Шестые звездные войны

7

Кэлхаун связал маленького человечка разорванной на полосы курткой от формы преступника, которого он оставил лежать в одном белье в бессознательном состоянии, ожидать, пока его не обнаружат собственные сотоварищи по преступлению. Операцию эту Кэлхаун выполнил очень тщательно. Сначала он привязал пленника к стулу, потом заключил в надежный кокон тканевых пут. Затем занялся осмотром лаборатории.

Мургатройд копировал движения Кэлхауна, поднявшись на задние лапы и осматривая оборудование. В большинстве оно было ему совершенно знакомо. Имелись приборы с чашками Петри и предметными пластинками, оптические и электронные микроскопы, автоклавы и облучатели, инструменты для микроанализа, термостаты, способные содержать нужную культуру в любом из сотни выбранных температурных режимов. Мургатройд чувствовал себя как дома.

Вскоре Кэлхаун услышал стон. Повернувшись, он кивнул пленнику.

- Здравствуйте,- приветствовал он хозяина лаборатории.- Я очень заинтересован вашей работой. Кстати, я сам служу в Медицинской Службе. Я прибыл на эту планету с обычной проверкой состояния медицинского обслуживания населения, и кто-то попытался меня уничтожить, когда я запросил посадочные координаты. На их месте умнее было бы позволить мне сесть, а потом прикончить выстрелом из бластера, как только я покажусь из корабля. Но это было бы слишком прозаично, само собой.

На него смотрели круглые, маленькие, темные глаза. Выражение их заметно изменялось с каждой секундой. То их наполняла ярость, пылающая огнем, граничащая с безумием. В следующий миг они становились проницательными и хитрыми. Потом вдруг выказывали почти животный страх.

Кэлхаун сказал несколько рассеянным голосом:

- Сомневаюсь, что есть смысл сейчас с вами разговаривать. Я подожду, пока вы не оцените ситуацию и не успокоитесь. Я проник в корабль. Похоже, что сейчас никто не сможет мне помешать. Двое из вашей… команды мясников, которых вы сюда завезли, на несколько дней выведены из связи с внешним миром.- И он объяснил: - Полисульфат. Сверх доза. Это так просто, что я был уверен - вы не догадаетесь. Я их «выключил», чтобы вы могли меня впустить с третьим экземпляром.

Похожая на мумию, спеленатая лентами фигура пленника издала какой-то сдавленный нечленораздельный звук. Очевидно, человек скрежетал зубами. Потом из горла его вырвалось бульканье вышедшего из-под контроля гнева.

- Вы сейчас в эмоциональном покое,- сказал Кэлхаун.- Частично, в самом деле, частью - притворяетесь. Я вас пока оставлю в одиночестве, чтобы вы могли прийти в себя. Мне нужна некоторая информация. Думаю, вы с удовольствием пойдете на переговоры - в вашем-то положении… Оставлю вас одного - подумайте.

Он вышел из лаборатории. Он испытывал острое отвращение к человеку, который пытался сидеть, привязанный к стулу. Он понимал, что человечек получил сильнейший шок, обнаружив, что пойман и бессилен освободиться. Но часть этого шока - бешеная ярость, настолько бешеная, что имелась угроза перехода этой ярости в безумие. Кэлхаун хладнокровно оценил ситуацию и пришел к выводу, что человек, принявший такое решение и проживший такую жизнь - а его предположение, как он понимал, было вполне соответствующим действительности, и все события пока только что подтверждали это - в буквальном смысле может быть сведен с ума. Поэтому он благоразумно покинул лабораторию, чтобы не дразнить пленника.

Он обошел весь корабль. Он определил его тип и конструкцию, верфь, в которой тот был построен, составил в уме примерный список операций, которые нужно будет произвести, чтобы превратить корабль в инертную скорлупу, неспособную подняться с поверхности в пространство. После этого он вернулся в лабораторию.

Пленник в изнеможении пыхтел. Кое-где тканевые полоски чуть ослабились - человек пытался их только что разрезать. Кэлхаун деловито подтянул путы. Пленник в истерике принялся выплёвывать проклятия.

- Отлично,- сказал хладнокровно Кэлхаун.- Освободитесь от этого бешенства, и тогда мы поговорим.

Он снова направился к выходу из лаборатории. Из динамика раздался голос и Кэлхаун мгновенно начал искать микрофон, с помощью которого можно было ответить. Как раз в тот момент, когда пленник пытался дать команду в этот микрофон, брызжа слюной, Кэлхаун микрофон выключил.

- Вы еще не определили причину?- мрачно спросил голос из громкоговорителя.- Что случилось с этими парнями? Тут начинается что-то вроде паники. Парни опасаются, что это местные врачи напустили на нас собственную чуму!

