Санаторий 2 (СИ)

Глава 21 Тикаем, хлопцы

— Всем вон в тот угол! — первым отреагировал я на изменение обстановки, а следом сразу добавил, — Тамара, забери остатки левитина из бака!

Четверо немедленно отправились к вагонеткам, Тамара в другой конец зала к конвейеру, а я остался возле люка прикрывать их отход. Но пока что прикрывать было не от кого — из локомотива никто не выходил… через полминуты Тамарка вернулась и доложила, что забрала все, что смогла.

— Отлично, — похвалил ее я, — а теперь медленно передвигаемся вслед за остальными.

— Чего это никто оттуда не вылезает? — кивнула она в сторону стоящего в воротах тепловоза.

— Я не больше тебя знаю, — огрызнулся я, — может, смотрят на наши действия, может, гадость какую замышляют…

И в этот момент от ворот раздался усиленный мегафоном голос Гриши, я его сразу узнал.

— Второй раз вам предлагается сделка, — проревел он, — оставляете Эдуарда и чемодан, а сами садитесь на тепловоз и валите на все четыре стороны.

— А если мы откажемся? — прокричал я в ответ.

— Тогда вас всех закопают, как Толика с Верой, — любезно пояснил Гриша.

— Мы посоветуемся, — снова прокричал я ему, медленно, но неуклонно смещаясь в угол зала с дырой в стене.

И по-прежнему никаких телодвижений возле локомотива я не наблюдал, что мне показалось довольно странным. Афоня, Анвар, Сергей и Эдик стояли кучкой возле ближайшей к стене вагонетки и ждали, очевидно, что я им скажу.

— Условия все слышали? — сказал я, — какие будут мнения?

— А пусть он и топает туда, вместе с чемоданом, — первой высказалась Тамарка, — чего нам всем из-за одного страдать.

— Если так стоит вопрос, то ладно, могу пойти, — бросил Эдик, — только обманут же они вас, как пить дать разведут, как кроликов. Им чемодан нужен, а все остальные не…

— Ну давайте чемодан отдадим, — предложил Анвар, — а Эдика тут оставим.

— Можно попробовать… — нехотя согласился я, — ждите тут, я на переговоры пошел.

— Эй, вы там, на шхуне, — крикнул я, приложив руки ко рту рупором, — есть встречное предложение.

— Выкладывай, — проревел мегафон.

— Мы отдаем чемодан, а Эдика оставляем у себя — зачем он вам? На этом и расходимся краями…

— Теперь нам надо подумать, — донеслось из локомотива.

— Ну думайте, — ответил я, возвращаясь к товарищам по несчастью.

— Мы все слышали, — ответил за всех Эдик, — какие у нас переговоры интересные, прямо как в Анголе в 90-м году.

— А что было в Анголе в 90 м? — заинтересовался я.

— Да там правительственные вояки закусились очередной раз с Унитой, окружили их подразделение в лесу, а потом двое суток друг к другу парламентеров засылали.

— И чем все кончилось?

— Да подвезли две установки Градов и покрошили Униту в окрошку — этим все и кончилось.

— Боюсь, у нас тоже к этому все придет… — выдала свое мнение Тамара.

— Давайте лучше решим — если они не согласятся, что делать будем? — перешел к делу я.

— Я уже говорил, — выступил Эдик, — готов пострадать за правое дело, передавайте меня им вместе с чемоданом.

— И не страшно? — спросил Афоня.

— Я свое уже отбоялся… в Анголе в 92-м.

Что там у него случилось в 92-м, никто уже не успел спросить, потому что от тепловоза раздался мегафонный рык «Эй ты там, который Иван, подходи поближе». Я тяжело вздохнул и не торопясь двинулся в ту сторону, остановился в двух десятках метров от паровоза.

— Ну, я пришел, — сказал я, глядя на ветровое стекло, — что дальше.

— Мы не согласны, — ответил Гриша уже без всякого мегафона (он высунулся в дверь, так что я прекрасно видел его белое, как мел, лицо), — или чемодан с Эдиком или сделки не будет.

— Да берите и то, и это, — начал импровизировать я, — какие проблемы… только давай обговорим порядок обмена… чтоб без разных штучек.

— Давай, — покладисто согласился Гриша, — вы выводите Эдика с чемоданом в район того люка (он показал на то место, откуда мы вылезли) и отходите влево вон к тому станку. Мы вылезаем из кабины и подходим к Эдику, а вы тем временем забираетесь в тепловоз. Солярки тут много, до санатория хватит, ворота в часть открыты. Так пойдет?

— Да нормально, — почесал в затылке я, — а сколько вас там в кабине-то?

— Трое, — ответил Гриша, — будто сам не знаешь, я, прапор и Ириша.

— Забились, капитан, — ответил я ему, — или у тебя там уже другое звание, на том свете-то?

— То же самое, — ответил он, а я так же неторопливо вернулся к обществу.

— Ну вы все слышали, наверно, — сказал я, обращаясь сразу ко всем.

— Не, половины не разобрали, — ответил Эдик, — лучше точно все скажи.

— На один чемодан они не согласны, только вместе с тобой, — хмуро ответил я ему, — если ты тоже согласен, то обмен на тепловоз пройдет в течение пяти минут… а дальше, сказал капитан, катитесь хоть к чертовой матери, без ограничений.

— А чего они так за тебя цепляются? — спросила Тамарка у Эдика. — Может, ты тоже из них будешь?

