Сибирский триллер Том 2

Глава 18. Подполковник ФСБ Кудрявцев

Подполковник Анатолий Вениаминович Кудрявцев, начальник отдела по борьбе с терроризмом областного УФСБ, допоздна засиделся на работе. Завтра после обеда нужно представить начальнику Управления генералу Григорьеву план мероприятий по противодействию терроризму. Согласно циркуляра центрального аппарата, в последнее время обострилась угроза осуществления террористических актов, что напрямую связано с событиями в Чечне и приближающимися выборами в Государственную Думу.

Задачи, которые ставили перед собой деструктивные элементы, ясны и понятны: создать в стране панические настроения. Циркуляром предписывалось принять меры по обеспечению защиты людей в местах их массового скопления: в аэропортах, на железнодорожных вокзалах, автовокзалах, на территориях крупных торговых центров, а так же в местах проведения массовых культурно—зрелищных и спортивных мероприятий.

Кудрявцев скептически относился к возможности террористических атак в Сибири — центральные районы России для арабо—чеченских террористов ближе и доступнее. А в Сибири большие проблемы с отступлением после совершения террористического акта: перекрыть два шоссе, вокзал и аэропорт не проблема. А тайга не для джигитов — в ней можно легко заблудиться, причем на сотни километров вокруг нет никакого жилья. И если не загрызут волки, то обязательно порвут медведи, которые не терпят в своих владениях праздношатающихся туристов.

Но, все равно, требуется подготовить план, поэтому он освободился только в начале одиннадцатого вечера и поехал к себе на дачу. Не доезжая километров пять до дачного посёлка, машина сломалась. ВАЗ 2108 типа "зубила", купленная в 1986 году, начала сдавать: в прошлом году он уже заменил катушку зажигания, помпу и генератор. А недавно разорился на усилитель тормозов и тормозные колодки. И снова нужен ремонт: сальники не держат масло, из трубки вентиляции картера валит сизый дым, и двигатель часто глохнет. А сейчас вообще заглох, но разбираться в причинах этого на трассе, да ещё в темноте, не станешь!

Конечно, у "восьмерки" есть отдельные недостатки: постоянные поломки, жёсткая подвеска и отсутствие комфорта. Но, вместе с тем, она обладает и бесспорными достоинствами: машина не представляет никакого интереса для угонщиков. Поэтому он оставил её на трассе, запер двери салона и отправился пешком через поле, а затем через лес, значительно сократив расстояние.

Шагая на дачу, Кудрявцев решил принять помощь Мельникова в ремонте машины, которую тот неоднократно предлагал. Раньше он колебался, потому что со стороны это могло выглядеть взяткой от коммерческой структуры. Но Виктор его близкий друг, с которым дружит с первого класса. Когда—то они вместе поехали поступать в Высшую школу КГБ СССР, вместе каждый год на летних каникулах ездили по стране в составе строительного отряда "Дзержинец", а после окончания учёбы их обоих направили для прохождения службы в одно и то же Управление. По логике вещей, ему не должны инкриминировать взятку, если он примет помощь друга, но...

Начальник управления, генерал Григорьев, если пронюхает об этом, сумеет создать из мухи слона и завести на него дело. Фамилия Мельников действует на Григорьева как красная тряпка на быка: он считает его человеком Ферапонтова, своего предшественника. Так что надо хорошо подумать, прежде чем соглашаться на помощь Виктора. Хотя понятно, что машину следует полностью перебрать, а на свою зарплату он это не поднимет.

С такими невеселыми мыслями Кудрявцев добрался на свою дачу уже за полночь и лег спать голодным — на кухне ничего не нашлось, а спускаться в погреб за соленьями и консервами не хотелось. Тем не менее, он не жалел, что поехал спать на дачу — семейные скандалы лучше переживать вдали от их эпицентра. Вроде бы с утра ничего не предвещало скандал, но раскрыв холодильник, чтобы приготовить завтрак, жена начала, как обычно, упрекать его в неумении жить "как все люди".

— Цацки в виде значков и звезды на погонах тебе дороже благополучия семьи. В то время как другие гребут деньги лопатой, мы не имеем даже самого необходимого, — сверлила она мужа, делая оладьи из остатков вчерашнего кефира, и приводила в пример Мельникова.

