миноносцы осмотрели Гензан. Не найдя там военных кораблей противника, они сожгли японскую парусную шхуну “Сейхо Мару” и каботажный пароход “Коун Мару” (36 тонн), а обнаружив в городе воинские части, обстреляли в течение 20 минут некоторые здания. Было видно, как японские солдаты бежали в горы. Огнем миноносцев разрушен склад, окруженный стеной, разбиты баржи. При возвращении миноносец “204” затоплен после аварии руля.

На следующий день, “Россия”, “Громобой”, “Рюрик”, “Богатырь” в 18 ч. 20 мин., в видимости южной оконечности о-ва Цусима обнаружили корабли Камимуры (“Идзумо”, “Ивате”, “Адзума”, “Токива”). Русские крейсера легли на курс отхода. К 20 часам, к моменту захода солнца дистанция сократилась до 70 каб. Спустя 2 часа крейсера были атакованы 8 японскими миноносцами в двух отрядах. Крейсера артиллерийским огнем отразили атаку миноносцев 17 отряда (“34”, “31”, “32” и “33”), 18-го отряда (“35”, “60” и “61”). При этом только “61” смог сблизится с “Рюриком” и безуспешно выпустить в него торпеду. По русским данным артиллеристы крейсеров достигли несколько попаданий по атакующим миноносцам. Чтобы не допустить возможного прорыва владивостокских крейсеров сквозь Корейский пролив, Камимура к утру следующего дня вернулся в южную часть западного прохода и в течение последующих дней крейсерировал южнее Цусимы между о-вом Икисима на востоке и в сторону о-ва Квельпарт на западе. Продолжая крейсерство, ВОК после встречи с Каммимурой вернулся к побережью Японии и 18 июня, в точке с координатами 36®35’N и 131®30’О встретился с английским пароходом “Чельтенхэм”. Он шел, как выяснилось, из японского порта Отару (о. Хоккайдо) с грузом леса в Фузан. Груз, предназначенный для постройки японской Фузан — Сеул — Чемульпинской железной дороги, состоял из различных деревянных брусьев, шпал и мостовых перекладин. Судно было досмотрено, и с призовой партией отправлено во Владивосток. Вспомогательный крейсер “Лена” и миноносцы вернулись во Владивосток. Вновь 3 июля ВОК в составе крейсеров “Россия”, “Громобой”, “Рюрик” и “Богатырь” вышел в море. “Лена” выходил на учения в Амурский залив, но затем вернулся обратно. На следующий день подорвался на мине у о.Скрыплева и погиб миноносец “208”. Вечером 5 июля корабли ВОК вошли в Цугару-Ван, на рассвете 6 июле русские крейсера вышли в Тихий океан. На рассвете задержан досмотрен и затем потоплен японский каботажный пароход “Такасима Мару” (130 тонн) затоплен подрывом зарядов установленных призовой партией. В 17 часов были встречены две парусные шхуны: “Кихо Мару” (140 тонн) и “Хокуру Мару” (130 тонн). По снятии людей, первая шхуна была расстреляна артиллерийским огнем “России”, вторая — затоплена подрывом зарядов установленных призовой партией “Рюрика”.

8 июля в 7 ч. 30 м. русские крейсера обнаружили и остановили большой германский пароход “Арабия”, который, как выяснилось при осмотре его призовой партией, шел из Нью-Портлэнда (штат Орегон) в Иокогаму, Кобе, Нагасаки, Шанхай и Гонгконг с разным грузом. С призовой командой и с оставленной на борту частью экипажа, под начальством русского офицера, “Арабия” была отправлена через Курильские и Лаперузов проливы во Владивосток, куда она благополучно и прибыла. 10 июля ВОК остановил и досмотрел английский п/х “Найт Коммандер” (“Knight Commander”), шедший из Шанхая в Йокогаму. Ввиду обнаружения на борту контрабанды(груз: 1000 тонн рельс и рельсовых креплений, 1700 тонн мостовых частей, 300 пар вагонных колес с осями и 400 колес отдельно, направлявшихся непосредственно на театр военных действий). П/х затоплен подрывом зарядов установленных призовой партией. Спустя 2 часа потоплено 2 японских парусных шхуны. На следующий день в 2 ч. 30 м., 17 милях на OSO от мыса Нодзима корабли ВОК встретили германский пароход “Tea”, шедший во Внутреннее море. Судно спустя несколько часов было затоплено. Спустя некоторое время был обнаружен п/х “Калхас” в 6748 тонн брутто. Шел он из Ванкувера (Канада) в Иокогаму. При осмотре выяснилось, что часть груза была военной контрабандой, остальная адресована в нейтральные порты. Судно отправлено в качестве приза во Владивосток. 15 июля русские крейсера в 11 часов вошли в пролив Цугару-Ван в виду крепости Хакодате. Японские корабли (древний крейсер, а фактически канонерская лодка “Такао”, 3 миноносца) некоторое время следовали вдоль берега, держась за переделами дальности стрельбы русских кораблей. В свою очередь, предполагая, что на подходах к проливу может находиться, Камимура со своими крейсерами, Иессен не стал расходовать снаряды на японские корабли. В 19 часов ВОК вышел из пролива и направился во Владивосток. На следующий день корабли благополучно воли в бухту Золотой Рог. По прибытии после небольшой передышки крейсера вновь стали готовить к выходу в море, тем более имелось распоряжение Алексеева о возможности прорыва Порт-артурской эскадры и необходимости оказать ей содействие. Вечером 28 июля из Мукдена передано телеграмма Алексеева, предписывающая выйти в море и следовать на встречу с Порт-Артурской эскаадрой. В это время ввиду неисправности рулевого привода крейсера “Громобой”, он стоял в суточной готовности, крейсер же “Рюрик” - в 12-ти часовой, вследствие разобранных холодильников. Ночью оба крейсера были приготовлены к выходу в море. Тем временем к утру во Владивосток пришла следующая телеграмма из Мукдена. В которой командующий Тихоокеанским флотом извещался, что прорыв удался и в настоящий момент эскадра стоит в Циндао, куда зашла с целью небольшого ремонта и пополнения запасов угля. Поэтому контр-адмиралу Иессену предписывалось быть в немедленной готовности к выходу в море. Пополнив запасы угля и воды крейсера вышли на внешний рейд и стали на якорь. Из-за неполадок с котлами “Россия” вышла на внешний рейд спустя 12 часов. Вечером 1 августа на стол вице-адмирала Скрыдлова легла очередная депеша из Мукдена, которая предписывала оказать максимальное содействие прорыву эскадры через Цусимский пролив, в связи с чем, отряду крейсеров следовало войти в западный проход Цусимского пролива в полдень 4 августа, после чего следовать на соединение с эскадрой. Во исполнение главной задачи броненосным крейсерам предписывалось атаковать патрульные суда в проливе, при встрече со 2-м броненосным отрядом вице-адмирала Каммимуры вступить в бой с целью нанесения ему поражения, при встрече же с броненосцами Адмирала Того следовало любыми способами избегать боя держась тем не менее ввиду японских главных сил до момента встречи с порт-артурской эскадрой. В полдень миноносцы протралили фарватер и вечером 2 августа владивостокские крейсера покинули внешний рейд и направились в Цусимский пролив.

Отдельно стоит упомянуть о попытке ведения классической крейсерской войны по инициативе предпринятой великим князем Александром Михайловичем.

Так крейсер “Днепр” (бывший параход Добровольного флота “Петербург”: 9460 тонн, 19 узлов, 7х1 120 мм/45, 8х1 47 мм/43, 10х37 мм/23) под флагом Добровольного флота вышел из Севастополя 20 июня. Прошел Босфор и Дарданеллы. Затем Суэц. Вышел в Красное море, поднял Андреевский флаг и установив артиллерию на штатные места и начал поиск и досмотр грузовых судов с целью обнаружения контрабанды в районе островов Джебель-эль-Таир, Зубейр, Зукар.

В результате уже 30 июня “Днепр” задержал и арестовал пароход “Малакка” с грузом военной контрабанды. Судно было отправлено с призовой партией в Севастополь. 2 июля “Днепр” изъял японскую почту с парахода “Принц Генрих”(Германия). Кроме того “Днепр” задержал в море еще 2 парохода с военной контрабандой. В результате дипломатического скандала связанного с “Малаккой” инициированного официальным Лондоном, император Николай II, уступил министру иностранных дел графу Ламздорфу, и великий князь Александр Михайлович был вынужден дать распоряжение об отзыве крейсеров. “Днепр” вернулся на Балтику 27 сентября.

С Балтики в крейсерство были отправлены крейсера “Урал” (бывшая “Мария Терезия”: 10 500 тонн, 19 узлов, 2х1 120 мм/45, 4х1 75 мм/50, 8х1 57 мм/40), “Дон” (бывший “Фюрст Бисмарк”: 2х1 120 мм/45, 4х1 75 мм/50, 8х1 57 мм/40). Оба судна в сопровождении миноносцев “Рьяный”, “Прочный” вышли из Либавы 14 июля. Миноносцы сопроводили крейсера м.Скаген, после чего вернулись в Либаву. Крейсера же направились в Атлантику. “Урал” имел задачу по поиску судов с военной контрабандой в районе Гибралтара, а “Дон” у северно-западного побережья Африки. Поход этих крейсеров можно смело счетать безрезультатным. Так вспомогательный крейсер “Дон” вернулся в Либаву 24 августа. При этом по объяснениям командира, крейсер не осмотрел ни одного п/х, ссылаясь на аварийное состояние котлов.

В свою очередь крейсер “Урал” за весь поход досмотрел только параход “Скотин” (Британия) и не обнаружив контрабанды отпустил его. 30 июля “Урал” прибыл в бухту Виго, где и получил приказ на возвращение в Либаву. 13 августа крейсер вернулся в Либаву. Всего за поход было досмотрено 12 судов, ни на одном из них контробанда обнаружена не была.

Глава VIII. От Ялу до Шахэ

Первоначальная задача Манчжурской армии по плану Алексеева заключалась в том, чтобы “притянуть на себя японскую армию, с тем чтобы помешать наступлению ее сосредоточенными силами на Порт-Артур”.Выдвижением отрядов к устью рек Ляохэ и Ялу предполагалось задержать наступление противника и выиграть время для сосредоточения войск, направленных на Манчжурский театр из Западной Сибири и Европейской России. Только крайняя медлительность и неуверенность первоначальных действий японских армий позволили русскому командованию развернуть свои войска.