— Да, — продолжил Анвар словами из популярного фильма, — есть у нас такое подозрение, что ты, мил человек, стукачок.

— Я доказывать ничего не буду, — обиделся Эдуард, — давайте чемодан и я пошел.

— Ну держи, — и Афоня протянул ему тот самый чемоданчик с устройством типа «Ромашка», как оказалось, он его все время с собой таскал.

— Ну пока, ребята, — сказал Эдик, приложив руку к козырьку своей кепки в подобии воинского приветствия, — не поминайте лихом.

И следом он довольно резвой рысцой отправился в центр зала, а я отделился от остальной группы и помахал рукой обитателям локомотива — мол, мы ваши условия выполнили. Спустя десяток секунд из кабины спустился сначала прапорщик, потом Гриша, а последней и Ирина, и все они тоже очень медленно проследовали по направлению к люку, на котором все также была навалена какая-то железная арматура, а сейчас еще и Эдуард прибавился.

Григорий при этом поднял руки над головой и помахал ими мне, мол, мы все условия соблюдаем — двигайте, куда было оговорено. Мы и двинули… я в авангарде, остальные гуськом за мной.

— Я держу их на мушке, — сказал я, встав на одно колено и выставив автомат вперед, — Сергей, проверь тепловоз.

Он проскользнул у меня за спиной, и через несколько секунд раздался его крик:

— Тут засада, все закрыто нахрен!

— Че за дела? — немедленно обратился я к Григорию, — зачем вы заперли кабину?

— Ыгыгы, — такой был мне ответ, — а не надо быть таким доверчивым!

И сразу вслед за этим завыла сирена где-то под потолком, а в ворота, снесенные тепловозом, быстрым шагом вошла колонна товарищей в зеленой униформе. И у каждого в руках имелся примерно такой же АКМ, как и у меня.

— Засада, — заорал я всем остальным, — быстро все назад!

Как ни странно, но меня поняли и среагировали именно так, как я ожидал — через десяток секунд мы опять сгрудились у вагонетки, стоявшей у самого края ветки, впритык к отверстию в стенке. И они нас почему-то не преследовали, ни старая команда возле Эдика, ни новые бойцы — просто стояли и ухмылялись и те, и эти.

— Быстро залезаем сюда и едем в шахту, — скомандовал я, и все послушались, а я добавил Тамарке, — а ты давай сюда свой левитин.

И она протянула мне кусочек светло-желтого цвета, а я приложил его к мотору снизу. Мотор тут же заурчал, а я откинул приставное сиденье и бросил прощальный взгляд в цех — все наши враги стояли на своих местах, а Гриша так даже и махал нам ручкой на прощание, глумливо так.

— Ну с богом, — не стал я реагировать на гришино глумление, — поехали, — и надавил на кнопку «Пуск».

Вагонетка дернулась и тронулась с места, постепенно набирая ход… миновав проход в стене, рельсы сразу начали раздваиваться и растраиваться, но мы ехали по тому пути, который был заложен предыдущими эксплуататорами этого маршрута. Стрелок я что-то ни одной не заметил. Два раза свернули направо… под потолком горело какое-то дежурное освещение, тусклые такие лампочки в решетчатой оплетке, так что кое-что видно было.

— Ну и дальше что? — спросила у меня Тамарка, сидевшая ближе всего к моему откидному сиденью.

— Сейчас увидим, — хмуро ответил ей я.

Все происходящее мне почему-то удивительно напомнило какую-то серию цикла про Индиану Джонса, где он катался по заброшенной шахте… а потом этот эпизод заимствовали в парижском Диснейленде — там тоже на чем-то подобном надо было ехать на одном из аттракционов. Мы так катились еще некоторое время, очень непродолжительное, потом въехали в какое-то большое помещение, и я быстро нажал кнопку «Стоп». Все затормозилось.

Под потолком, на этот раз достаточно высоко, по-прежнему горело дежурное освещение, открывая нам обзор на все четыре стороны — справа здесь имел место огромных размеров проходческий комплекс типа того, что был показан в старом фильме со Шварцем «Вспомнить все», а рельсы собственно тут и заканчивались.

— Ну и что мы делать будем в этой шахте? — повторила свой вопрос Тамарка, выпрыгнув из вагонетки и прогулявшись взад-вперед.

— Не знаю, — угрюмо ответил я, — запустим вот сейчас эту машину, например, и пробурим дыру в спокойное место — такой план пойдет?

— Не запустим, — спокойно ответила она, осмотрев агрегат с шестью страшными фрезами, — тут специалисты нужны, а у нас их нету.

— Тогда вон тот тоннель проверим, — выдвинул я альтернативный путь развития, показав на соседнее с проходческим щитом отверстие в стене.

— Что-то мы совсем не туда вырулили, — подал голос Анвар, — прямо начиная с санаторского разъезда все не туда и не туда едем.

— А как надо было? — спросил я у него, — нет, мне и правда интересно — расскажи…

— Как надо, не знаю, — угрюмо ответил он, — знаю только, как не надо…

— Вот в этом-то вся и проблема, — вылетело из меня помимо моей воли, — как критиковать, так все в борозде, а как что-то конструктивное предложить, так тишь и гладь… ау — нет никаких предложений.

— А не зря мы им отдали этот агрегат? — спросил Афоня, — ну который в чемодане был? Ромашка который назывался…

— А кто им Ромашку отдавал? — отвечала Тамарка, — вот она, у меня в пакете лежит…

И она вынула это устройство из пакета с надписью Ашан.