С холодильником по Ирландии: «Гиннеса» много не бывает

Глава 16 Затерянный в Голуэе

Страна жаждала последних новостей о моих приключениях. В эфире Джерри Райан проницательно отметил общее их свойство.

— Тони, похоже, большую часть времени ты проводишь в пабах. Думаю, важно указать на это сейчас, на данном этапе.

— Ну, проблема в том, Джерри, что меня из них не выпускают. Я захожу с холодильником на буксире, и тут же выход перекрывают — и все. Я попался.

— Когда-нибудь надо будет и мне воспользоваться таким предлогом.

Конечно, он был прав. Я проводил большую часть времени в пабах. Смех в том, что в ночь, когда я никуда не пошел, все закончилось тем, что спал я меньше двух часов.

— Народ, внимание! — сказал Джерри, заканчивая наше интервью. — Он в Леттерфраке и сегодня собирается в Голуэй, так что, если увидите джентльмена, выглядящего в меру добродушным и с холодильником под боком, пожалуйста, остановитесь, поздоровайтесь и, если он не покажется опасным, пожалуйста, подвезите его. И снова доброго тебе пути, Тони, будем на связи!

Я покатил холодильник к обочине, сознавая, что эти беседы по национальному радио словно заливают полный бак бензина в авто. Местные водители не забывали обо мне и, как только видели холодильник, с радостью распахивали пассажирские двери.

А потом я понял, что у меня проблема. Поймать машину на этой дороге можно было только в одном месте, и кто-то там уже стоял. Я не был к этому готов. А следовало бы. Восемнадцать лет власти консерваторов дома должны были подготовить меня к конкуренции.

— О, привет, — нервно сказал я коллеге. — Я просто отойду метров на двадцать, ничего?

— Ничего, ничего. Не переживай. Я не спешу.

— Что?

— Я вовсе не возражаю, на здоровье.

И парень рукой махнул на участок дороги перед собой.

— Но ведь ты пришел первым.

— Знаю, но я не Человек-с-Холодильником. Правда, я не спешу, прошу. Удачи. Куда направляешься?

— Клифден, потом Голуэй, думаю.

— Ну, проблем не будет. По крайней мере, не с этой штукой.

Падрейг учился на плотника в школе, которая стояла прямо за нами. Он сидел рядом на ограде и болтал со мной, пока я ловил машину. Несколько водителей проехавших мимо, показали мне, что собираются сворачивать, махнув налево.

— Ненавижу, когда они так делают, — сказал Падрейг, — отсюда до Клифдена нет ни одного поворота налево.

Мне пришлось восхититься его осведомленностью.

Притормозивший молодой водитель фургона был довольно хорошо знаком с Падрейгом, но у него в машине было место только для одного Человека-с-Холодильником, так что сработал принцип «пришел вторым — обслужен первым», и Падрейг остался. Он ни капли не возражал и радостно махал рукой, пока Брайан увозил меня в сторону Клифдена. Брайан разделял всеобщее одобрение моего приключения и сделал остановку, чтобы похвастать мною в ткацкой мастерской, где он работал, и где меня угостили чашкой чая с сэндвичем и заставили расписаться в книге почетных гостей. К часу дня я обошел гигантский Клифден, город, который считается столицей Коннемары, и устроился на безлюдной главной дороге из города. На меня накатила усталость, и я с трудом сдерживался, чтобы не закрыть глаза, когда опустился на холодильник и снова вытянул большой палец. Водитель грузовика у стройки напротив увидел меня и крикнул.

— Это стиральная машина?

Как мило — вариации на тему!

— Нет, холодильник, — ответил я.

— О, здорово. Надеюсь, тебе скоро повезет. Я видел, как автостопщики стояли тут подолгу.

«Только у них, вероятно, не было с собой холодильников», — подумал я.

Через полчаса я все еще стоял на обочине, в подтверждение его слов, а строитель, вернувшись с грузом и увидев меня, сочувственно пожал плечами. Я пожал плечами в ответ. Бессмысленные жесты, но, что удивительно, они немного подняли мое настроение, как раз тогда, когда это было необходимо. Пожимать плечами хорошо, решил я. Люди должны больше пожимать плечами. Политики никогда не пожимают плечами (они считают это признаком слабости), но, несомненно, одна из причин, почему в Северной Ирландии столько проблем, — то, что политики ни одной из сторон не пожимают плечами. Нет ни единого жеста, который бы лучше олицетворял философию холодильника — спокойное отношение к тому, что было, и здоровое незнание того, что будет.

Двое смахивающих на испанцев ребят на велосипедах, увидев холодильник, чуть не упали. Когда они проехали, один из них обернулся и прокричал:

— Эй, удачи, друг!

Милый парень. Мне стало хорошо оттого, что велосипедист-испанец положительно отнесся к холодильнику. Может быть, в будущем году повторю это в Испании.