Кэлхаун пожал плечами. Голос доносился снаружи. Это был голос того самого человека, который совсем недавно разговаривал командным тоном. Теперь это был голос человека, очень сильно встревоженного. Кал-хаун не ответил на его вопросы. Голос повторил. Потом повторил еще раз. Подождал и снова задал свой вопрос. Он почти молил ответить ему. Потом голос замолчал - что в нем было? Страх или ненависть к молчащему динамику. Кэлхаун не мог сказать точно. Возможно, и первое, и второе.

- Ваша популярность начинает заметно падать,- сообщали Кэлхаун связанному хозяину лаборатории. Он положил микрофон на достаточно большом расстоянии от пленника. Рядом с усилителем он обнаружил приемник космофона.

- Гм,- сказал Кэлхаун.- А вы подозрительны, а? Не доверяете даже капитану, да? Типичный случай.

Побелевшие губы на морщинистом лице человечка вдруг шевельнулись, и он спросил, абсолютно спокойно:

- Что вы хотите?

- Информацию,- сказал Кэлхаун.

- Для себя? Что именно? Я дам вам эти сведения!- произнесли губы человечка с полубезумными округленными глазами.- Я вам магу дать все, что только способно представить ваше жалкое воображение. Я могу дать вам богатство, о котором вы никогда не мечтали.

Кэлхаун небрежно опустился на подлокотник кресла.

- Я вас слушаю,- согласился он.- Но вы, очевидно, всего лишь технический управляющий локальной операции. Не очень масштабной операции. Вы убили всего лишь тысячу человек.

Вы действуете по чьим-то приказам. Что же вы можете мне дать тогда?

- Здесь…- Пленник выругался.- Здесь проводится только проверка, испытания. Дайте мне завершить его, и я сделаю вас правителем планеты. Королем! У вас будет миллион рабов. Сотни и тысячи женщин на любую вашу прихоть!

- Едва ли вы ожидаете, что я поверю вам на слово. Где более подробные детали?- равнодушно сказал Кэлхаун.

Темные глаза вспыхнули. Потом усилием воли, таким же яростным, как и предшествовавшее ему бешенство, человечек, привязанный к стулу, заставил себя успокоиться. Взял себя в руки. Но это было лишь внешнее спокойствие. Бешенство то и дело вырывалось наружу - когда он пытался подтвердить слова убеждающим жестом - и не мог. Отчаяние заставило его в бешенстве пыхтеть. Но в промежутках он говорил с ужасающей убедительностью и ледяной логикой, с такой точностью подробностей, что не могло быть больше сомнений - план был составлен с бесконечной тщательностью, и это был его собственный план. Он убедил планетарное правительство, и ему разрешили его испытать. И во главе поставить его - это было необходимо. Скоро у него должна была появиться власть, ужасающая власть, и теперь он старался подкупить Кэлхауна всем, что считал притягательным и неотразимым. Он взялся за трудную задачу - подкупить работника Медицинской Службы.

Это было жутко.

Сначала шли детали - также подробные и точные, что работник Медслужбы мог не сомневаться - он получит все, что ему обещают. Провала в плане быть не могло.

Присвоение Мариса-3 было, как уже давно догадался КэЛхаун, всего лишь полевым испытанием нового метода межпланетной войны. Имелась новая планета. Небольшая группка населения ждала основной волны эмигрантов, сотен тысяч постоянных жителей с колонизирующего мира, которые заняли бы готовый город, начали бы использовать уже ждущие их дороги и фермы. И эту планету использовали для испытания ужасного оружия. Чума! Чума, невидимым дождем распыленная над основным - и пока что - единственным городом новой планеты. Ночью. Люди в городе ни о чем не подозревали об этом. И скоро начали умирать. И даже тогда не могли определить, от чего они умирают и кто в этом виноват. Они просто умирали!

Кэлхаун кивнул. Фразы его впечатляли. Возможно, на кого-то и другого они и произвели бы впечатление, но Кэлхаун уже и сам выяснил механизм распространения и воздействия чумы, и то, как она была создана, и каким образом не удавалось ее обнаружить с помощью обычных микробиологических методик.

Пленник продолжал говорить. Иногда он вдруг напрягался, тон его становился натужным, потом снова приобретал холод непоколебимой убежденности и поразительной убедительности.

Когда Марис-3 займут колонисты с планеты, приславшей эпидемию, уже ничего нельзя будет сделать. Деттра-2 уже никогда не сможет высадить в городе своих людей. Они будут умирать. Только население-узурпатор сможет выжить здесь. И на вечные времена мир Мариса-3 будет принадлежать народу, заселившему его смертоносными семенами чумы. Колонисты получат прививки и будут нечувствительными к чуме, так же как и члены испытательной команды.

