С чем вы смешиваете свои краски? 3

Глава 11

С Полиной Андреевной Машеровой я встретился в пансионате. Дама вид имела недовольный. Не сразу я понял отчего так. Просветила она меня быстро. Полторы тысячи рублей в это время сумасшедшие деньги. Именно столько озвучили в Союзе художников, посчитав не только квадратные сантиметры полотна, материалы, но и мои заслуги. Для Машеровой я как художник не был известен. Лет десять назад был на слуху, потом некогда стало заниматься творчеством. В выставках принимал участие, но не так часто, чтобы примелькаться широкой публике.

Пришлось мне подробно просветить Полину Андреевну. Отчасти в высокой цене за полотно она сама виновата. Зачем согласилась, что это портрет в «оригинальном костюме»? Ушлые деятели из Союза и рады были добавить цену. Количество часов позирования тоже задрано до небес. Впору мне самому приплачивать за то, чтобы женщина столько позировала. И главное ведь в том, что мне с её мужем нужно переговорить в неформальной обстановке, а не художеством заниматься.

Сам Пётр Миронович был искренне поражён тому, что убили Индиру Ганди. Мои слова приобрели вес и достоверность. Прогнозы совпали чуть ли не до дня гибели. А поскольку первые ознакомительные переговоры состоялись, то теперь я выдал и рекомендации, попутно жалуясь на то, как не воспринимают серьёзно «наверху» нашу аналитику. Мы же ночей не спим, о будущем страны думаем, анализируем, графики строим и выдаём не предсказания, а достоверные прогнозы.

От лица неких товарищей я предлагал в будущем сократить финансирование компартий капиталистических стран, урезать всяческую братскую помощь банановым республикам и подробно описал почему.

Всего с Машеровым у нас получилось три встречи. С портретом его жены я работал дольше, мотаясь через день на машине из Москвы в пансионат. Повезло, что до сильных снегопадов успел сделать основное. Да и у Полины Андреевны заканчивался срок пребывания в пансионате. Женщине я пояснил, что полотно нужно доработать, покрыть вернисажным лаком и оформить в рамку. Раньше Нового года не успею. Но если есть желание похвастаться или показать портрет кому-то из знакомых, то я приглашаю даму в свою мастерскую. Телефоны для связи я оставил Машерову, предполагая, что меня найдут в случае необходимости.

Заканчивал портрет я действительно в мастерской. Сашка с Ромкой приходили посмотреть на моё творчество. Сыну «добрая тётя» понравилась. Из оригинального в портрете была только пуховая шаль, накинутая на плечи женщине. Говорить Сашке, сколько стоит этот портрет, я предусмотрительно не стал. А вот навестивший меня Мишка сразу заинтересовался тем, сколько красок я израсходовал на изображение дамы в натуральный рост и какую прибыль получил за это. На самом деле друг забегал, чтобы пригласить нас с Сашей в гости.

— Мама опять в активном поиске невесты для меня, — посетовал Михаил. — В это воскресенье обещала познакомить с некой Раей из хорошей еврейской семьи, а сама слегла с гриппом. Знакомство не отменяется, но принимать буду у себя дома.

И чтобы никто ничего не подумал, Миша попросил нас с Сашей присутствовать на первой встрече.

— Будем, — пообещал я.

Бабушкина квартира с тех времён, как в неё заселился мой друг, несильно изменилась. Новоявленный профессор уверял, что заниматься ремонтом ему некогда. Порядок он, конечно, поддерживал, но квартирка выглядела бедненько. Примерно там и подумала та самая Рая, приглашённая на свидание.

— А вы, Миша, не такой красивый, как описывала ваша мама, — критически оглядела обшарпанные обои в прихожей молодая женщина.

Моя Сашка, выглянувшая из кухни, не сдержалась и хохотнула. Рассмотреть Михаила в полутёмном коридорчике в первые секунды знакомства Рая бы не успела. Зато сразу и профессионально оценила жилплощадь. Дальнейшее знакомство с потенциальной невестой не задалось. Она как-то быстро выяснила, что у меня жилплощадь и зарплата на порядок лучше, причём наличие жены ничуть не смущало ушлую Раю.

— Одного тебя к Михаилу отпускать не буду, — возмущалась Сашка на обратном пути домой. — Ишь, какая цаца! Чем ей Михаил плох?