— Вот Витька молодец! Плюнул на вашу контору и теперь работает в прекрасной коммерческой фирме с хорошей зарплатой. А ты даже 150 долларов не получаешь! Разве можно на них сейчас прожить? Посмотри, как он одевает свою новую пассию. Какие у Зои наряды, не говоря уже о косметике!

Ему бы промолчать как всегда, но черт его дернул за язык:

— Зоя сама получает, по крайней мере, раза в два больше Витьки. Поэтому и одевается так.

Этим он затронул больной вопрос и последствия не заставили себя ждать: последовавший взрыв негодования заставил его сразу же пожалеть о сказанном. Жена работала заведующей отделом в городской научно—технической библиотеке и её зарплата, получаемая к тому же крайне нерегулярно, была попросту смешной. Даже в советское время молодая специалистка после института получала оклад 79 рублей, а оклад заведующей был не намного больше. Сейчас же зарплату библиотекаря всерьёз воспринимать вообще невозможно. Кому нынче нужны библиотеки, когда всё внимание уделяется переходу на кривые рельсы криминально—рыночной экономики?

Он понимал раздражение жены и, возможно, она была во многом права, Но идти в охранные структуры не хотелось. Да и Витька, если бы его тогда не выгнали из конторы, до сих пор продолжал бы работать в Управлении. В конторе служат государственники, люди, пришедшие сюда осознанно и готовые поступиться личным ради общественного. И дело вовсе не в погонах и наградах...

Кудрявцев мужественно смолчал и, взяв приготовленный завтрак, отправился на работу. Большинство супружеских пар решают развестись не из—за измены или каких—либо драматических событий. Это решение приходит, когда многочисленные маленькие ссоры накапливаются, как дополнительный груз и семейная упряжка в какой—то момент больше не в состоянии его тащить на себе. Поэтому и лопаются семейные связи, которые когда—то казались вечными. Он отчетливо понимал, что если что—то не поменять, то семья развалится. Но что он может предпринять? Уйти с работы в охранные структуры? Это явно не для него, тем более, когда перед глазами опыт приятеля.

Кудрявцев попытался отключиться от мыслей и заснуть, но не получилось и он начал думать об ордене розенкрейцеров, материалы по которому изучал. Потратил два дня, но так и не понял, зачем местные "экстрасенсы", энтузиасты тайных знаний, подали заявку на открытие в городе филиала московского отделения ордена. Правозащитники обвиняли Управление в том, что оно препятствует свободе отправлению религиозных обрядов и деятельности религиозных структур, только неясно, является ли эта организация религиозной? Непонятны её структура и вообще цели. Возможно, не те материалы изучал и следует просто поручить составить подробную записку экспертам?

Орден позиционирует себя как "тайный", но если о нём знает, кроме его членов, ещё кто—то, то он уже по определению не является тайным. Отсюда следует, что открытая для посторонних информация об ордене не является достоверной. Как же принимать решение, не владея вопросом? И вообще, подпадает ли орден под действие закона о религиозных организациях? Тайные общества опасны тем, что могут влиять на государственную политику через тех политиков, кто, будучи прельщенными "тайными знаниями", вступают в них и подпадают под влияние иерархии и доктрин. В конечном итоге они оказываются во власти руководителей этих обществ.

Неожиданно вспомнилась история Бокия, председателя Петроградской ЧК, возглавлявшего позже 9—й (специальный секретно—шифровальный) отдел. Необычным методам шифровальной работы Глеб Иванович научился именно у ордена розенкрейцеров, членом которого, вполне возможно, состоял. А если бы не состоял, то кто бы его учил тайнописи?

Царская охранка не могла расшифровать его сообщения, поэтому особые способности в области криптографии сделали Бокия бессменным начальником шифровальной службы. Он был одновременно и чекистом, и мистиком, посвященным в тайные ложи, и под его личным контролем в НКВД существовала специальная парапсихологическая лаборатория, пользовавшаяся в системе органов непонятной самостоятельностью. О какой же религиозности этого ордена может идти речь, если даже атеист Бокий был розенкрейцером?