Восточный отряд генерала Засулича впредь до подхода армии Куроки и начала ее переправы через Ялу целых полтора месяца находился на позиции с задачей “наблюдения и противодействия противнику”. Позиции Саходзы — Тюренчен занимали 10 батальонов, 5 конно-охотничьих команд и 32 орудия. У Потетынзы был развернут полк с 6 орудиями, выдвинувший в Чингоу 1 батальон с 4 орудиями. Правый фланг этой позиции прикрывался конницей Мищенко, наблюдавшей за побережьем Корейского залива вплоть до Бицзыво. За левым флангом позиции, у устья реки Амбихэ, располагался отряд Лечицкого, а далее течение рек Ялу наблюдалось конницей Трухина. У села Тензы расположился резерв — 5 батальонов и 8 орудий. Остальные войска были растянуты к северу по точению рек Ялу.

Культивировавшееся в русской армии презрение к окопам сказалось здесь в полной мере. Возможности укрепления позиций использованы не были. Слабо укрытые и почти не замаскированные окопы были приготовлены только на несколько рот. Артиллерия стояла открыто на горных скатах, обращенных к противнику. В тылу позиции простиралась бездорожная гористая местность.

Телеграфную связь, установленную по растянутому фронту Восточного отряда, противник в первом же столкновении легко прервал. По плану японского командования армия Куроки должна была переправиться через реку Ялу и, выдвинувшись к Фынхуанчену, обеспечить высадку 2-й армии Оку в Бицзыво и ее развертывание. Группировка Восточного отряда не являлась секретом для японцев, широко использовавших китайцев и корейцев для шпионажа, а при помощи оптических приборов они имели возможность наблюдать движение людей и батареи, установленные на склонах гор. Осторожные и скрытные действия японцев ввели в заблуждение Засулича, который полагал, что японцы производят на Ялу только демонстрацию.

В ночь на 26 апреля японцы заняли острова Киури и Сямалинду, отбросив русские конно-охотничьи команды, а к 29 апреля закончили постройку переправ через Ялу в нескольких местах и установили на островах сильную артиллерию, главным образом гаубичную, которая обеспечивала переправу. К началу следующего дня правофланговая 12-я дивизия была выдвинута к реке Эйхэ, западнее Хусана, с задачей охвата левого фланга Тюренченской позиции.

В ночь на 1 мая главные силы Куроки переправились через Ялу, имея против русских на направлении главного удара шестикратное превосходство в силах. Начав на рассвете атаку русской позиции на фронте Тюренчен — Саходзы, японцы к 8 часам заставили своего противника очистить Тюренчен и через час силами гвардии заняли Потетынзу. В то же время переправившаяся через Эйхэ 12-я дивизия, охватывая левый фланг главной русской позиции, перехватила единственную колесную дорогу на Чингоу. Бросив артиллерию и обозы, русские войска начали отступать в западном направлении, наткнувшись у Лауфангоу на передовые части 12-й японской дивизии.

Русский конный отряд, прикрывавший левый фланг главной позиции на Ялу, вместо того чтобы начать свои действия во фланг и тыл переправляющегося противника, без всякой видимой причины отошел. К 10 часам отряд Засулича уже отступал. Из резерва было выдвинуто на высоту 84, два батальона и 8 орудий 11-го Восточно-сибирского полка для прикрытия отступления. Задержавшийся на реке Хантуходзы 11-й полк был охвачен противником и около 15 часов прорвался штыковым ударом к Хаматану, неся большие потери от огня обходящих японских войск. От этого полка осталось не более 60% и только два командира рот. Орудия и пулеметы остались у противника. Преследуемый до села Лоходена отряд Засулича отступил к Феншуйлинскому хребту в большем беспорядке. Люди смешались с обозами, стреляя в панике во все стороны. Двигаясь вслед за Восточным отрядом, Куроки 6 мая сосредоточился в районе Фынхуанчена, выполнив свою первоначальную боевую задачу. Сражение на Ялу закончилось для Восточного отряда очень печально: он потерял около 2780 человек, 21 орудие и все свои 8 пулеметов, в то время как японцы потеряли только 1036 человек. Выдвинувшийся к Ялу Восточный отряд, растянувшийся на большом протяжении, не мог рассчитывать на успех, имея против себя на фронте Саходзы — Чингоу три дивизии Куроки. Поддержка со стороны главных сил русских, которые отстояли от Ялу на расстоянии свыше 200 км, не была возможна. В этих условиях Засуличу следовало бы уклониться от решительного сражения и, оставив передовые части на Ялу, отойти с главными силами на тыловую позицию. В дальнейшем Засуличу следовало отходить на промежуточные позиции, задерживая противника по принципу подвижной обороны, что с успехом применялось бурами в англо-бурскую войну. Предположения Засулича о предстоящей переправе японцев у Саходзы не оправдались: решительный удар Куроки был направлен в охват Тюренчена.

В конечном итоге на Ялу из всех сил Восточного отряда в сражении приняло участие только около 8000 человек против 25-30 тыс. японцев, а когда выяснилась группировка противника, русское командование не попыталось стянуть отряд, стоявший у Саходзы, и резерв к угрожаемому направлению. Управление русскими войсками в сражении на Ялу оказалось далеко не на высоте. Приказание Засулича об отступлении было получено в 12 часов, однако в 15 часов 11-й Восточносибирский полк находился еще на высоте 84, что вызвало у полка огромные потери. Телеграфная связь по фронту была в первом же столкновении нарушена, а конная связь затруднялась горной и бездорожной местностью. Отсюда — отсутствие взаимной связи. Отдельным частям не была известна задача, поставленная Восточному отряду в целом, что стесняло инициативу частных начальников. Первый успех, достигнутый Куроки в результате сражения на Ялу, оказал большое влияние на успех дальнейших действий японцев в Манчжурии. Выдвинувшись к Фтынхуанчену — дальше, чем ему было указано — Куроки создал угрозу главным силам русской армии, сковывая свободу действий Куропаткина в южном направлении, куда стремилась японская армия для осады Порт-Артура. Выдвинутое положение армии Куроки полностью обеспечивало высадку и развертывание 2-й и 3-й японских армий.

Бой у Вафангоу

При создавшейся оперативной обстановке Куропаткин считал весьма рискованными какие-либо предприятия по выручке Порт-Артура впредь до соответствующего усиления своей армии. Движение Маньчжурской армии на юг позволило бы армиям-Куроки и Нодзу выйти на сообщения русских, что поставило бы Куропаткина в крайне тяжелое положение; однако политика взяла верх над оперативной целесообразностью и продиктовала стратегии нездоровое решение: Куропаткин получил директиву выдвинуть на выручку Порт-Артура корпус силой до 40 000 человек с возложением на него ответственности за участь Порт-Артура. Усиленный корпус генерала Штакельберга в составе 33 000 человек и 96 орудий выступил с задачей “притянуть на себя возможно большие силы противника и тем ослабить его армию, оперирующую на Квантунском полуострове.

Корпус Штакельберга выдвинулся к Вафангоу и окопался на позиции протяжением около 7 км. Позиция была выбрана неудачно: впереди лежащая холмистая местность командовала над позицией и представляла удобство для охватов и обходов со стороны противника. 15 июня Оку перешел в наступление силами трех пехотных дивизий и кавалерийской бригады общей численностью около 40 000 человек и 100 орудий, охватывая оба фланга позиции Штакельберга. Казачья бригада генерала Самсонова, прикрывавшая правый фланг Штакельберга, слишком поторопилась отойти на север, облегчая обходное движение 4-й японской дивизии вдоль реки Фуджоохэ. Наступление Оку на левом русском фланге было задержано огнем артиллерии. Штакельберг перешел здесь даже в наступление, вынудив 3-ю дивизию несколько отступить, однако охват японцами правого фланга русских и появление передовых частей обходящих японских войск у железной дороги севернее станции Вафангоу заставили Штакельберга начать отход к северу.

Сравнительно благополучным выходом из боя под Вафангоу корпус Штакельберга обязан медлительности обходного движения 4-й японской дивизии, преждевременному израсходованию генералом Оку своих резервов для расширения охватывающего фронта и проливному дождю, который ослабил наступательную энергию японцев. Русские потеряли здесь 3563 человека и 17 орудий, японцы — 1190 человек. Так неудачно закончилась запоздалая помощь Порт-Артуру. Если наступательная операция Штакельберга в направлении на Цзиньчжоу имела смысл в то время, когда армия Оку готовилась к атаке Цзиньчжоуской позиции, то она являлась весьма рискованной, когда Оку уже двигался на север, а на востоке угрожали армия Куроки и высаживающиеся в Дагушанн войска будущей 4-й армии Нодзу.

Бои на подступах к ляоянскому укрепленному району

После первоначальных сражений на путях наступления японских армий русские войска в средних числах июля располагались в двух группах. На правом фланге Манчжурской армии, к югу от Ташичао, на путях наступления 2-й армии Оку располагались 1-й и 4-й Сибирские корпуса общей численностью 42 000 человек и 106 орудий под объединенным командованием генерала Зарубаева. Правый фланг Зарубаева прикрывался отрядом из трех батальонов у Инкоу и Ляохейским отрядом, наблюдавшим течение реки Ляохэ. Левый фланг обеспечивался разведкой конного отряда Мищенко в общем направлении на перевал Чапанлин. Уступом за левым флангом группы Зарубаева против Дагушаньской группы японцев сосредоточен был в районе Симучена 2-й Сибирский корпус Засулича силой 24 000 человек и 72 орудия. Все эти войска, составлявшие так называемую Южную группу Манчжурской армии, находились под непосредственным командованием Куропаткина, штаб которого располагался на станции Ташичао. 35-я дивизия (17-го корпуса) и одна артиллерийская бригада — 16 000 человек и 96 орудий — составляли резерв Южной группы и расположены были в Хайчепе. На путях Куроки к Ляояну, по западному берегу реки Ланхэ, укреплялся отряд Келлера — 25 000 человек и 84 орудия — имевший главные силы в Ляньдясане. Правый фланг Келлера прикрывался конным отрядом Грекова в районе Титуню. За левым флангом Келлера, у Сихэяна, располагался отряд Гершельмана — 6000 человек и 45 орудий — обеспечивая пути на Ляоян. Севернее Гершельмана, у Шаньдяну, стоял отряд Любавина — 2000 человек и 6 орудий, а далее к северу самостоятельно действовал отряд Мадритова — 1500 человек. Два последних отряда прикрывали направление на Мукден. Помимо того, в Ляояне находился гарнизон в составе 5000 человек и 30 орудий, а в Мукдене — около 3000 человек.

