Сила любви

Глава 5

Свинцовая тяжесть низко нависших серых туч полностью соответствовала душевному состоянию Джонти. Из четырех дней, проведенных в пути, не было ни одного безоблачного. И, в довершение к ее постоянному унынию, казалось, что с каждым днем лицо Корда становилось все более мрачным и жестоким. «О, он довольно часто улыбается и смеется со своими мужчинами, — безрадостно подумала девушка, — а мне остаются только плотно сжатые губы и сухие короткие приказы».

Невидящим взглядом Джонти смотрела на моросящий дождь и думала, что если бы только она могла довериться Корду, объяснить, что она вовсе не молодой парень с противоестественными желаниями, а молодая девушка, которая не может выполнить то, что он от нее требует. Может быть, тогда Корд будет обращаться с ней более мягко, не будет так сердиться, что на него возложили ответственность за Джонти.

А сейчас ей нужно было выполнять все, что он от нее требует, пока в будущем, в один прекрасный день не произойдет ее «перевоплощение». И, слава Богу, это время не так уж далеко. С каждым днем боль в ее стянутой груди усиливалась. Здесь, в лагере, Джонти не решалась ночью развязывать грудь, как делала это в Эбилене, не решалась дать себе несколько часов свободы.

А ей так хотелось носить красивые женские платья, чувствовать легкий шелк нижних юбок и лифчиков на теле. Но не такие сатиновые платья, как носили проститутки, а шуршащие, из тафты, как носили леди в Эбилене, все в гофрированных кружевных оборках. Джонти ясно представляла этих леди, элегантно прогуливающихся по улице, в кружевных перчатках, с нарядными зонтиками над головой. Девушка вздохнула и утерла рукой мокрое лицо, оставив на щеке грязную дорожку. Наконец, этот день закончился.

Повозка катилась по неровной ухабистой дороге, по которой так редко ездили, что следы от других колес были едва видны. Вокруг росли только сосны, через которые иногда виднелись отдаленные горные цепи. Заметив равнину, где паслись мустанги, Джонти стало интересно, по какой части страны они едут.

Узнать мустангов было совсем несложно. Джонти видела тысячи диких лошадей, пока повозка прыгала по кустам, через горные хребты и вокруг буреломов. Она узнала, что Корд собирался выполнить просьбу бабушки, обеспечив Джонти домом в подобном месте.

В тот день Корд ускакал далеко вперед, и, когда она и все остальные догнали его, он сидел верхом на скакуне и смотрел вниз на дикий и поросший кустами каньон. После того, как они собрались вокруг него, он указал вниз и сказал:

— Мы выгоним отсюда стадо мустангов, как только обоснуемся.

— Чтобы восстановить большое ранчо, не потребуется много времени, босс, — сказал Ред, когда поводья были уже натянуты, и лошади готовы отправиться в путь.

Эти слова больно ранили Джонти. Все знали о планах Корда, а она настолько была ему безразлична, что он даже не побеспокоился ее проинформировать. Даже если бы это ему когда-нибудь пришло в голову, он бы не подумал о том, что Джонти может нервничать, думая о своем будущем и о том, куда он ее везет. По его мнению, достаточно было уже того, что он вообще взял ее с собой.

Чувствуя себя одинокой и обиженной, Джонти последовала за быстро исчезнувшими наездниками по небольшому склону, который был изрезан оврагами, поросшими кустами и низкорослыми сосенками. Тоска появилась в глазах Джонти. Никто больше с ней не разговаривал. Она знала, что это по вине Корда. Он предупредил мужчин, чтобы держались от нее подальше. Джонти невидящим взглядом уставилась на большие крупы лошадей. Имел ли он хоть какое-то представление, как чувствует себя человек, когда его игнорируют, шутя возле лагерного костра в конце долгого утомительного дня, когда, попытавшись вступить в разговор, он получает в ответ только мрачные угрожающие взгляды.

На лице Джонти мелькнуло подобие улыбки. Джонс и Ред иногда забывали о запрете и разговаривали с ней, особенно, если Корда не было поблизости. Понч продолжал строить ей глазки, когда думал, что на них никто не смотрит.

Моросящий дождь прекратился, и бледное солнце уже садилось, когда Джонти догнала остальных на плоской вершине горной цепи шириной около трех миль. Уже разбивали лагерь, и она с радостью остановила упряжку. Джонти устало слезла на землю и немного размяла затекшие мышцы прежде, чем отвязать корову и Красотку.

