Сердце древа Филлим (СИ)

8. Беспокойное течение

Дождь все не прекращал. Даже когда Рейна пожелала, чтобы он закончился, шагая по опустевшим улицам, он не послушался. Какой смысл в даре, если, когда надо, он не работает?

Лужи на асфальте отражали оранжевый свет фонарей и свет в окнах кафе, где в это время суток работа только начиналась. Жители Парижа очень любили проводить вечера в кафе и ресторанах — не важно выходной ли это был день или будний. Стоячие столы выносили прямо на улицы, под навесы, и люди теснились за ними со своими близкими и друзьями. И даже сегодняшний дождь их не испугал.

Рейна могла бы задуматься об этом и в конечном итоге даже воспрять духом, улыбнуться. Если бы только на душе не было так паршиво. Она медленно брела по улице, разбрызгивая под ногами воду, пытаясь найти тот самый ресторанчик, где они с Ирис и Ауримом условились встретиться. Наверное, ее уже заждались.

Наконец, она заметила друзей, сидящих за круглым столом прямо под неоновой вывеской с красивым французским названием, задекорированным живыми цветами. Она привлекала не только посетителей и насекомых, но и, как выяснилось, драконов тоже.

— Бон-суа, Рейна. — Поприветствовал ее Аурим, на французский манер потянув букву «р» в ее имени.

Похоже, у них с Парижем произошла химия. Потому что он сидел на своем стуле вразвалочку, водрузив на голову красный берет, а в руке с завидным изяществом держал бокал с вином, которое от его слишком активной жестикуляции опасно плескалось по бокалу. А на столе стояла большая тарелка с разными сырами, фруктами и хлебобулочными. Ирис тоже не отставала, разделив с ним бутылочку вина и подозрительно часто хихикая. Ее щеки раскраснелись. Похоже, они ждали ее здесь слишком долго и уже успели изрядно «повеселиться».

Рейна, стараясь не выдавать своего подавленного настроения, приветливо улыбнулась и села на свободный стул, ткнув пальцем в целую кучу бумажных пакетов, что стояли у них под столом.

— Что там? Еще сувениры?

— Что еще за «еще»? — Возмутился Рим, имитируя акцент, с опасным звоном возвращая бокал на стол.

— Это фастфуд, — пояснила ей Ирис, снова захихикав. — Целая гора фастфуда. Аурим сказал, что хочет закатить праздник еды в общежитии, когда вернемся.

— Это для тех несчастных, которым сегодня не повезло быть с нами в этом чудесном месте, — наигранно вздохнул Аурим. — Сегодня меня потянуло на благотворительность.

— Или ты просто очень хочешь закатить вечеринку. — Продолжала дразнить его Ирис.

— Что поделать, если я человек-праздник.

Рейна стащила с тарелки пару кусочков сыра, макнула их в мед и с удовольствием попробовала. Хотелось бы что-то посытнее, конечно, но видимо все уже съели до нее. Черт с ними, с лягушками, но хоть кебабы-то здесь должны были подавать? Вновь потянувшись к тарелке, она заметила на коленях у друга газету. Настоящую, печатную, не статью в интернете. Чудеса!

— Такие что, еще печатают? — Удивилась она. Аурим скорчил гримасу.

— Какая ты любопытная тут пришла, а! Все ей расскажи, «а что это, а что, то». Я же не спрашиваю, что это за улыбка у тебя кислая на лице, и чего это дождь такой злой на город обрушился. Поучилась бы моей тактичности.

— Уже спросил. — Прищурившись, хмыкнула Рейна, тем самым уходя от ответа. Аурим хоть и дурачился, но глупым не был. Намеки понимал. Взяв с колен газету, он положил ее на стол, демонстрируя Рейне заголовок первой страницы.

— Вот, видела? Поэтому и купил. А как еще новости узнавать, если мы сюда совсем ненадолго прилетаем?

Рейна взяла в руки газету, открывая страницу, где должна была быть нужная статья.

— Война на островах закончилась миром. Мирное соглашение подписано, — вслух прочитала она, поднимая удивленный взгляд на друзей. — Так быстро? Ого.

— Это же хорошо. — Радостно заулыбалась Ирис. Но Рейну волновало другое. И Аурим, поймав ее взгляд, согласно хмыкнул.

— Похоже старик Турум все-таки одержал верх в споре с нашим воинственным Белом.

