— Амина, подожди.
Я бы двинулась дальше, если бы сразу поняла, что меня остановил Хусейн, а не Карим. Лучше бы я не заглядывала в серьезные глаза брата мужа. Лучше бы не вспоминала, что видела его полностью обнаженным. О, Аллах! Помоги мне выкинуть эти сцены из своей жизни и забыть, как выглядит чужой мужчина! Помоги забыть стыд, который я испытала, увидев своего мужа с другими женщинами. Забыть унижение.
И странное чувство неловкости, которое я не могла объяснить…
— Ты не доела.
— Спасибо, я не голодна.
Я отняла руку и шагнула к лестнице на второй этаж, пробегая мимо служанки в хиджабе и никабе, но меня остановил строгий тон:
— Я не скажу брату, что видел тебя в хамаме.
Я остановилась на первых ступеньках лестницы и, обернувшись, завидела ехидную улыбку Хусейна.
— Зачем ты пришла туда? — спросил он, подойдя к лестнице, но сохранив приличное расстояние между нами.
— Услышала шум, не могла уснуть.
— В хамаме стоит звукоизоляция. Ты не могла проснуться от шума.
— Теперь понятно, зачем она стоит.
— Ты не должна была это видеть. Ты не должна была видеть меня.
В первую встречу я увидела тебя в одном халате. После ты обрушился на меня с запретными словами и неудобными вопросами, в третий раз я увидела, как он спал с девушкой не нашей веры, не будучи женатым. Это совпадение?
— В следующий раз я надену никаб на глаза.
— А ты забавная.
— Ты — нет. И ты не должен смотреть на меня, я жена твоего брата.
— Ты не должна была видеть, как я трахался, но что-то пошло не так.
Снова это слово. Я хотела заткнуть уши руками, чтобы больше не слышать его, но вместо этого подняла руки к небу и мысленно молила всевышнего избавить меня от унижения и от грязи в моей жизни.
— Карим не трогал женщин, — добавил Хусейн.
— Он смотрел на голых девушек, а ты… занимался… этим… с двумя… я…
Я не могла воспроизвести увиденное вчера, и надеялась, что Хусейн меня правильно понял. Так и случилось, судя по расплывшейся улыбке.
— Мой брат сложный человек, но он всегда соблюдает Коран и верен Аллаху. Он не совершил ничего запрещенного.
Я в этом больше не уверена. Если вчера я готова была пойти на контакт и попробовать жить жизнью, предписанной судьбой. Сейчас нет. Карим унизил меня этим поступком. Если Хусейн знал о случившемся в хамаме, то наверняка Аиша и другие родственники тоже были в курсе.
Может предубеждение от Шахира правдиво, и он не соврал? Может королевская семья действительно покрыта грехами, о которых простые смертные могли лишь догадываться и предполагать? Значит, Карим могу действительно взять меня в жены, чтобы прикрыть свои грешные утехи.
Свои грешные игры*…