10

Эмили проснулась от пронзительного звонка телефона.

Тут же она резко выпрямилась и схватилась за грудь, оказывая давление на то место, где вонзился кинжал. Но там ничего не было. Она огляделась. Она сидела на земле, прижавшись спиной к упавшему дереву. Перед ней поднимался дым от тлеющих остатков костра. Было уже светло, солнце палило сквозь деревья. Всё это было сном, кошмаром. Но всё это казалось таким реальным. Она почувствовала вкус крови. Она всё ещё чувствовала её вкус.

Но это было не по-настоящему. За это она была благодарна.

Но Софи не было. Она пропала.

- Софи? - позвала Эмили, больше не боясь сделать это, когда взошло солнце.

Но ответа не было.

Эмили почувствовала странное ощущение на руке, словно статическое электричество пронзило кожу. Она посмотрела вниз и увидела, как сотни муравьёв ползают по ней, чёрный рой ползёт по её телу. Она быстро вскочила на ноги и стряхнула их.

Куда пропала Софи?

Эмили вдруг вспомнила, что её телефон всё ещё звонит.

Как это вообще было возможно? У неё не было сигнала всё то время, что она была здесь, в лесу. Должно быть, она всё ещё спит.

Но он звонил. Она порылась в сумке, лежавшей рядом с ней, и вытащила звонящий телефон. Судя по экрану, у него по-прежнему не было сигнала. Но он звонил.

Её мать.

Эмили ответила на звонок.

- Привет! - сказала она быстро.

Она слышала неуверенность в собственном голосе. Часть её ожидала, что она не получит ответа. Но её мать была на другом конце провода.

- Эмили? - сказала она. Её голос дрожал. Она звучала как будто она плакала. - Это действительно ты?

- Да, мама. Конечно, это я. Слава богу, ты позвонила...

- Ты в порядке, Эмили? - спросила её мать. Эмили слышала, как она всхлипывает, сдерживая слёзы. - Где ты?

- Да, да. Я в порядке. Сейчас трудно объяснить, мама. Но я где-то в лесу заблудилась.

- Заблудилась? О Боже мой...

- Наш GPS сломался, и у меня не было сигнала телефона. Я поражена, что ты дозвонилась.

- Я пыталась каждый божий день в течение последнего месяца.

Эмили нахмурилась, неуверенная, правильно ли она расслышала.

- Что ты имеешь в виду? - спросила она.

- Я звонила и звонила. Все так беспокоились.

- Беспокоились обо мне?

- Когда ты не вернулась домой, и мы обнаружили, что ты не была со своими друзьями, мы все начали опасаться худшего. После того, как прошло две недели, а вестей не было, мы начали беспокоиться, что ты... - мать глубоко вздохнула. - Мы беспокоились, что ты, возможно, сделала что-то глупое. Что-то вроде того, что сделал Билл.

Эмили не понимала. Её не было два дня. Её мать говорила о том, что её не было несколько недель. Это было невероятно.

- Нет, мама. Я в порядке. Я клянусь.

- Ты сказала, что будешь с друзьями. Почему ты солгала мне?

- Я не лгала. Просто... я с Софи... - Эмили на секунду замолчала, затем поправила себя. - Я была с Софи. Но она исчезла. Я не знаю, где она.

- Угу. Эта шлюха, - мать Эмили никогда не любила Софи.

Она считала её плохим влиянием. По правде говоря, Эмили, вероятно, считала, что оказывает на Софи худшее влияние, чем Софи на неё.

- Мама, она моя подруга, - сказала Эмили, раздражённая тем, что её мать осмелилась сказать такое, тем более что она только что сообщила ей, что Софи пропала. - Пожалуйста, не называй её так.

- Почему нет? Она была шлюхой. Скатертью дорога, говорю я, - её мать казалась совершенно возмущённой. Ей действительно было всё равно, что могло случиться с Софи. - Что ты вообще там делаешь?

- Ты не поймёшь, - сказала Эмили.

На самом деле она имела в виду, что не хотела говорить ей.

- Попытайся.

Эмили на мгновение задумалась. Сейчас это не имело значения. Важно то, что она потерялась, а Софи больше нет, и им обеим была нужна помощь.

