Сделай и живи спокойно 3

Глава 14

Кручу бревно и одновременно, одним глазом, слежу за хмурящимся небом. Вообще-то, на территории санатория, как мне объяснили, подают звуковой сигнал, в случае штормовой погоды. И это, лично я, полностью приветствую. Техника безопасности это святое! И пофиг в каком месте и в какой организации — главное чтобы соблюдалась. Это вам любой прораб подтвердит. В этом санатории всё должно быть отлично с оповещением отдыхающих. Но что-то я не слышу ничего похожего. А вот тёмное пятнышко, с южного направления, прямо намекает, что пора бы сваливать с этого пляжа. Эх! Жаль, что не доделал комплекс упражнений. Но это лучше, чем попасть под ливень и шквалистый ветер. Несколько минут трачу, чтобы окупнуться в море. Мне идти недалеко, так что всё успею. Сполоснусь пресной водой уже в санатории. Ладненько, пора бежать.

Бревнышко аккуратно прячу в кустах акации, рядом с центральным входом. Фиг кто сюда полезет — проверено. Я и сам постоянно ругаюсь сквозь зубы, потому что без царапин, в этих колючих зарослях, не обходится. Зато надёжно. С этим бревном, за прошедшие три недели, я уже сроднился и потерять его будет очень жаль. Можно сказать, что это эпическое бревно. Мне же Хрущёв, по личному распоряжению этот атрибут подарил. Забавно тогда, с этой аварией, получилось. Как сейчас помню…

— Здравствуйте, Никита Сергеевич! — поздоровался я и протянул руку.

Многое можно поставить в вину этому человеку. Но одного у него нельзя отнять. Это умение подстраиваться к любой ситуации. Прям колобок фигов, да и внешность подходящая. Тот тоже умело всем зубы заговаривал и интриги плёл, пока не нарвался. Вот и сейчас, в этой странной ситуации с дурацкой аварией, Хрущёв проявил себя, как умелый политик. Я вообще не знаю, чего он завёлся-то? Чего прицепился? Никто не пострадал, машина целая, даже царапины маленькой нету, а про себя я вообще молчу. Единственное, что со мной произошло — это вспотел ещё больше, чем раньше. Хотя, куда ещё больше, я не знаю. И так весь мокрый от пота был. Короче, началось всё с взаимных извинений, а закончилось походом на пляж. Где я показал, большому любителю кукурузы «гимнастический уголок» с инвентарём и волейбольную площадку. А заодно, в процессе разговора, посетовал, на отсутствие привычного именно мне бревна, для личных занятий. Никита Сергеевич сразу же вцепился в эту возможность замять историю с аварией. Хотя, я ещё раз повторюсь, по моему, никакой аварии не было. Делать ему, наверное, нечего вот и развлекается как может. Минут десять ушло на уточнение размеров и материала, а потом я наконец-то остался один. Хрущёв с водителем удалились, о чём-то бодро переговариваясь. Ну и слава богу! Надоели оба, как пиндосы со своей демократией.

До обеда следующего дня ничего не приходило. А вот потом меня вызвали ко входу, через дежурную по этажу. Когда я вышел на проспект Сталина, через боковой выход, то увидел водителя Хрущёва. Он стоял в обнимку со светло-жёлтым бревном. Очень светло-жёлтым, почти белым. Что меня добило, так это его улыбка — дебильно-счастливая с демонстрацией всех тридцати двух зубов. Вот фигли он лыбится? Я ему что — Карандаш и Клякса в одном лице, что ли? Или кто тут сейчас главный комик? В общем он лыбу давит и бревно держит, а я пытаюсь вспомнить как его зовут. Вроде вчера мы не представлялись друг другу? И как мне к нему обращаться? А впрочем, мы в Советском Союзе и тут, по идее, можно наплевать на все правила. Вот и я не стал долго думать, взял и поздоровался:

— Добрый день, товарищ водитель! Как дела у Никиты Сергеевича?

— У него всё отлично! — не прекращая улыбаться, водитель протянул мне брёвнышко, — вот просил передать.

— Благодарю.

Что тут ещё скажешь? Я покачал деревяшку из стороны в сторону, перекинул на запястья с поворотом. Сделал несколько разминочных махов вокруг пояса. Да-с… Чуток тяжеловато, а так вполне сойдёт. Материал — не липа и это однозначно. Что-то что гораздо плотнее и тяжелее. Даже не представляю, что за древесина пошла на изготовление и ещё порадовала отделка. Не полировка до блеска, а очень качественное ошкуривание. Это когда, даже, на ощупь всё ровно, гладко, без шероховатостей и, в том числе, пальцы не скользят.