Незаметно для себя Кудрявцев задремал и был разбужен громким стуком в двери. Спросонок почему—то подумалось, что приехала жена, и он недовольно пошел открывать шлепая босыми ногами и даже не натянув на себя брюки. На крыльце стоял водитель дежурной машины.

— Товарищ подполковник, приказано отвести вас в областную больницу. На генерала Ферапонтова совершено нападение, и он находится в реанимационном отделении, — доложил старший сержант.

— У тебя трос есть? — спросил Кудрявцев, сразу же вспомнив о своей машине. Не бросать же "зубило" на дороге, если подвернулась возможность отбуксировать её во двор Управления. А утром можно будет решить, что ней делать.

— Простите, что есть? — удивился водитель, решив, что ослышался.

— У меня машина на шоссе стоит. Заглохла по дороге. Надо её отбуксировать в Управление.

Когда Кудрявцев приехал в больницу, выяснилось, что немногим менее получаса назад произошло повторное нападение на лежащего в коме Ферапонтова. Главврач больницы бестолково пытался объяснить, что произошло, но подошел начальник райотдела милиции полковник Осипов и сообщил, что убит милиционер, дежуривший возле палаты, и внутри палаты находятся ещё два трупа.

— Их сейчас должны забрать. Следственная бригада работу почти закончила. Но к единой версии произошедшего пока не пришли, — бодрым голосом сообщил Осипов, но наткнувшись на мрачный взгляд Кудрявцева, поник.

— Как получилось, что дежурил один милиционер, а не двое, как положено? — поинтересовался Кудрявцев, глядя на него в упор.

Осипов потел, пыхтел и вытирал платком взмокший лоб, понимая, что фээсбэшник с него не слезет, пока не выяснит этот вопрос. А если, к тому же, утром узнает, что Осипов запретил дежурство в больнице охранникам Ферапонтова, то может подумать, что он специально создал облегчённые условия для покушения. Эти фээсбэшники за своих башку могут оторвать, хотя Осипов и сам не понимал, почему упёрся насчёт охранников. Ведь вовсе не имел никакого злого умысла, просто вожжа под хвост попала. А вот пойди теперь докажи, что невиновен! Могут инициировать служебное расследование, и тогда его карьера накрылась! Залетел, как последний фраер!

Кудрявцев, не мигая, молча смотрел на Осипова, ожидая ответа. Он понимал, что от этого кретина, стремительно выбившегося при новой власти из начальников паспортного стола в начальники райотдела, ждать разумного объяснения не приходится, и размышлял, кто мог организовать покушение и кому это выгодно. Известно, что Осипов берёт взятки за прописку и крышует рэкетиров, но создавать условия для вторичного покушения на Ферапонтова не решился бы. Маловероятно также, что организовали покушение криминальные структуры — им никакого смысла нет, а риск большой. Не имело смысла устраивать покушение и губернатору Климову — первая же мысль, которая приходит в голову, что это он заказал ликвидацию основного соперника. Перед выборами такое подозрение серьёзно бьет по репутации.

Скорее всего, действовал кто—то, кто не боится играть по—крупному и, следовательно, прикрыт большими людьми. Возможно, цель покушения — подставить Климова, обвинив его в физическом устранении своих политических противников. Таким образом, кто—то мог попытаться одним ударом убрать обоих претендентов на пост губернатора: Климова и Ферапонтова. Да, это ловкий маневр, но кому конкретно он на пользу? Кто смог бы воспользоваться такой ситуацией? "Надо покопать кандидатов и тех, кто стоит за каждым из них", — решил Кудрявцев и, сделав строгое лицо, угрожающим тоном рекомендовал Осипову срочно поставить около палаты двух омоновцев с автоматами для круглосуточной охраны генерала. Тот с энтузиазмом закивал, обещая немедленно решить вопрос об охране генерала.

Следователь из прокуратуры сообщил детали происшествия и наиболее вероятную версию событий. А также то, что сиделка, дежурившая в палате, чудесным образом осталась жива лишь потому, что в это время пила кофе в комнате дежурной сестры.

— Да вот она, — кивком головы показал он на симпатичную девушку, выходившую из комнаты, где оперативники вели допрос.