- Которые,-вставил Кэлхаун,- сейчас не так веселы, как обычно.

Его пленник лизнул языком губы и продолжал, тоном мертвенным

и гипнотически убедительным.

- Марис-3 был только началом, испытательным полигоном. Как только эффективность метода будет проверена здесь, будут захвачены и другие миры. Не только новые колонии, как здесь. Чума атакует старые, устроенные, развитые планеты, и врачи будут бессильны перед ней. Потом придут корабли с планеты, испытавшей этот способ на Марисе-3. Корабли покончат с чумой. Они предложат уцелевшим гражданам купить возможность жизни - за определенную цену!

- Непрофессионально,- заметил Кэлхаун.- Но весьма прибыльно, в случае удачи.

- Ценой, естественно, будет рабство. Те, кто не примут условий сделки, умрут.

- Конечно,- сказал Кэлхаун.- Они могут позже попытаться отказаться от собственных обещаний и порвать сделку.

Его пленник усмехнулся тонкими бледными губами, но глаза его не улыбнулись ни на секунду. Он объяснил, что в случае восстания, оно будет обречено на провал. На каждую вспышку недовольства найдется своя мера укрощения - новая чума. К употреблению готовы уже новые штампы. Будет создана межзвездная империя, в которой восстание одной из планет будет равносильно убийству. Ни один мир, однажды захваченный, не сможет себя освободить. Ни одна планета, выбранная для захвата, не сможет сопротивляться. И такой человек, как Кэлхаун, сможет себя освободить. Ни одна планета, выбранная для захвата, не сможет сопротивляться. И такой человек, как Кэлхаун сможет править десятками, сотнями планет. У него будет собственное межзвездное королевство. Более того, его данные и знания, полученные в Медслужбе, делают его первым кандидатом на трон Императора! Он будет абсолютным повелителем и абсолютным владыкой миллионов рабов, которые вынуждены будут или ублажать малейшие его прихоти, или погибать!

- Одно маленькое возражение,- вставил Кэлхаун.- Вы ничего не сказали о Медицинской Службе. Не думаю, что она отнесется к подобной системе планетарного завоевания благосклонно.

Теперь пленнику пришлось напрячь все свои силы, способности, чтобы убедить, поколебать, внушить, почти загипнотизировать своего тюремщика. В несколько минут он свел функции Медслужбы до смехотворной незначительности, указал на незначительность секторального управления - и без возрождения древнейших предрассудков, указал на возможность применения ядерной бомбы. Кэлхаун содрогнулся. Пленник заговорил с еще большим пылом, почти с отчаянием. Он рисовал заманчивые картины миров, где любое живое существо будет рабом Кэлхауна, он…

- Достаточно,- сказал Кэлхаун.- Я получил всю информацию, какая требовалась.

- Тогда развяжи меня,- радостно сказал пленник. И тут его пылающие глаза прочли выражение лица Кэлхауна, который больше не прятал своих истинных чувств.

- Вы примете предложение!- вскричал человечек.- Вы не можете отказаться! Вы примите!!!

- Могу и принять, почему бы и нет?- спокойно сказал Кэлхаун.- К тому же, такой безумный план никогда не удастся. Законы вероятности против него. Стоит начать приводить его в действие - и возникнет масса случайных неблагоприятных факторов. Пример - мое собственное появление. Я - неблагоприятный случай, произошедший уже при первой пробе вашего безумного преступного плана!

Пленник попытался заговорить, придать голосу еще большую убедительность, привлекательность - своей картиной будущего, где будет властвовать Кэлхаун. Но в горле у него что-то заскрипело. Он пытался быть более убедительным, чем это было возможно. Внезапно он завопил, окатив Кэлхауна волной жутких проклятий. На него страшно было смотреть, он…

Кэлхаун поднял ствол пистолета-распылителя, задержал дыхание и выстрелил одно маленькое кольцо паров декстретила.

Внезапно наступила тишина. И в этой неожиданной тишине раздался тоненький голос, доносившийся из кбсмофона в конце лаборатории.

- Вызываем город,- произносил слабо доносящийся голос с орбиты.- Корабль с пассажирами вызывает Марис-3. Вызываем…

Кэлхаун склонил голову и прислушался. Потом он занялся своим пленником.

- Вызываем город,- терпеливо повторял голос из космофона.- Не слышим вас. Если вы отвечаете, то мы не имеем вашего сигнала. Мы становимся на орбиту и будем продолжать вызывать вас…

Кэлхаун выключил приемник космофона. Мургатройд спросил удивленно:

- Чин?