Улыбка пропала с лица Ирис. Она с ужасом посмотрела на Аурима, а тот лишь пожал плечами.

— А что? Франция — свободная страна. Что хочу, то и говорю.

— При чем здесь вообще Турум? Он же дракон времени — зрящий в прошлое. Какое ему дело до той войны?

— Я же рассказывала, как он не хотел, чтобы война начиналась. И как убеждал Бела не лететь туда. — Напомнила ей Рейна.

— Но он же в итоге полетел, — возразила Ирис. — Дракон не может просто взять и сделать то, что хочется ему. Мы следуем зову. В этом наше предназначение.

— Я тебя умоляю! Святая простота, — по-доброму похлопал ее по плечу Аурим, откинувшись на спинку стула и вновь беря в руку бокал с вином. — То есть, по-твоему, запрет на рождение драконов-катаклизмов, контроль «союза» драконов разных видов, чтобы эти маленькие катаклизмы не рождались — это естественный процесс?

— Ну, — замялась Ирис. — Это же для блага людей. Чтобы катаклизмы совсем не истребили их род.

— Как и то, что Турум мог настоять на том, чтобы Бел закруглялся со своей войной. По той же причине. Чтобы сберечь людей. Нет, я не говорю, что это плохо, я пацифист до мозга костей. Сама доброта и вообще солнышко. Но согласись — ничего естественного в этом, вообще-то нет.

— Это совсем другое, — не сдавалась Ирис. — Катаклизмы и правда могли уничтожить всю планету. Разве этого хотело бы Филлим? Чтобы не стало и его тоже? Нет, Турум бы не стал этого делать. Да и зачем?

— Да много зачем. Во-первых, так он может показывать всем, кто тут главный дядька в песочнице. Во-вторых, может у него вообще договоренность с одним из правителем тех государств. А что? — Ирис уже не на шутку завелась и готова была разнести его аргумент в пух и прах. Но Аурим быстро продолжил, решив, что этого недостаточно. — Еще не стоит забывать о балансе жизни и смерти. Драконы, которые живут на суше, и драконы, которые живут под водой. Ну, там, где души. Если душ в озере становится слишком много, жнецы и все, кто с ними связаны, становятся слишком сильны и опасны. И наоборот. Поэтому важно соблюдать баланс. Если слишком много душ питает корни Филлим, они гниют. Если не подкармливать их совсем, древо может засохнуть. Именно поэтому когда-то и решили сократить популяцию драконов-катаклизмов. Хоть это и было непросто. Тогда такие драконы, насытившись душами, были гораздо сильнее драконов жизни. Если бы не Катус, который предал своих же и убил собственную дочь…

Ирис грустно закивала, видимо, успокоившись, и налила вина в третий бокал, протягивая его Рейне.

— А ты что думаешь?

Рейна приняла бокал и поднесла его к лицу, принюхиваясь к аромату винограда, вишни и муската.

— Кто знает, — примирительно протянула она, не желая принимать сторону одного из друзей. — Одно я могу сказать точно, потому что сама видела. Бел и Турум друг друга на дух не переносят. Если бы не Катус, они бы точно друг в друга вцепились.

Больше о грустном друзья не говорили. Заказав еще одну бутылочку и закусок, они отлично провели время, смеясь и подшучивая друг над другом. Карем уха Рейна с наслаждением слушала восхитительный французский язык, на которым бегло общались местные за соседним столом. А после и Ирис продемонстрировала свои навыки. Говорить на родном языке ей шло гораздо больше, чем на общем драконьем наречии. Будто именно это место было ее настоящей родиной, а не долина.

Это был бы просто чудесный, волшебный вечер. Если не собственные мысли, раз за разом возвращающие ее на ту стройку. И что ей теперь с этим делать? Но друзьям она так и не решилась рассказать. Сама не понимала, почему.

— Ты успела навестить родителей? — Спросила у подруги Рейна, только сейчас осознав, что дождь у нее за спиной прекратился, оставив после себя невероятно приятный запах свежести и мокрого асфальта.

— Да. Мама очень благодарила тебя, что ты освободила ее от обязанностей с дождем. Но мы поболтали недолго. Им с отцом пришлось улетать на зов куда-то в сторону Греции. — Поджав носик, расхохоталась Ирис.

— О, она тоже вызывает дождь? — Заинтересовался Аурим.

