Шютце Краппе, веснушчатый верзила с белесыми, как у теленка, ресницами, которого старший поста выделил сопровождающим группы, то и дело искоса поглядывая на злющую обер-полицайку, сел на вторую повозку. Но Надежду это не устраивало. Краппе мог кое-что знать, а это кое-что вполне могло представлять интерес для разведчиков.
— Сейчас я пересажу его к нам. Угости его сигаретой и завяжи разговор, — сказала она Артуру и поманила пальцем Краппе. — Твое место здесь.
Солдат поспешно выполнил указание и присел на самый краешек повозки рядом с Раммо. После этого Надежда сделала вид, что ей совершенно нет до них обоих никакого дела, и даже отвернулась. А Артур, раз-другой бросив на нее взгляд, достал из кармана пачку сигарет и с самым миролюбивым видом предложил Краппе закурить. Сигареты, добытые Супруном специально для разведчиков на армейском складе, были, естественно, трофейными. Но начинены они были не каким-нибудь тошнотворным эрзацем, а настоящим испанским табаком, легкий аромат которого приятно разливался в воздухе. Краппе по достоинству оценил угощение, с благодарностью посмотрел на Артура и несмело потянулся за сигаретой. Минуту он раскуривал ее, блаженно моргая.
— Шнапс вы тоже пили хороший. Настоящий! — с пониманием сказал Артур. — Откуда?
— О, герр фельдфебель, это чистая случайность. Угостил земляк. Там, в фатерлянде, очевидно, кой у кого еще сохранились довоенные запасы, — негромко сообщил Краппе.
— Встретил на фронте земляка? — оживился Артур.
— Тоже совершенная случайность. Незадолго до вас через наш пост проходила колонна. Вы, очевидно, ее видели?..
— Да, — утвердительно кивнул Артур, подумав про себя: «Видели, да не эту. А эта, значит, уже вторая? И движется все в том же направлении?» — Однако найти в колонне земляка?
— Мы, саксонцы, узнаем, друг друга по полуслову, герр фельдфебель, — довольно ухмыльнулся Краппе. — Они на минутку остановились, и я сразу понял, что это мои земляки. А уж среди них нашел и вовсе своего соседа. Посчастливилось. А ведь их было тысячи полторы!
«Полк. Еще один полк!»— мгновенно и механически отложилось в голове у Артура. Но он и виду не подал, что это его интересует. — Приятно встретиться на войне. Но еще лучше — после войны, — глубокомысленно заметил он.
— О да. О да, господин фельдфебель, — закивал Краппе. — Мы можем только надеяться на то, что все будет хорошо.
— Надеяться и честно служить фюреру! — твердо добавила Надежда.
— Так точно, герр обер-лейтенант, — встрепенулся Краппе так, что заскрипела повозка. — Я честно служу фюреру с тысяча девятьсот тридцать четвертого года. Я самый старый член национал-социалистской партии в нашем городишке. Я убежденный национал-социалист, герр обер-лейтенант. Я всегда…
— Национал-социалисты тоже бывают разные, — оборвала его Надежда, уже поняв, с кем на сей раз свела их капризная судьба. — О чем ты хотел сказать?
— Я всегда ревностно боролся за новый порядок. Я начал свою карьеру штурмовиком. Но меня ошельмовали коммунисты. Они, видите ли, вспомнили, что когда-то я был членом профсоюза. Из отряда мне после этого, герр обер-лейтенант, пришлось уйти. Но в партии я остался. И я уже не раз отомстил кой-кому. И отомщу еще, герр обер-лейтенант.
— Пока что я застала тебя пьяным на посту. И ты за это ответишь! — снова оборвала его Надежда. Ей было сейчас не до излияний этого нациста. Голова шла у нее кругом от собственных мыслей.
Что же немцы собирают на участке против нашего правого фланга? Танковая дивизия. Моторизованный полк. Еще один полк, о котором только что говорил этот шютце. Туда же была направлена группа гауптмана Герхольца. Направлена с последующим подчинением генерал-лейтенанту фон Вюнненбергу, о котором в разведотделе армии, кстати сказать, не было известно ничего. Те, кто пошел со Спириным, о танковой дивизии знают. Но ничего не знают о других частях. Надо немедленно подключать к действию авиационную разведку. Вполне возможно, все это окажется гораздо важнее пока что неразгаданной тайны особой зоны «Глухого» леса.
