Сила любви

Глава 16

Джонти втягивала носом аромат медленно готовящегося на плите жаркого и ловко расставляла на выскобленный сосновый стол тарелки и столовые принадлежности. Корд продавал лошадей на отдаленном ранчо, и Джонти отдыхала от его постоянного контроля. Она покрепче подпоясалась фланелевым полотенцем, ей осталось только добавить картошку к мясу и сделать пару сковородок бисквитов.

Джонти стояла у мойки и чистила огромную кастрюлю картошки, и как всегда со страхом и нетерпением думала о том, как будет сидеть за столом с Кордом. Какое у него сегодня будет настроение, отношение к ней? Будет он мягок или холоден? И как будет на нее смотреть?

Сердце ее радостно забилось, когда у нее за спиной раздалось покашливание. Ей не нужно было оборачиваться, она знала, что в кухню вошел Корд.

Но все же она обернулась, и пристально на него посмотрела. Против ее воли ее взгляд блуждал от рубашки, расстегнутой на широкой груди, по закатанным чуть ниже локтя рукавам, потом скользнул мимо кожаного пояса и задержался на плотно облегавших брюках.

Подумав о том, как, должно быть, Корд воспринимает ее взгляд, она покраснела, и заставила себя посмотреть ему в лицо. Их глаза встретились, и Корд шагнул к ней, но вдруг высокий пищащий голос Тины нарушил интимный момент.

— Корд, — надув губки, капризно сказала Тина, хватая его за руку. — Я ждала тебя внизу возле конюшни.

По лицу Корда скользнула легкая тень раздражения. Ровным холодным голосом он ответил:

— Не помню, чтобы я говорил тебе, что буду там.

— Тебе и не надо было говорить мне, — Тина предпочла не заметить недовольно насупленных бровей. — Ты почти всегда там бываешь в это время.

Корд не ответил на ее слова, а лишь повернулся и вышел из комнаты, звеня шпорами. Тина побежала за ним, и Джонти вернулась к картошке, удрученно скривив губы. Почему она не подумала о конюшне? Это было прекрасное место для встреч мужчины и женщины … там было море сена, на котором можно поваляться.

На улице тоскливо завывал ветер и проникал в дом сквозь плохо заделанные в стенах щели. Джонти подтянула стул поближе к огню. Она уныло смотрела в огонь, наблюдая, как голубоватые языки пламени слизывают обгоревшие поленья. Сегодня Корд не показался за ужином, так как у них была очередная ссора, самая сильная за последнее время.

Джонти вздохнула. А началось все так прекрасно, когда они сели завтракать. Корд был в веселом настроении, без умолку болтал с Тиной и время от времени перебрасывался словечком с Джонти.

Он закончил трапезу парой чашечек кофе и затем вышел, направляясь к загону. Джонти попросила недовольную Тину убрать со стола, пока сама собирала объедки для Волка и выносила их на крыльцо.

Джонти почесывала лохматую голову собаки, когда подъехал Ред и остановился у крыльца. Они обменялись любезностями и молодой ковбой, натянув поводья, уехал. Она напоследок похлопала собаку и собралась встать.

Не успела Джонти выпрямиться, как ее руку поймали цепкие пальцы. Она ошеломленно обернулась, желая знать, что на этот раз вывело из себя Корда.

Вскоре она это выяснила, так как Корд пренебрежительно бросил:

— Итак, Ред один из тех, кто привлекает тебя. И из-за него ты ходишь играть в покер в летний домик! Я думал, что ты выбрала кого-то из новичков, чтобы погасить огонь, который я разжег в тебе.

Джонти задохнулась от несправедливости его обвинения. Неужели она не могла проводить время днем со своим другом без его опеки? Ну, с нее уже достаточно. А так как было бесполезно пытаться убедить его в том, что он неправ, то Джонти решила слегка его поддразнить.

Холодно улыбнувшись, она сказала:

— Почему бы и нет? Ты ведь слишком занят Тиной, чтобы заботиться об огне внутри меня, а Ред очень симпатичный и мужественный. И ему, к тому же, можно доверять. Он никогда не выдаст моей тайны.

Пока Корд глазел на нее, грозно сжав губы, она, не моргнув глазом, подчеркнуто выделяя слова, произнесла:

— Действительно, он не захочет, чтобы другие узнали … и составили ему конкуренцию.