— Еще как. — Ирис явно гордилась своей матерью.

На столе вдруг зазвенела посуда. Недолго — звякнула и тут же затихла. Заметила это только Рейна — друзья были увлечены заговором. Она осмотрелась по сторонам. Посетители ресторана тоже продолжали громко разговаривать и смеяться, обмениваясь тостами. Показалось? Или нервы совсем сдали, учитывая все события сегодняшнего дня?

Но вдруг это повторилось снова — уже ощутимее. Резко и неожиданно. Пустые бокалы посыпались на стол, послышался звон разбиваемой посуды. Рейна интуитивно ухватилась за край стола, с опаской посмотрев на друзей. Они тоже перестали смеяться, насторожившись.

А после события разворачивались стремительно. Новый подземный толчок заставил здания вокруг стенать, словно от боли. Улицы заполнил пугающий гул, будто кричал древний кит. Все — вещи, предметы, мебель — посыпалось на землю. Рейна вскочила на ноги, и стул под ней отбросило на припаркованную неподалеку машину, оставив в ней вмятину. Откуда-то сверху посыпались стекла — разбилось окно.

Было сложно быстро сложить мысли в голове, страх и неразбериха мешали это сделать. Земля тряслась, ноги подгибались, бешено колотилось сердце. Их толкали, толпа пыталась разделить их, отбросить друг от друга. Люди кричали, в панике разбегаясь кто куда. Начался хаос.

Земля под Парижем гневалась. Город накрыло землетрясением. Филлим снова теряло листья.

— Туда! — Как можно громче крикнула Ирис. Не только друзьям, но еще и всем людям, что могли ее слышать за гулом голосов и вое автомобильных сигнализаций. — На открытый участок, подальше от зданий! Чтобы не завалило!

Она первая ринулась в сторону более-менее широкой улицы. К сожалению, Париж в принципе не мог похвастаться простором, здания были построены очень тесно друг к другу. Но все лучше, чем ничего.

Рейна едва не падала. Ей казалось, будто земля решила поиграть с ней в игру, где нужно загнать шарик в лунку, наклоняя доску в разные стороны. В какой-то момент она почувствовала, что не справляется. Тогда рядом, словно ниоткуда, появился Аурим, подхватывая ее за талию, и буквально на себе потащил вперед.

Превратись они в драконов прямо на той узкой ресторанной улице, и соседние дома тут же разрушило бы их массивными крыльями. Они были в западне, в ловушке. И им было так же страшно, как и всем тем людям, что бежали вместе с ними благодаря Ирис.

Наконец, выбежав на более-менее широкую улицу, они нашли ее в толпе. Та тут же бросилась на шею Рейне, обнимая ее. Ее трясло. Рейна успокаивающе погладила ее по волосам.

— Я вас потеряла! — Испуганно крикнула она, отстраняясь.

— Ты молодец, — подбодрила ее Рейна. — Вывела сюда всех этих людей.

Редкий период затишья прошел. Толчки вновь повторились — на этот раз чаще, ощутимее, злее. Оставаться здесь больше не было смысла. Ирис и Аурим нырнули во второе измерение и, вслед за Рейной, отбежали подальше от толпы и обернулись драконами.

Рейна не хотела оборачиваться, чтобы не увидеть вдруг руины вместо города, что был так незабываемо красив. Но она не удержалась и сделала это, тут же пожалев. Отвернувшись, она ускорилась. Путь до долины был неблизкий.

Немало часов прошло, прежде чем они добрались до долины. Внутренний зов указывал им путь, направляя драконов, подталкивая ветром их крылья. Вот они летят над бушующим океаном, и вот, моргнув, уже видят перед собой свой дом и древо Филлим, горделиво возвышающееся над утесами.

Оно не погибло — это уже давало надежду. Но даже издалека были видны листья, подхваченные ветром, пробуждающие тревогу. Похоже, драконам сна не удалось успокоить одного из древних. Или произошло что-то еще.

Трое драконов приземлились на главном острове, поодаль от корней и древа, чтобы сперва оценить ситуацию со стороны. Вероятно, заметив здесь студентов, их тут же отошлют в общежитие. Но если они сегодня же не выведают хоть какую-то новую информацию о положении дел, это сведет их с ума. Поэтому они специально обратились людьми на стороне, противоположной от лестницы, ведущей вниз. Так, чтобы им — хочешь не хочешь — пришлось пройти мимо центра всех событий.