Все войска, расположенные против японской армии Куроки, составляли Восточную группу, однако общего командования этой группой на месте организовано не было. На всех направлениях русские войска возводили укрепления. На подступах к Ляояну также создавались укрепленные позиции в предвидении генерального сражения под Ляояном. Через реку Тайцзыхэ строилась переправа и укреплялся тет-де-пон. Общая численность боевого состава русских войск, противопоставленных японским армиям, достигала около 140 000 человек при 507 орудиях. Объединенными действиями войск на Манчжурском театре руководил наместник Алексеев с полевым штабом в Мукдене.

Японские войска к этому времени располагались в трех группах.

1-я армия Куроки — 40 000 человек и 120 орудий, — двигаясь в направлении к Ляояну, была развернута на широком фронте Фанцзяпуцза — Таканцзы.

Дагушаньская группа под командованием генерала Кавамуры в составе 16 000 человек и 36 орудий, пройдя Сюянь, двигалась к Симучену. Впоследствии Дагушаньская группа включила в свой состав 5-ю дивизию из армии Оку и переименована была в 4-ю армию под командованием генерала Нодзу.

Армия Оку — 50 000 человек и 258 орудий — не встречая сопротивления после Вафангоу, расположилась в районе Гайчжоу. Там же расположился Ояма со своим штабом.

Общие силы японцев без осадной армии Ноги достигали 106 000 человек и 414 орудий. План ближайших действий Куропаткина базировался на весьма сомнительных данных о противнике, представленных ему разведывательным отделением его штаба и преувеличивавших силы японцев вдвое. Имея перевес в силах, Куропаткин, опасаясь обхода левого фланга Южной группы, решил в случае перехода Оку в наступление очистить Инкоу и Ташичао и отвести Южную группу к Хайчену. Отход к Хайчену, по представлению Куропаткина, приводил войска к более сосредоточенному расположению и в то же время отвлекал войска Оку от Порт-Артура на один переход. Вместе с тем это давало выигрыш времени для сосредоточения прибывающих в Ляоян остальных частей 17-го корпуса, после чего могла представиться возможность принять решительный бой. Для обеспечения тыла Куропаткин высказывал Алексееву пожелание о необходимости оттеснения армии Куроки к востоку. Таким образом, план Куропаткина сводился к отступлению Южной группы перед более слабыми силами японцев и к наступлению Восточной группы против превосходных сил японцев в гористой и бездорожной местности. Куропаткин отдавал себе отчет, что потеря Инкоу приведет к утрате связи с Порт-Артуром и вместе с тем расширит охватывающую базу японцев. План Куропаткина встретил резкое сопротивление со стороны Алексеева. Алексеев требовал активных действий для освобождения Порт-Артура, потеря которого грозила уронить престиж России на Востоке. Активным действиям Южной группы в направлении Порт-Артура должно, по мнению Алексеева, предшествовать оттеснение к востоку армия Куроки, которая являлась угрозой сообщениям русской армии. Войска, действующие против Куроки, могут быть усилены 17-м корпусом. Южная же группа может уступить занимаемую ею позицию у Ташичао только под давлением превосходных сил противника.

Для осуществления плана Алексеева началась переброска 12 батальонов и 96 орудий из Южной группы в Восточную; при этом задача, которая ставилась Зарубаеву, носила неопределенный характер: сначала от Южного отряда требовали упорной обороны, а через три дня указывалось на необходимость отходить, если противник будет наступать превосходными силами, имея в виду “важность сбережения сил… для решительного боя”. В то время как русское командование склонно было к преувеличению японских сил для оправдания своей пассивности, японцы оценивали силы русских вдвое слабее по сравнению с действительным их наличием, что толкало их к активным действиям. После боя у Вафангоу японцы не организовали немедленного наступления вследствие необходимости организации тыла. 2-я армия Оку была занята перешивкой железной дороги на узкую колею для создания возможности использования японского подвижного состава. Наступление Куроки задерживалось крайне пересеченной местностью. В наступательном плане японцев в этот период ярко отразилась немецкая оперативная школа: план японцев предусматривал одновременное наступление японских армий с востока и юга с угрозой превращения оперативного охвата в тактический. Прикованность Оку к железной дороге как к коммуникации вызывала опасение обхода правого фланга 2-й армии, для обеспечения которого была усилена Дагушаньская группа за счет армии Куроки.

Бои у Ташичао и Симучена

Пока русское командование производило перегруппировку войск для “постепенного наступления” против Куроки, армия Оку перешла утром 23 июля в наступление против Южной группы. Двухдневное сражение разыгралось к югу от Ташичао, где русские заняли позиции к востоку от железной дороги.

1-й Сибирский корпус растянулся на позиции от железнодорожного холма до Стрелковой горы, имея перед собой открытую местность. Растущий перед правым флангом позиции гаолян был снят на глубине 1500 шагов от русских окопов. Далее по высотам до Чжаныуантуня расположился 4-й Сибирский корпус, имея перед собой высоты, которые командовали над позицией, что потребовало занятия у Наньдалина передовой позиции. В резерве 4-го корпуса оставалось 4 батальона и 8 орудий. В резерве командующего Южной группой — 10 батальонов, 6 сотен и 8 орудий. Правый фланг позиции прикрывался конным отрядом Коссаговского, левый фланг — конницей Мищенко.

Оку начал свое наступление четырьмя дивизионными колоннами на фронте в 25 км; однако сильная грязь между железной и мандаринской дорогами вынудила его свернуть несколько вправо, а крайне пересеченная местность на правом своем фланге затрудняла обход русской позиции.

Бой 23 июля свелся к артиллерийской перестрелке. На левом фланге японцев гаолян затруднял ориентирование. Русская артиллерия стояла укрыто и стреляла с закрытых позиций. К вечеру артиллерийская перестрелка утихла, а на рассвете следующего дня японцы возобновили артиллерийский огонь, перейдя в наступление пехотой лишь на направлении Дафаншэнь; однако все их атаки на правый фланг 4-го корпуса были отбиты энергичными штыковыми контратаками. Еще в полдень, несмотря на успех артиллерии 1-го Сибирского корпуса в борьбе с превосходной артиллерией японцев и ничтожные потери в пехоте от артиллерийского огня, командир 1-го корпуса Штакельберг возбудил перед Зарубаевым вопрос об отходе, а к вечеру начальник Южной группы отдал приказ об отступлении под прикрытием темноты на Хайчен.

Русские потеряли под Ташичао 1050 человек, японцы — 1189 человек. Так повлияла директива Куропаткина о “сбережении сил для решительного боя”. Русские отступили, несмотря на то, что Зарубаев не использовал своего резерва; 1-й Сибирский корпус участвовал в этом бою только своей артиллерией. При наличии многочисленной конницы Зарубаев не был осведомлен о силах противника; он полагал, что против него действует помимо армии Оку еще Дагушаньская группа. Русская конница проявила себя весьма пассивно, не попытавшись действовать на фланги и тыл противника. Русское командование вообще обнаружило неумение использовать конницу: главная масса ее была сосредоточена в гористой местности на левом фланге. Русская артиллерия в этом бою стреляла с закрытых позиций и сумела подавить артиллерию японцев и остановить их пехоту. Однако батареи действовали разрозненно, без согласования между дивизионами. Характер местности вынудил Оку отказаться в этом бою от охвата и обхода флангов и предпринять попытку прорыва центра, которая ему не удалась. Фронтальное наступление Оку не было поддержано Дагушаньской группой, а поросшая высоким гаоляном местность не дала возможности использовать в полной мере артиллерию. Преждевременное отступление русских избавляло японцев от излишних усилий и отдавало в их руки весьма важный пункт — Инкоу.

Между тем 1-й и 4-й Сибирские корпуса отошли, сосредоточившись по обе стороны железной дороги близ Хайчена. К левому флангу 4-го корпуса примыкал 2-й корпус, занимая позицию у Симучена. Объединенные силы Зарубаева к 30 июля составляли 48 000 человек и 200 орудий и подготавливались к “грозному отпору” в случае наступления противника. Восточный отряд численностью около 50 000 человек развернулся к этому времени на широком фронте, имея правый фланг у Тхавуана и левый — у Далингоу. Между Южным и Восточным отрядами располагался конный отряд Амилахвари.

Отходившие войска Зарубаева не разрушали железной дороги, что весьма облегчало дальнейшее продвижение Оку. Захватив большое количество вагонов, но ни одного паровоза, японцы заменили паровую тягу силой кули. К 30 июля Оку уже находился в районе Ташичао, имея непосредственно за своим правым флангом 4-ю армию Нодзу, объединившую Дагушаньскую группу и 5-ю дивизию из 2-й армии. Оку насчитывал в своей армии к этому времени 42 000 человек, Нодзу — 26 000 человек. Нодзу еще накануне продвинулся к Симучену, получив 28 июля распоряжение Ойямы “овладеть, если возможно, этим пунктом”. Занимаемая 2-м корпусом за Симученом позиция была обращена на юго-восток; она тянулась по высотам с крутыми скатами и, укрепленная инженерными работами, считалась неприступной. Гористая местность представляла неудобства для использования полевой артиллерии, а горной артиллерии русские здесь не имели. Однако японцы не обнаруживали стремления к лобовой атаке русской позиции и начали стягивать свои войска с явным желанием обойти правый фланг позиции 2-го Сибирского корпуса. Это обстоятельство было обнаружено Засуличем, однако Куропаткин продолжал беспокоиться за левый фланг позиции.

30 июля происходила перестрелка перед фронтом 2-го Сибирского корпуса, а в ночь на 31-е японцы начали наступление тремя колоннами в промежуток между 2-м и 4-м Сибирскими корпусами, где на протяжении 18 км развернулись 3 русских отдельных отряда общей силой 9 батальонов, 16 эскадронов и 4 орудия. Разрозненные действия русских в этом бою успеха не имели. Отряды, прикрывавшие промежуток, с боем отошли, а за ними начал отходить правый фланг 2-го корпуса, и Куропаткин отдал приказание 2-му корпусу об отходе к Хайчену. Неудача Восточного отряда в бою с Куроки в этот день заставила Куропаткина отвести 1 августа Южную группу на Айсандзянскую позицию, где она сосредоточилась 4 августа.

