Шесть городов пяти континентов

Открытие Австралии

Как и все, впервые я познакомился с Австралией в школе. Еще тогда я узнал, что Австралия — самый маленький материк на земном шаре, что ее площадь 7 631 тысяча квадратных километров и что она в три раза меньше Советского Союза. Это единственный материк, на котором размещается лишь одно государство — Австралийский Союз.

Из книжек я вычитал, что там живут аборигены и антиподы. Сначала я не очень разбирался, в чем разница этих понятий, потом узнал. Узнал об Австралии и многое другое, но страна, расположенная по ту сторону земного шара, далекая и таинственная, продолжала притягивать воображение.

Прошли годы, много лет, и наконец мне довелось попасть в эту страну. Да еще каким интересным путем — океаном. 32 дня плыл, минуя материки и страны, наш корабль. Мы видели китов и акул, дельфинов и летающих рыб, испытали невыносимую жару на Красном море, тропические ливни и штормы, «мертвую зыбь». Нас «крестили», бросая в бассейн, когда мы пересекали экватор, будили ни свет ни заря, чтобы пригласить полюбоваться океанскими зорями.

Такие путешествия не забываются, на всю жизнь остаются в памяти яркие краски океана, свежий запах водных просторов, рев волн и свист соленых ветров… Сколько раз я вспоминал потом ночь, когда наш корабль уже пересек экватор, и мы оказались в южном полушарии. Океан вокруг был все тот же, но небо стало иным. Иные звезды сверкали на нем. Вот восходит Южный Крест, красивейшее из созвездий, которое не дано видеть нам, жителям северного полушария. Вначале он был еще туманен и ромбовиден, но по мере приближения к Австралии сиял все ярче и наконец повис надо мной, сияя своим чарующим блеском. Недаром Южный Крест изображен на государственном флаге Австралии.

Чем ближе был наш корабль к цели, тем все больше охватывало меня волнение. Я сидел в шезлонге на верхней палубе могучего корабля, несшегося по океанским волнам со скоростью курьерского поезда. Слева от меня был один бассейн, палубой ниже — другой. Из ресторанов неслись звуки музыки, через час должен был начаться киносеанс. А вечером — сон в просторной каюте, по удобствам ничем не отличающейся от городской квартиры.

Не знаю, как другие, но когда я смотрю в окно экспресса, реактивного воздушного лайнера или лайнера океанского, которые за короткий срок переносят пассажиров за тысячи километров, то часто думаю о тех, кто проходил столетием раньше те же дороги. Годами, долгими месяцами, то погружаясь в пропасть отчаяния, то возносясь на вершину надежды, стремились они к своей цели. Без их великих и частенько забытых подвигов мы бы не познали самого дорогого, что есть у нас, — нашей Земли…

Как же добирались до Австралии голландские мореплаватели Виллем Янсзон, Дирк Хартог, Абель Тасман, английский мореплаватель Джеймс Кук? Как плыли они на своих крохотных деревянных скорлупках, на которых не то что холодильника, а стола-то порядочного не было? Долгими месяцами, годами сквозь шторм и бури, изнывая от жары, жажды, голода, двигались они все вперед и вперед.

Первыми Австралию открывали многие. Еще Птолемей во II веке до новой эры считал, что к югу от Индийского океана находится терра аустралис инкогнита — «неизвестная южная земля». Эта Южная земля уже существовала на карте, составленной знаменитым средневековым картографом Меркатером в 1569 году.

Испанский капитан Торрес почти «коснулся рукой» Австралии, пройдя проливом, названным впоследствии его именем, вдоль южных берегов Новой Гвинеи. Но все же официальным «открывателем» пятого континента считается голландский капитан Виллем Янсзон, который в погоне за золотым тельцом отправился к берегам Новой Гвинеи. Однако в отличие от своего менее любопытного предшественника Торреса он, добравшись до южной оконечности острова, завернул в австралийский залив Карпентария. Берега его были негостеприимны — низменные, пустынные, голые.

Произошло это в 1605 году. А через одиннадцать лет другой голландский капитан — Дирк Хартог опять «открывает» Австралию, на этот раз ее западные берега. В последующие годы голландские мореплаватели не раз подплывали к пятому континенту, изучая расположение берегов Австралии, Новой Гвинеи и Тасмании. Наиболее успешными были плавания Абеля Тасмана.

Позже на смену голландцам приходят англичане. В конце XVIII века к австралийским берегам причаливает Джеймс Кук. Причаливает при довольно грустных обстоятельствах, потерпев кораблекрушение. Впрочем, корабль, налетевший на рифы, все же с грехом пополам добирается до материка, где его долго чинят. Много позже здесь возникает город, который в память об этом событии назовут Куктаун. Наконец на рубеже XVIII и XIX веков окончательно было установлено островное положение Тасмании и уточнены юго-восточные берега Австралии.