— Мы там чуть не погибли, а ты умудрился взять с собой еду? — Возмущенно подбочилась Ирис, заставляя Рейну обернуться. Она перевела взгляд на Аурима, который, будто не замечая претензий в свою сторону, смотрел вверх — на древо. В руках он и правда сжимал свои бумажные пакеты, изрядно потрепанные, но все же целые.

Вместо ответа, Аурим медленно обернулся к Ирис и спросил:

— Ты в порядке?

Она даже растерялась от такого непривычно серьезного для него тона. И желание огрызаться на него у нее вдруг куда-то пропало.

— Я не пострадала. А вы?

— Я не об этом, — упрямо качнул головой Аурим. — Ирис, твой город…

Девушка грустно качнула головой.

— Ничего, — неуверенно и очень тихо пролепетала она. — Ничего, это все мелочи. Ваш город ведь тоже пострадал. И другие города. Это поправимо. Все наладится.

Рейна понимала, что чувствует сейчас Ирис. Это была растерянность и непонимание. Когда понимаешь, что случилось что-то ужасное и вроде бы должен горевать, плакать, кричать. Но мозг будто бы поставил блок и не впускал к себе в черепную коробку те самые мысли, разрывал нейронные связи, формировавшиеся в очевидные умозаключения. Но долго это продолжаться не может. И мысли ворваться в голову, давая дорогу чувствам.

Рейна сделала шаг к Ирис и молча взяла ее за руку. Не было смысла обсуждать с ней это. По крайней мере сейчас.

У корней древа происходил хаос ничуть не меньший, чем на улицах Парижа. Драконы взволнованно проносились мимо, никто даже не обращал внимания на трех затесавшихся в первых рядах студентов. У морд трех древних столпилось столько драконов, что, казалось, они делали только хуже. Впрочем, древние и без того казались мирно спящими. Может, дело было вовсе не в них?

Рейна, Ирис и Аурим не спешили возвращаться в общежитие. Они притаились среди корней, пытаясь найти точку, где они могли бы наблюдать за происходящим, оставаясь при этом незамеченными. И вряд ли у них это вышло бы, не случись то, что случилось.

— Это что там, Бел? — Шепнул Аурим, первым заметив процессию из двух драконов-стражей, сопровождающих дракона войны к Филлим. Они не держали его, не вели туда силой, но сразу было очевидно, что это не дружеская прогулка. И попытайся Бел уйти, его тут же остановят.

Навстречу стражам и Белу, с лестницы, ведущей на древо, уже спешили Турум, Катус и Унда с сыном. Рейна так редко видела их детеныша, что едва вспомнила его имя — Флюмин. Обычно он не участвовал в делах родителей. Но теперь Унда вела его за Верховным, бережно обняв за плечи.

— Нет смысла отнекиваться, Бел, — прозвучал громогласный и твердый голос Турума. — Мой сын видел тебя, выходящего из моего кабинета. Есть и другие свидетели, которые подтвердят, что ты в спешке покидал древо. Ты перешел черту. И на этот раз назад дороги не будет.

Понемногу драконы, ставшие свидетелями этой сцены, начали отвлекаться от своих дел и сосредоточили все внимание на Верховном. Даже драконы сновидений отвлеклись от морд древних драконов. Кажется, все здесь понимали, что происходит. Кроме Рейны, Ирис и Аурима, которых тут и быть-то не должно было.

— Мне нет смысла врать и выкручиваться, — твердости голоса Бела в этот момент можно было только позавидовать. — Я действительно был в твоем кабинете, Верховный. Но только потому, что ты сам меня туда пригласил.

— Неслыханная дерзость! — Скривился Турум, отшатнувшись, как от пощечины. — Ты смеешь обвинять в чем-то меня? Сейчас, когда тебя буквально поймали за руку!

— Никаких обвинений. Я пришел к тебе в кабинет только потому, что ты позвал меня туда. Я ждал тебя, но ты так и не пришел. Тогда я ушел.

— И прихватил с собой ключ от клетки с Нидхёггом? — Грозно прищурился Катус.

— Я этого не делал, — спокойно отозвался Бел.

