Шоу Шанс. Императрица

ГЛАВА 4

Научный эксперимент

Алиса спала, и во сне выглядела настолько юной и беззащитной, что мужикам хотелось: во-первых оч-чень адресно выматериться, во-вторых встать и провести здесь тотальную зачистку, истребив всех ящеров и горгулий под корень, а в-третьих — напиться в груздь.

Кирилл быстро надрезал оставшиеся у Темки пакеты с разжигой, толкал туда по одной маленькой таблетке из своего многофункционального пояса и хитрым образом завязывал. Готовые «снаряды» кидал на расстеленную куртку. Горка росла, но не впечатляла.

— Артем, ты понесешь Алису.

— Это понятно, — кивнул Темка, — в случае чего ты сумеешь им лучше врезать.

— Если это понятно, то слушай дальше. И постарайся понять… и принять. Мне это тоже не нравится.

— Слушаю, — буркнул Темка, подозревая, да что там, испытывая железную уверенность в том, что ничего хорошего не услышит.

— Пирамидку тоже понесешь ты. Номер коммуникатора помнишь?

— Повторить?

— Повтори.

Тема отбарабанил номер, который Кир заставил его заучить и проверял каждые 10 минут.

— Хорошо. Хоть с этим хорошо… Ладно. Держи еще одну штуку, — Кир кинул ему большую черную «шайбу» из оникса. Темка машинально поймал, и только потом сообразил, что держит в руках.

— «Дверь»?

— Почти разряженная. Но на два раза ее хватит с гарантией.

— Зачем она? — удивился Артем.

— Слушай, — Кирилл поморщился, — мы постараемся пройти тихо. Если не выйдет — попробуем пробиться с боем. Если придется прорываться — девушку мы вытащить не сможем.

— Предлагаешь ее здесь бросить? — хмуро спросил Тема.

— Не предлагаю. Приказываю. Если это обеспечит нам лишние десять секунд. И усвой, пожалуйста, во время боевой операции приказы не оспариваются.

— Черт, — высказался Тема.

— Дьявол и Ад, — кивнул Кирилл, — там мы с тобой и встретимся, напарник. И скорее рано, чем поздно. По первому пункту возражений нет?

— Целый вагон, — буркнул Тема, — но кого они здесь волнуют.

— Хорошо. Теперь пункт второй. Если будет совсем кисло, прорываешься к сферам.

— К чему? К этим здоровым мячикам?

— Ну, если тебе удобнее называть их мячиками, ради бога. Прорываешься к мячикам и активируешь дверь. А потом изо всех сил, целенаправленно думаешь об Абе-Царанге.

— То есть…

— То есть просто думаешь. Можешь вслух, если тебе так легче.

— А ты?

— А я дам тебе еще десять секунд. И не вздумай развешивать сопли по этому поводу. Моя смерть стоит дороже, чем моя жизнь. Если меня здесь порвут на тряпки, моя семья получит хорошую компенсацию и сможет до конца своих дней жить у моря.

— Кир, по крайней мере, у тебя есть семья. А я одиночка. Так что будет логично…

— Не будет, — оборвал напарник. Он смотрел на Тему с сочувствием, но было понятно, что решение принято, и менять его Кир не станет.

— Может, хотя бы объяснишь, почему?

— Времени нет. И так его потеряно достаточно.

— Хотя бы в двух словах.

— Хм… А тебе будет достаточно? Хорошо. Твой глюк в арке. Вот тебе даже четыре слова. Легче стало?

Тема ошалело уставился на напарника, но тот уже с головой ушел в работу. Раскрыв свой блокнотик, куда он так старательно зарисовывал загадочные письмена в городе-призраке, он стащил с себя футболку, расстелил на камне и, макая палец в кровь мелкого ящера очень старательно перерисовал один из символов.

— Зачем?

— Секретное оружие, — так же «понятно» объяснил Кир, — если сработает, будем знать о Дино чуть больше, чем раньше. На войне любое знание, которым владеешь ты, и не владеет враг — стратегическое преимущество. Давай, боец, привал окончен. Бери эту спящую красавицу в охапку и пошли. Будем надеяться, что в пирамиде кроме этих недоящеров никого не было.

— А когда выйдем на стену, на что будем надеяться? — все же не удержался и съязвил Тема.

— А мы обязательно прочитаем молитву. Даже две, богу солнца тоже. И будем надеяться на то, что правда всегда побеждает.

— Охренеть как оптимистично, — признал Тема и поднял на руки девушку, крепко спящую под воздействием армейского снотворного. Она оказалась легкой, как маленький ребенок. Сквозь грязную и местами рваную одежду выпирали кости. Она не лгала. По крайней мере, не в этом — ее, действительно, последние дни не кормили.

— Хорошо бы все-таки дотащить ее до более цивилизованных мест, — сказал Кирилл, — чтобы выяснить, как и чем ее «прошили».

— «Прошили»?

— Дино — очень сильные менталы. В том числе и поэтому им удается нас постоянно ломать на переговорах.

— Хочешь вытащить ее отсюда, чтобы сделать там подопытным кроликом?

