Шиворот-навыворот. Глеб и Ванька

Глава 20. Операция «В»

Глеб нервничал. Он то принимался беспокойно расхаживать вокруг скамейки, то забирался на нее с ногами и нахохливался, засовывая холодные руки под мышки, втягивая голову в плечи. Потом опять вскакивал и начинал наматывать круги…

— Да не мельтеши ты! — нахмурился Пашка.

— У тебя все получится, — попыталась утешить его Снежка.

— Ага, — огрызнулся Глеб. — Если бы это был ваш брат, вы бы, небось, тут не это… не сидели так спокойно.

Снежка вздохнула и отвернулась. Глеб тут же пожалел о вырвавшихся словах. И от этого разозлился еще больше. Им все просто — давай, Глеб, колдани-ка, да посильнее! Ага, щаз! Он до сих пор так и не был ни в чем уверен. А вдруг они ошибаются и Ванька — никакой не выворотень? Вдруг папа прав и плакса-эмо просто-напросто взялся за ум? А Глеб тут сейчас как натворит дел…

— Давай еще раз и по порядку.

Сначала Глеб не хотел рассказывать о визите настоящего Деда Мороза, ему было немного стыдно, что в праздничный день он и не вспомнил о друзьях и не организовал чего-то подобного и для них. Но то, после того, что случилось недавно, ему нужен был дружеский совет.

Второго января Глеб, не забыв нацепить на себя вирт-костюм, вышел из подъезда, глубоко вдохнул свежий морозный воздух и зажмурился от удовольствия. Народу на улице почти не было. Во внутреннем кармане пуховика приятно топорщился PSP, несколько блинчиков со сгущенкой удобно лежали в животе, а предстоящие девять дней каникул радовали душу. Родители паковали чемоданы, вечером они должны были выезжать в аэропорт. Глеб решил им не мешать и пойти прогуляться, тем более что погода была хорошая, и даже холодное зимнее солнце порой выглядывало из-за туч.

От избытка чувств Глеб высоко подпрыгнул и хлопнул рукой по густо припорошенной снегом ветке рябины. Сверху упала микролавина. Холодный снег набился за шиворот и облепил лицо. Но даже это лишь рассмешило его — жизнь была прекрасна, и испортить ее не могло ничто на свете. Так ему казалось в тот момент.

Глеб отряхнулся и, как в детстве, слизнул холодную, быстротающую крупку с ладони. Привычно обежал глазами двор. Все чисто. Ни одной подозрительной машины. Можно со спокойной душой топать к Пашке. Не терпелось похвастаться новой игрушкой. И в этот момент он увидел, выходящего из подъезда брата со спортивной сумкой в руках.

«Куда это он? — подумал Глеб. — Сегодня, наверняка, все залы закрыты».

Ванька подозрительно огляделся по сторонам, точно хотел убедиться, что за ним никто не следит. Взгляд скользнул по старшему брату, но надолго не задержался. Глеб уже давно понял, что вирт-костюм дворника это практически шапка-невидимка, и поэтому частенько им пользовался. Вот и сейчас Ванька на него внимания не обратил. Стоит себе дворник на улице второго января и стоит. Подумаешь! Убирать мусор ведь каждый день надо.

Ванька пошел по улице, и Глеб решил проследить за братом. Вдруг он работает на этих «черных», будет что Алексу и ребятам рассказать. Гном и подождать может, все равно он, наверное, дрыхнет еще.

Вести слежку в сонном полупустом городе было не так уж легко. Если бы не вирт-костюм, который Глеб сменил раз пять, братишка бы его давно вычислил. Стало легче, когда вышли на оживленные центральные улицы. Ванька дошел до остановки и вместе с остальными пассажирами сел в троллейбус. «Может, он, действительно, на тренировку собрался?» — засомневался Глеб. Он решил убедиться и тоже заскочил в троллейбус. Брат благополучно проехал остановку, на которой находился спорткомплекс, потом еще остановок шесть и вышел на другом конце города. Еще раз огляделся, мазнул недоброжелательным взглядом по рыжему растрепанному мужчине, за чьей личиной скрывался старший брат.

