Самозванец из Гессена (СИ)

Глава 10

От такой информации я даже взбодрился. Нашлись Бугурские! Очень не люблю, когда враги совсем из вида пропадают. Быстро пересказал информацию Анне, но она нашу с Таксом радость не разделила.

— Надо как-то сообщить Глаше, чтобы отогнала автомобиль с площади, — сразу же предложила она. — Тихо пройдём дворами и под пули не подставимся.

— Зачем?

— Как это зачем⁈ Максим! Разве не понятно, что это по наши души убийцы прибыли!

— Это как раз понятно. Другое дело, что подобное на тормозах спускать нельзя. Сегодня тут караулят, а завтра в другом месте решат пакость учинить. Нужно отбить у них всякую охоту нас домогаться.

— И что ты предлагаешь?

— Такс, — обратился я к духу. — Оторви одному башку, а второго запугай так, чтобы был готов к сотрудничеству, когда я к нему в гости приду.

— Сию моменту! — отозвался дух и исчез.

Мы же спокойно вышли из банка, пересекли площадь и зашли в парадную нужного дома. Дверь на третьем этаже была слегка открыта, и из-за неё доносилось тоненькое повизгивание насмерть перепуганного человека.

Прошли в квартиру. Такс постарался на славу. Один убивец лежал в луже крови с откушенной головой, а второй сидел, забившись в угол, в панике глядя на Такса, находящегося в боевой ипостаси.

— И снова здравствуйте! — поприветствовал я пленника, в котором узнал недавнего допрашиваемого на кирпичном заводике. — Так и знал, что тебе понравится! Что на этот раз рассказать хочешь?

— Всё… — прошептал он. — Только уберите эту Тварь от меня…

— Нет, дорогой! Вначале рассказ!

— Графиня Елизавета Бугурская. Это она. Когда вчера мы не справились, то очень разозлилась. Выдала оружие и приказала убить не только тебя, но и Достоевскую.

— А её-то зачем?

— Мне не докладывала. Ещё брат покойного графа приезжал, и они о чём-то с госпожой спорили. Слов разобрать нельзя было, но говорили громко. Вот после этого и приказала вас в расход пустить.

— Одну группу направила?

— Не знаю…

— А если подумать?

— Жизнь сохранишь, барон?

— Обещаю не убивать.

— Ещё четверо поджидают неподалёку от особняка Достоевских. Если тут не выгорит, то должны подорвать вашу машину из гранатомёта, а потом добить выживших.

— Это всё?

— Всё! Ты обещал сохранить мне жизнь!

— А я нет, — сказал дух и откусил бедолаге башку.

— Зачем ты это сделал⁈ — возмутилась Анна, видя такую жестокую расправу.

— Затем, — пояснил Такс, принимая вид приличной собачки, — что свидетели нам ни к чему. Я очень скромный пёс и предпочитаю не выпячивать свою красоту где ни попадя. Поехали охотиться дальше?

Хоть Аня и попыталась ерепениться, доказывая, что мы превращаемся из благородных людей в обыкновенных бандитов, но идея Такса мне пришлась по душе. Сев в машину, я сразу же обратился к Глафире.

— Автомобиль имеет магическую защиту?

— Нет. Кристаллы разряжены. Только на движок и выделяют. Скряги. Нищеброды.

— Жаль. Значит, таранить не будем. Хотя… Может, это и к лучшему.

— Ты чего задумал? — с интересом спросил дух-хранитель.

— Устроить показательную порку и передать графине Бугурской говорящее письмо. Поехали.

По дороге я попросил служанку купить ещё бумаги и моток прочной верёвки. Как только мы доехали до одного безлюдного переулка, в котором нас дожидались бойцы Бугурских, то вышел из машины и пешочком прогулялся до горе-террористов, которые вольготно расположились в салоне своего драндулета и, дымя сигаретами, резались в карты.

Культурно постучался в окно.

— Чего надо? — высунулась недовольная рожа.

— У вас заднее колесо спущено.

— Спасибо, братан, — сказал бугай, разблокировав двери машины.

Я не стал дожидаться, пока он выйдет, а сам за шкварник вытащил его, лбом приложив о крышу. Подельники потерпевшего среагировали на такое хамство, но недостаточно быстро.

В результате четверо мужчин оказались в глубоком нокауте. Быстренько раздев их до трусов, связал верёвкой и повесил каждому на шею табличку «Подайте на пропитание слугам нищего рода Бугурских». Оценил дело рук своих. Кажется, натюрморт с этими овощами удался.

