Сбежавшая невеста

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Вы свободны весь вечер, Фаулер, — коротко бросил Алекс, отпуская дворецкого.

Фаулер глянул на растрепанную Кару и пробормотал:

— Очень хорошо, милорд.

Взяв со стола свечу, Алекс повел Кару за руку вверх по лестнице к себе в кабинет. Открыв дверь, он пропустил ее вперед и проследил за ней взглядом, когда она подошла к камину погреть ледяные руки. Он не мог поверить, что невинная красавица-жена способна на обман. Однако она с кем-то встречалась на балконе, в этом он был уверен.

Поставив свечу, он подошел к ней сзади. Он стоял так близко, что она чувствовала его дыхание на шее, но он не коснулся ее.

— Взгляните на меня. — Она не шевельнулась. Тогда он взял ее за плечи и повернул к себе лицом. — Вы не ответили мне.

Она недовольно отвела взгляд. Подняв ей подбородок, он заглянул в гневные синие глаза. Настойчивый взгляд, казалось, проникал ей в душу.

— Так что же?

Кара тяжело вздохнула.

— Очень хорошо, милорд. Поскольку я не желаю быть виновницей гибели несчастных людей, застреленных в цвете молодости, у меня нет выбора. По-видимому, я должна сказать вам.

— Весьма разумно. — Он коротко кивнул. — Назовите мне имя мерзавца.

— Я не знаю его имени. Это правда, я действительно встретила мужчину. Но не в том смысле, в каком вы думаете, — добавила она холодно. — Я не стала бы говорить с ним в обычных условиях. Но когда он сказал, что знал моего отца, я была заинтригована. Я очень хочу узнать побольше о моем отце. Вы представить себе не можете, что значит не знать ничего.

Алекс сосредоточенно сдвинул брови.

— Этот человек заявил, что знал вашего отца?

— Да, я пыталась объяснить это в карете, но вы верите только худшему.

Алекс нахмурился. Он не любил, когда ему напоминали о его вспыльчивости.

— И как его имя?

Она пожала плечами.

— Понятия не имею. Он убежал, когда услышал, что вы приближаетесь.

— Убежал? — переспросил он хмурясь.

— Это было самое странное, — ответила она задумчиво.

Алекс выглядел озадаченным.

— Вы сказали, что не знаете его имени. Но ведь вы говорили с ним?!

— Вернее, он говорил со мной. Он, должно быть, следил за мной в зале и сразу же подошел, когда я осталась одна. Странно, — добавила она, вспоминая француза, — он знал, что я дочь Идена. Он назвал меня так.

— Идена? — повторил Алекс.

— Да, это настоящая фамилия отца.

— Откуда вы это знаете? — спросил он резко.

Она отмахнулась от вопроса нетерпеливым движением руки.

— Это неважно. Француз сказал...

— Француз? — воскликнул Алекс, хватая ее за руки. — Вы встретили сегодня француза?

Бушар! Возможно ли? Он преследует Кару? Дьявол! Алекс понятия не имел, что Бушар знает имя отца Кары. Или тот факт, что Иден работал на военное министерство. Может, он ничего и не знает? Может, он блефует, пытаясь влезть к ней в доверие? А может, используя Кару, пытается добраться до него, Алекса?

— Да, француз, — подтвердила она, смущенная его тревогой.

— Опишите его, — грубо потребовал он.

Она удивленно моргнула.

— Ну, я не знаю...

Он резко потряс ее.

— Попробуйте!

— Темноволосый, с усами. Я не рассмотрела, какого цвета у него глаза, он почти все время оставался в тени. Алекс, в чем дело? Вы знаете этого человека? Глаза ее ощупывали его встревоженное лицо.

Бушар умел гримироваться. Это мог быть и он.

— Рост? — рявкнул Алекс.

— Не знаю. Я с ним не танцевала, — насмешливо ответила она. — И не целовалась, хотя вы были уверены в обратном.

— Это важно, Кара, — настаивал он, сжимая ее руку.

Кара сдвинула брови.

— Да, — ответила она, поморщившись словно от боли. — Вспомнила теперь. Он невысокий. По крайней мере, ниже вас.

— Так он сказал, что знал вашего отца?

— Он так не говорил, в сущности. — Она пожала плечами. — Он просто сказал, что мой отец старый знакомый его отца и что он сам был тогда мальчиком.

