Сердцеед

Глава 20 СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ...

Я сижу за своим столом, редактируя материал, когда цветочная композиция, почти больше, чем парень, который ее принес, оказывается рядом со мной.

— Для вас, — говорит парень сквозь этот лес орхидей.

На секунду я замираю, потрясенная. Незаметно оглядываюсь по сторонам. Кто-то в офисе решил подшутить надо мной? Большинство печатает, но некоторые с любопытством смотрят в мою сторону.

Тут я понимаю, что несчастный парень сейчас упадет в обморок от перенапряжения. Расчищаю место на столе для вазы и даю ему поставить букет. Теперь я не могу отвести взгляд от самой безумной композиции орхидей, которую только можно себе представить. Я вытаскиваю карточку, закрепленную среди этой пурпурно-белой красоты, и чувствую такое сильное сердцебиение, что мне необходимо присесть.

«Казалось неправильным позволить тебе провести еще один день без роскошного подарка от мужчины, который думает о тебе.

М.С.»

Качая головой, я опускаю карточку. Сэнди, одна из моих коллег, останавливается, рассматривая букет.

— Вау. Мужчина готов покорить сердце Рейчел!

Валентайн заглядывает в мою кабинку.

— Поверь мне, он целится пониже сердца.

Виктория и Хелен хотят узнать, как идут дела.

— У меня полно папок с материалом, — говорю я им, стараясь не выказать, что уклоняюсь от ответа.

Я говорю себе, что время, которое проведу с ним этим вечером, будет только моим. Нашим.

Я краду его, и это делает меня грешницей, но я жажду Грешника. Трепещу в ожидании.

«Спасибо»", — пишу я ему.

«Поблагодари меня лично этим вечером.»

Он знает, мы оба знаем, что произойдет этим вечером. Не могу дождаться, когда это случится. Я с нетерпением жду, когда закончится рабочий день, не могу ни есть, ни пить или думать о чем-либо, не отвлекаясь на мысли о нем.

Кажется, все в офисе только и думают, что о Сенте — без умолку обсуждают свежесть и экстравагантность цветочной композиции, как чудесно собран букет и сколько он, должно быть, стоит.

Виктория заглядывает ко мне в кабинку и пытается открыть карточку. Выхватив её, я быстро засовываю ее в сумку.

— Вау. Какая скрытная! — она хмурится, но потом смеется и проводит пальцами по лепесткам маленькой орхидеи цвета фуксии. — Высший сорт.

— Вики, я занята, — вздыхаю я.

— Ты не выглядишь занятой, — скрестив руки на груди, она бедром опирается о край моего стола. — Ты сидела, уставившись вперед. В сторону этих цветов, — улыбаясь, она указывает на цветы.

— Тебе что-то было нужно? — спрашиваю я.

— Да. Скажи мне. Сент обычно отправляет цветы женщинам, которых соблазняет? — постукивая по уголку рта, Виктория притворяется, что обдумывает это. — Хмм. Я о таком раньше не слышала. В чем секрет? — она ухмыляется. — Ты держишь его на крючке, не так ли?

Я думаю над тем, насколько искушенной я себя чувствую. Насколько сильно мое влечение. Как я жажду его поцелуя. Его прикосновения. Как я не могу спать. Не могу дышать. Как я не могу жить дальше, не ощутив его в себе хотя бы один раз. И мне кажется, что на крючке как раз я...

Я настолько увязла в этом, что тону.

Но я встаю и легонько оттесняю ее, вытаскивая папки из-под нее, говоря: «Секрет фирмы. А теперь кыш, ты дышишь моим свежим цветочным воздухом. Иди, добудь себе свои цветы.»

Когда она уходит, я смотрю на мои. Грандиозные и бесцеремонные, от их красоты перехватывает дыхание, и я обещаю себе, что сегодня вечером для него я буду выглядеть и пахнуть так же хорошо.

Тем вечером я наряжаюсь для него. Розовые кружевные трусики с бантиком вверху и такой же бантик по центру кружевного лифчика с застежкой впереди. Я надела юбку-трапецию, которая легонько кружится во время ходьбы, и облегающий топ цвета слоновой кости на тоненьких бретельках, из-под которых он сможет разглядеть выглядывающие розовые лямочки моего лифчика. Этот наряд — самый явный способ прокричать «я хочу тебя» из всех, что я знаю.