Корд продолжал ошарашенно на нее смотреть, а Джонти выдернула руку и оставила его стоять, повернувшись и снова войдя на кухню, бормоча про себя:

— Подумай над этим, мистер Мак Байн.

Джонти нервничала. Не было другого выхода, ей нужно было уезжать. Ноги Марии почти зажили, а «мисс» Тина как-нибудь справится несколько дней.

— Мне надо идти спать, — вздохнула она. — Но я не скоро засну, сколько у меня в голове мыслей. Может, почитаю немного.

Собака, растянувшись возле огня, согласно повиляла хвостом.

Через пять минут Джонти переоделась в ночную сорочку и взяла тоненький томик стихов из своей небольшой библиотеки. Она поудобней устроилась в постели, подложив под голову две подушки.

Стихи захватила Джонти, и она перелистывала страницу за страницей, забыв о времени. Но притягательность Роберта Бернса стала меркнуть, у нее начали слипаться глаза, она поглубже залезла под одеяло и погрузилась в сладкий сон.

Джонти не слышала, как тихо открылась входная дверь, не слышала дыхания высокого человека, остановившегося в дверях ее спальни. Она не слышала, как человек мягкими кошачьими шагами подкрался к кровати и присел на корточки. Она не чувствовала, как тонкие пальцы перебирали ее черные кудри, и как шелк ее волос ласкал его ладонь.

Солнце давно зашло, и койоты начали дерзко и протяжно выть. Корд ехал верхом, не замечая появившейся над горами луны. В его мозгу пульсировал вопрос, требующий ответа.

Что ему было делать с Джонти? Больше не могло так продолжаться. Это сводило его с ума — быть возле нее, желать ее постоянно, не спать ночами, зная, что она находится за тонкой стенкой. Он знал, что когда-нибудь потеряет самообладание и не сдержит обещания, данного Мэгги Рэнд.

Корд сидел в уединении, его всепоглощающая любовь к Джонти мучила его изнутри, и он пришел к единственному решению, которое могло успокоить его сердце и облегчить душу. Ему надо жениться на Джонти, не обращая внимания на разницу в возрасте.

Но Джонти его ненавидела. И не без основания. У Корда комок подступил к горлу. Он вспомнил, какого дурака свалял несколько часов назад. Глубоко в душе он знал, что у нее был всего лишь дружеский разговор с Редом. Ред ничего не испытывал к этому, как он думал, зеленому мальчишке, кроме обычной симпатии.

«Ты набросился на нее потому, что приходишь в ярость от ревности, когда к ней приближается кто-нибудь из мужчин», — подсказал ему внутренний голос.

«Да, — прошептал Корд. — Но как исправить положение»?

«Прежде всего нужно начать обращаться с ней, как с женщиной, даже немного поухаживать. И, ради Бога, прекрати заигрывать с другой сеньоритой. Заставить Джонти ревновать — это не выход, чтобы исправить положение. Может быть, она думает о тебе, как о быке-производителе, охаживающем каждую встречную женщину».

Корд согласно кивая головой, дернул поводья и направился назад с горы. «Я забросил работу, — думал он, — закрутившись в водовороте чувств, в котором никогда раньше не был. Слишком много грубых слов я сказал и натворил дел, и нужно стереть все это из памяти Джонти».

Его подавленное настроение сменилось, как только он увидел свет, мерцающий в окнах дома. В конце концов, может быть, Джонти не так уж его и ненавидит. Она оставила свет включенным для него.

Воспрянув духом, Корд расседлал жеребца, отвел его в загон и медленно пошел к дому. Он толкнул дверь в кухню и расстроился. Свет был зажжен в спальне Джонти, а не для него.

Корд решил не отчаиваться. По крайней мере, она не спала. Может быть, он мог бы сказать ей несколько слов, начать добиваться ее доверия, ее любви. Когда-то у него все это было.

Дверь комнаты была открыта, и Корд, опустив поднятую руку, не стал стучать. Его глаза засветились, когда он увидел тонкое очерченное безмятежное лицо. Не в состоянии трезво мыслить, он подошел к кровати и присел на корточки возле нее. Корд очень долго смотрел, потом дотронулся рукой до мягких, спутанных кудряшек.

Джонти проснулась, почувствовав, как ее шею нежно поглаживают чьи-то пальцы. Она спросонья поморгала глазами и, наконец, остановила взгляд на мужчине, сидящем возле ее кровати.