В 1778 году к берегам залива Ботани прибыла из Англии первая флотилия кораблей со ссыльными. Но земли в окрестностях залива оказались болотистыми, поэтому они прошли дальше к северу в залив Порт Джексон, где и было заложено первое поселение — нынешний Сидней. Первоначально английские колонии в Австралии заселялись главным образом ссыльными. Позже, с начала XIX века, сюда направился из метрополии поток «свободных» переселенцев. Вместе со ссыльными в Австралию прибыли охрана, небольшие гарнизоны, представители властей. Привезли собак, кошек, привезли двух быков и четыре коровы. Собаки жались к человеку, а вот быки и коровы куда-то забрели, заблудились, пропали. Но через некоторое время неожиданно обнаружили их потомство — более сорока голов полноценного скота.

С конца XVIII века начало быстро развиваться овцеводство, чему способствовали помимо роста спроса на шерсть в Англии благоприятные климатические условия Австралии. Овцы содержались круглый год на подножном корму, и скоро пастбищ стало не хватать.

Начинаются исследования внутренних частей страны. С 1813 года, когда был найден проход через Голубые горы, экспедиции следуют одна за другой со всех побережий. Навстречу путешественникам с востока идут путешественники с юга. Они открывают горы, озера, богатые пастбища, полноводные реки, густые леса. Но освоение Австралии затруднялось из-за чудовищной жары, бесконечных безводных пространств и непроходимых кустарников. Многие исследователи погибли, многие отступили… И все же к концу XIX века Австралия была пересечена вдоль и поперек, и уже тогда были сделаны первые ее карты. Хотя и сегодня в этой стране есть неизученные человеком области.

В 1851 году здесь обнаружили золото, и поток иммигрантов сразу вырос в десятки раз. Рост населения вызвал возникновение и развитие различных отраслей сельского хозяйства, промышленности, торговли.

По мере совершенствования морского судоходства, развития внутренних коммуникаций — железных и шоссейных дорог — росли поселки, города.

В 1901 году на основе объединения отдельных колоний был образован Австралийский Союз, получивший статут английского доминиона. Бывшие колонии стали называться штатами.

Краснокрыший океан

Помню интересную картину на одной из центральных улиц Мельбурна. На стене огромного дома был изображен бородатый многометровый мужчина. Он стоял, засунув руки в карманы, и смотрел на такую сцену: сидят на корточках, обмахиваясь пальмовыми листьями, темнокожие аборигены; вдали лес, сбегающий к прозрачным водам залива, и корабль, входящий в эти воды. Проходит несколько секунд, и картина, изображенная на стене здания, меняется: человек поворачивает свою полутораметровую голову, лес исчезает, аборигены уходят в небытие, а на их месте возникает, словно по мановению волшебной палочки, сверкающий белизной и зеленью современный Мельбурн. Опять текут секунды, и опять меняются декорации.

Человек этот — англичанин Джон Бетмен, основатель Мельбурна. Именно он в 1835 году пристал на своем корабле к берегу залива Порт-Филипп, открыв устье реки Ярры, и основал здесь поселение, ставшее впоследствии Мельбурном, вторым по значению городом страны, столицей штата Виктория. Кроме Виктории (кстати, самого маленького штата Австралии, занимающего 3 % ее территории — 227,6 тысячи квадратных километров) в Австралии еще четыре штата (огромный — Западная Австралия со столицей Перт, Квинсленд со столицей Брисбен, Южная Австралия со столицей Аделаида и Новый Южный Уэльс со столицей Сидней) и весьма обширная Северная территория со столицей Дарвин, которая своего законодательного органа не имеет. Столица же всего государства отнюдь не крупный город — Канберра. Таковой он стал лишь с 1927 года. До этого ею был Мельбурн.

Все столицы штатов расположены на побережье и являются одновременно портами, причем Сидней и Мельбурн весьма значительными.