— Он вас касался, Кара? Или предлагал другую встречу, без свидетелей?

— Он сказал, что мы могли бы встретиться снова и поговорить о моем отце и его работе.

Дьявол! Он надеялся заполучить ее одну.

— Что, черт возьми, он имел в виду? — пробормотал Алекс почти про себя.

— Понятия не имею. Знаю только, что это связано с опасностью.

— Почему вы это сказали? — Глаза его сузились.

— Ну, во-первых, мой отец, очевидно, помогал дяде Чарлзу во время революции, а это было опасное дело. Кроме того, этот странный маленький француз, кто бы он ни был, держался с большой осторожностью. Он очень боялся, что нас подслушают.

Алекс беззвучно выругался.

— Я не хочу, чтобы вы оказались замешаны в это, — сказал он сурово.

— Во что?

— Неважно во что. Я запрещаю вам видеть этого человека снова. Вас будут постоянно сопровождать. Это понятно? И я не потерплю неподчинения.

Кара открыла было рот, чтобы возразить, но Алекс лишил ее этой возможности. Притянув к себе, он крепко ее обнял. Боже, простонал он про себя, если это был Бушар, он мог потерять Кару сегодня.

Затем он медленно поцеловал ее в щеки и в глаза.

— Кара, — прошептал он хрипло, целуя ее в волосы, — это для вашей безопасности. Слушайтесь меня. Вы должны дать мне торжественное обещание никуда не выходить без сопровождения.

— Алекс, что все это значит? Почему вы так встревожены? Пожалуйста, скажите мне. Я ничего не знаю о прошлом моей семьи. В Бостоне это казалось неважным. Но теперь, без матери, я отчаянно хочу узнать правду. И повсюду я наталкиваюсь на препятствия. Пожалуйста, вы должны помочь мне.

Алекс вздохнул и прижал ее к себе. Он еще не пришел в себя. Сегодня он мог потерять ее навсегда. Кара в опасности. Если таинственный француз не Бушар, то, вероятно, работает на Бушара. Бог знает, сколько сообщников еще у этого мерзавца.

Если Бушар надеялся поймать его в ловушку через Кару, Алекс лично добьется, чтобы дьявол дорого заплатил за эту попытку. Его грызло то, что Бушар одержал победу. От одной мысли об опасности для Кары Алекса пробирала дрожь. Он должен обеспечить ее всестороннюю защиту. Легчайший путь — оставить ее в неведении насколько возможно.

— Хорошо. Если я пообещаю заглянуть в прошлое вашего отца, вы обещаете мне, что будете повиноваться? — спросил он мягко, лаская губами висок.

— Но вы же многое знаете. Дядя Чарлз все от меня скрывает. Пожалуйста, Алекс.

Гладя ее по щеке, он мягко сказал:

— Кара, отец только пытался защитить вас.

Глаза ее гневно блеснули.

— Но я имею право знать, вы сами так сказали.

— Когда я это говорил?

— В Грантли. Я вас подслушала. Собственно, — она со стыдом склонила голову, — я... э-э... подслушивала у дверей кабинета сэра Чарлза.

— Что вы делали?.. — Алекс был крайне удивлен и озабочен. Как часто он становился объектом этой достойной сожаления привычки?

Она закусила губу.

— Я знаю, это стыдно. Но не хуже ли намеренно скрывать от меня прошлое отца? — спросила она неприязненно.

Алекс вздохнул.

— Кара, в этом деле я должен повиноваться приказам отца. Я дал слово. — Она открыла было рот для протеста, но он прижал палец к ее губам. — Однако я подумаю, что можно сделать.

Она ощутила огромное облегчение, первый раз после прибытия в эту проклятую страну она почувствовала себя в безопасности. Как если бы она нашла семью. Что бы ни было, Алекс защитит ее. Очень скоро с его помощью она узнает всю правду и разрешит загадку своей жизни.

Подняв ей подбородок, он улыбнулся.

— Мне нужно ваше слово. Ваше торжественное обещание, что вы не будете выходить из дому одна.

Она поколебалась мгновение, искренне не желая его обманывать. Но она знала, что он никогда не разрешит встречу с сыщиком.

А Кара не собиралась отменять встречу. Она слишком долго ждала и старалась ради этих сведений. Кроме того, ее муж знает больше, чем говорит, это очевидно. Скрестив пальцы, она сказала со вздохом:

— Ну хорошо.

