Семейные портреты

Как быть любимыми?

Книга эта читается неотрывно, с интересом. И это понятно: кому из нас безразличны семейные проблемы, которые взялся осмыслить автор? Но и не в одной тематике книги причина привлекательности повествования. Все дело в том, что Тамара Афанасьева рассказывает неизвестное об очевидном, с любопытством вглядывается в обыденное и каждодневное, обстоятельно и серьезно размышляет о том, что нередко проходит мимо нашего сознания, о чувствах, помыслах, поступках, которые и составляют живую ткань бытия. Короче, перед нами исследование семейных отношений, проведенное с научной основательностью и одновременно с художественно-публицистическим пристрастием. Не случайно автор ведет с читателем разговор с исповедальной откровенностью.

Вот первые страницы: что такое семья?

Автор приводит определение семьи, принятое некоторыми отечественными и зарубежными демографами: «Семья — это малая социальная группа, объединенная жильем, общим бюджетом и родственными связями». Но Т. Афанасьева последовательно разбивает это определение, приводя аргументированные доказательства.

Читатель следит за ходом мыслей автора, за ходом мыслей авторитетов, и в его голове, в его душе вырастает свое собственное убеждение, свой собственный теоретический материал, складывается представление о том, что у семьи есть своя особенная специфика — духовность.

Постепенно, бережно входит автор в сферу чувств родных людей, в сферу, где «кровное содружество», как она определяет семью, иногда оборачивается «вещными отношениями», суррогатами коллективности вместо подлинной духовности, когда бескомпромиссно выполняется нравственный закон.

Это единство духовного и родственного, «кровности», наверное, и составляет одну из специфических особенностей такой «малой группы», какой является семья. Автор показывает, как вырабатывалась жизнью, опытом эта позиция, как менялись наши представления со временем.

Вспомнился такой эпизод из давней школьной практики, когда я чуть ли не с пеной у рта доказывал то, что родственные узы не должны приниматься в расчет, когда речь идет о нравственной истине.

А много времени спустя был еще один случай, где мое нравственное сознание по-иному распорядилось высвеченным противоречием. Дело было так.

Одна ученица выступила против своих родителей: «Вы мне противны! Вы погрязли во лжи, воровстве!» Учителя размышляли над педагогическим значением этого факта. Кто-то высказал мнение: «А не сделать ли этот факт достоянием общественности, комсомольского собрания? Бороться так бороться!» У меня от сердца отлегло, когда я встретился с этой девочкой, которая мне сказала, что она ни за что не бросит родителей, что она жалеет о своей горячности, что постарается «выложиться», но помочь родителям стать лучше… Запомнились мне и слова классной руководительницы: «У ребенка должно быть чувство сопричастности по крови, то есть он должен чувствовать голос родственной близости. Когда этот голос приглушается, это чревато тяжелыми последствиями».

Думаю, что у многих читателей не раз возникнет потребность оглянуться на собственный опыт, заново осмыслить и оценить пережитое, обозначить подлинные цели семейных связей.

Для меня же высокая коллективность и гармония человека с самим собой и с другими — желанный идеал в семейных отношениях. Всем ходом рассуждений Тамары Афанасьевой доказывается, что гармония и достигается в борьбе с дисгармонией, в преодолении разобщенности, которую иногда трудно обнаружить. Она может назревать как бы исподволь: где-то, говоря словами Герцена, исчезает тайнофизиологическое сродство и безотчетная сила страстности, где-то притупляется острота видения, где-то подкрадывается усталость, безразличие, а затем и равнодушие и т. д.

Разобщенность как особое состояние бездуховности основывается на предельно зауженном сознании, остановившемся на одной какой-либо низменной потребности: сохранить порядок в доме-крепости, в доме-гостинице, в доме-службе, в доме-каторге, насытиться, добрать, добавить еще один кусок к собственной сытости.

Когда я читал книгу, невольно в памяти возникали две повести Валентина Распутина: «Последний срок» и «Деньги для Марии». Семейные портреты Распутина и Афанасьевой, на мой взгляд, схожи своей объемностью, подвижностью, диалектической противоречивостью. А еще стремлением «портретистов» понять и объяснить себе и читателю побудительные стремления всех участников домашних драм.

Вспомним у Распутина ужасную, томительную суету взрослых детей, приехавших на несостоявшиеся похороны своей матери, и виноватые, жалостливые ее слова: «Не уезжайте, я уже готова умереть». А дети уехали. Уехали самые дорогие, но уже те, у кого свои дети, свои дела, своя жизнь. Распутин стремится подслушать биение сердец: угасающего материнского и напористых, энергичных взрослых детей, хочет уяснить механизм такой отчужденности, что складывается однажды, а затем может быть воспроизведена в потомстве из поколения в поколение.