- Пожалуйста, мама. Я расскажу тебе всё, как только вернусь. Мне нужно, чтобы ты нашла меня. Я...

- Ты в лесу резвишься с Сатаной! - мать Эмили перебила её.

Теперь её голос изменился. Это было более агрессивно. Она звучала так, как будто говорила сквозь стиснутые зубы.

- Мама. Пожалуйста...

- Не говори мне "пожалуйста", грязная шлюха. Бьюсь об заклад, ты и эта сучка Софи трахались, не так ли? Вы лесбиянки? Бог не терпит гомосексуализма. Я тоже. Ты и эта шлюха будете гореть в аду!

- Мама...

- Ты теперь одна из них.

- Одна из кого, мама? Лесбиянка? Мама?

Последовала долгая тишина, слышно было только тяжёлое, хриплое дыхание её матери. Эти хриплые вздохи вскоре превратились в смешки, прежде чем превратиться в ужасающее кудахтанье.

Эмили посмотрела на экран. Она надеялась увидеть, что на самом деле звонила не мать, что она ошиблась, что номер принадлежит какому-то незнакомцу. Но это было не так. Почти наверняка это была её мать на другом конце провода.

Эмили вернула трубку к уху. Кудахтающий смех матери внезапно прекратился.

- Ты, - сказала её мать, её голос превратился в низкий, хриплый рык. - Ты слуга Сатаны. Ведьма! Ты раздвигаешь свои грязные ноги и предлагаешь свою пизду любому, кто спросит.

- Мама, пожалуйста...

- Ты убила их. Это была твоя вина. Ты сделала это.

- Мама...

А потом раздался гудок и телефон замолчал. Эмили проверила экран. Звонок был прерван. У него по-прежнему не было сигнала.

Поспешно, с проносящимися в голове ужасными мыслями и каким-то странным чувством паники, начинающим подкрадываться к ней, Эмили выключила телефон и запихнула его обратно в сумку, сначала не заметив, что внутри исчезли кости. Где они были? Взяла ли Софи их с собой? Зачем ей это делать? Это не имело значения. Эмили нужно было уйти. Она должна была уйти. Если она останется здесь и дальше, произойдёт что-то ужасное. Она чувствовала это своими костями. Она понятия не имела, где находится и как вернуться домой. Но она просто пойдёт в любом направлении, пока куда-нибудь не придёт.

В любом месте, где бы она ни оказалась, она почти наверняка чувствовала бы себя в бóльшей безопасности, чем сейчас.

Но тут она вспомнила Софи.

- Софи! - отчаянно закричала она. - Где ты? Софи!

Ответа по-прежнему не было.

Неважно. Ей всё равно предстояло уйти. Как только она найдёт выход из леса, она пошлёт помощь за Софи. Она схватила сумку и перекинула её через плечо, оставив куртку кучей на земле. Она огляделась, увидела дерево с ярко-голубыми цветами, свисающими с ветвей, и решила, что это самое подходящее направление.

* * *

Эмили шла так быстро, как только могли нести её усталые ноги, её мысли были сосредоточены на том, что её окружало. Она была уверена, что что-то будет там, ожидая, чтобы прыгнуть на неё, схватить её, точно так же, как этот чудовищный человек сделал в её сне.

Но там ничего не было, ничего не пряталось за деревьями.

Но что-то было у неё на руке, зудело. То, что начиналось как простое раздражение, вскоре стало несколько болезненным. Она царапалась так сильно, что чувствовала, что вот-вот сдерёт с себя кожу. А когда она посмотрела вниз, то обнаружила, что вокруг сновали муравьи.

Но они не просто суетились - они кусались и копались, впиваясь в её кожу.

Эмили почесалась ещё сильнее.

Муравьи начали проникать в её кожу, пробираясь в мягкое мясо под ней. Она могла видеть, как они двигались внутри неё, её кожа растягивалась и деформировалась, когда они двигались под ней.

Когда её ногти застряли в маленьких рваных ранах, оставленных муравьями, они начали широко открываться. Кровь начала образовываться в порезах и стекать по руке, растекаясь по ней каждым размашистым движением ногтей Эмили.