Мысль работала и над тем, как сообщить своим о новых данных. Было пока что совершенно неясно и как обойти Рихерта, к которому сопровождал их шютце Краппе…
Они проехали уже километров пять. Потом еще столько же. Несколько раз им попадались в пути мелкие, в основном тыловые подразделения. Кто-то двигался им навстречу. Кто-то обгонял их на машинах и мотоциклах. Почему-то Надежда вдруг задумалась; зачем, собственно, им дали этого сопроводителя? С какой целью? В качестве конвоя? Но это глупо. Они четверо легко могут убрать его в любую минуту. А могут ли? И если смогут, то что тогда? Ответ пришел очень скоро: нет, не могут. Потому что на следующем посту, если они там появятся без Краппе, их немедленно схватят. А если они прикончат его и свернут в лес, Бамлер будет знать, где их искать. Да, но и делать тоже что-то было надо! Надежда не сомневалась в том, что Бамлер вызвал их для проверки. И нимало бы не удивилась, если бы узнала, что именно с этой целью навстречу им уже едет соответствующая группа эсэсовцев.
Словно угадывая ее мысли, Краппе вдруг объявил:
— За поворотом следующий пост, герр обер-лейтенант.
Объявил, и в глазах у него мелькнуло что-то подленькое, язвительное и самодовольное.
Надежда ничего не ответила. Хотя про себя подумала: «Сейчас все и решится». Она почему-то была уверена, что именно так и будет.
У этого поста уже был сделан шлагбаум. Молодая березка, как колодезный журавль, опускалась и поднималась над дорогой. Руководил этой несложной операцией солдат. Возле него стояло еще двое с автоматами. А немного в стороне, но с отличным обзором дороги в свежевырытом окопе за пулеметом сидел пулеметчик.
При приближении подвод шлагбаум опустился. На дорогу вышел ефрейтор и поднял руку.
— Останови, — приказала Артуру Надежда. Повозки стали.
— Я должен доложить, герр обер-лейтенант, — сказал Краппе и спрыгнул с подводы.
— Докладывайте, — разрешила Надежда.
Краппе подошел к ефрейтору и что-то ему сказал. Ефрейтор проверил у него документ, заглянул в блокнот и указал Краппе на соседний куст. Краппе закивал и пошел туда. Надежда тоже посмотрела на этот куст и только сейчас увидела за кустом еще одного солдата и телефон. Она не слышала, о чем и с кем говорил по телефону Краппе. Воспользовавшись тем, что он их тоже не сможет услышать, коротко предупредила Артура:
— Как только я попрошу прикурить, немедленно обезоружишь его. Мы должны узнать пароль и все остальное. Передай это Птахину.
Артур щелкнул каблуками и побежал ко второй подводе. Над лесом вдруг разлился тяжелый гул самолетов. Он и раньше долетал до разведчиков. Но слышался неотчетливо, периодами. Когда самолеты приблизились, стало ясно: с востока летела большая группа машин.
Надежда сердито крикнула Краппе;
— Какого черта ты там разглагольствуешь? Или тебе спьяну кажется, что ты находишься на прогулке в своей Саксонии? А вы, свиньи, немедленно откройте дорогу!
Краппе буквально выронил трубку из рук. А ефрейтор сам бросился поднимать шлагбаум.
— Фельдфебель Кляморт! Поезжайте же наконец! — окликнула она Артура.
Лошади тронулись. Краппе вскочил на повозку уже на ходу.
— Мы приедем в Гривны, и ты, скотина, пойдешь прямо под арест, — не мигая, глядя в очумевшие глаза Краппе, снова заговорила Надежда. — Я сама выбью из тебя профсоюзные привычки к длинным разговорам. Понял?
— Я ни в чем не виноват, герр обер-лейтенант. Я был обязан доложить на свой старый пост и сообщить о своем местонахождении в Гривны, — залепетал Краппе.-
За лесом что-то тяжело грохнуло. И тотчас же, словно собаки, залаяли зенитки. А потом грохнуло еще раз, еще… Наши бомбили какие-то цели в тылу немцев. Надежде это придало сил и уверенности.
— Если ты вздумаешь остановиться где-нибудь еще, я сама пущу тебе пулю в лоб! Или ты хочешь, чтоб нас тоже разбомбили?
С этими словами Надежда расстегнула кобуру и достала новенький вороненый «вальтер». Она покрутила им под носом Краппе и снова пристально посмотрела ему в глаза.
— Еще только один пост! Я обязан, герр обер-лейтенан! — поклялся Краппе. — Всего один. Он совсем рядом. У моста.
