Шоу Шанс. Императрица

ГЛАВА 10

Черный. Сладкий. Без сливок.

Город был, судя по торчащим над лесом вышкам, километрах в десяти — пятнадцати. Для здорового молодого мужика — говорить не о чем, легкая пробежка перед завтраком. Но для того, кто вторые сутки на стимуляторах и, вдобавок, кажется, сломал ключицу и пару ребер… или они только треснули? Не важно. Дышать было больно. О том, как Кир пойдет, он старался не думать.

А ведь пойдет. Встанет — и потопает к городу как миленький. Вопрос не в том, вставать или нет. Тихо сдохнуть можно было еще до заповедника. Вопрос в том, хватит ли у него сил. Хотя, собственно, и это не вопрос. Была еще одна капсула. Правда, это на самый крайний случай. Третья доза стимулятора была лютым экстримом даже по его меркам — откат его убьет с банковской гарантией.

Но, допустим, до города он добрался. Как быть дальше? Это в Заповеднике изодранный камуфляж и замазанная кровью майка вполне вписывается в дресс-код. А в городе первый же патруль арестует его «до выяснения» и для начала обыщет. А значит, цацки с собой тащить нельзя.

И наладонник… Собственно, звонить то и не обязательно, достаточно лишь подать сигнал, что он здесь. Кому надо — услышат, а подробный доклад подождет. Но… ЭТОТ номер не должен остаться в памяти чужого, постороннего наладонника. Попросить позвонить и тут же стереть? Еще не легче. Самый верный способ возбудить любопытство и заставить постороннего, мирного и ни во что пока не впутанного обывателя рыть носом землю, искать концу, искать специалиста по восстановлению стертых файлов. Значит — что? Либо украсть наладонник, а потом утопить (что, кстати, если он на фернских кристаллах, ничего не гарантирует), либо… Либо оставить этот номер в памяти комма, которому ЗАПРЕЩЕНО хранить такие сведения. Который, сразу после звонка сам запустит вирус, стирающий все следы.

Через пять минут рабочий план был готов. Кир осторожно, стараясь не беспокоить правую руку, левой распотрошил сумку с эмблемой «Гейши», добыл аптечку, вернее все, что от нее осталось, и выгреб оттуда целую горсть болеутоляющих. Зеленая капсула там тоже была, и Кир придержал ее на ладони. Рано…

Еще через минуту его отпустило. Боль не разжала тиски совсем, но между тисками и Кириллом словно положили мягкую подушку. Жизнь показалась вполне терпимой вещью… ровно до того момента, как он попробовал встать.

— Хвосты и задницы! — в голос выругался он, пережидая, пока тьма в глазах смениться привычной яркой картинкой. Значит, поиски дупла в лесу отменяются. На дерево ему не влезть, говорить не о чем. Что — ж, будем действовать по-другому.

Кир с предельной аккуратностью снял массивный армейский ботинок, надавил на каблук и вытряхнул на руку жучок. После того, как жизнь избавила его и от чипа и от наладонника, толку от жучка было как от вилки без провода. Но Кир все же активировал его и сунул в сумку. Набор частот, на котором подают сигналы электронные следилки, велик, но все же ограничен. Может быть, умельцам удастся поймать нужную.

Зеленая капсула лежала на ладони адским искушением. Наклониться, лизнуть — и ты в раю. Ни боли, ни страха, ни депрессивных мыслей. Даже сдохнешь — и то на пике эйфории. Уход премиум-класса.

Кир криво улыбнулся и спровадил ее вслед за жучком, в сумку. «А не спеши ты нас хоронить, а у нас еще есть здесь дела…» — вспомнилось парню, и кривая улыбка стала шире и веселее. Ни фига, прорвемся. Столько всего пройдено. Они сумели, нашли, вырвались, почти добрались. Сдохнуть на последних шагах было бы пошло.

Когда он выбрался на широкую, прямую как выстрел, просеку, при нем уже не было ни сумки с опасной эмблемой, ни капсулы, ни пирамидки. План его был прост, как яйцо, ни на что сложное усталый мозг был просто не способен. Он выбрел на самое широкое и освещенное солнцем место и с облегчением опустился в короткую, плотную траву непривычного голубоватого цвета.

Вот и славно… Теперь, главное, сознание не потерять. Он должен контролировать ситуа…

Додумать Кир не успел. Нет, сознание он не потерял. Альбатрос просто уснул. Уснул сном младенца посреди одной из самых оживленных транспортных артерий, ведущих к Столице.

Просто силы вдруг кончились.

Легкий коптер опустился на крыше полицейского управления Южного, очень респектабельного района столицы. Первым, согласно протоколу, с подножки соскочил охранник и, встав вполоборота, внимательно просканировал крышу и всех встречающих лиц, которых набралось до странности немного: Валери Нейссер, госпожа капитан участка и молоденький сержант, то ли секретарь, то ли просто сопровождающий.