Рейна удивленно перевела взгляд на друзей, но вслух ничего не сказала, боясь выдать их присутствие. Хотя, даже если сейчас в долину ворвутся люди на своих кораблях, никто даже не заметит. Все были слишком поражены происходящим. Чтобы высшие драконы вот так прилюдно вступали друг с другом в конфронтацию? Нонсенс! Но и причина была очевидна. Ведь Нидхёгг был одним из тех драконов, что когда-то давно поддались стихие и потеряли свой разум. О нем даже слагали легенды люди. И это был один из тех немногих случаев, когда их истории оказались чистой правдой. Но в отличии от других подобных драконов, он стал опасен для Филлим. Пробравшись в воды озера долины, он стал грызть корни древа под водой. Тогда его пришлось запереть в клетку там же, на глубине озера, в царстве душ. А ключ хранился у Верховного Турума. Судя по всему, до недавнего времени.

— Где ключ? — В голосе Турума появились жесткие угрожающие нотки.

На этот раз Бел не стал отвечать, лишь упрямо поджав губы. От осознания всего происходящего у Рейны по спине побежали мурашки.

А тем временем Катус положил руку на плечо Турума, заговорив:

— Верховный, я думаю, у Бела могли быть сообщники. Очевидно, что он задумал ранить Филлим не просто так, а с целью вызвать как можно больше разрушений на земле. Очевидно, что и ту войну он создал искусственно, чтобы укрепить влияние смерти в долине. Его нужно допросить. Выяснить, с какой целью он все это делал, и кто ему помогал.

Турум устало закивал, похлопав руку Катуса, продолжающую сжимать его плечо.

— Я понимаю твое волнение, мой друг. И ты абсолютно прав, мы выясним, зачем он сотворил все эти злодеяния не только против людей, но и своего народа. Но сейчас гораздо важнее найти ключ. Нельзя допустить, чтобы Нидхёгг вырвался на свободу.

— Конечно, Верховный. — Согласился Катус, покорно отступая.

— Лучше увести Бела отсюда и допросить, — впервые подала голос Унда, окинув взглядом поляну, полную лишних ушей. И вдруг ее взгляд остановился на троице студентов, выглядывающих из-за корня. Их раскрыли. — В более подходящей обстановке.

— Ты права, милая. Уведите его в темницы. Я скоро подойду. Свободным драконам бросить все силы на поиски ключа. У клетки с Нидхёггом выставить дополнительную охрану. Попросите об этом Мора.

Вдруг Катус тихо кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Стоит ли беспокоить Мора? — Многозначительно поднял брови он. Турум смерил его долгим задумчивым взглядом.

— Ты прав. Не будем втягивать в это Мора.

— Кажется, нам пора отсюда исчезнуть, пока и нас тоже не заподозрили. — Шепнул подругам Аурим и первым, пригнувшись гуськом, стал продвигаться в сторону лестницы, ведущей на нижний уровень. Но его рыжая макушка вдруг встретилась со струящимися одеяниями, возникшими у него на пути. И как Унда умудрилась оказаться здесь так быстро?

— Вижу, Рейна делится с друзьями своей удивительной способностью оказываться там, где не следует? — Спокойно прошелестел ее голос. Все трое драконов, сдаваясь, выпрямили спины. Поражение нужно принимать достойно.

Рейна подняла взгляд, полный раскаяния и очень сильного нежелания получить еще одно наказание. Но губы Унды едва заметно улыбались. Она не злилась, лишь для вида строго сцепив перед собой пальцы — типичная преподавательская поза.

— Простите, — виновато протянула Ирис. — Так получилось. Мы только что прилетели с задания, а здесь все это…

— Любопытство — не порок. Я понимаю, — к этому моменту стало очевидно, что она подошла к ним совсем не для того, чтобы отчитать. — Лучше скажите мне, что случилось в том городе, куда вас послали? Напомните, где именно вы выполняли свои задания?

— В Париже, — ответила за всех Рейна, нахмурившись. — Там было землетрясение, очень сильное. Но мы быстро оттуда улетели, поэтому не знаем, как скоро оно закончилось.

— Ничего, все правильно. Если зов не заставил вас там задержаться, значит так было нужно, — Унда с материнской нежностью внимательно осмотрела каждого из студентов, будто выискивая на них раны и ссадины. И лишь не найдя их, расслабленно улыбнулась. — Я рада, что вы в порядке. И мне жаль, что вам пришлось пережить это так рано. А то, что вы успели здесь услышать… Пожалуйста, не спешите делать выводы. Нам еще только предстоит найти правду. Но будьте уверены, мы со всем разберемся.