— Корд? — озадаченно прошептала она.

— Он самый. — Корд улыбнулся, не убрав пальцев с шеи.

— Ты не был на ужине. Ты голоден?

— Я умираю с голода, — прошептал он в ответ слабым голосом.

Джонти оперлась на локти.

— Я принесу тебе кое-что, — начала она, потом, смутившись, замолчала.

Взгляд Корда остановился на ее груди, ясно вырисовывавшейся сквозь тонкую ткань ночной рубашки. Он продолжал ее внимательно рассматривать горящим взглядом, который, казалось, прожигал ее насквозь, и она почувствовала, как сжимаются соски. Корд перевел понимающий взгляд на ее лицо, и Джонти поняла, что он знал об их возбужденном состоянии.

Ее щеки залились от смущения румянцем, и она потянулась за одеялом, которое съехало до пояса. Корд покачал головой и остановил ее руки.

— Не прячься от меня, Джонти, — тихо сказал он. — Я уже видел тебя всю, помнишь?

Румянец на щеках Джонти побагровел, потому что она, конечно же, помнила. Джонти беспомощно взглянула на него, а он, склонившись над ней, взял в руки ее лицо. Она затаила дыхание, видя, как он смотрит на нее глазами, полными желания.

— Ах, Джонти, — прошептал Корд. — Ты сводишь меня с ума.

Губы Джонти протестующе задрожали, когда он приблизил свое лицо к ней. Она знала его намерения и не позволит себя использовать.

Но протест так и умер в ней, когда рот Корда захватил ее губы. Ее твердое намерение сопротивляться тоже быстро погибло, когда он лег рядом и обнял ее. Джонти чувствовала, как бешено колотилось сердце в его груди. Он настойчиво раздвинул ее губы. Каждой клеточкой она чувствовала, как его язык раздразнивает ее. Джонти обняла его за плечи и прижалась к нему. Она не стала возражать, когда его рука скользнула под ночную рубашку и нежно погладила ей грудь. И когда он начал нежно целовать ее мягкие бугорки, она застонала и прижала его голову к податливому телу.

Корд обхватил губами твердый сосок и, почувствовав, как в ней поднимаются острыми спазмами волны ответного желания, довольно улыбнулся и устроился удобнее. Медленно и нежно он ласкал возбужденную грудь, думая о том, что в душе Джонти может его ненавидеть, но только не ее тело. Если нужно, то он завоюет ее через страсть. Он сделает ее настолько зависимой от своих любовных ласк, что она с радостью выйдет за него замуж.

Корд поднимал сорочку все выше к ее шее и отказывался слушать внутренний голос, который ему шептал: «Страсти недостаточно. Ты должен заслужить ее любовь, иначе твоя женитьба будет пустым делом».

Джонти с готовностью помогла Корду стянуть через голову сорочку и с нетерпением ждала, когда он сбросит свою одежду. Он стоял перед ней, прекрасный в своей наготе, как бы приглашая ее взглянуть на свое тело.

Она медленно скользила взглядом по его широкой груди и плечам, любуясь белыми локонами на груди, затем бросила быстрый взгляд ниже пояса. Слегка дрожа от желания и смущаясь, Джонти опустила глаза на волосяной треугольник, наблюдая, как у Корда нарастает желание.

Корд шагнул ближе к постели и, оперевшись коленями о матрас, хрипло прошептал:

— Дотронься до него, Джонти. Возьми его.

Джонти дрожащими пальцами робко дотронулась и погладила трепещущий член, затем обхватила его рукой.

Корд зачарованно смотрел, как ее тонкие пальцы двигались по члену. Его никогда ничто так не возбуждало. Тихо простонав, он прижал ее пальцы, и она почувствовала его твердость. Корд лег рядом с ней.

Погладив ладонью ее голову и убрав со лба кудряшки, он прошептал:

— Я тебя так безумно хочу, Джонти, но ты такая нежная и стройная, что я боюсь причинить тебе боль.

Джонти подняла руку и с любовью коснулась его щеки.

— Ты не причинишь мне боли, — она доверчиво улыбнулась и притянула его к себе.

В глазах Корда еще было сомнение, когда он осторожно развел ей ноги и расположился между ними. И несмотря на то, что он очень тонко и бережно разрушил тонкий барьер, защищавший тот драгоценный дар, к которому он так страстно стремился, крик Джонти зазвенел бы по всему дому, если бы он не поймал его ртом.