Артур не удивился. Валери всегда считалась дамой своеобразной, чинопочитание у бывшей немки (с концом Географии почти все они стали бывшими) прошито в костный мозг, но приняло странные формы: чем выше был гость, тем меньше людей стремилась поставить между ним и собой бывшая фрау. Если бы с визитом прибыл какой-нибудь местный подполковник, на крыше выстроилось бы все управление начиная от уборщиков и заканчивая самой Нейссер. Надо полагать, что, если бы Валери объявили, что с визитом к ней прибывает сам император, она бы вышла его встречать одна.

Как министр безопасности, Артур относился к этому двояко, а вот как заговорщик со стажем, безусловно одобрял. И то, что странное дело попало к Нейссер, счел добрым знаком.

— Добрый день, Валери, — кивнул он и прошел вперед, к выходу с крыши.

— Я вас слушаю, — произнес он, с удовольствием располагаясь в мягком кожаном кресле и вытягивая ноги. Молчаливая девушка в форме принесла кофе, официанты в этот кабинет не допускались, только совсем свои, кто дал подписку и, скорее всего, позволил себе вшить пару-тройку «сторожевых» программ. На что только не пойдешь ради успешной карьеры. Пожалуй, на большее, чем ради эфимерной любви… и еще более эфимерного долга.

Кофе оказался натуральным и очень вкусным. Артур любил вот такой, крепкий, сладкий, без сливок. Валери это знала. Это многие знали, но девочка-секретарь в круг посвященных в маленькую интимную тайну министра не входила. И никаких распоряжений относительно кофе для него Валери не отдавала. Значит, либо между ней и подчиненной телепатическая связь, либо распорядилась заранее. Но откуда она узнала, что летит именно Артур?

— Почему дело попало к вам? Угон воздушного судна, вдобавок угроза безопасности Столицы… То, что вы сразу же поставили в известность министерство безопасности — умно, но как вам удалось забрать хулиганов? Кстати, что с яхтой?

— Она в полном порядке, — Валери аккуратно пригубила обжигающий напиток, умудряясь и держать чашечку с истинно королевским изяществом, и смотреть на пугающего Артура с настоящим, не сделанным спокойствием, и, одновременно, тут министр ошибиться не мог, прокручивать в голове пять вариантов развития событий и выстраивать свою линию. Вернее, пять линий. В зависимости от того, куда повернет разговор. — В это трудно поверить, учитывая, что по ней выпустили шесть ракет, а сколько раз пытались сбить лазером, никто не считал, но пушки почти полностью разряжены.

— Эпидемия косорукости? — тихо, с рычащими нотками осведомился Артур. Напугать фрау не удалось, если и эпидемия, то не в ее подразделении, так что гнев министра — мимо кассы. Но она все же сочла своим долгом возразить.

— Эксперт по тактике воздушного боя проанализировал записи, перекинутые с истребителей. Стрелки не допустили ошибок.

— Тогда в чем дело? Они атаковали мираж, а настоящая «Гейша» все еще стоит в своем ангаре?

— Дело в том, — Нейссер отставила чашечку и выложила руки на подлокотники, — что яхту пилотировал гений. Таких мастеров один на миллиард, и это не преувеличение… скорее, даже преуменьшение.

— Да? — рыкнул Артур, — интересно будет познакомиться с этим самородком. Если это, конечно, самородок.

— В том и дело, — кивнула фрау, — именно поэтому я взяла на себя смелость распорядиться, чтобы звонок перенаправили именно к вам. С идентификацией наших хулиганов возникли проблемы.

— Слушаю, — буркнул Артур и прикрыл глаза.

— Парень, спящий или, скорее, в коме — некий Артем Шорох, вольнонаемный сотрудник имперской службы поиска пропавших.

— В Заповеднике? — едва не спросил Артур, но в последнюю секунду наступил себе на язык. Валери могла знать про Заповедник, а могла и не знать.

— Что с ним, говорите?

— Выясняют. У него был врач, взяли кровь на анализ. Предварительный диагноз — злоупотребление стимулирующими веществами.

— Откат, — понимающе кивнул Артур, который и сам был грешен, и что такое откат после стимуляторов, знал не понаслышке. Разница между ним и незнакомым пареньком была лишь в том, что министру не грозили каторжные работы.

— Приготовьте молоко, глюкозу в ампулах и хорошего массажиста. Лучше — того, кто работает со спортсменами. Если нет — я найду. Парень нужен нам во вменяемом состоянии.

Фрау кивнула и невозмутимо сделала заметку в наладоннике.

— А второй?

— Вторая, — поправила капитан, — это девушка. И ее чип вызывает сомнение.