Пожелание велосипедиста сбылось, удача пришла в виде Мэтта, чья работа заключалась в поездках по Мэйо и Голуэю для ремонта кассовых аппаратов, ломтерезок и весов, которые выходили из строя. Полагаю, раз вещи надо доставлять, то их надо и ремонтировать. Мэтт собирался жениться через три месяца.

— Я немного волнуюсь, — сказал он, — потому что, если ты собираешься жениться в церкви, ты должен пройти добрачный курс.

— И кто его ведет?

— Католическая церковь, священники.

— И сколько он длится?

— Два дня.

Потрясающая идея. Два дня советов на тему «как жить в браке» от людей, которые никогда не были женаты и не позволяли себе никаких сексуальных связей. (Не будем глумиться, это правда — ни-ни.)

— И что по окончанию курса?

— Тебе выдают сертификат. Без него ты не можешь венчаться в церкви.

— Так это обязательно?

— Нет, это не обязательно, но это нужно сделать.

Мэтт высадил меня на автомобильной парковке большого торгового центра на окраине Голуэя, проехав лишних сорок миль ради нас с холодильником, и я, осыпав его благодарностями, потащил свои пожитки к центру города. Тележка, состояние которой до сих пор превосходило все мои ожидания, по какой-то причине настойчиво теряла свой груз каждые тридцать метров. Все бы ничего, если бы я не так устал. До центра было далеко, а по дороге я не встретил ни одного отеля или гостиницы. Если бы не случайный ободряющий гудок автомобиля или воодушевляющий крик доброжелательного местного жителя, я, возможно, уже бросил бы холодильник на ближайшей помойке и отказался от всей затеи.

В тот вечер я решил наградить себя за старания хорошим отелем, сколько бы это ни стоило, однако лишился мужества, узнав, что ни в одном нет мест. По крайне мере, мне так говорили. Я, должно быть, выглядел подозрительной личностью, прорываясь к стойке регистрации с рюкзаком и затаскивая за собой холодильник на полуразвалившейся тележке, не походил, вероятно, на элитную клиентуру, которая была им нужна. Последний администратор, который отказал, дал мне список телефонных номеров дешевых гостиниц.

Выйдя на улицу, я воспользовался своим мобильным телефоном. Ответил женский голос.

— Здравствуйте, Стелла слушает.

— Здравствуйте, Стелла, меня зовут Тони, у вас есть свободные номера?

— Да, Тони, на сколько человек?

— На одного.

Она дала мне адрес и начала объяснять, как до них добраться. Я остановил ее:

— Не надо, ничего, я возьму такси.

— Где вы?

— Ки-стрит.

— О, да вам не нужно такси, это совсем рядом.

— Вы уверены? Просто я уже немало прошел, и у меня с собой холодильник.

Упоминать это было не обязательно, но до последнего момента опыт показывал, что, когда люди слышали о моем приключении, их отношение резко менялось. Стелла, видимо, была не в курсе.

— Что?

— Холодильник. Я путешествую с холодильником.

— Понятно. Ну, в любом случае я бы не стала тратить время на поиски такси, это недалеко.

Это было далеко. Это было очень далеко, и, более того, объяснения Стеллы оказались совершенно бесполезными. Через полчаса и после трех телефонных звонков я наконец добрался до пансиона в пригороде Голуэя, и Стелла, улыбчивая женщина средних лет с подозрительно черными волосами, открыла двери.

Она увидела холодильник:

— О, так вы не шутили. Раз так, вам следовало взять такси.

За чашкой чая я узнал две важные новости. Что «Спасение домашних животных» — любимая телевизионная передача Стеллы и что ее память на имена — такая же, как и ее способность понятно объяснять, как куда-либо добраться.

— Откуда именно из Англии вы, Крис? — спросила она.

— Из Лондона.

Я уже собирался сказать ей, что меня зовут не Крис, но потом вовремя спохватился, подумав, что побыть Крисом для разнообразия будет неплохо.

— О-о, Лондон, какое совпадение, Крис, потому что как раз пятнадцать минут назад сюда заехал еще один парень из Лондона. Он наверху, может быть, вы с ним познакомитесь позже.

Я так и не познакомился с ним, а Стелла рассказала, что, когда он приехал, из-за его английского акцента она подумала, что он — это я, и спросила, где же холодильник. Она не сказала, что он ответил, можно только предполагать, но меня впечатлило, что он решился остаться на ночь. Он был, несомненно, смелым парнем, раз зарегистрировался в гостинице, где перво-наперво спрашивают: «Где ваш холодильник?» Особенно, если вы приехали на мотоцикле, как в его случае.

Стелла приготовила домашний ужин для меня и Оуэна, студента из графства Килдэр, который снимал у нее комнату и которому я беспечно представился как Тони.