— Это акация, — безо всяких экивоков, неожиданно произнёс водитель, — ты не смотри на цвет, скоро она потемнеет и будет почти коричневая.

— Хитрое дерево, — почесав затылок ответил я, — а я ещё слышал, что акация ядовита. Это правда?

— Врут! — сразу, резко откликнулся собеседник, — у меня кухонный стол из акации. Кстати, делал там же, где тебе это бревно шкурили. Так что не переживай, всё с этой древесиной в порядке.

— Ну пойдём тогда, — я вспомнил, что обещал показать упражнения и двинулся на пляж. Водитель не стал спорить и потихоньку пошёл за мной. А я, прямо на ходу, пытался приноровиться к непривычному весу брёвнышка. Тяжеловато, конечно, и баланс другой, но это не беда. Я думал переходить на новый вес, немного попозже. Но раз уж так получилось, то чего я могу сделать? Буду привыкать.

Мой показ чуть не закончился конфузом. Жарища стояла неимоверная. Руки… да что там руки! Я весь вспотел, как конь скаковой после забега. Вот и выскользнуло моё бревно из ладоней. Хорошо, что народу рядом было мало. Но всё равно приятного было мало. Подумав, мы отошли на волейбольную площадку. Там уже водитель, сам попытался повторить упражнения, что я показал. Нормально мужик подготовлен! Базовый комплекс сделал без проблем. Но на этом мы закончили. Базовый — он конечно базовый, только, в такую погоду, будь ты хоть кем, а вспотеешь обязательно. А ему ещё Хрущёва возить, где ни попадя, будет сидеть, нюхать и возмущаться. Нафига это надо? Вот и я про то. Расстались прямо на пляже — я пошёл купаться, а водитель помчался к автомобилю. Так вот и появилось это бревно у меня. Потом я конечно жалел, что не взял автограф у Никиты Сергеевича. А что? Хоть какая-то память. Но не будем о грустном…

Воспоминания это конечно хорошо, но погода явно портится. Сколько времени всего прошло, а небо уже всё свинцово-фиолетовое. Но на удивление ветра нет. Вид с площадки, что возле фонтана, в лучших традициях тёмного фэнтези. Всё мрачно и контрастненько. Тёмное небо и почти чёрное море, белые росчерки тонких облаков, тёмная зелень деревьев и белые линии бордюров, белоснежные скульптуры вокруг фонтана и чёрная бронза чаши. Опять жалею, что не приобрёл фотоаппарат. Снимки могли бы быть впечатляющие. Ладно, поспешу в корпус, а то, у меня с плохой погодой, не очень хорошие отношения. Было уже. Только приехал, а буквально через три дня дождь зарядил. Какие тренировки в такую погоду? Брёвнышко двое суток в кустах мокло. Эх!

Вообще-то, все эти три недели погода вела себя нормально. Исключение составляли только те два дня, когда дождь шёл. Но это был просто дождь, а сейчас, на Сочинское побережье, надвигается что-то более интересное. Слышал я, в своё время, что тут, по осени, даже смерчи бывают. И честное слово, совсем не охота это испытать на себе.

А народец-то тут вокруг отдыхает ушлый. Все уже попрятались кто куда. Откуда только узнали о перемене погоды? Я, как бы, не самый последний заскочил в свой корпус. Слава всем, кто наблюдает сверху, не намок и не устал ни грамма. Можно спокойненько дойти до комнаты и с, уже новыми, соседями понаблюдать за буйством погоды в комфортных условиях.

А соседей-то и нету! Да и фиг с ними. Мне же проще. После того, как уехали трое шахматистов, ко мне подселили каких-то социопатов. Вообще некоммуникабельные товарищи. На контакт идут только по необходимости и то, если очень надо. Ну там с разными вопросами: — «А где лучше купаться?» или «Главврач не будет против если я в город съезжу?» и мне приходится терпеть. А что делать? Не все такие общительные, как я или те же шахматисты — бывает исключения.

Подошёл к окну. Тут на подоконнике лежит календарь на 1949 год. Каждый, кто проживает в этой комнате, старается отметить свои дни нахождения в санатории, как-то по особенному. Я, например, указал стрелочками на 14 сентября и 7 октября, а между нами написал «Калуга». Кто-то проставил рядом с числами галочки и на полях пометил, что галочка — это мужик с Кирова. В общем кто как хочет, тот так и извернулся. Хорошо, что календарь большой, из разряда настенных — свободные поля широкие и пометок можно ставить много.