— Вы никогда не будете говорить с этим человеком или договариваться о встрече с ним, — строго предупредил он.

— Не буду, — охотно согласилась она. Я не хочу его снова видеть. — Она вздрогнула.

Она почувствовала, как напряжение отпускает его. Он взял в руки ее голову.

— Вы должны доверять мне, Кара. Это для вашего же блага.

Его лицо медленно приблизилось. Целуя ее теплые губы, он побудил ее раскрыть их.

Кара стонала от наслаждения, отдаваясь неодолимой потребности в близости. Она отчаянно нуждалась в нем. Обняв его твердое мускулистое тело, она тесно прижалась к нему. Дрожащими руками она ласкала его грудь, руки, широкую спину, затылок.

Когда его руки легли ей на плечи и платье поползло вниз, она не протестовала. Он оторвался от ее губ и поцеловал в щеку. Потом двинулся к уху и ущипнул ее за мочку. Она застонала и повернула голову, приглашая его двигаться дальше. Горячий язык коснулся ее шеи.

Он опустил ее тонкую рубашку, открывая полные круглые груди.

— О, как ты хороша!

У нее затрепетали веки, она судорожно вздохнула. Он видел ее реакцию, и у него сжималось в груди. Он нежно взял губами сосочек, втянул его в рот и принялся ласкать языком, пока она не застонала от наслаждения.

— О, Алекс — простонала она; ощущение блаженства затопляло ее.

Он опустил ее на ковер перед огнем, и она охотно подчинилась, прижимаясь к нему, целуя его лицо и шею. Пальцы ее разорвали ворот рубашки Алекса, и она стала целовать его обнаженную грудь.

Перекатив ее на спину, он наклонился над ней. Она взглянула ему в глаза, в которых горело желание, и сердце пропустило удар. Провела по его губам кончиками пальцев. Он поцеловал пальцы. Взяв ее руку, он поцеловал ладонь и запястье, вновь вызвав целую волну ощущений.

— О, Кара, — хрипло шептал он. — Моя прекрасная удивительная Кара. Как я хочу тебя. — Его рука скользнула ей под рубашку и принялась ласкать внутреннюю сторону бедер.

Все тело покалывало, и это было замечательно. Она знает теперь то, что изо всех сил пыталась отрицать. Она любит его. Отчаянно любит.

— Кара, — прошептал он, — ты удивительная. — Голос дышал страстью.

Рука легла на взбухший сосок и мягко сжала его. Он медленно раздел ее, покрывая легкими поцелуями все тело. Она извивалась под его губами и языком как дикарка. Быстро раздевшись, он лег рядом с ней.

Опершись на локоть, Алекс залюбовался ее обнаженной красотой.

— Дорогая моя, ты красивее, чем я мог себе представить, — выдохнул он.

Он опустил голову и начал по очереди целовать полные груди, дразня языком розовые сосочки, а она мурлыкала от удовольствия.

Подняв голову, он вновь поцеловал ее глубоко и жадно, как будто не мог насытиться. Его рука скользнула вверх по бедру, и Кара застонала.

Алекс оторвался от ее губ. Кара едва дышала, цепляясь за него и требуя большего. Он лег сверху, закрыв собой ее обнаженное тело. Вклинившись между ее ног, он мягко раздвинул бедра.

Кара застыла, внезапно испугавшись того, что предстояло. Алекс почувствовал ее панику и поцеловал так страстно, что все закружилось и страхи улетучились.

Купаясь в блаженстве от его прикосновений, она ощущала, как кровь пульсирует во всем ее теле. Язык входил глубоко ей в рот, горячее сильное тело прижималось к ней, вызывая дрожь дикого желания.

Алексу не терпелось войти в нее.

— Кара, любовь моя, — задыхаясь, прошептал он ей в ухо. — Моя милая. Как ты? — Самообладание держалось на ниточке. — Ты готова принять меня? — Рука скользнула между ног, и длинные сильные пальцы коснулись влажных розовых лепестков женской плоти.

— О да, — послышался в ответ ее шепот. — Алекс, да!

Он поцеловал ее снова, наслаждаясь сладким запахом кожи.

— О, Алекс... — прохрипела она задыхаясь и поняла, что его пророчество сбылось. Их страсть была взаимной. Они горят желанием. Более того, они любят друг друга. Она любит его всем сердцем. И он должен любить ее.