Привёл одного в чувство.

— Слушай и запоминай! Сегодня была маленькая прелюдия. Если ещё хоть одна скотина решит ко мне или Достоевским приблизиться, то Лизка Бугурская огрёбет такие проблемы, что приятнее будет ей в Дыре Тварям отдаться, чем решить их. Так и передай своей хозяйке! Дословно! Ферштейн?

— Чего?

— Понял, говорю?

— Понял… Развяжи. Не дай бог, кто увидит в таком виде.

— Вот кто увидит, тот пусть и развязывает.

После этого я отключил пленника ударом кулака и быстренько обыскал машину. Денег практически не было, а вот два гранатомёта и четыре пистолета с глушителями оставил себе. Практика показывает, что в моей жизни редко когда оружия бывает достаточно.

Особенно понравилось, что у несостоявшихся убийц обнаружился фотоаппарат. Видимо, чтобы сделать отчёт для мстительной Елизаветы. Недолго думая, сфотографировал полуголых мужиков с табличками на шее и поджёг автомобиль.

— Ну как? — когда я появился, спросила взволнованная Анна.

— Богатеем на глазах, — расстёгиваю длинную сумку и показываю ей два гранатомёта.

— Зачем они тебе?

— Бабахает интересно, — за меня ответила Глаша. — Нужные вещи.

Достоевская лишь закатила глаза к потолку, поняв, что в этой компании её вряд ли поймут.

Когда мы приехали домой, Юлия сразу же потребовала от нас подробного отчёта. Узнав о покушении, совсем не по-графски выругалась. А уж после того, как я показал ей интимные фото с табличками на шее, то чуть ли по этой самой шее не получил сам.

— И зачем? — строго спросила она, гневно сверкая очами.

— Журналистам продам. И заработок, и медок для моей мстительной души.

— Тебе мало неприятностей? Решил Бугурских совсем достать, чтобы они наверняка открутили твою дурную голову? Заодно и по нашим многострадальным темечкам может рикошетом прилететь!

— Приватный разговор можно?

— Лучше бы мне такой устроил, — буркнула Анька.

— Дочь, — повернулась к ней графиня. — Я понимаю, что гормоны совсем взбунтовались, но соблюдай хотя бы элементарные правила приличия. Пойдём, Максим. Надеюсь, хочешь сказать что-то стоящее в своё оправдание.

В её кабинете я пересказал весь разговор с майором, честно поведав и о своей тёмной фамилии Гольц, и о том, что теперь должен окучивать Достоевских.

— Понятно, — сразу же осознала графиня происходящее. — Опасную игру затеваешь. Если имперская СБ взяла тебя в разработку, то просто так не отстанет.

— Опасную, — согласился я. — Только если буду тихо сидеть, то это не понравится куратору. Значит, безопасники сами начнут провоцировать на определённые телодвижения, чтобы выяснить подробнее, что я за фрукт такой. А так всё будет под моим контролем… Почти под моим.

— Смысл есть, но рискуешь сильно. Или… не так, чтобы очень сильно? Слишком много несостыковок в твоих рассказах. Как обнаружил слежку? Как нашёл снайперов и машину с боевиками? Давай-ка начистоту, раз живёшь в моём доме.

Немного подумав, решил, что графине тоже стоит узнать про духа-хранителя. Аня всё равно в курсе, поэтому вечно скрывать этот секрет не смогу.

— Такс! Покажись.

— Трепло ты, а не хозяин, — сразу же ответил материализовавшийся дух. — То гавкнуть без спросу не позволяешь, а то, словно цирковую собачку всем демонстрируешь.

— И что это такое? — спокойно поинтересовалась Юлия.

— Такс. Мой верный друг. Кто таков на самом деле, не знаю. Нашёл щенком в горах, когда сам ещё подростком был. Выходил, вырастил… — стал безбожно врать я.

— Простые собаки так себя не ведут. И тем более не разговаривают.

— Ты как Полный Магистр, наверняка догадываешься, кто такая Глафира? Такс из той же серии, но в теле животного и с другими способностями. Слежка, охрана и ещё несколько очень полезных навыков типа отрывания голов.

— Теперь всё становится на свои места, Максим. Надеюсь, Ивану Владимировичу ты про своего напарника ничего не сказал? Кстати, я знаю майора Филонова. Он несколько раз работал со мной и моим мужем по некоторым щекотливым делам. Мужчина крутой и достаточно порядочный.