Кир почесал нос.

— Вот если выберемся, сам у нее и спросишь, каким кроликом быть лучше: подопытным или съеденным. Если она решит, что здесь ей было лучше — ОК, можешь проводить ее назад. Папа на такой случай вам выпишет два пропуска.

Возразить на это было нечего. Да и некогда. Кир правильно заметил — время заканчивалось. Кто бы не обитал в заброшенном храме, скоро они должны были обнаружить, что их численность сократилась, а по святая святых бродит какая-то левая и не в меру агрессивная еда.

К тому времени, когда они захотят с этим разобраться, хорошо бы оказаться как можно ближе к сферам.

— Ты тогда была совсем маленькая и не можешь ничего помнить, — строчки летели в окне чата под копытами белых коней, сами снежно-белые, в белой круговерти метели. Ольга различала их лишь потому, что привыкла. А еще потому, что очень хотела различить.

— Мы это проходили в интернате, — быстро, одной рукой набрала она, — на предпоследнего Императора было несколько покушений и одно из них оказалось успешным. От взрыва на вилле погибли он, Императрица и две дочери с семьями. Остальные члены Семьи получили статус «защищенных лиц» и новые биографии.

— Может быть и так, — ответил невидимый собеседник после едва заметной паузы, — я не нашел их следов. Но это могло означать лишь то, что их хорошо спрятали. В КУБИ я не лез, ты мне сама запретила… Но кое-что я нарыл. В отделениях, как ты и сказала.

— ? -

— Одна женщина… Она была как-то связана с Императором. Как именно — я так и не понял. Возможно — любовница. Или внебрачная дочь.

— Что не так с этой женщиной?

— Она пропала после гибели Семьи.

— Что в этом странного? Если она была как-то связана с императором, могла просто испугаться за себя.

— Оля! Ты же умная девушка! Чего она могла испугаться? Государственный переворот, убили любовника… ну, или отца. Что могло угрожать ей?

— Если дочь — имела право на трон.

— Только в том случае, если не осталось прямых законных наследников.

— Но они же получили статус… — пальцы девушки замерли над клавой и, спустя секунду, продолжили бег вдвое быстрее, — Олег, ты хочешь сказать, что их никого нет в живых? Их всех уничтожили? Не было никакого статуса, никакого взрыва, никакой случайности? Императорскую семью методично истребили? Всю?

— Кроме одной единственной женщины…

— Откуда ты знаешь, что ее не…

— Ее ищут до сих пор. Ориентировки обновляются каждый день, причем на них она выглядит не так, как на первых, а так, как она могла бы выглядеть сейчас. Ты понимаешь, что это значит?

— Высший приоритет, — набрала Оля, — но ведь этого не может быть? Присвоен Высший приоритет — и два десятка лет не могут найти? Ерунда какая-то! Когда делу присваивают Высший приоритет, Альбатросы Императора небо и землю переворачивают и, как правило, заканчивают дело в несколько часов, край — за пару суток. На моей памяти ВП объявляли только дважды, подключали все ресурсы Империи — и все заканчивалось очень быстро.

— Понимаешь, что это может значить?

— Одно из двух, — пожала плечами Ольга, забыв про видеокамеры, — либо ее давно нет в живых… Но это сомнительно, тогда бы отыскали тело или могилу, под каким бы номером она не пряталась. ВП есть ВП. Космос бы подключили. У Дино пропадают бесследно, но Дино она не нужна — возраст не тот.

— Второй вариант? — лаконично спросил невидимый собеседник.

— Ее ищут так, чтобы не найти, — отстучала Оля, — весь этот ВП — дымовая завеса.

— Я тоже так подумал.

Белый конь ударил копытом и очередной кусок текста разлетелся вдребезги. Чат был достаточно хорошо защищен, и Оля почти не опасалась, что их разговор можно прочесть, но на каждый хитрый замок есть своя отмычка. Разговор становился слишком опасен.

— Ты добыл то, что я просила?

— В процессе, — отозвался Олег.

— Ускорься. И будь готов передать мне… Или тому, кто придет от моего имени.

— Как я узнаю, что он пришел от тебя?

— По тому, что он придет. Кроме меня о тебе никто не знает.

Конь снова ударил копытом.

— Ты можешь поделиться этим сакральным знанием не совсем добровольно.

— Не поделюсь, — успокоила Ольга.

— Как ты можешь быть в этом уверена? Есть препараты…

— Олег, я работник государственного канала, какие препараты? У меня ко всем препаратам искусственная аллергия. Иначе я бы не получила допуска к работе. Мы имеем дело с огромным количеством информации, и только часть ее идет в эфир. Об остальной мы должны молчать до следующего Конца Географии. Как только мне вколют любой из известных аналогов сыворотки правды — немедленный анафилактический шок и смерть. Я мяукнуть не успею, не то, что поделиться какими-то секретами.

— Есть ведь и другие методы. Старые. Проверенные временем.

— Это типа иголок под ногти? Думаешь, о них еще кто-то помнит?

— Кто знает? Но если окажется, что помнят — ты не молчи, поняла? Сдай меня сразу, но не позволяй себя калечить. Ты услышала меня, Оля?