Он присылает мне смс, что уже ждет внизу.

Джина еще не вернулась с работы, так что я оставляю ей записку вроде тех, что пишу, когда ухожу с ночевкой в парк — «Сегодня сплю не дома. Целую. Р.»

Спустя целую вечность и один удар сердца, я сажусь на заднее сидение «роллса» и вижу его. Он тоже приоделся ради меня? Сент такой красивый в черной рубашке и черных брюках, что я забываю, как дышать. Его волосы кажутся еще влажными после недавнего душа, верхняя пуговица на рубашке расстегнута, а рукава закатаны по локоть. Вид его загорелого тела, выглядывающего из-под одежды, заставляет мое сердце биться чаще. Стекло, отделяющее нас от водителя, поднято, но он шепчет, говоря мне: «Он нас не слышит и не видит». Я и не знала, в каком отчаянии нахожусь, пока он не протягивает руку, притягивая меня ближе к себе, засовывая руку под мой топ, гладя по обнаженной коже моей спины, а я прижимаюсь к нему еще немного ближе.

Еще один поцелуй в уголок рта.

Я дрожу.

Теперь он касается другого уголка моих губ, его губы теплые, но поцелуи решительные.

Я провожу рукой вверх по его напряженному бедру, желая узнать, твердый ли он, но не уверенная, что мне хватит смелости коснуться рукой еще выше. Кожа Сента под одеждой кажется такой горячей. Его глаза такие зеленые и темные.

— Куда мы едем? — шепчу я.

— Ко мне, — отвечает он. Он проводит губами по моим и смотрит на них, затем отклоняется назад, чтобы посмотреть на меня всю.

Я начинаю отодвигаться, оставляя некоторое пространство между нами, чтобы взять себя в руки.

— Иди сюда, я хочу, чтобы ты была близко.

Он проводит рукой вокруг моей талии, и легонько прижав пальцы к моим ребрам, придвигает меня ближе. Жар бурлит в моих венах, когда я прижимаюсь губами к его накаченной шее. Сент позволяет мне. Я провожу рукой вверх по его рубашке, а он засовывает руку под мой топ.

Мы меняем положение и я, расставив ноги, сажусь на него сверху.

Просовываю язык между его губ.

Сент приподнимает меня так, что теперь его эрекция оказывается у меня между ног.

— Я так хочу тебя, — говорит он хрипло.

Возбуждение проносится по моему телу, когда я чувствую его твердую эрекцию под собой. Я хотела знать? Теперь я знаю. Он пульсирует. Идеальный и огромный, твердый, как сталь, его желание, словно живое, обжигает меня между ног. Его же губы, напротив, мягкие словно перышко, невероятно нежно касаются моих.

— Я хочу попробовать тебя здесь, прямо здесь. Заниматься с тобой сексом всю ночь. Боже, ты восхитительна, — шепчет он, упиваясь мной взглядом, смакуя меня руками.

Моя ответная реакция неуправляемая. Неконтролируемая. Я кусаю губу, страдая от желания.

Мы смотрим друг на друга — глаза, губы, глаза, губы, губы. Губы. Он наклоняет голову, и внезапно сама мысль о том, чтобы не попробовать его вкус, невыносима. Мы целуемся. Сначала только губами. Легкое касание, нажатие, затем отстраняемся, тяжело дыша.

Сент ведет рукой вниз по моей спине.

— Как ты хочешь, чтобы это было? Жестко? Нежно?

Он смотрит на меня сверху вниз, словно я какая-то богиня.

— Жестко. Нет. Нежно. Нежно, потом жестко.

Я так взволнована и взвинчена.

Он поедает меня глазами, пока наливает нам вино, мы пьем и смотрим друг на друга, и когда я ставлю бокал в сторону, он делает то же самое и пододвигает меня ближе, чтобы дразнить меня, губами раскрывая мне рот и пробуя изысканное красное вино, которое я только что выпила. Сент улыбается, когда мы подъезжаем к его зданию. Мы идем в холл, и я чувствую на себе понимающие взгляды, смотрящие из каждого угла.