— Мы не сомневаемся, спасибо вам за заботу. — Чуть склонила голову Ирис.

— Думаю, вам лучше спуститься в общежитие.

Кивнув, Унда дала понять, что разговор окончен. Аурим и Ирис, не желая испытывать судьбу, уже прошмыгнули мимо нее и заторопились к лестнице. Рейна же заколебалась. Замешкавшись, она неуверенно посмотрела на Унду, ловя ее внимательный взгляд. Женщина, собравшаяся было уходить, задержалась.

— Ты хочешь что-то сказать, Рейна?

Да! Да, ей очень сильно нужно было ей что-то сказать!

О стройке и напуганном до ужаса человеке. О тумане и страшном прожигающем взгляде дракона, готового перешагнуть черту. Если бы она тогда не появилась…

— Нет, ничего, — вместо всего этого вдруг сказала Рейна, сама от себя того не ожидая. — Спасибо вам, профессор. До завтра.

Догнала друзей Рейна уже ближе к лестнице. Они уже наперебой обсуждали все, что удалось услышать. И практически через каждое предложение звучало «яжеговорил» от возбужденного Аурима.

Денек и правда выдался очень насыщенным на события. Поэтому Рейна мечтал только об одном — скорее добраться до кровати и уснуть. И вот она уже распрощалась с друзьями, начиная сближение с заветной дверью.

Как вдруг что-то привлекло ее внимание.

Под дверью ее комнаты лежал предмет. Маленькая неприметная черная коробочка. Ни банта, чтобы можно было принять это за подарок, ни записки. На одно плечо Рейны опустился дракончик предостережений и сомнений. На другое — дракончик любопытства. Кто из них победил, было очевидно.

Подняв с пола коробочку, Рейна взвесила ее на ладони. Не очень тяжелая. А после все-таки вошла в комнату, решив сперва дать понюхать ее Уру. Мало ли что. Но маленький дракончик не обнаружил ничего опасного, едва сам не схватив коробочку своими проворными зубами. Рейна едва успела одернуть свою находку, с волнением открывая коробку.

В ней лежало красное яблоко. И все, больше ничего.

Возможно, многим этот презент показался бы странным и непонятным. Но она сразу поняла, что это значило.

Яблоко было от Спирита. Как отсылка к тем яблокам, что она впервые оставила «для него» на утесе. Возможно, так он попытался попросить у нее прощения? А может яблоко было отравленным?

Рейна понимала, что чтобы узнать ответ, она должна была прийти на его зов, прилететь на утес над водопадом и позволить ему объясниться. Но хотела ли она этого, после всего, что он ей наговорил? Заслуживал ли он того, чтобы она отреагировала на его послание?

Нет, ей определенно стоило навсегда выбросить его из головы и больше никогда не появляться на утесе, не искать с ним встреч, не пытаться заговорить. Делать все то, о чем он ее сам же и попросила в столь грубой форме.

Но что поделаешь, если ноги уже сами несут тебя прочь из здания? А глупые крылья вопреки ее запретам уже несут ее туда, где ей быть не стоило?

Что ж, в любом случае, так она хотя бы сможет высказать ему все, что о нем думала. И в этот раз последнее слово не останется за ним.

Она не была уверена, что застанет его там — может она просто выдумала себе все сама, и никакого послания не было? Эти мысли терзали ее весь путь до утеса, и несколько раз она едва не свернула назад.

Но он был здесь. На том же самом месте, спокойный и одинокий. Сидел на краю обрыва и не оборачивался до тех пор, пока она не обернулась человеком.

Рейна дала себе четкую установку не подходить к нему первой, не говорить с ним и вообще даже не смотреть в сторону этого странного, пугающего и очевидно опасного типа. Но как только он встал и приблизился к ней, она позволила ему поймать свой взгляд и захватить его в янтарную ловушку.

— Зачем ты позвал меня сюда? — Не выдержав молчания, первая заговорила она. Уголки губ Спирита чуть дрогнули.

— Я не звал. Я просто оставил у тебя под дверью яблоко.

Рейна раздраженно поджала губы. Она — комок из обиды и нервов, и он — спокойно стоящий перед ней с руками в карманах штанов.

— И что бы это могло значить? — Разозлилась она.

— Ладно, не злись, — примирительно вздохнул Спирит. — Я оставил там яблоко, потому что хотел перед тобой извиниться.

