Шейх моей сестры (СИ)

Глава 26

Аллах, прошу тебя, помоги мне выжить в этом браке и найти свое место под солнцем.

Защити меня от равнодушных решений мужа, как ты пытался защитить меня от гнева мачехи.

Защити…

Следующие несколько дней я спускалась к завтраку с опаской. Я боялась застать на себе грозные глаза мужа, Аишу с детьми, или того хуже — Хусейна в одном банном халате без намеков на стеснение. Я старалась лишний раз не выходить из комнаты.

Только сегодня после намаза я решилась выйти на пляж и посмотреть лекции от профессора Макнила на ноутбуке. Карим как-то упоминал, что эта часть пляжа частная и никто бы меня не побеспокоил. Огромный навес, под которым я лежала, спасал меня от солнечных лучей и покраснений на коже. Мама ещё в детстве говорила, чтобы я постоянно использовала солнцезащитный крем, ибо моя бледная кожа по местным меркам могла сильно покраснеть.

Здесь я могла подумать о жизни, которой нет…

О своих отношениях с мужем, о настоящем, о будущем. О том, как перестать себя чувствовать тенью в тучной абайе и платке. Не человеком, не девушкой и даже не женой. Я ломалась. Я сдавалась. Шейх Карим сломал бы меня, если бы я не тянулась за последнюю ниточку здравости — за свои лекции.

Он хотел развод. Он несчастен. Я не подарю ему детей, Аллах свидетель, не такой жизни я желала для себя, он тоже. Может, мне действительно попросить развод? Его признают действительным, да и Кариму нужна другая жена. Более правильная, которая нарожаем ему детей и будет терпеть его родственников и гулянки в хамаме с Хусейном.

Не я.

Но от этой мысли у меня появлялась боль в груди, словно мой организм противился этому. Физика? Мистика? Или это и есть…

— Что смотришь?

Я вздрогнула от неожиданности и закрыла крышку ноутбука. Аллах! Сердце вот-вот выскочит из груди. Нельзя так пугать. Даже не стала задаваться вопросом, кто мог так неожиданно меня побеспокоить: я узнала сразу же знакомый тяжелый аромат и подняла глаза на Карима в бело-золотистой кандуре и белой куфии на голове. Он что, перенял привычку тихо подходить у своего кота и заставать людей врасплох?

Вдруг ему не понравится, что я смотрела лекции? Вдруг он снова ранит меня? Обидит? Сделает все, чтобы забрать остатки надежды и здравости…

Магический золотисто-карий взгляд шейха, который он гипнотизировал меня, спустился на крышку ноутбука.

— Ты прищемила палец?

— Ай!

И правда. Если бы он не сказал, я бы и не заметила, настолько сильно я испугалась прихода мужа. Легкая боль в среднем пальце правой руки внезапно пронзила меня насквозь. Я еле вытащила его оттуда и увидела, как он постепенно краснел около кутикулы.

— Фатима, принеси лед.

— Да, господин.

Каким образом служанка так быстро прибежала к нам? На пляже я не видела никого за последние несколько часов.

— Больно?

— Нет, все хорошо.

Карим присел рядом и пытался взять меня за правую ладонь, но я отшатнулась от него. Я словно подсознательно боялась обжечься о него. Боялась, что он снова обвинит меня во всех грехах, как неделю назад.

Снова причинит боль, от которой мне станет плохо…

— Дай, приложу, — он взял ледяной компресс, который принесла служанка, но я сама потянулась за ним.

— Не надо, я сама. Я…

Наши пальцы соприкоснулись над миской со льдом, и я снова убрала от него руку. Отшатнулась. Позволила ему помочь. Я потерплю несколько минут, пока он будет охлаждать средний палец. Палец, который я в глубине души жаждала показать ему тогда, неделю назад.

Харам! Такое нельзя говорить о муже. Мне не стоило думать об этом. Ни о пальце, ни о жесте, ни о мурашках, которые блуждали по моей коже, как только он коснулся меня.

— Я был груб с тобой. Извини. Я не должен был говорить о разводе неделю назад.

— А я надеялась, ты дашь мне развод.

Карим усмехнулся, словно я сказала какую-то ерунду, а не правду.

— Не стоит надеяться на неосуществимое Аллахом.