— А потом ты выдумаешь еще что-нибудь? — усмехнулась Надежда и оглянулась назад.
Дорога была пуста. А потом рвануло вдруг совсем рядом. Вой мотора самолета послышался совсем близко. И все увидели над дорогой «ил». Он летел над самыми деревьями, и стволы его пушек непрерывно извергали огонь. Артур мгновенно свернул с дороги под деревья. Птахин тоже поспешил убраться из-под обстрела. Надежда поняла: если делать то, что она решила, то это надо делать немедленно. Штурмовик пролетел, взбив на дороге снарядами пыль. Но он уже был и не нужен. Надежда с благодарностью посмотрела ему вслед. Свой! И хотя он чуть не изрешетил их всех вместе с повозками и лошадьми, он здорово помог им в этой почти безвыходной ситуации. Он обстрелял их. И этого было вполне достаточно. Надежда свободной рукой достала пачку сигарет, хорошо натренированным движением бросила одну из них прямо из пачки в рот и громко потребовала:
— Огня!
Артур не пошевелился. А Краппе, всем своим видом благодаря судьбу за то, что вышел из этой передряги невредимым, услужливо сунул руки в карманы за зажигалкой. Он задержал их там на одну секунду. Но и ее вполне хватило Артуру, чтобы схватить автомат незадачливого сопроводителя. Краппе еще шарил в карманах, когда Надежда, выплюнув сигарету, приставила «вальтер» к его животу и категорически потребовала:
— Руки из карманов не вынимать! Пристрелю на месте.
Краппе, еще плохо соображая, что случилось, оглянулся на Артура.
— А не она, так я, — сказал Артур и направил на Краппе его же автомат.
— Немедленно назови пароль, — потребовала Надежда. — Какая колонна проходила через ваш пост?
— Вы же сами видели, герр обер-лейтенант. Артиллерийская часть, — доложил Краппе.
— Часть или подразделение?
— Полк, герр обер-лейтенант. Но я не имею права отвечать на такие вопросы. Почему вы меня об этом спрашиваете? Я буду докладывать…
— Молчать! — оборвала его Надежда. — Вопросы задаю только я. Пароль?
— Какой пароль? Я не знаю никакого пароля, — неожиданно твердо сказал Краппе.
— Какую инструкцию ты получил от старшего поста? Штурмовик, который только что прочесал дорогу и, казалось, улетел восвояси, сделал разворот, и теперь рев его моторов снова приближался к тому месту, где прятались от него под деревьями разведчики.
— Отвечай на поставленный вопрос, если хочешь жить! — предупредила его Надежда.
— Я ничего не буду говорить, — решительно заявил Краппе. — Сейчас сюда придут люди из СС, и тогда заговорите вы.
— В лес его, — крикнула Надежда и шагнула в чащу. Краппе пытался оказать сопротивление, но, оглушенный автоматом, только слабо охнул и обмяк. Птахин и Журба подхватили его под руки и потащили следом за Надеждой. Раммо остался на дороге. Шагах в десяти от дороги Надежда остановилась.
— Приведите его в себя, — стараясь перекричать нарастающий рев самолета, приказала она.
Журба плеснул на Краппе водой из лужи. Краппе открыл глаза и, шатаясь из стороны в сторону, встал на ноги.
— Какую инструкцию ты получил от старшего поста? — повторила Надежда.
Краппе тупо посмотрел на обер-лейтенанта.
— Ничего не скажу, — промычал он, стараясь удержать равновесие.
Штурмовик, очевидно обстреливая какую-то цель впереди, дал несколько коротких очередей. Над лесом прокатилось раскатистое эхо.
— Не скажу ничего! Люди СС возьмут вас в руки и тогда… — сжимая кулаки, снова заговорил Краппе. И не докончил фразы. Надежда двумя выстрелами оборвала се. Нацист кулем свалился на землю.
— Спасибо, дружище, помог в самое время. Теперь все можно будет свалить на тебя, — провожая взглядом удаляющийся «ил» и пряча «вальтер» в кобуру, сказала Надежда. — Тащите его на дорогу.
Краппе вынесли на дорогу и положили на обочину. Если бы даже теперь к разведчикам и подъехал бы кто-нибудь и увидел бы убитого шютце, всякий без сомнения решил бы, что это дело рук советского летчика. А впереди между тем грохнули два мощных взрыва, после чего гул самолета стал слабеть, а вскоре и вовсе слился с общей канонадой зенитных орудий и разрывами бомб.