— Ну так извиняйся. — Скрестив руки на груди, Рейна сделала пол шага назад. Спирит в свою очередь сделал пол шага ей навстречу.

— Прости, — тихо прошелестел его голос. А после он добавил. — Ты застала меня врасплох. И я разозлился. Но я злился не на тебя, Рейна. А на то, что это увидела ты.

Рейна досадливо покачала головой.

— По-твоему это что-то объясняет? Ты же понимаешь, как это все выглядело? И что тебе за это может быть.

— Ты ведь никому не рассказала. — Он не спрашивал. Утверждал. От этого Рейна досадливо поджала губы.

— Пока не рассказала. Хотелось бы для начала разобраться, что это вообще было.

Выслушав ее, Спирит задумчиво склонил голову, раздумывая о чем-то. И Рейна уже хотела было сказать что-то еще, обвинить его в ужасающей молчаливости, странности и вообще во всех смертных грехах. Но он вдруг протянул руку в ее сторону.

— Если хочешь, я покажу.

Рейна удивленно захлопала глазами. Рука Спирита продолжала приглашающе висеть в воздухе.

— Мне? Почему… Зачем тебе вообще что-то мне объяснять? Если боишься, что я кому-то расскажу, то я этого не сделаю. Сама не знаю, почему, но можешь не волноваться.

— Почему? — Задумчиво протянул Спирит, прикрыв глаза. Подул ветер, откидывая длинные пряди с его лица. — Сам не знаю. Сначала меня ужасно раздражало, что ты тоже приходишь на этот утес. Это был мой утес. А потом ты стала оставлять мне яблоки. Мне еще никто и никогда не оставлял яблок, Рейна. Как и ты, я сам не знаю почему, но мне важно, чтобы ты узнала, по какой причине я запугивал того человека.

— Это… какая-то сложная метафора. Да?

Уголки губ Спирита вдруг изобразили слабую улыбку. У него на щеках при этом обозначились слабые ямочки. Неужели улыбка могла так кардинально преобразить человеческое лицо? При виде улыбки Спирита предательское сердце Рейны пропустило удар. К лицу вновь начал приливать жар. Он хмыкнул и ответил:

— Да.

— Скорее всего я об этом пожалею, но ладно. Я хочу узнать. Покажи мне.

Протянув руку, она позволила ему сомкнуть пальцы на ее ладони. У него были на удивление теплые руки и длинные, чуть грубоватые пальцы. В отличии от ее — холодных, казавшихся слишком маленькими в его широкой ладони. Потянув ее на себя, он заставил Рейну приблизиться к нему, а после повел в сторону обрыва. Рейна послушно шла следом, радуясь тому, что он больше не смотрел на ее лицо своими янтарными, безумно теплыми и невероятно внимательными глазами. Не хмурил темные широкие брови, когда говорил. Не приоткрывал губы, внимательно слушая ее, выставляя на показ свои выступающие чуть заостренные клыки. И что самое главное — больше не улыбался.

— Ты не боишься высоты? — Вдруг спросил он. Рейна скептически вздернула брови.

— Я, вообще-то, дракон. Я по небу летаю.

— Отлично. А воды не боишься?

На этом вопросе Рейна была окончательно ошарашена его наглостью.

— Издеваешься? Я же дракон дождя! Забыл?

— О, никогда, — насмешливо заверил ее парень, сверкнув каким-то слишком странным взглядом. — Что ж. Тогда, держись крепче, Рейна — летающий дракон дождя.

Договорив, он вдруг дернул ее за руку на себя и обхватил ее руками, обнимая. В этот момент внутри Рейны пронеслось столько разных эмоций и ощущений, что она не смогла сразу сообразить, как ей на это реагировать. А он не дал ей на это времени, вдруг делая шаг в сторону и утягивая за собой.

Над ночной долиной прокатился короткий вскрик бесстрашной Рейны, которая камнем падала вниз, сама на автомате вцепившись в широкую спину Спирита, у которого даже дыхание от падения не сбилось. Только сердце стало ощутимо биться быстрее. Она чувствовала его сердцебиение, как свое собственное, когда он прижимал ее к себе.