Выдержка Алекса была на пределе.

— Кара, откройся мне, — прошептал он.

Сердце колотилось о ребра, потребность овладеть ею стала почти невыносимой. Он застонал, пытаясь войти в нее. В этот момент Каре стало страшно. Очень страшно. В панике она сжалась и застыла под ним.

Что происходит? Она чувствовала его глубокую страсть. Но она должна быть абсолютно уверенной в его преданности. А она не уверена ни в чем, разве что ее муж превосходный любовник.

Как могла она быть такой дурой? Она поклялась не дать ему соблазнить себя. И как кукла, забыв обо всем, кроме страсти, упала в его опытные руки. К тому же на полу кабинета! Она даже не знает, где и с кем ее муж проводит ночи! Она слышала уверения тети Генриетты, но от него она не слышала ни слова.

Да, он хочет ее. Это видно. Но значит ли это, что он любит ее? Он никогда не говорил этого. Очевидно, он много раз проделывал то же самое со своими любовницами, но не любил их. Не очередная ли она победа? Или он чувствует к ней нечто большее? Она должна знать.

— Алекс?.. — проговорила она с тревогой в голосе.

Он пытался быть нежным, действовать медленно, но не мог контролировать собственное невыносимое желание. Он должен овладеть ею немедленно. Взяв в руки ее лицо, он заглянул в прекрасные синие глаза.

— Легче, Кара. Я буду осторожен, обещаю тебе. Расслабься и позволь мне любить тебя, — хрипло произнес он.

— Нет! Пожалуйста. Я не могу! — прошептала она в отчаянии.

Он взял ее за бедра.

— Да... Ты можешь, любовь моя.

Она помотала головой.

— Нет. Алекс, пожалуйста. Не так. Вся эта ложь между нами. Пожалуйста. Остановись! — крикнула она, и две слезы побежали по ее щекам.

Ослепленный страстью, он не сразу понял ее. Глядя ей в лицо в свете камина, он нежно улыбнулся.

— Милая, ты не должна бояться. — Он целовал ее, запустив пальцы в густые кудри. — Я буду очень осторожен. Я сделаю так, что тебе будет легко, — шептал он, осушая слезы губами. — Я виноват, ты оказалась на полу... Я сожалею. — Он целовал ее виски, глаза, губы. — Просто я чертовски тебя хочу. Я нетерпелив, хотя с тобой должен делать все медленно. Прости меня, любовь моя. Но я не мог удержаться.

— Дело не в этом, — всхлипнула она.

— В чем же? — спросил он, приподнимаясь на локтях и убирая волосы с ее заплаканного лица.

— Вы не понимаете? — воскликнула она. — Я не могу этого делать. Не могу без чего-то... чего-то прочного между нами.

— Я знаю, ты хочешь меня, Кара, — прошептал он и наклонился, пробежав губами по ее распухшим губам. — И небо знает, я хочу тебя, — простонал он.

Глядя на его раскрасневшееся лицо, ей хотелось завопить: «Но ты не любишь меня!» Она потрясла головой.

— Этого не достаточно для меня. Я сожалею.

Он попытался снова поцеловать ее в губы, но она отвернулась.

— Пожалуйста, Алекс... не надо.

Он смотрел на нее, не веря своим глазам. Эта женщина была нужна ему как воздух. И она его отвергает.

Первый раз в жизни он не сумел овладеть женщиной. Это само по себе было плохо. Но Кара не просто одна из женщин. Она единственная женщина в мире, и он хочет ее до безумия. С глубоким вздохом сожаления он отодвинулся, встал на ноги и поспешно оделся.

— Я не буду принуждать вас, — сказал он сухо и вышел, сердито хлопнув дверью.

Кара закрыла лицо руками и заплакала. Вопреки самой себе она безнадежно влюбилась в этого негодяя.

На следующее утро Алекс сидел за столом в библиотеке и писал письмо отцу. Его беспокоил сбежавший француз. Кто это может быть? Что, если это не Бушар? Может, это один из тех людей, которых боится отец? Нет. Это нелепо. Слишком много времени прошло. Но кто бы это ни был, отец должен быть в курсе дела. Да, не забыть бы ему написать о растущем любопытстве Кары.

Закончив, он вызвал Фаулера и поручил ему отправить письмо.