Она вела двух своих любимцев к ручью, который весенние дожди увеличили до большого потока. Боковым зрением Джонти уловила какое-то движение в зарослях на берегу водоема. Она раздраженно сжала губы, когда узнала Понча, тайно кравшегося сзади, с горящими, как у хищника, глазами, похотливо улыбаясь. Ее охватило неприятное чувство, когда он вышел из тени вместе со своим скакуном.

— Я пойду с тобой, малыш, — добродушно сказал он. — Никогда не знаешь, где тебя может поджидать в засаде индеец. Вполне вероятно, что какого-нибудь самца привлечет такой симпатичный мальчик как ты, — он подмигнул ей. — Ты понимаешь, что я имею в виду?

Джонти хорошо знала, что имел в виду этот ублюдок и хотела отказаться от его компании. Она не верила Пончу и знала, что рискует. Однако, если он пытался изменить свое поведение, то единственное, что она могла сделать — это притвориться и пойти с ним. Кроме того, они были недалеко от других. В крайнем случае, громкий крик заставит кого-нибудь узнать, что случилось.

Но когда они подошли к ручью, Джонти пожалела, что не отказалась от его компании. Как только она прислонилась к выступу, дожидаясь, пока корова и Красотка утолят жажду, Понч, стоявший от нее в трех шагах, начал небрежно расстегивать брюки. Не успела она обернуться, как он уже мочился, направив струю на выступ и искоса глядя ей в лицо заплывшими глазами.

Другие мужчины, в том числе и Корд, часто справляли нужду в ее присутствии, но только естественно, как обычно это делают мужчины друг при друге. В таких случаях она отводила взгляд или просто уходила. Но ей пришлось, сдерживая возмущение, отвернуться от толстой противной штуки, которую Понч держал в руках. Джонти содрогнулась, когда Понч спросил своим скрипучим голосом:

— А ты не хочешь отлить, ты же ехал на повозке целый день, должно быть, твой мочевой пузырь полон?

— Я сходил перед тем, как пойти к ручью, — сказала Джонти, обернувшись к нему. На этот раз ей не удалось скрыть свое негодование, он еще демонстративно ласкал и возбуждал себя.

Джонти оттолкнулась от скалы и с трудом подавила в себе желание сломать сук и изо всех сил отхлестать им Понча. Вот бы он взвыл! Джонти чуть не рассмеялась, представив эту картину, и стала спускаться к воде за животными. Когда она поспешно повела их обратно в лагерь, вдогонку ей понесся насмешливый хохот Понча. «Догадывается ли он, что я — женщина, или хочет использовать меня таким способом, как иногда мужчины используют друг друга?» — с содроганием подумала Джонти. Она не могла себе представить ни женщину, ни мужчину, способных вступить в интимную связь с этим омерзительным типом.

Вдруг поднялся неистовый влажный ветер, пронизывающий до костей Джонти через ее ветхую одежду, когда она заканчивала ухаживать за животными. Девушка вся продрогла и быстро пошла к разведенному костру. Она надеялась, что Корд не даст ей никакой работы, пока она немного не согреется и не отдохнет. Джонти совсем обессилила. Эпизод с Пончем расстроил ее больше, чем она думала. Джонти взглянула на толстяка, занятого приготовлением хлеба. Она помнила, где в последний раз видела эти руки и знала, что сегодня вечером не будет есть бисквит.

Джонти осторожно опустилась на землю рядом с Джонсом, чувствуя на себе холодный взгляд Корда. Протянув руки к костру, она ждала от него какого-нибудь резкого слова. Но он ничего не произнес. Казалось, что сегодня Корд был в хорошем расположении духа: он смеялся и шутил. И пока все вокруг непринужденно болтали, Джонти придвинулась поближе к огню. Она с любопытством подняла голову, когда Ред спросил:

— Ты когда-нибудь думал о том, чтобы жениться и завести семью, Корд?

Корд откинул голову и засмеялся:

— Ты шутишь, ковбой? Жена и дети не входят в мои планы. Я задохнусь от такой ответственности.

Джонти скривила губы от того, что Корд так презрительно отверг мысль о семье и браке. «Конечно, ему это не подходит, — подумала она. — Жене и детям необходимо отдать всего себя. А Корд Мак Байн слишком эгоистичен для этого».

Джонти подняла глаза и, обнаружив, что Корд наблюдает за ней, быстро отвернулась к костру.

Девушка выбросила из головы мысли о Корде, так как ее желудок заурчал в предчувствии ужина. Понч снял с огня кастрюлю с вареными бобами и хриплым голосом объявил, что ужин готов. Они встали — и вдруг все одновременно схватились за оружие. Всего лишь в нескольких ярдах от них, на краю леса, послышался жуткий вой волка.