— Так вы тоже в Службе Безопасности «столовались»?

— Нет. Руки коротки у них Достоевских захомутать. Но пересекаться пересекались. Ты не ответил на мой вопрос.

— Конечно, промолчал. Уж за идиота конченого держать меня не стоит. Даже о том, что слежку их давно срисовал, утаил.

— Что думаешь делать дальше?

— Ничего менять не собираюсь. Теперь даже ваши связи и деньги не пригодятся: экзамен и обучение получу из другого источника.

— Нет, дорогой. Надо показать куратору, что Достоевские к тебе благоволят. Чем больше Филонов будет доверять тебе, тем меньше вероятность, что подпустит к нам другого «топтуна».

— Тоже разыграть мою карту решили?

— Естественно. Я сейчас ни на кого положиться не могу. Бывшие друзья легко могут оказаться врагами. Тебе же верю почему-то.

— Мне тоже можно, — подал голос Такс. — При условии, что не подставите хозяина.

— Добро пожаловать в команду, — улыбнулась графиня и погладила его по шёрстке.

Такс тут же завалился на спину пузом кверху и получил ещё одну порцию ласки от хозяйки дома.

— Предатель, — с наигранным укором прокомментировал я этот акт нежности.

— А чё? Я хоть и дух, но и ничто собачье мне не чуждо! Да и рефлексы никто не отменял. Кстати, Юля… Раз мы перешли на такой доверительный уровень отношений, то прошу запомнить моё меню. Во-первых, говяжья вырезка…

— Сухой корм со вкусом старых носков! — тут же обламываю его очередную попытку посибаритствовать. — Юлия, не слушай этого вымогателя. Он понтуется так. К тому же хорошо питается и без нашего ведома, промышляя у соседей.

— Ворует?

— Ещё чего! — возмутился Такс. — Экспроприирую излишки! Да у них половина продуктов к концу срока годности подходит или совсем загнулась. Самая вкуснота из тухлячка получается… Эх ты! Ничуть не лучше Максимилиана! Всё обидеть норовишь честного пса!

С этими словами он исчез, а графиня неожиданно рассмеялась.

— Знаешь, Максим, но это такая карма у Достоевских! Мы постоянно притягиваем к себе странных людей… и не только людей! Годы идут, но ничего не меняется. Мало мне Глашки, так ещё и твой питомец теперь будет чудить. Кажется, в наш дом возвращается жизнь!

— Это он может, — улыбнулся я. — Но поверь, что персонаж очень полезный, несмотря на некоторые свои выходки.

Мои слова нашли подтверждение через несколько дней.

Ещё с утра довольная графиня сообщила, что у неё всё-таки остались друзья в высших эшелонах власти, поэтому не только я, но и Анна будем допущены к экзамену на Печать.

Особенно порадовало Юлию, что её дочь сможет официально показаться на людях. Это говорит о том, что все наши усилия по ежедневному выходу в город увенчались успехом. Если я до сих пор жив, то проклятие, скорее всего, потеряло силу.

Думаю, что и «проводник» из Имперской Службы Безопасности (ИСБ) в этом вопросе подсуетился тоже. Но факт остаётся фактом: Достоевские постепенно начинают выходить из изоляции.

Пусть пока нет звонков и визитов. Только процесс запущен.

Несколько раз пытался выяснить дальнейшие планы графини, но она загадочно отмалчивалась, лишь намекнув, что форсировать события не будет, пока не почувствует твёрдую почву под ногами.

На нормальном людском языке это означало, что начинаются интриги и прочая подковёрная возня. Я, ещё будучи Безумным Генералом, старался держаться от подобного на расстоянии, поэтому быстренько отстал с расспросами, пока меня самого не втянули в дворцовые игрища.

Хотя… Наверное, тогда это была моя главная ошибка. Если бы я был чуть ближе к власти, а не только пропадал на передовой, сражаясь с Кочующими Мирами, то мог быть услышан, и трагедии в родном мире не произошло. А так и его не стало, и меня тоже.

Весь день мы с Анной посвятили тренировкам под неусыпным контролем Юлии. Вымотала Полный Магистр основательно, прежде чем сама не успокоилась и нас не успокоила, заявив, что даже со связанными руками получим ранг Младшего Мастера.