Что же представляет собой Мельбурн, этот молодой, как и вся страна, город с более чем двухмиллионным населением? На правом берегу реки Ярры — деловой центр города, так называемое Сити, скопление высоких многоэтажных домов современной архитектуры — банков, промышленных, финансовых и коммерческих компаний, всевозможных предприятий и учреждений. Много магазинов, отелей, ресторанов. Кое-где среди огромных монументальных домов торчат церковные шпили. Жилых домов здесь почти нет. Десяток широких улиц идут с северо-востока на юго-запад и столько же пересекает их с северо-запада на юго-восток. Широкие тротуары, много зелени. С южной стороны Сити ограничивает река Ярра с перекинутыми через нее тремя мостами, с западной — порт Виктория-док, с восточной — цепь парков. Казалось бы, вот и весь город. Но в действительности Сити лишь незначительная его часть — всего 2,5 квадратных километра в центре Мельбурна. Город же занимает площадь около 400 квадратных километров. Сити окружает необъятный океан маленьких, в большинстве одноэтажных, порой двух-трехэтажных домиков с красными черепичными крышами. Этот краснокрыший океан, местами раздвигаемый зелеными пятнами парков и скверов, чуть поднимаясь на гребнях холмов или опускаясь в долинах, уходит за горизонт. Жилые кварталы сосредоточены главным образом на левом берегу реки Ярры.

Улицы, по ширине своей скорее напоминающие шоссе, без конца петляют в этом океане домов. Вокруг каждого — ровно подстриженный крохотный газон, цветы. Все окружено красивым простым заборчиком. Иногда около дома высится одно-два дерева. Одно-два дерева растут и в «саду», маленьком участочке за домом.

Разумеется, не все эти маленькие домики одинаковы: есть среди них и роскошные особняки с бассейнами, с садами, окруженные чугунными решетками. Есть совсем бедные, узкие, словно крысоловки, без газона и участков. Первых меньше, вторых побольше. Но больше всего средних.

Есть в городе и фешенебельные районы. Мне довелось, напри мер, побывать в Тураке. Это пригород, вернее, даже окраина Мельбурна. Здесь живут австралийские миллионеры. В своей книге «60 семейств, владеющих Австралией» известный австралийский экономист, коммунист Э. Кемпбелл так рассказывает об этом районе Мельбурна: «В Тураке живет, пожалуй, больше миллионеров, чем в любом другом равном по площади районе земного шара».

И действительно, на туракской улице Сент Джордж-роуд обитают, например, девять человек, руководящих в общей сложности 43 компаниями с общим капиталом почти в триста миллионов фунтов. Мельбурнские миллионеры живут и на улицах Лансел-роуд, Оронг-роуд, Травилла-стрит…

Да, в районе Турак роуд уже не одноэтажные деревянные домики. В густых больших садах и парках за каменными и чугунными оградами утопают двух-трехэтажные роскошные виллы. Здесь тишина, покой.

Сопровождавшие меня австралийские друзья обратили мое внимание на большой незастроенный, покрытый травой участок.

— Как вы думаете, кто живет здесь? — спросили они меня.

— Вероятно, никто.

— Нет, здесь живут, — объяснил мой спутник. — Здесь обитает лошадь. Да, да, лошадь. Девять лет назад ее хозяин, богатый человек, скончался. Он завещал этот участок своей лошади. И вот теперь она живет здесь, знаете ли, такая тучная старая лошадь. При ней состоят два конюха, на лето ее увозят на дачу. Вот так.

Оказывается, в Тураке можно встретить и четвероногого миллионера.

— Между прочим, — продолжал мой спутник свое объяснение, — участок, который вы видели (как и все в этом районе), очень дорогой.

Дома миллионеров я видел лишь со стороны, а вот у простых австралийцев, гостеприимных и радушных, я не раз бывал в гостях. В Мельбурне я подружился с одной типично австралийской семьей, мужем и женой Пано. Правда, сам Пано — грек, но даже и это характерно для Австралии. Ведь каждый девятый житель страны — иммигрант. Число их все время растет. Мне приходилось видеть в разных городах, например в Гааге, австралийские иммиграционные агентства. Крикливые рекламы, развешанные по стенам, уговаривают бедняка приехать в эту страну неисчерпаемых возможностей. Отчаявшиеся едут. В послевоенное время их приезжает в среднем по 100 тысяч человек в год. Сначала была — установлена квота в 70 тысяч человек в год, но в 1950 году в Австралию приехало 174 540 человек. Квоту несколько снизили. Иммигрантам из Англии оплачивают переезд и дают 10 фунтов на взрослого человека. Остальные собирают на поездку последние гроши. Иммигрант обязан отработать два года на тяжелых физических работах, а потом… А потом, если ему повезет, он «выбивается» в люди, становится рабочим, иногда служащим. Если нет — остается на тех же тяжелых работах или превращается в безработного, которых, как это ни кажется невероятным для Австралии, где не хватает рабочих рук, не так уж здесь мало.

Между прочим, в Австралии в отличие от многих других буржуазных стран рабочие даже относительно невысокой квалификации оплачиваются лучше, чем служащие.