В бою под Симученом русские потеряли 1670 человек, а японцы — 860.

Бои Восточной группы

После предпринятой в средних числах июля неудачной попытки оттеснения к востоку армии Куроки Восточная группа перешла к обороне, преграждая пути на Ляоян. На правом фланге группы отряд Келлера — 17 000 человек и 66 орудий — располагался на позиции Янзелин — Тхавуан; на левом фланге позицию Пьелин — Юшулин занимал 10-й корпус численностью до 24 000 человек и 95 орудий. В 15-километровый промежуток между этими позициями был выдвинут полк из состава отряда Келлера. Неудобство Пьелинского участка позиции заключалось в том, что путь отхода пролегал в дефиле, окаймленном высокими горами, и хорошо с них простреливался. Левый фланг группы обеспечивался отрядами Грулева и Любавина, растянувшимися по течению реки Тайцзыхэ. В районе Ляояна оставался в резерве 17-й корпус силой 24 000 человек и 89 орудий.

Таким образом, не считая прикрывающие левый фланг отряды, Куропаткин имел здесь 65 000 человек и 250 орудий против 46 000 человек и 108 орудий Куроки. Задача, поставленная Куропаткиным Восточной группе, которая находилась в общем командовании Бильдерлинга, страдала неопределенностью: наряду с требованием упорной обороны он в то же время предупреждал о необходимости отхода на “главные” позиции в тылу — Ляньдясань — Анпилин, создавая тем самым отступательные тенденции у войск, деморализованных предшествующими неудачами.

Армия Куроки в составе 12-й, 2-й и гвардейской дивизий и трех резервных бригад была растянута, частично окопавшись на фронте Сихэян — Диндяпуза — Сандолин в ожидании распоряжения Ойямы на дальнейшее наступление. В плане ближайших действий Куроки предусматривал атаку 10-го корпуса у Юшулина силами 12-й дивизии и одной бригады 2-й дивизии с одновременным наступлением остальными частями против Келлера с целью отрезать пути его отступления на Ляньдясань.

На рассвете 31 июля Куроки перешел в наступление. Левый фланг Юшулинской позиции атаковала правофланговая бригада Кигоши при поддержке пяти горных батарей. Части Тамбовского полка, захваченные японцами врасплох, начали отступать на второй гребень высот, потеряв в первом же столкновении 250 человек. Закрепившись на втором гребне, Тамбовский полк пытался приданной ему артиллерией обстрелять японскую пехоту с открытых артиллерийских позиций, однако умелая маскировка японской пехоты на пересеченной местности избавляла ее от серьезных потерь. К полудню японцы заняли Юшулин. К тому же времени бригада Шимамуры вытеснила русских с Пьелинского перевала. От попытки охватить левый фланг 12-й японской дивизии у Пьелина генерал Мартсон вынужден был отказаться вследствие появления здесь бригады Окасаки (2-й японской дивизии). Заняв высоты, окаймляющие горное дефиле с юга, Окасаки нанес отступающим русским большие потери огнем своей артиллерии. Сильная жара несколько задержала активность японцев. К вечеру 12-я дивизия двумя ротами обозначила обход левого фланга 10-го корпуса. Охваченный с обоих флангов, командир 10-го корпуса Случевский начал отступление. Одновременно японцы перешли в наступление на Тхавуанскую позицию. Сковывая русскую позицию фронтальным наступлением частей 3-й бригады 2-й дивизии, Куроки направил в обход правого фланга позиции гвардейскую дивизию.

Наступление японцев в горной местности не позволило Куроки выдержать полностью свой план в части регулирования действий отдельных колонн. К 5 часам гвардия оттеснила передовые части русских и перешла реку Ланхэ, охватывая Янзелинскую позицию с юга. Обходная гвардейская бригада Асады запаздывала, а появившись на поле сражения только в 13 часов, она была задержана огнем с фланговой позиции русских у Янзелина. Энергичное сопротивление русских стрелков у Тхавуана вынудило Куроки сосредоточить здесь всю бригаду 2-й дивизии для атаки Тхавуанской позиции, которую японцы заняли после 12 часов. К концу дня генерал Кашталинский, вступивший в командование отрядом взамен убитого Келлера, собрал совет для обсуждения дальнейших действий. Совет под влиянием неудач принял решение об отступлении к Ляньдясаню.

Бой Восточной группы 31 июля закончился потерей около 2 500 человек и приближением Куроки к Ляояну на целый переход. Японцы потеряли здесь около 1000 человек.

Несмотря на превосходство в силах, русское командование не сумело организовать контрудара с охватом открытого правого японского фланга, за который Куроки весьма опасался. Резерв 10-го корпуса был израсходован по частям в различных направлениях, а резерв Куропаткина — 17-й корпус — оставался в бездействии.

Пехота не поддерживалась артиллерией. Например, у Сихэна введено было только 16 орудий из 88. На Тхавуанской позиции была использована только треть артиллерии, причем артиллерия стояла открыто, несмотря на печальный опыт предыдущих сражений. Слабое использование артиллерии объясняется отчасти недостатком позиций на местности, изобилующей острыми хребтами и крутыми скатами. Наступление Куроки, предпринятое против превосходных сил русских при полной необеспеченности правого фланга, закончилось удачно. Куроки ввел в бой всю пехоту и всю артиллерию и на главнейших участках своего наступления был сильнее русских.

Преувеличенные данные о русских силах вызвали слишком осторожные и медлительные действия Куроки, который на преследование отступающих русских не решился.

Глава IX. Ляоянская операция

После отступления русских к ляоянскому укрепленному району наступательный порыв японской армии был в значительной степени ослаблен изнуряющей жарой, сменившейся тропическими ливнями. Необходимо было устроить тыл, установив новую коммуникацию на Инкоу и подготовив только что захваченный железнодорожный участок для обслуживания войск. Прежде всего, нужно было перешить дорогу на более узкую колею для использования здесь подвижного состава, доставленного из Японии.

Армия Куроки оставалась на Юшулин-Тхавуанской позиции. Нодзу и Оку располагались в районе Хайчен — Ньючжуан.

Русская армия пополнялась прибывающими укомплектованиями. В начале августа закончил свое сосредоточение 17-й корпус Бильдерлинга. В середине августа начал прибывать 5-й Сибирский корпус Дембовского. Ожидался 1-й армейский корпус Мейендорфа.

В то же время пополнялись и японские войска. Не увеличивая числа организационных единиц, японцы вливали пополнения в существующие части до штатного состава. Это обстоятельство освобождало их от увеличения числа офицеров. Японский шпионаж представил своему командованию довольно точные данные о силе и группировке русских войск и об ожидающихся ими пополнениях. Предстоящее усиление русской армии заставило японское командование торопиться с наступательными действиями, решительный характер которых должен был привести к концу кампании.

План Оямы предусматривал концентрическое наступление армий: 2-й и 4-й — против Южной группы и 1-й — против Восточной группы с выходом на сообщения русских севернее Ляояна. Трудность фронтального наступления южной группировки японцев требовала достижения предварительного успеха на фронте Куроки для создания угрозы тылу Зарубаева и ослабления устойчивости его обороны. Первоначальной задачей Куроки ставился выход на реку Танхэ для дальнейшего движения к Ляояну. Армии же Нодзу и Оку должны были наступать к Ляояну в полосе железной дороги, сбив предварительно войска Южной группы с занимаемой ею Айсандзянской позиции. Личный свидетель торжества Мольтке под Седаном, Ояма не имел возможности сосредоточить под Ляояном превосходства сил, а потому достижение пруссаков, выразившееся в соединении их армий на поле сражения с тактическим окружением армии Мак-Магона, представлялось здесь сомнительным. Задача, поставленная Куроки, не носила решительного характера: ему предписывалось переправиться, “если окажется возможным”, через Тайцзыхэ и выйти на сообщения русских. Оку и Куроки не получили задачи сомкнуть свои фланги в тылу противника.

В то же время Куропаткин колебался в выборе плана дальнейших действий. Длительное затишье на фронте не побудило его к наступлению, а вызвало с его стороны лишь “твердое” решение принять бой на занимаемых позициях, в случае если японцы перейдут в наступление. Такое решение, однако, не помешало ему предупредить войска о подготовке к отходу на передовые Ляоянские позиции в предвидении натиска со стороны японцев. Бой на занимаемых позициях, по мысли Куропаткина, должен был носить лишь демонстративный характер. Вообще перспективы сражения под Ляояном рисовались в воображении Куропаткина в мрачных красках; уже в первых числах августа он приступил к разработке соображений относительно возможной эвакуации Ляояна, прекратив накапливание здесь запасов. Численность противника, по сведениям штаба Куропаткина, была значительно преувеличена, однако прибытие к 23 августа 5-го Сибирского корпуса и кажущаяся пассивность японцев, объяснявшаяся переброской войск на усиление Ноги, натолкнули даже Куропаткина на мысль о возможности наступления; впрочем, мысль эта была вскоре отброшена, и окончательное решение Куропаткина вылилось в “упорное сопротивление”. В силу этого решения от Зарубаева требовалась энергичная оборона Айсандзянской позиции. Задача Бильдерлинга с формулировке Куропаткина выражалась в “отпоре противнику”, если последний начнет наступление против Восточной группы.

К 23 августа Южная группа в составе 1-го, 2-го и 4-го Сибирских корпусов занимала так называемые Айсандзянские позиции, имея впереди сильное охранение. Насчитывавшая 70 000 человек и 152 орудия Южная группа располагалась на 15-километровой позиции под командованием Зарубаева. 3-й Сибирский и 10-й армейский корпуса, составляя Восточную группу под командованием Бильдерлинга, занимали растянувшуюся на 32 километра позицию Ляньдясань — Аппилин и далее до реки Тайцзыхэ, насчитывая в своих рядах 55 000 человек и 298 орудий.

Общий резерв составляли 17-й корпус, отряд Мищенко и частично прибывшие пополнения — всего около 28 000 человек, расположенных в Ляояне. 17-й корпус в начале сражения передан был в состав Восточной группы и числился в ее резерве. Высаживавшиеся в Мукдене части 5-го Сибирского корпуса в составе около 30 000 человек и 48 орудий составляли армейский резерв. Кроме того, на охране флангов было около 8000 человек. В промежуток между Южной и Восточной группами было выдвинуто несколько небольших отрядов.