Заметил! Надо было срочно менять костюм. Глеб, недолго думая, заскочил за козырек над остановкой и набрал первую попавшуюся цифру на пульте генератора внешности. Бросился следом за Ванькой, которого и след простыл. Глеб заметался по улице, не зная куда бежать. Редкие прохожие кидали на него недоуменные взгляды. Одна полная женщина с авоськами в руках подошла к нему.

— Бабушка, вам помочь?

Глеб открыл рот и тут же его захлопнул, осмотрел себя. Так и есть! Опять Пашкины приколы. Просил ведь его эту бабульку столетнюю из базы убрать! Друг называется.

— Может вы потерялись? — предположила женщина.

— Потерялась, — сказал Глеб голосом старушки. — Внучка своего потеряла. Мальчик тут был. Не видели?

— Мальчик, — женщина задумалась. — Такой черненький, со спортивной сумкой?

— Угу.

— Да он вроде в ту сторону пошел через гаражи. К железнодорожному мосту. Это же надо, родную бабушку посреди улицы бросить. Идемте, я вас провожу, скользко же!

— Не надо! — запротестовал Глеб, не зная как отделаться от доброй женщины. — Спасибо, я уж сама его как-нибудь найду, поганца этакого. Он у меня попляшет.

Со стороны это должно быть выглядело очень смешно — древняя старушка резво бегущая по дороге к гаражам.

— Давай, мать, давай! Бегом от инфаркта! — закричали вслед двое подвыпивших мужиков.

Глеб, не останавливаясь, нажал на кнопку генератора внешности. Преобразившись в полицейского, он юркнул в проход между заснеженными ракушками, оставив мужчин в недоумении. Впереди показалась Ванькина фигурка.

Короткими перебежками от куста к кусту Глеб сократил расстояние. Ванька вышел на пустырь, пришлось обойти по периметру и спрятаться за стоявшими неподалеку голыми стволами деревьев. Обзор был плохой. Глеб представил старый папин бинокль в кожаном футляре, лежавший у них на антресолях. Реальность мигнула, исказилась, и бинокль прямо с неба свалился ему на голову.

«Так-то лучше, — пробормотал Глеб. — Ну, что у тебя там?» Ванька пристроился под мостом на деревянном ящике, снова огляделся и открыл сумку.

Глеб глазам своим не поверил, увидев, как брат вытаскивает коробку в цветной обертке с большим бантом. И зачем нужно было переться на другой конец города, чтобы посмотреть, что подарил Дед Мороз? Так-так! Красно-белый бант отправился в мусор. Ванька торопливо сорвал бумагу и довольно улыбнулся. В его руках был черный матовый пистолет. Зажигалка? Игрушка, которая стреляет пистонами?

Ванька на несколько мгновений нагнулся над новой игрушкой, потом встал, вскинул руку, как заправский ковбой. Короткий сухой треск разорвал тишину.

Глеб от неожиданности присел у дерева. Его бросило в жар, пот заструился по спине. Потревоженные вороны и галки, отдыхавшие на верхушках деревьев, метнулись в воздух, оглашая воздух недовольными криками.

Ванька навел пистолет вверх, на кружащую над его головой стаю. Бах! Подстреленная ворона камнем рухнула вниз.

— А потом что?

— Ничего, — пожал плечами Глеб. — Он домой пошел, и я потом тоже.

— Я вот только одного не понимаю, — сказала Снежка. — Как Дед Мороз мог Ване подарить пистолет? Он же должен быть добрым, ведь его же Глеб… ну… материализовал.

— С этим как раз таки проблем нет, — ответил Пашка. — Я думаю, что Дед Мороз даже и не знал, что там в этом подарке. Просто достал из мешка то, о чем каждый мечтал. А этот… выворотень, очевидно, хотел пистолет. Вопрос, зачем он ему нужен?

— Я и подумать боюсь.

— Да уж, Глеб. С тобой опасно связываться, — засмеялся Гном. — А если бы твой чудо-братик танк захотел, или истребитель, или вообще атомную бомбу, добрый Дедушка Мороз вот так бы взял и выложил? Перевязанные ленточкой? Ты бы все-таки фантазию свою попридержал бы!

— Паш, хватит уже. Ему вон и так плохо!

Глеба, и правда, трясло. Он не спал почти всю ночь. Фиг заснешь, когда рядом храпит монстр, да еще и с пистолетом.