— Кстати, Фаулер, — добавил он в согбенную спину, — скажите миледи, что я жду ее в утренней гостиной.

— Да, милорд.

Рано или поздно он должен с ней поговорить. И чем скорее, тем лучше. Он должен извиниться за прошлую ночь. Никогда в жизни он не принуждал женщину к сожительству. Он скрипнул зубами, вспомнив свою неловкую попытку. Как школьник. О Господи! Всегдашнее самообладание изменило ему.

Обычно он в этих вещах не торопился. Вероятно, он напугал ее. Куда, черт возьми, подевалась его тонкость, именно теперь ему столь необходимая? Никогда он не испытывал желания, путающего все мысли. И это ему крайне не нравилось.

Дьявольщина! Он практически умолял ее заняться с ним любовью. И едва смог сдержаться, когда она отказала ему. Придется проглотить эту горькую пилюлю.

Кара надеялась, что Алекс уехал на обычную верховую прогулку без нее. Сославшись на головную боль, она несколько часов пряталась у себя в комнате в надежде, что удастся избежать встречи с ним. Ей отчаянно хотелось забыть вчерашнюю ночь. Однако ничего не вышло.

— Вы хотели видеть меня, милорд? — спросила она, опустив ресницы.

Алекс отвернулся от окна. При взгляде на нее, одетую в прелестное утреннее платьице цвета лаванды, у него сжалось сердце.

— Да, я хотел поговорить с вами о прошлой ночи.

Румянец вспыхнул на ее щеках. Глаза расширились, и она мгновенно отвела их в сторону.

— Понимаю, — ухитрилась произнести она.

— Я вел себя мерзко. Боюсь, вы испытываете отвращение ко мне.

— О нет, — поспешила она разуверить его. — В сущности, это было очень приятно. — Сообразив, что означает это позорное признание, она покраснела еще сильнее и уставилась в пол.

Он улыбнулся.

— Тем не менее не удивительно, что вы превратились в недотрогу. Обещаю не торопить вас снова, моя дорогая. В следующий раз я буду помнить о вашей девственности.

Она резко вскинула голову. Недотрога! Девственность! Нашел, что сказать.

Или он не слышал ни слова из того, что она говорила ночью? Этот человек просто бессердечный негодяй, полностью лишенный всяких чувств. С чего она взяла, что действительно любит этого ничтожного кретина?

— Не думайте об этом, милорд. Поскольку вы вряд ли окажетесь в такой ситуации снова, не стоит затрудняться.

Его удивленный взгляд столкнулся с ее холодным взглядом. На мгновение он потерял дар речи. Затем улыбнулся.

— Напротив, моя дорогая, — протянул он. — Учитывая ваш пыл вчера вечером, надеюсь оказаться, как вы изволили выразиться, в такой ситуации скорее, чем вы думаете.

Она скрестила руки на груди и пригвоздила его к месту ледяным взглядом.

— Не задерживайте дыхания, милорд. Синий цвет вам не к лицу.

Он мгновенно пересек комнату, уничтожив расстояние между ними.

— До этого не дойдет, — сказал он, взяв ее за плечи. — И мы оба знаем это.

Ее сердце билось так сильно, что он мог бы слышать его.

— Вас может удивить, — проговорила она горячо, борясь с подступившими слезами, — но некоторым людям для счастья требуется больше, чем физическое наслаждение.

— Черт возьми, Кара, я не имел в виду...

— Избавьте меня от ваших пустых оправданий, — бросила она.

Толкнув его в грудь, она вылетела из комнаты, оглушительно хлопнув дверью.

Алекс скрипнул зубами и с чувством выругался. Все оказалось труднее, чем он воображал. Но рано или поздно ее страстная натура возьмет свое. Он надеялся, что рано.

— Так вы думаете, что тут есть связь? — спросил Дэниел, внимательно выслушав отчет Алекса о встрече Кары с французом.

Потягивая портвейн, Алекс покачал головой.

— Крайне сомнительно. И все же я не хочу, чтобы моя жена с ее бурным темпераментом была запутана в это дело. Это слишком опасно. Если с ней что-нибудь случится, я никогда себе не прощу.

— Тут бы я не беспокоился. В тот вечер вы защищали ее как цепной пес.

Алекс бросил на него раздраженный взгляд.

Дэниел рассмеялся.