Немного отдохнув и основательно перекусив, просто не знал, чем себя занять. Изнывая от скуки, пошёл в гараж, где Глашка приводила в порядок драндулет Достоевских. Ругаясь последними словами, она приделывала к нему задний бампер. Одному такое провернуть сложно, поэтому для разнообразия служанка не послала меня, а приняла помощь.

И вот тут вовсю развернулся коротколапый сердцеед Такс, решив во что бы ни стало покорить симбиотку. Не знаю, отчего он воспылал к ней неожиданной страстью, но вертелся у неё под ногами не прекращая.

Пару раз даже получил увесистые пинки, но, отлетев на несколько метров, как ни в чём не бывало материализовывался в точке своего начального полёта и… Блин! Да он, кажется, стихи читает! С гаечным ключом в зубах слов не разобрать, но это точно стихи!

Уже за полночь мы привели машину в божеский вид. И ещё раз критически оглядев дело рук и лап своих, поняли, что большего сделать не сможем.

С чувством исполненного долга я прошёл в свою спальню. Задвинул засов на двери, проверил решётки на окнах и отключился.

Снилась мне Аня… В очень откровенном наряде, состоящем из одних солнцезащитных очков. Вот она снимает и их, подмигивает, облизывая кончиком языка пухлые губки, и манит к себе. Подхожу вплотную, обнимаю, и Анна неожиданно говорит голосом Такса.

— Да просыпайся же ты!

Пытаюсь отогнать это наваждение и вытягиваю губы трубочкой для поцелуя.

— Только попробуй, извращенец! — рычит она, больно залепив пощёчину . — Не до этого сейчас!

Хотел было возмутиться, но внезапно словно током ударило. Открываю глаза и вижу над собой возмущённую собачью морду.

— Скотина ты, Такс! Такой сон испоганил!

— Я сейчас тебе и всё остальное испоганю! Беда, говорю! Приходи уже в себя!

— Что случилось? — вскакиваю с кровати, отогнав приятную картинку сна.

— Дыра у соседей образовывается, Генерал! Я в подвал перекусить, а там она быстро разрастается! Из «горячих», которые нестабильные.

Ого! А вот это реально серьёзно! Подобные Дыры формируются быстро. И пусть существуют всего несколько часов, но Твари из них очень злые обычно лезут. Бед натворят немало!

— Сколько времени до полного открытия?

— Минут двадцать-тридцать. Ни Чистильщики, ни военные не успеют добраться.

— Буди Аньку и графиню! — тут же реагирую я, судорожно надевая штаны. — Глашку тоже!

Через пять минут мы все встретились в коридоре, выбежав из своих спален в приличном виде.

— Такс всё объяснил, — сразу же сказала Юлия. — Но боюсь, что мы тоже не успеем. До особняка Ворониных почти два километра. Ещё стена и охрана. Пока разберутся с ситуацией…

— Такс, — обратился я к духу. — Переместить к Дыре сможешь?

— Сил не хватит.

— А кристалл поможет? — сразу же предложила графиня.

— Поможет, но я после него буду несколько дней недоступен — слишком много энергии переваривать придётся.

— Переживём! — махнул рукой я. — Сейчас Дыра важнее… И угораздило же её в таком месте образоваться!

Ещё через минуту мы вломились в кабинет Юлии, и дух, сразу же, спружинив от пола, в прыжке стрелой метнулся в кристалл, потеряв при соприкосновении с ним видимость.

Вспышка! Ох и хапнул же он энергии! Вот это резервы организма! Меня бы от такого в пепел превратило!

На этом мои размышления резко прервались. Закрутило, завертело и куда-то понесло. Знакомое чувство перемещения в подпространстве. Интересно, как Юлия с Анной на подобное отреагируют? За Глашку не беспокоился, чётко зная, что ей это нипочём. Поматерится в своём стиле, и больше ничего с её крепкой психикой не случится.

Ошибся… После перемещения в подвал, больше напоминающем огромное, с каменным сводчатым потолком подземелье старинного замка, Глафира потеряла сознание, упав на пол тряпичной куклой.

Неужели её симбиотской душе подобные перемещения противопоказаны? Потом разберёмся, а сейчас не до этого. Две Твари величиной с годовалого телёнка, расставив свои паучьи лапы, смотрели на нас светящимися красным светом глазами.

Твою ж мать! Это же Каракурты! Не Лорды, но Твари высшего порядка! Из Офицеров! Тут и яд, и мощные жвала, могущие перекусывать стальные прутья! Легко сегодня нам не будет…