Всего Манчжурская армия к началу операции насчитывала около 160 000 человек боевого состава и 592 орудия и располагалась на фронте в 75 км, что давало среднюю плотность обороны около 2130 человек и 8 орудий на 1 км. Как видно из группировки армий, плотность боевого порядка на фронте Зарубаева превышала плотность боевого порядка на фронте Бильдерлинга ввиду ожидавшегося главного удара японцев с юга. В дальнейшем боевой фронт русских усилился за счет 5-го Сибирского корпуса. Японцы располагались на достигнутых ими в последнем бою позициях. Армия Куроки силой 45 000 человек и 130 орудий занимала Юшулин-Тхавуанскую позицию, создавая угрозу левому флангу русского расположения. Уступом за правым флангом позиции у Сихэяна стояла резервная бригада Умесавы, прикрывая Куроки со стороны Бенсиху. По левому берегу Удохедзы растянулись 80 000 человек и 328 орудий армий Нодзу и Оку, имея охранение на правом берегу этой реки. Общая численность всех японских армий достигала 125 000 человек и 484 орудий, причем силы японцев на протяжении операции под Ляояном также увеличивались за счет прибывающих укомплектований.

Пятидесятикилометровый промежуток между армиями Куроки и Нодзу охранялся небольшим отрядом в Тыашеньтуне. Таким образом, группа Бильдерлинга превосходила в силах армию Куроки, в то время как Зарубаев имел против себя превосходные силы японцев. Соотношение сил на театре войны сложилось в пользу русских. Накапливание японских сил на Манчжурском театре протекало медленно. Расчет японцев на скорое падение Порт-Артура и освобождение армии Ноги не оправдался. С переброской в Манчжурию 8-й дивизии, остававшейся в Японии, не торопились: окончательного господства на море японцы еще за собой не признавали.

Если численное превосходство перед Ляоянской операцией было на стороне русских, то выгодность группировки сил была, несомненно, на стороне японцев, давая последним возможность развития операции концентрическим наступлением с юга и востока. Японский тыл вполне обеспечивался расширенным базированием, в то время как русские были прикованы к единственной железнодорожной магистрали, которой с востока угрожала армия Куроки.

По соображениям японского командования моральное превосходство и охватывающая группировка при пассивно оборонительных тенденциях русского командования должны были возместить сравнительную численную слабость японцев.

Ляоянская операция протекала на местности, которая в своей восточной части представляла труднодоступную гористую поверхность, пересеченную долинами и горами с крутыми склонами, обращенными на восток. По мере протяжения на запад местность южнее и севернее реки Тайцзыхэ все более приобретала характер равнины, пересекаемой лишь небольшими группами холмов. В 8-9 км к югу от Ляояна горы пролегали полуокружностью, прикрывая доступ к городу.

Айсандзянская позиция являлась надежным препятствием на путях Нодзу и Оку. Позиция была достаточно укреплена, имела хороший обзор и обстрел. Обход ее с востока затруднялся труднодоступной гористой местностью. Оставалась лишь возможность ближнего охвата ее со стороны Мяотай. Правый фланг обеспечивался близостью границы нейтрального Китая и узостью полосы, не допускавшей движения крупных сил.

Ляньдясаньская позиция имела удобные для противника подступы и легко могла быть охвачена. С севера к этой позиции примыкала несколько лучше укрепленная Анпилинская позиция. Эта позиция не имела обстрела, и впереди лежащая местность давала возможность скрытого подхода. Пересекающая позицию река Танхэ затрудняла связь по фронту. Обе позиции Восточного отряда имели только по одному пути отступления к Ляояну. Описанные три позиции, представляя дугу протяжением около 75 км, составляли первую линию обороны Манчжурской армии, хотя мало были связаны между собой по фронту вследствие гористого характера местности.

На эти позиции Куропаткин смотрел как на “арьергардные”, не доверяя возможности удержаться на них и бороться с энергичным противником. Второй рубеж обороны составляла позиция, названная Куропаткиным “передовой”. Пролегая по высотам, начиная от линии железной дороги до реки Тайцэыхэ на протяжении 22 км, эта позиция представляла три очага обороны: Маетуньская, Цофаптуньская и Кавлицуньская позиции. Если первая из них имела довольно хороший обстрел, то остальные изобиловали мертвыми пространствами и удобными подступами со стороны противника. Серьезных укреплений вторая линия обороны также не имела. Инженерные работы ограничились возведением окопов неполного профиля, расчисткой обстрела на 300-600 шагов и устройством некоторых искусственных препятствий. На обратных скатах высот были устроены орудийные окопы с расчетом на стрельбу с закрытых позиций.

На правом берегу реки Тайцзыхэ, по линии Сыквантунь — Янтайские копи, местность представляла ряд высот с перемежающимися долинами, поросшими гаоляном, причем высокая гора у Янтайских копей допускала весьма широкий обзор. Вообще передовая Ляоянская позиция могла иметь устойчивость при условии фронтального наступления противника. Появление японцев на правом берегу Тайцзыхэ вынуждало к очищению этой позиции. Главная Ляоянская позиция составляла третью линию обороны. Правый фланг этой позиции начинался фортом N VIII у деревни Хоуцзялинцза на правом берегу Тайцзыхэ. Дальше позиция тянулась полуокружностью к югу от Ляояна, упираясь своим левым флангом в Тайцзыхэ у деревни Эфа. На всем протяжении около 14 км главная позиция имела 8 фортов временного характера и 8 редутов. В промежутке между этими укреплениями построены были стрелковые окопы и подготовлены артиллерийские окопы на 208 полевых орудий. Перед позицией имелись искусственные препятствия и Ляояна 6 мостов через реку и несколько малодоступных для обоза глубоких бродов только севернее Ляояна.

Плотно заселенный ляоянский район был покрыт гаоляном, в котором могли скрываться даже всадники. Крепкие стебли гаоляна, выходящие из влажной почвы, весьма затрудняли движение и ориентирование. Для наблюдения необходимо было иметь переносные вышки. Для укрепления оборонительного района на правом берегу Тайцзыхэ, восточнее Ляояна, почти ничего сделано не было, и, таким образом, оборона части укрепленного района, простиравшейся к югу и за левым берегом этой реки, совершенно не обеспечивалась в случае, если бы противник появился на правом берегу реки.

Наступление Куроки. Бои под Ляньдясанем и Анпилином

Главнокомандующий японскими армиями решил перейти в наступление 24 августа. На основе уже приведенных соображений армии Куроки предписывалось атаковать Восточную группу русских и к 26 августа овладеть позициями противника на реке Танхэ. Наступление остальных японских армий предполагалось начать после достижения армией Куроки некоторого успеха.

Куроки поставил себе задачей нанести главный удар на Анпилинскую позицию, занятую войсками 10-го корпуса Случевского, и прорвать его фронт с охватом левого фланга. Для того чтобы ввести русских в заблуждение относительно направления главного удара, Куроки выдвинул предварительно против 3-го Сибирского корпуса Иванова гвардейскую дивизию, поставив ей задачу сковать противника на фронте и притянуть на себя его резервы угрозой охвата правого фланга. Восточная группа расположена была в это время на подготовленных позициях. Ляньдясаньскую позицию занимала 6-я Восточносибирская стрелковая дивизия. 3-я Восточносибирская стрелковая дивизия оставалась в резерве, располагаясь в двух группах: у Кофынцы — 6 батальонов и 16 орудий Кашталинского и у Сяолинцзы — 5 батальонов Марданова.

Анпилинская позиция была занята 10-м корпусом, выдвинувшим на участок высота 300 — “Анпилинский перевал” 9-ю пехотную дивизию, за левым флангом которой стоял полк 31-й пехотной дивизии. Остальные части этой дивизии составляли резерв, расположенный также в двух группах: у Таампина — один полк и у Шупшвянцзы — два полка. В резерве группы в районе Ляояна оставался 17-й корпус и 12 эскадронов. В ночь на 24 августа гвардейская дивизия Хасегавы, сосредоточенная в районе Тхавуан, перешла в наступление с нанесением главного удара против слабо защищенного правого фланга 3-го Сибирского корпуса. К рассвету 2-я гвардейская бригада вышла на линию Холунгоу — Сяматунь, имея за своим левым флангом 1-ю гвардейскую бригаду. На достигнутом рубеже дивизия начала окапываться. Обе бригады выдвинули передовые части, которые сбили боевое охранение русских. Резерв дивизии — 2 батальона и кавалерийский полк — остановился западнее Нютхнай. Здесь же расположилась вся артиллерия дивизии. Для обеспечения левого фланга дивизии гвардейская кавалерия, подкрепленная ротой пехоты, выдвинута была к Цейцзягоу.

Под прикрытием утреннего тумана передовые части гвардии перешли в наступление и приблизились к позиции русских у Тунсинну, однако рассеявшийся вскоре туман позволил русским отбить атаку огнем с близких дистанций. Вторичная атака японцев на Тагоу и Тунсинпу также не имела успеха. В то же время 2-я гвардейская бригада атаковала центр расположения 3-го Сибирского корпуса, прорвав линию сторожевого охранения между Ляньдясанем и Киминсы. Выдвинутый к Ляньдясаню резерв под командованием Марданова успеха не имел и отошел. 3-й корпус в этот день удержался на месте, потеряв лишь позиции боевого охранения, сбитого передовыми частями противника, который начал окапываться на занятом рубеже.

Окапывание японской гвардии и подтягивание артиллерии вызвали у русских впечатление подготовки японцами исходного положения для предстоящего решительного наступления. В действительности здесь производилась только демонстрация, отвлекавшая внимание от направления главного удара на позиции 10-го корпуса. Опасаясь обхода правого фланга 3-го Сибирского корпуса, Куропаткин отдал приказание командиру корпуса занять Павшугоу. Утром следующего дня японская гвардия возобновила наступление, начав артиллерийский обстрел русских позиций у Кофынцы. После полудня японская пехота заняла Ляньдясань, а к вечеру выполнила задачу дня, выйдя на линию Ляньдясань — Тунсинпу. В этот же день 3-й Сибирский корпус выполнил приказание об удлинении правого фланга: из резерва, стоявшего в Кофынцы, было направлено 3 батальона к Тасигоу. В то же время к правому флангу примкнул отряд Грекова, который был ранее выслан в Лаодинтану для обеспечения фланга корпуса. Переоценка сил противника и непонимание его намерений на фронте 3-го Сибирского корпуса заставили Куропаткина направить на усиление Иванова 35-ю пехотную дивизию (17-го корпуса) из резерва.