Пано как раз повезло. Он отработал свои два года и женился на Рози, коренной австралийке. Кстати, жениться в Австралии сложней, чем выйти замуж. В стране немалая часть населения иммигранты или принявшие подданство иммигранты (в историческом аспекте таково почти все нынешнее население Австралии), а среди них больше мужчин, чем женщин.

Пано электротехник. Он сравнительно хорошо зарабатывает. Правда, ему приходится тратить больше двух часов на поездку на работу и обратно, трудиться в субботние вечера, а часто и в воскресные дни. Что касается Рози, то она работает на маленькой текстильной фабрике.

Они показывают мне свой домик, типичный мельбурнский краснокрыший деревянный домик. Четыре комнаты, кухня, ванная, все очень удобно расположено. Такие дома здесь строят быстро. Оно и понятно: тонкие стены, одна рама, в большинстве домов нет отопления. Ведь в Мельбурне тепло и зимой. Все же такой домик стоит недешево. Мы сидим за столом. На столе — консервы, салат, колбаса, пиво. Идет беседа.

По статистике, в Мельбурне чуть ли не на каждые четыре человека приходится дом. Казалось бы, идеальные жилищные условия.

— Дом стоит около четырех тысяч фунтов, — рассказывает Пано, — тысячу мы с Рози скопили за годы работы (начали копить, когда еще не были женаты), остальные я взял под громадные проценты в банке с рассрочкой на восемнадцать лет. Сейчас мы с Рози зарабатываем хорошо — 100 фунтов в месяц, но и расходов немало. Главное же, мы стараемся скорее выплатить за дом. Ведь если я не внесу вовремя несколько взносов подряд, меня выставят на улицу, дом продадут с аукциона, банк возьмет ссуду, проценты за весь срок, и мне останутся гроши. Можно пятнадцать лет аккуратно платить, а на шестнадцатый потерять все!

Пано и Рози женаты три года, домик они приобрели два года назад, но мебель стоит лишь в двух комнатах: на меблировку других нет денег. И детей тоже у них нет. Это роскошь, которую они еще не могут себе позволить. Пока оба молоды, оба работают, пока нет заботы о детях, надо скорее выплатить за жилье.

Не так просто обстоят дела с этими хорошенькими домиками. За их аккуратными, уютными фасадами живут постоянная гложущая тревога и неуверенность в завтрашнем дне. 63 процента всех личных домов и квартир в Австралии куплены в рассрочку. Дома в рассрочку, машины в рассрочку (а при огромной протяженности австралийских городов и слабости городского транспорта они особенно необходимы), в рассрочку холодильники, телевизоры. Это американская система, страшная своими соблазнами. Пока человек здоров, имеет работу, хорошо зарабатывает, он живет в своем домике, ездит на своей машине, ставит в холодильник пиво и числится во всех статистических справочниках как владелец дома, машины, холодильника.

На самом же деле он их владельцем не является. Стоит пошатнуться делам, стоит заболеть, потерять работу, и все благополучие летит прахом. «Владельца» выставляют из дому, забирают у него машину, увозят холодильник.

Система рассрочек хороша там, где ты спокоен, что всегда будешь иметь работу, где бесплатная медицинская помощь, где есть ясли и детские сады.

В магазинах Мельбурна есть все и по сравнению с Европой не так уж дорого, но одеты мельбурнцы по сравнению с европейцами бедней. Видимо, основные деньги уходят на выплату долгов за домик, за машину. Хочется отложить и на черный день. Мало ли что может случиться…

Мельбурнцы вообще ведут довольно тихий образ жизни. Днем на улицах царит оживление, по вечерам же они почти безлюдны.

Причина этого кроется в укладе жизни среднего мельбурнца. Кончается рабочий день в пять часов, и большинство заходит в пивную — ведь пиво отпускается только до шести часов. Это одно из главных развлечений.

Посидев в пивной, мельбурнец отправляется, как правило, домой. Мельбурнцы много времени уделяют домашним делам и довольно рано ложатся спать.

Разумеется, описанный здесь день не обязателен для всех жителей столицы штата Виктория, но, насколько я мог судить по личным наблюдениям и беседам со многими австралийцами, он типичен.

По воскресным дням

По воскресеньям распорядок дня мельбурнцев несколько меняется. Мельбурнцы, как и все австралийцы, большие любители спорта. Пожалуй, ни в каком другом городе я не видел такого количества теннисных кортов. По воскресеньям площадки оживают, заполняясь игроками в белых костюмах. Австралия — одна из величайших «теннисных» держав. Она неоднократно завоевывала кубок Девиса — неофициальное первенство мира, а открытые чемпионаты ее штатов — соревнования мирового значения. Мельбурнцы любят легкую атлетику, плавание, гольф. Австралийские регбисты одни из сильнейших в мире. А вот футбол здесь не популярен.