Не обращая внимания на окружающую обстановку, нога Эмили соскользнула с края крутого берега. Она не могла остановиться. Она упала. Когда она катилась по склону, на каждом повороте болезненно ударяясь о землю, ветер сдувал её паруса. Когда она врезалась в основание склона, она почувствовала, как её рука вывихнулась за спиной. Она ничего не могла сделать, чтобы помешать своей голове врезаться в большой камень, который, казалось, только и ждал её там.

Она почувствовала, как её глаза закатились, и она потеряла сознание.


Она была в тюрьме.

Но её на самом деле не было.

Она не была заключённой. Нет. Она была ничем.

Она чувствовала себя призраком, парящим в каком-то астральном плане и наблюдающим за происходящим сверху.

Несколько женщин были заперты за решёткой из кованого железа, теснясь в маленьких камерах. Она не узнавала этих женщин напрямую, но знала, что это были женщины из её кошмара.

Там был мужчина - Эмили не знала как, но она знала, что его зовут Оскар. Он был высоким и мускулистым. В глубине её сознания возникло смутное узнавание, как будто она уже видела его лицо раньше. Он стоял перед плачущей женщиной. Она была обнажена, свисала с потолка, толстая верёвка обмотала её подмышки и связала запястья за спиной. Под ней было деревянное устройство. У него было четыре ножки, которые доходили до того места, где наверху были прикреплены две перпендикулярные доски. Это создало треугольную форму, кончик которой был заострён. Он находился между ног женщины.

- Ты готова признаться? - сказал мужчина женщине.

- Я ни в чём не признаюсь! - сказала женщина, плюнув на Оскара. Её тело было грязным и покрытым синяками. - Преступления, в которых меня обвиняют, я не совершала!

Оскар рассмеялся.

- Ты лгунья. Ты еретичка. И ты будешь наказана. Я могу отпустить тебя сейчас, и ты больше не будешь страдать. Но для этого ты должна признаться. Ты должна покаяться.

- Я не буду!

- Как пожелаешь.

Оскар повернулся туда, где верёвки, на которых подвешивалась женщина, были привязаны к железному крюку на стене. Он расслабил их и вытащил. Женщина резко упала, всего на дюйм. Она закричала.

Оскар снова рассмеялся, принимая на себя её жалкий вес.

- У тебя есть ещё один шанс. Покайся.

- Нет. Я не буду!

Оскар улыбнулся, явно довольный тем, как развиваются события.

Он ослабил хватку на верёвках, позволив им проскользнуть между ладонями.

Женщина медленно спускалась, её ноги раскинулись по обе стороны от деревянного коня внизу. Вскоре её тело остановилось на вершине треугольника. Она снова закричала.

- Признавайся!

- Нет!

Оскар отпустил верёвки, позволив женщине всем весом приземлиться на деревянного коня. Её крики стали неистовыми, мучительными.

- Признавайся!

- П-п-пожалуйста!

- Признавайся!

Сквозь пелену слёз и судорожных вдохов женщина призналась.

- Хорошо! - сказала она. - Я признаюсь! Это была я! Я сделала это! Я сделала это!

Женщины в камерах глумились и шипели.

Улыбка Оскара стала шире.

- Я не уверен, что верю тебе, - сказал он спокойным и чёрствым голосом.

Оскар снова привязал верёвки к крюку на стене. Затем с деревянного стола позади него он достал пару каменных гирь с продолговатым центром и ещё одну верёвку, провязав её через каждую гирю. Он поднял их и отнёс к женщине. Там он присел рядом с ней и начал привязывать гири к её лодыжкам.

- Пожалуйста! - закричала женщина. - Я признаюсь! Я признаюсь!

Оскар проигнорировал её. Он крепко привязал гири к её ногам.

- Не делай этого! - женщина продолжала кричать. - Я признаюсь!

Оскар встал. Он снова взялся за верёвки, подвешивающие женщину, и снова медленно ослабил хватку.

Крики женщины теперь стали громче, когда тяжесть тянула её ноги вниз, заставляя заострённое дерево вонзаться в её плоть.

Из раны, которая открылась между её влагалищем и анусом, начала сочиться кровь. Женщина, больше не способная контролировать свои телесные функции, помочилась.