С громким всплеском они нырнули под воду озера душ. Руки Спирита на ее теле тут же разомкнулись. Сложно сказать, чего Рейна испугалась больше — приземления или того, кто обитал в этом озере. Уйдя глубоко под воду с головой, она на автомате зажмурилась и задержала дыхание. Тогда ее щеки коротко коснулись чужие пальцы.

— Не задерживай дыхание, — прошептал ей его голос прямо на ухо. — В этом озере ты можешь спокойно дышать.

Рейна послушалась и открыла глаза. Весь ее мир погрузился с темноту с оттенком зеленого. Все звуки пропали, остался только его голос, звучащий словно в большом вакууме. Вверх поднимались пузырьки, а где-то вдалеке то и дело загорались зеленые огоньки. Словно подводные светлячки. А запахи… Она до сих пор так и не решилась сделать вдох.

— Дыши, — заметив это, строго приказал ей Спирит. Она видела его лицо перед собой. В отличии от нее, так и не привыкшей к толкающим ее потокам воды, он держался в воде ровно и уверено. А его темные волосы, всегда в идеальном состоянии, теперь причудливо тянулись вверх, полностью открывая его красивое лицо. — Дыши, Рейна.

Хотела оно того или нет, но кислород в легких давно закончился, и ей пришлось подчиниться. Было страшно захлебнуться, но этого не случилось. Она спокойно дыхала здесь, как если бы делала это на суше. Странное ощущение.

— Зачем мы здесь? — Спросила она, понимая, что может спокойно шевелить губами и разговаривать.

— Чтобы я мог показать тебе. А после ты сама решишь, сможешь дальше приходить ко мне на утес или нет, — Спирит заглянул куда-то ей через плечо и снова нашел под водой ее руку, тут же поясняя. — Чтобы ты не отплывала далеко. Здесь легко заблудиться.

Он легко передвигался в этом мире, утаскивая ее за собой. Сначала Рейна пыталась грести ногами, но вскоре поняла, что это бесполезно. Здесь эти правила не работали. А перемещалась она только благодаря Спириту.

Чем дальше они отплывали, тем чаще Рейна замечала в зеленой воде какое-то движение. Едва уловимое, полупрозрачное. Но вскоре она с ужасом поняла, что это были души. Некоторые из них были почти незаметные, практически полностью растворившиеся в воде. Но часто попадались и более осязаемые силуэты, в некоторых из которых она даже могла различить лица.

— Зачем мы здесь, Спирит? — Вновь спросила Рейна, совсем потеряв счет времени.

Он долго не отвечал ей, продолжая упорно куда-то плыть. Было ощущение, будто он искал что-то конкретное.

— Ты же знаешь, что я за дракон? — Вместо ответа спросил он у нее, оборачиваясь, но продолжая движение.

— Конечно. Ты жнец.

— А конкретнее?

Рейну удивил его вопрос. Признаться, она никогда не задумывалась, что жнецы могут быть разными. К своему стыду, она была вынуждена признать, что не знает.

— Бывают и простые жнецы. Но мне не повезло таким родиться.

Спирит вдруг остановился, принимая горизонтальное положение. Не сразу, но и Рейне удалось за ним повторить. Перед ними клубился огромный кокон, находящийся в постоянном движении. Он слабо светился, но через какое-то время Рейне все-таки удалось рассмотреть, что этот кокон состоял из множества душ, находящихся в постоянном движении.

— Почему они так странно двигаются?

— Потому что они неспокойны, — пояснил Спирит, но вопрос Рейны остался открытым. Он больше не смотрел на нее, задержавшись взглядом на сгустке из душ. Их слабый зеленый свет бликовал на его бледном взволнованном лице. — Они не могут успокоится даже здесь. Потому что умерли тяжелыми, мучительными смертями. Многих из них не отпускала болезнь. Кого-то долго мучали другие люди. У всех по-разному.

И тут Рейна вдруг поняла, резко повернув к нему лицо. Ее спина покрылась мурашками.

— Это ты? Ты забираешь с собой такие души? Души мучеников?

— Да, — просто ответил Спирит. — Ты помнишь, что я говорил тому человеку на стройке?

У Рейны сжалось сердце от понимания того, что он скажет ей дальше.

— Да. Ты повторял имя.

— Ребекка, — напомнил ей Спирит.

А после вдруг протянул руку и указал ей на одну из душ, совсем маленькую, беспокойно снующую туда-сюда.

— Это душа Ребекки, Рейна. Ей было семь. Всего семь… Ее убил тот самый человек.