Артур поднял брови в знак того, что внимательно слушает. На самом деле ничего особо интересного в этом не было, мухлевка с чипами — дело обычное, операция была несложной, некоторые умельцы ухитрялись делать ее даже на кухне. Если не случалось отторжения, Иван становился Степаном, менял место жительства и продолжал чужую биографию как ни в чем не бывало.

— У нее чип запаролен кодом имперских альбатросов, — тихо сказала Валери, — я была уверена, что в этом отряде нет девушек. Я ошибалась?

Артур едва удержался, чтобы не податься вперед, его выдали лишь дрогнувшие веки, но Нейссер засекла и это. Капитана ей дали не за красивые глаза.

— Продолжайте, Валери, — сказал он, — это ведь еще не все?

— У нее на руке след от операции. Недавней. Врач говорит, она сделана очень хорошо, профессионально, но врач торопился. Это… заметно.

— Это все? — скрывая за маской равнодушия дикое напряжение и надежду, спросил Артур, — их было только двое? Не трое?

— Я забрала двоих. Полковник Езерский, хозяин аэродрома, где их в конце концов вынудили сесть, утверждает, что больше на борту «Гейши» никого не было.

— Я закрываю это дело своим личным кодом, — постановил Артур, — держите меня в курсе и как только парень придет в себя и сможет говорить, переправьте его на нашу базу в Гели. А девушку возьму сейчас.

— Соответствующее постановление… — начала, было, Валери

— Перешлю. Или, если вас это не устраивает, пусть ваш секретарь подготовит, я подпишу. Пусть пилот запрашивает коридор на Гели, — бросил министр уже в свой комм, — мы вылетаем немедленно. Вещи, изъятые у хулиганов…

— Личных вещей при них не было, — Валери казалась недовольной, но в глубине души была рада, что это странное дело не повисло на ней, Артур это видел и ничего против не имел. Все равно допросить девушку здесь он не мог, ему не нужен был допрос, записанный на три видеокамеры. На базе тоже пишут, но коптер, слава Создателю, почистить проще.

— Господин министр, — Нейссер встала и выпрямилась, — приношу извинения, что сразу не поставила вас в известность, но господин министр внутренних дел отдал аналогичный приказ через семь минут после вашего. И он тоже претендует на… хулиганов. Правда, он предпочитает именовать их террористами. Что мне написать ему?

— Что хотите, хоть сонет, — Артур равнодушно пожал плечами, — или канцону. Мне вас учить, Валери? Валите все на меня, пусть попробует прорваться в мою ставку. Парням будет полезно потренироваться в искусстве дипломатии, а то все рукопашка да стрельба. Личность должна развиваться гармонично, не находите?

Артур поднял бровь и стальная фрау невольно улыбнулась.

А Маркович уже разворачивался, выстраивая в уме план предстоящей кампании. На совещание в верхах по поводу нарушения Периметра пойдет зам. Его задачей будет плакать, каяться, рвать на себе дизайнерскую сорочку от Рутти и клясться здоровьем никогда не существовавшей мамы что больше никогда, ничего, ни при каких обстоятельствах… Он справится, для того Артур его и держал. Хвостатое величество, конечно, взбесится — но это его проблемы.

Черт возьми. Это могла быть весть о сыне. Первая за три недели. О сыне и о пирамидке… Артур даже себе не смог ответить на вопрос, какой новости ждал сильнее.

Полицейский участок Нейссер был самым обычным полицейским участком Столицы. Ни мрачных казематов с цепями и скелетами, ни узников на суровом рационе из хлебы и воды. Ни каких-то особых, не укладывающихся в рамки злоупотреблений.

Но когда привели задержанную, Артур вздрогнул. И нелогично подумал, что стоило бы попросить Валери задержать его. За что угодно — хотя бы за ношение носового платка не в том кармане. Суток на трое, а лучше на семь… Если, конечно, девушка именно ЗДЕСЬ так похудела.

— Вас кормили? — против воли вырвалось у него.

— Что? — изумилась девушка. Она, явно, ждала другого вопроса, — А, да. Конечно. Претензий по режиму нет. Кормили — и вкусно. Рыбные котлеты даже почти напоминали натуральные.

Держалась она совершенно свободно и спокойно, никакой робости или стеснения перед всесильным министром безопасности не было и в помине. Асоциальное поведение? Привычка? Или все еще проще — девушка не интересуется политикой и понятия не имеет, кто он такой.

Светлые глаза смотрели серьезно и жестко. На любительницу шоппинга и модных курортов она не походила. Да и то, что она творила в воздухе, говорило о девушке… громко. Правда, пока непонятно, но услышать себя она заставила. Это ли было ее целью.