— Блин, делать-то что? — спросил он. — А тут еще и родители, как назло, уехали, я им ничего не сказал, чтобы не расстраивать.

— Что-что… Ваню надо возвращать из Выворота, — Снежка была непреклонна. — Сколько можно тянуть?

Глеб чуть не застонал от раздирающих его противоречивых чувств. Надо решаться! Но как сделать правильный выбор, как?!

— Да! — согласился Гном. — Пора Хранителям нанести очередной удар, а то мы уже засиделись без дела. Объявляю о начале операции «В».

— Почему «В» — удивилась Снежка. — И вообще, кто назначал тебя самым главным?

— Я сам себя назначил, как самый умный среди вас и заместитель Алекса. А «В» потому что «Ванька», и вообще это третья операция по счету — Юфа, училка твоя, а теперь он. Вот и выходит: А, Б и В.

— Может, тогда дяде Саше обо всем расскажем?

— Получится Ваньку вернуть, тогда и расскажем. Все равно он нам ничем помочь не поможет. Кстати, а где сейчас это чудовище?

— Ты про Ваньку? С утра дома был, — пожал плечами Глеб.

— Так пошли к тебе домой!

— Туда нельзя. Опасно! Там бабушка и Ника.

— Сейчас мы их устраним на пару часов! — пообещал Гном. — Я попрошу маму, и она найдет им билеты на какую-нибудь елку.

Поговорив пять минут по телефону, он повернулся к друзьями.

— Все! Можешь звонить бабушке. Надеюсь, театр юного зрителя их устроит?

— Угу, — угрюмо кивнул Глеб. — А что с пистолетом-то делать?

— Пф! — фыркнул Пашка. — Делов-то! Бинокль же ты переместил, а пистолет что, не сможешь?

После того, как бабушка с Никой ушли из дома, Хранители Теней устроили короткое совещание на кухне.

— Так, вот что, — быстро сказал Глеб. — Я сначала поговорю с ним.

— Ну, Глеб, — Снежка округлила глаза.

— Все, — решительно отрезал он. — Или так или никак!

В этот момент Ванька зашел на кухню.

— Привет, — Снежка выступила вперед, будто прикрывая собой замершего в непонятном ступоре Глеба, и протянула узкую ладошку. — Я Снежана.

— Иван.

Надо же — Иван! Сроду брат так себя не называл! Его всегда бесило это русское имя, казалось сказочно-старинным, деревенским. Настоящий Ванька представился бы как Джон или вообще промолчал бы, занавесившись дурацкой челкой. Хотя, теперь ему и занавешиваться-то нечем — короткий спортивный ежик на голове делал брата совершенно чужим, непривычным.

— Вы чего тут? — настороженно спросил Ванька.

Снежка толкнула Глеба локтем в бок.

— А? — очнулся он. — Да… Слышь, Ваньк, я спросить хотел…

— Ну?

Голова была пустой и легкой. Ни одной мысли. Только жуткое ощущение уходящего времени. Глебу казалось, он всем своим существом чувствует, как минуты отрываются от настоящего и бесследно исчезают в прошлом. Нужно решать. Нужно сделать выбор. Да или нет? Ванька или выворотень? Делать или не делать? Блин. Блин-блин-блин!

— В чем дело-то? — Ванька (или не Ванька?) прищурился и как-то весь подобрался, напрягся. — Спрашивай быстрее, мне на тренировку пора, между прочим.

— А что это ты вдруг спортом решил заняться? — спросил Глеб, уже без всякого смысла, просто чтобы хоть чуть-чуть потянуть время.

— Решил и решил, — ощетинился Ванька. — Тебе-то что? Сам меня гнобил: будь как все, учись давать сдачи, не занимайся фигней… Вот и решил. Опять не нравится?

— Нет, все нормально, — упавшим голосом отозвался Глеб. Решения не находилось. Подсказки не было. К черту все! Сейчас он просто развернется и уйдет! Он не может, просто не может взять на себя такую ответственность! Тогда, со Снежкиной училкой, все получилось как-то само собой. Он даже не успел подумать. А сейчас все так сложно…

— Ладно, я пошел, — делано-небрежным тоном бросил Ванька (или все-таки выворотень?!).