Сент подхватывает меня под руку и заводит в лифт.

— Сколько женщин ты приводишь сюда? — спрашиваю я. Он привлекает так много внимания. Не представляю, чтобы я когда-нибудь к такому привыкла.

— Я давно уже никого не приводил, — признается он, когда двери закрываются и лифт поднимает нас двоих вверх. — С тех пор, как увидел тебя.

Я смеюсь.

— Ты не обязан это говорить.

— Зачем бы мне сейчас врать? — он привлекает меня ближе к своему мощному телу, моя грудь болит, будучи прижатой к его груди. — Ты ведь здесь, не так ли? — он проводит рукой вниз по моим волосам, и внезапно я чувствую себя такой любимой под взглядом этих мерцающих всезнающих глаз. — Ты собираешься позволить мне сделать с тобой все, что я захочу, — шепчет он мне на ухо.

— Ты правда, никого не приводил?

Я, кажется, не могу перестать говорить шепотом. Мое тело настолько напряжено от возбуждения, что требуются усилия, чтобы просто стоять здесь и не позволять своим пальцам и языку исследовать его тело. Боже, я так увлечена им, что потеряла рассудок. Напрочь.

Сент качает головой, он смотрит прямо на меня, пока, фактически, признает, что соблюдал целибат рекордное для себя время. Этот вечер сводит меня с ума, я опускаю глаза, с неожиданным смущением уставившись на его горло.

— Что насчет афтепати, на которую мне не разрешено было прийти? Тебе ведь устроили шоу... те девушки? — тихонько спрашиваю я, поглаживая пальцем пуговку на его рубашке. Почему из-за него я так смущаюсь? Я боюсь, что он увидит, что я ревную, но я обязана спросить.

Кажется, что этот лифт — наш кокон и ничто не станет сейчас между нами, ничто из мира снаружи этого идеального пространства.

Его шея, она такая мужественная. Я смотрю, как движутся мышцы и кадык, когда он отвечает, его теплое дыхание касается волос на моем виске.

— Тот вечер в «Айсберге» был способом отвлечь себя, я планировал развлечься. Но появилась ты (та, о ком я пытался перестать думать), и я не мог быть с кем-то другим, после того, как ты на меня смотрела тем вечером.

Лифт останавливается в пентхаусе, и я краснею, когда он берет меня за руку и заводит внутрь, он вскружил мне голову своими словами.

Он звонил своим друзьям во время нашего второго интервью в машине. Его уже тогда ко мне влекло, пока я была зачарована водой, которую он пил, что почти была готова сделать пару глотков из бутылки, что он оставил, даже не понимая, что со мной происходит.

Сент бы встретился со мной для еще одного интервью (я бы об этом позаботилась), но я бы никогда не узнала, ушел ли он не сам, чтобы утолить свою страсть ко мне между ног другой женщины, пока я всю ночь лежала, мучаясь от возбуждения.

Приятно знать, он не обязан был рассказывать мне, но рассказал.

— Ты часто это делаешь? — шепчу я. — Спишь с другой женщиной вместо той, которую хочешь?

Он смеется, запрокинув голову, сжимая мою руку.

— Рейчел, я не остепенюсь... ни в бизнесе, ни в удовольствии. Ты бы стала исключением, потому что ты журналист. А я никогда не смешиваю работу и удовольствие.

— Я все же стала исключением из этого правила, — говорю я, скорее себе, снова краснея, когда думаю о том, что и сама нарушила это правило. Отойдя от него, я смотрю на Чикаго сквозь огромные окна его квартиры, восхищаясь тысячью крошечных мерцающих огоньков, проснувшихся в городе после заката.

— У тебя здесь потрясающие виды. У тебя совершенно иной взгляд на мир... как в офисе, так и здесь.

— Прямо сейчас мне нравится мой вид, — говорит он, стоя позади меня, а я резко вздыхаю, пока бабочки порхают у меня в животе, а колени дрожат. Сейчас его голос с хрипотцой такой уверенный, раскатистый, неуклонный и твердый. Когда его язык касается моего уха, мне кажется, что я невесомая, опираюсь на него, прижимаясь к нему спиной.

