Щедрый дар

Глава 20

К'алвек расхаживал взад и вперед снаружи шатра, его эмоции бурлили. Она желала его так же сильно, как и он ее. Он чувствовал это в ее сознании и теле, даже если ее слова были для него неразберихой.

Тогда почему он оттолкнул ее?

Он ударил босой ногой по песку, и в воздух полетели песчинки. Он знал, что энергетические импульсы, которые помогали ему усмирять свою жертву, также воздействовали на нее. Возможно, не так сильно, как на песочную змею, но он понятия не имел, насколько сильно. Ему хотелось думать, что ее трепещущий пульс и учащенное дыхание вызваны ее влечением к нему. Даже мысли о звуках, которые она издавала, прикасаясь к нему, заставляли его член пульсировать.

Хоть и не хотел признаваться, он знал, что связан с ней. И как бы невозможно это ни казалось, понимал, что это узы ментальной пары. Связь станет постоянной, если он заявит на нее свои права. Он не знал, как это отразится на ней, поскольку она не дотвек, но знал, что это значит для него. Он навсегда свяжет себя только с одной женщиной. Если она уйдет, исчезнет и его шанс найти себе пару.

Она никогда не скрывала своего желания уйти, напомнил он себе. Ее главная цель — убраться с его планеты. Он достаточно хорошо прочел ее мысли, чтобы понять, что сигнал бедствия означает, что придет другой корабль и заберёт ее и команду. Несмотря на то, что женщина его отвлекала, в чем он не нуждался и чего не хотел, эта мысль погасила его желание, как вода — огонь. К'алвек видел ее решимость. Ясно, что она не станет делать ничего такого, чего не хочет — в том числе остаться и стать его парой — и он не намерен делать ее своей пленницей на всю жизнь, хотя образ связанной девушки заставил ещё больше крови устремиться к паху. Он выбросил эти мысли из головы.

К'алвек подошел к загону с джебелями. Один из зверей уткнулся мордой в его протянутую руку в поисках еды. Он позволил зверю лизнуть руку шершавым языком, затем провел пальцами по спутанному меху. Джебель жалобно завопил и отошел, когда не нашел никакой еды.

Даника даже не подозревала, что его народ вымирает из-за нехватки женщин. Она не знала об энергии, которую направляли дотвеки, делая их искусными охотниками. И понятия не имела о ментальных парах. Да и как она могла? Все в его мире казалось ей чужим. Он снова задался вопросом, каков ее мир, если она может выжить с такой нежной кожей и маленькой фигурой. До сих пор ему удавалось держать ее в безопасности, но как долго? И если сохранение ее в безопасности станет его постоянным занятием, как он удовлетворит свою жажду мести?

К'алвек подошел к кромке воды и посмотрел на три луны, отражающиеся в безмятежной глади. Он потянулся к ее мыслям. Растерянность. Обида. Боль.

— Почему ты здесь?

Он услышал вопрос Куша до того, как почувствовал его приближение. К'алвек не хотел признаваться в собственном конфликте. Дотвекский воин всегда должен оставаться сильным и решительным.

Куш бросил камешек в воду, и от него пошла рябь, достигая края и посылая прохладную воду навстречу ногам К'алвека.

— Ты думаешь, ей и ее людям суждено спасти нас?

Он уставился на кузена.

— Если и так, то они этого не знают. — К'алвек не упомянул, как она отреагировала на его прикосновение или как сильно она хотела сбежать из их мира.

Куш кивнул.

— Я видел, как она на тебя реагирует. Твоя связь с ней очевидна.

У К'алвека все сжалось внутри. Так очевидно, что она его ментальная пара?

— Для меня, — уточнил его кузен. — Тебе никогда не удавалось от меня спрятаться.

И это правда. Куш знал его мысли лучше, чем кто-либо другой. До Даники.

— Я не знаю, что делать.

— Возможно, она останется. Возможно, они все останутся. — Его лицо выражало надежду. — Может быть, все они обладают ее способностями.

К'алвек издал приглушенный смешок. Он мог быть честен со своим лучшим другом, как ни с кем другим.

— Эти женщины привыкли командовать, а не подчиняться приказам. — Он широко развел руками. — И они из другого мира, отличающегося от этого. Они летают на корабле среди звезд.

Куш рассмеялся.

— Я не ожидал бы меньшего от женщины, которую ты нашел.

К'алвек толкнул его, но потом сам рассмеялся и снова посерьезнел.

— Она отвлекает, мне этого не нужно.

Куш обнял его за плечи и повел через лагерь.

— Возможно, это как раз то, что тебе нужно. Ты слишком долго поглощен местью.

К'алвек сжал губы.

— Я не могу забыть свою месть.

— Нет? — Куш остановил их у высокого остроконечного шатра, задрапированного белым, затем отошел, оставив К'алвека одного перед закрытым входом.

Лунный свет отражался от ткани, заставляя ее светиться, и К'алвек с трудом сглотнул. Он колебался, перед тем как распахнуть двери шатра и шагнуть внутрь. Повсюду горели свечи, и теплый свет отбрасывал тени на стены. Он вдохнул сладкий, насыщенный аромат душистых масел и горящего жира.

— Я подумала, что ты захочешь найти ответы. — Его мать сидела на стуле с высокой спинкой, над ней висел вырезанный из кости светильник со свечами. — Садись.

К'алвек опустился на пол напротив нее. Затвара нигде не видно. Впрочем, эта скотина не чувствовала бы себя как дома в ее шатре с мягкими ароматами и алтарями богинь. Его мать всегда ставила шатер, в котором молилась богиням. Он помнил, что даже в детстве верховная жрица часто ее навещала.

