Глава 27

Нет! Так нельзя!

Я запретила себе даже подходить к Паше. Я не могу так поступить с ним. А то, что он уже заинтересован мною — факт.

Второй день не выхожу в парк, но мне прекрасно видно лавочки, и он сидит на них, постоянно смотрит в окна.

А ещё вчера вечером мне сказала медсестра, которая за мной закреплена, что Паша спрашивал о новой пациентке.

И что я наделала?

Придя в палату первым вечером, мне дошло какую глупость совершила. Почему-то в тот момент чётко вспомнились слова старика на заправке. И свое состояние я начала понимать по другому.

И вот сейчас опять наблюдаю Пашу в окне, но даже боюсь представить, что он будет чувствовать, если я сейчас начну давать ему надежду.

Пусть лучше все остаётся так, как есть.

Но вот проблема женщин в том, что нам доходят эти истины только после того, как мы уже начудим.

Меня прогнали по всем кабинета за два дня. Выкачали литр крови и разной слизи.

И теперь я жду послезавтра, когда придут результаты и мне назначат день операции.

«Зараза, ты, Вика! Почему именно я должна это все переносить? А ты где? Вот где-то же должна быть? Значит, пакостила ты, а страдать должна я.»

И почему мне только сейчас дошло то, что эта Вика тоже где-то должна быть. Раз не сном всё оказалось.

Злость и обида грызут меня второй день, потому что я идиотка! Мне так противно, не передать. Но желание увидеть своих детей и моего Пашу просто взрывает. Особенно после того, как постояла возле этого.

Я отошла от окна. Не могу больше смотреть на него.

Ах да, ему завтра будут делать операцию. Это мне как-бы между прочим, сказала всё та же медсестра. И ко всему прочему ещё и волнение за его жизнь добавляется.

Что же мы оба такого наделали в этом мире, что каждый из нас такой несчастный?

Зажужжал телефон.

Опять Надя звонит, а я не хочу разговаривать ни с кем.

Она даже сообщение сегодня писала, что приедет если я не возьму трубку. Пришлось отвечать, что со мной все в порядке, но чувствую себя не очень и мне показан полный покой.

А вот Денис с Юлей наоборот, отписываются утром и вечер достаточно сухо:

«Всё в порядке. Работаем. Механизм запущен.»

И вот посмотрев на фото сестры на телефоне, я поняла почему моя Надя такая, какая есть. Скрытная, неразговорчивая, ворчливая. Она просто не хочет разговаривать ни с кем. Она устаёт от постоянных упрёков и наставлений. А она ведь состоявшаяся женщина, в плане бизнеса и самореализации.

Как всё-таки мало нужно чтобы понять другого человека. Всего-то побыть в его шкуре.

Прикрываю глаза, а открываются они когда я понимаю, что больше не одна в палате и за окном темно.

— Почему мне кажется, что ты прячешься от меня? — слышу голос Паши и покрываюсь мурашками.

— Ну почему, кажется? Так и есть. — решаю не юлить, а говорить всё о чём думаю.

— Ты странная. — выдает он спустя время, — А еще невероятно красивая.

И что мне делать?

Хочется плакать от его слов. От того, как он их сказал. Но чего я этим добьюсь.

Значит, держим себя в руках и не раскисаем.

— А когда у тебя операция? — решаю изменить тему.

— Ладно. Хочешь тему изменить? Давай. — и улыбается так задорно, что я начинаю улыбаться в ответ. — Завтра делают. Поэтому и хотел тебя увидеть ещё раз. — он замолчал.

Света из окна хватает, чтобы рассмотреть его лицо и по нему видно, что Паша о чём-то усердно думает. Он всегда так хмурит брови, сдвигая их к переносице, когда хочет сказать что-то важное для него, но не знает как это сделать.

— Я думаю, тебе лучше уйти к себе. Перед операцией нужно отдохнуть.

— Вика же, правильно? — вроде и спросил, но ответа не ждёт, — Ты и правда странная. Я вот уже какой день думаю о твоей сказке и почему-то мне она с каждым разом, все больше кажется реальной. Как думаешь, почему?

А вот сейчас Паша ждёт ответ, а я боюсь даже рот открыть. Просто смотрю на него, надеясь, что здесь он тоже сможет понять меня по взгляду, но сразу же приходит мысль, нет между нами в этом мире двенадцати лет совместной жизни.

Здесь только боль и потери. Одиночество и пустые обиды, которые разрушили всё вокруг этой Вики.

— Давай так. — понимая, скорее всего, что я не буду отвечать ему, Паша продолжает, — Мне завтра сделают операцию, и если все пройдёт хорошо, ты мне расскажешь чья это история, идёт?

— Идёт, — ответила еле слышно, понимая, что пока он придет в себя, меня уже может и не быть.

— И почему у меня такое ощущение, что ты слишком просто соглашаешься?

Он встал и вышел из палаты, не дожидаясь ответа, а я прошептала уж в пустоту:

— Потому что это не ощущение, Паш.

Загрузка...