Я делаю резкий вдох, когда чувствую его огромную эрекцию, прижавшуюся к моей спине. Ох, как же я хочу этого. Так сильно. Он поворачивает меня к себе, рукой накрывая мою грудь.

— Я так возбуждена, что мы можем пропустить прелюдию, — выдыхаю я.

Я хмурюсь, когда он убирает руку. Ээ, не совсем та реакция, на которую я надеялась. Я немного разворачиваюсь.

На его губах улыбка, а во взгляде озорство.

— Рейчел, я никуда не спешу.

О, нет. Еще прелюдии? Насколько мокрой он хочет, чтобы я стала? У меня все так набухло, что я боюсь, как бы у нас вообще что-то получилось.

— Сент, не будь козлом! Я хочу тебя...

— Я тоже тебя хочу, — он целует меня в уголок губ и ведет к огромному бару из черного гранита, наливая нам по бокалу вина.

Он садится на диван и смотрит на меня. Легко потерять голову от такого взгляда. Легко не думать ни о чем, кроме желания. Желания, нужды, возбуждения.

— Иди сюда. — он протягивает мне бокал. — Я хочу узнать, понравился ли тебе мой подарок.

— Я уже достаточно выпила в машине. А ты разве нет?

Сент молча делает глоток.

Я хмурюсь.

Мне хочется покончить с этой его игрой в кошки-мышки и просто уйти домой, но что-то в выражении его лица останавливает меня. Он такой хищный. Полностью сосредоточенный. Каким-то образом я от этого становлюсь еще более влажной. Что бы я здесь не видела, энергию и власть, в доминировании мужчины над женщиной, это притягивает меня сильнее, чем останавливает моя гордость. У меня никогда не было отношений. Я никогда не испытывала влечение к настолько выводящему из себя, невыносимому и нереально сексуальному мужчине, как он.

Я бы сейчас обнаженная и в грязи подралась с любой женщиной, ради права провести с ним эту ночь.

Так что я опускаю бретельки топа вниз по рукам и позволяю ему упасть на пол, с трудом сдерживая порыв прикрыться, когда он впервые видит меня всю. Черт, я что сейчас — разделась, как проститутка? Перед Сентом? Да, так и есть.

Его голос становится еще более хриплым.

— Если собираешься продолжать в том же духе, то хотя бы немного пританцовывай.

— Иди в задницу, — бормочу я.

— Дойдем и до этого.

Я поднимаю на него взгляд, он попивает вино, рассматривая меня с еле заметной улыбочкой. Сент такой мужественный, тестостерон так и пульсирует в воздухе вокруг нас. Я хочу сорвать с него рубашку. Боже, с ним я хочу быть безрассудной, дикой. Каким-то образом, несмотря на это безрассудство, он дает мне ощущение безопасности.

— Если ты вдруг не понял, то я хочу заняться с тобой сексом, — говорю я ему, отбросив смущение.

Он тихонько смеется, медленно отставляя бокал в сторону.

Я смотрю на него, переполненная гневом.

— Сент! Я тебя ненавижу! Я полностью открылась тебе! Черт, ты мог бы хотя бы...

Он притягивает меня вниз к себе и прижимается ртом к моему.

— Тсс. Кажется, ты мне нравишься в гневе.

После этого он просовывает язык мне в рот. Сент усаживает меня сверху, накрывая мой зад своими руками. Он посасывает мой язык, и низкий стон, который при этом издает, производит на меня самое опьяняющее и приятное впечатление, что я когда-либо испытывала.

— Ты правда, хочешь меня.

Сент поднимает меня вверх, будто я ничего не вешу. Я обхватываю его ногами, а он несет меня к себе в комнату. Он опускает меня на кровать, и я тону во всей этой мягкости. После этого он отстраняется, дыша так же прерывисто, как и я. Его глаза — зеленая лава. Все сдерживаемое желание последних недель готово взорваться внутри меня.