— Если она до тридцати лет всё перебирает женихов, то проблемы у неё в голове, — заметил я. — Надеюсь, Михаил проявит благоразумие и не станет продолжать знакомство с этой Раей.

— В молочный нужно зайти, — переключилась жена на насущные заботы. — Ты сразу очередь в кассу занимай, а я посмотрю, что дают.

Обычно продукты я предпочитал брать на рынке. Только молочное и хлеб покупали в магазинах. Сколько лет уже живу в этом времени и никак не привыкну к советской культуре обслуживания, очередям и тому скудному выбору товаров, что предоставляют продмаги. И это в столице, чем дальше от неё, тем хуже снабжение. Изменения в стране нужны, но каким путём это осуществить, будет зависеть в какой-то степени и от меня.

Двадцатого декабря умер Устинов. Советский народ на это событие почти не отреагировал. Привыкли за последние несколько лет к частым похоронам. В газетах написали обширный некролог с перечнем того, что было сделано маршалом Советского Союза за то время, что он пребывал в своей должности.

Устинов делал упор на развитие бронетанковых вооружённых сил и в какой-то степени был зациклен на оборонной промышленности. Сколько вбухано было денег в замену ракет средней дальности на новейшие образцы, я боялся представить. В 1983–1984 годах в дополнение к ним СССР развернул оперативно-тактические комплексы на территории Чехословакии и ГДР.

Аналитики НАТО сделали вывод, что СССР готовится к ограниченному ядерному удару в Европе. То, что могло быть направлено на повышение благосостояния народа, забирала оборона. Это посчитали большой заслугой министра и город Ижевск переименовали в его честь.

Вместе с Андроповым и Громыко, Устинов входил в состав неофициального «малого» Политбюро. Именно эта тройка решала важные вопросы в стране, когда Брежнев уже не мог толком руководить. И на вопрос Владимира Петровича, кому выгодна была смерть Устинова, я не мог ответить однозначно. Недругов у него хватало, но, с другой стороны, не имелось настолько серьёзных сил, чтобы противостоять и спланировать заранее болезнь. Семьдесят шесть лет — приличный возраст. Простыв во время отпуска, Дмитрий Фёдорович толком не долечился и приступил к работе. В результате простуда обернулась воспалением лёгких, но причиной смерти поставили острую сердечную недостаточность.

— Сам умер или ему помогли? — мучил и себя, и меня Владимир Петрович.

— Если помогли, то кто? — спросил я. — Вы не хуже меня знаете, что доступ к людям такого уровня сильно ограничен.

— Американцы, любые другие представители Европы и Азии, — предположил Илья. — Лекарства покупаются за рубежом.

— Но согласись, это не отравление. Существуют ли сейчас разработки, имитирующие воспаление лёгких, я не в курсе.

На самом деле смысла искусственного устранения Устинова не было. Его место занял Соколов, бывший зам. Этот человек ничего изменить в существующей системе министерства не мог и не хотел. Военная промышленность продолжала работать по накатанной колее. Всё так же выделялись деньги из бюджета, всё так же проводились какие-то дорогостоящие исследования и разработки, всё так же выпускалось по три тысячи танков ежемесячно.

Снова вернулись к этому вопросу мы в середине января, когда пришло сообщение о смерти министра национальной обороны Чехословакии Мартина Дзура с диагнозом острой сердечной недостаточности. А возраст у чехословацкого министра всего шестьдесят четыре года. В прошлой реальности я вообще не интересовался этими событиями и личностями, слишком далеко они от меня были. Что-то внятное ответить Илье и дяде Вове не получилось.

Широкая общественность также не связала смерть одного министра обороны с другим. По пути на работу я слушал в метро самые обсуждаемые сплетни москвичей. На слуху было то, как Щербицкий падок на молодых девиц и меняет любовниц по несколько штук в месяц. На запад эта сплетня тоже ушла и аналитику я написал, серьёзно рассуждая об информационной войне продажных СМИ, которые могут опорочить любого честного коммуниста.

Тем временем Черненко отсчитывал последние недели своего существования. Тяжело больной человек, инвалид первой группы, номинально уже ничем не управлял. На всеобщее обозрение его почти не выставляли. Последний раз это было в начале 1985 года во время выборов в Верховный Совет РСФСР.

Десятого марта Черненко умер. На мой взгляд, советский народ в большинстве своём испытывал раздражение, а не сочувствие по усопшему генеральному секретарю, моментально придумав новые анекдоты[4].