Глеб краем сознания отметил, что глаза у братца тоже все-таки не такие как раньше — злые, колючие. Такой взгляд Глеб видел в детстве — когда на него, совсем маленького, наскочила лохматая грязная собака и принялась отчаянно облаивать. Глеб тогда чуть в обморок не грохнулся от страха. К счастью, подбежал папа и страшно закричал на собаку, замахнулся подобранной палкой. Псина поджала хвост и бочком кинулась прочь. Но, перед тем как убежать, несколько секунд смотрела на трясущегося от страха Глеба именно таким взглядом — словно размышляла, укусить или не стоит.

Брат повернулся и пошел в прихожую. Не оглядываясь, легко переставляя ноги в спортивных кроссовках — Рафты, подумал Глеб отстраненно, и когда успел купить?

— Глеб, — сдавленно прошептала Снежка. — Ну, давай же!

Глеб отрицательно мотнул головой.

— Я… не могу.

— Тьфу ты! — сплюнул Пашка. — Эй, погоди! Слышь, Вано, вернись-ка!

Гном силком притащил упирающегося Ваньку обратно, поставил перед Глебом и заорал:

— Ты что — совсем поляны не видишь? Протри глаза, колдун недоделанный! Это что, твой брат? Вот это чудовище — твой брат?!

Он схватил Ваньку за плечи и принялся вертеть как куклу.

— Эй, — брат стряхнул с себя Пашкины руки и отскочил в сторону. — Совсем охренели?! Да пошли вы!

Гном вцепился Ваньке в руку, не давай уйти и обвиняюще ткнул пальцем Глебу в грудь:

— Ты когда-нибудь слышал, что он так выражался? А где же наш любимый английский?

Действительно, подумал Глеб, он же совершенно перестал использовать свои любимые английские ругательства. Значит, все-таки… Ладно, будь что будет! Только надо сделать все очень аккуратно. «Я осторожно», — мысленно пообещал он брату и попытался сосредоточиться. Как с учительницей, как с Юфой. Получалось плохо, Глеб даже зажмурился от напряжения. Потом ему вроде бы удалось поймать нужное ощущение. Так, теперь открыть глаза, мысленно потянуться к брату, и…

И тут что-то твердое врезалось Глебу в нос. В голове бомбой взорвалась боль. От неожиданности он отшатнулся, край табуретки ударил под коленки, и Глеб плюхнулся на пол.

— Держи его! — завопил Гном.

Глеб проморгался и сквозь слезы увидел, как брат во весь дух несется по коридору в комнату. Громко ругаясь, за ним устремился Пашка.

— Глеб, ты как? Очень больно? — испуганно спрашивала Снежка, заглядывая ему в лицо. — На, держи платок! Запрокинь голову.

Глеб оттолкнул протянутую руку с платком и, шатаясь из стороны в сторону, неуклюже побежал за Гномом и братцем. Идиот! Лопух! Кретин нерешительный! Надо было не фигню всякую думать, а дело делать, пока этот оборотень-выворотень не прочухал что к чему! А теперь лови его. Глеб попытался наддать ходу, но его тут же повело в сторону. Из разбитого носа текла противная горячая кровь, попадая в рот и вызывая приступы тошноты. Голова кружилась и в ней что-то тонко звенели и бухало. «Здоров он мне врезал, — подумал Глеб, чувствуя, как волной накатывает злость. — Ничего, сейчас мы тебя… Развоплотим».

— Ах ты гад! — выкрикнул Гном, влетая в комнату. — Ты не пистолет случайно ищещь?

По Пашкиному совету еще утром Глеб стащил пистолет, который выворотень держал за шкафом. Они его разобрали и выкинули в речку.

Ванька зарычал и бросился на Гнома, который был раза в два больше него. Завязалась отчаянная борьба. Два сцепившихся силуэта катались по полу, мелькали руки, ноги. Более тяжелый Гном пытался придавить тощего Ваньку, но тот ловко выворачивался, отчаянно лягаясь, и вроде бы даже пытался укусить Пашку.

Глеб плохо видел подробности схватки из-за мелькающих перед глазами разноцветных пятен и быстро надвигающихся сумерек. Он изо всех сил пытался войти в нужное состояние. Какое там! Попробуйте-ка искривлять реальность, когда воздух с трудом проходит в горящие огнем легкие, а в мозгу гремит праздничный салют.