Таким образом, Куроки удалось ввести русских в заблуждение относительно направления, подготовлявшегося японцами главного удара. Внимание русского командования было приковано к правому флангу Восточной группы. Успех гвардии облегчил наступление 12-й и 2-й японских дивизий. С вечера 25 августа 12-я дивизия начала наступление, с тем чтобы атаковать русских утром следующего дня. Обеспечив свой правый фланг небольшим отрядом, начальник 12-й дивизии Инуйе двинул свои войска двумя бригадными колоннами на фронте Пегоу — Папаплинский перевал. За правой колонной двигался резерв — 2 батальона и 6 орудий.

Одновременно начала движение 2-я японская дивизия Нисши, которая еще накануне перешла реку Ланхэ с задачей выхода на фронт Цегоу — высота 300. Эта дивизия также наступала двумя бригадными колоннами: правую колонну составляла 15-я бригада Окасаки, которая двинулась на Кунчалинский перевал; 3-я бригада Матсунаги, составляя левую колонну, наступала на высоту 300, лежавшую на стыке 3-го и 10-го корпусов.

Отбросив ночью передовые части русских, занимавших горный хребет восточнее Пегоу, 23-я бригада Кигоши, подкрепленная резервным полком, еще в темноте начала охватывать левый фланг 10-го корпуса. Когда начало рассветать, охватывающая группировка японцев была поддержана огнем артиллерии с высот, что южнее деревни Сакань, на левом берегу Тайцзыхэ. Высланный русскими резерв для парирования охвата был задержан артиллерийским огнем японцев.

Нажим японцев на левом фланге 10-го корпуса и начавшийся отход правого крыла корпуса под давлением 2-й дивизии заставили русских в 16 часов очистить Анпилинские позиции и отойти в долину реки Танхэ, оставив часть артиллерии в руках противника. Левофланговая бригада 12-й дивизии заняла Чедяпуцзы, оттеснив русских.

Между тем правофланговая бригада 2-й дивизии ночью достигла Хедяпуцза и, сбив передовые части русских у Кунчанлинского перевала, начала приближаться к Цегоу. Левая колонна под прикрытием темноты атаковала правый фланг 10-го корпуса штыковым ударом, оттеснив его к северо-западу. В этом бою, происходившем на весьма пересеченной местности, русские потеряли управление. Уже после 7 часов командир 10-го корпуса Случевский, израсходовав по частям свой резерв, обратился к Бильдерлингу с просьбой о подкреплении, но начальник Восточной группы, у которого осталась в резерве только одна 3-я дивизия (17-го корпуса), воздерживался от преждевременного ее израсходования. Не получив подкрепления, командир 10-го корпуса отвел свои войска, сопровождаемые артиллерийским огнем противника, на тыловую позицию, заняв на правом фланге высоту 300 и примыкающие к ней высоты.

В то же время продолжался бой на левом фланге 1-й японской армии. В ночь на 26 августа гвардейская дивизия возобновила наступление, развернувшись на фронте Киминсы — Тунсинпу. Хасегава наносил удар своим левым флангом, поставив 1-й бригаде Асады задачу по захвату района Сесигоу — Тасигоу.

Начавшийся на рассвете обстрел русских позиций огнем 60 орудий, располагавшихся в основном восточнее и южнее деревень Тагоу и Тунсинпу, встретил энергичный ответный огонь русских батарей, стрелявших уже с закрытых позиций. К 11 часов японская артиллерия была отчасти подавлена, однако пехота противника продолжала наступление.

1-я гвардейская бригада двигалась в указанном ей направлении с охватом правого фланга русского расположения у Павшугоу (схема 19) и оказалась здесь в весьма невыгодном положении благодаря энергичным действиям 140-го Зарайского полка (35-й пехотной дивизии).

Оттеснив отряды Дружинина и Грекова, японская гвардия начала теснить правый фланг 3-го Сибирского корпуса, где располагался 24-й Восточносибирский стрелковый полк Лечицкого.

140-й Зарайский полк двигался из Цофантуня в район сосредоточения дивизии — в Кофынцы — и, узнав по пути о появлении японцев у Павшугоу, по собственной инициативе изменил направление своего движения. Сосредоточившись в Павшугоу, Мартынов перешел в наступление на Тасигоу, охватывая фланг противника.

Охотничья команда Зарайского полка двигалась по горам правее главных сил полка. Еще правее двигались одна рота, две сотни и одна охотничья команда под общей командой Висчинского (из отряда Грекова).

Неожиданно атакованная японская гвардия загнула свой фланг, пытаясь задержаться на высотах, однако натиск Зарайского полка, поддержанного с фронта 24-м Восточно-сибирским полком, вынудил японцев к беспорядочному отступлению. Дальнейшему развитию успеха Зарайского полка помешало полученное в полку ложное донесение о скоплении крупных сил японцев у Елюлинцзы, где в действительности оказались только два японских эскадрона, охранявших левый фланг гвардии. Потерпев здесь неудачу, Хасегава предпринял атаку на фронте Катасы — Тасинтунь, однако и здесь был отбит огнем русской артиллерии, после чего бой прервался разразившимся ливнем. К вечеру гвардейская дивизия была усилена резервным полком, последним резервом Куроки, но Хасегава в этот день наступления не возобновил.

В борьбе за выигрыш фланга русские потеряли 430 человек, японцы — около 1000.

Боевые действия на фронте Южной группы

На фронте Южной группы японцы перешли в наступление 25 августа. План наступления японцев, основанный на точных сведениях о силе и группировке войск Южной группы, заключался в фронтальном наступлении 2-й армии с обходом позиции русских с востока силами 4-й армии. Кавалерийская бригада Акияма предназначалась для охвата правого фланга Южной группы. К этому времени 1-й Сибирский корпус занимал позиции по обе стороны железной дороги на параллели Айсандзяна, имея за своим левым флангом 2-й Сибирский корпус на позиции Чжанцзыво — Кусанцзы. Промежуток между этими корпусами охранялся отрядом силой в 2 полка, 6 эскадронов и 16 орудий, который был выдвинут несколько к югу. 4-й Сибирский корпус располагался у Сыфантая. Правый фланг Южной группы прикрывался конницей Гурко, левый фланг — отрядами Трубецкого, Толмачева и Посохова.

Наступление главных сил японцев началось рано утром по путям, попорченным прошедшими ливнями, и только 10-я дивизия и правофланговая 10-я резервная бригада, которым надлежало обойти левый фланг Южной группы, выступили еще накануне для занятия исходного положения у Мохоасана и Тайпингоу. Начав атаку в темноте, 10-я дивизия вынудила отряды Толмачева и Трубецкого отступить к Кусанцзы, открыв себе доступ для охвата фланга группы. В то же время остальные части японской армии продвинулись вперед, отбросив на всем фронте авангарды русских, которые отходили, не оказывая серьезного сопротивления и не пытаясь выяснить силу и группировку своего противника.

Таким образом, почти без боя японцам удалось занять исходное положение для атаки русской позиции и создать условия для охвата фланга. Дальнейшие действия японцев по плану командования должны были последовать на следующий день.

Куропаткин, который в первой половине дня 26 августа еще оставался при своем решении упорно сопротивляться, во второй половине дня начал колебаться, а полученное сообщение о захвате японцами Погоу на фронте Восточной группы вызвало окончательное решение отвести Манчжурскую армию на передовые Ляоянские позиции. Под проливным дождем отступала Манчжурская армия по размокшим дорогам, с трудом преодолевая встречающиеся по пути полноводные от сильного дождя реки, перевалы и заторы, созданные скопившимися обозами. Отступление совершалось беспрепятственно: уставшие японцы, промокшие от дождя, не предприняли немедленного преследования.

Японское командование вообще недооценивало значения немедленного преследования деморализованной неудачами русской армии, руководимой генералами, представлявшими себе силу врага удвоенной и непрерывно оглядывавшимися на “тыловые” позиции. Преждевременное отступление русских явилось для японцев неожиданным. Дождь и туман скрыли отступление русских, а неудовлетворительно организованная войсковая разведка никаких данных об отступлении не дала.

Утром следующего дня гвардейская дивизия начала артиллерийский обстрел Кофынцы на правом фланге 3-го Сибирского корпуса, но ответа не последовало: русская артиллерия еще ночью снялась с позиций и находилась в отступлении. Перешедшая в наступление 1-я гвардейская бригада имела столкновение с русскими арьергардами, прикрывавшими отход. На фронте 10-го корпуса отступление обеспечивалось сильным арьергардом, оставленным на линии Кусаоцин — Хэую.

Ояма наметил в течение дня 28 августа выйти войсками 1-й армии на линию Эмицван — Мындяфан, а остальными армиями продвинуться на линию реки Шахэ-южная, о чем отдал соответствующее распоряжение; однако вялые действия японцев, задержанных недостатком продовольствия и боеприпасов вследствие неудовлетворительного состояния дорог, не привели к полному выполнению поставленной задачи.

К утру 29 августа Манчжурская армия достигла передовых Ляоянских позиций. За истекшие дни Ляоянской операции русские потеряли свыше 4000 человек и несколько орудий; японцы потеряли меньше. В течение 29 августа русские войска устраивались на передовых Ляоянских позициях, путаясь на незнакомой местности за недостатком планов и карт.

Куропаткин решил развернуть на передовых позициях три корпуса, оставив остальные войска в резерве. Оглядываясь на Мукден, Куропаткин внешне еще оставался при своем решении “разбить противника, опираясь на Ляоянские позиции”.

Маетуньскую позицию занял 1-й Сибирский корпус, развернувшись на 8 км от Гуцзяцзы до Синьлитунь. В глубине позиции оставались в резерве три полка — 3/8 состава корпуса. Левее, на Цофантуньской позиции, протяжением около 6 км, расположился 3-й Сибирский корпус, имея в резерве севернее Цофантуня четыре полка — 1/2 состава корпуса. Для разведки и связи между этими корпусами к Наньбаличжуаню был выдвинут конный полк Гурко. За 3-м Сибирским корпусом, под углом к нему, занял Кавлицуньскую позицию, протяжением около 7 км, 10-й армейский корпус, оставив в резерве также четыре полка — 1/2 своего состава. Левый фланг позиции 10-го корпуса упирался в реку Тайцзыхэ у деревни Сяпу.