Спортивными центрами города являются стадион, бассейн и другие сооружения, построенные еще к XVI Олимпийским играм 1956 года, которые происходили в Мельбурне. Кстати, мельбурнские Олимпийские игры были огромным событием в жизни страны. До сих пор жители города вспоминают те дни.

Основное спортивное сооружение — крупнейший в стране Главный стадион, или Мельбурн Крикет-граунд. Он вмещает 104 тысячи человек. Великолепен олимпийский бассейн, построенный рядом с Главным стадионом в Олимпийском парке! Легкий, изящный, с прозрачными стенами и крышей, он вмещает около 6 тысяч зрителей.

Зимой, в жаркие дни тысячи горожан выезжают на пляжи. Далеко не заплывают: боятся акул. Да и высокие приливные волны любят лишь хороших пловцов. Многие мельбурнцы занимаются весьма популярным в Австралии спортом — серфингом. Стоя на сравнительно небольшой, закругленной с одной стороны доске, они мчатся по волнам, то взлетая на гребни, то проваливаясь в кипучую бездну, с удивительным мастерством сохраняя при этом равновесие. Причем женщины не менее искусны в этом, чем мужчины.

Многие мельбурнцы проводят свой воскресный отдых в многочисленных изумрудно-зеленых скверах или в тенистых парках с глухими аллеями, с огромными густыми деревьями, с журчащими фонтанами и закованными в каменные кольца прудами.

Особенно красив мельбурнский ботанический сад — любимое место отдыха горожан. В густых рощах пальм, магнолий, эвкалиптов, самых различных экзотических деревьев из невидимых трубок, укрепленных вдоль стволов, сеет мелкий дождь, журчит вода по каменистым ложам ручьев, на широких лужайках сверкают яркие цветники. Через сад пролегли широкие аллеи с плавными поворотами. Между рощ, кустов, зарослей и клумб петляют тропинки. Воздух напоен ароматом цветов и деревьев, слышится громкое пение птиц. Многие рабочие семьи проводят в ботаническом саду свой уикэнд — «конец недели». Они приходят сюда с провизией, приемниками, располагаясь под деревьями целыми компаниями.

Мельбурнцы, имеющие машины, в воскресные дни, как правило, выезжают за город. В окрестностях города много интересных мест. Например, гора Дендино.

По дороге к горе, там, где Турак-роуд — один из самых, как уже говорилось, богатых районов города, сходится с Южным Мельбурном — одним из его беднейших районов, возвышается холм. На вершине его огромный мавзолей. Это высокое здание с куполом — памятник австралийским солдатам, павшим во второй мировой войне.

Внутри под куполом каменная плита с надписью: «Людей надо любить, а не ненавидеть». Один раз в год лучи солнца, проходя через стеклянный купол, падают точно на каменную плиту. Это бывает 11 ноября, в день памяти павших. Вокруг центрального зала идут коридоры. В ящиках под стеклом лежат 42 книги, где записаны имена павших. Каждый день переворачивается очередная страница книг. Этот замечательный памятник напоминает о войне и предостерегает против новых жертв.

Дальнейший путь к горе пролегает через луга, рощи и многие «околомельбурнскис» городки — Кройден, Дандпнинг, Франкстон, Кембервелл. Все они похожи друг на друга и на Мельбурн: те же бесконечные улицы аккуратненьких, словно игрушечных, домиков с черепичными крышами, с палисадниками. А где-то в середине миниатюрное Сити с несколькими четырех-пятиэтажными магазинами, банками, учреждениями.

Гора Дендино достигает высоты 1000 метров. На ней возвышается мачта Мельбурнского телецентра. Небольшая лестница ведет на деревянную башенку с площадкой. Посреди площадки установлены столы в виде чугунных тарелок. На них выгравированы изображения видимого с площадки горизонта и объяснительные подписи. Тут же к услугам экскурсантов подзорные трубы. Вид отсюда открывается великолепный.

И невооруженным глазом можно увидеть с горы синий океан, лесистые горы, со сверкающими кое-где между ними зеркалами водоемов, темно-зеленые долины, крошечные деревушки, изумрудные луга. Мельбурн кажется отсюда огромным лугом с красными цветами. Проносится недолгий дождь — и две огромные яркие радуги повисают над горизонтом.