— Не думал, что они так близко могут подходить к огню, — пробормотал Джонс, когда Джонти шагнула к нему поближе.

— Я тоже, — Корд стал по другую сторону от Джонти, и она почувствовала себя в безопасности.

Когда Корд испуганно вздрогнул, Джонти взглянула на него, и эта дрожь эхом отозвалась в ее хрупком теле.

Неожиданно, подобно призраку, из темноты возник всадник. А у ног коня стоял величественный пес, похожий на волка. Все стояли в напряжении, когда собака подошла к костру и потянула носом воздух, как будто вынюхивала опасность.

Джонти почувствовала, как Корд, находившийся позади, напрягся.

— Отзовите собаку, мистер, — предупредил он, — или считайте, что этот пес — мертв.

Наездник, лица которого нельзя было рассмотреть, спокойно что-то сказал животному, и собака сразу же успокоилась. Все внимательно следили, как незнакомец соскочил с коня и шагнул в полосу света, мягко шурша штанами из оленьей кожи с бахромой. Интуитивно Джонти почувствовала, что это прибыл родственник дяди Джима. Она с любопытством следила, сработает ли его план. Кто-то подбросил дров в костер, и, воспользовавшись ярким пламенем, Джонти стала рассматривать путника, пытаясь найти в его лице какое-нибудь сходство с Ла Тором.

Сходство было. У мужчины были те же блестящие черные волосы, хотя и не такая прическа, он носил их распущенными по плечам, как все индейцы. Те же острые черты лица, а цвет глаз соответствовал цвету волос. Ее взгляд упал на оружие, низко пристегнутое на бедрах, так как его носят наемные гангстеры. Те же предположения мелькнули у Корда, когда он внимательно изучал неподвижное загорелое лицо.

Человек казался ему знакомым, хотя Корд был абсолютно уверен в том, что никогда не встречался с ним раньше. Этот человек был из тех людей, которых не так-то просто забыть. Индеец заговорил ровным безразличным голосом:

— Меня зовут Джонни Лайтфут.

В глазах Корда вспыхнул огонек.

— Что, черт возьми, ты говоришь! — воскликнул он. — Я не слышал, чтобы ты был в этих местах. Не так давно ты был в Мехико.

Лайтфут криво усмехнулся и покачал головой.

— В каждом слухе есть лишь доля истины. Последние три месяца я находился в пути, я ехал на юг по Техасу и охотился там за стадами мустангов для фермеров.

— А сейчас ты чем-нибудь занят?

— Нет. Просто болтаюсь там и сям, даю отдых своим костям.

— Ну, — усмехнулся Корд. — Если они достаточно отдохнули, я бы мог нанять тебя. Меня зовут Корд Мак Байн, я собираюсь поработать в Вайолинге. Мне всегда нужны люди с таким опытом. Я надеюсь поймать много диких лошадей.

Джонти быстро наклонила голову, чтобы спрятать свое ликование. Хоть один раз Корда Мак Байна обставили! Она жаждала высказать этот факт ему в лицо, сказать ему, что его обманули, что цель этого человека — присматривать за ней и держать Корда в рамках, когда дело коснется ее.

Джонти украдкой взглянула на родственника дяди Джима. В его черных глазах, встретившихся с ее взглядом, мелькнуло приветствие. Однако, когда он отвечал Корду, его лицо было совершенно бесстрастным.

— Я мог бы с тобой поработать, — сказал он, — у меня уже в течение месяца туго с деньгами.

— Отлично! — губы Корда расплылись в довольной улыбке. — Познакомься с остальными.

Каждый, в том числе и грубый Понч, делал шаг вперед, называл свое имя и обменивался рукопожатием с хорошо известным мустангером. Джонти, уверенная в том, что Корд не захочет ее представлять, чуть не поперхнулась от изумления, когда он махнул рукой в ее сторону и кратко сказал:

— Джонти Рэнд, мой подопечный.

Этого было немного, но, уж по крайней мере, возвышало ее над животными.

Но вновь нанятый, к великому неудовольствию и разочарованию Корда, не отнесся небрежно к короткому сообщению. Он взял ее протянутую руку, и медленная улыбка сменила жестокое выражение на его лице, он внимательно изучал каждую черточку ее лица, как будто пытаясь что-то найти. Когда она робко ему улыбнулась, он поднял руку и погладил ее короткие черные кудряшки. Затем Лайтфут опустил руку и как-то по-особому негромко свистнул. Серая собака встала и быстро подбежала к нему.

— Убери это животное! — Корд сделал два шага вперед и положил руку на кольт.