— Малкольм, — умоляю я, расстегивая его рубашку. Он опирается на край кровати и позволяет мне встать на колени в постели, чтобы стянуть рубашку с его груди. Сент быстро скидывает ее с плеч, давая ей упасть на пол, пока я провожу руками по мышцам его пресса, его плоской груди, целуя всюду, куда могу дотянуться. Мне удается расстегнуть его ремень и отбросить его в сторону. Он убирает мои волосы со лба, и я ложусь на кровать, сцепив руки у него на затылке, так что у него не остается выбора, кроме как последовать за мной вниз. Он наклоняет голову, и своими горячими губами пробует на вкус мой рот, пока проводит рукой вниз по моему телу. Затем опуская голову, поднимает руки выше.

Ущипнув мою грудь, Сент одной рукой расстегивает мой лифчик, его дыхание на моей коже горячее, а язык — влажный и теплый.

— Боже, ты сделал это одной рукой? — спрашиваю я в изумлении.

Я чувствую его улыбку на своей коже, пока он протягивает руку между нами и потирает сосок подушечкой пальца. После этого он перестает улыбаться, как и я, наше дыхание меняется и воздух между нами накаляется.

Я мотаю головой по постели, когда он лижет один сосок, а затем другой, волны удовольствия проходят сквозь меня.

— Клейм, — говорит он, пробегая языком вниз по моему пупку. Он такой мягкий и влажный, ласкает и щекочет. Я хихикаю, а затем стону, когда он возвращает внимание вверх к моему соску. Затем Сент спускает мои трусики вниз. Его глаза становятся еще темнее, когда он раздвигает мои ноги в стороны, глазами впиваясь в мои влажные складки. Я замираю, запоминая дикое желание на его лице, пока он рассматривает меня. Моя грудь вздымается, внизу все набухло, а волосы растрепались по постели.

— Расслабься, — говорит Сент, и проводит рукой вверх по моему бедру, когда я пытаюсь свести ноги. — Расслабься, — повторяет он, толкая средний палец в меня. Ощущения настолько приятные, что я чуть не спрыгиваю с постели, вместо этого выгибаясь, и издавая крик от экстаза.

— Не будь стеснительной со мной, я хочу посмотреть на тебя. Хочу услышать тебя, — бормочет он хриплым голосом мне на ухо, пока водит пальцем внутри меня и всасывает мой сосок в рот. Наслаждение проносится сквозь меня.

Сент улыбается, бормоча что-то, продолжая ласкать меня средним пальцем. Звук скольжения смешивается с моим громким дыханием, когда он вводит палец внутрь.

— Так красиво, не могу дождаться, чтобы оказаться внутри.

Подушечкой большого пальца он выводит маленькие круги на моем клиторе, и я начинаю поднимать бедра ему на встречу.

Впившись в нижнюю губу зубами, я смотрю на выпуклость на его брюках. Я так сильно хочу его, в руках, внутри себя, он такой красивый. Я хочу встать на колени и достать его, увидеть и прикоснуться, наклониться и поцеловать в кончик, затем открыть рот, вбирая все, что смогу, все целиком. Хочу, чтобы он стонал, хочу, чтобы он никогда меня не забыл.

Но я так сильно возбуждена от его движений во мне, что почти парализована и только дрожу.

С цветом его зеленых глаз сейчас не может сравниться ни одно растение на земле. Сент целует мою грудь, посасывает меня. Он гладит и ласкает мой клитор, доставляя мне неземное удовольствие. Я быстро кончаю от его пальцев. Он удерживает меня в своих руках.

— Боже, ты только посмотри, как ты кончаешь для меня, — говорит он хрипло. — Ты прекрасна, ты знаешь это?

— Прямо сейчас я прекрасно себя чувствую.

Когда Сент тянется к своим брюкам, я шепчу что-то, поощряя, кажется, «пожалуйста». Боже, я банальна. Но я не в состоянии мыслить, я пульсирую от возбуждения, отчаянно нуждаясь в том, чтобы он заполнил меня.

Неудовлетворение все эти дни и ночи, осознание, что это единственная возможность, что все временно, заставляет меня хотеть этого еще сильнее.