Общий резерв составляли 2-й Сибирский корпус Засулича в районе Судятунь — Синтудяванцзы и 4-й Сибирский корпус Зарубаева севернее станции Ляоян — около 1/3 состава армии.Правый фланг ляоянского укрепленного района обеспечивался конным отрядом Мищенко, выдвинутым к Улунтую, но не допущенным к этому селению конницей Акиямы. Левый фланг прикрывался 17-м армейским корпусом, развернувшимся на позициях к северу от реки Тайцзыхэ на фронте Фаншэ — Сыквантунь. К Бенсиху был выдвинут отряд Любавина — 8 батальонов, 8 сотен и 8 орудий — для прикрытия направления на Мукден. Ряд отрядов был разбросан по течению рек Ляохэ и Тайцзыхэ.

Помимо того в распоряжении Куропаткина оставались две бригады 5-го Сибирского корпуса, расположенные: одна — в районе главной позиции у железной дороги и другая — на станции Шахэ-северная. В ближайшие дни ожидалось прибытие частей 1-го армейского корпуса. Общие силы Манчжурской армии достигали свыше 180 000 человек и 644 орудий. Таким образом, ляоянский укрепленный район был плотно занят войсками и представлял достаточно серьезное препятствие на пути фронтального движения японцев. Плотность боевого порядка на фронте 1-го Сибирского корпуса достигала 3120 человек и 10 орудий на 1 км, на фронте 3-го Сибирского корпуса плотность равнялась 3500 человек и 11 орудиям, а на фронте 10-го армейского корпуса — 3710 человек и 17 орудиям. Впрочем, выделяемые преувеличенно сильные резервы в значительной степени ослабляли силу сопротивления фронта. Обходу правого фланга можно было воспрепятствовать имевшимися налицо сильными резервами, однако левый фланг обеспечивался только на фронте 17-го корпуса. Парирование удара японцев за левым флангом 17-го корпуса являлось затруднительным.

По плану японского командования, 1-я армия Куроки должна была большей частью своих сил переправиться на правый берег Тайцзыхэ для обхода левого фланга русских и угрозы их сообщениям. Армии Нодзу и Оку должны были действовать главными силами в полосе железной дороги. Предполагалось, что русские не окажут упорного сопротивления и отойдут на главные позиции. На основе этих предположений японцы предприняли двусторонний охват русских позиций всеми силами, не выделяя резерва. В течение 29 августа японцы сосредоточивались к исходному положению для атаки передовых Ляоянских позиций. Против левого фланга Ляоянского укрепленного района двигалась армия Куроки без 12-й дивизии, одной бригады 2-й дивизии и резервного полка, которые подготавливали переправы через реку Тайцзыхэ. Другая бригада 2-й дивизии приблизилась к расположению 10-го корпуса, а гвардия овладела высотами южнее Мындяфана.

К этому времени передовые части армии Нодзу достигли района Шахоецзы — Интауюань, а армия Оку уже стянулась на линию Шахэ — Улунтуй. Левый фланг 2-й армии обеспечивался кавалерийской бригадой Акиямы, которая вошла в соприкосновение с отрядом Мищенко. На правом японском фланге против Любавина действовала резервная бригада Умесавы. Ояма оставался при своем ранее намеченном решении. Охватывающая группировка японцев приближала к осуществлению его плана концентрического окружения Манчжурской армии.

Подготовляя переправу частей армии через реку Тайцзыхэ, Куроки в то же время решил нанести удар в направлении Мындяфана. Фронтальное наступление против позиций 10-го корпуса, упиравшихся в реку, не сулило успеха и было чревато большими потерями. Нодзу направлял свои усилия против левого фланга 1-го Сибирского корпуса с одновременным охватом правого фланга 3-го Сибирского корпуса. Оку предпринял наступление против 1-го Сибирского корпуса с глубоким охватом его правого фланга. По-видимому, расположение русских японцам было хорошо известно. Японцы развернули против передовых Ляоянских позиций все свои силы, не имея резерва, если не считать 12-ю дивизию, которая числилась в резерве впредь до ее переправы на правый берег Тайцзыхэ. Невыгодное для японцев соотношение сил под Ляояном было в значительной степени смягчено вовлечением в активные действия 109 батальонов, 32 эскадронов и 458 орудий из всех японских сил — 115 батальонов, 33 эскадронов, 484 орудий — всего около 130 000 человек, в то время как русское командование сумело сосредоточить к Ляояну только 183 батальона, до 90 эскадронов и сотен и 592 орудия из всего наличия 210 батальонов, 157 эскадронов, 644 орудий. Наступление японцев против численно превосходящего противника, укрепившегося на Ляоянских позициях, было рассчитано на отступательные тенденции русского командования, неприспособленность русской армии к условиям Манчжурского театра и моральный упадок русских в связи с предыдущими неудачами.

Общее состояние русского тыла страдало вследствие начавшейся эвакуации Ляояна, что вызвало большую загрузку железнодорожного транспорта. В то же время нельзя было задерживать прибывающие эшелоны 5-го Сибирского и 1-го армейского корпусов. Все это тормозило подачу всех видов снабжения из Харбина — главной армейской базы, и ляоянские склады начали опустошаться.

Эти обстоятельства были учтены японцами и требовали решительных и смелых действий на правом берегу реки Тайцзыхэ для создания угрозы тылу, однако предпринятое японским командованием фронтальное наступление главными силами на передовые Ляоянские позиции не обещало решительных результатов, на что рассчитывали японцы.

Сражение на передовых позициях началось столкновением разведывательных партий на некоторых участках 1-го и 3-го Сибирских корпусов в ночь с 29 на 30 августа. Нескошенный русскими войсками перед своими позициями гаолян способствовал неожиданному огневому нападению японцев на русское охранение. Конно-охотничьи команды, несшие службу охранения, поторопились отойти, не сделав попытки разведать силы и группировку наступающего противника.

С началом рассвета 30 августа японцы открыли огонь 390 орудий по всему фронту русского расположения и перешли в наступление главными силами. В 6 часов 3-я дивизия Ошима и 5-я дивизия Уеда, двигавшиеся каждая двумя колоннами, начали атаку 1-го Сибирского корпуса. Позиция 1-го Сибирского корпуса имела загнутые фланги, предоставляя удобство для фланкирования и охвата, а растущий перед правым флангом позиции гаолян скрывал обходное движение японцев. Правый боевой участок занимала 1-я Восточносибирская стрелковая дивизия; левый участок — 9-я Восточносибирская стрелковая дивизия. Главные силы резерва — в районе Шоушаныгу. Заняв исходное положение на линии Сяоянсы — Дацзыип, Ошима под прикрытием артиллерийского огня ввел в бой свою пехоту, направив одну колонну на “Скалистый холм”, а другую на “Среднюю гору”. Атаке 3-й дивизии содействовала 5-я дивизия наступлением на Синьлитунь. Скопление крупных сил японцев в районе Синьлитунь — “Скалистый холм” привело к перемешиванию частей и большим потерям, что заставило японцев около полудня остановиться.В то же время 6-я японская дивизия начала охватывать Маетунь в попытке продвинуться к Шоушаньпу, а передовые части 4-й дивизии появились против правого фланга 1-го Сибирского корпуса, крайне обеспокоив командира корпуса, который обратился к Куропаткину с просьбой о поддержке.

Просьба Штакельберга не встретила сочувствия со стороны Куропаткина, в сознании которого уже родилась мысль об очищении передовых позиций, если судить по ряду указаний, которые он дал Штакельбергу на случай отступления. Уже с утра 30 августа Куропаткин начал эвакуацию Ляояна и подготовку к переброске полевых управлений армии из Ляояна в Мукден.

Между тем 6-я японская дивизия, войдя на фронте в связь с частями 3-й дивизии и пройдя гаоляновые поля, приблизилась к русским позициям, но под метким огнем пулеметов противника вынуждена была начать окапывание. Выдвинутый в Чжуцзяпуцзы полк из резерва Штакельберга заставил 6-ю дивизию загнуть свой левый фланг.

Именно здесь представилась возможность попытаться осуществить план Куропаткина “разбить японцев, опираясь на Ляоянские позиции”. Контратака, которая могла быть предпринята Куропаткиным против левого фланга японцев с попыткой отбросить их от железной дороги, обещала большой успех. Все это требовало от Куропаткина решительности и некоторого риска, однако эти качества русскому полководцу свойственны не были.

1-й Сибирский корпус нес большие потери от подавляющего превосходства сосредоточенной против него японской артиллерии: 132 орудия против 56 орудий 1-го Сибирского корпуса. Осложнившаяся обстановка на фронте 1-го Сибирского корпуса вынудила Куропаткина усилить его двумя полками и 24 орудиями из своего резерва, а также передвинуть в Сибаличжуань 2-й Сибирский корпус. Атаки японцев на фронте 1-го Сибирского корпуса в этот день успеха не имели, а главные силы 4-й японской дивизии вследствие неудовлетворительного состояния дорог с прибытием к полю сражения опоздали и появились у Сяцзятая только в 16 часов. Столь же неудачно для японцев происходили бои на фронте 3-го Сибирского корпуса. Против правого крыла корпуса с утра развернулась 10-я японская дивизия Кавамуры в предвидении охвата правого фланга Иванова. Против левого крыла позиции перешла в наступление гвардия двумя колоннами — на Сюйдягоу и Мындяфан, имея на участке атаки превосходство в силах.

Позиции 3-го корпуса располагались на отдельных сопках, не имевших огневой связи. Впереди лежащая пересеченная местность давала японцам возможность скрытого подхода. Правый боевой участок занимала 6-я Восточно-сибирская стрелковая дивизия, левее располагалась 3-я Восточно-сибирская дивизия. Резерв в составе 6 полков сосредоточен был севернее Цофаптуня.

Русский батальон, находившийся в охранении у Кудяцзы, был атакован тремя японскими батальонами, которые были встречены штыковым ударом вышедших из окопов русских солдат. Вслед за этим японская пехота перешла в атаку при поддержке сильного артиллерийского огня 10-й и гвардейской дивизий, но была отбита огнем с близких дистанций. В отражении японских атак принимала участие также артиллерия 10-го армейского корпуса.

Попытки японцев обойти правый фланг русских из Уйдягоу были отбиты артиллерийским огнем, после чего к Падяканцзы была направлена часть резерва, расположившегося уступом в ожидании дальнейших попыток охвата. Задержка наступления японской пехоты и передвижение русских резервов вызвали у Ойямы предположение о подготовляемом русскими прорыве фронта 4-й армии. Для отвлечения русских резервов от 4-й армии Ояма отдал приказание Оку усилить атаку против правого фланга 1-го Сибирского корпуса и занять высоты Шоушаньпу, но, как уже известно, атаки 2-й армии успеха не имели.