— Хотите еще десерта, Крис? — спросила меня Стелла.

Оуэн обвел комнату взглядом в поисках Криса.

— Да, пожалуйста, — ответил я, а что еще оставалось делать?

Оуэн пожал плечами. Хороший мальчик. Ответ верный.

Джерри Райан отзывался о Голуэе крайне положительно.

— В Голуэе тебя встретят более чем добродушно, могу сказать, там есть отличные гостиницы, а народ действительно очень образованный и воспитанный, — говорил он.

Но я настолько устал, что мое знакомство с Голуэем ограничилось вечером с Оуэном и просмотром футбольного матча сборной Ирландии против Лихтенштейна по телевизору в гостиной Стеллы. И даже на это пришлось призвать свои последние силы. Игра мне понравилась, но в основном потому, что микрофоны стояли на земле, так что были отчетливо слышны выкрики из толпы.

— Давай, Кеннеди! Шевели задницей! — поддерживал команду какой-то старик.

Это сработало, Кеннеди зашевелил задницей — и Ирландия выиграла 5: 0. Оуэн был счастлив, и, пожелав ему спокойной ночи, я поздравил его с победой сборной. Было бы крайне невежливо заметить, что Лихтенштейн — далеко не гигант мирового футбола.

Утром я проснулся от звонка мобильного. Это была радиостанция «Голуэй-Бэй ФМ», и они хотели взять у меня интервью. Мой номер явно ходил по рукам. Они сказали, что перезвонят через двадцать минут, и в ожидании я нашел их частоту, чтобы понять, что они собой представляют. Шла реклама. Одно из объявлений выделялось на фоне остальных. Чувственный голос с упоением объявил:

— Приезжайте в Баллингери, графство Типперери, в эту субботу, 24 мая, с 10 утра до 6 вечера на событие всей своей жизни — «Овцы-97»!

Мне уже нравилось. А чувственный мужчина продолжал:

— В рамках мероприятия пройдет Национальный чемпионат племенных овец, организованный службой сельскохозяйственного развития, а также соревнования по стрижке ягнят и овец. Вас ждет выступление Дэвида Фэйгена, настоящего мирового чемпиона по стрижке, множество информации и отраслевых выставок, оценка и ремонт силосных траншей, демонстрация оборудования и главное — сеанс высокоскоростной завивки! Чтобы узнать больше, звоните 067 21 282 и помните, если вы занимаетесь разведением овец, то вам нельзя пропустить выставку «Овцы-97»!

Неважно, занимаетесь вы разведением овец, не занимаетесь вы разведением овец, «Овцы-97» должны стать обязательным развлечением для всей семьи, разве нет? Разве найдется здоровый десятилетний ребенок, который не рвется попасть на «оценку и ремонт силосных траншей»? И только полный дурак пропустит «потрясающую демонстрацию высокоскоростной завивки». Большинству из нас не приходится наблюдать никаких завивок, но тем, кому повезло больше, ясно, что все происходит с черепашьей скоростью. И наконец-то! Возможность увидеть не только хорошую, но и скоростную завивку. Дух захватывает. Если в субботу судьба занесет меня куда-нибудь недалеко от Баллингери, то «Овцы-97» могут рассчитывать на мое участие. Я мог бы взять с собой Рошин. Если она позвонит. Хороший вопрос — почему она не позвонила? А, ладно, терпение, Тони, терпение. К моему удовольствию, как раз до того, как Кит Финнеган начал свое интервью, реклама «Овец-97» прошла еще разок, и в этот раз я отметил, что у невидимого диктора был такой акцент, что слово «стрижка» звучало как «отрыжка». Поэтому для кого-то предложение в этой рекламе прозвучало так: «А также соревнования по отрыжке ягнят и овец».

Это должно гарантировать присутствие на выставке извращенцев с собственным определением «скоростной завивки».

Кит Финнеган, по вполне понятным причинам, прошел тот же путь, что и Джерри Райан, и «Трехчасовая жизнь». Самый естественный вопрос: «Почему?» Как только я объяснил всю ситуацию и сказал ему, что собираюсь на юг, Кит радостно вписался в веселую компанию тех, кто хотел мне помочь, и обратился с мольбой к водителям такси подвезти меня на главную дорогу из города. Мгновенно ото¬звался водитель из «Оушэн хэкниз» и сказал, что уже едет ко мне. Я поблагодарил Кита, повесил трубку, улыбнулся, посмотрел в зеркало и ущипнул себя. Нет, я не спал, это происходило на самом деле.

Я достал свою карту и изучил район к югу от Голуэя в поисках подходящего места назначения. Я увидел местечко под названием Эннистимон и вспомнил, что это название было написано на клочке бумаги, который вручил мне в Уэстпорте Тони, парень, который предлагал мне устроить подводное плавание с холодильником.

Тогда в Эннистимон, если не вмешается судьба!