Оскар рассмеялся.

- Ты отвратительная шлюха, - отругал он её.

Женщина перестала кричать. Казалось, что боль внезапно исчезла или её никогда и не было. Она посмотрела на Оскара и улыбнулась. Она сказала:

- Да, я отвратительная шлюха. Вот почему Сатана так любит меня.

Улыбка сползла с лица Оскара, сменившись явным ужасом.

- А я люблю Его, - сказала ведьма. Верёвки, которыми гири были привязаны к её лодыжкам и которые, Оскар был уверен, он завязал очень туго, казалось, сами собой ослабли. Камни с глухим стуком упали на пол тюрьмы. - О, как же я люблю Его.

- Ч-ч-что это? - спросил Оскар, тон его голоса дрожал. - Это какая-то уловка?

Ведьма покачала головой. Верёвки, которые связывали её, развязались и соскользнули.

- О, нет. Это не уловка. Сила Сатаны очень реальна. Он любит всех своих дочерей. Мы отдали себя Ему. Мы навсегда Его, - ведьма протянула руку, ухватилась за верёвки и подтянулась, легко поднимая свой уменьшенный вес.

Она слезла с деревянного коня, кровь и моча текли у неё между ног. Её ноги коснулись земли. Немедленно она сделала шаг к Оскару.

В панике, с колотящимся сердцем, Оскар отступил назад. По мере того как ведьма приближалась, он всё дальше и дальше отступал назад, пока не столкнулся с пыточной дыбой позади него.

- Те, кто отвергает Его, будут страдать, - сказала ведьма, и на её избитом лице застыла улыбка. - Ты будешь страдать.

- Иисус спасёт меня.

Все женщины засмеялись.

- Он не спасёт тебя!

- Иисус бессилен остановить нас!

- Он обманывает тебя!

Ведьма подошла ближе.

- Иисус слаб, - сказала она. - Он не сделает ничего подобного.

Верёвки дыбы, словно змеи, скользнули к Оскару и обвились вокруг его запястий и лодыжек. Он попытался дать отпор, но натяжение верёвок было слишком сильным. Они туго натянулись, прижимая его к основанию дыбы. Колёса дыбы начали вращаться сами по себе, вытягивая руки и ноги Оскара.

- Пожалуйста, - сказал он. - Н-н-не делай этого!

Ведьма ничего не сказала. Она просто смотрела, на её лице играла кривая ухмылка.

Колёса продолжали вращаться, поворачивая руки и ноги Оскара, вытягивая их наружу. Вскоре его связки лопнули, а суставы разъединились. Оскар издал пронзительный вопль, боль пронзила его нервы, когда кости разошлись. Колёса продолжали вращаться, а его конечности продолжали вытягиваться. Его руки и ноги были словно в огне.

Ведьма взяла со стола устройство. Оно было тяжёлым, сделано из железа и имело форму груши. Когда Оскар закричал, она сунула его ему в рот, сломав ему три зуба. Затем она отошла. Затем винт в основании устройства начал затягиваться сам собой. Лепестки устройства раскрылись, широко растянув рот Оскара.

Он больше не мог кричать.

Вскоре его челюсть треснула, а губы раскололись, кровь потекла по ним и залила бородатый подбородок.

Женщины продолжали смеяться.

Ведьма улыбалась.


У Эмили перехватило дыхание, когда она очнулась. Ей казалось, что она задыхается, как будто её рот был набит ватой. Она быстро села и проверила свою руку на предмет следов муравьёв, которые зарылись в её плоть.

Там ничего не было.

Как это было возможно? Она помнила ощущение, как они ползали под её кожей. Она помнила, как сдирала с себя кожу. Она могла вспомнить кровь. Но сейчас там ничего не было.

Она проверила землю и увидела камень, с которым столкнулась её голова. Возможно, муравьи были просто ещё одним кошмаром, который приснился ей, когда она потеряла сознание? Она потёрла затылок. Было больно. Она проверила свои пальцы и обнаружила там небольшую каплю крови.

Кости Эмили болели, когда она поднималась с земли.

Ей нужно было вернуться домой.

Она снова пошла сквозь деревья.

Загрузка...