Он расстегивает молнию на брюках, и я замираю, соблюдая почти музейную тишину. Сент выглядит так, будто проводит в спортзале каждый день, у него накаченная грудь, загорелая, идеально выраженные мускулы, напрягающиеся с каждым движением. Из меня вырывается стон, когда он снимает брюки, и я, наконец, вижу его. Возбуждение захлестывает меня, когда он приближается. Его член больше, чем я могла себе представить. В нетерпении я облизываю губы, глазами пробегая по всей длине, вверх к набухшей головке и блестящей капельке на кончике.

Я не могу... не могу дождаться. Я хочу каждый его сантиметр внутри себя. Всего его.

Сент улыбается, замечая, что я покраснела и наклоняется надо мной, лаская меня внизу. Движение его пальцев становится быстрее, затем он сменяет пальцы большим пальцем, подушечкой проводя круги по клитору, пока целует меня. Я снова на грани.

— Рейчел, ты такая отзывчивая, становишься мокрой от одного только взгляда, влажная еще до моего прикосновения, — он медленно опускается между моих ног.

Я вцепляюсь в его плечи.

— Сент, — стону я, задыхаясь, и водя бедрами, пока он открывается презерватив, раскатывает его по члену.

Сент кладет пальцы мне на талию, придерживая мои бедра на месте, и проталкивая первые сантиметры своего члена внутрь. Я кричу, а он удерживает меня, наблюдая за мной, пока погружается еще немного. Экстаз проносится сквозь меня. Я приподнимаю бедра, жадно желая получить больше его внутри себя, пульсируя. Он двигает бедрами, входя глубже. Я сцепляю лодыжки у него на спине, прижимая его к себе. Сжимание. Наполнение. Он пульсирует внутри меня. Я хватаюсь пальцами за волосы Сента, желая большего, боясь большего, а он издает звук, гулом отдающийся у него в груди, а затем и в моей.

— Теперь ты можешь дышать? — говорит он мне на ухо.

Мы оба стонем, когда он резко выходит, продлевая момент, смотря на меня своими горячими зелеными глазами, затем погружается полностью внутрь. Наши животы издают хлопок, встречаясь, наши тела выгибаются. Звук вырывается из его груди, низкий и глубокий. Вот этот голод. Это желание ощутить его, быть связанной с ним. Больше ничего не существует. Только наши движения. Звуки шуршащих простыней под нами. Наши дыхания. Наши рта, когда мы целуем, пробуем на вкус — губы, соски, кожу.

— Еще немного. О, боже, Сент.

С каждым толчком я чувствую себя такой заполненной, выгибаю спину, и вонзаясь ногтями в его упругую кожу и мускулы на плечах.

Я на грани между криками и стонами, смехом и плачем. Я не знаю, что думать, говорить или делать. Это словно сон, или кошмар. Мощный... его влечение ко мне неоспоримо. Я до чертиков напугана и в то же время не могу устоять. Я хочу большего. Я кусаю его шею. Провожу ногтями по его спине. «Сент, Сент, Сент», — кричу я, бессвязно думая, что никогда не смогу остановиться, никогда, пока не узнаю все его секреты, имена всех его любовниц, его страхи, его мечты, его сердце, пока он не кончит со мной, во мне.

Я чувствую, как моя грудь подпрыгивает между нашими телами, Сент такой мощный, а его толчки замедляются, в желании продлить наше удовольствие.

— А сейчас?

Я киваю, оказываясь все ближе и ближе. Его мускулы напряжены. Сент наклоняется к моей груди, покусывая ее и лаская языком.

Краткий этап заигрываний, которым мы наслаждались, легкий флирт и прелюдия — все это были осторожные шаги навстречу друг другу, которые мы делали, подталкиваемые любопытством. А теперь нас накрывает лавина сокрушительной страсти. Он снова движется, его рот на моем, его тело не знает усталости, ни один из нас не позволяет другому отдышаться, или подумать, или остановиться. Я не продержусь больше ни минуты. Как я только жила все эти годы без этого?

— А сейчас, Рейчел? — рычит он, тяжело дыша.

Выгнувшись вверх, я вонзаю ногти в его затылок.

— Прошу, Сент, — хнычу я.