Индеец поднял палец, жестом заставив его замолчать, и тихо заговорил с собакой. Огромный, мускулистый пес подошел к Джонти, и только она успела бросить на Корда ошеломленный взгляд, как пес неожиданно потерся головой об ее ногу-

— Не бойся Волка, Джонти, — Лайтфут улыбнулся, заметив, как девушка нервничает. — Теперь у тебя есть друг … защитник. Никто не обидит тебя в его присутствии.

— Все это очень хорошо, — холодно сказал Корд, когда Джонти протянула руку, пытаясь погладить собаку. — Но я даю ребенку необходимую защиту.

Вскинутая бровь и многозначительный взгляд на Понча были единственным ответом Лайтфута. Этого оказалось достаточно, чтобы испортить настроение Корду. Он бросил подозрительный взгляд на толстяка, затем вопросительно взглянул на Джонти. Она опустила ресницы, и Корд опять посмотрел на Понча. Мак Байн знал, что этот тупица наблюдал за ребенком, вынашивая черные планы. Но, неужели, у Понча хватит глупости попытаться что-нибудь сделать с его подопечным?

Корд решил внимательно наблюдать за толстяком. Затем он предложил Лайтфуту поужинать.

Собака Волк подошла к Джонти, и, когда девушка села с полной тарелкой, пес шлепнулся рядом с ней. Подозрительно посмотрев на собаку, Корд сел по другую сторону от нее. Лайтфут последний получил свою порцию бобов и сел на свободное место возле костра, рядом с собакой. Все остальные старались держаться подальше от свирепого животного.

Мужчины молча и быстро поели, и, когда они приступили к кофе, начали забрасывать индейца вопросами:

— Сколько ты уже охотишься за мустангами? — спросил Ред.

Лайтфут поднес горящую веточку к папиросе, которую только что скрутил. Закурив, он ответил:

— С тех пор, как я себя помню, — Лайтфут глубоко затянулся и выпустил дым через нос. — Приручение диких мустангов всегда было для меня сложной задачей.

— Это правда, что ты можешь определить их след, не слезая со скачущей лошади? — задал следующий вопрос Джонс. Индеец удивленно ухмыльнулся:

— Я часто задаю себе вопрос, откуда берутся небылицы? А правда заключается в том, что своим успехам в приручении мустангов, я обязан простому упорству. Однажды я охотился за стадом, которое мне не удалось укротить до тех пор, пока я их не загнал.

Вопросы и ответы продолжались, луна стала ярче, на небе появились звезды. Один раз легкий ветерок принес крик дикого одинокого волка. Собака подняла нос к небу и ответила на этот зов. Лайтфут успокоил ее одним словом, и она опять улеглась, положив свою огромную голову на лапы.

Джонти почувствовала себя неприятно. Она лишь частично слышала разговор, происходящий вокруг нее, так как хотела в туалет, но боялась, что Понч пойдет за ней в кусты.

Наконец, она больше не выдержала, вскочила на ноги и с облегчением вздохнула, заметив, что никто не обратил на нее внимания.

Но только девушка отошла от костра, как краем глаза она заметила, что Понч тоже поднялся. «Он собирается пойти за мной!» — вскрикнула Джонти про себя, но боль в полном мочевом пузыре не давала ей трезво мыслить. И, как только она подумала, что обмочит свои брюки перед человеком, которого она так сильно боялась и ненавидела, возник серый комок шерсти. Джонти взглянула в лицо Понча и засмеялась. Побледнев от страха, он уставился на длинные, обнаженные клыки собаки.

— Отзови этого чертового негодника, индеец, — проворчал Понч. — Мне нужно справить нужду.

Лайтфут повернулся к перепуганному лицу, которое казалось каменным.

— Не иди за Джонти — и он тебя не тронет. Как я уже сказал, он защищает мальчишку и будет ходить за ним, как тень.

Смачно выругавшись, толстый трус повернулся и пошел в противоположном направлении, а Джонти поспешила в темноту деревьев.

Корд тоже мысленно выругался, но его гнев был обращен на самого себя. Опять он не уследил за Джонти. Бросив красноречивый взгляд на удаляющийся зад Понча, он пообещал себе, что больше этого не допустит. Когда Джонти вернулась к костру вместе с Волком, который шел за ней по пятам, беседа уже была вялой, так как уставшие люди дремали, расслабившись от уютного тепла костра. Через некоторое время они уже искали свои одеяла.

К удивлению Джонти, Корд впервые расстелил свой спальный мешок в нескольких шагах от нее. Джонти нахмурилась: ей не нравилось его близкое присутствие. Подошел Волк и плюхнулся возле девушки, и она уже не слышала воя койотов, так как сразу же заснула.