- Крайний срок для нас,- мрачно ответил Кэлхаун.- Целый транспорт счастливых иммунизированных колонистов, готовых совершить посадку. Мы сожгли трансформатор посадочной решетки. Очевидно, испортили им и стационарный космофон. Так что космофон внутри этого корабля - единственный прибор связи с орбитой. И мы слишком благоразумны, чтобы отвечать на вызов. Но теперь к нам приближается крайний срок. Крайняя точка. Если они не смогут вызвать своих друзей, то пошлю кого-нибудь вниз, на разведку, в спасательной шлюпке. Чтобы выяснить причину молчания. И тогда конец. Мы получим целый транспорт засидевшихся за время полета колонистов, готовых высадиться и завершить очистку планеты, занять ее - нас они тоже «вычистят»! И только мы с тобой, Мургатройд, сейчас можем изменить эту ситуацию - больше некому. Примемся за дело!

Уже начинало светать, когда они с Мургатройдом покинули корабль. Кэлхаун с недовольной гримасой бросил взгляд в сторону величественно алевшего востока. Он увидел кар перед зданием, где находилась диспетчерская посадочной решетки.

- Эти парни сейчас на взводе,- сказал рассудительно Кэлхаун.- И они подозревают, что кто-то из местных пробирается в город, распространяя заразу. И поэтому с распростертыми объятиями они нас явно встречать не будут. В свете наступающего дня идея уходить пешком меня не устраивает. Попробуем лучше взять машину. Мургатройд, пошли!

Он направился к зданию контроля. По прошедшей ночи он помнил, что у комнат не было окон, выходивших в сторону площадки, где стоял корабль. Тем не менее, двигался он осторожно, перебегая промежутки между громадными арками-опорами. Когда он достиг последней арки, до кара оставалось еще пятьдесят ярдов.

- Будем бежать,- сказал он Мургатройду.

Кэлхаун и маленький тормал помчались вперед, сквозь розовый утренний воздух. Они успели покрыть тридцать ярдов, когда кто-то вышел из здания контроля. Человек направился к кару. Он услышал топот бегущих ног. На какую-то секунду он был поражен до неподвижности тем, что увидел. Кэлхаун был ему не? знаком. Но на территории города не должно было быть живых незнакомцев - они все должны были быть мертвы к этому моменту. Итак, вот объяснение тому, что двое людей лежат без сознания, а двое - исчезли бесследно. Преступник потянулся к бластеру.

Кэлхаун выстрелил первым. Ударил скрежещущий разряд. Бластер в руке бандита взорвался с гулким громом.

- Бежим!- приказал Кэлхаун.

Голоса. В окно выглянул человек. Он увидел Кэлхауна - незнакомца с бластером. Сам вид этот был вызовом, приглашающим к стрельбе. Человек в окне завопил. Кэлхаун повел в его сторону стволом бластера. Человек успел спрятаться в глубине комнаты - окно задымилось в том месте, где ударил разряд.

Человек и тормал достигли кара у открытой двери здания. Кэлхаун развернул распылитель декстретила и отправил в здание добрую порцию вихревых колец. Одновременно он отступил, пятясь к машине. Мургатройд возбужденно танцевал рядом.

Послышался звон стекла. Топот. Крики. Кто-то бежал к двери. Но холл перед дверью был наполнен анестезирующим газом. Каждый, вошедший в холл, тут же падал без сознания.

Кто-то в самом деле упал. Кэлхаун услышал стук, с которым рухнуло тело на пол. Но из-за угла уже выскочил другой бандит со взведенным бластером. Ему нужно было сначала прицелиться, а потом только стрелять. Кэлхауну достаточно было только нажать на спуск. Он так и сделал.

Новые крики внутри здания. Снова топот ног. Новые глухие удары падающих тел. Потом выстрел бластера, и гулкий рев детонировавших паров декстретила. Взрыв сорвал часть крыши здания, посыпались куски перекрытий. Вылетели оконные рамы.

Кэлхаун прижался спиной к кару.

Разряд бластера. Мимо. Кэлхаун провел вдоль фасада здания стволом бластера, нажав на спуск. К небу поднимался дым и танцующие языки пламени. Еще один бандит упал на землю. Кэлхаун услышал чей-то панический вопль:

- Нас атакуют! Туземцы бросают гранаты! Ралли! Ралли! Нам нужна помощь, скорее!

Кто-то пытался вызвать по радио подкрепление. И все бандиты, которые сейчас где-то сидели без дела, или искали, чем бы поживиться, услышат этот вызов.

Даже ремонтная команда, работающая на починке трансформатора посадочной решетки, должна услышать. И скоро они все устремятся сюда! Охотники в машинах…

Кэлхаун рывком втянул Мургатройда на сиденье, захлопнул дверцу, повернул ключ в приборной панели и с визгом покрышек помчался прочь.