Обратный наш путь лежал через холмы и равнины, через рощи эвкалиптов, каких-то гигантских папоротников, невиданных у нас елей. По сторонам мелькали бензозаправочные станции разных компаний. Иногда вдруг за невысоким забором виднелись десяток-два автомобилей один дряхлее другого. На стеклах цены — 400, 300, 150, даже 50 фунтов. Здесь были машины, наверное, и 30-х, если не 20-х, годов. Покупают и такие, надеясь, видимо, что на австралийских дорогах они не развалятся. Дороги там очень удобны (в штате Виктория дороги считаются лучшими) и в большинстве своем покрыты засмоленным гравием.

Друзья показали мне специальное автомобильное кино — «Кройдон». Оно рассчитано на пятьсот машин. На слегка наклонную огромную площадку въезжают автомобили. Проехав мимо контролера и вручив за «билет» пять шиллингов с человека (сумма, к слову говоря, не такая уж маленькая), автомобилисты подъезжают к расставленным на площадке ровными рядами столбикам. На столбиках висят небольшие динамики. Не выходя из машины, зрители забирают динамик внутрь автомобиля и всей семьей смотрят на приподнятый над землей метров на восемь громадный экран (25×15 метров). Идет фильм, стреляют гангстеры, гремят джазы, но над огромным полем стоит тишина, каждый слушает у себя в машине. Таких кинотеатров в окрестностях Мельбурна несколько.

В следующий свободный день мне предложили осмотреть заповедник Коллин-Маккензи, куда по воскресеньям тоже нередко выезжают жители города.

Машина долго петляла по дорогам, то поднимаясь в горы, то ныряя в лощины, проезжая маленькие речки, густые рощи, деревушки. Наконец остановилась у совсем простой сетчатой ограды.

Лил дождь. Надо сказать, что погода осталась для меня самым неприятным воспоминанием о Мельбурне. Жара, душная и влажная, вдруг сменялась холодным ветром и дождем. На небе то сияло жгучее солнце, то собирались свинцовые тучи. Австралийцы мне говорили, что даже в самый ясный день, отправляясь на пляж, они берут с собой зонтик. Средняя температура ноября 23 градуса тепла. Ноябрь в Австралии, как известно, середина весны. Самая высокая температура в Мельбурне зарегистрирована в феврале 1939 года — 45,6 градуса.

Не обращая внимания на дождь, я отправился осматривать заповедник. Он напоминает обычный зоопарк, с той разницей, что животным здесь предоставлено больше свободы.

Меня, разумеется, интересовали прежде всего кенгуру. Я бегал за ними по мокрой траве, пытаясь сфотографироваться рядом. Но кенгуру, маленькие, серые, быстрые и неуловимые, ускользали от меня. Зато сумчатый медвежонок коала фотографировался покорно. Весьма смелыми показали себя и австралийские попугаи со сложными сооружениями из перьев на лбу, которые с удовольствием заимела бы для своей шляпки любая модница.

Что касается страусов эму, то они оказались еще более быстроногими, чем кенгуру, хотя некоторые виды кенгуру, опираясь на свой мощный хвост, совершают прыжки в шесть метров и передвигаются со скоростью более пятидесяти километров в час!

Крайне забавны маленькие коала. Они живут на ветвях очень ограниченного числа эвкалиптов и питаются их листьями. Если коала лишить этих привычных условий, они погибают. Взрослый коала весит не больше восьми килограммов. Днем он главным образом спит или сидит на ветке, глядя на мир изумленными глазами. Интересно, что коала никогда не пьют: необходимую им влагу они получают из сока съедаемых ими листьев.

Интересен и австралийский утконос. Длина его тела меньше полуметра, а хвоста — пятнадцать сантиметров. Он покрыт мехом и имеет плоский нос, напоминающий утиный клюв. Живет он и в воде и на земле. Пищу ищет в реке, нору роет на берегу, причем воздвигает перед ней ряд препятствий, чтобы вода не залила ее полностью.

Из птиц любопытны кукабурра — попугаи с очень красивым оперением, смеющиеся громким человеческим смехом, и птица-лира. Она очень редка, ее трудно поймать. Птица-лира самец, когда поет, распускает хвост исключительной красоты, напоминающий по форме музыкальный инструмент лиру. Птица-лира искусно подражает крикам различных животных.

В Австралии редкие животные и растения тщательно оберегаются, там много заповедников.