— Она дала какие—нибудь существенные показания? Что она заметила подозрительное? Может кто—нибудь её о чём—то расспрашивал, когда она приступала к дежурству?

— Да она толком ничего сказать не может. Только и того, что смотрит перепуганными глазами, — махнул рукой следователь, застегивая папку с материалами допросов свидетелей. — Девушка красивая, но туповатая. Сиделка, одним словом.

— Что же здесь удивительного, что она так напугана? Любая бы на её месте перепугалась. Как мне сообщил Осипов, она не просто сиделка, а студентка медучилища. На практике в больнице?

— Нет, сама она москвичка, приехала сюда на каникулы, чтобы подзаработать. Но вдруг ей позвонила из Москвы преподавательница медучилища и попросила поухаживать за генералом. Его семья обещала хорошо заплатить.

— Понятно, — кивнул головой Кудрявцев, взглянув на сиделку, остановившуюся невдалеке от них посреди коридора. Та растерянно и с виноватым видом смотрела на приближающуюся к ней пожилую женщину в белом халате.

— Дежурный врач? — поинтресовался Кудрявцев у следователя.

— Заведующая реанимационным отделением Мещерская Таисия Тихоновна. Её вызвал главный врач больницы. Хотя сомневаюсь в необходимости её присутствия. Набежало сюда лишнего народу столько, что работать трудно, — посетовал следователь.

— Надеюсь, я не в их числе?

— Конечно нет, товарищ подполковник!

Кудрявцев усмехнулся, наблюдая встречу девушки с заведующей отделением. Чувствовалось, что сиделка сейчас будет оправдываться в том, что покинула палату. "Глупенькая, радоваться должна, а не оправдываться, — подумал он. — Да и не начальник ей заведующая, если она нанята семьей генерала".

Было бы жаль, если бы такая молоденькая и симпатичная девчонка плавала сейчас в луже крови, как те три мужика — милиционер и два неизвестных. Он подозвал двух оперов из следственно—оперативной группы, закончивших что—то обсуждать с кинологом, державшим на поводу огромную овчарку, и начал их расспрашивать о деталях дела.

Между тем, Лариса, выйдя из комнаты Любаши, где её допрашивали работники милиции, неожиданно увидела, как по коридору в её сторону идет Таисия Тихоновна. Её поднял с постели телефонный звонок главврача и она, разорившись на такси, сразу же примчалась в больницу, узнав, что творится у неё в отделении. Непонятно, почему её не вызвали, когда привезли Ферапонтова — не каждый день к ним поступают такие пациенты! Конечно, дежурные врачи сделали всё, что необходимо, но заведующая должна быть информирована обо всём, что происходит в её отделении!

Увидев в отделении Ларису, и, тем более в белом халате, Таисия Тихоновна несколько опешила. Лариса тоже растерялась, так как этой встречи никак не могла ожидать. Только сейчас она вспомнила, что Таисия Тихоновна работает здесь заведующей реанимационным отделением. Эта неожиданная встреча смутила Ларису — надо экспромтом что—то придумать для объяснения причины своего пребывания здесь. И, кроме того, проигнорировав приглашение на обед, она, очевидно, обидела эту женщину, которая так по—доброму отнеслась к ней при их первой встрече!

Лариса испытывала чувство, похожее на раскаяние, но Таисия Тихоновна обрадовалась встрече так, будто ничего между ними не произошло. Отведя Ларису к себе в кабинет, поила чаем и расспрашивала её о том, что произошло, и каким образом та здесь оказалась.

— Не помню, говорила ли вам, что я не профессиональная певица, — начала фантазировать Лариса. — Мы с подружкой закончили медучилище, а в ансамбль попали по конкурсу молодых талантов. Правда, никакие мы не таланты, но в ансамбле платят больше, и жизнь интереснее, поэтому и согласились петь. А вчера вечером, когда я уже ложилась спать, вдруг звонит из Москвы преподавательница анатомии из медучилища и говорит, что друг их семьи попал в больницу и нуждается в сиделке. Жена больного, мол, никому из местных не верит, так как на её мужа покушались, и она боится, как бы им не подсунули липовых сиделок, которые могут отравить генерала. Знаете, как в американских фильмах: не успеют положить человека в больницу, как гангстеры уже идут его убивать. Поэтому жена генерала просила прислать кого—нибудь из Москвы. И преподавательница сразу же вспомнила, что мы с Леной здесь на гастролях и предложила нам поочередно подежурить в палате. Говорила, что нам за это хорошо заплатят.