Он потирает мой клитор подушечкой большого пальца и я зажмуриваюсь в блаженстве от оргазма. Мое тело тает, и я улетаю на крыльях экстаза. Я цепляюсь за Сента и слышу, как он стонет мне в волосы, пока кончает, а его мощное тело напрягается и расслабляется рядом со мной.

Спустя пару минут, что мы лежим рядом, мной овладевает страх. Я зависима. Я сбита с толку. Я хочу знать, со сколькими девушками он был. Я хочу быть одной из лучших. Я хочу все повторить. Я хочу прикоснуться к его телу. Я хочу позволить ему сделать с собой все, что он захочет. Я хочу навсегда перестать дышать.

— Что тебе нравится? Минет? Ласки? — шепчу я, прижавшись к его шее. — Научи меня, Сент.

— Знаешь, что мне нравится? — шепчет он хрипло мне на ухо. — Я покажу тебе, что я бы хотел сделать прямо сейчас.

Сент — красивый мужчина, с прекрасной, накачанной задницей, от вида которой у меня текут слюнки, когда он исчезает в просторной ванной. Я сажусь в постели, изучая его спальню. Раньше я не уделила этому внимания. Здесь все по-минималистически пусто. Почти бесстрастный дизайн. Почти ледяной, как и его глаза.

Никаких фотографий, ни его мамы, ни друзей. Но по всей комнате висят фотографии гоночных машин, старых винтажных Феррари. Полагаю, для парня, который вырос в окружении игрушек, а не людей, каким-то образом игрушки стали важнее.

— Тебе стоит прикупить какое-нибудь стильное покрывало, вроде мехового, — говорю я, надеюсь, достаточно громко, чтобы он услышал меня в ванной, дрожа, прикрывая простыней грудь. — Вещи, которые окружают тебя любовью.

Внезапно я замечаю его в дверном проеме, и он выглядит, как мужчина, которому необходимо как можно чаще заниматься любовью. Не потому, что он сексуален, а потому, что сейчас, после того, что у нас было, энергия, которую он излучает, стала спокойнее, более приглушенной.

Мне нравится этот его ленивый взгляд из-под опущенных век, когда он возвращается из ванной обнаженный, с улыбкой смотря на меня, сидящую в постели с растрепанными волосами, рассыпавшимися по плечам, обнаженную, под простынями.

— Рейчел, с тобой было хорошо, — говорит он, и его глаза, боже мой, в его глазах такое желание, которого я никогда-никогда не встречала.

Я заливаюсь румянцем.

— Спорю на что угодно, что ты и на вкус так же хороша, — говорит он.

Вот черт, он ведь не имеет в виду...

Сент смотрит на мои ноги. Я начинаю таять под простынями. Его зрачки темные, в них отражается странная смесь нежности и желания, а его член... ох.

— Я... не знаю, мне еще не делали... ну, ты понимаешь.

Он удивленно поднимает бровь, идя обратно в постель. Ладно, я не хочу, чтобы он выставил меня наружу или что-то вроде того, так что я вылезаю из-под простыней, наклоняюсь, чтобы поднять свои трусики и надеваю их, нервно объясняя: «Не знаю, что в этом такого, но я просто так и не смогла сделать это. Я чувствую себя слишком обнаженной.»

Сент останавливается передо мной, когда я встаю, лишь для того, чтобы провести пальцем по моим трусикам, вверх, вниз, по кругу.

— Это не сильно отличается от того, как я сейчас тебя трогаю. Только ласкать будет мой язык.

— Почему ты хочешь этого? Почему мужчинам это нравится?

Хмыкнув, он отводит меня обратно в постель.

— Ты не будешь задавать такие вопросы, когда я все сделаю.

Он опускает мои трусики вниз по ногам, и я уже настолько сильно нервничаю из-за того, что, как я понимаю, он хочет, что с трудом дышу.

— Пообещай остановиться, если я попрошу.

— Ты не попросишь, — уверяет он, ведя рукой вверх по внутренней стороне моего бедра.

— Обещай.

— Не даю обещаний.

— Почему?

— Потому что я нарушил все обещания, что давал, так что это только заставит меня хотеть нарушить обещание, данное тебе.

— Почему ты нарушаешь обещания?