— Полно, Алекс. Едва ли можно корить ее за то, что она ищет истину. Кстати, признайтесь, что раздражаетесь так сильно потому, что вы с ней очень похожи.

Алекс вздрогнул.

— Какого черта?

— Она умна, упряма и чрезвычайно находчива.

— И флиртует с опасностью, — проворчал Алекс.

— Да, и понятно отчего. Знаменитый лорд Далтон отказывается от возможности разузнать правду, касающуюся прошлого его древней семьи. Да это же невероятно!

Алекс ненадолго задумался.

— Быть может, мы и вправду немного похожи, — признал он неохотно. — Но из-за необузданного характера моей жены ее могут убить. Какого дьявола она беседовала с незнакомцем? Если бы я не появился, могло случиться что угодно.

— Но вы появились, — возразил Дэниел. — Не будьте с ней так суровы. Любой имеет право на любопытство.

Алекс помрачнел.

— Почему это каждый раз, когда речь заходит о моей жене, я чувствую себя угнетателем?

— Поточу что вы и есть угнетатель, Алекс. Вот и все.

Не улыбнувшись, Алекс встал и достал карту Лондона из ящика стола.

— Посмотрите сюда, — сказал он, расстилая карту на столе. — Наш человек Билли Харпер сказал мне, что митинг будет здесь. — Он указал на доки Святой Катерины в Ист-Энде.

— Вы уверены, что можно доверять его словам? — Дэниел скептически поморщился.

Алекс пожал плечами.

— Трудно сказать. Но это не так важно, ибо, если я найду Бушара, мне плевать на все.

Кара открыла глаза и поняла, что еще ночь. Что-то ее разбудило. В тумане сна она взглянула на кровать. Она была пуста. Алекс исчез на всю ночь. Снова.

Она повернулась на бок. Кутаясь в одеяло, попыталась прогнать образ Алекса в объятиях другой женщины. Неожиданно раздался громкий звук, как будто кто-то наткнулся на мебель. Кара мгновенно проснулась полностью. В комнате кто-то есть! Приподнявшись на локтях, она попыталась разглядеть что-нибудь в темноте.

— Тетя, это вы?

— Нет, это не Генриетта, — послышался хриплый ответ.

Она села.

— Алекс? — спросила она, силясь разглядеть фигуру во мраке.

— Спи, Кара, — рявкнул он.

Сначала она подумала, что он шатается, потому что пьян. Но, когда глаза привыкли к темноте, она увидела, что он согнулся и держится за живот.

— Вам плохо, милорд? — спросила она с тревогой.

— Спи, — задыхаясь сказал он сквозь зубы.

Но это только усилило ее тревогу и любопытство. Она зажгла свечу и выпрыгнула из кровати.

— Что случилось?

— Иди в постель, — пробормотал он с гримасой боли на лице.

— Алекс! — воскликнула она в ужасе. — У вас лицо в крови. — Ей пришло в голову, что он ввязался в какую-то драку. — Что с вами произошло? И откуда эти тряпки? — Она заметила его грязную заштопанную рубаху.

Алекс прохромал мимо к тазу с водой.

— Дайте я, — воскликнула Кара, подбегая к нему.

Алекс устало кивнул и рухнул в кресло рядом с кроватью. Намочив полотенце, она опустилась на колени и осторожно промыла порезы и шрамы на его лице.

— Кто это сделал? — спросила она, глядя со страхом на его изуродованное лицо.

Алекс застонал от боли.

— Неважно, — грубо ответил он.

Она растерянно вздохнула.

— Вы сильно пострадали, — заявила она, исследовав его лицо. — Нужно позвать доктора.

Он удержал ее, схватив за запястье.

— Нет. Это ничего, — проговорил он раздраженно. — Бывало и хуже.

— Хорошо, милорд. Но позвольте мне хотя бы чистой водой промыть ссадины.

Он кивнул. Наклонившись вперед, он стянул рубашку. Кара ахнула. Вся грудь была покрыта синяками и кровоподтеками.

— Алекс, вам нужен врач! — Осмотрев живот, она покачала головой. — С этим мне не справиться.

Алекс откинулся назад и закрыл глаза.

— Никаких врачей. Все будет в порядке. Я просто полежу.

— Вам нужна помощь, — заявила Кара твердо и схватила шелковый халат с изголовья кровати. — Вы серьезно пострадали. Могут быть переломаны кости.