Между прочим, штат Виктория самый лесистый в стране. 25 процентов его территории занято лесом. В заповеднике штата сохраняются многие интересные растения. Из 500 видов диких орхидей, встречающихся в Австралии, сто сорок пять растет в штате Виктория, в их числе восковые с нежно-белыми цветами и красные «недотроги» (если их сорвать, они мгновенно сохнут и гибнут). Большие площади заняты акацией. Австралийская акация — Это очень красивое растение, особенно наиболее распространенная — серебристая. Сорта черно-золотой и зеленой акации дают таннин, применяемый при дублении кожи, другие сорта используются в мебельной промышленности. Акаций в Австралии более пятисот видов, из них триста видов встречаются только на этом материке. Мимоза, разновидность акации, считается в стране национальным растением.

Несколько слов об аборигенах

Населения в Австралии немногим больше, чем в Лондоне, — около 12,5 миллиона человек. Плотность населения в Австралии в 58 раз меньше, чем в Европе, в 32 раза меньше, чем в Азии, и в 7 раз меньше, чем в Африке!

По официальной статистике, в Австралии числится 99,2 % жителей европейского происхождения и около 0,8 % иммигрантов из Японии, Китая и других неевропейских стран. А тех, кто в общем-то имеет наибольшее право называться австралийцами, то есть аборигенов, насчитывается полпроцента.

Австралия была населена человеком с доисторических времен. К моменту прихода европейцев аборигены занимались охотой, рыболовством, собирали плоды, изготовляли много различных видов оружия и орудий труда — бумеранги, копья, сети, ловушки, топоры, резцы — и искусно применяли их. Они умели добывать огонь, рисовать на скалах, раскрашивать свое тело.

С первых же дней своего пребывания на Австралийском материке европейцы, осваивая все больше земель под пастбища для овец, начали истребление коренного населения, которое, к слову сказать, встретило пришельцев весьма мирно и доверчиво. Аборигенов уничтожали сотнями самыми жестокими способами: сжигали жалкие поселения, отравляли воду, сгоняли с удобных мест, выживали из районов, где они могли найти себе пропитание — охотиться, ловить рыбу.

Шло время, и коренных австралийцев все дальше загоняли в пустынные, дикие, безводные места, где они умирали от голода, жажды и болезней.

В 1788 году, когда в страну прибыли первые поселенцы, аборигенов в Австралии насчитывалось 300 тысяч. Они были объединены приблизительно в 500 племен, имеющих свои наречия, религиозные обряды, обычаи. У них было сложное социальное устройство.

Что же принесла аборигенам «цивилизация»?

Их осталось… 47 тысяч. До 1967 года для них существовали специальные резервации в наименее плодородных территориях на севере страны. По свидетельству газеты «Острэлиен», исследования, проводившиеся в резервациях аборигенов в штате Квинсленд, показывали, что детская смертность среди аборигенов была более чем в 6 раз выше, чем среди белого населения Австралии. Из тысячи новорожденных аборигенов 112 умирало в возрасте до одного года.

Аборигенов используют на низкооплачиваемой неквалифицированной работе, например как охотников или погонщиков. Они по существу лишены возможности получить образование.

Откроем маленькую книжечку в оранжевой обложке с изображением Южного Креста. Она называется «Австралия вкратце» и выпущена Информационным бюро министерства внутренних дел Австралии.

В разделе, посвященном аборигенам, написано: «Аборигены наиболее примитивная народность. Они не имеют представления о металлах и сельском хозяйстве и ведут кочевой образ жизни. Они не имеют письменности».

В книжечке не написано только, что все это результат колонизаторского отношения правящих кругов Австралии к аборигенам.

Однажды в Мельбурне меня пригласили посмотреть на метание бумеранга, искусством которого в совершенстве владеют аборигены. Бумеранг, представляющий собой плоский, слегка согнутый кусок дерева, — древнее оружие аборигенов: Некоторые бумеранги определенной формы, будучи брошенными даже на далекое расстояние, возвращаются к ногам метателя.

На большое поле вышел высокий темнокожий атлетически сложенный человек с курчавыми волосами и сверкающими белизной зубами. Он улыбнулся нам, после чего начал метать один за другим лежащие у его ног бумеранги. Метателем был представитель коренных жителей Австралии.

Аборигены, как правило, хорошо сложены, сильны, выносливы, они великолепные спортсмены. Среди аборигенов есть очень талантливые люди, например: знаменитый австралийский тенор Гарольд Блер, художники Альберт Наматжира и Эдвард Парярультия. К сожалению, таких примеров немного, так как мало кому из коренных жителей Австралии удается «выбиться в люди».