— Кладите его на повозку и поехали, — сказала Надежда. — Он еще сослужит нам службу.
Журба и Птахин взвалили Краппе на подводу. Разведчики тронулись дальше. Они проехали примерно с полкилометра и наткнулись на очередной пост. Вернее на то, что осталось от него и от объекта, который он охранял. Мост через реку был взорван прямым попаданием бомбы. На взгорке, выброшенная из аппарели взрывом, валялась изуродованная спаренная зенитная установка «эрликон» и возле нее трое убитых. Двое эсэсовцев что-то или кого-то откапывали из земли, двое, очевидно, пытались наладить связь: один кричал в трубку телефона, другой возился с проводами. Еще один эсэсовец со знаками различия гауптшарфюрера сидел под деревом, опираясь на него спиной и широко раскинув ноги. Никто не остановил разведчиков. Но ехать дальше было некуда, и повозки остановились сами. Надежда, а за ней и вся группа спешились. Надежда не торопясь направилась к сидящему под деревом. Он, судя по его внешнему виду, был сильно контужен. Голова его свесилась на грудь. Он даже не взглянул на подошедшего к нему офицера.
— Кто тут старший? — громко спросила Надежда. Один из тех, кто занимался раскопками, бросил лопату и подбежал к ней.
— Ротенфюрер Цильберг! — представился он.
— Мне нужна связь, — сказала Надежда.
— Сейчас ее исправят, герр обер-лейтенант. Надежда обвела взглядом территорию поста.
— Где бомбят?
— Похоже, что Гривны, герр обер-лейтенант.
— Положите убитого рядом с ними, — указала Надежда Птахину на валявшихся возле «эрликона» эсэсовцев.
Журба и Птахин стащили с повозки Краппе и отнесли на взгорок. В это время телефонисту удалось с кем-то соединиться. Он встал и громко доложил:
— Герр обер-лейтенант, на проводе дежурный комендатуры. Как прикажете доложить?
— Я сама доложу, — сказала Надежда и взяла трубку. Она еще не поднесла ее к уху, а уже услыхала в трубке шум стрельбы и взрывов. — Обер-лейтенант Штюбе из фельдполиции. С кем я говорю?
— Обершарфюрер Мюллер слушает, — донеслось в ответ.
— Что у вас там происходит? — спросила Надежда.
— Нас бомбят.
— Соедините меня с оберст-лейтенантом Рихертом.
— Он ранен.
— Тогда с майором Бамлером.
— Он убит, герр обер-лейтенант.
— Как? Когда? — Надежда сделала вид, что она удивлена.
— Их накрыли с первого же захода.
— Но кто-нибудь остался из начальства? — допытывалась Надежда.
— Трудно сказать, герр обер-лейтенант. В здание комендатуры попало сразу две бомбы. Там все снесено, герр обер-лейтенант.
— Откуда же говорите вы?
— Я проверял посты, герр обер-лейтенант. В это время начался налет. Я вернулся, а тут уже ничего нет, — объяснил Мюллер.
— Откуда вы говорите?
— Из помещения охраны. Оно уцелело, и мы перенесли туда связь, герр обер-лейтенант.
— В таком случае слушайте меня и принимайте решение, — приказным тоном проговорила Надежда. — Меня вызвал в Гривны майор Бамлер. Я и моя группа едем к вам. Нас сопровождал шютце Краппе, и его тоже только что убило. Мост через реку взорван. Мы вынуждены ехать дальше объездным путем. Но у нас нет пропуска.
— Я знаю. Я в курсе дела, герр обер-лейтенант. Майор Бамлер разговаривал с вами при мне, — ответил Мюллер. — Прикажите взять трубку старшему поста.
Надежда передала трубку Цильбергу. Тот доложил Мюллеру о том, что произошло на посту, и подтвердил, что шютце Краппе убит и доставлен на пост. Потом он, в свою очередь, передал трубку телефонисту и обратился к Надежде.
— Вам придется ехать лесными дорогами, герр обер-лейтенант. Пароль «Вечер>.
— До какого часа он действует?
— До завтра, до пяти утра, герр обер-лейтенант.
— Хорошо, — сказала Надежда. — Не забудьте сообщить на второй пост о гибели шютце Краппе.
Она села в повозку, достала карту, не спеша отыскала нужную ей дорогу и скомандовала Артуру: — Чего вы ждете? Поехали.