Шестые звездные войны

X

Храм был ярко освещен. Виккерс даже зажмурился: так резок был переход от темноты аллеи к буйству праздничных огней у Храма.

Его интересовало состояние ранее поврежденных антенн у Храма. Он убедился, что все они были уже старательно восстановлены.. К его величайшей досаде.

«Быстро управились,- подумал Виккерс,- впрочем, делают-то они не своими руками… А задурманенный народ костьми ляжет от переполняющего его энтузиазма.» Кости пойдут на удобрение, а еще пригодные к пересадке органы пойдут в пересадку для элиты…

Покинув оживленный район, он расположился у скалы под прикрытием какого-то куста, с которого уже начали облетать листья, и попытался представить эту страну лет через двадцать. Скорее всего, в Храме обоснуются ученые, археологи, космопроходчики, Патруль… -Патрулю предстоит уйма работы. И не только эгинцы, а и лучшие умы всего Саргона будут здесь… Исчезнут границы…

Все начнется завтра утром… Виккерс позволил себе расслабиться, размечтаться. Только где-то в закоулке мозга мелькнула мысль о всех предстоящих трудностях, но это все завтра, а сейчас - отдых.

В это время раздался шум скатывающихся по склону камней, и мимо Виккерса мелькнула стелющаяся по земле тень. В ночи сверкнули два красных глаза, и тень растворилась в кустах.

«Конг»,- узнал Виккерс, устраиваясь поудобнее. Он включил защитное поле в ждущий режим и уснул. Несколько раз поле включалось, будило его: камешки осыпи, мелкие зверьки попадали в зону действия экрана. Виккерс просыпался, сквозь дремоту отключал поле и засыпал снова.

За час до рассвета он проснулся окончательно и спустился к ручью - напиться и освежиться после сна. Как обычно, по укоренившейся привычке, он проверил воду. Она была «чистой». Каждый Патрульный, а тем более Свободный Разведчик, знал непреложную истину: на «неблагополучных» планетах все продукты и, в первую очередь, вода, подлежат проверке на радиоактивность.

В крайних случаях космонавты могли пользоваться «горячей» водой и пребывать в зонах, уровень радиации в которых в сотни раз превышали нормальный, не угрожающий живой материи… А Виккерс, будучи мутантом, мог бы совсем не тревожиться такой мелочью, как «горячий» ручей…

И все же - «Не лезьте на «рожон»,- любил говорить инструктор школы Патруля,- а, главное, в чужом мире вы должны быть всегда готовы к любым неожиданностям - не расслабляйтесь!»

Виккерс, склонившись над водой, зачерпнул ее ладонью и напился. Потом плеснул ледяной водой себе в лицо, удовлетворенно фыркнул и вытерся краем плаща. Потом выбрал камень покрупнее, уселся и достал тюбик Е-рациона.

«Это, конечно, не деликатесы с Замковой… Но - еда, своя, привычная».

Он осмотрелся. Вершины гор уже серебрились под лучами восходящего солнца, пробуждались птицы…

В сиянии и грохоте взрыва утро исчезло…

Для Виккерса возвратилась ночь…

- Куда труп?

Это были первые слова, дошедшие сквозь тьму и разрывающую тело боль до Виккерса.

- Приказано было доставлять всех, хоть по куску. А этот тяжелый. Может, и правда, по куску будет легче тащить? Давай пополам?

Виккерс пытался собраться с мыслями, сосредоточиться, но не мог. Мысли плелись, как столетия: нога за ногу…

Он слегка шевельнул рукой. Что-то получилось, но движение откинулось болью.

- Смотри, шевелится!- в голосе говорившего звучало удивление.- Добивать придется, а то как делить… О, пояс ему мешает, а обрубком-то не очень поворочаешь…

Превозмогая подступающее беспамятство, Виккерс прижал остатки руки к черному квадрату на поясе.

- Конги! Стреляй!- крик не выражал испуга, только предостережение.

Виккерс сосредоточился на зрении. Постепенно темнота отступала, и он, как в тумане, разглядел одним глазом прижавшихся спинами друг к другу двух жрецов, отстреливающихся от окружавшего их десятка конгов. По его телу ползла солидных размеров змея, чешуя которой всякий раз вспыхивала радужным сиянием, когда пули жрецов летели в его направлении. Виккерс закрыл глаза и начал исследовать свои болячки. Он понял, что врагов ему уже не приходится опасаться, что времени у него почти не осталось, что День Возмездия уже наступил.

Мозг его, еще не оправившийся от шока, с трудом выполнял свои функции, но ожидание, было равносильно смерти: могло не выдержать сердце, могло не хватить крови…

- Делать-то что?- снова услышал он голос.- Не нападают, а шевельнуться не дают. Смотри, мы ни одного не шлепнули. Жаль, кончились патроны…

Виккерс перестал слушать. Он не знал, сколько прошло времени, пока, собравшись с силами, он не ухитрился сесть. Змея, скользя по его шее, сползла с ноги и, обвившись вокруг лодыжки, застыла. Только ее головка, поблескивая бисеринками-глазами, с явным любопытством вертелась из стороны в сторону, ловя каждое движение вокруг.

Виккерс тоже огляделся. В метре от него, окруженные сидящими конгами, стояли жрецы. Их любое движение сопровождалось грозным ворчанием конгов, а жрецы старались стоять спокойно. Виккерс с удивлением перевел взгляд на свою ногу. Она была голой, неестественно розовая кожа страшно зудела.

«А где же ботинки и половина штанины?» - Ему стало здорово не по себе, когда он осознал происшедшее, неподалеку лежал его ботинок с куском материи, бывшей раньше частью его костюма… Из этих окровавленных лохмотьев торчала белая кость в воротнике из рваного мяса…

Великий Космос, провалиться мне в Черную дыру, если это не мой ботинок, вместе с ногой…»

Лежавшая рядом кисть, с зажатым в ней тюбиком Е-рациона, уже не требовала комментариев.

Превозмогая головокружение, он встал. Змея спустилась к незащищенной одеждой части ноги, и ее клыки погрузились в тело. Виккерс вздрогнул от неожиданности и боли, которая сразу же прошла, но не сделал попытки помешать земноводному. Через несколько секунд головокружение и зуд прошли, а змея сползла на землю.

- Теперь сноча рацион,- сказал Виккерс, обращаясь к змее.- А ты, голубушка, подержи поле.

Он достал еще один тюбик Е-рациона, не решившись отбирать у мертвой руки ее трофей.

Раздался глухой стук - оба жреца лежали на сырых камнях без сознания.

Только теперь Виккерс заметил, что земля и кусты буквально кишели собравшейся вокруг живностью.

«Да, Фарлен, постаралась на славу!» - подумал он, и уже вслух добавил:

- Все зверюги свободны! Благодарю, и обещаю больше не разевать рот!

Он снял обувь со второй ноги, швырнул ботинок в ручей и пошел к Храму.