Лариса придумывала историю на ходу и удивлялась своей находчивости — ведь фантазировать она особо никогда не умела. Вот Ленка в этом плане мастер — будь она здесь, такое бы заправила, что пол стал бы мокрым от слез медперсонала. Индийские фильмы отдыхают, когда подружка начинает вешать лапшу на уши! А ей Бог не дал такого дара, и, тем не менее, выкручиваться как—то надо. Только зачем приплела медучилище? Ведь Таисия Тихоновна врач и может легко поймать на незнании анатомии и медицинской терминологии!

Волнуясь, чтобы Таисия Тихоновна не начала тестировать её познание в медицине, Лариса пыталась переключить внимание на ужасы, которые пришлось пережить. При таких стрессах даже медсестра—отличница забудет все, чему учили и с большим трудом вспомнит, как её зовут.

— Палату охранял милиционер, — тараторила Лариса, не давая Таисии Тихоновне вставить слово. — и мы с ним долго беседовали о жизни. Потом я сказала, что пойду к дежурной медсестре, выпью чай или кофе и вернусь. А когда приду, он сможет тоже пойти выпить чай, а я за него подежурю. И только мы с Любашей поставили кипятить воду, как слышим жуткий крик. Побежали туда, а там мертвый милиционер. Так страшно! До сих пор не могу успокоиться, меня всю колотит!

Ларисе было неудобно так нагло врать этой доброй женщине, которая очень по—доброму отнеслась к ней с первой минуты знакомства, но если она что—нибудь спросит из медицины, то ответить будет нечего. Из всей анатомической науки она хорошо знала только топографию точек акупунктуры [25], да ещё расположение энергетических меридианов, которые изучила при освоении Хапкидо [26]. Но это не преподают в медучилищах, и Таисия Тихоновна может расколоть её на раз—два. И как потом выкручиваться из положения совершенно неясно!

Однако Таисия Тихоновна даже не пыталась тестировать Ларису на правдивость.

Она вспомнила, что та действительно не скрывала при первой встрече, что не профессиональная певица. Волновало совершенно другое — девочка только что чудом избежала кошмарной участи, пережила такой стресс и нуждается в психологической поддержке. Искренне радуясь встрече, она рассказала Ларисе, как ожидала их с Леночкой к себе в гости на обед, и как переживает их разрыв Вадим.

— Ларочка, вы, молодые, думаете, что впереди долгая предолгая жизнь, поэтому можно её расходовать на ссоры по разным пустякам. А на самом деле не успеешь оглянуться, а жизнь уже подходит к завершению. Я помню, как пришла сюда после окончания мединститута, такая же молодая, как ты. Казалось, что впереди вечность и не заметила, как прошло уже без малого тридцать лет, — говорила Таисия Тихоновна. — А вспомнить нечего. Как говорили древние: суета суеты сует! Так зачем же вы ссоритесь? Простите друг друга и радуйтесь тому, что молоды! Не отравляйте сами себе жизнь! Живите каждую минуту, потому что жизнь проходит очень быстро!

Она порывисто обняла Ларису, прижала к груди и поцеловала в макушку.

— Ты сегодня, доченька, чудом избежала... Я даже боюсь произносить чего именно. Какими же ненужными и нелепыми, по сравнению с этим, кажутся все ваши обиды!

Лариса не помнила, чтобы кто—то называл её "доченькой" именно в такой трактовке. Даже Лидия Афанасьевна так никогда не обращалась ни к ней, ни к Лене — боялась, что девочки неправильно её поймут. От этой женщины исходило столько доброты и тепла, что Ларисе стало стыдно, что не пришла тогда к ней на обед. Она даже не подумала, что этим незаслуженно обижает такого хорошего человека. Поступила, конечно, очень некрасиво, не позвонив и не придумав какую—нибудь благовидную причину для того, чтобы не придти. И в попытке как—то компенсировать сейчас свой поступок, Лариса прижалась к Таисии Тихоновне. Почувствовав ответную реакцию, та гладила её по волосам, по плечу и целовала в склоненную головку.