Сегодня у нас 4 октября и мне осталось всего-навсего три дня. Не сказать что время прошло даром. Я основательно поднабрал в весе. И это не «пивной животик» и не жир какой-нибудь, а вполне себе мускулы. А что? При таком-то питании и ежедневных занятиях до полного устатка сил. Мышцы растут не успеешь глазом моргнуть и это правильно — возраст такой. Рита офигеет когда меня увидит! Но это-то ладно, а вот врачи меня замучили окончательно. Каждый день, а иногда и по несколько раз, меня простукивают, мнут, прослушивают и берут анализы. Только с их стороны я не вижу никаких подвижек. Постоянно одно и тоже. Терапевт Цикалина, эта которая главный физиолог, вообще меня хочет здесь оставить. Ей понравилось со мной, а точнее с моим организмом работать. Только я одного не могу понять, чего это она постоянно пишет, что — «Лечение не дало результата». Это как? Я же, себя чувствую хорошо. Непонятно мне это. А лечение это, процедуры разные и всеобщий распорядок дня, за эти три недели с небольшим, уже основательно приелись. Надоело, если по другому сказать. Охота уже домой, в родную обстановку, где всё известно и привычно — по Марго соскучился, по тёще, по всем нашим ребятам. Витаса хочу увидеть. Хочу в конце концов на работу. Там жизнь, а тут… Эх!

Мои душевные терзания и тоску по родным местам, прервала яркая вспышка и громкий «Ба-бах!» за окном. Ничего себе здесь гром и молния. Звездануло от души, так что аж стёкла задрожали. А вспоминая всякие там законы физики, мы понимаем что молния ударила где-то неподалёку. Вспышка сверкнула и гром прозвучал почти одновременно. «Началось» — тут же пронеслось в голове.

Дальше всё понеслось в стиле дискотеки 80-х. Молнии исполняли роль стробоскопов и цветомузыки, а гром шёл за грохот ударной установки. Шум дождя и завывание ветра добавляло новых звуков к этому концерту. Мне из окна хорошо было видно, как деревья шатало порывами ветра. Вообще-то я уже такое видел. Но это было в той жизни и совсем в другом месте. Но там такое буйство природы продолжалось от силы полчаса, а здесь, похоже, вся эта история надолго. Ни одного просвета в небе. Темень такая же, как будто поздним вечером, когда солнце давно скрылось за горизонтом, но ночь ещё не вступила в свои права. Ужас и красота в одном месте. И я в качестве наблюдателя.

Корпуса санатория строили настоящие спецы. Да и место было выбрано с умом. При всей силе ливня, я не заметил чтобы где-то возникли заторы и вода что-то там сдвинула с места или образовалась огромная лужа. Картина конечно была завораживающая. От переизбытка эмоций, у меня, как всегда, проснулся дикий аппетит. А что? Так-то я, последнее время, стараюсь чтобы тренировки заканчивались перед приёмом пищи, а тут не получилось. Ливень помешал, но, как говорится, перекус никто не отменял. Пойду в столовую. Не фиг терпеть и слушать завывания пустого желудка. Бросил последний взгляд в окно… Мать-перемать!!! У меня просто больше других слов нет. В галерее соседнего корпуса стояла знакомая парочка. Те самые непонятные пенсионеры. Буквально, на несколько секунд они были видны, благодаря вспышке молнии. Потом, опять, сумрак скрыл их от взора Вилора. Показалось? Или нет? И что теперь делать?

Всякое в жизни встречается. Но это уже что-то за гранью понимания. Нет, может быть, они также как и я просто приехали отдохнуть. А что? Возраст подходящий и, в конце концов, конституцией Советского Союза гарантировано медицинское лечение. Почему бы и нет? Но почему в тот же самый санаторий? И почему в тот же самый промежуток времени? Возможно ли такое совпадение? Я не математик, но и так было понятно, что вероятность такого близка к нулю. Надо успокоиться и всё хорошенько обдумать.