— Да, — набрала она, только чтобы Олег успокоился.

— Ты сделаешь это?

У Мещерской, как у любого журналиста, не было больших проблем с тем, чтобы соврать. Но врать единственному человеку, который, как и ты, поставил на кон в этой игре все, в том числе и собственную жизнь, было как-то стремно.

— Оля!? — напомнил о себе невидимый собеседник.

— Я сделаю это, если будет совсем плохо, — написала она, — должна же я узнать собственный болевой порог.

— НЕТ!!! — буквы полыхнули такой яростью, что стали очень заметны. К счастью, конские копыта двигались быстро и буквы разлетелись льдинками раньше, чем Ольга успела испугаться, — Никто не должен этого знать, — продолжал печатать Олег, — Тем более — женщина. Тем более та, которую я люблю.

Ольга зажмурилась так, словно эта пресловутая игла уже вонзилась ей под ноготь. От слов, тут же разбитых в брызги, повеяло вдруг ледяной безнадежностью. Куда они ввязались? С кем собрались бороться?

— Не раскисай, — быстро набрала она, — главное, Аленка жива. Мы еще побарахтаемся. Мне бы только этот клятый конкурс, наконец, проиграть. Хоть как-нибудь.

Экран долго был чистым. Так долго, что Оля подумала — собеседник ушел. Но буквы снова появились.

— Есть мысль, — быстро писал Олег, — я знаком с одной из оставшихся девчонок. Не переживай. Проиграешь.

— Обещаешь?

— Мамой клянусь!

Белый смайлик улыбки прокатился под копытами снежной тройки и исчез за пределами монитора, невредимый. И Оля вдруг решила, что это — хороший знак.

Под ногами начал похрустывать песок, наметенный сюда ветрами.

— За поворотом — стена и почти сорок метров открытого пространства, — бросил Кир.

— Хорошо, — буркнул Темка, поудобнее перехватывая девушку.

— Хорошо? — удивленно переспросил Кир.

— Ладно, уговорил — плохо. Это что-то меняет?

— Не знаю, — пожал плечами Кир. Он напряженно вслушивался в тревожную тишину пирамиды, только что ушами, как кот, не водил, — сейчас проверять будем. Ну что, вперед, Ангелы Ада? Быстро!!!

Он первым ринулся под прямые солнечные лучи, которые уже немилосердно шпарили камень, в три прыжка долетел до стены и согнулся пополам. Темка, будто сто раз репетировали, заскочил ему на спину, оттуда на стену, покачнулся — девушка, хоть и легкая, но нарушала баланс — устоял. И быстро побежал вперед, даже не глядя на Кирилла. Как и договаривались. Разведчик, впрочем, не оплошал, запрыгнув на стену, как обезьяна. Только если Темка просто летел, озабоченный лишь одним — не свалиться самому и не уронить Алису, то Кир успевал поворачивать голову и сканировать местность на 360 градусов.

«Горгулью», грамотно заходившую против солнца, он заметил только в последнюю секунду, когда уже ничего нельзя сделать. Слишком быстро и бесшумно летали, твари! Он успел только развернуться, готовясь подарить напарнику бесценные десять секунд. Против крылатых оружия все равно не было.

Но пикирующая на него «птичка» вдруг затормозила, хлопнула здоровыми кожистыми крыльями, как простыней — хлопок врезал по ушам не хуже майской петарды, а воздушный вихрь едва не сбросил Кира со стены. Удержался он то ли божьим чудом, то ли его же попустительством. Здоровенная тварь клацнула огромным, внушающим почтительную оторопь клювом, пахнула смрадным дыханием существа, ни разу не чистившего зубы, сделала в воздухе кульбит и провалилась куда-то вниз.

— Мать твоя крокодилица, — с чувством выругался Кирилл, развернулся на стене и бросился догонять Темку, учесавшего уже далеко.

Со стены спрыгнули одновременно. Темка болезненно сморщился — не смотря на новую дозу стимулятора, травма давала о себе знать. Наполовину отодвинутая каменная плита манила, как Мекка правоверных. Кир протиснулся туда первым, огляделся и негромко свистнул, подавая сигнал, что никаких кур-переростков поблизости не наблюдается.

— Что это было? — спросил Темка, едва они оба всосались в спасительную полутьму коридора.

— Научный эксперимент. Подтвердивший одну любопытную теорию, — Кирилл оттянул футболку с наляпанным кровью иероглифом и хмыкнул, — А Машку научная общественность сумасшедшей называла.

— Машку?

— Сестру. Она писала монографию о принципах языка Дино. Слушай, ты думаешь, сейчас подходящее время для доклада по лингвистике ящеров?

— Извини. Я просто думал — трындец тебе.

— Горгулья тоже так думала, — заржал Кир, — но ошиблась. Ладно, привал окончен. Вперед, боец. Двадцать — шагом, двадцать — бегом.

Между ними и сферами простиралось еще километров пятнадцать опасных коридоров. Не хилый такой марш-бросок. Разводить дебаты было и впрямь некогда.