— Нет, — ответил он, обнимая ее за талию и прижимая к обнаженной груди. — Мне просто нужно отдохнуть.

Тепло его дыхания коснулось ее щеки, и она задрожала в его объятиях. Околдованный бездонными синими глазами, он внезапно осознал близость женщины в прозрачной сорочке, едва прикрывающей груди. Он чувствовал их кожей. И только несколько дюймов отделяло ее мягкие губы от его собственных. Один поцелуй, и он пропал.

Он почувствовал боль внизу живота и проклял Бушара. Он не в состоянии заняться любовью с этой маленькой красавицей.

— Принесите мне бренди из кабинета, — сказал он, отодвигая ее.

Кара помотала головой.

— Нет, пока вы не скажете мне, что случилось.

Алекс смотрел на нее. Понимает ли она, как на него действует. Или как близко он подошел к тому, чтобы заняться с ней любовью, невзирая на шрамы и ушибы? Она выглядит великолепно в своей белой сорочке, контрастирующей с темными длинными волосами, которые мягко падают на плечи.

— Кара, просто принесите мне бренди, — сказал он слабым голосом, согнувшись в кресле и стараясь не думать о шелковых ножках, его обнимающих.

— Только если вы согласитесь рассказать мне, кто это сделал и почему, — заявила она неумолимо.

Нашла время спорить!

— Я не собираюсь торговаться, — проворчал он.

— Очень хорошо! — Она упрямо вскинула подбородок и скрестила руки под грудью. — Идите за бренди сами.

— Вы наглая маленькая негодяйка! Когда я наберусь сил, напомните мне и я вас как следует выпорю, — проговорил он, подавляя боль. — Теперь принесите бренди, маленькая колдунья. Я расскажу то, что вы хотите знать.

Улыбаясь от уха до уха, она выбежала из комнаты и вернулась с большим графином бренди и стаканом. Поставив графин на столик, она налила ему полный стакан, который он и осушил залпом.

Ее знобило, она потерла руки и подошла к камину подбросить дров. Грея руки, она стояла перед огнем, невольно демонстрируя мужу контуры своей чудной фигуры. Оторвав взгляд от этого зрелища, Алекс налил себе еще стакан бренди. И попытался не думать о дивном теле жены рядом с собой.

Почувствовав взгляд, она обернулась к нему и улыбнулась. Он отвел глаза и быстро опрокинул второй стакан бренди. Черт подери, думал он, первая ночь, когда он может забраться с женой под одеяло, а он не в состоянии заняться любовью!

— Итак? — спросила она, опускаясь перед ним на ковер.

Он слабо улыбнулся соблазнительному зрелищу и поморщился от пореза на губе.

— На меня напала шайка грабителей, — сообщил он и закрыл глаза.

— Я не верю вам, — твердо сказала она. — Во-первых, это не ваше платье. Во-вторых, вы не первый раз переодеваетесь и...

Он открыл глаза.

— Откуда вы, черт возьми, это знаете?

— Я думаю, что вы, как и прежде, собирались отсутствовать всю ночь, но кто-то вам помешал.

Он хмыкнул. Умеет делать выводы. Мало того, что он женат на хулиганке, но еще и на синем чулке!

— У вас разыгралось воображение, — проронил он. — Несколько дней назад вы были уверены, что у меня любовница. Сейчас вы уверены, что я шатаюсь по улицам.

Слабый румянец тронул ее щеки.

— Тут, признаюсь, я ошибалась. Тетя Генриетта сказала, что вы покончили с Дженни Каррингтон. Теперь я верю, что она была права.

Алекс резко выпрямился и поморщился от боли.

— Черт подери! — Он был совершенно ошарашен. Как могла Генриетта узнать о Дженни. Они явно вращались в разных кругах общества. Правда, он никогда не просматривал колонки светских сплетен, как, впрочем, каждый порядочный человек. — Черт подери! — повторил он почти беззвучно.

— И хотя я и ошиблась в вас в этом отношении, — продолжала Кара, — но не ошиблась относительно ваших ночных отлучек. Вы во что-то ввязались, милорд. И я очень хотела бы знать во что.

Он послал ей убийственный взгляд. Тело болело адски. Может быть, ребра действительно сломаны.

— Сейчас поздно, и я очень устал. Идите спать, Кара.

Расправив плечи, она заявила твердо:

— Не пойду. Мы заключили соглашение, милорд, не забывайте об этом.