И Афанасьева задумывается над теми же проблемами, выясняет объективные причины, разъединяющие близких людей. Она же ищет условия, помогающие преодолеть силы разобщения. При этом она не считает, что можно каким-то чудом-фокусом устранить с пути семьи все трудности и препятствия, вызывающие бури и потрясения. По ее мнению, конфликты, ссоры и споры были и будут. Не может быть бесконфликтного бытия, бесконфликтного становления семьи. В жизни противоречие есть источник любого развития. И важно знать, как разрешать эти противоречия, как выходить из беды, которая вдруг настигнет «специфическую малую группу». В книге очерчивается и «алгоритм успеха», что очень важно для молодых супругов и родителей, у которых дети входят в жениховский возраст.

Известно: одна из главных целей семьи — это развитие личности. Всестороннее и гармоническое становление человека, какую бы он «роль» ни выполнял — ребенка, мужа, сына, жены, дочери, бабушки, дедушки, брата или сестры. Формирование личности в семье — вот еще одна важная тема, которую не менее удачно, чем многие другие проблемы, раскрывает Тамара Афанасьева. И снова возникают и ставятся важнейшие для жизни вопросы: что есть счастье? Каков путь к нему? Как воспитать счастливого человека?

Когда мы говорим о счастье детей, то неизбежно опираемся на традиции, которые живут в нас, взрослых. Эти традиции, естественно, определяют собственные взгляды на счастье каждого из нас.

Каждое время, каждое сословие, даже каждый клан создает свое представление о «несравненной матери», пекущейся о счастье своих детей. И, любя свое чадо, мать тем не менее соотносит свое с ним обращение с этими писаными и неписаными моральными уставами, бытующими в ее окружении. И прежде получалось, что похвал заслуживали настолько разные женщины, что их и рядом-то ставить кощунство. В число «несравненных» попадали одновременно, как показывает Тамара Афанасьева, и безжалостные крепостницы вроде мадам Простаковой, и те, кто вкладывал в своих детей силы и средства, как в «банк», что даст со временем хорошие проценты, и те, кто растил своих детей с мыслью об их грядущем служении благу человечества.

Единство и борьба противоположных начал, биологического и социального, в отношениях членов семьи друг к другу прослеживаются в этой книге последовательно, от портрета к портрету.

И последнее, но, пожалуй, самое важное, что хотелось бы сказать о содержании книги. Главный «герой» книги, если так можно выразиться, это любовь человеческая во всех преображениях, превращениях, которые она претерпевает на долгом жизненном пути от младенческой колыбели до глубокой старости. Тамара Афанасьева рассказывает о том, как выступала перед старшеклассниками и студентами с лекцией «Как быть любимыми?», вся ее книга — ответ на этот вопрос. Она убеждает, что это чувство не только источник, свет и крепость семьи, но и важнейший воспитательный фактор.

В мире чувств ничего не происходит само собой: это не менее трудоемкая и сложная работа сердца, ума, души, чем учение или иная другая работа. Я бы, например, сказал: «Если вы научите ребенка любить, вы научите его всему!» И вдумчивый читатель многому научится при чтении книги «Семейные портреты».

Теперь о жанре, о стиле, о методе этой книги. Я уже говорил: книга легко и с интересом читается. Прежде всего потому, что в ней органично соединены два метода анализа — теоретическое и эмпирическое обобщения.

В теоретическом мышлении Тамары Афанасьевой предстают как бы два борющихся начала. С одной стороны, сам предмет анализа — острые проблемы сегодняшней семьи и воспитания, брака и духовной общности, любви и разобщенности — бескомпромиссно диктует предельно приблизиться к изучаемому «объекту», а с другой стороны, нужно непременно преодолеть диктаторскую власть «силы конкретного», то есть постоянно отвлекаться от случайного и второстепенного, чтобы выявлять и осмысливать общие тенденции развития семейных отношений.

Особенность изложения у Тамары Афанасьевой состоит в том, что в роли эмпирического материала у нее выступает не только сам по себе сегодняшний факт, а целые системы явлений, зафиксированные в массовой и специальной печати. То есть теоретическое знание, высказанное ранее, подвергается всестороннему анализу, сверяется с жизнью, тонко и ненавязчиво отвергается, ежели оно не выдерживает критики. При этом читатель привлекается как «мыслитель, как соавтор, как соучастник серьезного, совестливого, честного и принципиального разговора по самым сложным проблемам семьи и брака.

А что может быть интересней соучастия в подобном исследовании?

Ю. АЗАРОВ, доктор педагогических наук