Как-то раз он спросил отца, почему у них до сих пор есть жрица, если дотвеки из-за болезни потеряли так много женщин. К'алвеку казалось напрасной потеря даже одной женщины, поскольку верховная жрица не брала себе пару. Его отец объяснил, что верховная жрица остаётся непорочной, чтобы передавать мудрость богинь, которая необходима для уравновешивания воинских инстинктов его народа.

— Мир — ничто без равновесия, — говорил ему отец. — Крестиксы оставили своих жриц и свою преданность древней богине мудрости, и посмотри, что с ними случилось.

К'алвек содрогнулся. Он не хотел походить на своих бывших собратьев, которые потеряли способность чувствовать эмоции других и больше не уважали планету. Вместо того чтобы жить в гармонии со своим окружением, крестиксы добывали камень и строили город, который выступал из земли, как зазубренные серые зубы. Они гнались за бессмертием с помощью медицинских экспериментов, по ошибке создав болезнь, которая распространилась на их женщин, а затем заразила дотвеков. Теперь в каждом племени осталось мало женщин, и все из-за потребности крестиксов в развитии, их стремления к большему. До него доходили слухи, что они делятся своими женщинами, хотя он и не представлял себе такого союза. Мысль о том, чтобы поделиться Даникой, заставила его кровь всколыхнуться.

Его мать издала низкий гортанный смешок.

— Это не станет твоей проблемой, сынок.

— Что ты знаешь? — спросил он. — Неужели ей и ее команде суждено спасти наш народ?

Она выдержала его взгляд, ее сумрачные глаза напомнили К'алвеку небо до того, как темные пески закружились по его поверхности.

— Это не мне говорить.

К'алвек почувствовал вспышку гнева. Если она не уверена, то как он может быть уверен? Никто не молится богиням больше, чем она.

— Ты понимаешь, какой это риск. — Она сказала это как заявление. — Для тебя.

К'алвек почувствовал, как по его шее поднимается жар.

— Я не претендовал на нее.

Его мать слегка пожала плечами, как будто его ответ не имел никакого значения.

— Когда это сделаешь, ты свяжешься с ней. Ментальная связь не разорвется, даже если она уйдет.

— Что насчет нее?

Она глубоко вздохнула.

— Этого я не знаю. Пришелецы никогда не связывались ни с кем из нашего рода. В наших историях рассказывается о гостях из других миров, которые приходят сюда, но никогда не соединялись с нами. Обладают ли ее люди такими же ментальными возможностями, как и мы?

К'алвек вскинул голову.

— Я так не думаю. Она казалась удивленной, когда почувствовала меня.

— Тогда я подозреваю, что она не пострадает.

— Хорошо. — Он облегченно выдохнул, хотя и не подозревал, что задержал дыхание, радуясь, что не причинит ей вреда. — Она хочет уехать. Будет лучше, если я помогу ей сделать это. Это не моя судьба, взять себе пару. У меня другая цель.

Она кивнула:

— А после того, как отомстишь, сын мой?

Только Куш знал о его плане, и он не сомневался, что кузен не выдаст его. Он упорно трудился, чтобы скрыть свои мысли и намерения.

— Мне никто не говорил, — ответила она на вопрос, которого он не задавал. — Я чувствую в тебе потребность, хотя ты и скрываешь ее.

Он отвел взгляд, чувствуя, как у него перехватило дыхание.

— Отомстить за отца — большая честь.

— Найдется много способов почтить память твоего отца. Ни один из них не вернет его тебе. — Она наклонилась ближе, и по ее лицу пробежали тени. — Он был великим дотвеком, который любил своего сына, как и я. Спроси себя, чего бы он хотел для тебя.?

— Он бы этого не хотел. — Он перевел взгляд на мантию, которая указывала на ее положение супруги вождя племени.

Она вздрогнула.

— Он поймет мою жертву.

Глаза К'алвека защипало. Жертва, которую она принесла, чтобы его защитить.

— Не трать даром то, что тебе дано, — прошептала она. — Мы с отцом знали, что ты превзойдешь любого из нас.

Он моргнул, пораженный ее откровением. У него в голове не укладывалась, что отец мог предвидеть для его жизни. Если бы остался жив, отец, возможно, сказал бы ему, какого рода величие он предвидит, но их совместное время прервалось. Благодаря крестиксам. К'алвек вскинул голову и щелкнул языком.

— Я знаю свою судьбу.

Она откинулась на спинку, задумчиво улыбнувшись ему.

— Надеюсь, ты прав. Ради всех нас.

Спотыкаясь, он вышел из шатра, радуясь возможности снова вдохнуть прохладный воздух. Возвращаясь в свою палатку, он чувствовал, как эмоции женщины пульсируют в нем. Желание.

К'алвек сжал руки в кулаки, и его сердце подпрыгнуло, когда до него дошло. Она чувствовала это, когда он не прикасался к ней, когда его энергия не изменяла ее. Даника действительно хотела его. Ее непоколебимое желание воспламенило его, сердце колотилось в груди.

К'алвек добрался до створок своего шатра, думая о том, что сказала его мать, о риске для себя. Он никогда не искал себе пару, так что ее уход для него ничего не изменит. Чем быстрее он поможет ей уйти, тем скорее сможет вернуться к своим планам. Кто он такой, чтобы отказывать ей в том, чего она хочет? Кто он такой, чтобы отказывать в удовольствие себе, которое, как знал, станет незабываемым?