В столовой было шумно. Столько народу одновременно я не видел уже давно. Нет, так-то удивляться нечему. Всё понятно и без объяснений. Тут же как — каждый подстраивается под свой график. Кто-то любит компанию во время приёма пищи, а кто-то предпочитает покушать в одиночестве. Поэтому все ходят тогда когда им удобно, но не выбиваясь из расписания столовой. И это с одной стороны правильно, а вот обратная сторона это вот такой случай. Когда погода испортилась и сидеть в своей комнате скучно. Народ идёт в столовую — где не так страшно и всяко в толпе веселее. Мне-то пофиг, есть сосед за столом или нету. На аппетит никогда не жаловался. Погода напрягает — это да, всё остальное ерунда. Было бы смешно если моими соседями по обеденному столу стала бы та парочка, но нет. За моим столом сидели те же люди, что были в обед. Да и ладно бы, но мысли…

Я себя чуть в катарсис не загнал, раскладывая всё по полочкам и пытаясь найти хоть какое-то логическое объяснение, появлению этой парочки пенсионеров. Когда еда закончилась, а народ стал потихоньку расходиться, я отказался дальше думать. Как это вообще возможно, если нет ничего — никаких установочных данных. Нафиг напрягать мозг, если может оказаться так, что эта пара просто зашла на территорию санатория, чтобы укрыться от дождя. Но это, ведь, не убирает вопрос — чего они появляются там же где я? Всё. На хрям!

Злой на себя, на погоду, на калужских врачей и вообще просто злой, я быстро зашёл в свою комнату. Там присутствовали все мои невольные соседи. Разговоры с ними я разводить не собирался. Как они со мной, так и я буду поступать с ними. А что? За две недели, что они тут, мы ни разу нормально не поговорили. Поэтому я прошёл к кровати и плюхнулся на неё, с большим желанием заснуть и проснуться только утром. Но вот только мой организм думал по другому. Не могу заснуть и всё тут! Ещё и эти своими разговорами отвлекали. Постоянно: — «Бу-бу-бу с выработки. А его наградили! Да? Ага. А я слышал, что один председатель колхоза своему внуку сделал большую приписку по выработке! Все колхозники были против, но ему удалось их как-то уговорить. Теперь наградили. Да ладно?! Вот и про что я говорю! Куда смотрит бюро комиссии партийного контроля? А я его знаю! Эти Горбачёвы всегда такие были!» и тому подобное. Эта знакомая фамилия меня окончательно выбесила. Спать расхотелось окончательно.

Раз уж такое дело, то попробую поговорить но на мои темы. А что тут ещё делать? На улице, черт знает что творится. Соседи, какие-то засланные казачки — прячутся постоянно по углам и затрагивают в своих разговорах расстрельные темы, когда их никто не видит. Эти долбанные пенсионеры путаются под ногами. Дурдом бл…! Но поговорить надо.

Поговорили… Заговорились так, что спать легли только под утро. Это погода виновата! Сто процентов. Что-то там в небесах случилось с давлением и мы все резко захотели спать. Наверное это распространенное явление, но со мной это случилось впервые. Дядьки оказались разговорчивыми но очень осторожными. По началу я вообще говорил один. Потом, после кучи баек про стройку и строителей, лёд недоверия был слегка растоплен. И мы, сначала, все вместе смеялись над, опять-таки, моими анекдотами, а вот после началась совместная беседа. И что интересно, про политику не было сказано ни одного слова.

Утро среды 5 октября 1949 года порадовало переменной очень плохой погоды, на просто плохую. Дождь всё ещё шёл, но уже как-то без фанатизма. Ветер тоже присутствовал и за рамки приличия не выходил. Иногда бывают порывы, что верхушки деревьев начинают раскачиваться, куда ж без этого, но это редко. Глядишь к вечеру всё успокоится, я по крайней мере, на это рассчитываю. Можно будет сходить на пляж и заняться тренировкой, а пока только медицинские процедуры.

До обеда время прошло по режиму. Меня мазали грязью и окунали в ванны с этой грязью, потом смывали эту же грязь из шланга. Ещё мяли малоизвестным способом массажа. Грели мой живот электрогрелкой(ну не знаю как эта хрень называется), а на спину клали не очень горячие булыжники. Весело было.

На обед я шёл счастливый. А что? Больше, у меня, на сегодняшний день, никаких процедур не назначено. Сейчас наемся до умопомрачения и буду спать. Восполнить ночные бдения просто необходимо. Хоть вопросы о политике мы не поднимали ночью, но про Горбачёва я уточнил — невзначай и мимоходом. Похоже, что это и есть тот самый любитель пиццы и гамбургеров. Чудак на букву «М» и с пятном на голове. Вопрос-то действительно спорный: как семнадцатилетний пацан работающий помощником комбайнёра, мог намолотить столько зерна? Это ведь нереально. Мы, всё собравшиеся в комнате, не знали и даже не догадывались как там это было на самом деле. Но то, что никто не верил в такое — это точно. Я вообще не разбираюсь в комбайнах, если это, конечно, не кухонный. Но и то понимаю, что такого быть не может. Соседи больше меня знают про это и тоже сомневаются. Ладно потом подумаю на эту тему.