— Да сколько можно это «Лебединое озеро» транслировать?! — возмущалась жена. — Ну умер, чего программу-то телевидения всю менять? Саша, говорят, какие-то видеомагнитофоны появились. Может, купим себе?

— Купим, если я найду, где его приобрести. Но там к нему кассеты нужны, тоже проблема.

— Машеров займёт место генерального секретаря? — проявил проницательность отец.

— Очень на это надеюсь.

— О! А ты портрет его супруги писал, — вспомнила Сашка.

Про то, что с самим Петром Мироновичем я общался, и не раз, она не знала и не поняла, отчего я такой нервный. Зато отец отреагировал на то, что я вытащил бутылку коньяка из серванта.

— Шурка, что-то сильно изменится в стране? — опасливо поинтересовался он.

— И в стране, и в мире. Мы прошли рубеж, — туманно ответил я.

Дядя Вова моё состояние тоже оценил. И на всякий случай решил не задействовать в траурных мероприятиях в столице.

— Петру Мироновичу справки подготовь. Сделай большой обзор по стране, Америке и Европе, — рекомендовал генерал. — Я у себя в сейфе спрячу, а случится оказия, передадим.

С этим я был согласен. Одно дело выслушивать мои пространные речи и другое — увидеть на бумаге с расстановкой цифр и цитатами. Что именно придёт в голову Машерову и как он распорядится властью, можно было предполагать, но не гарантировать.

В прошлой реальности Горбачёв протащил решение о политической реформе и внесении изменений в Конституцию. Суть той реформы была в том, что партия отделялась от советских органов управления и менялся сам принцип выборов. На съезд народных депутатов избирали по национально-территориальным округам, от общественных организаций, творческих объединений и так далее. При Горбачёве принцип «один человек — один голос» перевернули всё с ног на голову. Реально один человек мог проголосовать за нескольких выдвиженцев.

Наша аналитика могла подтолкнуть Машерова в ту или иную сторону. И конечно же, все ждали, какие последуют перестановки в верхах.

На каждого члена Политбюро было подготовлено обширное досье. И не только на них. Всё более-менее видные деятели попали в мою справку. Я по крупицам много лет собирал разрозненную информацию, чтобы подать на блюдечке новому руководителю страны практически весь компромат.

К примеру, Яковлев Александр Николаевич. В 1973 году он был направлен послом в Канаду. Проработал там десять лет. За это время семнадцать сотрудников советского посольства были высланы за деятельность, «несовместимую со статусом дипломата». Андропов предлагал снять Яковлева с должности как не справляющегося с обязанностями, но за него вступился Суслов. Открыто удалить того или иного человека мною не предлагалось, но, исходя из представленных фактов, нормальный человек поймёт всё.

На Шеварднадзе и Алиева также были подготовлены документы. Не обошёл я стороной и Валентина Сергеевича Павлова, темой докторской диссертации которого были «Финансовые планы и балансы в системе управления экономикой».

В умелых руках этим можно неплохо манипулировать. Единственное, я сомневался в том, что бывший партизан и прямолинейный коммунист Машеров воспользуется моими наработками. Хотя конкурентов Пётр Миронович начал устранять почти сразу. Романов был отправлен на пенсию «по состоянию здоровья». И это притом, что ему только шестьдесят два года исполнилось, Алиева задвинул обратно в Баку и ещё кое-кого поменял.

Самого Машерова в народе восприняли с большим воодушевлением. Энергичный, немного дерзкий, любитель прилететь на вертолёте в проблемный район и лично устроить разнос нерадивым начальникам, он сразу понравился. В Узбекистане вновь подняли прошлые дела по хлопку, решался вопрос о выводе из Афганистана ограниченного контингента советских войск, была направлена комиссия в Чернобыль.

До лета Пётр Миронович меня не трогал.

— Разгонит ту кодлу, что собралась, введёт новые должности и тебя переведут месяца через два-три, — принёс новости Владимир Петрович.

Вообще-то такой перевод без согласования с Чебриковым был невозможен. Мимо председателя КГБ подобные перестановки пройти не могли и меня вызвали на ковёр.

Отвечал я уверенно, оперируя исключительно теми фактами, что легко проверялись. К тому же персональную выставку с портретами ветеранов провёл успешно. В конце мая она поедет по городам СССР, но и сейчас понятно, что получить в качестве натурщиков таких уважаемых людей вряд ли кто сможет. Оттого моя версия событий была отрепетирована заранее. Мол, попросил позировать, а там разговорились, и Машерову я приглянулся.