— Прежде всего, я бы хотел знать ваше имя, — бросил он, едва коптер оторвался от крыши, прыгнув в безмятежное голубое небо стремительно, как большой кот за птичкой, — ваш чип представил вас как Кирилла Марковича, 28 лет, майора отдельного корпуса императорских альбатросов. Я вижу тут некоторое несоответствие по полу, возрасту и роду занятий.

— Алиса, — отозвалась она, с любопытством осматриваясь. Больше всего девушку заинтересовала приборная панель, — Хорошая модель. Я имею в виду коптер, — пояснила она, — бронированный?

— Я был уверен, что лишний бронепластик незаметен, — удивился Артур.

— Он и не заметен, — заверила Алиса, — просто иначе нет резона наращивать мощность двигателя. При стандартном цыплячьем весе такие деления на спидометре просто не нужны.

— Где вы получали диплом пилота? — выкатил следующий шар Артур.

— Там же где и все. В Академии Шепера.

— Значит, там должны найтись данные на вас?

— Понятия не имею, — пожала плечами Алиса и равнодушно уставилась в окно.

Разговор не клеился.

— Вы понимаете, что вас ждет? — попробовал, пока аккуратно, надавить Артур.

— Ни малейших догадок, — Алиса пожала плечами, — насколько я знаю, «Гейшу» еще ни разу не угоняли, а прославленные силы ПВО Столицы никогда не оставляли в дураках, так что этот случай беспрецедентен. Сочувствую юристам.

— Статьи УУ они для вас найдут, не сомневайтесь, — заверил Артур, — Вопрос в том — что это будет: хулиганство или терроризм. За первое вам грозит всего лишь крупный штраф и лишение пилотской лицензии. За второе — от 20 лет до пожизненного. Что вы предпочитаете?

— Текилу с лимоном, — так же светски отозвалась Алиса, — но если ее нет, можно кофе. Крепкий, сладкий и без сливок.

Безопасник пожал плечами и кивнул одному из своих ребят. Кофемашина на борту, конечно, имелась. Вместе с лазерной пушкой и торпедными аппаратами.

— Две? — уточнил сообразительный альбатрос.

— Сам знаешь, так чего спрашивать.

— На всякий случай. Может быть вы, Артур Геннадиевич, террористку прямо сейчас пытать начнете. Сами будете пить, а она пускай смотрит.

— Боюсь, ее этим не пронять, даже если мы все тут догола разденемся.

— Крепкий орешек?

— Да не особо. Вполне рядовой… гранитный камушек. Найдется и на него отбойник. — Артур глотнул кофе, привычно поморщился. Он не терпел горячего, но кто бы его спрашивал. Хроническая нехватка времени все время заставляла глотать кипяток, почти не различая вкуса.

— Леди, — сказал он, — сейчас меня интересует только одно. Тот человек, который «одолжил» вам свой чип. Он жив? Можете не говорить, насколько это было добровольно, где он сейчас, кто он для вас, все это терпит. Просто — «да» или «нет»?

Алиса удивленно взглянула на Марковича. Он себя выдал. Не совсем случайно, он собирался сыграть на чувствах, но усталость, ожидание и непростой разговор с Берсеньевым сыграли с министром злую шутку — он раскрылся больше, чем собирался.

Что ж, тогда остается не плакать над разбитыми яйцами, а быстро готовить из них яичницу.

— Это мой сын.

Артур понял, что сделал ошибку, раньше, чем она разомкнула губы для ответа. Просто по тому, как враз потухли глаза, делаясь просто двумя невыразительными осколками стекла, и закаменело лицо.

— Я понятия не имею, о чем вы говорите, — бросила Алиса и отвернулась, занявшись кофе.

…В отличие от министра, она и в самом деле любила горячий. Или просто давно не видела ничего похожего — Артур видел, как она смакует каждый глоток, щурясь от наслаждения, и в его душе боролись два противоречивых желания: обнять и утешить — и придушить и закопать.

В том, что его парни расколют соплюху, он не сомневался, и не таких кололи. На базе он возьмет скан сетчатки глаза и выяснит, кто она такая. И уже от этого будет «плясать».

Но «свежепойманная» террористка — это не тайком утащенный на базу спортсмен. Император всерьез относится к оппозиции. Никто не позволит Артуру нарушить протокол допроса. Одна беседа не под запись — и он окажется рядом с этой девчонкой, на соседнем стуле.

С одной разницей — его никто не спасет. Разве что Создатель, в которого верит Кирилл, и давно не верит сам Артур. Не верит, иначе — жить было бы, может, и легче, а вот умирать — на порядок страшнее. А страх перед смертью — это не то, что сейчас можно себе позволить.

— Хорошо, — бросил он, не глядя на девушку, — ты решила молчать. Тогда — добрый совет: молчи и дальше. Сколько сможешь. Ничего не говори. Вообще. Никому. Это будет трудно — мои парни умеют спрашивать. Но постарайся продержаться сколько можешь.

А я постараюсь найти сына.