Корд замер и спросил:

— Мне остановиться, милая?

Джонти отрицательно покачала головой и еще крепче прижала его к себе, как бы подгоняя. На этот раз он не уйдет к Тине для облегчения.

Ненавидя себя за боль, которую он причинил любимой женщине, и неспособный остановиться, Корд продолжал медленно входить в нее. Джонти прикусила губы, чтобы не закричать, пока это орудие пытки продвигалось все глубже и глубже.

Она внушала себе, что хотела бы вынести любую боль, чтобы доставить удовольствие человеку, которого она любила всем своим существом, как вдруг боль ушла. Джонти ощутила сладострастное наслаждение.

Вначале она начала медленно двигаться в ответ. Корд, почувствовав, что ее бедра движутся ему навстречу, немного расслабился и начал медленные ритмичные движения. Страсть, постепенно нараставшая у Джонти внутри, стала почти такой же своеобразно-болезненной, как и при разрыве тонкой плевы.

Утонув в блаженном экстазе и услышав, как Корд произнес ее имя, Джонти почувствовала поток его удовлетворенного желания, согревающий и успокаивающий.

Она восхищенно улыбалась, совсем обессиленная. Вспотевшая голова Корда лежала у нее на плече, и он тихо дышал ей в ухо. Она даже никогда не представляла, что заниматься любовью будет так прекрасно. Интересно, так же хорошо было бы с другим мужчиной, или только Корд может приносить ей такое безумное наслаждение. Джонти улыбнулась. У нее не было желания проверить это на практике.

Она нежно погладила Корда по плечу, когда он тихо сказал:

— Я так давно хотел заняться с тобой любовью.

Когда Джонти ничего не ответила, а лишь продолжала поглаживать его ладошкой, он оперся на локоть и вопросительно посмотрел ей в глаза, пытаясь прочесть в них ответ.

— А тебе никогда этого не хотелось? По крайней мере, ты думала об этом?

Джонти хотела ответить, что надеялась на его любовь, но так как он не упоминал этого важного слова, она ничего не сказала. Вместо ответа она поддразнила:

— Да, раз или два мне приходило в голову, что нужно этим заниматься.

— Раз или два, а? — проворчал Корд, прижавшись к ней бедрами так, чтобы она почувствовала его член, который все еще соединял их тела.

Джонти подхватила его заигрывание, повела бедрами и подтолкнула его голову к груди. Приблизив сосок к его губам, она прошептала:

— Может быть, если ты постараешься, то сможешь заставить меня подумать об этом в третий раз.

Корд засмеялся гортанным голосом, а пока он целовал ее грудь, Джонти ощущала напряжение его члена. Корд скользнул руками к ее пояснице и приподнял ее на несколько дюймов от постели, она оперлась на локти и смотрела, как он ласкал ее членом. Глаза Корда потемнели, когда он заметил, что она наблюдает за их совокуплением. Наклонив голову и посмотрев на пространство между их телами, он замедлил движения и почти полностью вышел из нее, прежде чем опять в нее войти.

Наблюдая за гладким скольжением своего медленно работающего члена, Корд подумал, что он мог бы постоянно наслаждаться этим зрелищем. Джонти откинулась на постель, обхватив его за плечи и притягивая к себе, со вздохом желая облегчения. Корд сжал ее бедра и замер перед тем сумасшедшим наслаждением, к которому они уже приблизились.

Сквозь серую промозглость пробивался утренний рассвет, когда Корд и Джонти наконец-то насытились друг другом. Она улыбалась во сне. Корд любил ее. Он не сказал этого, но каждое его движение сегодня ночью говорило за него.

Корд обнял спящую Джонти, прижимая ее податливое, свернувшееся тело.

С самого детства, кроме любви к своим родителям, ни к одному человеческому существу он не питал такой глубокой нежности и заботы. И теперь, когда вся его любовь сконцентрировалась в этой девушке — нет, женщине — это пугало его. Если он когда-нибудь потеряет ее, то это его убьет.

Корд перебирал черные кудри, ласкал ее спящее лицо.

— О, моя любимая, — шептал он. — Я чертовски стар для тебя, у меня была очень трудная жизнь, я слишком много видел, но я люблю тебя и буду оберегать. И я клянусь тебе, Мэгги Рэнд, у твоей внучки никогда не будет повода пожалеть о том, что она вышла за меня замуж.