В 14 часов 10-я и гвардейская дивизии предприняли попытку атаки русских позиций, поддержав пехоту огнем 72 орудий. 2-я гвардейская бригада Ватанабе начала атаку русских позиции на Сюйдягоу, 1-я гвардейская бригада — на Мындяфан, однако неудовлетворительная связь между частями привела к разновременной атаке полков по крутым скатам высот, причем японцы подвергались огню численно превосходной здесь русской артиллерии.

На правом фланге 2-й гвардейской бригады японцы ворвались в русские окопы, но были выбиты и окопались перед русскими позициями. Так же неудачна была возобновившаяся атака 1-й гвардейской бригады и 10-й дивизии. К вечеру японцы прекратили атаки, а ночью отошли на линию Вейдягоу — Кудяцзы.

На фронте 10-го корпуса в этот день было спокойно, и лишь крайний правый фланг был втянут в бой с наступающей против 3-го Сибирского корпуса гвардейской дивизией. 12-я дивизия и 15-я бригада 2-й дивизии участия в бою не принимали, подготовляясь к переправе через реку Тайцзыхэ, которая намечена была в ночь на 31 августа у Саканя, против левого фланга 17-го армейского корпуса. 3-я бригада 2-й дивизии оставалась перед фронтом 10-го армейского корпуса, но бездействовала.

Таким образом, атаки японских армий 30 августа были энергично отбиты сибирскими стрелками. Привыкший к легким победам Куроки своевременно не ввел в бой 3-ю бригаду Матсунаги, а последующее его приказание о совместной атаке 3-й бригады с гвардией вследствие плохой связи дошло до Матсунаги слишком поздно. Бездействие этой бригады предоставило возможность 10-му корпусу содействовать соседу справа своей артиллерией и резервами.

Угрожающим оставалось положение на правом фланге 1-го Сибирского корпуса, где накапливались японские силы, внушая Штакельбергу опасение за благополучное отступление по размокшим от дождя дорогам. Японцы потеряли в этот день 5100 человек убитыми и ранеными, русские — 3100 человек.

Переправа японцев через реку Тайцзыхэ

Неудача японских атак в течение 30 августа несколько приподняла настроение Куропаткина, который отдал директиву корпусам: “Завтра, 18 августа, продолжать отстаивать занятые позиции. При этом не ограничиваться пассивной обороной, а переходить в наступление по усмотрению командиров корпусов, где оно окажется полезным и возможным”.

Корпуса оставались на передовых позициях в том же составе, восстанавливая разрушенные окопы и доводя их по мере возможности до полного профиля. К позициям подвозились патроны и снаряды в ожидании ночной атаки японцев. Командиры корпусов выслали охотничьи команды “потревожить” ночью японцев и выдвинули сторожевое охранение. Подготовка Куропаткина к отступлению была замечена японцами. Агентура и наблюдательные посты 12-й дивизии доносили о движении поездов на север каждые 5-6 мин. Это обстоятельство побудило Куроки поторопиться с переброской на правый берег 12-й дивизии, 15-й бригады 2-й дивизии, 29-го резервного полка и кавполка, которые в течение дня 30 августа сосредоточились к Лентоувану и Саканю в предвидении переправы. В ночь на 31 августа японцы начали переправляться через глубокие броды у Лентоувана, закончив переправу к полудню следующего дня, а к 14 часов войска уже выдвинулись к высотам Санцагоу-Хванкуфэн, организовав разведку в направлении Янтайских угольных копей. Переправа прикрывалась незначительным отрядом, оставленным в Сванмяоцзы, и артиллерией у Тесулу. После переправы пехоты артиллерия была переброшена на правый берег реки по мосту, наведенному в Сакани. Для обеспечения сообщения с тылом японцы навели два понтонных моста у Канкватуня. Против 10-го армейского корпуса оставалась только гвардейская дивизия, окопавшаяся в течение ночи.

Успеху переправы способствовали ночные атаки японцев на остальном фронте. Два полка 6-й дивизии сделали попытку захватить Гуцзяцзы и Маетунь ночным налетом, но были отражены огнем пулеметов и штыковой контратакой. Также неудачно закончилась вторичная атака японцев на указанные пункты. Третья атака японцев на Маетунь первоначально отдала в их руки участок железнодорожного полотна, но потом японцы были отброшены с потерей свыше 1000 человек убитыми и ранеными. В отражении атаки принимала участие артиллерия передвинутого Штакельбергом в Шоушаньпу резерва — 7 батальонов и 16 орудий.

Только к концу ночи 6-й дивизии удалось овладеть деревней Чжуцзяпуцзы. 3-я дивизия также атаковала ночью “Скалистый холм” и “Среднюю гору”, наступая четырьмя полковыми колоннами, предшествуемыми саперами, разрезавшими проволоку, однако японцы были отбиты с большими потерями. Полк, наступавший вдоль Мандаринской дороги, потерял всех офицеров.

Столь же решительны были ночные атаки 5-й дивизии. Охватывая левый фланг 1-го Сибирского корпуса, японцы подошли вплотную к русским позициям и ворвались в окопы, но подошедшими резервами противник был выброшен из окопов. Японцы отступили, оставив горы трупов.

С наступлением дня Ояма решил сбить правый фланг русского расположения, сковав его на остальном фронте в ожидании переправы 1-й армии Куроки через Тайцзыхэ. Подготовляясь к атаке позиции 1-го Сибирского корпуса, японцы сосредоточили здесь около 40 000 человек и 200 орудий различных калибров против 15 000 человек и 82 орудий, которыми располагал Штакельберг на фронте около 8 км. Деморализованная неудачами в ночных и утренних атаках японская пехота в первую половину дня 31 августа активных действий не проявляла. Артиллерийский огонь велся, главным образом, на участке 10-й дивизии и 3-й бригады Матсупаги, очевидно, в попытке отвлечь внимание русских от направления подготовляемого удара. На фронте 10-го армейского корпуса было спокойно; 12-я дивизия и 15-я бригада 2-й дивизии, как уже известно, заканчивали переправу через Тайцзыхэ. Только в 11 часов 30 мин. вся артиллерия 2-й японской армии открыла огонь по расположению 1-го Сибирского корпуса, уделяя главное внимание “Скалистому холму” и подготовляя здесь атаку 3-й дивизии. Огонь фугасными снарядами, производивший своими разрывами сильное моральное воздействие, не был особенно действенным, хотя русские войска частично вынуждены были очистить окопы и укрыться на обратных скатах высот.

В 12 часов пехота 3-й дивизии Ошима перешла в наступление, устремляясь главными силами на высоту “Средняя” и охватывая позиции в направлении “Скалистого холма”. Японцы проявили здесь большое упорство: несмотря на сильный фланкирующий огонь русской артиллерии и фронтальный ружейный огонь сибирских стрелков, они с большими потерями продвинулись вперед и даже заняли некоторые окопы, однако решительной контратакой русских стрелков японцы были к 14 часам отброшены. Части 3-й дивизии японцев залегли, продолжая лишь артиллерийскую перестрелку.

Атака 3-й японской дивизии, возникшая по инициативе командира дивизии, не была поддержана столь же энергичной атакой ее соседей. 5-я дивизия, выдвинувшаяся утром к Дана, не решалась перейти в фронтальное наступление, а обход фланга встык между 1-м и 3-м корпусами являлся весьма рискованным. 6-я дивизия после неуспешных ночных и утренних атак, закончившихся большими потерями, также оставалась на месте. Одна бригада 4-й дивизии еще накануне выдвинута была в направлении железной дороги и развернулась, примкнув свой фланг к 6-й дивизии и расширив фронт, охватывающий правый фланг 1-го Сибирского корпуса. Другая бригада 4-й дивизии составляла резерв в предвидении возможного контрудара русских в направлении левого японского фланга.

Куропаткин, конечно, не думал об активных действиях против левого фланга японцев. Японцы были введены в заблуждение бесплодными попытками Мищенко очистить Улунтуй от спешенной конницы Акиямы, усиленной пехотным подразделением 4-й дивизии. Попытка Ойямы нанести удар правому флангу 1-го Сибирского корпуса всеми силами 4-й дивизии не осуществилась в связи с полученными им донесениями о готовящейся контратаке крупных резервов русских, а когда выяснилась ложность этого донесения, наступила темнота, и перестрелка по всему фронту начала утихать. Группировка русских войск на Ляоянских позициях подсказывала необходимость и выгодность контрнаступления против левого японского фланга. Японское командование из опасения ожидаемого удара ограничивало свои действия по охвату позиции Сибирского корпуса, однако японцы ошиблись: военное искусство Куропаткина исключало решительные и смелые действия, связанные с некоторым риском. Куропаткин лишь ожидал подходящего момента для отступления, которое им уже было подготовлено. Этот момент наступил в 12 часов, когда Куропаткин узнал о сосредоточении японцев на правом берегу Тайцэыхэ. Отдав приказание об отступлении на главные позиции, командующий, опасаясь превратить отступление в катастрофу, предложил командирам корпусов удерживаться на занимаемых позициях до вечера и начать отступление под прикрытием темноты. Между тем положение русской армии осложнилось во второй половине дня в связи с переходом в наступление правобережной группы японских войск. Первоначальные действия 12-й дивизии и 15-й бригады после переправы были стеснены отсутствием сведений о противнике. Японская войсковая разведка, как всегда, давала скудные и противоречивые сведения, от шпионов же сведения получались с большим запозданием. Беспрепятственное движение японцев на правом берегу Тайцзыхэ убедило Куроки в достоверности доставленных ему накануне сведений о подготовлявшемся отступлении русских. Это обстоятельство побудило его начать активные действия на правом берегу реки, приказав начальнику 12-й дивизии начать наступление к северо-западу и выйти на сообщения русской армии. План дальнейших действий японского главного командования отражал опасение контрнаступления Манчжурской армии на одном из флангов, чему создавшаяся обстановка благоприятствовала: против захлебнувшегося левого крыла японцев располагались крупные резервы русских, а в связи с переброской через Тайцзыхэ правофланговых частей Куроки 10-й армейский корпус получал возможность нанесения мощного удара в правый фланг японцев, расположенный на левом берегу реки.