— Когда Леночка придёт тебя сменять, мы поедем к нам. Я тебя покормлю, ты отоспишься, а вечером мы с тобой придём дежурить вместе. Одну тебя не отпущу.

— Я в гостиницу к себе пойду, — заупрямилась Лариса, но Таисия Тихоновна, прикрыла ей рот своей ладонью:

— И речи быть не может! Чем ты там питаешься? Бутербродами, салатами из буфета? Всё, и даже не возражай! О гостинице и речи быть не может. Поедешь ко мне и точка!

Ларисе не хотелось спорить — так приятно, что кто—то близко принимает к сердцу твои проблемы и заботится о тебе! О ней мало кто когда—либо заботился, и с раннего детства она привыкла к тому, что никому особо не нужна. Когда—то, в годиков четыре или пять, она случайно разбила тарелку, и одна из воспитательниц зло сказала: "У девочки дурная наследственность". Лариса подумала, что про неё сказали, что она дура, так как не знала, что означает слово "наследственность".

Она спросила об этом у тёти Лиды, когда та в очередной раз забрала их с Леной к себе домой. Тётя Лида долго выясняла у неё, кто посмел такое сказать, и на следующий день поехала в детский дом. Как потом сказывала, она разобралась там "по полной программе". Лариса поняла, что "наследственность" очень скверное слово и только став старше, осознала, о чём шла речь. Видимо, воспитатели знали что—то очень плохое о её родителях.

Неоднократно возникало желание поехать в детский дом и выяснить всё о своём происхождении. Но каждый раз её останавливала мысль о том, что может узнать такое, чего лучше не знать никогда. В жизни каждого человека бывают такие моменты, которые изменяют всю их дальнейшую жизнь, и есть опасность, что это может стать именно такой отправной точкой. Да и что с того, что она, допустим, узнает, кто её родители, и, может быть, даже их отыщет? Зачем они ей сейчас, когда она стала взрослой, самостоятельной и ни в ком не нуждается? Если она ребенком была им не нужна, то сейчас тем более. Только не к кому вот так прислониться, и некому тебя так гладить и целовать в макушку, как ребенка!

Лена приехала около девяти часов утра, хотя Федор обещал, что она сменит Ларису в восемь. Но Лена оправдывала своё опоздание тем, что утром побежала в магазин, купила свежую колбаску, хлеб, кефир, одним словом всё приготовила и для себя на целый день дежурства и для Ларисы, чтобы ей не пришлось этим заниматься после бессонной ночи. Рассказ о ночном происшествии буквально шокировал Лену.

— С пистолетами МСП? Простые бандиты с такими стволами не ходят. Неужели это чей—то спецназ?

— Мне кажется, что этих пистолетов столько сейчас болтается по стране, что добыть их не слишком сложно, — пожала клечами Лариса. — Сколько в Афгане утеряно, а на Кавказе, в Чечне... Хотя, конечно, не исключено...

— Ларик, раз уж так получилось, что я должна дежурить до утра, то пойдёшь к Денису на день рождения одна.

— Ты что, ненормальная? Как это я пойду, а ты будешь дежурить? Это твой парень, ты и иди. Я его даже в глаза не видела. Приду к часу, и ты будешь свободна.

Лена не знала, как объяснить подружке, что главными действующими лицами являются она с Вадимом. Но пока та раздумывала, Лариса поведала о встрече с Таисией Тихоновной, которая ждёт её у себя в кабинете, и они сейчас поедут к ней домой. Лена слушала, широко раскрыв глаза, и думала о том, что жизнь умнее всяких хитроумных планов. Если Судьба захочет кого—то свести вместе, то она одним движением сделает всё так, как надо.

— Ларик, а ты как думаешь, почему Таисия Тихоновна тебя так назвала? Доченькой! Просто из—за разницы в возрасте?