Мельбурн и штат Виктория

Штат Виктория наряду с юго-восточной частью Нового Южного Уэльса и Южной Австралией экономически наиболее развитые области страны. Да и проживает здесь более 60 % населения Австралии. Население Виктории три миллиона человек. Доказательством промышленного развития Виктории служит и тот факт, что в промышленности здесь занято 32 процента его рабочей силы, в то время как в других штатах не выше 20 процентов, кроме Южной Австралии и Нового Южного Уэльса, где этот показатель приближается к 30 процентам.

В штате Виктория, как и во всей Австралии, население размещается в основном в крупных городах. Это объясняется рядом причин. И тем, что основа населения — иммигранты — прибывало и прибывает морскими путями, оседая большей частью в прибрежных городах. И тем, что природа глубинных районов страны довольно сурова и селиться там никто не хочет. И тем, что в городах сосредоточены очаги культуры и жизнь там более благоустроена. Кроме того, если механизация дала возможность сельским районам сократить потребность в рабочей силе, то рост городских предприятий, наоборот, вызывает потребность в рабочих руках.

Так как заселение страны началось с юго-востока, то нет ничего удивительного, что эта ее часть экономически хорошо развита.

На юго-востоке сосредоточено, например, 75 % рабочих всей обрабатывающей промышленности. Здесь получают 75 % ее продукции, добывают почти все полиметаллы, каменный и бурый уголь, здесь размещается почти вся черная металлургия, машиностроение, текстильная промышленность. В этой части страны пасется почти три четверти австралийских овец, почти половина крупного рогатого скота, здесь сосредоточено более половины посевов пшеницы…

Однако в этом экономическом комплексе, куда входят наиболее хозяйственно освоенные части штатов Новый Южный Уэльс, Южная Австралия и весь штат Виктория, на первом месте по хозяйственному развитию стоит штат Новый Южный Уэльс, где хорошо развита промышленность. Небольшой же штат Виктория занимает второе место.

Штат Виктория богат полезными ископаемыми, здесь добывают бурый уголь, золото, на побережье идет разведка нефти и газа. В Виктории много предприятий металлообрабатывающих, машиностроительных, по производству искусственных удобрений. Хорошо развита легкая промышленность — обувная, шерстяная, швейная и пищевая…

В штате большое значение имеет сельское хозяйство — молочное, мясо-шерстное животноводство, производство пшеницы, картофеля. Есть сады и виноградники. По производству масла и сыра Виктория стоит на первом месте в стране.

Решающее значение в экономике штата играет Мельбурн. Мельбурн — это ведь не только Сити с его банками, отелями, ресторанами и магазинами, не только море краснокрыших домиков. Море это окаймляют заводские корпуса с дымящими трубами. Дымят заводы — нефтеперегонные, химические, военные. В городе большие машиностроительные предприятия (сельскохозяйственных машин, транспортных моторов), металлообрабатывающие заводы, бесчисленные фабрики — табачные, консервные, обувные, текстильные, кожевенные, маслобойни.

Мельбурн экономически тесно связан с расположенными недалеко от него более мелкими городами. Некоторые из них, как, например, Уорнамбул, Портленд, имеют значение как порты, другие, как Вернсдейл и Сейл, — центры маслоделия; кроме того, в Сейле есть завод по очистке и осушению газа.

В прошлом, когда Мельбурн являлся столицей Австралии, его роль в основном была торговая, финансовая, административная, политическая. Ныне Мельбурн стал не только крупным экономическим и транспортным узлом, но и большим портом. На километры тянутся причалы, у которых швартуются самые большие океанские корабли. День и ночь в порту слышны гудки сирен, треск автопоездов, лязг подъемных кранов, стук и гул.

К порту подходят железные дороги, по которым грузы привозят из глубины штата, да и из других районов страны. Сюда везут шерсть, масло, сухофрукты, зерно, мороженое мясо.

Австралия — далекий континент, но ее связи с остальным миром весьма оживленны. К Мельбурну, например, подходят пароходные линии из Новой Зеландии, США, Сингапура, Индии, Южной Африки. Австралия поставляет на мировой рынок промышленное сырье, шерсть, пшеницу, мясо, масло, сахар. Главное место во внешней торговле страны занимают Великобритания, США и Япония.

Я немного рассказал и о штате Виктория потому, что Мельбурн не только его административная столица, но и главный торговый, экономический и распределительный центр. Мельбурн настолько органически связан с экономической жизнью Виктории, что, говоря о нем, нельзя не сказать и о штате, в котором он располагается.

Иллюстрации

Над Мельбурном возвышается Мавзолей павшим

Общий вид города

Ботанический сад — любимое место отдыха мельбурнцев

Вид на город с берегов реки Ярры

Океанское побережье вблизи Мельбурна. Не здесь ли 135 лет назад высадился основатель города Джон Бетмен…