Послеобеденный сон это отличная идея. Надо узнать кто такое придумал и при случае пожать ему руку. Вроде всего-ничего два часа, а выспался как младенец. И похоже меня не будили специально, потому что соседей опять не было на месте. Вот, блин, Штирлицы недоделанные. Куда они могли пойти, в такую-то погоду? Если только, где-то рядом, в соседней комнате зависли. А что? Всё может быть.

Погода не изменилась, всё та же хмарь и морось. Море вообще угольно-чёрного цвета, на фоне серого неба. Но это понятно, оно и по названию «Чёрное море», так что тут ничего не поделаешь. Название оправдывает картину. А мне-то что делать? Мне тренироваться надо, между прочим. Да и пошло всё!

Сдвинул всё лишнее в угол и на освободившемся месте стал заниматься. По своему. Так как мне надо. Так как получается исходя из места пребывания. Я в этом времени уже научился не рассчитывать на кого-то и пользоваться тем что есть под рукой. Отжимания, планка, приседания, бег на месте и «бой с тенью» — чем не разминка? Вот и хорошо, кто понимает.

Когда пришли соседи, я уже взмок. Поэтому моя реакция была не столь бурная, будь это в спокойной обстановке. Все они были, как бы выразиться по-культурнее, немного побиты. У одного багровел синяк аж под двумя глазами. У другого ссадина на всю щёку и нос распух. Третий еле двигал разбитым напрочь губами. Про одежду скромно умолчу. Мало того, что грязная и мятая, так ещё и в некоторых местах порвана. Делать нечего, пришлось выслушать этих тихушников, чтобы иметь представление, о том, куда не надо ходить во время послеобеденного сна.

Балбесы — что ещё можно сказать. Банальная ситуация — три мужика не знали чем заняться и решили выпить. В санатории это под строгим запретом, между прочим. Но тут собрались люди воевавшие и знали, что запрет это дело такое, не для всех обязательное. Если незаметно и понемногу, то почему бы и нет? Кто заметит, если аккуратно и не выходя из комнаты? Вот и попёрлись под дождём в город за выпивкой. Сначала поймали такси. Там тоже водитель, видимо любитель выпить был. Он им и посоветовал сходить на рынок. Там, типа, вино лучше и дешевле, чем в магазине. Они и пошли. Балбесы, я это уже говорил. Денег у всех было нормально, для отдыха. Тут ещё перед друг другом, решили повыпендриваться. Начали банкнотами размахивать и пробовать вино, перед тем как купить. Дальше больше. Купили не одну бутыль, а три и решили это дело обмыть. Зашли за угол, а там беседка. Расположились поудобнее и приняли понемногу. А дождь не прекращался ни на минуту. Народу возле беседки почти нету. Если пройдёт какой-то одиночка то, и то редко. Приспичило кому-то по-маленькому, он и не стал стесняться и далеко отходить. Благо, что рядом кусты какие-то были. Там решил все свои проблемы. Кто-то из местных увидел и попенял словами, немного. Зацепились языками и понеслось… В общем отбуцкали этих любителей выпить, по полной программе. Хорошо что деньги не отобрали. А я всегда говорил и говорю, что выпивать надо дома в хорошей компании и под хорошую закуску. Будет им уроком. Хотя, в таком возрасте, это уже поздно.

Пока поговорили наступило время ужина. Мужики, по одному успели побывать в душе и привести себя в более-менее нормальный вид. Синяки и ссадины никуда не делись, но хоть так-то и то уже результат. Некстати напомнила о себе погода. Ливень усилился, а гром с молнией опять засверкали и загромыхали. Настроение идти в столовую убавилось. Двое вообще отказались, мотивируя всё стеснением и внешним видом. Я не спорил и не доказывал, что это необходимо. Люди взрослые — им виднее. Но, сам для себя решил пойти чуть попозже. Не охота сидеть с толпой народа. Может разойдутся за это время, а я пока погожу. Неожиданно дверь открылась и дежурная по этажу заглянув, произнесла:

— Вилор Тихий к телефону. Срочно!