Ларисе не хотелось отвечать на этот вопрос. Она пожала плечами и промолчала. Никто никогда её не называл доченькой. И она никого никогда не называла мамой. Так же, как и Лена. Но даже, если Таисией Тихоновной назвала её так только лишь из—за разницы в возрасте, то, все равно, это очень трогает. А ещё прижала к себе и поцеловала в макушку. Так по—доброму и так интимно, как целуют только близкого человека. И заставляет её идти мириться с Вадимом. Значит, строит какие—то планы насчет их с Вадимом отношений? Конечно, они с ним знакомы всего недели две, но ведь бывает так, что люди влюбляются с первого взгляда, женятся и счастливо живут долгую жизнь. А некоторые долго встречаются, женятся и через непродолжительное время расходятся. Только как они встретятся с Вадиком? Что она ему скажет, и что он ей ответит?

Мысленно Лариса прокручивала возможные варианты разговора и не находила убедительных слов, которые бы передавали всю гамму её чувств. Вадька, конечно же, поступил очень гадко, и она никогда бы к нему сама не пошла, если бы не его мама! Какая всё—таки Таисия Тихоновна замечательная женщина!

Лена проводила Ларису к кабинету Таисии Тихоновны, ни о чем больше не расспрашивая. В таких, глубоко личных делах, можно легко сглазить удачу. Пусть будет, как будет. Вадим хороший парень и мама у него, судя по Ларискиным рассказам, очень добрая.

Настроение у Лены значительно улучшилось — она уже приготовилась провести весь вечер, а может и ночь, в палате, охраняя какого—то неизвестного ей мужика. Кто—то где—то кого—то мочит, а они с Лариской крайние: должны жертвовать своей, и без того скудной, личной жизнью, охраняя потерпевшего, о котором не имеют ни малейшего понятия! Но если Ларик будет дежурить с Вадиком, то можно спокойно пойти на день рождения к Денису и познакомиться с его родителями.

Денис много рассказывал о своём отце, человеке широкого кругозора, преподававшем в университете физику. Физика — это наука, которую невозможно понять, а можно только вызубрить ответы на экзаменационные билеты, и, получив оценку или зачёт, выкинуть из головы этот кошмар и забыть, как жуткий сон. Даже математика, кажется, легче, хотя там тоже есть много заумных и совершенно лишних теорий. Уж лучше изучать гуманитарные науки — если язык подвешен нормально, то преподавателю можно навешать такую лапшу на уши, что тот не будет знать на каком свете. А в физике и математике надо тупо зубрить формулы и выводы, поэтому умным людям там делать совершенно нечего.

И вот неожиданно влипла: у Дениса отец, страшно подумать, кандидат физико—математических наук! Совсем как Андрюшка Овсянников. Но того хоть можно остановить, если он начинает действовать на нервы своими заумными рассуждениями. А как справится с этим кандидатом? Правда, певицам знать физику необязательно. Чтобы проявить свой интеллект, им достаточно поговорить о погоде, нарядах и развлечениях. Впрочем, она ведь яркая блондинка, так зачем ей вообще какой—то интеллект?

И мать Дениса не менее опасна, чем отец — работает завучем в педагогическом техникуме. У них в школе завучем была добрая женщина, которая очень хорошо относилась и к ней, и к Лариске, и даже иногда угощала их яблоками и грушами. Однажды она отозвала их в сторону, когда они гуляли во дворе, и угостила сушенными финиками. До этого они с Лариской их даже не пробовали, а с тех пор просто обожают!

Однако Тамара Георгиевна, судя по его рассказам, не такая — она очень строгая и привыкла всех строить. Вот это вытерпеть невозможно! Ну, и семейка подобралась! Но хочешь — не хочешь, а познакомиться с его родителями придется, ведь день рождения отменить невозможно. Только бы застолье не превращалось в смотрины! Не очень приятно чувствовать себя маникеном в магазине невест.

Лена пошла в женский туалет забирать холодное оружие и пистолеты, спрятанные Ларисой в шкафчике уборщицы. Таскать "макарыч" ей ни к чему — это не серьги и 850 грамм лишнего металла простой девушке не нужны. Приедет Федор и заберет его. В случае чего, можно обойтись МСП — небольшой, бесшумный и весит в полтора раза меньше, чем "макарыч". Правда, ёмкость магазина всего два патрона в отдельных стволах, но вполне достаточно, чтобы завалить одного—двух киллеров. А стадами, тем более днём, они гулять по больнице не будут.