Семья напрокат, или Младенец по завещанию

Глава 28

Мирослав

Он вошёл в неё, и весь мир вокруг взорвался. Соколовский потерялся здесь и сейчас, попадая в какую-то ирреальную вселенную.

Такая узкая и тесная, стонущая в его рот. Он больше всего боялся оплошать и все испортить, и именно это он и сделал. Как чертов малолетка до последнего пекся о самочувствии Славы, психическом и физическом, и только стоило ей провести своим розовым язычком по его лицу — все. У него помутнело.

Перед глазами пелена от неудовлетворенной страсти. Мирослав не думал ни о чем, лишь вбивался в узкое податливое тело, сходя с ума от собственных ощущений. Они были настолько за гранью, за каким-то ему неведомым пределом, что он кончил практически сразу. Поясницу прострелило обжигающей, скручивающейся в позвонках огненной спиралью. Мир прикусил кожу девушки, крепко держа ее за бедра, и кончил в неё. Да!

Он был готов завыть от восторга, что пометил ее, как первобытный самец, метивший территорию. Соколовский застолбил самку и был до безобразия этим доволен. Наверное, целых пару секунд, пока к нему не пришло осознание произошедшего.

Он облажался. Конкретно так.

Да, Ласка часто дышала и, кажется, судя по взгляду, была недовольна лишь столь быстрым окончанием. Она не поняла, как близко они были к провалу.

Хорошо, пусть лучше так.

Пусть он окажется перед ней скорострелом, чем недомужиком, неспособным держать себя в руках. Ведь он сорвался. По-настоящему отпустил себя и сорвался. Его перекрыло, как больного ублюдка, потому что забейся Слава в истерике, он и не заметил бы этого. Не смог, наверное.

Черт.

Или остановился бы?

Черт.

В голове Соколовского случилась самая настоящая катастрофа мирового масштаба. Ядерная война, бля…

Если Слава только поймёт, если догадается… она никогда больше ему не доверится. Хотя, судя по задумчивому виду, ей сейчас было совсем не того.

Отлично. Просто замечательно, уж лучше она будет сомневаться в его мужских способностях, это очень легко изменить, тогда как утраченное доверие вернуть практически невозможно.

Чертов самонадеянный придурок. Пошел бы выпустил пар с кем-нибудь — не было бы ничего подобного, не сорвался бы и не кончил за три секунды. Но куда там… какие девки, когда рядом Слава. Это все равно, как если бы он пошёл жрать на помойку, когда дома у него был забит доверху деликатесами холодильник.

Все это ясно и понятно. Но вот силы свои Мирослав переоценил. И Слава увидела его уязвимость, она поняла, как его повело. Скорее всего, не поняла из-за чего… Но и не должна была. Никогда.

— На второй заход ты не согласишься? А? Снежная королева? — с вызовом бросил он, специально называя Ласку так. Потому что именно сейчас она больше всего походила на сказочную героиню. Холодную, отстраненную и умопомрачительно красивую.

Мирослав отдышался и взял себя в руки. Он за считаные секунды просчитал всевозможные варианты и нашёл самый оптимальный. Он ее отвлечёт и заставит кончить, черт возьми. Причём не на его пальцах, как это случалась много раз за последние пару недель, а именно на его члене.

Иначе он чокнется.

Ошалеет, как оголодавший дикий зверь. Ведь Соколовский опять хотел свою Ласку, член стоял колом, словно и не было облегчения пару минут назад. Мирослав опять хотел взять свою девочку, оставив осмысление ситуации на потом. Да и все сопутствующие проблемы на потом. Потому что не было в этом мире больше ничего столь важного.

Слава была его, для него, под него. Он мог придумать ещё тысячу подобных эпитетов, но сейчас его интересовала лишь аппетитно торчащая попка с гладкой, словно кашемир, кожей и такое же безупречное тело. В глаза Огневой он смотреть и вовсе боялся, иначе потеряется опять, не успев и зайти на второй раунд…

— С чего ты взял, что не соглашусь? — хмыкнула она в ответ, полностью оправдывая его ожидания. — Не думал же ты, что укатал меня?

— Молчи. — Он наклонился к ее губам и крепко к ним прижался, словно мог так утолить бушующую в нем жажду.

Только вот черта с два. Не утолит он жажду по Ласке одними лишь поцелуями. Ему нужно было больше. Куда больше, а именно вся она. Целиком и полностью. От кончиков своих серебряных ногтей на пальчиках ног до белоснежной макушки.

В этот раз он не медлил и не растягивал удовольствие, разгорячая их обоих. Вошел в нее почти сразу после поглощающего душу поцелуя. Ласка была готова. Более чем готова. Она изнывала от желания, не утоленного с прошлого секса. Несмотря на то, что это был ее первый (формально второй) раз, она не сжималась от боли, она была расслаблена в его руках, поддавалась ритму его движений, словно плыла на волнах удовольствия, которые поймала быстрее него. Мужчина хаотично осыпал ее кожу поцелуями всюду, куда только мог добраться, а она доверчиво к нему прижималась и несмело постанывала, словно пугаясь собственных звуков.

Разрядка опять пришла быстро. Чересчур быстро. Но все же после нее. У Соколовского в глазах потемнело, когда мышцы ее лона крепко сжались вокруг его члена. Это было охуенно. По-настоящему охуенно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Как же он давно так не ругался, но сейчас культурных слов в его голове не было. Там сейчас вообще ничего не было, кроме Ласки.

Наваждение, не иначе.