Корд освободился из ее объятий, когда позади дома закудахтала наседка. Он сел и, улыбаясь, вспомнил борьбу, которую вела Джонти, чтобы взять с собой цыплят. Какая же она маленькая крохоборка! Он усмехнулся, свесив ноги на пол и встал. Собрав свою одежду, сваленную кучей на полу там, где он ее сбросил вчера, Корд поспешно оделся. Скоро все встанут, а он вовсе не хотел, чтобы его застали в постели с Джонти. Он не хотел этих косых взглядов и коварных замечаний о ней. Одевшись, Корд вышел из дома справить нужду.

Он шел назад из кустов недалеко от дома и уже ступил на крыльцо, когда путь ему преградила Тина. Не успел он поднять руку, чтобы остановить ее, как девушка бросилась на него, обхватив руками шею.

— Тина! — он говорил резко, пытаясь отцепить ее руки и освободиться, чтобы не причинить ей боль. Это была не ее вина, что он заигрывал с ней, и теперь ему надо было осторожно, не унизив ее, подобрать слова и объяснить, что не будет больше поцелуев, что он любит другую.

— Послушай, Тина, — начал Корд, все еще пытаясь освободиться от ее рук. — Я хотел бы кое-что…— все его слова остановил поцелуй девушки.

Он попытался освободить голову, но Тина крепко держала ее, и тут он услышал душераздирающий крик позади.

Вывернувшись, он освободил свой рот, не думая теперь о том, причинил ли он боль цепляющейся за него девушке и, обернувшись, беспомощно посмотрел на Джонти. Его сердце зашлось от боли, когда он увидел в ее голубых глазах разочарование.

Джонти сквозь сон почувствовала, что Корда нет рядом. Она мечтательно улыбнулась и повернулась на спину. Ее соски все еще ощущали нежные губы Корда, а кости таза ломило.

Она счастливо вздохнула, но с огорчением вспомнила, что ее ждала кухня: нужно было готовить завтрак.

Выскользнув из постели, Джонти на негнущихся ногах подошла к шкафу и вынула чистую одежду. Она обматывала повязку вокруг груди и хихикала. Ей больше не придется носить эту ненавистную вещицу. Корд же не мог притвориться, что женится на мужчине. Он не говорил об этом, но она знала, что они станут мужем и женой.

Одевшись, Джонти прошла по короткому коридору на кухню и остановилась в дверях. Прежде чем начать что-то делать, нужно сходить в туалет, построенный специально для Тины и Марии.

Джонти шагнула на заднее крыльцо и застыла. Ее сердце мучительно сжалось. Корд и Тина стояли, обнявшись, прильнув друг к другу телом и губами. И в этот момент Джонти поняла, что все-таки позволила Корду использовать себя. Ее боль была настолько сильной, что она не смогла сдержать душераздирающего крика. Сквозь слезы, пеленой застилавшие ей глаза, она увидела, как Корд отпихнул Тину и подошел к ней с виноватым лицом, протянув руки. Чувство оскорбленного достоинства и ярость ослепили ее. Неужели не будет конца тому, что вытворяет этот человек, чтобы ее унизить?

Лицо Джонти исказилось в конвульсиях, она набросилась на Корда со злостью разъярившегося тигра, крича:

— Я тебя ненавижу, Корд Мак Байн, я ненавижу тебя!

От ее яростной атаки Корд, спотыкаясь, отступил назад. Не успел он поднять руку, чтобы защитить лицо, как она ногтями впилась ему в щеки. Тина хныкала где-то у него под рукой. Корд стоял, сбитый с толку. Из длинных царапин по его лицу струилась кровь. И хотя раны зудели, он этого не чувствовал. Его волновали только ее полные боли, презрительно сверкнувшие глаза.

— Джонти, — он опять протянул к ней руку. — Все не так, как кажется на первый взгляд.

Джонти отступила на шаг назад, процедив сквозь зубы:

— Ты, Корд Мак Байн, хуже змеи.

Она повернулась и помчалась в дом через кухню в свою спальню. Джонти захлопнула дверь и сквозь слезы, наполнявшие ее глаза, заперлась на засов. Бросившись на кровать, она услышала в коридоре быстрые шаги Корда.

Дверная задвижка загремела, и он срывающимся голосом умолял:

— Открой дверь, Джонти. Я могу все объяснить.