— Вам ли говорить. — Он опрокинул третий стакан бренди.

Она недовольно поджала губы.

— Вы рассказывали о том, что произошло, милорд.

Он вздохнул.

— У меня ссора со старым другом. Он и кое-кто из его несимпатичных приятелей решили провести несколько раундов. Думаю, что это был он. К несчастью. — Он дотронулся до качающегося зуба. — Мне нужно чаще боксировать у Джексона.

— Он напал на вас? Почему? Из-за чего? Алекс, если у вас неприятности, вы должны все мне рассказать. — Она устроилась у его ног поудобнее. Синие глаза сверкали, предвкушая приключение. — Я помогу вам, если смогу. Я отличный боец и очень преданный!

Он покачал головой и улыбнулся про себя при мысли о своей прелестной маленькой жене, спасающей его от опасности.

— Уверен, что все это так. Но я сам справлюсь с собственными проблемами.

Приподняв бровь, она сухо спросила:

— Так ли? Милорд, судя по вашему виду, вы нуждаетесь в любой помощи, которую можно получить.

— Я слишком устал, чтобы обсуждать это сегодня. — И он попытался встать.

— Вы уходите от вопроса, — вздохнула она. — Правда, вид у вас...

— Благодарю, — проворчал он. — Помогите мне, пожалуйста, если вас не затруднит.

Обняв его за талию, она помогла ему добраться до кровати.

— Одну хорошую вещь я извлекла из сегодняшнего вечера.

— Какую именно? — спросил он, тяжело опираясь на ее хрупкие плечи.

Она помогла ему лечь.

— По крайней мере, я знаю, что вы были честны со мной. Что бы вы ни делали, вы, очевидно, не виновны в неверности.

— Кара, — пробормотал он, морщась от усилий лечь. — Было бы намного легче, если бы вы поверили мне на слово. И куда менее болезненно.

— Ну да, вы правы. Тем не менее я рада узнать, что вам можно доверять.

— Благодарю вас, — проворчал он.

Кара взглянула на полуобнаженное тело и нахмурилась. Ситуация была довольно неловкой: не может же он спать в штанах? Но она слишком застенчива, чтобы раздеть его.

С другой стороны, пусть спит в одежде. В крайнем случае, снимет брюки сам. Она решила снять с него башмаки. Уронив их на пол, она взглянула на него: он почти спал. Она подошла, чтобы укрыть его, но он остановил ее.

Алекс улыбнулся своей обожаемой ведьмочке, краснеющей до корней волос перед необходимостью раздеть мужа.

— Кара, — заметил он в полном восторге от ее стеснительности, — я не собираюсь спать в этих грязных бриджах. Уверяю вас, — добавил он ровным голосом, — вы в полной безопасности. В нынешних обстоятельствах я мало на что способен.

Бросив на него недовольный взгляд, она принялась за дело. Он чуть не рассмеялся вслух, но подавил естественное желание. Стащив с него бриджи, она швырнула их на пол и накрыла его одеялом. Он рассмеялся.

— Доброй ночи, — тявкнула она и повернулась спиной.

Глаза его вновь скользнули по силуэту на фоне горящего камина. Еще раз он ощутил бешеное желание схватить жену в охапку, бросить в постель и заняться с ней любовью. Но он снова сдержал себя.

Черт! Он еще больше разозлился на кретинов, которые так его отделали. Нужно несколько дней, чтобы он смог затащить ее в постель. Желание, однако, не уменьшалось. Он хотел ее больше, чем когда-либо. И это причиняло ему массу физических неудобств. Он не мог вспомнить, когда он в последний раз так долго обходился без женщины. К тому же его избили впустую. Бушар оставался на свободе.

Он закрыл глаза и постарался забыть о боли во всем теле. Открыв один глаз, он взглянул на свою соблазнительную жену. Такая близкая и такая далекая, подумал он с горечью.

— Вы не идете в постель? — спросил он хрипло. — Или собираетесь спать стоя?

От одной мысли о его обнаженном теле под простынями ее бросило в жар.

— Через несколько минут, — пролепетала она. — Я не хочу вас беспокоить.

— Немного поздно для этого, — заметил он почти неслышно.

Она резко обернулась.

— Что?

— Ничего. — Он подложил руку под голову и закрыл глаза. — Вы не поймете.

Неужели? — подумала Кара и вздохнула.