Чебрикову иметь своих людей, приближённых к верхушке, очень хотелось. Думаю, председатель КГБ решил, что провёл успешную вербовку меня в качестве своего агента. Сделал вид, что душой и сердцем верен родному КГБ и готов сообщать обо всём, что узнаю. Документов подписать пришлось немало, а куда деваться? Только на таких условиях меня выпускали «на волю» под крылышко Машерову.

Снова прилетел Семичастный. Я же по нему такую справку сделал, что сам чуть было слезу не пустил. Машеров и сам был долгое время в опале у Брежнева и такого же собрата по несчастью приблизил к себе.

— Кандидат в члены Политбюро, — прихвастнул Семичастный своим повышением.

Творческая интеллигенция в стране также воспрянула духом. Одним из первых документов, подписанных Петром Мироновичем, было связано с увеличением числа музыкальных и художественных школ по стране и поддержкой народных промыслов и мастерских. А на 1986 год был запланирован Всесоюзный конкурс молодых архитекторов.

Но самое главное, что Пётр Миронович очень ответственно отнёсся к предоставленной мной модели развития экономики страны. Единственная коммунистическая страна в мире, добившаяся успехов в двадцать первом веке, это Китай. И если там сработало, то почему бы не воспользоваться опытом?

Сам я детально не помнил всего того, что внедрял Китай. Знал общий принцип, основанный на дешёвой рабочей силе, привлечении инвестиций и огромном экспорте. Зачастую производимые китайскими товарищами товары были откровенно низкого качества. Зато очень дешёвые, что способствовало быстрому заполнению мирового рынка.

Самый сложный вопрос состоял в том, что любое частное предпринимательство противоречило основной концепции социалистического строя. Потому у меня в документах завуалировано предлагалось провести «Политику реформ и открытости». И прежде всего создание такой прибавочной стоимости, которая достаточно финансирует экономику Советского Союза на фоне падения мировых цен на нефть.

«В рамках своей теории Карл Маркс ввёл понятие прибавочной стоимости — как разницы между созданной в процессе труда новой стоимостью и стоимостью рабочей силы (обычно выражена в форме заработной платы), которая была использована для создания этой новой стоимости. Источником прибавочной стоимости по Марксу является продолжение потребления рабочей силы дольше того времени, в течение которого воспроизводится её собственная стоимость, — писал я. — Основная проблема на данном этапе в мотивации людей заниматься сельским хозяйством или мелким предпринимательством. Также говорить об активном экспорте производимых товаров без полного насыщения собственного рынка рано и необоснованно».

Вы себе представить не можете, какую огромную работу я проделал, копаясь в трудах Маркса и Энгельса, обосновывая, что введение подобных реформ не является возвратом к капитализму, а всего лишь одна из форм социализма, который, согласно учению Ленина, развивается и не стоит на месте. Ну в самом деле, нельзя же сравнивать экономическую ситуацию начала двадцатых с тем, что имелось в СССР 80-х годов. И снова цитаты, но уже от лица Гагарина и молодых профессоров.

Предпосылки к созданию семейных подрядов в сельском хозяйстве были, поскольку имелись излишки сельхозпродукции, что особенно заметно на колхозных или кооперативных рынках.

Были у нас в стране и цеховики, подпольные предприниматели, которые что-то шили и продавали из-под полы. За что их ловили и сажали по соответствующей статье. За подобными цеховиками велась охота со стороны КГБ. Вариантов подпольной деятельности цеховиков было немного: официальной государственной структурой производилась подпольная продукция и неофициальной теневой структурой эта продукция продавалась. Или наоборот — продукция производилась теневой структурой, но сбывалась через государственные торговые организации.

Конечно же приобрести сырьё и материалы легально для подпольного производства было невозможно. Добывалось это всё путём приписок, экономии, актов списания и уничтожения под надуманными предлогами.

Деятельность цеховиков переплеталась со спекулянтами или «толкачами». Всевозможные ревизоры и контролёры получали взятки. Мало того, цеховики часто становились объектами вымогательства со стороны организованной преступности. Как такового названия «рэкет» ещё не существовало, но он имелся.

В документах Машерову было предложено отменить ограничения на негосударственную предпринимательскую деятельность. Очень спорный и серьёзный шаг. Именно от этого зависело дальнейшее развитие нашей страны, и я с нетерпением ждал вердикта.