— Черта с два ты сможешь, — пробормотала Джонти и натянула подушку на голову, чтобы не слышать его слов. Никогда больше он не сможет ее уговорить. Она видела своими глазами. Этот похотливый самец не получил полного удовлетворения с ней этой ночью, и еще многое осталось для его настоящей любимой, Тины.

Джонти уже начала задыхаться под подушкой, когда, наконец, приглушенные слова Корда совсем пропали. Но не успела она высунуть голову, как он снова заговорил.

— Послушай, милая. Я уезжаю в Эбилен, как только перекушу и выпью кофе, я собираюсь встретиться с человеком насчет покупки ранчо. Мы должны поговорить, когда я вернусь.

В последовавшем за этими словами молчании Джонти знала, что Корд ждал от нее ответа. Через минуту, так и не получив его, он, тяжело ступая, пошел прочь.

Джонти слышала, как Корд грубо приказал Тине готовить завтрак. Тина попыталась жаловаться, но единственным ответом была хлопнувшая дверь.

Отшвырнув на пол подушку, которая все еще хранила запах Корда, Джонти скучающим взглядом уставилась в потолок. Она выплакала свои последние слезы по Корду Мак Байну. Он не стоил ни одной слезинки, ни одной ее мысли. Его сегодняшний отъезд в Эбилен произошел как раз кстати. Пока он отъедет, она посидит в своей комнате, а потом ускачет вместе с Джонни. И никто ни сможет их остановить. А если он осмелится потом ее преследовать, то будет иметь дело с дядей Джимом.

Через минуту Джонти соскользнула с кровати и стала собирать одежду. Она свернула ее и связала сыромятным ремнем. Узел получился небольшим. Положив его возле двери, она осмотрела комнату, в которой провела столько несчастных ночей. Джонти с сожалением нахмурилась. Были вещи, которые ей не хотелось оставлять: ее книги, маленькие безделушки, которые так любила бабушка, большую кровать с пологом, без сомнения, Корд затащит на нее Тину.

Джонти вздохнула и села в ожидании. Она ждала того момента, когда сможет навсегда уехать отсюда.

Через час пришли на завтрак мужчины. Джонти услышала знакомый звук передвигающихся скамеек, когда рабочие занимали свои места, и усмехнулась, когда они стали жаловаться на еду.

— Где Джонти? — требовательно спросил Джонс. — Почему он не вышел готовить?

Когда Тина попыталась своим визгливым голосом начать рассказ о том, что произошло утром, Корд резко оборвал ее:

— Джонти сегодня плохо себя чувствует.

После короткой паузы Лайтфут с подозрением спросил:

— Что с ним случилось? Вы поссорились?

— Нет, мы не поссорились, — раздраженно ответил Корд, и Джонти знала, даже не будучи на кухне, что Тина получила от него предупреждающий взгляд.

Больше ничего не было сказано, и вскоре мужчины уже выходили из кухни, некоторые все еще ворчали по поводу завтрака и выражали надежду, что к ужину Джонти поправится.

Джонти мрачно улыбнулась: «Больше вам не придется есть то, что я готовлю, ребята. Я больше не раба Корда Мак Байна».

Прошло несколько минут до того, как ковбои оседлали лошадей и отъехали, и на улице стало тихо. Джонти встала, подошла к окну и стала так, чтобы ее не было видно. Скоро будет проезжать Корд по дороге в Эбилен.

Спрятавшись в тени, она ждала его появления.

Ей не пришлось долго ждать. Мимо проскакал прекрасный черный жеребец, на котором сидел Корд. Она заметила, что его перекинутые через седло сумки были битком набиты, и что две фляжки с водой свешивались с седла. Джонти заметила свернутый спальный мешок, крепко привязанный сзади, и вспомнила, как они добирались сюда на ранчо. Какой несчастной чувствовала она себя эти четыре дня.

Жеребец проскакал мимо дома и направился по тропинке, ведущей в долину и дальше в Эбилен. Лошадь с наездником почти скрылись из вида, когда Корд повернул коня и помчался назад к дому, прямо к ее окну.

Джонти скривила губы в презрительной усмешке: «Я надеюсь, он не думает, что я буду стоять здесь, чтобы помахать ему рукой».

Однако несмотря на свой гнев и жгучую ненависть, когда Корд уехал, Джонти почувствовала себя опустошенной.