Шейх моей сестры (СИ)

Глава 22

— Так и быть, я тебя прощаю.

Слова, которые должны были облегчить мою душу, лишь утяжелили камень на моем сердце, который повешен на него по воле Аллаха. Холодный тон, отстраненность. Мы не разговаривали с Хайей со дня ее помолвки. Точнее со дня моей помолвки. С того дня наши отношения не изменились.

Я соскучилась, я правда соскучилась по нашим разговорам, по перешептываниям. Я нуждалась в ее поддержке в этот непростой для меня период. Я всегда защищала Хайю, брала на себя вину за ее проделки, даже подставлялась перед Назирой. Однажды, любуясь новым платком с золотой вышивкой, сестренка так обрадовалась подарку папе, что случайно разбила редкий кувшин с золотым пояском. От него остался только поясок, а от меня… В прочем неважно, раны давно зажили.

Аллах окружал истинно верующего мусульманина заботой и посылал те испытания, которые возможно выдержать. Однако у меня складывалось впечатление, что я вот-вот рухну замертво прямиком в пламя Ада.

— Прощаешь?

— Да, прощаю. Или не надо? Наверное, я зря пришла.

Хайя подскочила с кресла напротив меня, но Джахид дерзнул ее обратно на место и вопросительно взглянул на меня.

— Амина, ты что-то скажешь?

Они сидели рядом, вместе, как настоящая семья. Как одна скала. А я отдельно от них, как препятствие, которое они желали преодолеть. Может, это мои предрассудки?

Служанки накрыли на террасе легкий ланч и поставили чайник с черным чаем, аромат которого вызывал у меня тошноту всю жизнь. Но Хайя любила черный чай.

Вместо слов я подошла к сестренке и, присев на колени, обняла ее. Крепко-крепко, как мы всегда обнимались. Раньше я испытывала тепло и легкость, когда мы с сестрой проводили время вместе, но сейчас меня окутал холод, исходящий от ее черной абайи с золотым узором. А темные глаза, подведенные черным каялом, глядели отстраненно.

Хайя не обняла меня, не прижала к себе. Я всегда тянулась обнять сестренку первой, я всегда пыталась успокоить ее, когда Аллах посылал препятствия на ее пути. Хайя часто нуждалась в поддержке, в то время как я преодолевала свои препятствия сама. И сейчас, когда я нуждалась в теплых словах от близких, вместо объятий врезалась в столб на платформе одного из лондонских вокзалов.

— Я попытаюсь сидеть рядом с тобой и праздновать дальше твою свадьбу, но на более не надейся.

Хайя откинулась в кресле, пока я стояла перед ней на коленях, готовая расплакаться на глазах у брата и прислуги, которая наверняка за нами подглядывали.

— Прости… ты же знаешь, я не хотела… я… я не виновата…

Капля слезы покатилась по щеке, но взгляд сестры остался таким же отстраненным.

— Ты во всем виновата, Амина, ты сама это признаешь. Но ты моя сестра, Пророк сказал, чтобы мы уважали старших. Я буду мудрее и приму твою ошибку, как посоветовал Джахид.

Джахид повернул голову в сторону сестры, удивленно приподняв брови. Я надеялась найти поддержку хотя бы в его глазах. Брат всегда был на моей стороне, но, видимо, его внимание сфокусировано на чем-то за белой колонной неподалеку от кухни.

Я заслужила это непонимание, заслужила это унижение…

Я заслужила?

Я пыталась спасти положение нашей семьи, уберечь сестру от участи пожизненного заточения в золотой клетке. От мужа, гуляющего с куртизантками, от его семьи. Да ещё и неизвестная тайна, которую рассказал Шахир.

Сколько раз можно произносить эти слова и находить утешение, которого никогда не будет?