— Давай, Глеб! — тонко закричала подбежавшая Снежка. — Давай же! Ну!

Что ну, хотел рявкнуть Глеб, сама попробуй! Но сил на ругань не было и он просто зыркнул на глупую девчонку бешеными глазами. Вроде дошло — Снежка заткнулась. Но, вместо того, чтобы спокойно стоять в сторонке и дать ему, наконец, возможность сделать то что надо, она вдруг кинулась к дерущимся и принялась размахивать своими девчачьими кулачками, пытаясь помочь Гному. Мелькнула бело-голубая кроссовка и Снежка со сдавленным вскриком улетела к шкафу. И вот тут Глеб по-настоящему разозлился.

Одним рывком сознания он закинул себя в то самое мироощущение. А потом, не теряя времени на глупости, потянулся к брату. «Главное не задеть Гнома», — мелькнула короткая мысль. Глеб отчаянно впялился взглядом в белую футболку и дернул за край реальности, точно фокусник, выдергивающий скатерть из-под десятка хрустальных бокалов.

И все кончилось. Пашка еще несколько секунд по инерции валтузил обмякшее тело Ваньки. Потом обессилено упал на спину, раскинув руки и ноги.

— Ну ты и дурень, — прохрипел Пашка, не глядя на Глеба.

Тот промолчал — друг был прав.

Снежка бросилась к неподвижно лежащему Ваньке, присела рядом, приложила ладонь к шее.

Глеб смотрел на них, чувствуя себя совершенно выпотрошенным, пустым. Кажется, в следующий раз я не скоро смогу «колдовать», подумал он и даже обрадовался этой мысли. Ну и на фиг нужны все эти способности! Одни проблемы от них! Да хоть бы они совсем пропали, плакать он не станет, это уж точно!

— Живой? — по-прежнему хрипло спросил Гном, приподнимаясь на локте и с опаской глядя на Ваньку.

— Да, — кивнула Снежка.

И тут брат открыл глаза.

— Что за хрень? — тонким голосом спросил Ванька и дернул головой, отбрасывая с лица несуществующую челку. Растеряно провел ладонью по короткому ежику волос. Заморгал часто-часто, будто собираясь расплакаться.

Глеб смотрел на него почти с умилением — настоящий! Плакса, эмокид, рохля, придурок… Брат! Получилось! У него все получилось!

Тут плакса и нюня вдруг поджал прыгающие губы и… как-то весь неуловимо подобрался. В темноте было сложно разглядеть, но Глебу показалось, что Ванькины глаза блеснули нехорошим, «чужим» блеском. Сердце пропустило удар. Обман? Ошибка?

Ванька рывком встал на ноги — шарахнулась хлопотавшая рядом с ним Снежка — и жестко спросил у Глеба:

— Что это было?

Краем глаза Глеб заметил, что успевший подняться Пашка смещается так, чтобы оказаться у брата за спиной. Значит, тоже чует неладное, мелькнула тоскливая мысль. Бли-и-ин… Неужели все зря?

— Помнишь, как тебя черные в машину затолкали? — цепляясь за последнюю ниточку надежды, спросил Глеб.

— Ну, — настороженно отозвался Ванька.

— Что ну?! — взорвался Глеб. — Помнишь или нет, уродец?!

— Сам такой!

Брат шмыгнул носом, но, вместо того, чтобы начать ныть или убежать в расстройстве, сунул руки в карманы и с вызовом уставился на Глеба.

— Ну, допустим, помню. Только… это не со мной было.

— Правда? — Глеб почувствовал, что сейчас сдуется как проколотый воздушный шарик. Вот прямо так возьмет и скукожится, осядет на ковер. Слишком много всего случилось за последние дни. Слишком быстро все менялось — надежда и отчаяние, стыд и гордость, радость и злость… Не может человек столько вынести!

— А в чем проблема-то? — Ванька прищурился. — Может, вы мне все-таки объясните, что вообще происходит?

Гном неожиданно хлопнул его по плечу и солидно пробасил:

— Конечно, объясним. Только это не так просто, Вано. Долгая история, запутанная. Считай, Глеб тебе подарок на Новый Год сделал.