— Потому что могу. Расставь ноги, — он толкает мои ноги в стороны. Внутри у меня от нетерпения все сжимается в волнении. Сент наклоняется ко мне между ног, нежно положив руки мне на бедра, раздвигает их в стороны. Он облизывает губы, смотря на меня, и не думаю, что он сам осознает, насколько жаждет меня.

— О, нет! — я смеюсь, когда он опускает голову. Сдвинув ноги, я останавливаю его, сжав в кулаках его черные, как сажа, волосы. — Это слишком интимно! Я не могу.

Он проводит рукой по моим изгибам, и его глаза блестят, но в них не улыбка, а вызов.

— Позволь мне попробовать тебя, — говорит он хриплым и сексуальным голосом.

Я затихаю и расслабляюсь, когда он прижимает губы к моему животу, пупку, ниже.

— Малкольм, — сопротивляюсь я вначале, напрягшись, лежа на постели.

Я все еще напряжена, когда он касается меня языком первый раз, и держа руки в его волосах, я готова остановить его.

— Что, если я неприятна на вкус? — выдыхаю я.

Сент проводит кончиком языка по моему клитору, а затем погружает его внутрь, к моему полнейшему ужасу.

— Ммм. Как вкусно.

Он гладит рукой мой пупок, вылизывая меня медленно, смакуя. Я заглядываю между раздвинутых ног и вижу, что его глаза закрыты, а ресницы, словно две половинки луны. Я начинаю расслабляться, проводя пальцами по напрягшимся мускулам его спины, застонав, когда его язык оказывается там, все настойчивее, будто это мой рот.

— Ты очень хорош в этом, — говорю я, задыхаясь. Теперь я с трудом могу произнести внятно слово, не говоря уже о нескольких.

Лаская, Сент проводит пальцами вверх, по внутренней стороне бедра и гладит мой клитор подушечкой пальца, когда шикает на меня, сказав перестать разговаривать. Потолок теряет очертания, и я облизываю губы, тяжело дыша от нарастающего удовольствия.

Вау.

Я замираю в восхищении.

Я продолжаю тяжело дышать, а он продолжает целовать меня там. Вместо того, чтобы быстро подняться, он продвигается вверх, по моему клитору, по пупку, между грудями. К тому времени, как Сент надевает презерватив и искусно входит в меня (его тело создано для этого, чтобы доводить меня до такого состояния, заставляя дрожать), я превращаюсь в желе. Дрожу, как желе, наслаждаясь тем, что он, пока прижимает меня к себе, говорит эти грязные, сексуальные словечки.

Мне надо уйти.

Сент выглядит так привлекательно, лежа в постели, пока я собираю свои вещи, что я не в состоянии обернуться, когда, одевшись, стою в дверях. Что бы сейчас здесь не произошло, не думаю, что мы хотим признавать это. Особенно он. Однажды он сказал мне, что не остается на ночь с девушкой... но, не смотря на это, я провела с ним ночь, это так отличалось от всего, что я не вынесу, если он пожалеет о произошедшем, потому что... я не жалею.

Я чувствую, как он возвел высокую стену сразу, как кончил. Сент прорычал мое имя, низко и раскатисто, словно боевой клич, отчего я немедленно взорвалась. После этого мы оба молчали. Когда он вернулся из ванной, избавившись от презерватива, он, не касаясь меня, лежал, изучая что-то в телефоне.

Я тихонько начала одеваться, желая поскорее добраться до своей постели, чтобы получше все обдумать. Или постараться забыть. Сент лишь скрестил руки под головой, наблюдая за мной, и я слышала, как он звонил своему водителю, чтобы тот встретил меня у входа.

— Пока, Сент.

Я вижу, как он кивает и тихо произносит:

— Дай знать, когда доберешься до дома, Рейчел.

Пока я направляюсь к лифту.

— Хорошо, — так же тихо отвечаю я.

И, зайдя в свою комнату, я пишу ему:

«Я дома».

«Я все еще чувствую твой вкус».

Я улыбаюсь и залезаю в постель, застонав в подушку, думаю об этой его большой, твердой, прекрасной части тела.

«Я тоже хочу ощутить твой вкус».